Текст книги "Три цвета одного убийства"

Автор книги: Михаил Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

3

На полную откровенность адвоката подполковник Трубецкой не рассчитывал. Его интересовали факты, а не рассуждения, потому он в первую очередь потребовал показать ему документы, в частности брачный договор. Трубецкой сам был хорошим юристом и разбирался в тонкостях.

– Зверев подавал документы на развод? – в лоб спросил следователь.

Тут Феликс Адамович Шварцман не стал юлить. Он понимал, какие факты можно проверить, а что недоказуемо.

– Да. Документы уже готовы. Осталось подать заявление в суд. Оно у меня. Не успел. Надо сказать, решение о разводе принималось не одной стороной, а обеими. Кира не возражала. Согласно брачному контракту, при расторжении брака по инициативе мужа он должен разделить свое имущество и деньги пополам. Исключение – фирма Владлена. В свою очередь он не претендовал на художественные салоны, принадлежащие жене. Хотя деньги в их создание и содержание вкладывал Владлен. Я считаю его поступок очень благородным.

– Конечно, – улыбнулся Трубецкой. – Особенно если учесть, что делить уже нечего. Он весь капитал вложил в фирму, так же, как и его партнеры, чтобы выиграть аукцион по аренде лучших рекламных площадей в Москве. И выиграл. Доходы с вложений он должен был получать уже после развода.

– Согласен, – кивнул адвокат, ерзая на жестком стуле казенного кабинета. – На то он и бизнесмен. Успешный бизнесмен. К тому же Кире отписывался загородный дом и квартира на Чистых прудах. Она не осталась бы внакладе.

– В документе указано о потере Зверевым семидесяти процентов от общего состояния при его неверности. Тут и фирма включается в дележ?

– Да, вы правы. Поставить подпись под таким пунктом было равно самоубийству. Но он подписал. Виной тому любовная лихорадка. Но с другой стороны, Владлен соблюдал конспирацию. Конечно же, он не был святым, и о его связях ходили легенды. Кира не могла не знать об этом. Но не думаю, что она хотела подловить его на измене.

– Фотографии могли служить доказательством в суде?

– Конечно. Но речь может идти только о пленке. Цифровые снимки в учет не берутся. И они проходят очень дорогую экспертизу на фотомонтаж. При наличии сегодняшних технологий и фотошопа можно подделать что угодно. Хотя снимки могут быть сделаны со старых негативов.

– Но ведь на пленках есть дата выпуска.

– Хороший аргумент. Он имеет право на существование.

У Трубецкого родилась совершенно неожиданная идея. Адвокату он о ней не сказал, а сделал пометку в блокнот: «проверить».

– Хорошо, Феликс Адамович. Каково положение дел сегодня?

– Завещания как такового не существует. Владлен не собирался умирать. Родственников у него нет. Во всяком случае, мне о них ничего не известно. Все состояние автоматически переходит к жене покойного. Кира теперь миллиардерша.

– Годится ли она на роль убийцы?

Адвокат не удивился заданному вопросу:

– Не уверен. По логике вещей, лучше получить все и без проблем, чем довольствоваться крохами. По сути дела, Зверев весь свой капитал вложил в фирму. Но Кира и убийство – вещи несовместимые. Она слишком гордая женщина, независимая и порядочная. Ради денег убиваться не станет. Конечно, она оскорблена. Но такие женщины умеют мстить по-умному, не таким примитивным способом. Я с глубоким уважением отношусь к Кире и осуждаю поведение Владлена. Но, как говорится, горбатого могила исправит.

– Я хотел бы поговорить с одной из его женщин. Вы можете кого-то порекомендовать?

– Сожалею, – пожал плечами Шварцман, – я их не только не знаю, но и не видел. Своих женщин он скрывал. Полагаю, большинство из них – дамы замужние. С такими проще. Они ничего не требуют и сами избегают скандалов. У них все есть. Вот только мужья ни на что не способны.

– Вы так думаете?

– Владлен часто бывал в клубе «Золотой мальчик». Преимущественно его посещают женщины. Там в моде мужской стриптиз. Клуб закрытый, очень дорогой и престижный. Сопливым девчонкам не по карману. Но светские дамы могут себе позволить такую роскошь. В таких местах легко заводить знакомства, так как нетрудно догадаться, с какой целью там собираются люди. Но в любом случае надо понимать, что ни одна из любовниц Зверева не стала бы его убивать.

– Да. При стандартной договоренности пара преследует самые примитивные цели. Каждый знает, чего хочет получить в результате. Для этого нужно лишь выбрать удобное время. При таком раскладе нет необходимости заказывать ужин в ресторане, покупать цветы и дарить дорогие кольца.

Адвокат немного потупился. Он понимал, что разговаривает с умным опытным человеком, и лучше показаться ему откровенным и прямым. Но Трубецкой копал глубже и ждал большего. По сути, Шварцман лил воду, говорил много, но ничего конкретного.

– Ну, если честно, Владлен влюбился. Очередное сумасшествие. Развод ему был нужен, чтобы жениться на Алине Крутицкой. Эта девушка свела его с ума. Но она не стала с ним встречаться, узнав, что Зверев женат. До встречи с Алиной брак Владлену не мешал. Он успешно совмещал любовные связи с семьей. И не собирался разводиться. Кира – потрясающая женщина, умница, и с ней не стыдно появиться в свете. Доходило до смешного. Видя пару на приемах, все говорили: «Кира с мужем пришла», а не «Владлен с женой». Благодаря Кире и ее умной дипломатии его карьера резко пошла в гору. Я пытался отговорить Владлена от глупости, но ничего не получилось.

Трубецкой услышал то, чего хотел. Дальнейший разговор не имел смысла, и они распрощались.

4

Шувалов отвез Ирину по нужному адресу и вернулся к офису фирмы. Не раздумывая, он отправился в кабинет Натальи Загорской. К счастью, она оказалась на своем месте, копаясь в огромных папках с бумагами.

– Наталья Павловна, у меня к вам срочный разговор, – начал капитан, пересекая огромный кабинет-мастерскую. – Думаю, нам придется обсудить некоторые подробности.

Женщина приподняла глаза, а Вася уже сидел напротив. Выглядела она очень растерянной и озабоченной.

– Что случилось? – тихо спросила Загорская.

– Ираклий пришел на работу?

– Думаю, не придет.

– Почему вы так решили?

– Это не я, это он так решил. Я должна была оплатить счет за работу художественного комбината. Они не приступают к исполнению без предоплаты. Финансовыми делами заправляет коммерческий директор. Я позвонила Ираклию, но его телефоны молчали. Села в машину и поехала его искать. Зря промоталась. Его нигде нет. И сегодня его никто не видел. Я поехала в банк. Меня там знают. Решила обойтись без Ираклия. Мне сообщили, что счет фирмы заблокирован. Я отправилась к управляющему банком. Он-то и открыл мне глаза. Сегодня утром они получили письменное уведомление о перечислении денег фирмы на офшорный номерной счет в Танзании. Письмо с пометкой «срочно». Они вскрыли его в девять утра, а в половине десятого деньги были переведены. Сорок два миллиона долларов. Мы остались ни с чем. На эти деньги фирма должна была жить полгода. Я не говорю о таких мелочах, как зарплата, но нам предстоит гигантская работа по изготовлению рекламных баннеров, щитов и плакатов. Все это стоит больших денег. У нас есть площади под рекламу, но нет самой рекламы. Мы не могли сделать ее заранее, так как, не имея площадей, не знали размеров. Заказчики начинают выплаты с момента появления щитов в городе. И это правильно. За пустые фасады домов платить никто не обязан.

– А деньги украл Ираклий?

– Я этого не говорила. Письмо подписано генеральным директором Зверевым и Меловани. Без подписи гендиректора деньги никто не тронет. Директор банка сделал мне ксерокопию. Вот она. Подписи подлинные. Счет номерной, так что его не проверишь и владельца не установишь.

– А банкирам не пришло в голову позвонить Владлену?

– Это же не новость. Такие фокусы проворачиваются постоянно. Биржевые маклеры, работающие за проценты, все время подкидывают горячую информацию Владлену. Он за гроши скупает акции в Лондоне, а через день продает их с процентами в Париже. На этом и строился наш капитал. Маклеры не рискуют работать с соотечественниками. С чужаками из России надежней. Их не сдадут. Так что деньги постоянно гуляют по свету. Они лишь свои проценты снимают за транзит крупных сумм. Такие операции проводятся по несколько раз в год и никого не удивляют. Но банкиры не в курсе событий. Владлен ни при каких условиях не стал бы оголять счет. И сейчас не время для темных операций. Нам предстоят большие выплаты. С другой стороны, денег все равно не хватило бы для изготовления всей рекламной продукции. Мы закупили слишком много площадей. Нам надо завесить хотя бы половину, а уже с новых поступлений готовить следующий пакет заказов на свободные места. Такая система называется лестничной – с нуля по восходящей. Прибыль мы смогли бы оценить через год, не раньше. Я не верю, будто Владлен решил пойти на такой непродуманный риск.

– Путаная история, – кивнул Шувалов. – Я не коммерсант, но в общих чертах вас понял. Значит, вы утверждаете, будто подпись Зверева подлинная. А мог он подписать письмо, не читая его?

– Вполне. Ираклий приносил ему горы бумаг на подпись. Владлен никогда их не читал, полностью доверяя своему заместителю. Они же работали на общий карман. Но сегодня истина вышла наружу.

– Вы полагаете следующее, – нахмурил брови капитан. – Если Зверев поставил подпись не глядя, то Меловани знал, что подписывал?

– Конечно. Кто же, кроме него, мог составить письмо? Печать фирмы есть только у Зверева и Меловани. Но дело в том, что секретарша Зверева, в отличие от шефа, прежде чем шлепать печати, все документы внимательно просматривает. Я уже с ней говорила. Письмо в банк через ее руки не проходило.

– Меловани может выехать за границу?

– Безусловно. У нас троих стоит шенгенская виза. Мы очень часто мотаемся за кордон.

– Значит, он мог купить билет в кассе и вылететь в Европу без всяких проблем?

– Конечно. Только концов не найдешь. Вот простой пример. Однажды Зверев собрался поехать на недельку в Монако. Просто так. Поиграть в казино, покрутить рулетку. Он не садился на самолет, а на машине поехал в Одессу, там купил билет на шведский теплоход, совершавший круиз по Черному и Средиземному морям, и через неделю сошел на берег в Каннах. А там рукой подать. Дорогое удовольствие, но сколько впечатлений! Они мужики ушлые. Могут уехать и через Прибалтику. Когда границы открыты, это не проблема. От Питера каждый час уходит автобус в Финляндию, а там до Швеции рукой подать.

Наталья Павловна разгорячилась, и ее понесло.

– Хорошо, хорошо, – попытался ее успокоить капитан. – Я уже все понял. Но вы можете поверить в то, что Ираклий способен убить друга из-за денег?

Она ухмыльнулась:

– Их дружба зиждилась на деньгах. Больше их ничего не связывало. Может, еще вкусы на женщин совпадали. Но Ираклий не мог быть конкурентом Владлену. Я бы тоже предпочла Владлена как мужчину, но не сделала этого – просто прекратила наши отношения, и все. В последнее время они меня и за женщину-то не принимали. Деловой партнер – и не более того.

– В каком положении оказалась фирма на сегодняшний день?

– В плачевном. Я одна. И должна искать выход. Если Кира узнает об этом, то продаст фирму. Тогда я потеряю все деньги и окажусь на улице. Она женщина не бедная, но деньги тратит на аукционах и не будет вкладывать в предприятие мужа. Но сейчас она больших денег за фирму не получит. Вот если бы мы развесили всю рекламу на наших площадях, то цена возросла бы втрое.

– Вы можете достать деньги? – спросил Шувалов.

– Не знаю. У меня голова идет кругом. Надо остыть и все взвесить и рассчитать. Слишком сильный и неожиданный удар я получила.

– Давайте немного отвлечемся.

– Хотите вновь перейти к абстрактному мышлению, капитан?

– Да. Я живу ассоциациями, а не ретроспекциями. Мой шеф – железный логик. Но мир вокруг нас давно живет по другим законам: сплошные противоречия и никакой логики. Вы живете где-то рядом с офисом?

– Да, в двух шагах, что называется.

– А как кожаный костюм оказался в вашей мастерской? Я видел его у вас на вешалке в прошлый раз. Он выглядел как инородное тело и засел в моей памяти.

Наталья старалась сосредоточиться. Вопрос ее ошарашил. Слишком резкий переход с темы на тему.

– Черт! Я даже сообразить не могу, о чем вы?

Василий достал смартфон и показал снимок костюма.

– Бог мой! Чем же он вас привлек? Вы очень странный молодой человек. Этот костюм вернула мне Алина. Девушка ходила на свидание, и ей хотелось хорошо выглядеть. Вот я и предложила ей выбрать что-то из моего барахла. У меня шкафы ломятся от одежды. Она выбрала кожаный костюм.

– Вы и духи свои предложили?

– И не только духи, но и всю косметику. Но она лишь носик попудрила и реснички подкрасила. Девушка не пользуется косметикой. Она и без нее хороша. Мужчины ценят естество, если оно есть, разумеется.

– А с кем у нее намечалось свидание?

– Она не говорила, а я не спрашивала. Алина – девушка скрытная. Допытываться бесполезно. Если только сама не раскроет рот. А потом, я не очень любопытна.

– Понятно. Вы не помните, о чем говорили с Кирой в день смерти Владлена? Точнее, в ночь смерти.

– О головной боли, которая не дает мне заснуть. Кира продиктовала рецепт коктейля, который я тут же сделала. Правда, у меня не было ликера «Амаретто», и я заменила его «Бейлисом». Хороший коктейль получился, крепкий и вкусный. Я выпила его, не выпуская трубки из рук, и докладывала Кире о своем состоянии. Полегчало.

– Сколько длился ваш разговор?

Наташа пожала плечами:

– Не могу сказать. Но не меньше часа.

– Она не заводила речь о муже?

– Нет. Но я поняла, что Владлена нет дома. При нем Кира долго не болтает по телефону. А вдруг он захочет ее среди ночи? Она всегда должна лежать под боком. Кира – образцовая жена. Какие бы отношения между ними ни складывались, свой супружеский долг она выполняет.

Больше вопросов у Шувалова не возникло. Он вышел на улицу, позвонил Трубецкому и сообщил о пропаже Меловани и снятии денег со счета. Об Алине Крутицкой Василий ничего не сказал. У него все еще не укладывалась в голове версия с участием прекрасной девушки в убийстве. Тут было что-то не так.

5

Список оказался слишком большим. Тоня понятия не имела, сколько женщин пропадает в Москве. Мало того, лишь пять процентов от общего числа находились и возвращались к нормальной жизни. Она собрала все заявления на «потеряшек», к каждому из которых прилагались фотографии. Отбор Тоня вела очень строгий. Выбирала только красивых женщин, дурнушки ее не интересовали. Замужним отдавала предпочтение, если они были состоятельными. Возраст от двадцати до тридцати пяти. В итоге у нее осталось восемь фотографий женщин, которые ее устраивали в качестве возможных жертв. С этим багажом майор Чайка отправилась в клуб «Золотой мальчик». Кое-что о нем она уже узнала. Лицензию клуб получил в мэрии. Закрыть его можно только через суд, предъявив конкретные обвинения в серьезных нарушениях устава. Но это пустой номер, и на испуг владельцев клуба не возьмешь. Нужен подход.

В дневные часы заведение не работало, однако обслуживающий персонал готовился к вечернему представлению. Директор клуба тоже находился на месте. На удостоверение он отреагировал спокойно. Видимо, на него уже не раз пытались давить правоохранительные органы. Безуспешно. Очень самоуверенный тип и, надо полагать, с большими связями не только в мэрии. Одет простенько: джинсы, кроссовки. Бритая голова и куча цепей на шее, несмотря на солидный возраст. Старался выглядеть своим парнем среди обслуги.

– Могу уделить вам минут пять, если устроит, – сказал он майору Чайке.

– Главное – начать, а там видно будет.

Директор хмыкнул и повел девушку в свой кабинет, который выглядел очень респектабельно для такого хозяина. Но, увидев висящий на вешалке смокинг, Тоня поняла, что к вечеру этот человек преображается. Он жестом пригласил гостью сесть в кресло, а сам устроился на диване.

– Учитывая то время, которое вы мне дали, я начну без вступлений. Отвечайте быстро и четко на поставленные вопросы, чтобы не пришлось вызывать вас повесткой в Следственный комитет.

– Постараюсь. Прошу.

– Убит член вашего клуба Владлен Евгеньевич Зверев. Так что вы не должны выкручиваться, а обязаны сотрудничать со следствием. Пока в качестве свидетеля.

– Свидетеля чего? В моем клубе убийств не происходило, а я здесь, можно сказать, живу и нахожусь под пристальным вниманием.

– Меня не интересует ваше алиби. По нашим данным, убийцей была женщина. Нужно ее опознать. Сейчас я покажу вам фотографии, а вы мне скажете, нет ли на них знакомых вам лиц.

Тоня достала из сумочки восемь фотографий и разложила их на крышке столика, инкрустированного перламутром.

Хозяин очень внимательно отсмотрел каждый снимок.

– Троих из этих женщин я попросту не знаю: их в моем клубе не было, – он отложил три снимка в сторону. – Еще две тоже отпадают: эта и эта.

– Почему? – спросила следователь.

– Брюнетка не знакома с Владленом. Она увлекается молодыми, агрессивными в постели мальчиками со спортивной фигурой. Владлен относится к другой категории мужчин. Вторая дама убить его не могла: она пропала полгода назад. Ее разыскивал муж, здоровый грубоватый мужик. И невероятно настырный – офицер ФСБ. И нам пришлось его терпеть. Но его жена была знакома с Владленом. Сам он к женщинам не подкатывал – посылал Ираклия, свою «шестерку». Они всегда приходили вдвоем. Из вашей коллекции остается три кандидатуры. Этих женщин я видел в компании Владлена, однако в клубе их давно не было.

– И они знали друг друга?

– Возможно. Никто не афиширует свои отношения. Тут ведут переговоры. Все выглядит очень прилично. Остальное происходит – или не происходит – за стенами клуба. Наша забота – обслуживать гостей на высшем уровне и стричь с них купоны и членские взносы. В личные отношения мы не вмешиваемся. Но я не могу себе представить, будто кто-то из этих дам убил человека. Из этих трех две – замужем за состоятельными людьми, третья – вдова и очень богата: один лишь гарнитур из бриллиантов весит на полмиллиона долларов. У входа в клуб ее всегда ждут телохранители с машиной. Халдеев мы не впускаем. У нас своя служба безопасности, и за всю историю ни у одного из клиентов не пропал кошелек или часы, не говоря уже об украшениях.

– Клуб играет роль сводни. Здесь каждый подбирает себе партнера для секса. Так я поняла.

– Ну, члены клуба сами решили устроить здесь междусобойчик. Мы им не можем запрещать общение. Наше дело – развлекать людей за их деньги. У нас очень красивые программы, вполне дозволенная эротика и очень талантливые исполнители. Могу предложить вам пригласительный билет. Сами все увидите. Мы – дети по сравнению с нашими гостями. Их нравы могут кого угодно шокировать.

– Давно вы видели этих женщин? – Тоня пододвинула три снимка, оставленные на столе.

– Не могу сказать. Не покажи вы мне их фотографии, я о них и не вспомнил бы.

– Хорошо. Я приду к вам, но вы должны познакомить меня с одной из клиенток Владлена, которая все еще посещает ваш клуб. И не беспокойтесь, я ее не спугну. Просто поинтересуюсь у опытной женщины, насколько хорош Владлен в постели.

– Попробуйте. Но вы должны выглядеть на миллион долларов. Здесь встречают людей по одежке и провожают по ней же. Умом тут не принято гордиться. Он и не нужен, когда кипят страсти.

Тоня встала:

– Вы обещали билет.

Хозяин направился к рабочему столу.

Сев в свою машину, Тоня вновь просмотрела фотографии женщин. Сейчас ее заинтересовала та, которую разыскивал настырный муж. Некая Лолита Спивак. На обратной стороне снимка значился ее адрес. Несмотря на то что Трубецкой запретил ей заниматься «потеряшками», Тоня уже зацепилась за ниточку и не могла остановиться.

Имени мужа Лолиты в досье не имелось. Но майору было достаточно и адреса.

6

Охранники подтвердили Трубецкому, что последний раз видели Ираклия Меловани ночью, когда он вернулся вместе с подполковником. Свою машину Трубецкой тогда оставил возле ворот, шагах в сорока от будки охранников. На дачу к Кире они ездили на машине Меловани. Потом он привез его обратно, и следователь, пересев в свою машину, тут же уехал. Трубецкой не видел, как Ираклий заезжал в ворота. В это же время Меловани позвонил Наташе и сообщил ей об убийстве шефа. Мало того, он сказал ей, что Звереву проломили голову, а об этом никто не говорил. Каким образом Меловани узнал подробности?

Что дальше? Дальше был банк, письмо и снятие денег со счета, после чего Ираклия никто не видел. Трубецкой не стал объявлять его в розыск, а велел проверить все билетные кассы, где требовалось предъявление паспорта. Но на успех он не рассчитывал. Сейчас Трубецкого другой вопрос интересовал. На письме в банк стояла подпись Зверева – значит, он подписал бумагу за день до смерти, а может, и за минуту. Исчезновение денег обнаружилось на следующий день после убийства Зверева. Навязывался неприятный вывод: Владлена убил Меловани. Вот почему Трубецкой приехал к нему домой, прихватив с собой новичка из своей команды, старшего лейтенанта Игната Погребняка.

Их пропустили на территорию. У Трубецкого уже был ордер на обыск, но он не торопил события.

Ворота подземного гаража открывались с помощью пульта. Это Трубецкой вспомнил. Сейчас все детали всплывали в памяти: они вошли в дом, вызвали лифт и спустились на подземную парковку, где сели в машину Меловани. И вот что странно – подполковник, опытный сыскарь, прекрасный физиономист, верил каждому слову Ираклия.

Сейчас Трубецкой и Погребняк в точности повторили весь путь.

В гараже стоял полумрак. Два ряда машин по правой стороне, два ряда – по левой. Они прошли метров тридцать, и подполковник остановился.

– Пусто. Здесь стоял «Бентли» Меловани.

– Я бы удивился, если бы мы его здесь увидели, – спокойно ответил Погребняк. – Что мы делаем в гараже?

– Я хочу понять, Игнат, как можно выйти за территорию жилого комплекса незамеченным, минуя ворота.

– Вертолета у Меловани нет. Значит, под землей. Тут же полно люков. Может, это не лучший способ и не самый чистый, но надежный.

– Давай попробуем. Главное – точно знать направление.

– Это не сложно. У меня к вам другой вопрос, Денис Иваныч. Мы же не знаем, возвращался Ираклий домой или нет. Он уехал с вами на машине. Зачем ему по подвалам лазить?

– Объясняю кратко. Меловани вернулся домой в одиннадцать часов. Я приехал к нему около четырех. Из дома через ворота он не выходил. А Зверев был убит около часа ночи. По сложившейся ситуации, на данный момент Меловани в числе подозреваемых под первым номером. Я хочу понять, мог он незаметно выйти из дома от двадцати трех часов до четырех утра и так же незаметно вернуться?

– Понял. Гляньте, Денис Иваныч. Люк находится прямо под машиной Меловани. Надо только его чем-то подцепить.

– Вон на стене пожарный щит. Сними-ка с него лом. Удобная штука. Только перчатки надень – на нем могут быть отпечатки.

– Вряд ли. Он ржавый. Никто не захочет пачкать руки и уж тем более оставлять свои следы.

Тем не менее Погребняк все же надел перчатки и снял крышку люка. Трубецкой достал два фонаря и один передал лейтенанту. Тот понял, что подполковник заранее запланировал лезть в канализацию, и это была не его, Игната, идея. Просто Трубецкой устроил ему тест на сообразительность.

Погребняк спускался последним и прикрыл за собой крышку люка.

Тоннель оказался широким, стены облепили сотни изолированных проводов и труб с вентилями. Сыщики определили местонахождение ворот и двинулись в нужную сторону. Шли долго, по щиколотку утопая в журчащем вонючем потоке воды. На пути то и дело попадались железные лестницы, ведущие наверх, к люкам. У одной из лестниц им повезло – две неожиданные находки. Первая лежала на виду. Это была замшевая куртка с разорванным рукавом. Очевидно, человек за что-то зацепился, порвал куртку и сбросил ее. К тому же он ее перепачкал. На светло-бежевом материале были видны масляные пятна. Осматривая куртку, Игнат уронил фонарь в воду. Фонарь он нашарил, но вместе с ним достал со дна и зажигалку. Не простую безделушку, а сделанную из золота, с клеймом фирмы Dunhill.

– А окурков я тут не вижу, – озираясь, сказал Игнат.

– В такой духоте не курят, – хмуро ответил Трубецкой.

– Зажигалкой можно освещать дорогу.

– Вероятно. Но человек знал, куда идет, и, скорее всего, позаботился о фонаре. Одно понятно. Вылезал на поверхность он здесь.

Сыщики тоже полезли вверх. Люк пришлось приподнимать плечами, уперевшись в него спиной. Чугунный блин сошел в сторону без особых усилий. Они выбрались на улицу. Будка охранников оказалась по другую сторону дороги.

– Вот тебе и выход, – сев на газон, произнес Трубецкой.

– Но они могут нас увидеть.

– Могут. Но только не в двенадцать ночи. Надо бы выяснить, где можно купить такую уникальную зажигалочку. Это не копеечная игрушка. Но сначала я хочу съездить в банк.

Они перешли дорогу и направились к машине.