Текст книги "Диверсанты из инкубатора"

Автор книги: Михаил Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 9
Капитан Левицкий

1

Москва

Сегодня Матвеев впервые встретился с командиром основной группы капитаном Левицким. Оставив его в коридоре отдела, Матвеев переговорил с майором Тартаковым. Последний сообщил, что между ним и Левицким назревает конфликт.

– Подробнее, – попросил Матвеев.

– Левицкого смущает тот факт, что вы, полковник, занимаетесь с группой обеспечения, задача которой собрать максимум разведывательной информации, подготовить подробный отчет и обеспечить основное ядро оружием.

– Понимаю, что его смущает. Ударный механизм операции в руках какого-то майора.

– Не пойму, откуда такая ревность.

– Скорее соревновательная страсть за первое место. Ты спрашивал его, что он ответил?

– Ему этот факт показался странным.

– Если бы он, не дай бог, попал в больницу, в качестве лечащего врача потребовал бы заведующего отделением. Какого ты мнения о Левицком?

– Он профи, но он странный, – ответил майор.

– Пригласи-ка эту диковину.

Через минуту Вадим Левицкий сидел напротив руководителя операции – в потертых джинсах, рубашке с короткими рукавами. Из одного кармашка торчала дужка солнцезащитных очков, другой топорщился от сотового телефона. Майор Тартаков занял место слева от стола.

– Называйте меня Александром Михайловичем. Вас я буду называть по имени, идет?

Левицкий повел выгоревшими бровями: «Мне все равно».

– Хорошо. Как лицо, ответственное за проведение спецоперации, довожу до вашего сведения, что майор Тартаков является лучшим специалистом по боевому планированию. Дополнение «в нашем управлении» можете перевести как угодно. Но лучшего, чем он, я не встречал. Я констатирую факт, а не встаю на защиту майора Тартакова. Надеюсь, вам это понятно.

– Так точно.

– Стиль нашей работы вам показался странным. Вас что-то не устраивает в распределении ролей? – Матвеев не дал Левицкому ответить. – Роли распределены по системе «в меру способностей, исключая потребности». Мне рекомендовали вас в качестве одного из лучших в своей профессии. Пробежимся по вашей биографии. Я спрашиваю, вы отвечаете. Вы родились в 1976 году?

– Да.

– Окончили среднюю школу?

– Да.

– Проходили службу в отряде спецназа военной разведки?

– Да.

– Окончили общевойсковое командное училище?

– Да.

– По распределению попали в Речицу, где осуществляли охрану особо секретного объекта – арсенал химического оружия?

– Да.

– Написали рапорт и были переведены приказом в подразделение «Луганск» Главного разведывательного управления?

– Да.

– Были задействованы в спецоперациях за рубежом?

– Да. Вы читали мое личное дело. Почему спрашиваете?

– Поэтому и спрашиваю. – Матвеев повернулся к сейфу, открыл его, вынул старомодную папку и положил перед собой. Развязав тесемки, демонстративно перебрал несколько листов на скоросшивателе. – На руки я получил не досье, а вырезки. Я не нашел отчетов ни по одной спецоперации. Собирал дополнительную информацию по своим каналам. Вы надежны. Вы профи. Вам не нравится полковник Матвеев. Вы не в восторге от лучшего планировщика управления. В наших отношениях полный баланс. Итак, вы были задействованы в спецоперациях за рубежом. Назовите последнюю.

– В 2004 году был в двухнедельной командировке в Италии.

Матвеев и Тартаков обменялись многозначительными взглядами.

– С офицерами из какого итальянского ведомства вы напрямую контактировали?

Матвеев приготовился записывать.

– С полковником Пальмиро Сангалло из финансовой полиции.

– Пальмиро Сангалло?

– Да. Он руководил совместной спецоперацией по обезвреживанию международной преступной группировки.

– С офицерами таможни, пограничниками вы не контактировали? Одну секунду, я закончу предложение на бумаге.

– Нет. Операция по задержанию заняла считаные секунды. На подготовку ушло в общей сложности полгода.

– В каком аэропорту происходило задержание?

– В столичном.

– В Риме два аэропорта.

– Аэропорт Леонардо да Винчи, – уточнил Левицкий.

– В аэропорту Чампино вы не были?

– Никогда.

Матвееву не понравился тон разговора. Но он взял его намеренно. Полагал, что поставил Вадима Левицкого на место. Капитан относился к той категории людей, которые добрые отношения принимают как послабление и норовят сесть на шею. Левицкий едва ли не сразу выразил недовольство, едва «просклонял» основную группу и майора, группу обеспечения и полковника.

Также Матвеев ответил на вопрос: откуда у капитана Левицкого такой своеобразный гонор. И он озвучил свои мысли:

– Вы привыкли подчиняться, однако офицерские погоны принуждают вас отдавать приказы. Это нормально. Подчиняйтесь приказам майора Тартакова и полковника Матвеева, отдавайте приказы своим подчиненным – как командир диверсионной группы. Вопросы?

– Когда я познакомлюсь с бойцами из своей группы?

– Всему свое время. Не исключено, что ваше знакомство состоится в Италии. Ради соблюдения секретности я пойду на любые меры. Еще вопросы?

– Нет.

– Вы свободны.

Когда за капитаном закрылась дверь, майор Тартаков сказал:

– Он выполнит задание.

– Кто бы сомневался, – ответил Матвеев.

– И все же почему Левицкий? – спросил Тартаков. – Почему ты отклонил десять равнозначных кандидатур? Выбирал лучшего среди равных?

– Мне важен общий язык, незримая связь между двумя группами – разведки и обеспечения и диверсионной. Разведчики учились у Левицкого. И эта связь показалась мне симпатичной – раз, рабочей – два. Взаимопонимание – вот что важно.

2

«Генералу Бурцеву от Матвеева. Прошу предоставить мне полный отчет о совместной операции в Италии, в которой принимал участие капитан Левицкий. Его взаимодействие с итальянскими силовиками вызывает сомнение в плане пригодности капитана Левицкого в качестве командира основной группы. Также прошу через ваши возможности выяснить, в каком ведомстве и какую должность занимает полковник финансовой полиции Пальмиро Сангалло. В июне 2004 года Сангалло руководил совместной спецоперацией, в его подчинении находились две группы спецназа – из состава финансовой полиции Италии и подразделения спеццентра ГРУ „Луганск“.

Офицер контрразведки по фамилии Грушин заканчивал, его словами, строчить отчет для отставника Матвеева. Он также сделал запрос и получил «из Леса» – Службы внешней разведки – скупую информацию. В частности, в справке было отмечено:

«Полковник Пальмиро Сангалло, ранее возглавлявший подразделение по борьбе с наркотиками в Финансовой полиции, уволился со службы в январе 2005 года. Согласно нашей информации Сангалло в данное время возглавляет службу безопасности столичного аэропорта».

Грушин потянулся к трубке телефона и набрал внутренний номер. Поздоровавшись с абонентом, он сказал:

– Звонок другу. У нас тридцать секунд.

– А что на кону?

– Пока не знаю. Играю втемную.

– Спрашивай.

– Как называется столичный аэропорт в Италии? Понимаешь, составляю записку лично для шефа. Не хочу упускать мелочи.

И Грушин, и его коллега на том конце провода совершили ошибку. Один назвал аэропорт в Риме, второй, коренной москвич, разведчик, не поинтересовался, сколько столичных аэропортов в Италии. Хотя сам нередко вылетал самолетами из столичных аэропортов Шереметьево, Шереметьево-2, Внуково. Быково – тоже один из аэропортов Москвы, хотя расположен в тридцати пяти километрах к юго-востоку от столицы.

И он сделал уточнение в конце справки: «Пальмиро Сангалло возглавляет службу безопасности аэропорта Леонардо да Винчи». Тогда как Сангалло был назначен на эту должность в другом римском аэропорту – Чампино.

Матвеев получил ответ на свой запрос сегодня в полдень. Его интересовало пересечение Левицкого с инспекторами таможни, паспортного контроля, службы безопасности других аэропортов, исключая Леонардо да Винчи, где в 2004 году и была проведена совместная спецоперация.

– Что интересного по Сангалло? – спросил Тартаков.

– Он уволился со службы полгода назад и сейчас возглавляет службу безопасности главного аэропорта Италии, – ответил Матвеев. – Его не повысили в должности, и в этом я не вижу осложнений, расстройств. Изменения налицо. Вот ты, Женя, согласился бы на должность начальника службы безопасности столичного аэропорта или отклонил бы предложение, дожидаясь звезду, должность? Откуда лучше видна перспектива?

– Из нового кабинета Пальмиро, – не задумываясь ответил Тартаков. – Если что-то и не видно, то можно подложить под ноги несколько пачек евро. Думаю, Сангалло получает деньги пачками.

– О чем это говорит?

– О многом.

– Итак, решено. Отправляем Левицкого самолетом в Чампино. Наймушина, Скобликова и Эгипти – в аэропорт Марко Поло.

Глава 10
Таможенный коридор

1

Венеция, Италия

Помощник Матвеева в Италии Андрей Родионов, одетый в модный, слегка помятый льняной костюм, приехал в аэропорт Марко Поло, что в двенадцати километрах к северу от Венеции, ровно в полдень. Он изучил каждую черту прибывающих с заданием агентов и смог бы распознать их даже в гриме, которым пользуются профессионалы, включая киллеров. Узнал бы он агентов из-за их возраста. Не расплывчатого – от тридцати до сорока, а именно конкретного.

Родионов не страдал любопытством. Провалится группа агентов на паспортном контроле, он и глазом не моргнет. Его дело маленькое – проследить за агентами и составить подробный рапорт об их поведении в зоне прилета. У Родионова сложилось такое чувство, будто в аэропорт прибывает группа киборгов. В этом случае корректировки были бы весьма полезны: что-то подкрутить, перепрограммировать, довести до ума. Хорошо сказано, улыбнулся Андрей: довести до ума робота.

Родионов сосредоточил внимание на тучном таможеннике с недовольным лицом. Он только что избавился от последнего в очереди пассажира, прибывшего рейсом из Берлина, и поджидал очередную разношерстную толпу. Родионову показалось, таможенник пусть не потерял контроль над собой, но утратил внимание: он торопился избавиться от последнего клиента. Ему уже требовалась замена. Очевидно, этот толстяк в форме и будет обслуживать пассажиров с российского борта. Он, уставший, немного нервный, капельку рассеянный, – самая лучшая кандидатура. Плохо, если его сменят на свежего и более бдительного.

К этому времени диктор объявила о посадке авиалайнера «Ту-154» и пригласила встречающих прибыть в зал прилета. Чуть раньше на табло под крупными буквами ARRIVO (прибытие) высветилась информация о российском чартере.

Пограничник помассировал веки, потянулся… и остался на месте. Позади него отчетливо просматривалась через прозрачные двери комната для дополнительного досмотра, куда приглашают стандартной фразой: «Пожалуйста, следуйте за мной. Всего пара минут». В схожее помещение могут пригласить и таможенники. Но – внимание. Открылась застекленная дверь, и в зал шагнул первый пассажир прибывшего рейса. Родионов отчего-то занервничал, словно сам собрался пройти паспортный и таможенный терминалы.

И вообще, встреча агентов, прибывающих в страну с заданием, вещь из ряда вон выходящая. Родионов впервые участвовал в такой акции, несмотря на то что в качестве оперуполномоченного военной контрразведки проработал шесть лет.

2

Михея первым остановили в таможенном терминале. Через плечо перекинута багажная сумка, в руках два велосипеда – свой и Тамиры.

– Один момент. – Инспектор таможни в форме предстал в роли постового. Одной рукой он перегородил российским туристам дорогу, другой указывал направление. – В комнату досмотра вещей, пожалуйста. Алло, вы говорите по-итальянски?

– Стелле и папперделле, – опередила товарищей Дикарка.

– Так, – нахмурился таможенник. – Значит, звезды и лапша.

– Si, – буркнула Дикарка. И продолжила по-русски: – Пообещал себе раздеть меня до трусов?

– Me lo dica in inglese, – попросил он и потребовал паспорта.

Он вошел в просторное помещение последним, плотно притворив за собой дверь.

Начальник смены бросил взгляд на Дикарку, Михея, Скоблика и отложил газету в сторону. Ознакомившись с документами, о чем-то бойко переговорил с прыщавым подчиненным, дал какие-то указания. Не прошло и минуты, как к ним присоединилась молодая женщина в форме. Она поздоровалась на приличном русском:

– Добрый день! Вам придется представить вещи на досмотр. Пожалуйста, сумки положите на полки. Да, сюда, правильно. Велосипеды прислоните к стене, ближе к рентгеновскому аппарату. Спасибо.

Скоблик помог Тамире и стал рядом с Михеем. Пока начальник смены и его подчиненный выкладывали содержимое сумок на стойку, служащая-переводчик осматривала велосипеды. По мнению Дикарки, она много раз видела маунтинбайки, научилась прилично разбираться в них. Выстроив опрос на спортивной теме, она поинтересовалась:

– Вы прибыли в нашу страну на тридцать дней по индивидуальному туру. Где вы намерены провести это время? Секунду. – Она повторила вопрос по-итальянски. Старший инспектор, изучающий видеокамеру, снова бросил короткий взгляд на туристов.

– В Лацио, – ответил Михей.

Агенты штудировали особенности этой области до тошноты. Даже Дикарка своими словами не смогла бы рассказать. Спросил бы у нее пучеглазый инспектор, на которого она обратила внимание, она бы отрапортовала: «Регион Лацио расположен в самом центре страны. Хотя вершины Апеннин в целом уступают по высоте альпийским, на территории Лацио есть несколько высоких гор, превышающих две тысячи метров».

Михей будто подслушал Дикарку и назвал их:

– Монте-Терминилло и Монте-Петрозо. Там есть несколько приличных маршрутов. Погоняем по ним, найдем что-то новое.

Дикарке показалось, для итальянцев это прозвучало диссонансом: четыре пятых территории Италии представляют собой горы, две горные системы – Апеннины и южные склоны Альп. Даже сообщения со странами Европы проходят через перевалы, лежащие на высоте двух тысяч метров.

Таможенный инспектор в это время разглядывал карту Лацио с проложенными горными маршрутами.

– Секунду. Почему вы выбрали такой маршрут? Вместо того чтобы лететь самолетом в Рим, от которого до названных вами горных вершин рукой подать, вы приземлились в пятистах километрах севернее.

– Сначала венецианские каналы осмотрим, на гондоле поплаваем, – ответил Михей. – До Рима на поезде доберемся, заодно природу посмотрим.

Прежде чем отправиться в Равенну, агентам было необходимо совершить ряд ознакомительных туров по Венеции, городу, через который лежал эвакуационный коридор. Это была важная часть задания, и в плане операции ей отводилось не менее двух дней. В первую очередь, это знакомство с портом, работой пограничников на линии паромной переправы. Не той работой, которая всегда на виду, а скрытой от посторонних глаз. Как ведут себя пограничники во время кратковременных и длительных перерывов, изучают ли повторно паспорта пассажиров, прибывших из Хорватии. На этом пункте действовали строгие правила: пассажир парома мог пройти в город при одном условии: оставить свой паспорт на посту. И если вдруг документ затеряется, пассажира ждут большие неприятности, поскольку он подпадал под категорию нелегала. Ни один пограничник не признает вину за утерю документа.

Наблюдение – профессия Дикарки. Уже сейчас она могла сказать, что легко справляется с заданием.

В этом помещении находился дополнительный рентгеновский аппарат модели «А», позволяющий исследовать крупные предметы. О нем Дикарка знала если не все, то многое. Его регулируемый электронный таймер автоматически задавал время анализа однотипных предметов без необходимости каждый раз устанавливать это время вручную. Оператор не стал перенастраивать установку. Он произвел осмотр напичканных оружием велосипедов через экран, который обеспечивал его защиту.

– Ну что там? – спросил начальник смены.

– Ничего, – покачал головой оператор. И перешел на шутливый тон. – Зубчатые передачи без изъянов, рамы без единой трещины. Распишитесь в талоне техосмотра.

Инспектор привлек к себе внимание Тамиры, поманив ее пальцем.

– Капелли д’анджело. – Он, казалось, изучал схему плетения африканских косичек. – Вот, оказывается, как это выглядит.

– Ты еще не забыл раздеть меня до трусов?

Она увидела смущение на лице переводчицы. А последняя, по определению Дикарки, оказалась умной девочкой и не стала нервировать прыщавого коллегу. А тот при всем желании не смог оказаться оригинальным: он обратил внимание на пирсинг Тамиры. И спросил через переводчика:

– Сколько у тебя колец?

– Где? – в свою очередь спросила Тамира. И – высунула язык.

Таможеннику стало плохо. Дикарке показалось, он сумел приблизительно посчитать блестящие штифты в ее языке. И еще что-то. Большое. Гораздо больше серьги. Что-то черное.

– Это болт, – пояснила она. И увидела в его глазах: «Боже, она в состоянии ворочать языком».

– Какой болт?

– С резьбой. Гайка снизу языка. – Она помогла себе пальцем, и таможенник увидел гайку с резьбой шесть миллиметров. – Я всех шокирую, – спокойно объяснила девушка.

Скоблик и Михей отдали инициативу Тамире, а сами держали дриблинг – отвечали на вопросы односложно и неохотно, как и договаривались.

– Как же ты прошла металлоискатель? – спросил таможенник.

– Отвинтила гайку, вытащила болт, – пояснила она. – Случись закрутить крепко, гаечный ключ всегда под рукой – в велоаптечке.

– Опусти подробности. – Таможенник указал в район живота. – Там у тебя тоже серьга?

– И ниже тоже. Десять штук на гениталиях. Думаешь много?

– Смотря сколько у тебя там места. Нет, нет, – живо запротестовал он, – ничего снимать не надо.

Они оба поймали взгляд начальника: «Отправляй этих придурков». Вместе они сложили шлемы, защиту для коленей и локтей, очки с оранжевыми стеклами обратно в сумки. Переводчик выразила стандартное сожаление:

– Это наша работа. И добро пожаловать в Италию!

– Где мы сможем найти такси? – спросила Тамира.

– Не беспокойтесь. Таксисты сами вас найдут.

– У них есть металлоискатели?

Переводчица улыбнулась:

– Главное, выйти из аэропорта. Счастливо. Уверена, вам не грозит поломка на горных маршрутах.

– Почему? – спросила девушка.

Вместо ответа женщина высунула язык. Мягкий и розовый. Еще и по тому, как она сглотнула, Тамира поняла: она ей понравилась.

Приехав на такси в Венецию, в первую очередь агенты отправились на встречу с хорватским агентом. Он поджидал у пристани Сан-Дзаккария. Дикарка представляла ее маленькой, деревянной, с бревенчатым паромом и седым паромщиком, напрочь забывая, что «паромщики» здесь рассекают на «черных лебедях», гондолах. На пристани было несколько причалов. Они подошли со стороны набережной Скьявони и у причала Даниэле увидели хорвата, которого им описал Александр Матвеев. Он тоже узнал клиентов и пошел навстречу, неся в руках пакет и широкую улыбку на губах. На виду у многочисленных пассажиров катеров, следующих по большому каналу, он начал вынимать из пакета сувениры.

– Что это? – не поняла Дикарка.

– Большинство владельцев отелей не отличат русский язык от хорватского. В маленькой гостинице администратор с благодарностью примет небольшой презент – хорватские резные изделия из дерева. На вопрос «Что это?» вы ответите: «Дрвэнэ резбарийтэ». Похоже на русский, правда?

Иво Фалкони сложил сувениры в пакет и, прощаясь, сказал:

– Хорватские документы внизу. Там же найдете талоны, которые скажут проверяющим о том, что вы прибыли из Хорватии на «Ракете». И в этой связи мне понадобятся ваши российские паспорта, чтобы вы прошли паспортный контроль по истечении вашей командировки. Остальные инструкции получите у вашего резидента. – Приняв паспорта, Иво откланялся: – Счастливого путешествия.

Глава 11
Первичные данные

1

Равенна, регион Эмилия-Романья

Агенты остановили свой выбор на локанде – маленькой дешевой частной гостинице, расположенной на окраине Равенны. Она была рассчитана на восемь постояльцев – два двухкомнатных номера и один четырехместный.

Клиентов встречала итальянка лет девятнадцати, одетая в сарафан с откровенным вырезом.

– Вам удобно остановиться в четырехместном номере? – спросила она на ломаном английском. – Расположение комнат по типу распашонки. Только он один пустует сейчас.

– Почему нет? – ответил Наймушин. – Как вас зовут?

– Андреа Аньелли.

– Вы владелица этой локанды?

– Почему нет? – улыбнулась девушка, невольно передразнивая гостя. Потом наигранно вздохнула. – Вообще-то, владеют гостиницей мои родители. Но их сейчас нет. Они в Катманду, в базовом лагере. До вершины Эвереста, конечно же, не доберутся, но раз в год они ловят кайф в Гималаях. Я уже второй сезон справляюсь без них и мысленно желаю им… ступить на отметку 8848.

Она улыбнулась, принимая хорватские сувениры. Разглядев, пообещала поставить их в гостиной. А пока что оставила их на стойке.

– Прошу.

Гости прошли вслед за молоденькой хозяйкой. Она открыла дверь, ключ положила в карман сарафана. Первым делом распахнула шторы, и комнату залил яркий солнечный свет.

– Я сама готовлю, убираю комнаты. Замена полотенец раз в три дня, смена белья раз в неделю, – перечисляла Андреа, разгибая пальцы. – Здание одно, так что я живу с постояльцами под одной крышей. В номере есть кровати, умывальник, зеркало. Телевизор, холодильник, ванная комната и туалет на этаже. Берете номер?

– Как насчет дорожных чеков? – спросил Михей.

– Было бы неплохо… если бы вы сами обналичили их. – Андреа выдержала многозначительную паузу.

– В таком случае рассчитаемся вечером.

– Располагайтесь. Хотя наш отель работает по принципу «постель и завтрак», я обычно предлагаю обед, ужин. Если хотите, я накрою стол здесь. Можно пообедать в столовой. Обед классический: паста, жареная курица, овощной салат, сыр, столовое вино. К сожалению, заказы на индивидуальные блюда я не принимаю. Но есть отличный выход: в двух шагах недорогой ресторан с широким выбором блюд.

– У вас есть гараж?

– Да. А вы что, приехали на машине?

– Мы бы хотели оставить там велосипеды.

– Ничего не понимаю. – Андреа мотнула головой. – Вы приехали на велосипедах?

– Спустились с гор, – вставил Скоблик.

Михею пришлось еще раз объясниться с хозяйкой.

– Поняла, – быстро покивала она, поправляя локон, упавший на лоб. – Нет проблем. Вы надолго задержитесь в нашем городе?

– Во многом это будет зависеть от вас, – улыбнулся Михей.

Итальянка также ответила ему улыбкой. Ей не хотелось терять клиентов, и она сказала:

– Вам необязательно ехать в Лацио. Здесь кругом горы и предгорья с красивыми и сложными маршрутами. – Она говорила о регионе Эмилия-Романья, который простирается от Адриатического моря через Апеннинские горы почти до Тирренского моря, отделяя материковую часть Италии от районов на Апеннинском полуострове.

– Мы подумаем.

Хозяйка положила ключ на стол и оставила новых постояльцев одних.

Тамира не преминула подковырнуть товарища:

– Во многом это будет зависеть от вас? Мы подумаем? Запал на торпедный катер? – Дикарка намекнула на высокую грудь итальянки.

– Ревнуешь?

Дикарка, прежде чем ответить, неподдельно вздохнула:

– Знать бы что это такое… Не могу сказать, что ты лучший из всех, с кем я спала. До шестнадцати лет меня продавали сутенеры, сама продавалась. В «Инкубаторе», кроме тебя, у меня никого не было. А жизнь после «Инкубатора» длится всего третий месяц. Я еще толком не жила, Михей, поэтому не знаю, ревную я тебя или нет.

Скоблик послал командиру месседж глазами: «Получил?»

2

После обеда Михей возобновил разговор с Андреа Аньелли.

– Я спрашивал про гараж…

– И даже успели побывать там. – Полчаса назад она сама проводила клиентов в гараж, показала стол, напоминающий верстак, где они могли подремонтировать велосипеды, воспользовавшись инструментами. Гараж оказался просторным. Там свободно разместился старенький «Фиат», мастерская, два ряда стеллажей, нашлось место и для маунтинбайков.

Михей кивнул:

– Да. И я хотел поговорить о машине. Мне восемнадцать. А в вашей стране…

Андреа поняла его и остановила жестом руки; он сносно говорил по-английски, но делал паузы, подбирая слова и выражения.

Аренда машины в Италии разрешается для людей в возрасте двадцати одного года или старше, а в некоторых компаниях нижний возрастной предел был поднят до двадцати трех лет и при наличии стандартного набора идентификационных и платежных документов: внутренний и заграничный паспорта, водительские права и банковская кредитная карта.

За «Фиат» вряд ли дадут даже двести евро, но он был на ходу, прикинула Андреа.

– Согласны заплатить залог сто плюс двадцать пять евро в сутки?

Они ударили по рукам.

Вечером парни поставили на крышу «Фиата» багажник. Все три велосипеда в сложенном состоянии свободно уместились на нем.

Скоблик долго смотрел на машину.

– Где-то я видел такую.

– «Копейку» не узнаешь? – рассмеялся Наймушин. – В Италии «Фиат-124», у нас – «ВАЗ-2101».

Оставив гостиницу, они совершили прогулку по городу.

Наймушину казалось, он уже был здесь. Наверное, причина крылась в подробном рассказе полковника Матвеева о Равенне, о причинах, по которым генерал Фокин остановил выбор на этом городе.

Когда-то первый римский император Август выбрал это место на побережье Адриатического моря для создания большого порта на двести пятьдесят военных кораблей. Укрытая в устье реки По, Равенна стала столицей империи, затем, завоеванная варварами, пришла в упадок. Наконец береговая линия отступила на семь километров, и город остался в стороне от торговых путей, вдали от основных исторических событий, зато сохранил тишину, уют.

Равенну, насчитывающую чуть больше девяноста тысяч жителей, трудно назвать современным городом. Старое не разрушали, а строили рядом новое.

Оперативные данные говорили о следующем. Генералу Фокину предоставили жилье в новом доме, спроектированном в стиле испанской миссии. После его заявлений о намерении разоблачить высших военных и политических чинов его временно поселили в двухэтажную виллу – с портиками, смотрящими друг на друга и образовывающими просторный двор, размером с теннисный корт, с именем собственным – Тичино. С другой стороны, это строение было похоже на тюрьму; и новый взгляд на генерала: он заковал себя здесь.

Когда-то этот комплекс строений, объединенных в единое целое, был гостиницей, а ее просторные подвалы служили винными погребами. Ее владелец был упрятан за решетку за неуплату налогов; не прошло и года, как он скончался в тюрьме от сердечного приступа. Наследников у него не оказалось, и контрразведка Италии опередила местную мафию и завладела виллой. Она стала одной из «дач» контрразведки, называемых резиденциями.

Вилла Тичино стояла на взгорье; ее стремительные очертания словно говорили о том, что она совершает восхождение, оставляя внизу кристально чистое озеро. К скупо оформленному порталу вела каменная лестница, поднимающаяся параллельно зданию. Она насчитывала сорок ступеней и четыре площадки с перилами и брала начало от небольшого озера.

Тамира нашла удобное место между валунами, норовящими скатиться со склона и преградить путь транспорту на единственной дороге, проходящей в ста метрах от виллы.

Эта часть возвышенности напоминала потухший вулкан – ни одного острого камня. На что Михей сдержанно отреагировал: «Нам везет».

Тамира делала записи в тетради, рисовала схемы, составила подробный план виллы и подъездного пути. Но только с одной, южной части. Парни объезжали норовистые маунтинбайки, постепенно приближаясь и осваивая новую, восточную, часть возвышенности. Тамира смотрела на них и в бинокль, и невооруженным взглядом, когда отстраненным, а когда с целью выявить фальшь, наигранность в поведении парней, одетых в шорты и майки с короткими рукавами. Она четко представляла, что наравне с ней за Скобликовым и Наймушиным наблюдают «стояки» из разведки, охраняющие генерала. Если даже они из подразделения карабинеров, относящихся к Министерству обороны, то наверняка сегодня же пробьют «хорватских» спортсменов, установят их личности.