Текст книги "Ромашки в январе"

Автор книги: Михаил Пляцковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Пляцковский Михаил
Ромашки в январе

Михаил Пляцковский

РОМАШКИ В ЯНВАРЕ

Содержание:

Однажды утром

Букашка, которая хотела стать большой

Непонятливый львенок

Помощник

Как щенок Тявка учился кукарекать

Конкурс красоты

Длинная шея

Как утенок Крячик свою тень потерял

Ромашки в январе

Трудное задание

Босолапки на кожаном ходу

Эй, ты!

Разноцветные зверята

Лечебный фотоаппарат

Что лучше всего?

Кролик, который никого не боялся

Зеленый лягушонок и Желтая Кувшинка

Жужуля

Счастливый день

Сказка о перевернутой черепахе

Самое интересное слово

Солнышко на память

ОДНАЖДЫ УТРОМ

Утенок вечно куда-то спешил. И когда он быстро ковылял по зеленой траве, то со стороны всем казалось, что катится мячик. А так как этот мячик еще и крякал, то утенка назвали Крячиком.

Очень не нравилось утенку по утрам умываться. Его, бывало, не то что к речке, а к обыкновенной луже силком не затащишь.

– Долго ли ты еще у меня будешь неряхой? – укоряла утенка мама. – Вечно ты ходишь грязный да чумазый!

– А я и так себя прекря-кря-крясно чувствуют – отвечал Крячик.

Но однажды цыпленок Фью и щенок Тявка сговорились и решили проучить своего дружка. Вышел утром Крячик во двор, как всегда неумытый и заспанный, поздоровался с цыпленком Фью:

– Крякcтвуй!

Это у него так слово 'здравствуй' получалось.

А цыпленок говорит:

– Кто ты? Я тебя не знаю.

Тогда Крячик направился к щенку Тявке:

– Крякствуй?

– Я с незнакомыми птицами не здороваюсь! -сказал щенок.

Обиделся утенок на своих друзей.

'Что это с ними?-думает.-Почему они меня вдруг узнавать перестали?'

Тут дождик начался. Звонкий такой дождик. Веселый. Теплый– претеплый.

Не успел Крячик под крыльцо спрятаться – и дождик искупал его хорошенько. Щенок и цыпленок сами к утенку подбежали, говорят:

– Здравствуй! Какой ты чистый и симпатичный?

Крячик спрашивает его:

– Почему же вы раньше со мной не здоровались, когда я сам к вам подходил?

– Ко мне какой-то грязнуля подходил, а совсем не ты, – сказал Фью.

– И ко мне тоже какой-то чумазый приставал, – сказал Тявка.

– Так это же был я? – засмеялся утенок. – Только теперь меня дождик умыл.

– Если хочешь, чтобы мы тебя всегда узнавали, то на дождик не надейся? проворчал щенок Тявка.

– Ведь дождик бывает не каждый день? – пригрозил крылышком цыпленок Фью.

БУКАШКА, КОТОРАЯ ХОТЕЛА СТАТЬ БОЛЬШОЙ

Не удивляйтесь, пожалуйста, что маленькой Букашке посвящена целая сказка. Да, Букашке. Самой обыкновенной. Такой крошечной, что ей даже имя забыли дать. Чем же она прославилась? Об этом – потом.

А сначала – о мечте. Ведь у каждого есть своя мечта. Не правда ли?

Например, тигренку Полосатику очень хочется летать. Но у него нет крыльев.

Зебре Тельняшке надоело быть полосатой, как матрац. Ночами ей снится, будто она стала коричневой, такой коричневой, что приятно в зеркало на себя посмотреть.

У Букашки тоже была мечта. Она мечтала вырасти, превратиться из маленькой-премаленькой в большую-пребольшую.

– Ты не знаешь, в какой аптеке продаются волшебные пилюли для роста? спросила Букашка однажды улитку Неторопыжку.

– Не знаю, – ответила улитка. – А что, они тебе очень нужны?

– Очень, – вздохнула Букашка. – Вот бы мне стать... пусть не такой огромной, как слоненок Лус, но по крайней мере не меньше носорога Топтопа...

– И какой толк тебе от этого?

– Что ты говоришь, Неторопыжка? Меня бы сразу начали замечать. Со мной здоровались бы при встрече?

– Разве в этом заключается счастье? – покачала рогатой головкой улитка Неторопыжка.

– А кто знает, в чем оно заключается? – задумчиво проговорила Букашка. Но если тебе неизвестно, в какой аптеке продаются волшебные пилюли для роста, то нам не о чем больше разговаривать.

На том они и расстались.

А через некоторое время случилось вот что. Носорог Топтоп жарил глазунью из сорока яиц и забыл выключить электрическую плитку. Что бывает в таких случаях, все, конечно, знают. В таких случаях бывает пожар.

Испугался носорог Топтоп, стал на помощь звать. Прибежали звери: и крокодил Зубастик, и жираф Долговязик, и тигренок Полосатик, и еще много других. Прибежали – и стоят.

Стоят – и смотрят.

Смотрят, а дом горит.

Дом горит – и никто огонь не гасит.

Никто огонь не гасит, потому что все растерялись. Одна Букашка не растерялась. Полетела за спасательной командой. Опустилась она на пожарную каланчу, видит: слоны-пожарники в медных своих касках в домино играют – и никто из них даже ухом не ведет.

– Пожар! – запищала Букашка. – Спасите? Помогите?

– Где пожар? Что горит? – всполошились пожарники.

– У носорога Топтала дом пылает! Не теряйте ни минутки! Мне его очень жалко? – со слезами на глазах кричала Букашка. Взвалили слоны на спины бочки с водой – и помчались на выручку. Вытащили они из огня носорога Топтопа, а пожар водой из хоботов погасили. Ведь если у пожарников есть хоботы, то никакие шланги и брандспойты им совершенно не нужны!

Очень довольна была Букашка, что спасли пожарники носорога Топтопа, и от радости она в воздухе всякие там сальто-мортале выделывала.

Но ее по-прежнему никто не замечал. И никто не догадывался, что это она, Букашка, пожарников позвала. Только улитка Неторопыжка знала об этом.

– Ты молодчина, Букашка? – похвалила она ее. – Ты не растерялась в минуту опасности и спасла жизнь носорогу Топтопу, который чуть было не погиб из-за своей яичницы? И я сегодня же напишу заметку в нашу местную газету и попрошу, чтобы ее на самом видном месте напечатали...

– А что я такого сделала? – удивилась Букашка. – Ничего особенного! Вот если бы достать волшебные пилюли для роста!..

– Зачем тебе какие-то пилюли? – сказала улитка Неторопыжка. -Ты маленькая-премаленькая, зато у тебя большое-пребольшое сердце. А это – самое главное!

НЕПОНЯТЛИВЫЙ ЛЬВЕНОК

Жил на свете львенок. Он был совершенно маленьким и совершенно непонятливым. И за то, что он задавал по тысяче вопросов в минуту, ему крепко доставалось от строгой мамы.

Однажды во время прогулки львенок встретил незнакомого зверя.

– Может, познакомимся? – предложил он первым, так как был к тому же невероятно любопытным.

– А вам этого очень хочется? – спросил незнакомый зверь.

– Очень– очень -очень – преочень ? – обрадовался львенок. – Страшно люблю знакомиться. Что касается меня, то я – львенок.

– Вижу, что не корова, – пробурчал незнакомый зверь. Потом он протянул лапу и представился: – Ягуар...

– Понимаю, – сказал львенок. – Ты – гуар, да?

– Во-первых, не 'ты', а 'вы'. Это некультурно незнакомого зверя называть на 'ты'...

– Извиняюсь, дорогой выгуар?

– А во-вторых, не выгуар, а ягуар.

– Я и говорю – выгуар.

– Поймите, львенок: я – ягуар.

– Понял? Вы – выгуар.

– До чего же вы непонятливый, львенок? – обиделся ягуар.

– Это, наверно, потому, что я еще маленький, – вздохнул львенок.

– Честь имею? – рявкнул ягуар. – Вот подрастете, крошка, тогда и приходите знакомиться?

С этими словами рассерженный ягуар пошел своей дорогой, а львенок – своей.

'Некрасиво получилось, – подумал львенок. – Я к нему со всей душой, а он обиделся. Нет, с сегодняшнего дня я обязательно перевоспитаюсь и всех незнакомых зверей на 'вы' называть буду...'

Идет львенок, а навстречу ему Большой-Мохнатый-Рогатый.

– Здравствуйте, – заикаясь, проговорил львенок. – Р-рад п-поз-знакомиться ?

– Здравствуй, львенок, – ответил Большой-Мохнатый-Рогатый.

– Ой? А откуда вы меня знаете?

– Я всех знаю!

– А кто вы такой? – спросил львенок.

– Я, между прочим, як. Пора бы знать! – буркнул Большой-Мохнатый-Рогатый.

– Никогда прежде о вас не слыхал, – честно признался львенок . – Прошу прощения , глубоко ув ажаемый . . . э-э-э... вык...

– Какой еще Вык? – нахмурился Большой-Мохнатый-Рогатый.

– К-как в-вы с-сказа ли, т-так я и п-повторил, – растерялся львенок.

Большой-Мохнатый-Рогатый стукнул себя копытом в грудь и сказал:

– Як! Ну, повтори!

– Bык, – сказал львенок.

– Э-э, да с кем я разговариваю? Ты такой непонятливый, что жалко даже время терять?-отругал львенка Большой-Мохнатый-Рогатый, махнул хвостом и пошел прочь.

Загрустил бедный львенок. Жалко ему себя стало: 'И чего это они ко мне придираются? Непонятливый, непонятливый! Может, я больше их понимаю?'

Вдруг видит он: выскочило из-под камня Что-То-Зеленое-С-Хвостиком. Выскочило – и пищит:

– Куда идешь, львенок?

– Никуда не иду. Просто так гуляю, – ответил львенок. – А вы... что такое?

– Не такое, а такая. Ящерица я.

– Вы – первая... выщерица, с которой я встретился? – гордо прокричал львенок.

– Только не выщерица, а ящерица! – хихикнуло Что-То-Зеленое-С-Хвостиком. Вот непонятливый!

Львенок собрался снова оправдываться, но Что-То-Зеленое– С – Хвостиком быстро юркнуло под камень и больше не показывалось.

Постоял-постоял львенок и домой поплелся. Идет и размышляет: 'Или я знакомиться не умею, или сами они ужасно непонятливые – и этот выгуар, и этот вык, и эта выщерица! Спрошу-ка лучше маму. Мама все знает!'

ПОМОЩНИК

– Помоги мне, ослик, дом построить? – попросил кролик Кочерыжка. – Вместе работать и быстрей, и веселей?

– Я тебе в другой раз помогу. А сейчас у меня голова болит, – ответил, притворно вздыхая, ослик по имени Алфавит, которому почему-то из всех букв нравились всего две – и он все время повторял поэтому; 'И-А... И-А... И-А...'

Ничего не сказал больше кролик и принялся за дело. Надел он передник и рукавицы – и давай из кирпичей стены класть.

А на обед ему крольчиха супу наварила – вкусного, душистого, аппетитного.

Учуял ослик запах супа – даже слюнки у него потекли. Пришел он к своему приятелю кролику и говорит:

– Помнишь, Кочерыжка, я тебе обещал, что в другой раз помогу?

– Помню.

– Вот я и пришел, чтобы помочь тебе суп есть. Вместе-то мы с ним живо управимся!

– Спасибо за помощь, – сказал кролик. – Только я сейчас и без тебя обойдусь!

КАК ЩЕНОК ТЯВКА УЧИЛСЯ КУКАРЕКАТЬ

Услыхал Тавка, как петух Кукарекс поет, и стало ему обидно: 'А почему это мы, щенки, так не умеем?' Подошел щенок к певцу и говорит:

– Научи меня, пожалуйста, кукарекать. Ты так замечательно делаешь это, что даже солнышко утром поднимается в небо под твою песенку?

– Что верно, то верно, – сказал петух. – Мой голос многим нравится. Меня даже на пластинку записали.

– На пластинку? Пр-р-равда? – взвизгнул от удивления Тявка.

– Даю честное петушиное! – гордо ответил Кукарекс. – Пластинка называется 'Голоса птиц'. Там еще какой-то соловей поет. И какая-то кукушка.

– Я тоже хочу на пластинку, – вздохнул Тявка.

– Ну, ладно, – пожалел щенка петух. – Я буду кукарекать, а ты повторяй за мной.

– Ой? Я согласен? – обрадовался щенок.

– Начали? – скомандовал учитель. – Ку-ка-ре-ку?

– Гав-гав-гав-гав? – повторил щенок.

– Что-то не получается вся песенка сразу, – заметил Кукарекс. – Давай по складам попробуем.

– Давай по складам, – не сдавался Тявка.

– Ку...

– Гав!

– Ка...

– Тяв!

– Ре-ку?

– Гав-Тяв!

– Нет, – огорчился петух. – То ли я плохой учитель, то ли ты ученик... сам понимаешь... не совсем понятливый.

– И вправду не получается у меня твоя песенка, – повесил голову Тявка. – А мне так хочется, чтобы мой голос тоже записали на пластинку.

– Ничего, – успокоил щенка Кукарекс. – Ты не умеешь петь по-петушиному, зато умеешь лаять по-щенячьи. И твою щенячью песенку обязательно должны записать на пластинку. Только на другую. И называться она будет 'Голоса животных'.

– Вот здорово – рявкнул щенок и завилял хвостом от радости. – Ты очень умно все придумал?

– Только надо каждый день репетировать песенку, – предупредил петух.

– Обязательно? Непррременно? Потрренирруюсь? – расхрабрился щенок.

И он стал, как заведенный, носиться по двору, напевая свою бесконечную щенячью песенку

Гав-гав, гав-гав, гав-гав!

Тяв-тяв, тяв-тяв!

Гав-гав!

Тяв-тяв!

Гав!

КОНКУРС КРАСОТЫ

Эта история – про Павлина. Про красивого Павлина. Даже про очень красивого Павлина.

Когда он проходил по главной улице, важно распустив свой пышный разноцветный хвост, то повсюду плясали веселые солнечные зайчики.

– Ах, какие у него перья? – восхищалась зебра Тельняшка.

– Что там перья? – обмирал от восторга носорог Топтал. – Вы посмотрите, какая у него походка!

– При чем тут походка? – вступал в спор жираф Долговязик. – Вы обратите внимание на его тонкую шею?

А шимпанзе Бананас, сотрудник газеты 'Вечерние джунгли', ничего не говорил. Он просто написал стихотворение:

Все любуются Павлином,

Свет на нем сошелся клином:

Ведь такую красоту

Видно даже за версту?

И это стихотворение чуть не напечатали. Оно было уже в наборе, и его хотели поместить в ближайшем выпуске. Но случилось непредвиденное.

Павлина пригласили на конкурс красоты, в котором принимали участие все местные красавицы и красавцы.

Каждый из участников сам заполнял особую карточку. И когда члены жюри прочли то, что написал знаменитый Павлин, то пришли в ужас и начали глотать таблетки успокоина.

Вот карточка, заполненная Павлином.

Председателем жюри был вспыльчивый лев Нокаут. Он три раза прочел карточку Павлина, почесал лапой свою густую гриву и сказал;

– В жизни не встречал такого неграмотного красавца? У него же сплошные ошибки? Он не написал правильно ни одного слова?

– За такиеошибки я бы кол с минусом поставил? -возмутился попугай Эйты, поправив очки на клюве.

– Это – позорррррр? – заурчала пантера Киса.

– Решено? – стукнул лев Нокаут лапой по столу. – Павлина к нашему конкурсу не допускаем?

– Но ведь он же красивый? – попробовала заступиться зебра Тельняшка.

– У Павлина, кажется, появились защитники? – нахмурился лев Нокаут. – Ну что ж, давайте голосовать. Я – против. Кто – за? Поднимите лапы?

Но никто из членов жюри не стал голосовать за Павлина. Даже зебра. Потому что она не хотела злить льва Нокаута.

Обиделся с тех пор Павлин на всех зверей – и ни с кем не здоровается. Проходит мимо – гордый и надутый. А чего обижаться? Лучше бы грамоте учился и перестал задаваться!

ДЛИННАЯ ШЕЯ

– Давай меняться шеями? – предложил поросенок Кнопка жирафу Долговязику. Я тебе свою отдам, а ты мне – свою.

– А зачем тебе моя шея? – спросил жираф.

– Пригодится... – ответил поросенок. – С длинной шеей диктант на уроке списывать легче.

– А еще зачем?

– А еще в кино с любого места все видно.

– Ну, а еще?

– Яблоки на высоких деревьях доставать можно.

– Э-э-э, нет? – сказал Долговязик. – Такая замечательная шея мне самому нужна?

КАК УТЕНОК КРЯЧИК СВОЮ ТЕНЬ ПОТЕРЯЛ

Однажды теплым сиреневым утром ковылял по дороге утенок Крячик. Ковылял и зевал. Но не потому зевал, что не выспался, а просто от скуки.

'Плохо быть одному, – размышлял Крячик. – Вот если бы у меня был друг...' Утенок посмотрел по сторонам и вдруг заметил сбоку какое-то темное пятно, которое двигалось за ним по пятам.

Крячик двинулся дальше – и пятно поплыло рядышком, будто на веревке.

'Так это же моя тень! – обрадовался утенок. – Теперь я не один. Теперь нас двое. Теперь я скучать не буду!'

И так ему понравилось гулять вместе со своей тенью, что он решил даже ни с кем больше не дружить. Правда, с тенью разговаривать нельзя, но это, может, даже к лучшему: говори что хочешь – никто тебе возражать не станет.

Утенок от радости даже сочинил песенку. Сочинил и запел:

Ах, какой чудесный день!

Ходим вместе – я и тень!

Если с тенью мы дружны,

То зачем друзья нужны?

Идет Крячик, напевает во все свое утиное горло. А навстречу ему козленок скачет. Поздоровался козленок и спрашивает утенка:

– Я тебе не ломе-ме-ме-шаю? Ме-ме-ня Марью-ате-мела-диком зовут... И я всякие сладости очень даже люблю...

– Ну и что? Ну и люби себе на здоровье? – отмахнулся крылышком Крячик.

– Но ведь ты один и я один. Давай дружить? – настаивал козленок.

– Это ты один, – отвечает Крячик. – А я с тенью гуляю. Так что проходи своей дорогой... Мармеладик!

Ничего не сказал козленок, обиделся и пошел прочь. Встретился утенку цыпленок Фью и предложил:

– Будь моим другом.

– А зачем? – спросил Крячик.

– Разве можно жить без друга? – удивился цыпленок.

– У меня тень есть. А ты мне совсем не нужен, – гордо заявил утенок.

Цыпленок Фью даже присвистнул от возмущения и запрыгал дальше без оглядки.

Тут солнышко не выдержало. Ему так неловко стало за утенка, что оно от стыда спряталось за большую мохнатую тучу.

Ищет Крячик свою тень, а ее нигде нет.

– Кря-кря-ул? Укря-кря-кря-ли? – закричал он. – Мою тень укря-кря-ли?

От страха утенок побежал куда глаза глядят – и не заметил, как свалился в глубокий овраг.

Карабкается, подпрыгивает Крячик, а выбраться никак не может.

– Спасите! Помогите! Погибаю!-перепугался утенок. Услыхали козленок с цыпленком – и поспешили на помощь.

– Надо выручать без приме-ме-медленья! – вздохнул козленок.

– А ты сможешь? – пискнул цыпленок Фью.

– Один, конечно, не смогу, – сказал козленок. – А в ме– ме– месте мы обязательно выручим?

– Я согласен, – кивнул клювом Фью. – Займемся фьюзкультурой?

– Держись, утенок? С нами, ме-ме-жду прочим, не пропадешь? – стал успокаивать Крячика неунывающий Мармеладик.

Козленок с цыпленком изловчились – и вытащили утенка из оврага. А он глаза опустил и жалобно говорит:

– Искря-кря-сиво получилось? Я вас прогнал, а вы мне помогли. Может, кто-нибудь из вас еще не передумал дружить со мной?

– Я... не передумал...-сказал Мармеладик.

– И я тоже не передумал, – поддержал козленка цыпленок. – Но как же ты поступишь... со своей тенью?

– Ее укря-кря-ли... – печально проговорил Крячик. Из-за тучи снова выглянуло солнышко. И знакомое темное пятно опять оказалось рядышком с утенком.

– Нашлась? Нашлась? – закричали Фью и Мармеладик -Твоя тень нашлась?

Крячик немного подумал и сказал:

– Ну и пусть? Но дружить я буду – с вами.

И все трое пошли по дороге рядышком, как положено настоящим друзьям.

РОМАШКИ В ЯНВАРЕ

Щенок Тявка и утенок Крячик смотрели, как на дворе кружатся снежинки, и ежились от мороза.

– Холодно? – клацнул зубами щенок.

– Летом, конечно, теплей...-сказал утенок и спрятал клюв под крылышко.

– А ты хочешь, чтобы сейчас лето наступило? – спросил Танка.

– Сейчас? Сразу?

– Конечно?

– Хочу. Но так не бывает...

Щенок достал листок бумаги и коробку с разноцветными карандашами. Через несколько минут он показал свой рисунок продрогшему Крячику.

На листке зеленела трава и повсюду светились маленькие солнышки ромашек. А над ними в углу рисунка сверкало настоящее летнее солнце.

– Это ты хорошо придумал? – похвалил Тявку утенок. – Я никогда еще не видел ромашек... в январе?

На землю по-прежнему падал снег. Щенок и утенок глядели на веселые цветы, и казалось им, что наступило доброе ромашковое лето. И стало им обоим очень тепло.

ТРУДНОЕ ЗАДАНИЕ

В день рождения слоненку Лусу подарили фотоаппарат. И он сразу стал заправским фотографом. Целыми днями ходил и щелкал затвором. Сначала Лус снимал всех подряд. Сядет на ветку попугай. Щелк – и порядок. Выглянет из-за куста антилопа. Щелк – и готово. Потом звери к нему сами ходить повадились.

Бегемотик Булочка попросил сфотографировать его для удостоверения личности, и почему-то обязательно в профиль.

Очковая змея Окулярия сочинила книгу под названием 'Мои встречи' – и ей срочно нужен был снимок на обложку.

У пантеры Кисы родился малыш. Разве можно его не сфотографировать? Вот подрастет – и память будет.

Слух о замечательном фотографе вскоре разнесся повсюду. Как-то утром в дверь слоненка Луса постучали.

– Кто там? Входите? – сказал слоненок Лус.

– Не помешаю? – спросил незнакомый шимпанзе и приподнял шляпу.

– Спасибо. Я уже почти не сплю, – невпопад ответил слоненок, вставая с постели.

– Чем могу служить?

– Видите ли, я к вам по важному делу. Меня направили сюда из газеты 'О многом понемногу'. Надеюсь, вы читаете эту газету?

– Гм... Я больше люблю книжки про шпионов. Но мой папа...

– Это не имеет значения. Моему шефу, я имею в виду редактора, многие хвалили вас как большого мастера фотографии.

– Ну, пожалуй, это слишком.

– Не скромничайте. Итак, о деле. Нам срочно нужна фотография... солнца... в хорошую погоду...

– Но ведь в плохую погоду солнца и не бывает.

– Бывает. Только за тучами. Но нас интересует солнце в хорошую погоду. Ясно?

– Почти.

– Итак, о деле. Вы согласны?

– Попробую.

– Значит, договорились? Тогда ударим по лапам. Кстати, меня зовут Бананас.

– Красивое имя.

– Не жалуюсь. Итак, о деле. Вот вам наш адрес. Присылайте свои снимки. Привет!

Шимпанзе Ба напас приподнял шляпу, поклонился и ушел.

Целый день слоненок Л ус фотографировал солнце. Погода стояла чудесная: круглый золотой шар солнца так и сверкал на голубом экране неба.

Но ни один снимок не получился. Все кадры были засвечены. Полная неудача? Позор?

Слоненок Лус испортил десять фотопленок – и бесполезно. Он очень огорчился и чуть не заплакал от досады. Что теперь скажет о нем Бананас?

И вдруг слоненок подумал: 'А почему я должен фотографировать солнце обязательно в небе? Могу же я сфотографировать солнце... в реке? Или в лесу, когда оно отражается в капле росы? А чем плохи такие снимки: солнечные колечки, рассыпанные в траве под деревьями, или солнечные зайчики на крыше гостиницы 'Три поросенка ' ?

Видно, он был настоящим фотографом, этот слоненок Лус, если ему в голову пришла такая прекрасная мысль. Верней, он был наполовину фотографом и наполовину – поэтом.

Нащелкал слоненок Лус солнце в разных видах и послал фотографии в редакцию. Через два дня пришло письмо :

Четвертый дом от угла, напротив парикмахерской 'Брижка и стритье'. Или, кажется, 'Стрижка и бритье'. Слоненку Лусу. Лично.

Дорогой друг!

Фотографии получили. Ровно семнадцать штук. Итак, о деле. Шефу, я имею в виду нашего редактора, снимки понравились. Решили дать тебе премию за выдумку и юмор. Что такое юмор, я не знаю. А про премию знаю. Три ящика морковки получишь позавчера. То есть послезавтра.

Твой приятель Бананас.

Слоненку Лусу письмо понравилось. У него было такое хорошее настроение, что он не удержался и сфотографировал себя, а снимок повесил на самом видном месте.

БОСОЛАПКИ НА КОЖАНОМ ХОДУ

Бегемотику Булочке босолапки купили. На каждую лапу – по босолапке. По новенькой. Со скрипом. И на кожаном ходу. Увидел слоненок Лус у бегемотика обновку и попросил:

– Дай поносить немножко.

Снял Булочка свои босолапки и говорит:

– Возьми. Походишь-походишь, а потом мне вернешь.

И тогда все звери сказали:

– Какой добрый бегемотик?

Пришел к бегемотику тигренок Полосатик и тоже попросил:

– Дай свои босолапки поносить?

– Не дам? – отвечает бегемотик. – Они мне самому нужны.

– Я чуточку поношу – и отдам, – настаивал тигренок. – Договорились?

– Нет? Не договорились?

– А почему же ты слоненку свои босолапки давал?

– Так они мне тесноваты были. А теперь не жмут нисколечко. Слоненок-то их уже разносил?

– Выходит, неправду говорили, будто бы ты добрый. Придется тебя, Булочка, жадиной называть... – грустно сказал тигренок Полосатик.

– Не надо меня жадиной называть? -испугался бегемотик. – Лучше походи немножко в моих босолапках – мне совсем не жалко?

ЭЙ, ТЫ!

Никто из зверей не хотел проходить мимо домика, в котором жил попугай Эйты. Иначе его и не называли, потому что самое любимое выражение попугая было 'Эй, ты!'. Увидит он бегемота и кричит:

– Эй, ты! Бегемота Твой портрет – в журнале мод! Увидит крокодила и насмехается:

– Эй, ты! Крокодила Как ты в лужу угодил? Увидит носорога – и проходу не дает:

– Эй, ты! Носорог! Не цепляйся за порог! Кому захочется мимо такого вредного попугая прохо– дить? Но приходилось все-таки. Ведь домик попугая Эйты стоял на самой центральной улице, напротив самого центрального универмага.

Больше всех был недоволен этим дразнилкой директор универмага жираф Долговязик, потому что к нему почти перестали заглядывать покупатели. Никому не хотелось, чтобы его при всех дразнили.

И тогда жираф Долговязик придумал хитрый ход. Он преподнес попугаю Эйты ко дню рождения боль шущее новенькое зеркало.

Увидел Эйты свое изображение в зеркале и решил, что это совсем другой попугай на него смотрит.

С того дня он все время торчит возле зеркала и сам себя дразнит:

– Эй, ты? Попугай? Сиди дома, не гуляй?

РАЗНОЦВЕТНЫЕ ЗВЕРЯТА

На опушке леса, примостившись на пеньке, сидел лягушонок Прыг-Скок и рисовал кигточкой на холсте бабочку, которая покачивалась на ромашке. Рисовал и пел.

Услыхал песенку лягушонка Зайчонок, выглянул из-за березки и выбежал на опушку. Высунул из кустов мордочку Медвежонок – и тоже заковылял к лягушонку.

– Как красивое – вздохнул Медвежонок, взглянув на картину. – Я так не умею.

– А ты, лягушонок, где-нибудь учился... на художника? – поинтересовался Медвежонок.

– Нет. Я такой родился, – ответил лягушонок. – А вам нравится... бабочка на моей картине?

– Она... такая... розовая... И поэтому красивая... – сказал Зайчонок. Вот если бы я был таким розовым, то меня бы, наверно, тоже считали самым красивым Зайчонком на свете!

– А я бы хотел быть... наполовину зеленым, а наполовину – синим, мечтательно произнес Медвежонок. – Тогда бы я тоже сделался самым знаменитым Медвежонком в нашем лесу?

– Вот квак? – удивился лягушонок. – Если все дело только в этом, то я согласен вам помочь. Кисточки у меня есть, краски тоже найдутся.

Лягушонок взял в лапки две кисточки и принялся за работу.

– До чего же ты розовый? – ахнул Медвежонок и погладил Зайчонка по головке.

– А ты тоже... до чего же... зелено-синий... Ну, просто совсем... сине-зелененький? – похвалил Зайчонок и погладил Медвежонка по спине.

Когда Медвежонок заглянул в свою берлогу, то мама Медведица, которая варила обед, даже поварежку от испуга на пол уронила.

– Это что еще за зверь такой? – зарычала она.

– Я не зверь... я же... Медвежонок... – послышался жалобный ответ.

– Мой сынок... буренький, а не такой... разноцветный! Убирррайся пока цел! – погрозила Медведица кочергой.

Убежал Медвежонок и встретил в лесу грустного Зайчонка.

– Мама не узнала меня? – захныкал Зайчонок.

– И меня... тоже... – махнул лапой Медвежонок. Над лесом, верхом на облаке, выкатилось солнышко. Оно зевнуло, взбило облако, как подушку, закрыло глаза – и улеглось спать. Сразу стало темно и страшно.

– Что будем делать? – спросил Зайчонок.

– Спа-а-ать... – зевнул Медвежонок и улегся калачиком под березку. Улегся – и захрапел сразу.

Зайчонок положил в изголовье охапку рыжих листьев и стал смотреть сквозь длинные ветки, как веселый желтый месяц дергает серебряные ниточки, свисающие с погашенных звезд. Потянет месяц за нитку – звездочка зазвонит и вспыхнет... Смотрел-смотрел Зайчонок – и уснул.

Утром Зайчонок с Медвежонком проснулись и побежали к ручью умываться. Видят: мостик через ручей сломан.

– Давай починим мостик, – предложил Медвежонок.

– А разве мы его сломали? – спросил Зайчонок.

– Это неважно. Мы его починим – и он кому-нибудь пригодится.

– Я и не возражаю... Я – как ты... – согласился Зайчонок.

Пока они чинили мостик, пока возились в ручье, вся краска отмылась – и побежал по лесу разноцветный ручеек.

Проскакал по мостику лягушонок и похвалил:

– Какой прекрасный мостик!

Следом за ним протопала по мостику Медведица и пробасила :

– Пр-р-ревосходный мостик!

– Это я... Это я... Это мы... его починили! – радостно закричал Медвежонок и бросился в объятия мамы Медведицы.

Мама Медведица приласкала Медвежонка:

– Умница!

– А я? – спросил Зайчонок.

– И ты... молодец!-сказал лягушонок и пожал Зайчонку лапку.

– Мама, а как ты меня сегодня узнала? Ведь я же сине-золе... нет, зелено -Си. . . – удивился Медвежонок.

– Ты обыкновенный... буренький, – улыбнулась мама.

– И вправду, – почесал затылок Зайчонок. – Ты совершенно бурый...

– А ты... совсем не розовый, а... серый... – заметил Медвежонок, взглянув на Зайчонка.

– Вас ручей отмыл! – пояснил лягушонок Прыг-Скок. А мама Медведица сказала:

– Теперь вы стали знаменитыми на весь наш лес... Когда кто-нибудь пройдет по этому мостику, то обязательно скажет спасибо Зайчонку и Медвежонку, которые его починили...

– Вот видите, для того чтобы прославиться, не обязательно быть... разноцветными! – добавил лягушонок, – Приходите ко мне в гости, и я непременно вас нарисую!

ЛЕЧЕБНЫЙ ФОТОАППАРАТ

Жила себе зебра по прозвищу Тельняшка. Зебра как зебра. Только она все время плакала. И утром, и днем, и вечером. И даже во сне плакала. Перед едой хныкала. После еды – ревела. Книжки читала – рыдала. Зубы чистила – слезами заливалась. Песенки – и то плаксивые пела. Напрасно под ее окнами малыши зверята кричали:

– Если хочешь быть здоровым, подражать не надо ревам!

Напрасно доктора всякие лекарства выписывали: ни шуткодрол, ни смехорин на нее не действовали.

Ничего ей не помогало. Даже уколы веселина. Зебру просили, уговаривали, упрашивали, умоляли:

– Успокойся! Вытри слезы! – А она еще больше плакала.

Не зря же во дворе висели десять веревок для сушки носовых платков!

Как-то в гости к зебре Тельняшке завернул слоненок Лус с фотоаппаратом на шее. Зебра очень удивилась. И даже на минутку слезы лить перестала. А слоненок Лус и говорит:

– Что с тобой? Продолжай, пожалуйста, плакать! Или тебе надоело?

– Мне никогда не надоедает плакать. А ты зачем пришел?

– Я пришел, чтобы сфотографировать тебя. Ну, заплачь? Ну, что тебе стоит? А то у меня снимок не получится...

– Мне никакого снимка не надо.

– Тебе, может, и не надо, а для журнала 'Мировые рекорды' он просто необходим.

– Какие там еще рекорды?

– Обыкновенные. Мировые. Ты ведь у нас теперь чемпионка.

– Скажешь тоже?

– Правда-правда, есть среди нас чемпионы по бегу, по прыжкам, по плаванию. А ты, Тельняшка, чемпионка мира среди плаксеров полусреднего веса?

– Не желаю быть чемпионкой? Мне это не нравится?

– А ты заплачь, если не нравится, заплачь? И слоненок Л ус приготовился нажать кнопку фотоаппарата.

– Зря стараешься? Ничего у тебя не выйдет? – заупрямилась зебра.

Постоял-постоял фотограф – и ушел ни с чем. А Тельняшка с той поры так больше ни одной слезинки и не обронила.

Очень ей не хочется быть чемпионкой мира среди плаксеров полусреднего веса.

Все звери узнали об этом и решили так: 'Наверно, у слоненка Луса не простой фотоаппарат, а лечебный, потому что он сумел вылечить зебру Тельняшку лучше всяких докторов?'

ЧТО ЛУЧШЕ ВСЕГО?

Собрались возле сарая поросенок, щенок и утенок и стали выяснять: 'Что лучше всего?'

– Лучше всего... Гав... Га-астроном ! – сказал щенок Тявка. – Там столько вкусного!

– Нет, лучше всего танец кря-кряковяк? – возразил утенок Крячик. – Мне нравится танцевать.

– Танцы – ерунда! – запротестовал поросенок Кнопка. – Самое прекрасное на свете – это... хрюсталь. Если дотронуться копытом, он звените

– А мне нравится песенный фьюстеваль и... еще... веселый фьюмор! – пискнул в сарае цыпленок Фьк.

Наверно, этот спор продолжался бы еще очень долго. Но спорщиков услыхала корова Муренка.

– А почему– му– му м-м-меня не спрашивают? -вмешалась она. – Лучше всего на свете – сено!