Текст книги "Стальной кулак Сталина. История советского танка 1943-1955"

Автор книги: Михаил Свирин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Танк ИС-7 («Объект 260») на испытаниях. 1948 г.

Однако в ходе испытаний случилось ЧП. При пробеге второй машины двигатель, выработавший свой гарантийный срок на испытаниях, загорелся. Система пожаротушения сработала, но погасить возгорание не смогла. Экипаж покинул машину, и она полностью сгорела.

В 1949 г. Кировский завод получил заказ на изготовление партии в 50 танков ИС-7, но финансирования в полном объеме завод не получил и потому работы по освоению серийного производства танков не велись. А вскоре было принято решение для упрощения транспортировки танков по железным дорогам ограничить их боевой вес на уровне 50-55 т.

Танк ИС-7 «Объект 260» во дворе Кировского завода. 1948 г.

Тактико-технические характеристики тяжелых танков выпуска 1945-1952 гг.

ТТХ/Марка танка || ИС-4 | ИС-6 | ИС-7 | Т-10 ||

вып. || 1948 | 1945 | 1948 | 1952 ||

Боевой вес, кг || 60300 | 54000 | 68100 | 50000 ||

Экипаж, чел. || 4 | 4 | 5 | 4 ||

Размерения, мм

Длина общая || 9790 | 10070 | 11170 | 9715 ||

Ширина || 3260 | 3430 | 3440 | 3518 ||

Высота || 2480 | 2530 | 2600 | 2460 ||

Клиренс || 410 | 500 | 410 | 450 ||

Вооружение

Пушек шт х кал || 1x122-мм | 1x122-мм | 1x130-мм | 1x122-мм ||

Тип орудия || Д-25Т | Д-30 | С-70 | Д-25ТА ||

Снарядов шт || 30 | 30 | 32 | 30 ||

Пулеметов шт x кал || 2x12,7 мм | 1x7,62 мм 1х12,7-мм | 6x7,62-мм 2х14,5-мм | 2х12,7-мм ||

Тип пулемета || ДШК | ДТ, ДШК | РП-46, КПВ | ДШКМ ||

Патронов, шт || 1000 | 1200+500 | 2500+400 | 1000 ||

Толщина брони, мм

Верт. корпуса || 160-100 | 120-100-60 | 150-100 | 120-80-60 ||

Гориз. корпуса || 45-30 | 30-20 | 40-20 | 30-16 ||

Башня || 250-170(литье) | 150-100(литье) | 210-95(литье) | 250-50(литье) ||

Двигатель

Тип || 4т/12ц/д/ж | 4т/12ц/д/ж | 4т/12ц/д/ж | 4т/12ц/д/ж ||

Марка || В-12 | В-12У | М-50Т | В-12-5 ||

Мощность макс, л.с || 750 | 800 | 1050 | 700 ||

При частоте об/мин || 2100 | 2100 | 1850 | 2100 ||

Передач КПП || 6/3 | 7/1 | 6/1 | 8/2 ||

Скороль макс, км/ч || 40 | 35 | 50 | 42 ||

Тип топлива | Дизельное | Дизельное | Дизельное | Дизельное ||

Емк бака, л || 410 | – | 1300 | 460+300 ||

Запас хода, км

– шоссе || 300* | 200 | – | – ||

– просеток || – | – | – | – ||

Преодолеваемые препятствия

Уд давление, кгс/см2 || 0,91 | 0,9 | 0,96 | 0,77 ||

Подъем, град. || 32 | 36 | 38 | 32 ||

Ров, мм || 2500 | 3000 | – | 2700 ||

Стенка, мм || 1000 | 1000 | – | 900 ||

Брод, мм || 1100 | 1500 | – | 1500 ||

* – в том числе и на внешних баках

Глава VII. Последние танки эпохи Сталина

Войну начнем мы! Но надо создать предлог для нападения, чтобы оно имело обоснованную причину…

Генерал В. Робертс, старший военный советник США в Южной Корее

7.1. Первые бои бывших союзников

В конце 1940-х гг. Корея, разделенная 38-й параллелью на «зоны влияния» СССР и США, «балансировала на грани фола». В июне 1949 г. Сеул планировал развернуть активные боевые действия против Пхеньяна, для чего вдоль демаркационной линии начался процесс концентрации южнокорейских войск (в 1949 г. здесь насчитывалось около 30 тыс. чел.). О намерениях Сеула говорили не только разведчики, но и другие факты – большое число диверсионных операций, предпринятых южнокорейцами в районе 38 параллели, жесткие милитаристские заявления президента Ли Сын Мана о готовности «ударить по коммунистам» и т. п. Почему эти планы не были реализованы Сеулом, остается загадкой.

Ту же цель – объединить Корею силовым путем, ставил перед собой и глава прокоммунистического правительства Северной Кореи Ким Ир Сен. Однако он был настроен более решительно. Его план, разработанный в начале 1950 г., предусматривал оккупацию Сеула всего за трое суток. Предполагалось, что после его взятия Ли Сын Ман капитулирует. На завершение всей "молниеносной" кампании отводился всего месяц. О резервах не заботились, рассчитывая на народное восстание на Юге и поддержку партизанских отрядов в тылу южнокорейских войск. Правда, в отличие от Ли Сын Мана, открыто призывавшего к вторжению на Север, руководитель КНДР скрывал свои намерения. Так что войны здесь одинаково жаждали как на Севере, так и на Юге.

25 июня 1950 г. "северяне" неожиданно для "южан" перешли демаркационную линию и развернули бои с применением всех видов оружия. В этот день мир мог стать свидетелем явления новых Хиросим, так как командование ВВС США в Южной Корее получило приказ приготовиться к применению ядерного оружия, но его применение могло вызвать переход масс русских войск в Польше, Венгрии и Германии в общее наступление, что вызвало бы новую мировую войну.

Нетрудно догадаться, что на стороне Северной Кореи выступили СССР и Китай, тогда как Южная Корея пользовалась покровительством США. Именно в Корейской войне Китай впервые заявил о себе как о ключевом звене в данном районе и о геополитическом игроке мирового масштаба.

Вопреки сложившемуся образу И. Сталина как человека, расположенного к исключительно силовым методам решения международных проблем, он изначально был категорически против вторжения северокорейцев на юг полуострова. Когда в 1948 г. с таким планом к нему прибыл Ким Ир Сен, Сталин отказался его одобрить, полагая, что Северокорейская армия слишком слаба для такой операции, а наступление южан маловероятно. Поэтому в тот визит Ким Ир Сен получил "добро" лишь на контрнаступление, если последует нападение со стороны "южан".

Однако надежды убедить СССР в осуществимости своего плана он не оставил и в течение 1949 г. трижды встречался с китайским лидером Мао Цзэдуном. Тому идея понравилась, но, занятый собственными проблемами – борьбой с Чай Кайши, Мао предложил немного потерпеть.

В директивах советскому послу в Пхеньяне, направленных в сентябре 1949 г., Москва категорически выступает против каких бы то ни было военных действий Севера против Юга. По мнению советского руководства, это неминуемо повлекло бы за собой вступление в войну Соединенных Штатов под флагом ООН, перманентную оккупацию ими Юга и увековечение раздела полуострова. Как показали дальнейшие события, прогноз Москвы оказался абсолютно точным. Кроме того, осенью 1949 г. СССР ликвидировал свою военно-морскую базу и венные комендатуры в Северной Корее.

Но спустя всего 4 месяца в виду "изменившейся международной обстановки" И. Сталин вдруг дал "добро" на разработанный Ким Ир Сеном план, в случае его согласования с Китаем. Почему произошло такое изменение позиций, сказать трудно. Возможно, это было связано с наличием теперь у СССР ядерной бомбы (успешные испытания которой состоялись в СССР в августе 1949 г.), а также поражение Чан Кайши в борьбе с Мао Цзэдуном. Но вводить свои войска в Северную Корею советский лидер категориически отказался, ограничившись вопросами снабжения Корейско-Китайской армии и продолжая держать на западном направлении львиную долю советской армии.

Возможно, это было связано с тем, что 4 апреля 1949 г. 12 стран, включая США, Великобританию и Францию, подписали пакт о создании блока НАТО. Каждое государство, вошедшее в блок, брало на себя обязательство обеспечить безопасность всех членов блока политическими и военными мерами. Несмотря на кажущуюся оборонительную доктрину, антисоветская направленность блока была видна невооруженным взглядом и это заботило советское руководство.

Всего к концу июня 1950 г. армия "северян" имела до 250 танков Т-34-85. Танковые бригады были хорошо подготовлены советскими специалистами и офицерами – корейцами, имевшими опыт войны из числа военнослужащих Красной Армии. "Южные" не могли похвастаться ни подобным оружием, ни кадрами, и потому 25 июня 1950 г. стало для Сеула и американских советников примерно тем же, чем было 22 июня 1941 г. для Советского Союза.

Южнокорейская армия испытывала нехватку не только танков, но и другого оружия. Разгром приграничных формирований и взятие Сеула на третий день боев оказались шоком для американцев. Но их реакция была быстрой. Из Японии, где дислоцировались соединения 8-й армии США, морским путем были переброшены танковые части, оснащенные легкими М-24 "чаффи", средними М4А3 "шерман", а также 3 штуки М-26 "першинг". Тем временем ВВС США пытались ударами с воздуха замедлить продвижение войск "Северян".

Легкий танк М24 «Чаффи» 25-й пехотной дивизии. Июль 1950 г.

Танк М4А3 1-го танкового батальона морской пехоты США в засаде. Сентябрь 1950 г.

Минусом для американцев и их союзников было то, что танки прибывали сравнительно небольшими группами – ротами, которые тут же без подготовки и оснащения вводили в бой. Это привело к большим потерям американских легких и средних танков.

На первом этапе боев экс-советские Т-34-85 с китайскими экипажами вызывали панику не только в рядах южнокорейцев, но и среди американцев. Это случалось от отсутствия боевого опыта и малой эффективности имевшейся артиллерии. Средства ПТО поначалу состояли из 37– и 57-мм пушек и легких базук калибра 2,36 дюйма. Но и расчеты, вооруженные мощными 3,5-дюймовыми базуками, предпочитали ретироваться под ударами танков. Дело дошло до того, что во время боев за город Тэчжон командир 24-й дивизии, ветеран Второй мировой войны генерал Уильям Дин, был вынужден встать в окопе рядом с солдатами и практически показать, как действовать базукой против танка.

Перелом начал происходить в августе, когда в Корее высадились хорошо подготовленные боевые части, укомплектованные по полному штату – с танками "першинг", как, например, экспедиционная бригада морской пехоты численностью более 6 тысяч человек, имевшая на вооружении более сотни этих современных танков. Она вместе с силами 2-й американской пехотной дивизии смогла остановить северокорейцев на южном фланге фронта.

Танки М-26 охраняют периметр высадки американских войск. 1950 г.

Действуя под эгидой ООН (а попросту говоря, взяв руководство ООН в свои руки), американцы организовали мощный контрудар, высадили десанты в тылу северян и, имея подавляющее превосходство в живой силе и технике, развернули наступление на Пхеньян. Северокорейская армия была прижата к границе, а американское командование поспешило объявить о победоносном завершении войны. Но СССР и Китай не оставили своих союзников. На исходе октября 1950 г. китайская «добровольческая» группировка перешла границу и нанесла сокрушительный удар по «войскам ООН».

Т-34-85 первой северокорейской танковой бригады, подбитый на р. Нактонг. 1950 г.

Положение на фронте поменялось буквально за несколько часов, когда на противника обрушилось до 500 тысяч хорошо экипированных и подготовленных китайских «добровольцев». Примерно через год после начала конфликта линия фронта стабилизировалась в районе 38-й параллели, то есть там, откуда война и началась. Впоследствии, вплоть до окончания войны 27 июля 1953 г., противники вели боевые действия в основном вдоль демаркационной линии и больше не решались на масштабные наступательные действия.

Танки М46 «Генерал Паттон» 24-й танковой дивизии около Янпунг. Март 1951 г.

Корейская война была первой, в которой бывшие союзники, СССР и США, столкнулись лоб в лоб и заявили о своих претензиях на ведущую роль в третьем мире. Совместная победа над Гитлером, остатки послевоенной эйфории по поводу будущего советско-американских отношений были забыты отныне с ошеломляющей быстротой. Корейская война также стала точкой отсчета вооруженного противостояния между двумя непримиримыми лагерями – НАТО и соцлагерем (позднее оформившимся в ОВД).

7.2. Сюрпризы заокеанских танкостроителей

Танки, нашедшие применение в начале Корейской войны обеими сторонами, неплохо показали себя в ходе военных действий на данном ТВД, но считались к началу 1950-х уже безнадежно устаревшими. Тем не менее анализ прошедших здесь боев, а также сообщения разведки стали для советских проектировщиков танков «поворотным пунктом от изучения опыта Второй мировой войны к внимательному изучению опыта новейшего иностранного танкостроения».

Так, в 1950 г. вновь был подвергнут испытаниям американский "тяжелый" танк М26 "генерал Першинг" (в СССР был один из первых образцов – танк Т26), а также особому вниманию подверглась броневая защита средних танков М3С ("генерал Ли"), М4А2, М4А4 ("генерал Шерман"), а в последующие годы также броня танка М46 ("генерал Паттон").

Американский танк М-26 «Генерал Першинг» на испытаниях. 1945 г.

Танк М-26 сзади сверху. 1945 г.

М26 был особо интересен по той причине, что именно этот танк после войны стал основным танком американских танковых войск и именно он послужил основой для новейшего танка М46, который появился благодаря совершенствованию силовой установки М26 и улучшению его лобовой брони. Но события развивались быстро и война в Корее заставила американцев поспешить с модернизацией М46, родив гибрид, сочетавший башню экспериментального Т42 с проверенным шасси и МТО М46.

Американский танк М-46 «Генерал Паттон». 1950 г.

И вскоре этот гибрид был принят на вооружение под индексом М47. А немного позже использование технических решений экспериментального тяжелого танка Т43 и опыт эксплуатации М26 и М46 подвели к созданию самого известного послевоенного американского танка М48 («генерал Паттон-III»).

Американский танк М-47 «Генерал Паттон-II».1951 г.

Американский средний танк М-48 «Генерал Паттон-III». 1953 г.

Анализ броневой защиты М26 и М46 позволили специалистам «Кубинки» сделать вывод, что конструктивно броневая защита американских танков периода Корейской войны недалеко ушла от таковой у предшестеников. На указанных машинах еще не в полной мере нашли применение большие углы наклона ответственных броневых деталей. Да и их толщина еще не была достаточной. Лишь на М47 и М48 (разработка которого началась в 1950 г.) лобовая деталь толщиной 110 мм расположилась под углом 60-67°, что давало большое значение приведенной толщины. Таким образом, защита лба корпуса М48 стала сходной с советским Т-54.

Но химический состав американской брони преподнес нашим специалистам ряд сюрпризов.

Если в начале войны катаная и литая броня изготовлялись в США из марок стали, содержащих довольно большое количество никеля (содержание его достигало 3-5%), то в ходе войны на наиболее массовых танках (танки М4А2, М4А3 "Генерал Шерман") применялись марки сталей с содержанием никеля, пониженным до 1.05-1.10%, а в танках Корейской войны никель почти полностью исчез из состава катаной брони. Представители НИИ Стали отмечали, что американская катаная броня по химсоставу стала подобна немецкой катаной броне периода 1944 г., но отличалась лучшей вязкостью. Основными легирующими элементами в катаной броне стали марганец и молибден, содержание которых неуклонно увеличивалось: марганца до 1.78% на М26 (против 0.30% на М3, 0.89-0.97% на М4А3), молибдена до 0.60-0.83% на М-26 (0.11% на М3, 0.21-0.60% на М4А3). Состав литой брони также претерпел сходные изменения, однако тут избежать никеля не удалось и он в количестве около 1,6% применялся в броне средней и большой толщины (свыше 70 мм), которая шла на изготовление лобовых деталей корпуса и башни.

Значительными были и отличия в сварных соединениях броневых деталей американских танков. Главной особенностью было то, что американские технологи по окончании войны отказались от автоматической сварки броневых листов. Если в 1943-44 гг. при производстве танков М4А2 и особенно М4А3 часть соединений выполнялась автоматическим способом, то все сварные соединения танков М26 и М46 уже выполнены только вручную. Американцам удалось достичь высокой стабильности ручной сварки: твердость швов американских танков изменялась даже в более узких пределах, чем в выполненных автоматом швах танка Т-54.

Другой особенностью американского танкостроения было то, что свариваемые детали не имели опоры одной детали на другую при сваривании. Соединение осуществлялось с зазорами, целиком заполненными металлом расплавленного электрода. Теоретически это разгружало сварные швы от упругих сил, возникающих при деформации броневых листов вследствие снарядных попаданий. Шов, полностью заполняющий стык, играл роль дополнительной подушки между деталями. Кроме того, это позволило избавиться от значительного объема механической обработки кромок стыкуемых деталей. Однако проведенные нашими инженерами сравнительные стрельбовые испытания захваченных в Корее американских танков никаких преимуществ сварных соединений без упора перед соединениями с упором одной детали на другую не выявили. При применяемых в то время толщинах брони и бронебойных снарядов оба типа соединений работали примерно в равных условиях. Поэтому данный факт можно скорее отнести к технологическим особенностям, последствиям широкого применения литых деталей, чем к предполагаемым техническим преимуществам американских танков.

Таким образом, отмечалось, что американская катаная броневая сталь получилась более дешевой и простой по составу, чем отечественная, улучшилась ее прокаливаемость. Правда, характеристики хромоникелевой брони танка Т-54 были несколько выше, чем американской (предел прочности несколько выше при одинаковой ударной вязкости), но в целом механические характеристики американской брони были очень близки отечественным и результат ими был достигнут весьма многообещающий.

Таким образом, отмечались три главные особенности американского танкостроения послевоенной поры, взаимно дополняющие друг друга. Во-первых, это широкое применение литья, во-вторых, использование брони с пониженным содержанием таких легирующих добавок, как никель и хром, и в-третьих, использование особенностей в технологии сварки, позволяющих применять большие допуска при изготовлении броневых деталей.

Таким образом, главным выводом проведенных исследований была необходимость усиления вооружения отечественных танков с точки зрения пробивания брони и совершенно непонятно по какой причине родилось требование усиления их защищенности с носовых курсовых углов.

7.3. Легкие танки – направление развития

Итак, в июне 1950 г. два опытных образца «объекта 740» были переданы для госиспытаний, которые состоялись в районе Полоцка. Танки прошли их успешно и были рекомендованы для проведения полноценных войсковых испытаний, которые также закончились успешно.

Постановлением Совета Министров № 4768-2044 от 28 ноября 1950 г. было принято решение об освоении производства танка на Сталинградском Тракторном Заводе, относящемся к Министерству автотранспортной промышленности, который должен был в 1951 г. сдать войсковую серию с нормальной броней, а ЧКЗ к тому моменту должен был изготовить 2 танка с усиленной броней.

В июне-июле 1951 г. в районе Черкасс состоялись войсковые испытания 12 указанных танков, которые продемонстрировали великолепный результат. С 20 августа по 6 сентября 6 танков из указанных 12-ти прошли морские испытания под Севастополем, в том числе с волнением до 4 баллов.

Постановлением Совета Министров СССР № 3686-1447 от 6 августа 1951 г. танк "Объект 740" был принят на вооружение Советской Армии под обозначением ПТ-76 (плавающий танк с 76,2-мм орудием). За создание и успешные испытания плавающих машин на соискание Сталинской премии первой степени был выдвинут следующий коллектив конструкторов: руководитель проекта Ж. Котин, главный конструктор П. Ворошилов, конструктор Н. Шашмурин – разработчик водометного движителя, конструктор Л. Троянов – один из авторов компоновки танка, Торотько – разработчик сварного корпуса из брони высокой твердости, Рыбин – конструктор боевого отделения, Бурханов – конструктор систем вооружения. Однако по разным политическим причинам ни Сталинская, ни позднее Государственная премия за танк ПТ-76 так и не были присуждены.

В процессе производства танк неоднократно подвергался различным модернизациям. В 1952 г. была доработана система охлаждения двигателя. В начале 1953-го рассмотрен проект стабилизации орудия системы НИИ-1, но ввиду недостаточного места в башне проект был отклонен.

В 1954 г. ОГК МИНТРАНСМАШ рассматривал вопрос осуществления комплекса мер по модернизации вооружения танка ПТ-76 путем установки в его башне 85-мм орудия ОКБ-92. В результате рассмотрения комплекса мероприятий выяснилось, что такое перевооружение потребует:

1) увеличения водоизмещения танка на 1,7-2,2 т;

2) уширения танка не менее, чем на 200 мм;

3) разработки новой башни.

Поэтому в указанное время данная работа не выполнялась. Единственно, что до конца 1954 г. были завершены испытания 76,2-мм пушки Д-56ТМ с более простым двухкамерным дульным тормозом конструкции завода № 9, которая в 1957 г. была принята в массовое производство взамен Д-56Т.

Танк ПТ-76 с 76-мм орудием Д-56ТМ выпуска после 1954 г.

7.4. Морозов против Морозова

И вновь «Меркава» по-русски?

Еще в 1948 г., когда завод № 183 осваивал улучшенный Т-54, именуемый в минстерстве "танк Морозова", его автор выступил с инициативой дать армии новый танк улучшенной защищенности и усиленного вооружения (100-мм длинноствольная пушка) при меньшей массе (не свыше 30 т). Он вернулся к компоновке танка А-44, выполнив эскизный проект танка с кормовым расположением боевого отделения. Но все финансовые средства НИР на год уже были съедены программой УКН и другими "работами" и потому возникла идея отработать конструкцию нового танка на примере противотанковой САУ. Л. Горлицкий рассказывал об этом так:

"Мы тогда разрабатывали СУ-100П, а Морозов носился с моделью танка "задом наперед". Такой, понимаешь, "Фердинанд" с башней сзади, из которой торчала длиннющая пушка. Недостатком нашей СУ-100П называли отсутствие у нее герметичной башни. А это не давало возможности нормально применять ее в условиях ядерного оружия…

Кто бы сказал мне заранее, что Морозов будет нашим конкурентом – посмеялся бы. А оно так и вышло. Ходил он по кабинетам со своим новым танком, ходил, а денег на танк ему не дали. Кто-то посоветовал ему переделать танк в противотанковую САУ с более мощным, чем у нас, вооружением длинноствольной 100-мм пушкой с малым сопротивлением откату. На САУ средства у Максарева не были израсходованы. Вот так и появилась эта чудная самоходка?"

Автор хочет повторить, что предыстория начала работ по созданию взята из рассказа Л. Горлицкого, так как проверить ее иными путями не представлялось возможным.

Как бы то ни было, но приказом Министра транспортного машиностроения Е. Максарева от 10 апреля 1949 г. завод № 75 должен был выполнить проект и изготовить опытный образец "танка улучшенной защиты – Объект 416" массой не свыше 26 т. Но 5 августа 1949 г. название танк касаемо "объекта 416" уже не произносилось, а по новому плану опытных работ по бронетанковой технике на 1949-1950 гг., утвержденному постановлением Совета Министров СССР № 4752-1832сс от 15 октября 1949 г., завод № 75 Минтрансмаша СССР обязывался:

"Разработать технический проект артиллерийской самоходной установки СУ-100 ("объект 416") и изготовить действующий макет башни в 1 кв. 1950 г.

Разработать рабочие чертежи и изготовить один опытный образец СУ-100 для проведения заводских испытаний в 1У кв. 1950 г. Опытный образец оснастить 100-мм орудием Д-10Т".

Во исполнение указанного постановления завод № 75 разработал технический проект артсамохода "объект 416" массой не свыше 24 т., изготовил макет машины в натуральную величину и в марте 1950 г. представил проект и макет на рассмотрение НТК ГБТУ.

Однако НТК ГБТУ счел вес предложенной машины "объект 416" чрезмерным и в марте 1950 г. предложил скорректировать проект с учетом снижения массы, установки 100-мм орудия М-63 разработки завода № 172 (работа над которым завершалась), а также изменить размещение экипажа и боекомплекта. В мае 1950 г. НТК ГБТУ рассмотрело новое компоновочное решение с экипажем в башне, позволяющее значительно уменьшить высоту боевой машины и вес машины в целом и 27 мая было принято решение, что предложенный проект в основном отвечает ТТТ.

В процессе доработки проекта он подвергся корректировкам. В частности, привод управления заменен с электропневматического на гидравлический, проведена унификация деталей "объекта 416" с деталями серийно выпускаемого танка Т-54 и потому лишь 10 ноября доработанный проект был утвержден к постройке. В мае-июле 1951 г. были выпущены рабочие чертежи опытного образца.

Лишь в 1 квартале 1952 г. наиболее сложный узел "объекта 416" – башня был наконец изготовлен на заводах № 200 и № 100, однако он имел значительный (195 кг против расчетного) перевес. 28 февраля 1952 г. Турбомоторный завод подал дизель-мотор "ДГ" с горизонтальным расположением цилиндров, а также были готовы все узлы, механизмы и детали на заводе № 75. 20 марта началась сборка машины. Несмотря на то, что все инстанции жаждали получить указанный "объект 416" к 1 апреля, этот срок оказался затянут. Лишь спустя два месяца сборка машины была закончена и 29 мая машина была передана представителю Заказчика.

Опытный образец танка «Объект 416» со 100-мм орудием Д-10Т. 1950 г.

Опытный образец танка «Объект 416» сзади-сверху. 1950 г.

СУ-100 (Объект 416) вид сзади. 1951 г.

В итоге «Объект 416» «перебрал» по массе лишь 45 кг, а по остальным ТТТ расхождений обнаружено не было. Однако первые же пробные пробеги машины обнаружили большое число недостатков в гидравлических системах приводов управления, которые устранялись с трудом. Пробеговые испытания на 3000 км выполнить не удалось в связи с большим объемом работ по устранению монтажных дефектов. Всего по 1 сентября машина преодолела 502 км, было выполнено 15 выстрелов из пушки и 500 выстрелов из спаренного пулемета СГ-Т. По окончании пробега был составлен список основных конструктивных дефектов из 21 пункта. К 1 ноября машина прошла 1380 км со средней скоростью 20-22,5 км/ч, а 12 ноября у нее разрушилась крышка головки блока. За время ремонта на опытном образце была устранена часть отмеченных недостатков, но главный – категорическое неудобство рабочего места механика-водителя, устранить не представлялось возможным. Кроме того, гидравлический привод управления ухудшал надежность машины. В 1953 г. работы над «объектом 416» были прекращены. Л. Горлицкий говорил:

"Когда мы модернизировали СУ-100П, вдруг выяснилось, что дальность стрельбы и скорострельность у нашей новой машины выше не только по сравнению с прежней, но и с конкурентами… К тому же цена четыреста шестнадцатого была сказочной… Приняли нашу. А Морозов сам отказался делать танк такой схемы… Его новый Т-64 был обыкновенным…".

СУ-100 («Объект 416») во время Государственных испытаний. 1951 г.

СУ-100 (Объект 416) во время на показе в НИБТ полигоне. 1952 г.

Опытный образец СУ-100 (Объект 416) и танка Т-54 перед испытаниями. 1951 г.

Назад к классике?

Итак, попытка А. Морозова дать в начале 1950-х очередной танк "улучшенной защищенности" за счет перехода к новой компоновке закончилась неудачей. Поэтому в 1951-1952 гг. все силы проектировщиков в очередной раз обратились на "классическую" компоновку и уже имеющийся Т-54 с целью улучшения его характеристик в плане подвижности, бронирования и огневой мощи, а главное – устранения недостатков, отмеченных еще в 1948-1949 гг.

Танк Т-54 переправляется через Днепр. Учения 1951 г.

Одной из основных причин несовершенства конструкции танка Т-54 тех лет была малочисленность КБ Уралвагонзавода, занимавшегося сопровождением серийного производства. Дело в том, что после освобождения Харькова в 1943 г. большинство старых специалисты завода им. Коминтерна, эвакуированные в Нижний Тагил, всеми правдами и неправдами стали возвращаться на родину. Положение было столь серьезным, что распоряжением по Минтрансмашу все, самовольно оставляющие предприятие, были названы приравненными к дезертирам, но в результате конструкторское бюро Уралвагонзавода в 1951 г. едва насчитывало одну шестую часть численности, зафиксированной в 1945 г. В ноябре 1951 г. главному конструктору Уралвагонзавода А. Морозову в Кремлевской больнице была сделана операция по лечению язвы желудка, а уже в декабре он добился распоряжения о своем переводе в Харьков для создания перспективного танка. А на Уралвагонзаводе долго оставался лишь и.о. Главного конструктора, так как министерство не видело перспективных кадров. Только в конце июля 1953 г. коллегией Министерства Главным конструктором Уралзавода был утвержден В. Карцев, которому только что исполнился 31 год.

В этих условиях в 1949 г. вышло Постановление Совета Министров СССР о прикомандировании к Уралвагонзаводу группы из пятнадцати выпускников инженерных факультетов Военной академии бронетанковых и механизированных войск Советской Армии.

Именно они составили костяк нового бюро, которому суждено будет прославиться в последующие годы. Именно эти "зеленые ребятки", самому молодому из которых было 25 лет, провели расчеты основных узлов и механизмов танка, приведших к освоению новых технических решений. В частности, были освоены улучшенная система охлаждения двигателя, гусеничная цепь цевочного зацепления, новый воздухоочиститель, новые радиостанция и танковое переговорное устройство, повышены коэффициенты запаса главного фрикциона и ПМП, улучшены уплотнения узлов трансмиссии и ходовой части, введена гидромуфта в привод к генератору, увеличен динамический ход опорных катков, внедрен новый механизм поворота башни, да и сама башня наконец утратила "заман" в кормовой части. В результате всех этих мероприятий надежность танков возросла в несколько раз, они стали проходить без ремонта до 6000-10000 км в 1955 г. (вместо гарантировавшихся ранее 1000-2000 км).

Все усовершенствованные узлы и детали без каких-либо трудностей устанавливались на ранее выпущенные танки, что облегчало обеспечение войск запчастями, упрощало ремонт танков при одновременном повышении их технических качеств.

Далее в 1950-1951 гг. КБ провело разработку на базе Т-54 бронированного тягача – эвакуатора (впоследствии названного БТС-2), машины разведки минных полей, машины постановки дымовых завес.

В плане повышения огневой мощи началась работа по обеспечению артиллерийского огня танка с хода, для чего начиная с 1952 г. КБ УВЗ вело работы по теме "горизонт" – введение одноплоскостной стабилизации танкового орудия. До установки стабилизатора танки вели прицельный огонь только с места и с коротких остановок, так так при стрельбе с хода вероятность попадания была не свыше 3%. Со стабилизатором же предполагалось довести процент попаданий до 30, то есть повысить эффективность стрельбы практически в десять раз.

Сначала для Т-54 слушателями Военной Академии Бронетанковых войск Советской Армии был разработан и испытан стабилизатор прицела орудия Д-10Т. Особенность работы этого прицельного приспособления заключалась в том, что линия визирования прицела стабилизировалась устройством, выполненным по теме "таран", а спуск орудия разрешался только если канал ствола совпадал с нею. Работа длилась более 5 лет (примерно с 1945 по 1951 г.), и в рамках ее было разработано три схемы устройства, две из которых реализовались в макете. Но несмотря на неоднократные попытки, отладить схему не удалось. Работа была свернута.