Текст книги "Тринадцатый стул (СИ)"

Автор книги: Михаил Учайкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 10

– Может, в кафе? – спросил Игорь у Галины, когда они с ней из прохлады коридоров театра выбрались наконец в зной летнего дня.

– Нет, – покачала головой она. – Не люблю общепит, хотя сама там работаю.

– Тогда по чашке кофе?

– Кофе можно, – согласилась девушка, предварительно вынув из клатча телефон и взглянув на время.

Игорь с важным видом подхватил ее под локоток и повел к Ауди на стоянке позади театра.

– Есть предпочтения? – поинтересовался он.

– Нет, – Галина пожала плечами. – На ваше усмотрение. Здесь я полностью отдаюсь в ваши руки и полагаюсь на ваш вкус.

Игорь повез ее в кофейню возле фонтана, где в былые времена встречался с Андреем. Он не случайно выбрал это заведение, там к напиткам предлагали вкусные пирожные, и можно было взять на десерт мороженое шариками в креманке. Недешево, но у него были деньги, по глупому стечению обстоятельств – аванс, заплаченный как раз по Галининому делу.

Каким-то внутренним чутьем понимая, что девушка напряжена, Игорь не задал ей ни одного вопроса об Иванцове. Пусть расслабится, проникнется к нему доверием. Впрочем, он может ее и не мучить расспросами, выяснит все, что нужно, в театре или… у то же тети Маша, родственницы, с которой проживала Галина. Кто ему мешает осчастливить старушку своим визитом, пока ее квартирантка на работе? К тому же он знал главное – тетя Маша обожала кофе.

План в голове созрел мгновенно – он отвезет Галину на работу, вернется сюда, возьмет кофе на вынос и направится в гости. Время для визита будет совсем не позднее. Попробует разговорить старушку, если удастся.

Галина допила кофе – от мороженого и пирожного она отказалась – снова взглянула на телефон, видимо, проверяя, опаздывает она на работу или еще нет.

– Домой, в кафе? – спросил Игорь, вопросительно приподняв бровь.

– В кафе, – грустно вздохнула Галина, всем своим видом показывая, что для нее праздник выходного дня окончен.

Игорь кинул в кофейное блюдце несколько купюр – он и без счета прекрасно знал, сколько потратил, а сдача – чаевые для Бори, официанта, который их обслуживал. К тому же он планировал еще вернуться сюда, чтобы взять кофе для старушки, если что-то не так, тот ему обязательно об этом скажет…

Еще по дороге назад Игорь заехал в винный магазин и приобрел там бутылку дорогого французского коньяка, почему-то ему показалось, что тетя Маша должна питать слабость к подобного рода алкогольным напиткам…

– А, Игорек, – проскрипела старушка, открыв ему дверь. – Входи.

Она отъехала в своем инвалидном кресле подальше от входной двери, давая Игорю возможность снять обувь на входе и не топтать паркет в квартире.

– Я хотел вам задать несколько вопросов, – произнес он, смутившись. Ему почему-то казалось, что тетка Галины не должна была запомнить ни того, как он выглядит, ни его имени. Он даже целую речь приготовил для этого случая, а оказалось, что ничего такого и не нужно. – Я кофе принес и коньяк, – добавил он тихо.

– Кофе, надеюсь, хороший, не дешевая бурда? – спросила тетя Маша, легко на своем кресле отъезжая на кухню.

– Ты в комнату иди, – махнула она рукой на дверь, когда он попытался идти вслед за ней. – Я сейчас, только бокалы захвачу. Надеюсь, ты не за рулем?

– Нет, – покачал головой Игорь.

Он поставил материну машину на стоянку возле дома, а сюда добрался на такси, и то только потому, что боялся, как бы кофе не остыло. А мог вообще на автобусе. Ему не трудно и на общественном транспорте.

– Так зачем пожаловал?

Тетя Маша ловко откупорила бутылку с коньяком, налила в бокалы, а потом бережно открыла пластиковую упаковку с кофе и все вылила себе в фарфоровую кружку.

– Ты обойдешься, – сказала она Игорю. – Мне и одной тут на глоток.

– Расскажите мне об Иванцове, – попросил Игорь и затаил дыхание – угадал или не угадал.

– О Вадьке, что ли? – тетя Маша чуть не подавилась коньяком. – И рассказывать о нем нечего. Мутная личность, темная лошадка, – сказала она хмуро. – Ходил к Галочке, ходил, ночевать оставался, я не возражала – дело молодое. Поначалу он мне порядочным показался – обходительный такой. А потом, бац, и пропал. Галочка говорила, что они расстались по обоюдному согласию, но я же не слепая, видела, что у той по утрам глазки красненькие, да и всхлипы за стенкой иногда по ночам раздавались. Но это в прошлом.

– А тут некоторое время назад, – тетя Маша неожиданно наклонилась к Игорю всем телом и перешла на свистящий шепот, – он объявился в моем доме вместе с Аглаей, та когда-то тоже жила у меня, и вдруг ни с того ни с сего стал выдавать себя за мою девочку.

Вот тебе и старушка – подслеповата и глуховата.

– Но я не возмущалась, – продолжила старушка, – по ночам только не спала и дверь в спальню запирала, больно, стервец, кофе вкусный варит.

– И что ему надо было? – не удержался от вопроса Игорь.

– Ты сыщик, ты и разбирайся, – хмыкнула тетя Маша.

– А дверь в спальню?..

– По коридору за Галочкиной комнатой.

Во входную дверь позвонили.

– Сиди. Сама открою, – прохрипела старуха строгим голосом, бодро поднявшись со своего кресла и схватив цепкими пальцами Игоря за плечо. – Это могут быть только ко мне. И им совершенно не обязательно тебя здесь видеть.

Она тихо прокралась в прихожую. Сухо щелкнул входной замок. Видимо, действительно, нежданный визитер пришел к тете Маше.

– Глеб, ну, что ты все ходишь и ходишь? – спросила она негромко. – Нет у меня документов, которые тебе нужны. Бабкину мебель я продала тебе всю. Секретер ты сам отказался покупать.

– Надеюсь, ты не последовала моему совету и его не выбросила?

Игорь не сразу узнал голос антиквара – слишком давно видел его в последний раз, да и тот старался говорить тихо, как и хозяйка квартиры.

– Нет. Как стоял, так и стоит в кабинете, – проскрипела та в ответ. – Только не проси. Продам его, сразу ремонт придется делать. А у меня денег нет.

– Я же тебе за него пятьдесят тысяч долларов предлагаю, не рублей, – попытался возмутиться господин Бухарин.

«Вот жук навозный», – чуть не выругался вслух Игорь. Он же эти деньги из мебели, которую продала ему старуха, извлек, сам сказал. И вместо того, чтобы ей их просто вернуть, теперь на них пытается выкупить какой-то секретер у тети Маши.

Затаив дыхание, Игорь стал прислушиваться, о чем говорили те двое в прихожей. Надо присмотреться к этому предмету мебели. Тетя Маша сказала, что он по-прежнему стоит в кабинете.

Игорь встал с дивана и, стараясь не скрипнуть паркетом, на цыпочках прокрался к единственной двери, которая выходила из комнаты, где он сидел. Осторожно приоткрыв дверь, заглянул туда: современные стеллажи с книгами – комната вполне могла быть бывшим кабинетом. Он просунул голову, чтобы рассмотреть помещение полностью – так и есть, прямо рядом с дверью стоял массивный секретер в старинном стиле.

Игорь одним скачком снова оказался на своем кресле перед журнальным столиком, как только услышал сухой щелчок замка – судя по всему, антиквар ушел не солоно хлебавши. Может, они договорились о встрече, когда Игорь уйдет?

– А где ваша спальня, говорите? – спросил Игорь, других помещений в квартире он не заметил.

– Пойдем, покажу, – прохрипела тетя Маша.

Она вывела Игоря в прихожую, и открыла дверь, ловко замаскированную под один из стоявших вдоль стены шкафов для одежды. Игорь усмехнулся – ни за что бы не догадался, что эта двушка, вовсе и не двушка. Хотя мог и предположить, что в доме старой сталинской постройки с высокими потолками вряд ли были такие маленькие квартиры.

За дверью располагалась ванная и две небольшие комнаты – спальни.

– Моя последняя, – сказала тетя Маша. – А в этой, – она распахнула настежь дверь без замка, – сейчас живет Галочка.

– А Аглая где жила?

– В одной с ней комнате. И спали они в одной постели, пока Глашке общежитие не дали. Она и съезжать не особо хотела – на последнем курсе уже была, – фыркнула тетя Маша. – Это поначалу интересно вместе тусоваться, как они, молодые, говорят, а потом всем хочется тишины и покоя.

– А почему съехала, не говорила? – спросил Игорь. – Вы не находите это странным, раз хотелось покоя.

– Говорила, еще как говорила, – тетя Маша подошла к своей спальне и тоже распахнула дверь настежь. – Жаловалась, что если не будет проживать в общежитии, то театр может не выделить служебную площадь. А она тогда замуж уже собиралась…

Игорь поразился, что в спальне тети Маши не было совершенно противного застоявшегося «старушечьего» запаха – несвежего белья и лекарств – только легкий аромат освежителя для воздуха.

– Но не вышла, – закончил он фразу.

– Не вышла, – согласилась тетя Маша, – так как Глашке выделили не служебную квартиру, как она надеялась, а такое же койко-место в общежитии, но уже театра. Она хотела вернуться, но я ее назад не пустила.

– Почему? – спросил Игорь, осматривая спальню старухи.

– Тоже захотелось тишины и покоя, – ухмыльнулась та, – за год привыкла, что никто посторонний в квартире не толчется, только Галочка. Иногда Вадьку приводила. Девочка не злоупотребляла моим терпением.

– Скажите, – Игорю в голову вдруг пришла шальная мысль, – а если что, кто унаследует эту квартиру?

– Не дождетесь, – фыркнула тетя Маша, но на Игоря не обиделась, сама же ему сказала, что ей что-то непонятно что мерещится. – Давайте вернемся в гостиную, и я вам все подробно обскажу. Вы ведь здесь все осмотрели?

Глава 11

– Ну и кто наследник? – оторвался Андрей от поглощения картофельного пюре с паровой котлетой, до этого внимательно слушавший рассказ Игоря о дне, проведенном с пользой вне его квартиры.

– Не поверишь…

– Поверю, – сказал он соху, – всему, чему угодно.

– Какой-то родственник, проживающий то ли в Канаде, то ли в Америке, – ответил Игорь.

– Тети Маши? – попытался уточнить Андрей.

– Нет, – покачал головой Игорь, – старушка всего лишь сторожит квартиру, проживая в ней. Прежней хозяйки, некой Юлии Михайловны Поповой.

– А кем ей приходится тетя Маша?

Андрей рассеянно рисовал вилкой узоры на томатной подливке, о чем-то отчаянно думая или сопоставляя факты.

– Внучатой племянницей.

– Племянницей, говоришь? – Андрей выразительно посмотрел на Игоря. – А не та ли это древняя старуха, госпожа Попова, после смерти которой ее внучатая племянница тетя Маша продала всю старинную мебель антиквару Бухарину, которому ты помог в ножках стульев отыскать доллары?

– Я как-то об этом не подумал, – пробормотал виновато Игорь. – Даже ни одна мысль в эту сторону не шевельнулась. А должна была. Придется теперь и эту линию отрабатывать. А Юлия Михайловна, действительно, была древней старухой – судя по рассказам тети Маши, она с помпой отпраздновала свой сто пятый юбилей, будучи при этом в здравом уме и твердой памяти, и продолжала чистить на обед картошку, стоя перед раковиной в третьей балетной позиции и держа спину прямо. Правда это единственное, что она делала в своем возрасте. Представляешь, она еще успела какое-то время побыть воспитанницей Смольного института благородных девиц до того, как большевики организовали там свой штаб. Двоюродная сестра покойной бабульки, выпускница 1917 года этого же Института, в свое время эмигрировала с семьей в Америку. Там вышла замуж тоже за русского эмигранта по фамилии то ли Костенко, то ли Родзянко. Вот их дети или дети их детей, а может уже и внуки, доподлинно мне не известно, и являются наследниками квартиры, в которой проживают в данный момент тетя Маша и Галина.

– Значит, старушке можно не опасаться за свою жизнь, – многозначительно изрек Андрей и продолжил с аппетитом поглощать недоеденный ужин – Игорь сегодня расстарался на славу, решив, в конце концов, побаловать его желудок. А то все бульон, да бульон. У него от его одного вида челюсть сводило.

– А вот тут ты не совсем прав, – хмыкнул Игорь.

Они с тетей Машей уже изрядно опорожнили принесенную им бутылку коньяка, причем практически без закуски, когда старушка, растекшись по своему инвалидному креслу, поведала Игорю, что эти же самые заграничные родственники передавали госпоже Поповой с начала девяностых годов солидные суммы в валюте налом ежемесячно по завещанию своей благородной прабабки.

– Бабульке много не нужно было на житье в ее возрасте, к тому же раскулачивания и экспроприации ее научили жить скромно, не привлекая к себе внимания, то есть по средствам или чуточку лучше. Она даже в домработницы к себе пригласила одинокую дальнюю родственницу, нашу тетю Машу, чтобы платить за уход за ней и уборку квартиры не чужому человеку.

– А остальные деньги? – не удержался от вопроса Андрей.

– А вот куда делись остальные деньги, непонятно, – ответил Игорь. – Тетя Маша сказала, что Юлия Михайловна их где-то ныкала по квартире.

– Судя по всему, пятьдесят тысяч вы с антикваром отыскали, – хохотнул Андрей. – Может, и не было больше долларов?

– Нет, были еще, – покачал пальцем Игорь. – Вопрос, только где их заховала старая подпольщица?

– Почему подпольщица? – рассмеялся Андрей.

– Госпожа Попова, будучи молоденькой девушкой, вышла замуж за революционера-меньшевика, и большую часть своей жизни скрывалась в подполье, меняя адреса и явки. Ее муж был намного старше ее, его даже на фронт в сорок первом не взяли по возрасту. Но как бы то ни было, революционер умер дома в своей постели, а не в тюрьме или ссылке. Его жена, наша Юлия Михайловна, находясь в эвакуации, вышла второй раз замуж за недавно овдовевшего известного инженера, перейдя на легальное положение после подполья. Квартира, в которой проживала наша революционерка до самой своей кончины, раньше принадлежала ее мужу-инженеру, которого она тоже пережила не на один десяток лет.

– И откуда это известно?

– Со слов тети Маши, естественно, – пожав плечами, ответил Игорь. Не сам же он выдумал это? – И вообще старушка гордится своей родословной – сейчас это модно иметь каплю голубой княжеской, а лучше царской, крови в жилах. И из Галины она обещает сделать светскую даму и удачно выдать замуж. Поэтому она и перекрестилась, когда у той прекратились отношения с нищебродом и прощелыгой, по ее мнению, Вадимом Иванцовым.

– А это кто таков буде?

Сыто икнув, Андрей отставил поднос с пустой тарелкой в сторону и, томно прикрыв глаза, откинулся на подушки, довольно поглаживая полное брюхо.

– Сигаретку бы еще, – протянул он.

– Пока на работу не выйдешь, курить не разрешу, – ответил Игорь строго.

Андрей хитро улыбнулся. Это в присутствии Игоря он прикидывался больным и немощным. А сам давно уже вставал с постели, и не только вставал, но еще и одевался и выходил в продуктовую лавку, расположенную в их доме, чтобы купить себе сигарет. А потом, плотно прикрыв дверь, чтобы не тянуло в комнату, стоя на балконе, с наслаждением выкуривал одну сигарету за другой, не забывая поглядывать в сторону пешеходной дорожки, откуда мог появиться Игорь. Затем чистил зубы, укладывался снова на постель и дожидался друга. А если бы тот спросил, почему в его комнате сигаретным дымом воняет, он бы с чистой совестью указал на распахнутую по случаю жаркой погоды балконную дверь и невозмутимо произнес:

– Не видишь, с улицы натянуло.

– А впрочем, пойдем, покурим, – неожиданно согласился Игорь, протягивая Андрею руку. – Мне кажется, что ты вполне здоров, и если бы не больничный, я бы давно тебя выпнул на работу.

Он, как факир, извлек из-под подушки, на которой до этого лежал Андрей, початую пачку сигарет и зажигалку.

– И как догадался? – спросил тот удивленно.

– А ли я не сыщик? – улыбнулся Игорь в ответ.

Он не сердился на друга, просто незачем его за мелкого держать – и он тоже кое-что может и умеет.

Андрей со счастливым выражением лица затянулся сигаретой.

– Почти все встало на свои места, кроме одного.

– Что тебе непонятно?

Игорь, не выдержав, тоже закурил. До этого почти целый месяц к сигарете не прикасался, пока болел Андрей, пытался составлять ему компанию.

– За какие такие заслуги родственники бабульки передавали ей и пересылали валюту, причем немаленькими суммами? Не за получение же в неизвестном будущем мифической квартиры в России.

Андрей сделал еще несколько затяжек и затушил окурок в пепельнице.

– И меня мучил этот вопрос, – кивнул Игорь. – Я спросил у тети Маши. Она наклонилась ко мне и прошептала: «Золото, бриллианты». Я ничего не понял, но переспрашивать не решился – старушка была к этому моменту уже достаточно пьяна. Галина завтра дома, не работает. А в понедельник я снова навещу тетю Машу, когда ее квартирантка уйдет на работу.

– Только коньяк больше не предлагай старушке, только кофе, – рассмеялся Андрей. – Иначе она опять тебе ничего не расскажет. Ты пойдешь к ней снова. И результат – я потеряю своего друга, потому что он сопьется.

– А здоровье бабушки тебя не волнует? – надул губы Игорь.

– Нет, – Андрей, продолжая смеяться, обнял его за плечи. – Вот за бабулю я совершенно спокоен. Она старой закалки – ее надолго хватит. А тебя нет.

– Мне домой пора.

Игорь с тоской взглянул на часы. Он бы не торопился, но с матушкой переговорить надо, чтобы она со своей подругой переговорила и узнала, когда та, привезла своей крестнице шляпку, а заодно и выяснила, откуда у той взялось серое платье, если знает. И надо не просто с матерью побеседовать, но и чтобы она с Ириной Витальевной договорилась о встрече – та ни за что не станет обсуждать подобные вещи по телефону. А родительница послезавтра уезжает за товарами для своего салона, так что времени у него в обрез…

Инесса Георгиевна прямо при Игоре набрала свою подругу – время детское, та, скорее всего еще даже до постели не добралась, а продолжала весело проводить время в ресторане с очередным претендентом на место рядом с ней. У нее как раз было межсезонье – предыдущему «супругу» дала отбой, а следующим еще не обзавелась, но это ненадолго. Такая женщина априори долго не могла оставаться одна – хоть завалящий мужичонка, но по ее душу находился.

– Ирочка, – ласково пропела матушка Игоря в трубку, когда на том конце провода ответили, – я на днях уезжаю в Италию. Не подскажешь, где можно приобрести соломенную шляпку. Хочу, как у твоей Галочки.

Она нажала громкую связь, чтобы не пересказывать сыну, что ответила подруга.

– Фи, Инна, как пошло, – певуче ответила своим низким контральто Ирина Витальевна. Она всегда так говорила, когда рядом с ней находился мужчина. – Эти шляпки уже второй сезон как вышли из моды. Ее я Галине на распродаже прошлой осенью купила практически за бесценок. Это здесь, в России, шляпка еще долго в моде будет. Завтра в семь в «Ивушке»… Я привезу тебе каталог последних моделей. В Европе все рядом, подскочишь, купишь. Не доверяй интернет-магазинам, подсунут подделку и глазом не моргнут.

– Про платье я тебе все завтра вызнаю у Ирочки, – пообещала матушка Игорю, довольно потирающему руки, и чмокнула его в щеку…

Игорь включил релаксирующую музыку и, лежа на спине, положив руки под голову, пялился в «звездное небо» на потолке – ему так думалось лучше перед сном, когда мысли как бы обо всем и ни о чем одновременно…

Среди ночи его разбудил настойчивый звонок.

Игорь, не глядя, нажал соединение.

– Она… Ее…

В трубке навзрыд плакала Галина.

– Что случилось? – поинтересовался Игорь, еще не до конца проснувшись.

– Понимаешь… – рыдала Галина. – Я пришла работы… А она… Кресло опрокинуто на бок. А тетя Маши лежит в крови и не дышит… Ее убили…

Глава 12

– Галина, – ровным тоном сказал Игорь, стараясь, чтобы девушка его услышала сквозь свои рыдания, – я сейчас приеду. А пока ничего не трогай и не проходи в комнату, где лежит тетя Маша.

– Да, да, – быстро ответила она ему, всхлипывая и громко шмыгая носом.

Игорь даже представил, как она часто-часто закивала головой. Следом он позвонил Андрею.

– Мне кажется, а может, и не кажется, – сказал он другу, – но я влип.

– Ничего не понимаю, – сонно протянул Андрей, он, действительно, ничего не понял из сумбурного рассказа Игоря.

– Я был вечером у тети Маши в квартире, а теперь там труп, – тот выкрикнул последние слова.

– Чей труп? – переспросил Андрей.

– Не мой, тети Маши.

Игорь не просто злился, он был уже на грани истерики.

– В квартире полным полно моих следов и отпечатков пальцев, да и недопитая бутылка, когда я уходил, продолжала стоять на журнальном столике в гостиной, – прокричал он истошно, не понимая, почему друг его не понимает.

– Значит, так, – сказал Андрей, он продолжал оставаться спокойным, словно Игорь ничего необычного ему не сказал. – Ты сейчас поедешь к убиенной на квартиру. Я подтянусь следом.

Он спросил адрес.

– На месте сориентируемся, что делать дальше.

Уверенность друга никак не хотела передаваться Игорю.

– В любом случае, – голос Андрея стал по-деловому серьезен, – алиби у тебя есть, ну, если ты только не пришил старушку до того, как отправиться ко мне.

– Какое алиби? – Игорь готов был разрыдаться. – Ты, что ли, мое алиби?

– И я тоже…

В трубку было слышно, что Андрей ходит по квартире, звенит ключами, шуршит бумагами.

– Когда мы с тобой курили на балконе, нас видели две тетушки, выгуливавшие своих собачек. Любопытные такие. Они с нами еще поздоровались, не поленившись задрать головы кверху. А сосед слева вышел, чтобы составить нам компанию, пришлось задать ему несколько ненавязчивых вопросов. А это уже алиби…

Такси не пришлось ждать долго, на ночных дорогах пробок не было, и Игорь буквально через пятнадцать минут стоял возле двери квартиры, из которой вышел не так давно. Он взялся за ручку и толкнул дверь – она оказалась не заперта.

– Галина, вы где? – негромко позвал Игорь, войдя в темную прихожую.

– Я здесь, – отозвалась девушка откуда-то со стороны гостиной.

Игорь, не включая свет, пробрался к ней. Та сидела на пороге, не решаясь пройти дальше. Она уже не рыдала, а только негромко всхлипывала. И не нужны были предостережения Игоря, чтобы не проходила и не трогала – она и сама под страхом смерти ни за что бы ни вошла внутрь.

В свете уличного фонаря можно было рассмотреть лежащее на боку кресло и тетю Машу, не подающую признаков жизни. В комнате сильно пахло алкоголем…

Игорь поднял дрожащую девушку на ноги и прижал к себе. Ему тоже было страшно. До прихода Андрея он и сам не хотел бы заходить в комнату и включать свет. От вида крови его начинало мутить – а голова жертвы даже при беглом взгляде на нее покоилась в луже чего-то.

– Ну, и что здесь произошло? – раздался бодрый голос Андрея, а затем прихожую залил яркий свет.

Обнимающаяся парочка, Галина и Игорь испуганно вздрогнули и шарахнулись друг от друга.

– Вот, – стараясь смотреть в комнату, Игорь указал рукой туда, где лежала тетя Маша.

Андрей по-деловому прошел мимо него и Галины, вежливо кивнув девушке – с ней он познакомится позже. На руках у Андрея были тонкие латексные перчатки, а на ногах – бахилы. Не хватало только его следов.

– Беру свои слова обратно, насчет того, что зря оставил бабушке недопитую бутылку коньяка, – голос Андрея не потерял бодрости, но теперь в нем появились веселые нотки.

«Как можно веселиться, когда такое горе?!» – хотел возмутиться Игорь, но не успел.

Андрей и его, и Галину, цепко схватив за руки, втащил в гостиную.

– «Скорую» и полицию вызвать все же придется, – сказал он. – Да раскройте глаза, – приказал Андрей, – не бойтесь. Жива бабушка… Пьяна и крепко спит.

Он поднял кресло и усадил в него тетю Машу, которая сквозь сон что-то хрипло и невнятно пробормотала.

– И это не кровь, а недопитый портвейн. Кровь есть, но не здесь, а в другой комнате, и не ее, а неведомого злоумышленника, – он указал Игорю на дверь в кабинет.

Втроем они прошли туда, оставив тетю Машу спать в гостиной.

– Некто пытался зачем-то сдвинуть с помощью этого предмета секретер с места. Вот следы…

На паркетном полу были отчетливо видны царапины, оставленные ломом, валявшемся рядом с секретером.

– Но старинный предмет мебели не поддался, – изрек Игорь.

– Скорее всего, дело было так, – сказал Андрей. – Тетя Маша спала или собиралась лечь спать, видите, она в ночной рубашке, но шум в гостиной ее разбудил или не дал лечь в постель. Она прокралась сюда и увидела, как курочат ее пол и мебель.

Ни от Игоря, ни от Андрея не укрылось, как удивленно округлились глаза у Галины.

– Да-да, именно так и было, – продолжил Андрей, – Недолго думая, она схватила с журнального столика недопитую бутылку с коньяком, которую принес Игорь, навестивший старушку, пока вы, Галина, были на работе, и не слабо приложилась к голове незваного гостя, что бутылка не выдержала и разбилась, а остатки коньяка пролились. Отсюда в гостиной и кабинете сильный алкогольный запах, который не выветрился, несмотря на то, что окно распахнуто настежь. В него и сиганул злоумышленник, судя по каплям крови, идущим от секретера к окну. Повезло ему, что всего лишь второй этаж, а то мог еще и ноги переломать.

– Почему он сбежал, – спросил Игорь, – тетя Маша ведь всего лишь слабая беззащитная старушка?

– Как выясняется не такая уж и слабая, и беззащитная. Сделай сам предложения, пока полиция не приехала, чего мог испугаться злоумышленник, – попросил Андрей.

– Испугался неожиданного нападения, был уверен, что ему никто не может помешать, – сказал Игорь. – К тому же ему разбили голову.

– Как версия принимается, – кивнул Андрей.

– Неожиданно позвонили в двери, – вспомнил Игорь о визите антиквара. Они могли договориться о встрече вечером, когда уйдет Игорь. Правда, тетя Маша была в ночной рубашке, но не факт, что она была в ней, когда отоварила гостя по голове бутылкой, которого не ждала, – на ней совершенно не было следов коньяка.

– Тоже неплохая версия, – согласился Андрей.

– А почему тетя Маша оказалась на полу рядом с опрокинутым креслом? – жалобно спросила Галина.

– Думаю, что она, чтобы снять стресс, выпила одна почти целую бутылку портвейна, захотела сесть на свое кресло, но уронила его. Попыталась поднять и упала рядом с ним, остатки из бутылки вылились рядом с ней, А бутылка могла откатиться уже позже, когда тетя Маша задела ее рукой и ногой.

– Только я не думаю, – Игорь решил несколько подправить рассказ Андрея, – что тетя Маша была в постели или собиралась лечь спать, когда услышала шум в кабинете. Она, скорее всего, дремала в своем кресле прямо здесь, в гостиной.

– Допустимо, – кивнул Андрей. – Остался открытым вопрос, как злодей проник в квартиру.

– Вряд ли через окно, в которое удрал, – сказала Галина.

Она не закрыла его в кабинете, потому что Андрей не разрешил ни к чему прикасаться до прихода, а потом и ухода полиции.

– У тети Маши на стеллажах старинные книги, которым «свежий» воздух весьма вреден, а особенно перепады влажности. Она всегда окно и дверь в кабинете держит закрытыми, а кондиционер, который круглый год поддерживает и влажность, и температуру на определенном уровне, включенным. Я иногда убираюсь в кабинете, так тетя Маша, категорически запрещает мне протирать пыль влажной тряпкой.

– Могла сама впустить, – пожал плечами Игорь.

– Наиболее вероятно, – согласился с ним Андрей.

– Не думаю, – сказала Галина. – Тетя Маша весьма подозрительная особа. В квартиру, когда одна дома, впускает только тех, с кем сама знакома очень хорошо.

– А как же я? – удивился Игорь.

– Вы ей были нужны, – хмыкнула девушка. – К тому же она меня всегда предупреждает, что к ней или ко мне, неважно, пришел кто-то из моих знакомых в мое отсутствие. С мобильными телефонами сейчас это сделать нетрудно.

– То есть вы хотите сказать, – рассмеялся Андрей, – о том, что вашу тетю Машу Игорь спаивает коньяком, пока вы били на работе.

– Ну, – протянула Галина, – о таких подробностях она обычно умалчивала, только кто во сколько пришел и ушел.

– Она тоже была подпольщицей, – рассмеялся Андрей, – только, судя по всему, очень болтливой…

Договорить им не дали – раздался звонок в дверь.

Первой приехала «скорая». Усталый врач осмотрел, продолжавшую мирно спать в кресле тетю Машу. Оценив количество выпитого старушкой спиртного и ее возраст, предложил все же поставить ей капельницу. Галина не стала возражать, у нее было обостренное чувство брезгливости, и она искренне надеялась, что капельница поможет ей не бегать с тряпкой и тазиками вокруг перепившей родственницы.

Приехавшие чуть позже полицейские осмотрели место «происшествия», посоветовали сменить замки в квартире и быть осмотрительнее в выборе знакомых, с постными минами кивнув в сторону Андрея и Игоря после того, как весьма тщательно изучили их удостоверения личности. Правда, без надежды на успех отпечатки пальцев с лома, окна и ручек комнат сняли. Осмотрели замок входной двери.

– На первый взгляд, дверь не взламывали или дубликатом не открывали, – сказал эксперт. – Сколько ключей было у замка?

– Я точно не смогу сказать, – пожала плечами Галина, до этого молча взирая на полицейских, хозяйничавших в квартире. – Только тетя Маша может ответить на этот вопрос, но она сейчас спит, и доктор не велел ее до утра беспокоить.

– Я позвоню завтра, – пообещал молодой полицейский, – и если ваша тетя Маша будет в состоянии ответить на вопросы, я навещу бабушку. Так и быть вызывать в отделение ее не будем.

– А она и не пойдет, – тихо шепнула Галина Игорю с Андреем. Те понимающе кивнули.