Текст книги "Урюкшай. Сборник"

Автор книги: Михаил Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

А НАДО БЫ ТАК ДЕЛАТЬ

В конец измучился Николай со своей женой. Такой был у нее характер скверный, что хоть из дома беги. Во все дела и события любила она свой нос совать. И не просто совать, а еще и советы давать, чтобы все по ее указаниям выходило. Подправить дверь в сарай решил Николай, так звали ее мужа. Только принялся за работу, а его благоверная уже рядом стоит, руки в бока, голова слегка на бок наклонена.

– Вон он чего тут делает,– заявила она,– а я думаю, когда он догадается дверь по-человечески сделать? Раз уж начал, то сделай так, чтобы дверь внутрь открывалась, а то зимой снегу наметает, ее иногда трудно открывать.

– Слушай, ты ничего не понимаешь, не лезь, пожалуйста, я без тебя управлюсь.

– Как это без меня? Кто чаще сюда ходит, ты или я? А раз я хожу сюда чаще, делай, как я сказала, дверь чтобы внутрь открывалась!

– Ты не видишь, что это не так просто сделать. Пол выше двери, его опускать надо или дверь укорачивать вот на столько,– он показал жене, насколько надо будет укорачивать дверь,– потом полки будут мешать, их тоже надо будет куда-то убирать. Если делать так, как ты хочешь, надо целую стройку тут разводить.

– А мое, какое дело? Раз взялся, делай так, как тебе говорят.

И она принялась его бранить за то, что он ничего не умеет делать, что ей надо всегда вмешиваться и учить его делать простые вещи. С досады он бросил молоток и ушел в сад. Подождав, когда жена уйдет, он вернулся и сделал дверь по-своему.

Как-то приехал к ним сын, который рассказал, что они с женой решили поменять кухню. Также он объяснил им, какую они заказали новую кухню. Николаю понравилось то, что они хотели сделать.

– И это отец говорит родному сыну!– вступила в беседу жена,– глупые дети, нафантазировали не понять что, а он взялся их еще хвалить за это. Я сама поеду к ним и разберусь во всех делах!

И она поехала, устроила скандал у сына, разругалась с невесткой. Пришлось Николаю вмешиваться и улаживать этот конфликт. Кухню сын сделал так, как они задумали, получилось все даже очень не плохо.

– Слушай, Татьяна,– обратился однажды Николай к жене,– съезжу я к двоюродной сестре, давно у нее не был.

Жена, как всегда, принялась его бранить, что он не дело задумал, что и в доме работы непочатый край, а ему только бы по родным походить и языком почесать. Махнул Николай рукой, дескать, с тобой все едино не договоришься, и уехал в деревню к сестре.

И хоть не любил он рассказывать про свои болячки, на сей раз не выдержал и рассказал сестре о поведении жены.

– Это не проблема,– успокоила его сестра,– я сама была не лучше, везде свой нос любила всунуть, но отучил меня муж, да так, что об этом и вспоминать не хочется больше. Ты посиди, а я кой-куда сбегаю.

Она быстренько переоделась и ушла. Вернулась через час.

– Вот тебе два порошка, белый и красный. Когда придешь домой, дай немного красного порошка жене. Можешь с чаем, супом, чем угодно. Белый спрячь, его дашь тогда, когда поймешь, что она стала другой.

Так Николай и сделал. Всыпал ей красного порошка немного в суп, съела она его, даже не почувствовав. Пошел Николай забор чинить, а жена следом. И опять она взялась за свое. То колья новые ей не понравились, то вдруг калитку ей захотелось в этом месте сделать, хотя надобности в этом не было. Одним словом, не помог порошок, подумалось Николаю.

На следующий день он электрическую розетку решил починить. Розетка немного разболталась, надо было шуруп немного подтянуть. И опять жена тут как тут со своими советами.

– Эту розетку давно пора выбросить,– бранилась она,– у нее и цвет дурацкий, под обои не подходит, искрит она, когда что-то включаешь.

Николай поторопился, замкнул отверткой провода, аж искры посыпались. Хорошо, что ручка выдержала, и автомат сработал, а то наделал бы дел.

– Ну что ты всегда под руку зудишь,– сказал в сердцах,– отошла бы от греха подальше.

Жена отошла немного в сторонку, но браниться взялась с новой силой. Он и делать ничего не умеет, разучился простые провода скручивать, за что ни возьмется, одни проблемы от него.

– Слушай, если ты такая умная, становись и делай сама,– не выдержал Николай.

Что тут началось, описать трудно. Жена перешла уже на крик. Она кричала, что он специально хочет, чтобы ее убило током. Что она ему давно надоела, что он присмотрел кого-то на стороне.

Пришлось Николаю уходить и ждать, когда жена немного остынет или уйдет, куда-нибудь по своим делам.

– И опять порошок не помог,– подумал он с сожалением.

Однако порошок начал действовать, да так, что бедной женщине не до чужих дел стало.

Просыпается она утром, потягивается, провела рукой по лицу и задела за нос. Ей показалось, что он вырос за ночь. Подошла к зеркалу, так и есть, нос стал длиннее. Растолкала Николая, который накануне поздно лег, а теперь догонял недосып. Он проснулся, протер глаза.

– На нос мой посмотри,– потребовала жена.

Николай увидел, что нос и впрямь стал немного длиннее, но виду не подал.

– Гляжу, что дальше?

– Проснись, неужели не видишь, что он стал длиннее?

– Хватит придумывать, нос как нос, дай поспать.

Не добившись ничего от мужа, она еще раз посмотрела в зеркало. Нос вроде был ее, но в тоже время не ее.

– Может, укусила какая зараза,– подумала она и немного успокоилась.

Днем она увидела, как сосед складывал доски.

– Кто же так делает?– набросилась она на него,– ты же нам весь проезд загородишь.

– Причем тут проезд?– удивился сосед,– я на своей земле доски складываю, а вы как ездили, так и будете ездить.

Дарья, так ее звали, еще что-то хотела ему сказать, но подошел Николай, взял за плечи, развернул ее и слегка подтолкнул в одно место.

– Не обращай внимания на нее сосед, она не в духе сегодня,– произнес Николай и пошел за женой в дом.

– Вот ты какой?– встретила его жена криком,– тебе скоро на шею чего-нибудь, навалят, а ты даже не пошевелишься.

Николай попытался успокоить жену, но она еще больше разошлась, пришлось уходить из дома в огород. Утром у жены опять нос был длиннее, словно он за ночь снова подрос. Пришлось и Николаю подтвердить, что с носом у жены происходят непонятные вещи.

Прошло еще несколько дней. Жена поругалась с дочерью из-за какого-то пустяка, с соседкой что-то не поделила. И всякий раз утром она обнаруживала, что нос становился все длиннее и длиннее. К этой беде добавилась еще одна, нос стал синеть. Она обратилась в больницу, но там ей ничем не могли помочь.

Сидят вечером за столом Николай с женой и чай пьют.

– Скажи, что мне теперь делать?– обратилась она к мужу,– я уже на улицу не могу выйти. Пошла в магазин за хлебом, все на меня уставились, а один мальчик пальцем показал и спросил, почему у меня такой большой и синий нос?

– Не надо было его совать, куда не надо,– спокойно объяснил муж,– он из-за этого и вырос.

– Куда это я сую свой нос?– возмутилась жена.

– Не кипятись, а выслушай. С соседями, зачем ругалась, с дочерью перестала ладить, на меня, зачем без дела постоянно кричишь? И везде, где бы ты ни была, у тебя постоянные стычки и скандалы.

Жена обиделась, расплакалась, убежала из-за стола. Николай подсыпал потихоньку ей в чай белого порошка. Она вернулась, чаепитие было продолжено.

– Попробуй несколько деньков ни с кем не связываться, а там посмотрим,– предложил Николай жене.

Дарья ничего не ответила.

Утром Николай пошел ставить подпорки под сучья яблонь. Хороший урожай яблок начинал созревать, не поломал бы сучья? Жена пришла позднее и раскрыла, было, рот, готовая уже давать, как всегда, свои указания. Но она сдержалась, вздохнула глубоко, посмотрела еще раз на работу мужа, напомнила ему, что пора идти на завтрак, развернулась и ушла в дом. За день она еще несколько раз порывалась влезть со своими указаниями, но всякий раз сдерживалась. Проснувшись утром, она первым дело побежала к зеркалу.

– Николай, Николай, ты был прав,– закричала она,– посмотри, нос стал немного меньше и не такой синий.

– Вот видишь, как все просто,– улыбнулся он,– помимо носа у тебя и глаза сегодня помолодели, скоро опять, как прежде, красавицей станешь.

– Скажешь тоже,– засмущалась она и пошла опять к зеркалу.

Говорят, что с этих пор они очень дружно живут. Дети их тоже часто стали навещать, не говоря уже о внуках, которые стали приезжать к ним на все лето. Что ж, когда в доме спокойствие и лад, всем хорошо. Живите в мире и дружбе, сами убедитесь в этом.

ПОДОЖОК В ПОДАРОК

Они возвращались из соседней деревни в жаркий июльский день.

– Пить хочется, мужики, сил нет,– сказал Максим.

– Ногу сапогом растер, дальше идти не могу,– сказал Иван.

– Чего в такую жару поперлись? Могли бы еще часик, другой погостить,– проворчал Серафим.

– Встретить бы волшебника, ведро воды выпросил бы у него,– произнес Максим.

– Я бы сапоги новые попросил, чтобы ноги не натирали, а то в этих далеко не уйдешь,– пожаловался Иван.

– А ты чего бы попросил у волшебника?– спросили они Серафима через некоторое время.

Но не успел тот ответить, как увидели они у дороги ведро с водой и сапоги новые. Остановились, смотрят удивленно на все это, не знают, что делать.

– Чего растерялись? Пей Максим воду, а ты, Иван, сапоги примеряй,– подтолкнул их Серафим.

Максим с опаской взял ведро.

– Пить ужасно хочется, но что за вода в этом ведре?

Он отпил несколько глотков.

– Такой вкусной воды, отродясь не пил,– произнес он и жадно припал снова к ведру.

Иван осторожно надел сапоги.

– В самый раз,– сказал он, притопнув сапогом, в такой обувке хоть на край света идти можно.

– А чего же ты долго соображал? Наши желания исполнились,– сказал Максим,– теперь нам легче дальше топать будет. Тугодум ты какой-то, неповоротливый и медлительный.

– Сапоги хорошо, но могли бы более существенное попросить,– произнес Иван,– но откуда же было знать, что так обернется?

– Серафим, попроси деньжат, но больше, чтобы на всех хватило, может, исполнит волшебник твою просьбу, на троих их разделим,– предложил Максим.

– Ну, вас, мужики,– отмахнулся Серафим, не попрошайки мы, чтобы что-то выпрашивать.

Он увидел у дороги палку, усмехнулся, поднял ее, очистил от грязи и пыли, повертел в руках.

– А мне в подарок вот этот подожок сойдет,– пошутил он и зашагал по пыльной дороге вдоль окраины леса дальше.

Идут мужики дальше молчком, каждый думает о своем. Максим пожалел, что выпросил только ведро с водой, сапоги у Ивана по дороже, конечно, но ведро все же лучше, чем палка у Серафима. Иван тоже пожалел, что мало попросил, но подумал, что сапоги лучше, чем ведро у Максима, а с палкой, которая досталась Серафиму, и сравнивать нечего. А у Серафима мысли совсем другим были заняты. Ходили они в соседнюю деревню, чтобы землицы прикупить немного, там один селянин продавал землю. О цене договориться им не удалось, уж больно дорого он запросил. А земля добрая продавалась. К тому же примыкала она к земле, которой владел Серафим. О подарках волшебника он и думать не думал.

Пришли они домой. Ивана жена похвалила, что он самый дорогой и нужный подарок выпросил. Максима жена пожурила немного, но тоже довольная ведром осталась. Серафима жена принялась было бранить, но он махнул на нее рукой и пошел в хлев. Подгнили бревна в хлеву, того и гляди завалится постройка, заменить надо бревна. Подожок у него с собой был. Подошел он к хлеву, постукал подожком по сгнившему бревну. Что-то рядом затрещало, хлев зашатался, Серафим растерялся сначала, но потом немного пришел в себя и отошел от хлева на несколько шагов. Когда все стихло, глянул он, а вместо сгнивших бревен, красовались в стене новенькие бревна. Он потрогал их рукой с опаской, убедился, что это настоящие бревна и уложены они вместо сгнивших бревен очень хорошо. Заглянул внутрь хлева. Там сверкал желтизной новенький пол, были установлены новенькие кормушки, заменена оконная рама. Не узнать хлев, лучше прежнего стал. Хозяйка смотрит на это чудо и тоже улыбается.

–Вот тебе и подожок,– ухмыльнулся Серафим.

При помощи подожка поправил он баню, которая тоже изрядно подгнила. Зашел как-то в амбар, а там зерно для посева хранилось. Прошлым летом из-за засухи плохой урожай был, семена неважные тоже уродились. Взял рукой он горсть зерен и задумался.

– Что делать? Не будет доброго урожая и в этом году,– размышлял он вслух,– и поменяться не с кем, у всех такая беда, а купить хорошие семена, денег маловато.

Держит он зерна в руке и головой качает, а подожок к сусеку приставил.

– От такого зерна колоса наливного не дождешься,– вздохнул он еще раз,– даже цвет у них какой-то бледноватый.

Но что это? Зернышки на глазах стали выправляться, прибавлять в весе, наливаться золотистой спелостью. Хорошо, что сусек был, не полностью засыпан зерном, а то высыпалось бы оно на пол. Таких отборных семян, Серафим еще в жизни не видывал.

Про чудесный подожок жена не вытерпела и рассказала по секрету соседке. Та, естественно, тоже по секрету рассказала другой соседке. Вскоре об этом узнала вся деревня и, естественно, Иван с Максимом.

– Нехорошо, получается,– возмущался Максим,– мы шли втроем по дороге, подожок нам всем должен принадлежать.

Об этом думал и Иван, но он не знал, как приступить к Серафиму, чтобы он как-то поделился подожком. Пошел он посоветоваться к Максиму.

– Чего тут думать?– сразу решил Максим,– пусть подожок день побудет у меня, день у тебя и день у Серафима. А чтобы все было справедливо, пусть и мое ведро день побудет у меня, день у тебя и день у Серафима.

– А как быть с моими сапогами?– спросил Иван.

– Также как с подожком и ведром.

– Но тебе они будут большими, а Серафиму ни в жисть на ногу не влезут.

– Если тебе жалко своих сапог, подожок мы будем только друг другу передавать.

– Не жалко мне сапог, Серафим может не согласиться.

– Уговорим, не переживай, а потом столько ведер и сапог наделаем, что и передавать ничего не надо будет,– успокоил его Максим.

Пошли с этой идеей к Серафиму. Тот и слышать не хотел сначала о том, чтобы передавать подожок, но мужики так на него насели, что он тоже согласился. Максим тут же принес ему ведро и забрал подожок. Прибежал с ним домой, жену покликал.

– Сейчас новый дом ставить будем с подожком,– объявил он ей свое решение.

– Ты не спеши, Максим, подумаем, давай хорошенько,– остановила его жена,– дом пусть кирпичный будет.

– Верно,– поддержал ее Максим,– четыре комнаты в нем пусть будут, покрыт железом, крыльцо резное. Что еще?

– Сени пусть побольше будут, чтобы кладовку в них можно было устроить,– добавила жена.

Они подошли к старому дому, постояли немного, подумали, но в голову больше ничего не приходило.

– Давай, Максим, стучи подожком.

Максим тихонько постучал подожком по углу дома. Они постояли, подождали, но ничего не произошло.

– Не умеешь ты, дай я сама все сделаю,– сказала жена и взяла подожок в руку.

Она тоже постучала по углу дома, но ничего снова не произошло.

– Подменил подожок, Серафим,– заключил Максим,– потому он так легко согласился с нами, ах жулик, ах плут, я ему сейчас устрою.

Выскочил он на улицу с подожком, а к его дому уже Иван спешит. Не утерпел он, хотел узнать, что Максим при помощи подожка заимел. Пожаловался Максим на Серафима, что он не тот подожок дал, обманул он их, жульничать стал его сосед. Пошли они вдвоем к нему. Заходят, и давай корить за такой обман.

– Что вы, мужики, не думал я вас обманывать, настоящий подожок вам дал.

– Докажи, что настоящий,– потребовал Максим.

Взял Серафим подожок, подошел к колоде, на которой дрова рубил.

– Пусть она буден новая,– произнес он и легонько ударил подожком по колоде.

На глазах изумленных мужиков, она стала новеньким чурбашком.

– Не умеешь ты, Максим пользоваться нужной вещью,– произнес Иван,– я ее возьму и пойду, попробую что-то путное сделать.

– Не пойдет сегодня,– возразил Серафим,– один раз в день волшебство совершается.

Утром ни свет, ни заря пришел Иван. Максим тоже не вытерпел и прибежал вместе с ним.

– Давай подожок скорее,– потребовал он у Серафима волшебную вещь.

– Подожди, а сапоги чего не принес,– съехидничал Максим.

– Не переживай, потом принесу,– ответил Иван, взял подожок и побежал через дорогу домой.

Придя домой, он заставил жену собрать все деньги, которые были в доме. Сложив их на стол, Иван дотронулся до них подожком и потребовал, чтобы денег стало в несколько раз больше. Один раз дотронулся, другой, но деньги не увеличивались.

– Дай мне,– не выдержала жена,– может у меня получится?

Но и у нее ничего не получилось. Посмотрели в окно, а к ним Максим со своей женой уже спешит. Спрятали деньги, сидят за столом и гостей дожидаются.

– Ну как, получилось?– спросил Максим с порога.

– Не выходит, надо в печь эту палку засунуть,– ответил с раздражением Иван.

– И то дело,– поддержал Максим,– что же получилось, нашли мы ее вместе, а пользоваться должен один что ли?

– Давай сломаем ее пополам, а то в печь она не полезет,– предложил Иван.

– Давай, я наступлю на нее, а ты ломай.

– Погодите, дурни,– остановила их жена Максима,– подожок слушается Серафима, вот он пусть и делает то, что вы хотите. Это будет справедливо и для всех польза.

Эта идея всем понравилась. Пошли все вместе к Серафиму. Тот начал отнекиваться, но на него так насели, что пришлось согласиться. Решили на следующий день идти к Максиму, чтобы подожок выполнил его желание. Утром всей толпой подошли к дому Максима.

– Вот видишь, колодец старый, скоро совсем развалится,– говорил Максим,– попробуй его починить.

Серафим взял подожок, произнес слова, чтобы колодец новым стал, дотронулся до него подожком. Только он успел все это сделать, как зашевелился колодец, земля вокруг него заколебалась, и стал он на глазах меняться. И вместо старого, обветшалого колодца, на том месте красовался теперь новенький, хорошо отделанный колодец.

– А теперь к сараю пойдем,– сказал Максим и потянул Серафима к сараю.

– Подождите, мужики, так не пойдет,– возразил Иван,– сделал тебе дело, пошли ко мне дело делать.

– Чего ходить, когда все рядом, пусть нам все делает, а потом вам.

– Да погодите вы спорить, я вам еще вчера говорил, что только один раз в день подожок делает чудеса,– остановил их Серафим,– расходитесь, больше ничего интересного не будет.

– Хорошенькое дело, Максиму колодец отремонтировали, а нам ничего,– продолжала возмущаться жена Ивана,– а если в подожке чудеса кончатся, мы вообще ни с чем останемся?

– А ты накаркай,– вмешалась жена Максима,– твой язык такой вредный, что накличет беду, подожок откажется сам делать чудеса.

– Ой, послушайте ее, да твой язык самый ядовитый в деревне, помолчала бы лучше, чем мой задевать.

Пришлось мужикам урезонивать женщин, чтобы не поскандалить и не испортить такое хорошее дело.

Рано утром Иван был уже у дома Серафима. Максим не вытерпел и тоже пришел.

– Чего делать будем?– спросил Серафим и протер подожок.

Дорогу к дому надо отремонтировать, а то не подъехать в сырую погоду, а я доски должен привести.

Серафим подошел к дороге, которая вела к дому, попросил, чтобы подожок ее исправил, ударил тихонько подожком по дорожному полотну. И дорога словно бы ожила. Не прошло и минуты, как исчезли все ямы и ухабы, а покрытие стало очень твердым. Мало того, дорога и по улице была приведена в порядок.

– Теперь можешь все привозить,– сказал Серафим, повернулся и пошел к своему дому.

На следующее утро опять все собрались у дома Серафима.

– Пошли теперь ко мне,– потирая руки, сказал Максим.

– Это почему к тебе?– возмутилась жена Серафима,– никуда мы не пойдем, сегодня наша очередь.

И потому, как она решительно это заявила, с ней спорить никто не осмелился. Собравшиеся потребовали, чтобы чудеса делались при всех. Спорить не стали, а пошли в конец села.

– Вот пожарный водоем, он так зарос и заплыл тиной, что воды из него не возьмешь. Надо отремонтировать водоем, а то случись пожар, погорим все.

Серафим подошел к водоему, попросил подожок, чтобы он отремонтировал водоем, ударил слегка по бережку, и водоем преобразился. Мало того, что в нем плескалась чистая вода, он еще и был огорожен добротным забором, чтобы скотина или маленькие дети не попали в него случайно.

– Что же мы, для других все делаем, а для себя, когда дела начнем делать?– спросил Максим.

– Завтра идем к тебе, вот ты и решай, что тебе надо сделать,– ответил Серафим и пошел делать свои дела.

Утром его разбудил резкий стук в дверь. Проснувшись, Серафим взял подожок и вышел из дома.

– Чего в такую рань стучишь?– спросил он Максима, который стоял у двери.

– Чего тянуть, да и Ивану не обязательно смотреть, что мы будем делать?

Иван не слышал этих слов, когда подходил, а то не миновать бы перепалки между ними. Серафим взял подожок, и они пошли к дому Максима. Ивана с собой Максим не взял. Заходят в дом, а там жена Максима за столом сидит и загадочно улыбается.

– Что делать будем?– спросил Серафим.

– Хочу, чтобы таких колец было много,– сказала жена Максима и показала на золотое кольцо, которое лежало на столе.

Серафим попытался объяснить, что из этого ничего не выйдет, но его никто и слушать не стал.

– Сегодня наша очередь, наша,– заявил Максим,– а раз так, нам и решать, что делать, вот ты и делай.

Серафим понял, что спорить бесполезно, произнес, чтобы золотых колец стало много, дотронулся подожком до кольца. Лежавшее на столе кольцо зашевелилось и заблестело явной новизной, но как было одно, так и осталось. Жена Максима возмутилась, что они ничего не поимели от подожка, пусть еще что-то сделает. Однако Серафим не стал спорить, а взял подожок и пошел домой. На улице его поджидал Иван, который напомнил, что завтра его очередь.

Рано утром следующего дня в дверь дома Серафима громко постучали. Он проснулся и пошел открывать. Это был Иван. Побурчав на него за то, что тот так рано пришел, Серафим взял подожок и пошел к Ивану домой. Максим стоял у дома и смотрел, как они пошли к Ивану, но к ним даже не подошел, понимая, что его с собой не возьмут.

Жена Ивана любезно открыла им дверь. Прошли они в комнату. Жена показала Серафиму на стопку денег, которая лежала на столе и попросила, чтобы с помощью подожка их стало много. Серафим попробовал отговорить ее, но его никто и слушать не хотел. Пришлось исполнять эту просьбу. Он дотронулся подожком до денег, попросил, чтобы их стало больше, деньги пошевелились и стали новехонькими, но их количество не изменилось. Серафим повернулся и пошел к выходу.

– Подожди,– закричала на него жена Ивана,– но это же обман, мы ничего сегодня не получили.

– Обнови хоть шапку,– сказал Иван и подал для обновления старую шапку.

Серафим спорить не стал, дотронулся подожком до шапки, попросил, чтобы она стала новой, но шапка как была старой, так ей и осталась.

– Я же говорил, что только раз в день работает подожок,– пояснил он и вышел из дома.

Придя домой, Серафим сел на лавку и задумался. Подошла жена и села рядом.

– Ничего хорошего с этим подожком у нас не выйдет,– сказал Серафим,– наши партнеры от жадности могут плохих дел наделать.

– Что ты предлагаешь?– спросила жена.

– Утро вечера мудренее,– сказал Серафим,– решу, что ни будь.

Рано утром он вышел из дома и пошел в сторону леса. В конце деревни он подошел к небольшому домику и постучал в окошко. Вышел из домика мужчина небольшого роста и стал всматриваться в утренний полумрак.

– Василий, выводи своих из дома,– приказал ему Серафим.

– Что случилось?

– Не спрашивай, делай, что тебе говорят.

Пятеро детей и сонная жена вышли на улицу и сгрудились вокруг Василия. Серафим подошел к дому, попросил подожок не только отремонтировать дом, но и сделать его больше, ударил подожком легонько по углу. Все затрещало, заскрипело, а когда стихло, перед изумленной семьей красовался новый, просторный дом под железной крышей.

Хотел он идти уже дальше, но подошла к нему женщина с четырьмя детьми, стоит и смотрит жалобно. Посмотрел Серафим на их дом и головой покачал. Их халупа вот, вот, должна была окончательно развалиться. Держалась она уже на подпорках. Постройку дома вдове осуществить было не под силу. Посмотрел Серафим на подожок, покачал головой.

– Сделай милость, послужи сегодня еще раз,– попросил он подожок и подошел к дому вдовы.

Ударил тихонько он по углу дома подожком, стоит и ждет. Гнетущая эта была пауза, но вот дом зашатался, заскрипел, а потом превратился в настоящие хоромы.

– Живите на здоровье,– произнес Серафим и поклонился вдове с детьми.

На выходе из деревни его остановила еще одна семья. И еще раз пришлось просить подожок, чтобы он поправил и этот дом. А потом зашагал Серафим, не оглядываясь, в сторону леса.

А вот и то место, где неизвестный волшебник одарил их подарками. Серафим покликал его, но ответа не последовало.

– Я возвращаю подожок,– произнес он после некоторой паузы,– я благодарю тебя за все, что ты помог мне сделать. Я попрошу, не обижайся на меня, но дальше владеть твоим подарком, нет сил, прости великодушно.

Он положил подожок у дороги, поклонился на четыре стороны и поспешил обратно в деревню. А там его уже ждали. Максим с Иваном и с женами, их родственники, а это добрая треть деревни, стояли у его дома. Понимая, что они не случайно собрались и начнут что-то от него требовать, Серафим опередил их. Он поднял руку вверх, давая понять, что говорить будет он. Все притихли.

– Дорогие мои, я рад вам сообщить, что подожок я вернул, он лежит на прежнем месте,– произнес он громко,– кому он так нужен, прошу прогуляться до леса.

Сначала все зашумели, но потом увидели, что Максим с Иваном потихоньку отделились от толпы и побежали в сторону леса. Женщины остались стоять на месте, а мужики бросились их догонять.

– Волшебник, волшебник, я хочу подожок,– твердил Максим на бегу.

То же самое желание повторял и Иван.

Вот и лес, знакомая дорога вдоль леса, а вот и то место, где они получили подарки. Мало того, у дороги лежали два подожка. Это были именно те подожки. По первому взгляду Максим с Иваном определили, что они как братья близнецы и похожи на подожок, который был у Серафима. Подбежали родственники, которые окружили их. И Максим, и Иван заявили, что помощь будут оказывать всем, но за определенную плату. Своим родственникам они обещали хорошие скидки.

Только напрасно они это говорили заранее, не работали волшебные подожки так, как хотелось бы. А вот из дома без подожка ни Максим, ни Иван выйти не могли. Они словно приклеивались к их рукам при выходе из дома. Молодые еще мужики, вынуждены были, как древние старухи, щеголять с палками не только по деревне, но и в других местах, куда им приходилось попадать. И что только они не пытались сделать с подожками, ничего не получалось. Пробовали рубить, но и топор их не брал, пробовали ломать, но куда там, даже огонь их не смог одолеть.

А за Серафимом с женой вечером пришли те хозяева, которым он дома перестроил с помощью подожка. Поклонились им низко и на новоселье пригласили. Хорошие новоселья получились, добрые и веселые. И хотя столы не богато были заставлены разными угощениями, но на это внимания даже никто не обратил. И попели, и поплясали от всей души. Подарки хозяевам добрые надарили, чтобы жили они счастливо в своих новых хоромах.

А Серафим осенью засеял поле добрыми семенами. На следующее лето хороший урожай озимых собрал. К нему все за семенами стали обращаться. Пришлось продать за нормальную цену эти семена. Прикупил землицы немного, инвентарь кое-какой приобрел. Неплохо зажил, что там говорить. И все бы ничего, но дружбы прежней между мужиками уже не стало. И кто из них прав, а кто виноват, пойди теперь разбери. Максим одно говорит, Иван другое, но оба винят в своих злоключениях только Серафима.