Текст книги "Спасения Н.Е.Т. (СИ)"

Автор книги: Михаил Северный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Восьмая глава

Время 16.15 День 3. Осталось играть 27 дней.

Машина плавно пошла вверх, замерла на секунду и полетела. Никогда не катался над городом, по крайней мере в полицейской машине, обвязанный скотчем. Ветер в харю, а я шпарю.

– Смотри! Смотри! – закричал, перекрикивая ветер толстяк-полицейский, – Ты еще долго ничего кроме четырех стен не увидишь, мудила. Зря ты напал на полицейского.

Я промолчал, чтобы не нагнетать и попытался его просканировать. Разве не запрещено пользоваться имплантами вне островов? Или полицейским можно? Что у него там еще есть?

Больше я ничего не выявил. То ли больше ничего не было, то ли навык еще слабоват. Зато чуть прокачался.

Навык «Внимание» улучшен на 8%

Пока долетим можно посмотреть на характеристики, что я Нижних Уровней не видел?

Сила     0

Выносливость        4

Интеллект     5

Ловкость       4

Характеристики   

Голод    10%

Жажда  20%

Страх   60%

Усталость      80%

Пристрастие к алкоголю        100%

Устойчивость к электричеству        8%

Навыки:

Рукопашный бой   67%

Бег        43%

Восстановление     8%

Прыжок        9%

Хождение в темноте        45%

Внимание      44%

Общение        8%

Приручение  60%

Алкоголик с навыками рукопашного боя, да еще силы нет в руках. Странная прокачка у меня выходит. Я уже хотел убрать экран, потому что полицейский подозрительно смотрел на меня, когда замигал маленький контейнер, как на почте. Точнее в правом верхнем углу появилась маленькое изображение почты с дергающейся вверх-вниз дверью. Контейнер приехал, открой меня!

Я протянул палец и нажал на него. Необязательно так делать, но вышло как вышло. Подозрение на лице копа сменилось удивлением.

Почта увеличилась, закрывая толстую харю, и дверь поднялась вверх, освободив надпись.

Обернись!

Больше ничего не было. Я сделал непроницаемое лицо и приказал интерфейсу закрыться. Надписи исчезли с экрана. Коп молчал. Я обернулся и увидел машину, идущую паралельно полицейской. Желтую с синими полосами. Ту, о которой ходят слухи. Та, что зависла над почтой и привезла мне новые неприятности.

Я даже не удивился, что в машине сидел свесив ноги вниз зеленоволосый элитник. Он улыбнулся и помахал мне рукой с  сигаретой. Толстый обернулся, он и ему помахал. Толстый ответил и посмотрел на меня.

Интерфейс опять выскочил и показал новую посылку. Я и не знал, что тут и внутренняя почта есть.

Никто не должен знать про Охоту!

Вот такое они мне накатали. Радуйтесь, что читать умею, придурки. Иначе у вас были бы проблемы. Я закрыл экран и посмотрел на Свена. Он смотрел на меня и ждал. Я чуть заметно кивнул и отвернулся. Интересно, заметил толстяк или нет?

Свен сел в машину, рядом с водителем и устроился поудобнее. Что-то сказал ему и машина отстала.

– Знаешь их? –  крикнул сквозь ветер толстяк. Я отрицательно покачал головой.

– Знааешь, – почти пропел он, – и мне скоро расскажешь.

Навык «Общение» увеличен на 6%

***

Время 16.30 День 3. Осталось играть 27 дней.

Полицейский участок с высоты полета выглядел шикарно. Огромная крыша, расчерченная местами для полицейских авто. По краям крыши установлены огромные прожекторы и лампы, которые освещают площадку. Вот только машин нет совсем. Наша была первая, а может и единственная. Остатки былой роскоши. Представляю, как здесь было раньше, до Мятежей. Машины взлетали и садились, бегал обслуживающий персонал, ездили по крыше роботы-заправщики, разгружали преступников.

Пока машина садилась, я вспоминал, все что знал про структуру полицейского участка.

Три этажа.

На третьем находится начальство, на втором оперативники, камеры предварительного заключения, камеры временного заключения для алкашей и наркоманов. Здесь проводятся допросы и опознания.

На первом этаже тюрьма, содержатся заключенные. Там всякие плохие вещи творятся и попасть туда никто не хочет. Оттуда выход только в шахты.

На этом мои знания заканчивались. Благодаря маминому воспитанию я с криминалом редко сталкивался, поэтому полицейских не сильно интересовал. Вот нужно было этому гаду в морду бить? Что на меня нашло, боец, блин. Поспрашивал бы, да скорее всего отпустил.

Машина остановилась и толстяк встал, перелез через правый борт и пока те, что в кабине медлили, открыл его и начал отдирать ленту.

Полицейский, тот что помоложе, подошел к нам и следил за его действиями.

– Чего, Адольф? – буркнул тот.

– Шеф, имею мысль, что ты неровно дышишь к этому алкашу, милый друг.

Знакомые словечки. Я присмотрелся, но не вспомнил лицо.

– Я беспристрастен, – буркнул толстяк, – но не люблю когда бьют людей в форме.

– Особенно когда в форме ты, – уточнил полицейский и отошел к напарнику. Жирдяй ничего не ответил и схватил сетку у моего горла.

– Сейчас будет немножко больно.

– Эй, эй! – закричал полицейский и подбежал, когда я уже грохнулся лбом о крышу.

– Уронил, – сказал жирдяй, – извиняюсь.

Он посадил меня вертикально, спиной к машине, и зевая отошел.

Полицейские о чем-то переговаривались, когда в противоположной стороне крыши открылось окошко и вылетела маленькая железная голова. Или глаз. Я посмотрел на полицейских но они не видели его и говорили о чем-то своем. Железный шарик летел через всю крышу прямо ко мне. Пришлось обреченно ждать, даже ползти из-за сетки не выходило.

Шарик подлетел ближе и завис передо мной. Теперь я мог его рассмотреть. Круглый, действительно похож на глаз, впереди огромный зрачок. Зрачок стал открываться и я закрыл глаза, сейчас бы выпить.

– Подозреваемый, откройте глаза и держите голову ровно.

Я приоткрыл один глаз и сразу закрыл. Зрачок уже раскрылся полностью и внутри торчало что-то вроде дула. Сейчас пальнет какой-то кислотой в глаза или застрелит, лучше не будут открывать.

– Подозреваемый, откройте глаза и держите голову ровно!

– Открой глаза, – крикнул кто-то, – фото нужно сделать для протокола. Открой или мы откроем.

Я открыл глаза и вспыхнула, ослепив, вспышка. Полицейские засмеялись, а я ничего не видел несколько секунд. Когда зрение вернулось глаз уже возвращался на свое место.

– Ты что полицейских дронов не видел никогда? – спросил толстяк, – совсем у алкашей мозгов нет. Раз, два, взяли.

Они втроем схватили меня, подняли и нежно положили мордой вниз. Снимать сетку начали со спины, освободили руки и я уже было вздохнул с облегчением, когда одели «браслеты». Меня подняли на ноги и наконец окончательно размотали.

– Пойдем, – сказал молодой полицейский, – не бойся.

Повели через пустую стоянку. Один преступник и трое служителей закона. Машина одиноко стояла на расчерченной крыше, слишком одиноко.

Я шел свободно, только руки связаные за спиной, бежать тут некуда. Разве что с крыши головой.

Мы подошли к массивной белой двери и толстяк нажал кнопку вызова лифта.

– Ну, мы пойдем? – сказал один из полицейских.

– Да, сам справлюсь.

Они развернулись и пошли к машине. За дверью негромко гудел, поднимаясь лифт.

– Ничего личного, – сказал конвоир, – но меня бить нельзя.

Я промолчал, молодой полицейский обернулся и посмотрел на меня. Кивнул и даже подмигнул. Двери лифта открылись.

***

Ехали мы на второй этаж, это хорошо, значит будут оформлять по закону. Кабина лифта обклеена рекламой игры и пожеланиями побыстрее выйти на пенсию, чтобы наконец то отдохнуть за свои деньги. Не успел я вчитаться в рекламные проспекты, как дверь открылась.

– Шагай, – беззлобно сказал толстяк. Наверное ему уже надоело со мной возиться, но тут дело принципа.

Второй этаж состоял из коридоров и множества дверей, открытых и закрытых. Меня подтолкнули в спину и я пошел, заглядывая по пути в открытые. Много дронов. Они летали над головами не обращая на нас внимания и зависали над дверями, влетали и вылетали, щелкали вспышками и бормотали несвязное. В одной комнате я заметил целую цепочку, зависшую под потолком и непрерывно фотографирующую какого-то начальника. На первых взгляд их тут больше чем людей.

Полицейские сидели в кабинетах и в коридоре не встречались; дроны похоже выполняют роли курьеров на подхвате, может и кофе варят этим толстопопым быкам. Реально, они все тут откормленные.

– Остановись, – скомандовал мой страж, и я остановился у закрытой двери. Напротив комната была открыта и я видел полицейского, который что-то смешное рассказывал десятку коллег. Они ржали и ели вкусно пахнущее из тарелок. В животе забурчало, но не сильно. Больше хотелось выпить.

Толстый провел картой по замку и дверь открылась.

Я еще раз оглянулся, оценивая обстановку. Бесконечно длинный коридор, который раздваивается на множество проходов. Множество комнат, открытых и закрытых. Мало полицейских, но много дронов. Убежать от сюда будет сложновато.

Один из летающих глазов сунулся за мной, но коп махнул на него рукой.

– Иди, я сам справлюсь.

По сравнению с белоснежным коридором и яркими комнатами эта давила контрастом. Черные стены, черный потолок, черный ковер на белом полу. Прямоугольный стол посередине и три стула с одной стороны – один с противоположной.

– Садись и руки за спинку стула.

Я сел и выполнил его требования. Толстый обошел сзади, рукам сначала стало легче, а потом я прилип уже к  стулу.

– Сейчас вернусь, – он щелкнул переключателем на стене и вышел. Комната погрузилась в темноту.

Нужно что-то делать и делать быстро. Руки надежно прикованы к стулу, я напряг мышцы и попробовал разорвать наручники. Не вышло. А если сломать спинку и выкрутиться как нибудь. Скорее всего кусок стула останется в руке, а руки за спиной. Успокойся и соберись. Постарайся оглядеться.

Я глубоко вдохнул и постарался увидеть. Впереди стол, три стула и дверь из-под которой пробивается свет. Слева пустая стена. Если это что-то вроде комнаты для допросов, то там может быть одностороннее зеркало, чтобы наблюдатели пили кофе и посмеивались рассматривая попытки преступника бежать. Будем надеяться, что такого нет.  Справа стена и ширма около нее. Я напряг глаза, ширма что-то скрывает.

Сзади тоже пустая стена. Окна нет. Я опять дернул руками, чуть не вывернул и дверь открылась. Включился свет. Жирный коп вернулся. В руках пачка бумаг, которую он швырнул на стол.

– Бумаги. Чертовы бюрократы. Сервера у них лежат. – кого-то передразнил он и сел. – Фамилия!

Я промолчал и опустил глаза. Толстяк удивился.

– Имя и фамилия твои, отброс.

Я зевнул.

– Ах так, – он встал, обошел стол и занес кулак. Я закрыл глаза и тут дверь открылась. В комнату для допросов ввалилась целая толпа полицейских. Среди них и молоденький полицейский, который меня привез. Они были навеселе, громко смеялись, но замолчали когда увидели картину.

– Шеф, ты чего творишь?

Он замер и медленно разжав кулак, погладил меня по голове.

– Да ничего. Прическу хотел поправить для фотографии.

– Так дрон уже работал, – сказал Адольф, так кажется звали молодого полицейского.

– В том то и дело, – толстяк по кличке Шеф отошел от меня и взял бумаги со стола, – не идентифицировали его. Нет такого в базе, – и протянул пачку коллегам.

Те, что успели занять стулья, уселись – остальные сгрудились вокруг них.

– Может ошибка? – спросил Адольф, – система дала сбой? Все бывает первый раз.

"Даа.." – зашумели полицейские – "Все ломается".

– А это мы сейчас проверим, – объявил толстый и раздвинул ширму. Адольф обошел стол и невзначай положил руку мне на плечо. Я закрыл глаза. Интерфейс опять выдал сообщение о доставке письма.

– Чего это он? – спросил кто-то.

– Ломка, – сказал Адольф и похлопал меня по плечу, – Трясет его.

– Ничего с ним не случится! – рявкнул кто-то и загремело железо. Я открыл письмо.

Держись! Мы тебя вытащим!

Немногословно. Адольф стукнул меня по плечу еще раз и отошел к своим. Если я все правильно понял... Или нет?

Около стола уже стоял передвижной столик. С большим плоским экраном, выдвижными полками и отделениями.

– Как в старые добрые времена, – закряхтел толстяк и потянул шнур к розетке за ширмой. Коллеги захлопали ободряюще и всячески поддерживали его словесно. Но помогать никто не спешил. Адольф отошел и встал в углу комнаты, он смотрел на меня, но делал вид, что смеется вместе со всеми. Толстый воткнул вилку в розетку и со стоном выпрямился. – Сто лет этим не занимался. Но тут особый случай. Что это с ним?

Я дернулся и непроизвольно рыгнул. В глазах потемнело и стоило многих сил не потерять сознание. В животе перестали жужжать маленькие заводики, перед глазами выскочила надпись.

Навык «Восстановление» увеличен на одиннадцать процентов

Толстяк вопросительно посмотрел на напарников и пожал плечами. Я посмотрел на него:

– Все нормально, друг. Делай свою работу.

***

Они долго смеялись над моим "друг" и толстяк покраснел, но ничего не прокомментировал и не пытался отшучиваться. Достал квадратную стальную штуку, похожую на рамку от картины и навел на меня, а сам прятался за ней.

– Посмотри,сейчас вылетит птичка.

Что еще за птичка?

Что-то гавкнуло и выстрелила вспышка. Я опять секунду ничего не видел, а полицейские смеялись. Когда прояснилось, то увидел, что толстый выдвинул клавиатуру и что-то набирает. Парочка служителей закона ушла, остальные отодвинули стулья в дальний угол и курили. Адольф курил вместе с ними.

– Странно, – сказал жирный, – Не выдает система ничего похожего. Нет его в базе данных.

– А базу данных бомжей проверил? – выкрикнул здоровый усатый полицейский и все дружно заржали.Толстый что-то пробормотал в ответ и защелкал клавишами. Усатый встал, подошел ко мне и начал пристально разглядывать, поглаживая один ус.

– Кто ты такой? – задумчиво сказал он.

Я промолчал и отвел глаза, хотя вроде бы такого делать нельзя, но очень жесткий взгляд у полицейского.

– Фамилия! – вдруг заорал он и монитор подскочил вместе со всеми бумагами на столе. Все замолчали, а потом засмеялись еще сильнее. Хотелось выпить.

– Осторожнее, – сказал Шеф и поправил бумаги. – Бить нельзя. Лучше возьмем дополнительные анализы.

– Возьмем, – сказал усатый, – Обязательно возьмем, – и засунул руку в одно из отделений. Достал что-то вроде пистолета, только с большим прозрачным клапаном сверху. Обошел меня сзади и открыл наручники. Хорошо! Я начал разминать пальцы, в ладонях то стреляло болью, то растекалось теплое блаженство.

– Снять куртку и обнажить правую руку!

Я так и поступил, куртку повесил на спинку стула. Усатый ничего не сказал и прижал ствол пистолета к руке пониже плеча. Нажал курок и я дернулся. Прозрачный баллончик начал наполняться кровью. Кровь красивая – темно-красная. Наполнил, убрал и подошел к толстому. На меня никто внимания не обращал. Я растирал руки и смотрел на дверь. Интересно она закрыта на замок или нет? Было бы смешно сейчас рвануть и остановиться, дергая ручку под смех усатых уродов. А потом еще надают по почкам, пока никто не видит. За попытку побега.

Толстый подсоединил пистолет шнуром к столу и опять продолжил щелкать клавишами. Усатый подошел и тоже таращился в монитор.

– Ну? – не выдержал один из копов в углу.

– Нету, – пожал плечами Шеф, – Странно. Возьми слюну что ли еще.

Усатый достал из под стола еще кучу приборов и сел на стол напротив меня.

– Пальцы!

Я вымокал пальцы правой руки в чернилах и поставил отпечатки на специальном бланке. Потом плюнул в пробирку. Сделали снимок сетчатки. Было весело, но счастья не принесло. В конце-концов всем надоело и копы пошли курить в другом месте. Остался только я  и толстяк напротив.

– Скажешь фамилию имя?

– Неа, – покачал я головой.

– Почему?

– Буду говорить только в присутствии адвоката.

– Хорошо, сейчас дам тебе бесплатного общественника.

– Не надо, – остановил его я.

– Почему?

– Они все ваши, я не доверяю.

– У тебя свой есть?

– Неа.

– Тьфу, – плюнул толстый, – если бы не эти либеральные законы... Ты бы у меня заговорил. Имя матери своей хоть знаешь?

Я назвал имя. Коп опять защелкал клавишами и побагровел.

– Да что такое. И тут нет.

И маму зачистили.

Так ничего и не поняв, Шеф сказал, что меня оставляют "до выяснения". Надел опять наручники, взял мою куртку и мы пошли. Можно было ему врезать и попробовать уйти, но я решил не выступать. Нужно дождаться удобного случая и тогда уходить, не пробиться мне через два этажа, набитых полицейскими.

– Посидишь до выяснения, – объяснял Шеф, пока мы шли по коридорам, – то что мы тебя найти не можем не избавляет тебя от ответственности. Внесем в базу, а завтра приедет специалист с верхнего уровня и разберется кто ты такой и откуда взялся.

Полицейских в коридоре было уже больше, чем пару часов назад. Они глазели не стесняясь то на меня, то на коллегу. Наверное слух о неопознанном теле уже разлетелся, значит редко такое бывает.

– Брысь, – говорил толстяк, махая рукой и улыбаясь, – брысь. Любопытные.

Так мы продефилировали по коридору, пару раз свернули влево-вправо и в итоге оказались у ряда особенных дверей. Тут были решетки. Зарешётчанные окошечки на каждой. Толстяк открыл одну карточкой и показал молча: "заходи не бойся. Выходи не плачь". И лицо у него было хитрое-хитрое.

***

Это была камера. На этот раз камера. Я встал у двери и огляделся. Небольших размеров, со скамейкой вдоль стены и унитазом в углу. Не стола, ни вешалки. Полицейский освободил руки, подал мне куртку и я сразу накинул ее на плечи.

– Не вспомнил, как зовут тебя?

– Нет, -сказал я оглядываясь.

– Ну смотри. Вспомнишь – позовёшь.

Я пожал плечами, думая как здесь устроиться поудобнее.

Полицейский уже закрывал дверь, когда остановился и удивленно посмотрел на меня:

– Ты его правда не видишь?

– Кого?

– Таракана.

Я обернулся и увидел на дальнем конце скамейки человека.Точно. Не заметил. Он был худой, очень худой, можно сказать изможденный. А еще я бы сказал – зеленый. Он был зеленый. Позеленевший. Как кусок старой высохшей травы.

Глаза большие и красные, как у ... как у таракана. Он сидел, свесив руки вниз, и не двигался.

– А что с ним?

Толстяк услышал дрожь в моем голосе и наконец-то победоносно ухмыльнулся:

– Ломка у него в крайней стадии. Временами отключается и существует в таком состоянии сутками. Но иногда просыпается и вспоминает, чего ему не хватает. Тогда бы я не советовал находиться с ним рядом. Особенно ночью. Часиков в четыре утра.

– А нельзя меня в другую камеру? – я понимал, что он ответит, но за спрос не бьют. Полицейский почесал голову и задумался.

– Ну понимаешь... Камеры переполнены... Вашей швали тут дофига. Вот если бы ты... Ну скажем, вспомнил то, что мне интересно, я бы нашел место. Нет? Ну пока.

Дверь захлопнулась и мы с тараканом остались вдвоем.

***

Время 23.13 День 3. Осталось играть 27 дней.

Таракан продолжал медитировать на стену, а я сел на краешек скамьи. Под ногами у него образовалась небольшая лужица от слюны. Ноги босые, обуви не видно. Наверное забрали, чтобы на шнурках не повесился. Хотя на чем тут повесишься, потолок ровный. На унитазе?

Блин, как хочется выпить. Но пьянство лучше всего лечится отсутствием спиртного. От нечего делать я стал вспоминать, что знаю о ломке тараканов.

То что они невменяемые когда нет дозы – это сто процентов. Что еще? Кажется постоянно хотят пить, сильная жажда. Когда дозы нет они впадают в депресняк и озлобляются. Ради дозы или денег на дозу могут убить. Последняя стадия ломки – это когда тараканы впадают в кому. Походу именно это сейчас происходит с соседом.

– Пить! – я вздрогнул и  вернулся в реальность. Таракан сидел все в той же позе. Показалось? Или это я сказал? Не двигается.

Я встал и подошел к нему, посмотрел прямо в глаза. Черт его знает. Вроде в отрубе.

– Пить! – повторил таракан и открыл глаза.

– Нету, – я отошел на два шага и он закрыл глаза, – Пить!

– Нету говорю.

Я снял куртку и отошел в противоположный угол. Ну его к черту. Постелил одежду на полу и сел, поджав ноги. Наркоман открыл глаза и следил за мной.

– Ты кто?

– Никто. Сосед твой. Спи.

Он встал и резко потянулся верх, захрустели кости. Сел назад и уставился на меня.

– Ты кто?

– Сосед по камере.

– Есть что?

– Не употребляю.

Он поджал обиженно губы:

– А выпить есть?

– Сам бы не отказался.

Таракан кивнул головой соглашаясь и закрыл глаза.

– Спи.

Да, уснешь тут рядом с тобой.

***

Я шел, окруженный белым сиянием, в незнакомом районе. Нет, это не сияние. Просто тут все белое. Белая дорога, стены домов и прозрачный воздух. У лотка с пирожными сидит торговец в белом халате и колпаке. Каждое пироженое на белоснежной салфетке. Он поднимает одно и протягивает мне улыбаясь, белоснежной улыбкой. Зубы отражают лучи солнца. Солнца? Я боюсь смотреть вверх, все знают, что от солнечных лучей можно ослепнуть.

Дети играют у дороги, они красиво одеты и чисто вымыты. Улыбаются, они счастливы как на рекламном плакате.

Я прохожу мимо и махаю рукой. Они махают в ответ. Что это с ней? Отворачиваю рукав белоснежной рубашки и вижу вместо плоти и крови железные стержни. Они двигаются взад-вперед, постоянно в движении. Смотрю на вторую руку и опять вижу клешню робота.

Маленькая девочка лет трех встает и протягивает мне зеркальце. Беру его и смотрю на человеческое лицо, исчерченное формулами, проводами, лампочками. Из глазниц светят огоньки, зрачков уже нет. Лицо похоже на странную микросхему. Я – робот.

Внимание! Обнаружен враг! Расстояние до цели 16 шагов. Тип цели – Охотник. Имя – Конструктор. Питомец – Киборг. Опасность – Высокая. Совет. В первую очередь стараться уничтожить охотника, потом питомца.

Навык «Внимательность» улучшен на 5% Текущий уровень навыка – Шестой.

Земля содрогнулась, как от удара бомбы и вверх взметнулся столб пыли. Дети врассыпную побежали в подъезды. Торговец отшвырнул ногой стульчик и присел за стойкой. Девочка вырывает из руки зеркальце и смотрит укоризненно.

– Что? – говорю я и слышу стальные нотки в голосе. В прямом смысле.

– Беги, – говорит девочка и убегает сама.

Посреди улицы стоит стальной человек. Он выше меня ростом, шире в плечах и кулаки у него здоровенные.

Питомец – Киборг. Шестой уровень. Опасность – Высокая. Совет! Не вступать в контактный бой, держать на расстоянии. ХП питомца – 100% Специальный навык – «Удушение».

– Понятно, – говорю я и отгоняю надпись. Она все такая же навязчивая. Киборг бросается вперед.

Активирую способность "Прыжок" и перелетаю через нападающего, оставив его глотать пыль позади. Он резко тормозит, оставляя белом асфальте черный выжженный след.

Способность «Прыжок» улучшена на 5%.

Поворачиваюсь к противнику и он сбивает меня с ног.

Питомец активировал способность «Рывок».

Я падаю на спину и пропахиваю несколько метров асфальта, сбивая лоток с пироженными. Верхом на мне, как стальной любовник, сидит киборг и наносит удары по лицу.

Системные сообщения о нанесенном уроне бешенно скачут перед глазами. Выносливость растет посекундно. Я отгоняю противные числа и обоими ногами пинаю робота в стальное брюхо. Он отлетает назад, а я по инерции еду еще пару шагов.

Встаем одновременно и бросаемся в объятья друг друга, как соскучившаяся парочка.

Питомец активировал способность «Мощь»

Меня бьют и я взлетаю высоко вверх. Подо мной проносятся белоснежные крыши домов, летающие зонты и воздушные шары с людьми в кабинах. Они достают бинокли и с восхищением наблюдают, открывая маленькие рты.

Я поднимаюсь на максимальное расстояние и со свистом падаю вниз. Небоскребы внизу выглядят как детские конструкторы, но стремительно увеличиваются в размерах. А снизу летит противник и он уже выставил кулак, целясь в меня.

На крыше стоит человек в маске и смотрит вверх. Конструктор. Управляет своим бойцом. Где твой пульт, конструктор?

Я врезаюсь в киборга и в небоскребах вылетают окна, а пассажиры вылетают из кабин дирижаблей. Противник обнимает меня не позволяя освободиться и хватает одной рукой за горло. Мы стремительно падаем вниз и я теряю сознание, лишившись кислорода. А потом просыпаюсь на полу камеры.

***

Время 05.13 День 4. Осталось играть 27 дней.

Таракан дышит гнилыми зубами мне в лицо, отвратительный запах. Руки сомкнулись на горле в тщетной попытке задушить, но силенок и времени не хватает. Я отталкиваю его и наркоман падает на задницу.

– Ты чего?

Я вскакиваю и упираюсь спиной в стену. Трудно дышать, горло болит и я еще окончательно не проснулся.

Таракан стоит пошатываясь и наклонив голову, выжидает, оценивает меня а потом бросается в атаку. Хорошо, что у него нет холодного оружия, я медленно как в киселе двигаюсь и успеваю только прикрывать руками голову, живот, пах. Идет град ударов, но яростный таракан все равно остается иссохшим и измученным ломкой наркоманом. Удары слабые, но разбудить способны. Я отхожу от сна и отталкиваю его обеими руками. Таракан отскакивает, я подхожу и опять толкаю его руками в грудь. Он опять отлетает и зацепляется ногами за скамейку. Садится, вскакивает и бросается в ответную атаку.

Я уже готов, блокирую его неловкие попытки и попадаю прямым в нос.

–Э! – мычит таракан и получает еще.  Падает на скамейку спиной и обвисает, закрывая глаза.

Навык «Рукопашный бой» улучшен на 17 процентов.

– Эй ты, – говорю я и хлопаю его по щеке. Таракан открывает глаза,смотрит на меня и опять встает. Из разбитого носа течет кровь, – Тихо! Тихо! Успокойся! Опять получить хочешь?

– Воды! – он лезет вперед, а я отступаю.

– Нет у меня воды. Ты дурак? Мы в камере.

– Воды!

Я уже упираюсь спиной в стену и отталкиваю его.

– Воды!

– Да отвали! – толкаю сильнее и таракан отступает. Идет к скамейке, наклоняется и достает заточенный гвоздь.

– Воды!

Я отталкиваюсь от стены и сам иду навстречу. Нужно брать контроль ситуацией в свои руки. Быстро, жестко. Оружие забрать. Маньяка успокоить, хотя бы на время.

Красная обжигающая полоса загорается на левой руке и я ойкаю. Таракан группируется и бьет опять, стараясь попасть в лицо. Я отскакиваю, не отрывая глаз от противника пячусь в свой угол. Поднимаю куртку и обматываю руку. Прикрываясь ей иду в атаку. Таракан пытается атаковать незащищенные участки, но я держу его на расстоянии. Перехожу в атаку. Порезанная рука страшно болит. Бью раз, второй. Попадаю. Еще. Атака. Выбиваю гвоздь и он летит, ударяется об дверь. Бью в морду, выбивая последние гнилые зубы. Потом еще и еще. Неконтролируемая ярость, рука ужасно болит и может быть уже заражена чумой или чем похуже. Еще и еще удар за ударом. Кровавая пелена перед глазами, на скамейке, на полу и стене лужи крови.

Я бью и чувствую спиной сквозняк. Это распахивается дверь и забегают полицейские. Они хватают меня за руки и пытаются оттащить, но я уже не заключенный, я демон войны. Бью затылком в нос ближайшего служителя закона и разворачиваюсь рыча. Получаю удар в висок и падаю на бок, полностью теряя контроль. Три злобных мужика (у одного течет из носа кровь) стоят кругом и пинают меня ногами, я уже не сопротивляюсь и только стараюсь уберечь голову, почки и половые органы. Рядом дергается нога соседа по камере. Кто это его так?

***

Время 08.13 День 4. Осталось играть 26 дней.

Я очнулся когда начал тонуть. Вскочил размахивая руками и захлебываясь. Толстый (уже почти родной) коп улыбается с кружкой воды в руках. Кивает и выходит за дверь. Щелкают замки и становится темно.

Перед глазами последние сообщения, не помню их.

Навык «Рукопашный бой» улучшен на восемь процентов.

Активирована способность «Восстановление».Повреждения восстановятся через три часа.

Я осматриваюсь, опять в камере. Опять унитаз, скамейка. Опять нет никого на первый взгляд, всматриваюсь в полумраке и все равно никого не вижу. Подползаю к скамейке и обшариваю ее руками. Никого. Развязываю куртку на рукаве, от нее только клочья, но носить можно. Мы же не элитники. Как ужасно болит тело: ноги, задница, грудь, голова. Но били аккуратно, ничего не сломали и следов не оставили. Полицейские. Умеют. Ползу к унитазу и стелю куртку рядом. Заглядываю в очко. Есть вода. Черпаю воду из унитаза руками пока не напиваюсь до отвала. Жажда обнуляется. С голодом еще терпимо. Разберусь завтра.

***

Время 13.36 День 4. Осталось играть 26 дней.

Навык Восстановление улучшен на семнадцать процентов.

Проснулся я от толчка в плечо. Незнакомый полицейский пытался разбудить.

– Вставайте, подозреваемый.

Я сел и протер глаза. Посмотрел на унитаз, как я мог вчера пить отсюда.

– Хотите по нужде? – осведомился вежливый человечек. – Оставить вас на пару минут?

– Нет, – отказался я, – а куда меня?

– На допрос в сороковой. Большой начальник сверху приехал. Лично будет допрашивать.

Я, кряхча встал и посмотрел на левую руку. Шрама уже не было, хорошо работают.

Полицейский надел наручники, как всегда за спиной, и мы отправились в очередную прогулку. Опять одинаковые коридоры и слоняющиеся без дела служители закона с любопытством меня разглядывающие. Я даже не старался запомнить маршрут, хотя можно было попробовать, вдруг бы открылся навык, который карты в голове рисует и сохраняет.

– Пришли!

Полицейский открыл очередную безликую дверь и пустил меня внутрь. Сам остался стоять снаружи. Первым делом я увидел большое панорамное окно на всю стену. Вид конечно как всегда не впечатляет. Тысячи труб коптят небо, серость и безысходность.

– Нравится? – спросил неожиданно нежный голос и я сосредоточился на людях. Как же хотелось выпить.

У шкафа с документами справа стоял вытянувшись в струнку толстяк, тот что меня задержал. Преследует он меня что ли? За круглым столом посредине комнаты сидел франт в голубом пиджачке с надписью "Порядок" на кармане и белой фуражке. На фуражке, кстати, тоже такая надпись. Почему Франт? Да выглядел этот полицейский с небес так, франтовато. Чертов элитник. Наши копы выглядели рядом с ним неухожеными шахтерами. Зато франт даже ногти чистит наверное каждое утро. И принимает ванну  с чашечкой кофе.

Он встал и я чуть не изменился в лице. Беленькие узенькие штанишки, которые подчеркивают его причиндалы и черные сапоги на высоких ботфортах. Только не смеяться. Только не смеяться. С элитниками не шутят.

– Что?

– Ничего, – я старался смотреть на толстого или на шнур, который свисал из потолка посреди комнаты. Полицейский-элитник подошел ко мне и снял белую перчатку. Блин, да они еще в перчатках. А потом дал мне перчаткой по лицу.

– Да, как ты смеешь так разговаривать со мной, смерд с нижних кварталов!

Он развернулся и подошел к окну. Встал, заложив руки за спину.

– Проучи его.

Толстый дернулся, проснувшись и рванул ко мне:

– Нельзя так говорить с начальством.

Я получил удар по дых и упал на колени задыхаясь. Руки торчали сзади как поломанные крылья.

– Спасибо, милый друг, – сказал полицейский и вернулся к столу, – Вина?

Пока я отходил на полу толстый ломался, говорил что ему неудобно, что он на работе и  вы слишком добры. В конце-концов они достали из шкафа с бумагами красивую бутылку и не менее красивые бокалы. В жизни такой красоты не видел. Да и вина я не пил, только самодельную дрянь. Даже в отстое, который спускали с рабочих кварталов вина не было порченого или просроченного, недопитого. Наверное сами выпивали скряги.