Текст книги "Танковая мощь СССР. Часть 2. В тяжкую пору"

Автор книги: Михаил Свирин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

В. Грабин пошел практически таким же путем и весной 1939 г. предложил на суд ГАУ 85-мм пушку Ф-30, отличавшуюся от Ф-27 только 85-мм трубой ствола и немного удлиненным тормозом отката. Образец пушки был установлен в башню танка Т-28, в которой прошли его испытания возкой. Но испытания стрельбой не проводились, так как, во-первых, не было необходимого количества выстрелов и, во– вторых, реакция отдачи орудия на погон ожидалась несколько выше, чем то допускалось проектом.

Проведенные испытания на искусственном откате и на интенсивное заряжание-разряжание на различных углах возвышения на месте и в движении в сентябре 1939 г. орудие выдержало, и в следующем году было рекомендовано передать орудие «для проведения полигонно-войсковых испытаний в тяжелом танке Кировского завода».

Однако в башню танка KB-1 установить указанную пушку не удалось (сказались большие габариты казенной части, так как по заданию не допускалось выдвигать тормоз отката за пределы башни). В августе 1940 г. были даны уточненные ТТТ на 85-мм пушку Ф-30 в башне танка КВ. но только в начале 1941 г. она была смонтирована в башне нового танка Т-220 (КВ-220), имеющего увеличенный круг обслуживания. Установка оказалась неуравновешенной, и танк отправился на завод № 92 для доработки артсистемы. Только в марте 1941 г. пушка успешно прошла первый этап испытаний и была рекомендована для принятия на вооружение. Однако к тому времени для вооружения тяжелых танков уже рассматривались более мощные артсистемы калибра 95-мм и 107-мм, и дальнейшего развития пушка Ф-30 не получила.

85-мм пушка Ф-30 в башне танка Т-28 на испытаниях возкой. Коллаж из отчета ГАУ, 1939 г.

95-мм танковое орудие Ф-39 в башне танка Т-28 на испытаниях возкой. 1940 г.

В январе 1940 г., используя баллистическое решение НИИ-13, выстрел калибра 95-мм и конструкцию 85-мм пушки Ф-30, ОКБ-92 спроектировало и изготовило опытный образец танковой пушки Ф-39. Испытания возкой и на искусственном откате орудие прошло осенью 1940 г. в башне танка Т-28 (по-видимому, того самого, в котором до того обкатывались Ф-32 и Ф-30), но до конца года вопрос с продолжением работ над орудием калибра 95– мм решен не был. а весной 1941 г. КБ было сориентировано на разработку мошной танковой пушки калибра 107-мм для танка КВ-3.

Работы по созданию самого массового отечественного танкового орудия времен войны – Ф-34 начались в ОКБ № 92 летом 1940 г. Эскизное проектирование было проведено на основании заказа НКСМ (договор от 2 июня 1940 г.), озабоченного созданием танка Т– 34 «частичной модернизации» (танк А-41). Согласно требованиям НКСМ. выдвинутым на основании решения КО при СНК и ЦК ВКПб от 13 июня 1940 г., для вооружения нового среднего танка требовалось 76-мм орудие с баллистикой дивизионной пушки Ф-22. Приказом по НKB № 164 от 14 июня 1940 г. заводу № 92 предписывалось начать испытания нового орудия с полевого станка 1 сентября 1940 г.

Для экономии времени ОКБ № 92 использовало практически законченный проект 76-мм танковой пушки с баллистикой зенитного орудия обр. 1931/38 гг. Ф-27. В проекте были сделаны лишь изменения. которые требовались для уравновешивания более короткого ствола, а также упрошена технология изготовления. С 15 по 25 сентября орудие Ф-34 проходило программу отстрела с полевого станка (от орудия Ф-22УСВ). К 1 октября опытное орудие было установлено в башне танка БТ-7А и поступило на заводские испытания обкаткой и стрельбой. Испытания завершились 20 ноября, а поскольку почти никаких недоработок в конструкции пушки найдено не было, то 21 ноября орудие было рекомендовано для принятия на вооружение и предстало перед приемочной комиссией НКО.

Проектирование 107-мм (точнее – 106,7-мм) танковой пушки было начато ОКБ № 92 в 1940 г. в инициативном порядке, но с устного одобрения Д. Павлова и Г. Кулика. Орудие, получившее индекс Ф-42, проектировалось на базе конструкции 95-мм танковой пушки обр. 1939 г. Ф-39 под баллистику тяжелой дивизионной пушки М-60 (нач. скорость 730 м/с). Орудие предполагалось для вооружения тяжелых танков. К началу 1941 г. по решению Наркомата обороны от 21 ноября 1940 г. был изготовлен опытный образец, который прошел заводские и полигонные испытания на полевом лафете. Но на вооружение орудие принято не было.

Танк Т-26-5 (126-1) на испытаниях. 1940 г.

10.5. Новый спутник пехоты. От Т-26 к Т-126

Еще в ходе работ над танком Т-26М завод № 1X5 приступил по заказу АБТУ к разработке машины Т-26-5, проходившей под индексом «СП» (сопровождения пехоты). В отличие от своего предшественника новый танк должен был иметь помимо подвески по типу «Шкода» также форсированный до 130 л.с. двигатель (а в 1940-м ожидалось, что его сменит дизель № 744) и увеличенную до 20 мм цементованную броню бортов корпуса. Кроме подвески по типу «Шкода», на Т-26-5 планировалось опробовать подвеску конструкции инженера Переверзева с цилиндрическими пружинами, которая была более простой в плане серийного производства и главное – ремонта и обслуживания танка.

После окончания советско-финской войны и объединения заводов № 174 и № 185 проектные работы приостановились. Но вскоре АБТУ скорректировало ТТТ в плане доведения толщины бортовой брони до 30 мм в случае использования цементованных листов и до 40 мм при применении гомогенной брони. При этом допускалось довести массу танка до 14 т при броне 40 мм и мощности двигателя 160 л.с. и 12,5 т при броне 30 мм и мощности двигателя 130 л.с.

Однако в 1940 г., чуть ранее капитуляции Финляндии, ОКБ-2 завода № 174 от Главспецмаша НКСМ получило несколько иное задание на проектирование танка «СП». Оно в основном повторяло уточненные требования АБТУ на Т-26-5, кроме одного – ориентироваться на шестицилиндровый дизель В-3 (половинку В-2), испытания которого завершились успешно (завод № 75 был готов к началу серийного производства В-3 осенью 1940 г.), а также использовать торсионную подвеску и пулеметы ДС-39 вместо ДТ.

Подвеска Переверзева на опытном образце танка Т-26-5. 1940 г.

Эти требования практически зачеркивали все уже проведенные работы по Т-26-5, хоть он уже был фактически готов к проведению испытаний. Правда, изготовленный танк не получил форсированный двигатель, но в остальном отвечал выдвинутым первоначально требованиям АБТУ.

С этого момента работы по созданию «СП» на заводе № 174 шли под индексом «проект 126», в рамках которого танк Т-26-5 стал именоваться «126-1», а по заданию Главспецмаша создавался танк «126-2».

Но если с проектом 126-1 все было более или менее понятно, то 126-2 вызвал много вопросов. Так, при «классической» компоновке по типу танка БТ с отделением управления в передней части корпуса, боевым отделением позади него, двигателем с основными агрегатами питания в корме и с трансмиссией и ведущими колесами – в хвостовой части, танк выходил длиной около 5,5 метра, массой около 20 т и высокой кормовой частью. В случае компоновки по типу Т-26 с трансмиссией в отделении управления и передними ведущими колесами танк мог быть укорочен на 300 мм и иметь массу 18,5-20 т. В случае установки двигателя поперек корпуса сокращение его длины и массы получалось незначительным, а главное – нельзя было использовать узлы танка А-32 (А-34), что было желательно по заданию. Исходя из этого, была выбрана схема с передним расположением трансмиссии и ведущих колес, но боковым размещением мотора. Это позволяло за счет увеличения ширины танка на 75 мм уложиться в длину танка Т-26 и в вес не свыше 15 т. При этом можно было использовать бортовые фрикционы танка А-32 и даже (при необходимости) его КПП!

24 марта 1940 г. проекты 126-1 и 126-2 были предъявлены АБТУ и вызвали вполне естественные критические высказывания заказчиков. При их обсуждении в АБТУ был подан также проект легкого танка «Объект 211», разработанного КБ ЛКЗ под руководством А. Ермолаева, по тем же ТТТ, и той же компоновочной схемы, что и 126-2 (то есть с боковым расположением двигателя и торсионной подвеской). Но ведущее колесо кировцы разместили сзади…

Как это и ожидалось, проекты 126-2 и 211 вызвали, большое количество нареканий. Слишком многое было в них необычно. Особые претензии вызвало расположение двигателя в боевом отделении. Но двигатель В-3 для 126-2 и 211 был отработан и готов к серийному производству, тогда как мотора мощностью 150-200 л.с. в конструктиве Т-26 не было и в ближайшее время не предвиделось, а вынесение двигателя в отдельное МТО приводило к удлинению танка.

Компоновка танка Т-26-5 (126-1), проект 1939 г.

Проектное изображение танка 126-2, 1940 г.

Таким образом, в конце марта 1940 г. решение об изготовлении нового танка «СП» принято не было, а в результате трехдневных дебатов стороны пришли к следующему соглашению:

« Выводы но предварительному обсуждению

проектов танка СП

Выпуск танка Т-26-1 не прекращать.

Проект «126-1» в основном принять…

Доработку танка Т-26-1 производить до уровня « 126– he ходе капитального ремонта после начала валового выпуска дизельмотора Д– 744.

Довести бронирование корпуса Т-26-1 до толщины 40-45мм путем использования схемы дополнительного бронирования № 3 согласно прилож. 2.

Проектные работы по танкам «126-2» и «211» продолжать… изменить компоновку, с целью исключение расположения двигателя в боевом отделении.

Указанные работы завершить не позднее 1 июля с.г.»

В марте-апреле 1940 г. в АБТУ и НКО продолжались дебаты на тему о том, каким быть новому танку сопровождения. С одной стороны, он должен был иметь как можно меньшую массу, что напрямую сказывалось на его цене. С другой стороны, малая масса не давала возможности надежно защитить его от огня современных противотанковых и танковых пушек, давала гораздо меньше возможностей по оснащению хорошей броней, вооружением, по размещению большого запаса топлива, боеприпасов, средств пожаротушения. 29 апреля 1940 г. нарком обороны уточнил ТТТ на «танк «СП» (проект 126) следующим образом:

« I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

1. Тип танка – гусеничный одно– башенный.

2. Вес – не свыше 13 тонн.

3. Габариты должны позволять перевозку по железным дорогам и проход через все шоссейно-дорожные сооружения.

4. Скорость движения – максимальная до 35 клм в час.

5. Вооружение – одна 45 ми пушка спаренная с пулеметом ДТ, один пулемет ДТ впереди и пулемет-пистолет Дегтярева.

6. Угол возвышения спаренной установки +25 гр. и угол снижения – 7.

7. Боекомплект:

Компоновка танка 126-2, проект 1940 г.

Компоновка танка 211, проект 1940 г.

–  снарядов 45 мм, не менее -150 штук

– винтпатрон к ДТ – 4000 шт.

– патрон к ППД – 750 штук

– гранат Ф-1 – 24 штук

8. Проходимость:

а) подъем и спуск не менее 45 гр.;

б) бортовой крен не менее 40 гр. ;

в) вертикальная стенка не менее 0, 7 мт;

г) окоп нормального профиля;

д) брод без специальных приспособлений до 1,2 мтр;

е) удельное давление не свыше 0,6 кгр/см2 ;

ж) клиренс 0,4 метр;

9. Запас хода по горючему – не менее 10 час движения.

10. Экипаж танка – 4 человека. Предусмотреть возможность взаимосмены экипажа (не вылезая из танка).

11. Средства связи:

Для внешней связи предусмотреть установку рации 71– ТК-3.

Для внутренней связи – ТПУ на три точки (командир, водитель, радист -стрелок).

Антенна штыревая, допускающая возможность смены изнутри танка.

12. Броня должна защищать от поражений экипаж и внутренние агрегаты танка на всех дистанциях от бронебойных снарядов до 45 мм калибра включительно.

Толщина брони: лобовая – 45 мм бортовая – 45 мм

башенная – 45 мм

кормовая – 45 мм

крыша – 20 мм

днище – 15 мм

13. Двигатель – дизель типа « В-3».

14. Средства наблюдения: водитель и стрелок радист должны видеть через передний смотровой прибор оба передних крыла над гусеницей. Мертвое пространство должно быть не более 4-х метров.

Кроме того смотровые приборы должны быть установлены по бортам. В башне обеспечить круговой обзор без поворота, помимо ПТ-1, ПТК и ТОП.

15. Специальное оборудование:

а) расположение контрольных приборов должно обеспечить удобное наблюдение водителю.

б) предусмотреть вентиляцию танка при стрельбе с закрытыми люками, чтобы не допустить превышения минимально допустимой концентрации окиси углерода (с работ, мотором).

в) разработать способ облегчения надевания гусеницы.

г) предусмотреть установку с'емного прибора ОДП…».

5 июня 1940 г. Комитет Обороны постановлением № 246сс выдвинул ТТТ на изготовление опытного образца танка СП (Т-126-2), причем согласно разъяснениям АБТУ полагалось вынести двигатель в моторное отделение и ведущее колесо размещать в корме машины.

Однако вскоре нарком Тимошенко узнал, что гомогенная броня Мариупольского завода была испытана зимой 1939-1940 гг. обстрелом из 45-мм пушек новыми снарядами (эталон № 0130) и с дистанции 300-400 метров была неоднократно пробита ими. И только листы толщиной 50-52 мм не пробивались из 45-мм пушки с любой дистанции любым типом снаряда лишь с нарушением тыльной прочности.

Опытный образец танка Т-126(СП), 1940 г.

Требованием наркома было усилить бронирование нового танка до 55 мм вместо 45 мм по ТТТ. Кроме того, по опыту обстрела крыши танка из 20-37-мм пушек (имитация нападения пикирующих бомбардировщиков), толщину крыши вместо 20 мм предписали увеличить до 30, а днище для лучшей зашиты от противотанковых мин в его передней части – выполнить толщиной 20 мм. и при этом было разрешено довести вес танка до 17 т.

Таким образом, к изготовлению приняли два танка СП (проект 126), один с толщиной брони 45 мм и массой 14 т, другой – с броней 55 мм и массой 17 т.

Чуть позднее директор Кировского завода И. Зальцман получил письмо от начальника 8-го отдела АБТУ военинженера Афонина, в котором заводу разрешаюсь изготовить два опытных образца танка СП (проект № 211), с литой броней, и с катаной толщиной 45-мм, подчеркнув, что высшее командование Красной Армии не разрешает увеличить толщину брони танка сопровождения более 45 мм и вес в 13 т.

На первый взгляд непонятно, почему Кировскому заводу не было разрешено увеличить толщину брони своего танка сопровождения. Но все дело в том, что вскоре после начала работ завода № 174 над танком с увеличенной броней председатель Комитета Обороны написал наркому:

« НКО – тов. ТИМОШЕНКО С. К.

На № 16 765 сс от 26.6.40 г.

Комитет Обороны при СНК СССР считает крайне нежелательным увеличение веса танка СП свыше 13 тонн, учитывая, что это неизбежно снизит маневренность этой машины, предназначенной для сопровождения пехоты.

Увеличение снарядстойкости и прочности корпуса танка СП должно быть разрешено за счет улучшения качества брони. При невозможности достигнуть этого, следует допустить (что нежелательно) снижения тактико-технических требований, установив защиту танка «СП» на всех дистанциях от бронебойных снарядов до 37 мм калибра включительно. //.//. ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИТЕТА О БОРОНЫ при СНК Союза ССР – К. ВОРОШИЛОВ»

Как бы то ни было, но в августе оба танка Т-126 (СП) были готовы к испытаниям. Танк с броней 45 мм при взвешивании «потянул» на 17 т, а с броней 55 мм – на 18,3 т. Погоня за снижением веса при сохранении «классической» компоновки вело к тому, что танк Т-126 оказался очень тесным. Экономился каждый кубический сантиметр внутреннего объема, но при этом конструкторской группе под руководством Л. Троянова категорически запрещали отказаться от применения наклонных надкрылков, утяжеляющих танк и усложняющих конструкцию (и главное – технологию) изготовления корпуса.

Поскольку шинный завод не мог гарантировать нормальную работу ошиновки опорных катков при их изготовлении из синтетического каучука марки СК, один из образцов танка был в опытном порядке оборудован опорными катками с внутренней амортизацией конструкции завода № 185, и на испытаниях эти катки полностью себя оправдали.

Танк имел наклонную лобовую броню, и поэтому люк механика– водителя был размешен в ней (как и у танка А-32), что не было удачным решением, но ввиду «классической» компоновки танка, особо нравившейся председателю Комитета Обороны К. Ворошилову, деваться конструкторам, как говорил Л. Горлицкий, было больше некуда. Надо было делать.

Заводские испытания опытного образца танка Т-126 (СП) по программе 300 км начались с 31 августа 1940 г. С 31 августа по 9 сентября включительно танк СП-126 прошел 312 км, из них по шоссейной дороге – 195 км, по пересеченной местности – 95 км, преодоление препятствий (рвы, подъемы, болота) составило приблизительно 22 км. Остальное время движения занял пробег по территории завода и опробование механизмов. За время заводской обкатки обнаружено множество мелких дефектов. 10/1X-40 г. заводские испытания приостановлены в целях переборки коробки скоростей и устранения дефектов.

Один из вариантов проекта танка«127». 1940 г.

19 сентября испытания были продолжены и к их завершению 28/IX-40 г. первый образец танка Т-126 (СП) прошел 973 км.

Мы сделаем лучше!

В то время когда Т-126 вышел на свои первые ходовые испытания, на заводе № 174 разгорелся скандал. Суть его можно кратко выразить таким образом.

В середине мая, когда на заводе шла внутризаводская зашита проекта Т-126, было обращено особое внимание на большой вес машины, доходивший до 16-17 т и более, вместо 13 т, заданных техусловиями АБТУ, а также на сложность мотор– но-трансмиссионной группы.

Чтобы избежать возможных трудностей, директор завода № 174 Маркин дал указание КБ параллельно с работами над Т-126 проработать вопрос о максимально легком варианте машины СП при сохранении остальных ТТТ АБТУ.

Таким образом было открыто эскизное проектирование танка «127», и ответственным за него был назначен молодой инженер– конструктор Голтвянский, а от двигательного отдела в проекте был занят молодой специалист Макаров. Они разработали проект танка с двигателем № 744 и облегченной подвеской на трех парах торсионов с балансирами. Корпус по форме был выбран подобным Т-26-1, от него же заимствовались КПП, бортредукторы и прочие механизмы. Собственно в итоге у них и получился танк 126-1 с сильно ужатым корпусом и броней толщиной 30-45 мм, установленной во лбу и бортах под наклоном.

Молодые конструкторы, конечно же, горели желанием, чтобы их заметили, и потому всячески старались показать свою работу. Им не было понятно, почему к проекту все относятся столь невнимательно. Ведь они, казалось бы, выполнили все условия АБТУ, и даже лучше. Вес их машины нормальный – не превышал 12,5 т, броня толстая – 30-45 мм, габариты даже чуть меньшие, чем у Т-26-1 (при чуть большей базе), в полтора раза больший расчетный радиус действия. Но главное – более высокие динамические качества и даже объем боевого отделения предполагался более просторным, чем у танка Т-26! Правда, все это были расчетные данные, взятые при условии достижения мощности двигателя № 744 в 200-220 л.с., которая была получена на стенде только на одном опытном экземпляре и в течение короткого промежутка времени. Но, по мнению авторов, эту мощность можно было поднять без наддува до 250 л.с.!

Но их проект упорно не рассматривался ни на каком официальном совещании, хоть был предметом неоднократного обсуждения с привлечением работников АБТУ – членов макетной комиссии, и это очень обижало авторов изделия.

Разработчики не понимали, почему завод в лице главного инженера Засовенко отказался от форсирования выпуска рабочих чертежей и изготовления опытного образца, мотивируя якобы загрузкой работами по проекту «126». Голтвянский считал, что проектные работы по «126» уже закончены и все силы должны быть обязательно брошены на его детище, и потому настоятельно просил и требовал, чтобы все руководящие органы помогли ему и не дали столь нужной машине «погибнуть в волоките». Он вдруг забыл, что его машина подвешена на вдвое меньшем числе торсионов, чем Т-126, и уже это вызывало большие вопросы по ее нормальной работоспособности. Макаров же не учитывал, что из трех дизелей № 744, стоявших на стенде, лишь один кратковременно показывал мощность в 200 л.с., после чего выходил из строя. Остальные же два двигателя не показали даже и планировавшиеся 180 л.с., но соответственно 140 и 155 л.с., а с такими показателями танк «127» уже был весьма посредственным.

Пытаясь «найти управу на бюрократов», молодые инженеры написали жалобу в виде письма председателю Комитета Обороны К.Ворошилову, начальнику ГБТУ Я.Федоренко и зам наркома Среднего машиностроения В. Гореляду.

Письмо вызвало моментальную реакцию. По распоряжению начальника ГБТУ и начальника управделами Наркомата Обороны Дратвина на завод прибыла комиссия в составе начальника БТУ Красной армии военинженера 1-го ранга Коробкова и начальника 3-го отдела БТУ военинженера 1-го ранга Афонина. В течение десяти дней комиссия изучала все представленные материалы, в результате чего составила письмо следующего содержания:

« НАЧАЛЬНИКУ УПРАВЛЕНИЯ ДЕЛАМИ НКО ГЕНЕРАЛ-МАЙОРУ тов. ДРАТВИНУ

Конструкторы завода № 174 тт. ГОЛТВЯНСКИЙ и МАКАРОВ предложили разработать танк «СП» (проект № 127) с мотором дизель «744» мощностью 180л.с.

Авторы считают, что вес такого танка составит около 13 тн. при 45 мм толщине основной брони. В своем предложении авторы проводят сравнение с проектом танка «СП» № 126, разработанного заводом № 174 и принятого в июле с.г. макетной комиссией.

Танк СП (проект /26) строится сейчас в опытных образцах с 45 и 55 мм основной броней, с дизелем В-3 мощностью 250 л.с.

Несмотря на преимущества в весе танка «127» против танка № 126 считаем, что проект № 127 разрабатывать нецелесообразно по следующим соображениям:

1. Тесно боевое отделение.

По ширине боевое отделение уже боевого отделения танка 126 на 75 мм и по высоте на 135 мм.

Размер башни по погону и в свету у танка № 127 составляет около 1200 мм против 1300 мм у танка 126. Размеры боевого отделения танка № 127 не обеспечивают нормальной работы экипажа танка.

2. Отсутствует отработанный дизельмотор «744», на который ориентируются авторы.

Дизель « 744» проходит заводские испытания, и определить сроки и возможность его пуска в серию можно будет лишь после государственных испытаний. Утверждения авторов, о том, что мощность дизеля «744» можно без наддува поднять до 250л.с. и с наддувом до 270-300л.с. не имеют серьезных оснований.

3. Предлагаемая к установке в проекте № 127 3-х торсионная, на каждый борт, подвеска с парными тележками менее надежна в работе, чем 6-ти торсионная, индивидуальная подвеска проекта № 126.

4. Более сложный корпус, чем у № 126 и наличие гнутых броневых деталей усложнит изготовление корпуса и потребует больший по объему механической обработки.

5. Отсутствие перспективы в развитии танка по увеличении бронирования т.к. дизель « 744» не обеспечит необходимых мощностей при увеличении веса.

НАЧАЛЬНИК БТУ КРАСНОЙ АРМИИ ВОЕНИНЖЕНЕР 1 РАНГА

…………………………………….. (КОРОБКОВ)

НАЧАЛЬНИК 3 ОТДЕЛА БТУ К. А.

ВОЕНИНЖЕНЕР 1 РАНГА…………………..

……………………………………… (АФОНИН)».

Вскоре после этого письма все работы по проекту «127» (он же П-127, Т-127) были свернуты.

Танк Т-26-5 (126-1) на испытаниях. 1940 г. (Прим. OCR – ошибка первоисточника. На снимке А-34 №1 )

10 .6. Рождение легенды

«Харьковские близнецы»

Несмотря на то что танк А-34 был принят на вооружение в декабре 1939 г., предварительные решения 19 и 21 сентября, видимо, все же возымели действие, так как уже 12 октября 1939 г. из сердца танкостроения Украины в Москву отправилась телеграмма, в которой, в частности, говорилось:

«… уже начата сборка двух новых танков А-34. При благоприятном стечении обстоятельств, надеюсь, что к 7 ноября завод сможет продемонстрировать их представителям заказчика… Максарев».

Хоть завод торопился предъявить свои новинки к годовщине Великого Октября, «благоприятных обстоятельств» для этого не сложилось и работы затихли. Лишь силовой агрегат А-34 обкатывался на стенде, и сия обкатка постоянно выявляла какие-то проблемы. Удивительным было то. что независимо от времени начала обкатки, примерно в полдень каждого дня испытаний в агрегате что-то непременно ломалось. Чаще всего это были детали двигателя или КПП, реже бортовой передачи. Время от времени возникали слухи о диверсии. а постоянно проводимые расследования причин аварий проблем, понятно, не решали.

Проведенное в октябре собрание конструкторско-технологических служб завода № 183 и ОКБ было посвящено подготовке работ по изготовлению танков с броней толщиной 45 мм. Особое внимание на собрании предлагаюсь уделять повышенной тщательности выделки механизмов новых танков, так как от этого зависела их работоспособность.

В декабре работы по сборке А-34 были, наконец, реанимированы, а 7 января 1940 г. был выпущен приказ П-1 о спешном изготовлении танков. Для установки в опытные машины завод № 75 предложил два дизеля, отличавшихся наибольшей мощностью при минимальном расходе топлива. Бортовые передачи отбирали на ХТЗ по минимальному производимому ими шуму, а все установленные в КПП подшипники были взяты иностранного производства (против этого возражали представители приемки, благодаря бдительности которых до нас и дошел сей факт). Все резьбовые поверхности перед соединением обрабатывались горячим маслом, а трущиеся поверхности подвижных соединений пропитывались очищенным тавотом.

Но не только механизмы подвергались повышенной чистоте обработки. Даже по качеству отделки внешней поверхности два создаваемых для «высочайшего показа» А-34 могли поспорить, пожалуй, с современными им лимузинами. Они выделялись в ряду себе подобных прежде всего красивой обтекаемой формой. Все в их облике было рационально. Новая 76-мм пушка Л-11 с длиной ствола 30 калибров прекрасно вписывалась в экстерьер машин, придавая им торжественно-грозный вид. Тщательно соединенные броневые листы, расположенные под большими углами наклона, словно специально подчеркивали стремительный характер танков, а их широкие гусеницы. будто бицепсы борцов, демонстрировали таящуюся в них силу. Привычные харьковчанам и по-своему красивые БТ-7 рядом с этими красавцами смотрелись гадкими утятами. Даже А-20 и А-32 проигрывали из-за более узких гусениц и уменьшенных башен.

Вид спереди танка А-34 № 1. 1940 г.

Вид сзади танка А-34 № 1. 1940 г.

Даже не будучи окрашенными, танки сверкали под солнечными лучами. Поверхность всех броневых листов отличалась особой гладкостью. Ведь «близнецы» (так именовались машины в переписке завода № 183 с АБТУ) буквально «вылизывались» их создателями. Это позже они будут сходить с конвейера с рубцами на литых башнях и сварными швами толщиной в руку, а пока… «… каждый броневой лист перед термической обработкой должен быть выправлен с особой тщательностью… торцы плит обрабатывать только быстрооборотным оборудованием… после обработки на металлорежущих станках все поверхности должны быть ошлифованы…» – гак рекомендовалось готовить броневые листы с сборке. Впрочем, и сборка осуществлялась с неменьшей тщательностью. Вот несколько отзывов представителей заказчика о новых танках:

« Качество изготовления танка А-34 великолепно. На поверхности отсутствуют царапины, раковины и заусенцы… поверхность плит ошлифована… Подгонка плит друг к другу очень тщательна – в щель между ними не удается засунуть лезвие карманного ножа… Сварные швы… ровные, округлой формы и гладкие на ощупь… Сидения членов экипажа аккуратно обшиты коричневой кожей…» Конечно, в серии такая отделка неприемлема, но даже отказ от нее не делал танк более простым в изготовлении.

Дело в том. что «близнецы» имели ряд конструктивных особенностей корпуса и башни, реализация которых была возможна только при ограниченном выпуске. Но именно эти особенности придают первым А-34 тот самый колорит, который делает их уникальными в ряду себе подобных. Машины незначительно отличались от А-32. Они были на 300 мм длиннее и на 450 мм шире. По высоте они тоже «подросли» весьма незначительно – всего на 8-10 мм. Их боевой вес увеличился на 5.6 т, а максимальная скорость была снижена, по расчетам, до 51-54 км/ч.

Танк А-34 № 1 на испытаниях. 1940 г.

Вид спереди танка А-34 № 2. 1940 г.

Лобовая часть корпуса А-34 выполнялась из цельного куска броневого листа. Для этого лист сначала подвергали отпуску, затем изгибали на прессе, после чего правили, шкурили поверхности и «заглаживали торцы», и вновь подвергали термообработке для придания ему необходимой прочности. Для изгибания листа применяли мощный пресс, которых в стране было немного. Понятно. что при таком многоступенчатом процессе изготовления была высока вероятность брака, что и случилось – для изготовления двух «близнецов» корпусники успешно перепортили восемь тщательно вырезанных заготовок. Заготовки коробились как при отпуске, так и при закалке, их поверхность покрывалась при изгибании трещинами, а большие размеры затруднили процесс правки молотом и прессом.

Несмотря на преобладание сварки, при изготовлении корпуса еще нашли применение старые добрые заклепки. Так, вертикальные листы бортов танка соединялись с горизонтальными листами надкрылков заклепками на угольниках. Кормовой лист корпуса А-34 был съемным, но не откидным (как впоследствии), что при отличной подгонке листов друг к другу затрудняло его удаление при необходимости.

Буксирные крючья в лобовой части имели горизонтальное рифление. изготовленное для улучшения сцепления сапога с броней. Все выступающие на поверхность головки болтов были специально скруглены, чтобы какой-нибудь любознательный член комиссии, решив взобраться на боевую машину, (не дай бог!) не поранился, поскользнувшись.

Башня также изготавливалась подобно корпусу – с применением сварки и штамповки по такому же «многоступенчатому» техпроцессу. Подобно корпусным, раскроенные бронелисты отпускались, после чего изгибались прессом, подвергались механообработке, закаливанию и далее – на сварку. Причем лобовой лист башни изгибался в не меньшей степени, чем лобовой лист корпуса. Естественно, что прорезывание пушечной амбразуры в изогнутых листах вызывало трудности механической обработки торцов и недостаточной точности; если же амбразура под орудие прорезывалась до изгибания листа, то лист «вело» при термообработке. Бортовые смотровые приборы располагались в башне по линии сгиба бортовых листов, что также способствовало рождению дополнительных трудностей. Приварная крыша башни была зашлифована в местах посадки столь тщательно, что место стыка почти невозможно было определить «на глаз».

В крышке башенного люка предполагалось установить перископ кругового обзора конструкции С. Порфирьева, но, поскольку последний в 1939 г. был арестован (по подозрению в шпионаже), танк оснастили новым «прибором кругового панорамного обзора». Радиостанция была установлена в нише башни, так как первоначально предполагалось, что ее обслуживанием будет заниматься заряжающий (он же – командир танка, по довоенным взглядам). Помимо радиостанции, для связи с себе подобными танк имел специальный круглый лючок в крышке башенного люка, предназначенный для флажной сигнализации и пуска сигнальных ракет.