Текст книги "Криптография и Свобода - 3 (СИ)"

Автор книги: Михаил Масленников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

отключали, все зародыши в инкубаторе запарились и погибли. В общем, что-то, отдаленно

напоминающее конвейер, у меня стало получаться только ближе к концу апреля, когда перестали

отключать свет, и я больше не накрывал инкубатор.

Весна все активнее проникала в Гузеево, огромные зимние сугробы растаяли, появились

островки весенней земли. Я опрометчиво решил выпустить двух малюсеньких козявочек погулять

в саду. Вдруг неведомо откуда появилась здоровенная ворона и у меня на глазах утащила одну

козявку. Я стал брать с собой ружье, перед тем, как выпускать оставшегося цыпленка погулять.

Гуси очень любят воду. Зимой с водой – проблема, они часто ходили грязными и

некрасивыми. Но с наступлением весны, еще до того, как оттаял гусиный пруд, я начал их

поливать водой из шланга. О том, что это им очень нравится, свидетельствуют их ужимки: когда

гусям хорошо, они поднимаются на цыпочки и начинают махать крыльями. А оттаявший гусиный

пруд надо было чистить – это суровая правда жизни! Она была пройдена и гуси весело

забрязгались в чистом пруду.

В конце апреля, наконец-то, инкубатор заработал не только на вход, но и на выход. Стали

появляться как цыплята, так и гусята.

Но я все чаще стал задумываться: а нельзя ли без инкубатора? Естественным природным путем?

Корейские байки. Святое.

После 6 проведенных в Корее лет я все больше стал чувствовать, что не в своей стране.

Каждый день хотелось слышать русскую речь, видеть русские лица, старых друзей, семью, детей.

Хотелось, в конце концов, в Гузеево! Хорошая страна Корея, дружелюбная, процветающая, мирная, но не моя.

Я тогда жил в Бунданге, пригороде-спутнике Сеула. Рядом с гостиницей – небольшая

речка, вечером всегда выходил к ней прогуляться. И всегда сравнивал ее с Мологой. Молога

казалась такой натуральной, дикой, типично русской. А речушка в Бунданге – искусственной, укрощенной, типично корейской. На Мологе природа сама определила места, где лежат камни и

где каменные перекаты, а здесь камушки уложены людьми аккуратненько, по ним можно даже

переходить эту речушку, что я частенько и делал. Рыба в Мологе – нагладная иллюстрация

поговорки: рыбка плавает по дну, не поймаешь ни одну. А в речушке Бунданга – декоративная, только для того, чтобы ею любоваться. Утки на Мологе дикие, а здесь – ручные.

Замечательная страна Корея, но очень маленькая, нет здесь укромных «медвежьих углов», грибов и ягод в лесах. По своим размерам Южная Корея – почти как две Московских области, а

население – свыше 50 миллионов человек, почти треть населения России. Каждый клочок земли

уже занят, обработан, стал цивилизованным. Нигде не пойдешь с ружьем на охоту, да и охотиться

не на кого.

Никаких дач у корейцев нет, для дач просто нет места. А все свободное время они, как

правило, лазают по горам. У них в Сеуле есть цивилизованные горные тропинки, где все

оборудовано, тросы, канаты, таблички, указатели и туалеты. Конечно же, первое время лазить по

этим тропинкам было жутко интересно, когда все в новинку. Но после 6 лет одни и те же тропинки

уже надоели, а больше в свободное время заняться было нечем.

Одно местечко на речушке в Бунданге привлекало меня чаще всего. Оно чем-то отдаленно

напоминало мне чудесное щучье место на Мологе, которое все деревенские называли Святое.

Похожие каменные перекаты, похожие островки посредине. Даже ручные рыбы плавают в этом

корейском «Святом», как будто натуральные щуки в настоящем Святом на Мологе. Во время

вечерней прогулки я все время поднимался на мостик в корейском «Святом» и мысленно

воображал себе гузеевское Святое.

Тянуло назад, в Россию, в Гузеево, на настоящее Святое!

ДАЗДРАПЕРМА

Так я прозвал курочку, которая села на яйца 1-го мая 2019 года. Но сначала немного

поразглагольствую на тему кто лучше: куры или гуси?

Отлавливание детским сачком шустрых и непослушных гусят и цыплят 60-летним

дедушкой – зрелище еще то. Как-то попроще бы их воспитывать… Мама нужна! Гусыня или

курочка-наседка.

То, что гуси более умные, чем куры, наглядно проявилось еще в прошлом году. Пара более

взрослых гусей сама, добровольно, безо всяких принуждений взяла на воспитание восьмерых

маленьких гусят, и мне не нужно было после этого бегать за гусятами. За ними все лето, пока они

не превратились в больших гусей, следили более старшие гуси, хотя эти старшие были всего на

два месяца старше и никаких яиц еще не несли. Они воспитывали чужих гусят только потому, что

гусята были маленькие.

С курами – все наоборот. В инкубаторе вылупились 14 цыплят, все – свои, все мамы – на

лужайке около сарая. Но ни одна их них не проявила ни малейшего интереса к своим детишкам-

цыплятам, из-за чего я прозвал цыплят детдомовцами. Воспитывать (читай – ловить сачком по

вечерам) пришлось самому, пока не подросли.

Как-то сам собою стал напрашиваться вывод: инкубатор – хорошо, но наседка – лучше.

Особенно для цыплят.

Вельзумеры – наседки. Это я понял еще осенью, когда одна курочка-вельзумерша

пыталась сесть на яйца. Тогда я ее снял с яиц, отложив увлекательную процедуру высиживания

цыплят наседкою до весны. И вот долгожданный момент настал!

Как обращаться с наседкою? Как ее кормить? Все было впервые. Лезу в Интернет, учу

матчасть. Первые два дня наседка ничего не ест. Потом ее надо аккуратненько снимать с яиц и

кормить. Выгоняю из сарая всю праздношатающуюся публику, запираюсь и снимаю наседку. Она

сначала какая-то немного ошалевшая от долгого сидения на яйцах, но потом успокаивается, подходит к кормушке и клюет комбикорм. Разминается, делает все свои дела и сама обратно

садится на яйца.

На 21-ый день, как и положено по теории, из-под мамы появляется первый маленький

клювик.

Итог таков: из 10 яиц, на которых сидела наседка, вылупились 5 цыплят. У меня к тому

времени в брудере было еще столько же детдомовцев из инкубатора, чуть постарше. Возиться с

ними новая мамаша категорически отказывалась, так и остались они детдомовцами, пока не

подросли маменькины цыплята. Они подружились и никакая мама через месяц им была уже не

нужна. И еще: глядя на маменькиных, детдомовцы как-то присмирели, сачком я их не отлавливал.

Почти.

Фото и видео мамы с цыплятками очень понравились моей внучке и вдохновили ее на

художественные подвиги.

Про маленького белого гусенка.

– Гуся, хочу маленького белого гусенка!

Так я начал постоянно капать Гусе на ее гусиные мозги.

Немного в сторону. Глядя на курочку-наседку, гусыни тоже стали задумываться о чем-то

аналогичном. Но только задумываться, до реальных дел ихнего гусиного духа явно не хватало.

Посидит гусынька час-другой на яйцах, появляется ее дружок-гусачок. Что ты тут сидишь? Пойдем

лучше в пруду поплаваем да травку пощиплем. Гусынька все бросает, с яиц слезает и за гусачком…

– Курочка на яйцах все время сидела и высидела цыплят. А за вас на яйцах все время

кто будет сидеть? Пушкин?

– Успеем, еще насидимся.

Подобные диалоги были у меня с этими безответственными мамашами постоянно. В

конце концов я понял, что воспитывать гусынь – бесполезно. Ну и черт с ними! Главное – чтобы их

гусаки топтали и они яйца несли. Гусят ведь я могу вывести и без них, в инкубаторе, а затем

подсунуть их на воспитание какой-нибудь гусыне. В прошлом году все так и сработало.

Сработало и в этом году. Гусаки натоптали гусынь, а гусыни нанесли яиц. Причем столько, что хватило и на инкубатор, и на высиживание, и еще на то, чтобы доверху забить весь

холодильник в Москве.

К высиживанию гусынями яиц я относился как к чему-то несерьезному. Хочется им

посидеть на яйцах – ну и пускай посидят.

От гусиного непоседства яйца постоянно остывали и зародыши в них погибали. Такие яйца

переходили у меня в категорию «учебных», периодически я менял в гусином гнезде учебные яйца

на «боевые».

А тем временем инкубатор работал на всю гусиную катушку. Полезли нормальные серые

гусята. Сначала я всех их сажал в брудер, но они быстро росли и их надо было переселять в сарай.

Первое переселение 4-х гусят в сарай окончилось трагически: двух гусят насмерть

заклевали вороны и сороки. Нужно какое-то другое решение этой проблемы. Решение пришло

быстро: а теплицы на что? Вся оставшаяся гусячья братия была переселена в теплицу, где росли

огурчики и капустка. Росли…

Последним на свет божий появился маленький белый гусенок. Он был слабее других и

долгое время не мог стоять на ножках, заваливался назад, на попку. Он был очень общительным, ему хотелось быть со всеми другими гусятами, тоже щипать капустку и огурчики, тоже брязгаться в

тазу с водой. Но ножки были очень слабенькие, да и старшие братики-сестрички его не особо

уважали.

Пришлось его временно отселить от остальных в отдельную теплицу с помидорами,

поэтому я прозвал его «гриб-подпомидоровик».

Некоторое время спустя я предпринял попытку подыскать гусятам маму. И успешно! Одна

гусыня стала испытывать к гусятам материнские чувства, стала гулять с ними, учить уму-разуму и

охранять от врагов. Гусята слушались эту маму, все время ходили за нею, держались друг за друга.

Я сразу же попытался добавить к ним маленького белого гусенка, но не получилось. Его не

приняла сама гусыня-мама, стала на него шипеть и прогонять. Он, бедненький, так хотел в

компанию к гусятам, а его туда не пускали. Он забивался в траву и плакал там. Я не мог этого

вытерпеть и снова посадил его в теплицу под помидоры.

Так продолжалось больше месяца. В теплице маленький белый гусенок отъелся и окреп.

Но он все время хотел в коллектив. А мне вскоре надо было опять в Москву по делам, птичий двор

оставался на несколько дней на соседа, а ему проще, если гусенок будет со всеми вместе. Я опять

попробовал подсадить его к остальным гусятам. Они немного пошипели на него, уже подзабыли

своего родного братика (или сестричку). Пошипела и гусыня-мама, но не очень сильно, больше

так, для порядка. В общем, вроде все нормально, но все равно, уезжая в Москву, на душе у меня

было неспокойно.

Возвращаюсь в Гузеево и слышу от соседа, что на птичьем дворе – трупик гусенка. Эх, не

уберег, зря так рано вытащил из помидорной теплицы. Поднимаюсь к себе наверх, смотрю из

окна на гуляющих по лужайке гусей и вдруг вижу маленького белого гусенка! Он успешно

подружился с остальными гусятами и с гусыней-мамой, они приняли его в свой коллектив как

равного.

А откуда же взялся упоминавшийся соседом трупик гусенка? Я потом в гнезде, где гусыни

сидели на яйцах, нашел еще один такой трупик. По-видимому, гусыни все-таки высидели гусят, но

не уберегли малышей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. УДАР.

Ночь с 7 на 8 августа 2019 года. В Гузеево – дождь, где-то вдалеке сверкают молнии. И

вдруг – страшный грохот и треск, но вспышки молнии нет. Погас свет. Встаю, иду посмотреть, в

чем дело. Дом и пристроенный к дому гараж – целы. Проверяю, что со светом. Выбиты все

предохранители как на входе, так и на выходе. Включаю их и – о чудо – свет есть! Довольный, поднимаюсь к себе наверх и вдруг вижу зарево. Горит мой сарай с живностью: курочками и

гусиками. Шаровая молния взорвалась в нем, моментально погубив моих любимцев, которых я

растил полтора года, ради которых даже оставался в Гузеево зимовать.

Гуся, любимая моя гусыня! Твоя белоснежная душа уже в гусином раю. И тебе я посвящаю

эту часть книги.

Ты все понимала, ты хотела сама высидеть на яйцах гусенка, сообразила, что для этого

надо сидеть на них все время. Ты мужественно сидела на яйцах, вплоть до того рокового удара.

Прощай, моя любимая Гуся!