Текст книги "Бизнес по еврейски с нуля"

Автор книги: Михаил Абрамович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

М. Л. Абрамович
Бизнес по-еврейски с нуля

Десять историй на $1 000 000

Вводная глава

Евреи и власть, евреи и мировая экономика,

почему еврей обязан иметь свое дело…

Подобные темы интересно рассмотреть именно

во введении, когда наше «историческое собрание»

только начинается…

«Ищите мира для города, в который Я изгнал вас…»

Рассуждая об особенностях национального бизнеса в любой из стран, мы не можем обойти вопрос, какова традиция взаимоотношений предпринимателей с законом, властями. Еврейское предпринимательство во все времена оказывало на мировую экономику существенное влияние. Что касается вопроса «евреи и власть», то историческая подоплека его такова.

Средневековье. Суда в том виде, как мы его понимаем сегодня, в средние века не существовало. Судил герцог или граф, судил по своим понятиям о справедливости, ибо писаного закона, как правило, не было, а если и был, то был изложен столь темными оборотами, что толковать его можно было как угодно. Защитить свою собственность еврею было негде, не у кого. Форму законов получало беззаконие.

Но евреи, кряхтя, подчинялись каждому новому закону, ибо сказано: «Dina de malkhuta dina» («Закон царства (страны пребывания) – закон и для еврея»). Разумеется, если этот закон не заставлял нарушать заповеди, ниспосланные свыше.

Впервые закон «Dina de malkhuta dina» сформулировал пророк Иеремия, обращаясь к евреям – жителям Вавилона:

Так говорит Господь Воинств, Бог Израилев:…Ищите мира для города, в который Я изгнал вас, и молитесь за него Господу, ибо в благополучии его и вам будет мир.

Даже во времена жестокого гнета Рима рабби Ханина предписывал:

Молитесь за благополучие страны, ибо если бы не страх (перед государственными законами), люди бы глотали друг друга живьем.

Мишна Авот 3:2

Однако «просвещенных европейцев» такая лояльность перед государством не устраивала. Любые массовые движения в Европе неизменно приводили к эксцессам в отношении евреев.

Так, первый крестовый поход начался с нападений на еврейские общины Рейна и Дуная. В частности, под Майнцем было убито 1014 евреев, в том числе женщин и детей, сожжены их дома.

С евреев, по сути, началось становление сегодняшнего способа хозяйствования в Европе. Еще М. Вебер отмечал, что у национальных и религиозных меньшинств нет иного способа выжить, как заниматься предпринимательством. В числе этих меньшинств он называл поляков в России и Пруссии, гугенотов во Франции, квакеров в Англии, но прежде всего – на протяжении двух тысячелетий – евреев.

Новые времена в экономике, крах натурального хозяйства, возникновение промышленности и финансового капитала разрушало привычный уклад жизни самых широких масс. Поскольку евреи шли в авангарде рыночных преобразований (строго сохраняя при этом традиционный уклад внутри общины), то именно их – а не жизненную необходимость – было проще всего обвинить в утяжелении положения народа. Это и происходило на деле. Именно такие обвинения привели к изгнанию евреев из Англии (Эдуард I, 1290 г.), Франции (Филипп IV Красивый, 1307 г., Карл VI, 1391 г.), Италии и Германии и, наконец, из Испании (Изабелла I Кастильская и Фердинанд V Католик, 1492). В Испании пострадало более 400 тысяч евреев, над оставшимися, которых вынудили креститься (мараны), начались судилища инквизиции. Испания не поднялась после этого изгнания: бывшая до того мировой державой, она вскоре стала захолустьем Европы.

В конце VI в. евреи изгнаны из Флоренции, затем – из Португалии (Мануэл I). В середине VII в. – из Австрии (Фердинанд I)… Мартиролог бесконечен!

Только с момента введения в Америке конституции и Билля о правах (1787 г.), а также декрета Национальной Ассамблеи во Франции (1791 г.) у евреев впервые появились равные с другими народами возможности для экономической деятельности. Только два последних века (XIX и XX) евреи во многих странах мира имеют право голоса и другие политические свободы. И сразу же обнаружилась их большая успешность в делах в сравнении с остальной массой населения.

Однако результатом их успехов стали новые и новые вспышки антисемитизма.

Мне, наверное, было десять или двенадцать лет, когда мой отец начал брать меня на прогулки и рассуждать о разных вещах нашего мира. И в одну из таких прогулок он рассказал мне одну историю, чтобы показать, насколько сейчас лучше, чем было в его время. «Когда я был молод, – сказал он, – я пошел гулять в воскресенье по улице… Я был хорошо одет, на мне была новая меховая шапка. Ко мне подошел христианин и одним ударом сбил мою шапку в грязь с криком «Жид! Убирайся с тротуара!» – «И что ты сделал?» – спросил я. «Я нагнулся и поднял шапку», – ответил отец спокойно.

3. Фрейд, «Толкование сновидений»

Мы знаем, насколько относительным было это «лучше». Фрейду пришлось бежать от поднявшего в Германии голову нацизма, многие его родственники погибли…

Законы успеха

Успешность евреев в бизнесе должна быть как-то объяснена, – хотя бы для того, чтобы перенять их секрет и достигнуть таких же успехов.

Евреям причины своих деловых успехов отлично известны, и они не делают из них никакого секрета. Главная из причин – тщательное исполнение морально-этических заповедей, содержащихся в Торе («Ветхом Завете»).

В ходе столетий союз Яхве, Торы и пророков породил два рода законов. Один из них предназначен сохранить евреев как евреев. Другой предназначен спасти человечество. В течение первых двух тысяч лет евреи опирались в основном на ту треть Торы и Талмуда, которая говорила о священослужении и жертвоприношениях. Она позволяла сохранить еврейство в мире языческих цивилизаций. Следующие две тысячи лет евреи использовали ту треть Торы и Талмуда, где говорилось об обрядности и кашруте. Это позволило им сохранить свое этническое единство наряду с распространением универсального, еврейского гуманизма. Сегодня неиспользованными остались те части Торы и Талмуда, которые имеют лишь универсальное содержание, – та треть, которая говорит о морали, этике и справедливости. Не просматривается ли здесь некая закономерность? Быть может, теперь евреи призваны проповедовать миру, уже подготовленному воспринять пророчество, свою благую весть? Не в этом ли состоит роль, приготовленная им в третьем действии?

М. Даймонт

Мы видим, таким образом, что евреи сумели найти подход к вековечной проблеме человечества – как заниматься бизнесом, оставаясь чистым и честным человеком.

Бог хотел, чтобы Израиль достиг двойной высоты человеческих свершений: высочайшего материального благосостояния и абсолютного духовного совершенства. Ибо Израиль должен убедить мир в том, что жизнь, полностью посвященная духовным и моральным обязанностям, никоим образом не предполагает отрицания земных радостей.

Напротив, высокий уровень духовности вполне совместим с самым ярким человеческим счастьем. Все материальное богатство и земные удовольствия можно обратить на добрые дела и стремление к духовному совершенству.

Раби Шимшон Рефаэль Гирш.

Комментарий к книге Дварим (32:15)

Когда-то это непременно случится. И тогда народы мира воспоют 125-й псалом, Песнь восхождения:

Когда возвратит Господь изгнанников Сиона, мы пробудимся, как ото сна.

Наши уста будут полны смехом, а язык – ликованием.

Народы скажут: «Великое сотворил Господь над ними!».

Мы возрадуемся: «Великое сотворил Господь над нами!»

Возврати, Господи, изгнанников наших, как потоки на полдень.

Сеявшие со слезами будут пожинать с радостью.

С плачем несший семена возвратится с радостью, неся снопы свои.

Псалом 125 (126; перевод дан по: Р.Айзенберг, «Выживание: Израиль и человечество»)

Выйти из Египта

Для большинства населения нашей страны работать – значит, семь часов каждый день, пять дней в неделю, сорок восемь недель в год (и это в идеальном случае, без сверхурочных, без экстренных вызовов и т. п.) выполнять некие привычные, доведенные до автоматизма последовательности движений, которых, будь у них достаточно денег, эти люди в жизнь бы не выполняли.

Плотник и сантехник, продавец и водитель троллейбуса, слесарь-инструментальщик и тракторист ничем, в сущности, не отличаются друг от друга: все они отдают распоряжение своим временем (а время – деньги, кто ж не знает, время – это единственное, что у нас есть) в руки других людей. И вещи, которые они создают, им не принадлежат. Им дают лишь некоторую, всегда частичную компенсацию за безвозвратно уходящие часы, дни и годы, в виде «зарплаты» и, на благополучных предприятиях, «социального пакета».

Суть рабства не во внешних его проявлениях, а во внутренних его смыслах, не внешние тяготы тяжкой работы создают рабство, и не праздность и отдохновение составляют содержание свободы.

Главная суть рабства заключается в том, что труд раба целиком принадлежит другим. Раб не является тем, кто сам определяет цели и задачи работы, в этой работе не учитываются его потребности и желания. Это работа на других. Другие определяют ее цели и задачи, а раб является лишь инструментом для этого. И коль скоро это так, то не играет роли, какой работой занят раб и действительно ли он надрывается в поле, изготовляя кирпичи из глины. Он может сидеть в хорошо кондиционированном помещении и писать высокохудожественные книги – даже на этом поприще он все еще раб.

Адин Штейнзальц

Суть труда в том, что им занимаются вынужденно. Ради денег. Подневольный труд. Выгоды особой нет, но и выхода тоже. А если человек теряет даже такую работу, он приходит в ужас: как жить дальше?

Полная сума тяжела, но пустая тяжелее.

Еврейская пословица

Минувший век начался с того, что так называемые марксисты-ленинцы, большевики «освободили труд» – так они это сами называли. На деле – уровень эксплуатации резко возрос.

Мидраш рассказывает о фараоне, который устроил «кирпичное» соревнование в Египте и сам принимал в нем участие. И когда увидели сыны израильские царя Египта, принимавшего участие в соревновании, сразу все захотели поучаствовать и, конечно, рыцари Израиля сумели выиграть несколько медалей в этой «кирпичной олимпиаде». А уже через день началось рабство, где дневной нормой было количество кирпичей, которое смог поднять победитель этого соревнования.

Подневольный человек чрезвычайно изобретателен в искусстве отлынивания, не только от работы, но и от ответственности за ее результаты. Он ведь только выполняет приказы!

Кто хочет – найдет способ.

Кто не хочет – найдет причину.

Пословица

Это – естественная человеческая реакция, изменить ее нельзя. Поэтому в свое время половина страны трудилась под пулеметами – строила Днепрогэсы и Турксибы, конструировала «в шарашках» ракеты.

Это называлось «трудовым героизмом», и нам демонстрировали образцы героев труда: Корчагиных, Стахановых – целый мартиролог. Житийная литература, на любителя.

Не нужно недооценивать марксизм-ленинизм, следующую, после христианства, идеологию, сформировавшую русский менталитет. Согласно Марксу (между прочим – еврею-выкресту, еврею-антисемиту), богом евреев являются деньги:

Деньги – это ревнивый бог Израиля, перед лицом которого не должно быть никакого другого бога.

Евреи – это «химерическая национальность», служащая только одному богу – капиталу.

«К еврейскому вопросу» (1843 г.)

Согласно Марксу, целью «капиталистов» является прибыль, а «производство потребительных стоимостей для капиталиста – лишь повод для производства прибавочной стоимости». Эти кровопийцы, эти пауки высасывают все соки из своих наемных рабочих, но одновременно и сплачивают их в трудовые армии, готовые поднять оружие против своих мучителей. И, наконец, «бьет час капиталистической собственности: экспроприаторов экспроприируют».

Словно бы о коммунистах сказано в притчах Соломона:

Сын мой! Если будут склонять тебя грешники, не соглашайся… Наберем всякого драгоценного имущества, наполним дома наши добычей. Жребий твой ты будешь бросать вместе с нами, склад один будет у всех нас. Сын мой! Не ходи в путь с ними, удержи ногу твою от стези их, потому что ноги их бегут ко злу и спешат на пролитие крови… Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им.

Мы знаем, какой ценой, какой кровью навязывалась марксистская ложь несчастной России. На наших глазах гнил и агонизировал режим Марксов-Шариковых, все отнявших и поделивших, торжественно выгнавших частную собственность в дверь, но потаенно и беззаконно впустивших ее «через товаруведа, через заднее кирильцо» для «отдельных руководящих товарищей».

Марксизм может жить только экспроприациями. И в свой час он рухнул, когда «экспроприировать» оказалось больше некого. Частная собственность для него – институт безнравственный, а воры – и это объявлялось во всеуслышание с самых высоких трибун – «социально близкие». А коль это так, никакое уголовное законодательство не способно было остановить массовое разворовывание страны «по мелочам».

«Наш непростой советский человек» работает на конвейере завода, выпускающего детские коляски. Жена уговорила его при возможности воровать по детальке, чтобы не покупать коляску для будущего ребенка. Наконец муж сел за сборку.

– Знаешь, жена, как ни собирай, а все пулемет получается…

Именно таким, утверждает мидраш, было поколение потопа.

Если, скажем, человек приносил на рынок корзину гороха, то его окружала толпа, и каждый брал «попробовать» две-три горошинки, то есть столько, чтобы не подлежать наказанию, даже если пострадавший представит дело в суд. Но корзина тут же пустела, и человек уходил с базара ни с чем.

Для людей с иным, чем у иудеев, менталитетом, придумать новый и неожиданный способ урвать свое – предмет гордости:

Мальчишка зашел в магазин, протянул хозяину горшок и говорит:

– Налейте меда на двадцать пенсов. Тот налил. Мальчик берет горшок и говорит:

– А деньги Вам папа принесет завтра.

– Знаю я ваши «завтра»!

Отобрал горшок, вылил мед и выставил мальчишку за дверь. Тот отошел за угол, заглянул в горшок и говорит:

– А что, папа был прав. Тут вполне хватит на пару бутербродов!

Иудаизм считает, что во всех этих случаях закон нарушается, и предостерегает нас от таких ошибок.

Как-то р. Элиэзеру понадобилась щепочка, чтобы вытащить кусочек пищи, застрявший между зубами. Ученик кинулся за кусочком дерева к придорожной изгороди. Ее владелец, разумеется, не стал бы возражать против таких пустяков. Но р. Элиэзер сказал: «Остановись! Ты – щепку, другой– щепку, третий, и от изгороди ничего не останется».

Похожая история рассказана от имени р. Шимон бен Элазара:

Я шел через поле, и вдруг девочка кричит мне:

– Рабби, это поле – частное владение!

– Но я же иду по тропинке, – возразил я.

– Ее протоптали такие же грабители, как ты!

Р. Шимон бен Элазар, конечно же, вернулся, и больше той тропинкой не ходил. Но не таково было поколение Потопа!

Если кто-то из них видел, что овцы, бык или осел принадлежат беспомощным – сироте или вдове, – то он отбирал животных; не задумываясь, передвигал межевые знаки, чтобы расширить свои земельные владения.

Словно о нашей «коллективизации» рассказывается!

Есть ли выход из этой ситуации? Можно ли сделать так, чтоб труд приносил счастье?

Но ведь, возразят мне, порой человек сам, добровольно работает, не разгибая спины, – на своей ли «фазенде» или у бормашины – но это, конечно, если он видит от своего труда некую выгоду.

Вот в чем дело! Труд становится радостью, если человек имеет право принимать собственные решения и получать от этого выгоду (или, разумеется, нести убыток – но это если он принял неправильное решение).

Так вот, весь тот образ жизни, который описан выше, евреям прямо запрещен Торой, Пятикнижием Моисеевым.

Прежде всего, нельзя говорить: «Я только выполнял приказ». Если приказ преступен, то его либо не нужно выполнять:

К Раву (рабби, живший в IV в. н. э.) пришел человек и сказал: «Правитель моего города приказал мне убить человека, если я откажусь, он велит убить меня. Что мне делать?»

Рава сказал: «Умри, но не убей. Ты думаешь, что твоя кровь краснее? Может быть, кровь этого человека краснее».

Вавилонский Талмуд

… либо вся вина за его выполнение ляжет на бездумного исполнителя преступного приказа. В иудаизме это формулируется так:

«Эйн шалиях лидвар авейра» – «Нет посланца в деле греха».

Кидушин, 426

Евреи были рабами в Египте, и им предписано никогда не забывать об этом. Труд без отдыха, жизнь, целиком заполненная работой, – рабство. Удел раба – жить, чтобы работать. У свободного человека предназначение в жизни иное. Он работает, чтобы жить. В его жизни должно быть что-то иное, кроме работы.

У него должен быть Бог. Поэтому евреям дана суббота. Помни день шабат, чтобы святить его. Шесть дней работай, делай всякую работу твою; а день седьмой – шабат – Господу, Богу твоему: не делай никакой работы ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец твой, который в воротах твоих.

Шмот, 20:9

Не вдаваясь в теологические тонкости, у субботы можно усмотреть прямую социальную функцию: она защищает человека от покушений на его свободу, с чьей бы стороны они ни исходили.

Всю неделю человек в поте лица, в суете старается о бытовых, обыденных, подчас низменных вещах. Затем приходит суббота, и кем бы ни был в будни, что бы он ни делал всю неделю, он свободен от всего. Никаких «переработок». Никаких сверхурочных. Никаких экстренных вызовов. Он – полный хозяин себе. Он – с семьей, с Торой, с Богом.

Всем известна нервная, взвинченная атмосфера бродвейских театров. Даже во время войны накануне сражения я волновался меньше, чем перед генеральной репетицией. В пятницу во время последней репетиции атмосфера накаляется до того, что, кажется, полный провал уже совершенно неминуем. Иной раз мне казалось, что, придерживаясь законов субботы в такой ситуации, я совершаю форменное предательство по отношению к своим коллегам. Но с течением времени я понял, что в театре иначе и не бывает. Репетиционное напряжение может привести к полному провалу спектакля и к триумфальному успеху, но и в том и в другом случае – это обычное состояние закулисной жизни, а вопли отчаяния – самый нормальный тон. Поэтому я, хотя и скрепя сердце, все же уходил из театра в пятницу днем и возвращался туда в субботу вечером. И что же? Ничего трагичного за это время не происходило. Когда я возвращался в театр, я видел ту же суматоху и слышал те же вопли отчаяния. Одни мои пьесы имели успех, другие проваливались, но ни то, ни другое ни на йоту не было связано с тем, соблюдал я субботу или не соблюдал.

Герман Вук

Противоречия между необходимостью зарабатывать на жизнь, соблюдать законы страны пребывания, с одной стороны, и соблюдением шабат, с другой, могут быть чрезвычайно острыми и становятся испытанием веры для еврея, который вынужден иногда проявлять незаурядное мужество, чтобы выполнять требования религии.

Яаков де Врис, живший в XVIII веке в Амстердаме, торговал драгоценными камнями. У него были прекрасные отношения со всеми его постоянными покупателями и в особенности с главным его покупателем – местным герцогом. Яаков строго соблюдал мицвот, и всем было известно, что в шабат он не только не занимается делами, но даже не разговаривает о них. Утром в шабат Яаков сидел, как обычно, со своей семьей за столом и, держа в руках кубок с вином, произносил кидуш. Вдруг у дверей появился посланец герцога в сопровождении двух воинов: «Послание от его высочества герцога торговцу Яакову де Врису». Яаков прочел послание, и кровь отхлынула от его лица. В письме герцог вежливо, но категорически требовал, чтобы Яаков немедленно явился к нему и принес свои лучшие камни, потому что герцогу нужно срочно заключить некую сделку. Герцог гарантирует торговцу неслыханную прибыль.

– Мое глубочайшее почтение герцогу, – сказал Яаков герольду. – Передайте ему, что мне очень хотелось бы быть к его услугам, но он знает, что я никогда не занимаюсь делами в шабат. Как только шабат кончится, я почту своим долгом и буду счастлив сразу же явиться к герцогу.

Но герцога не удовлетворил его ответ. Через час к Яакову пришла другая, уже более многочисленная делегация.

– Дела герцога не терпят отлагатель

ства, – сказали они.

Но Яаков снова ответил вежливым отказом. Снова и снова приходили посланцы от герцога, и тон их становился все более угрожающим. Они сказали:

– Яаков де Врис должен знать, что если он не подчинится приказу герцога, тот разорвет с ним всякие отношения и запретит ему торговать драгоценностями во всех своих владениях.

Яаков понимал, какие бедствия могут обрушиться на него, но он твердо стоял на своем.

– Скажите герцогу, – повторял он, – что я верен ему, но еще больше я верен своему Б-гу.

На исходе шабат Яаков, уже не соблюдая обычного ритуала, которым евреи провожают шабат, заспешил во дворец, не зная, что его ждет. К его удивлению, как только он вошел во дворец, герцог подошел к нему и тепло его обнял.

– Благодарю тебя, друг мой, – сказал герцог. – Ты был великолепен! Более того, ты добавил десять тысяч гульденов в мою казну. Видишь ли, сегодня в гостях у меня был герцог Брабантский, и я рассказал ему о твоей верности еврейским законам. Он стал смеяться и сказал, что ни один еврей не устоит, если ему предложить хорошую сделку, и что готов побиться об заклад на десять тысяч гульденов, что если посулить тебе хорошую прибыль, да еще пригрозить большими убытками, то ты тут же отбросишь все свои принципы и законы и нарушишь шабат. Я же верил в тебя и тоже поставил десять тысяч, что ты не сдашься. И ты не подвел меня. Я благодарен тебе за то, что ты оправдал мои ожидания!

Цит. по: Арье Кармелъ. Иудаизм

Если человек не умеет организовать свою жизнь так, чтобы каждый седьмой день у него был свободен – это не еврей.

Человек, у которого за целый день не найдется своего часа, не человек.

Рабби Моше Лейб из Сассова

Некто заявил раби Исраэлю Салантеру, что может найти для занятий Торой только полчаса в день. Раби Исраэль Салантер на это заметил: «необходимо добиваться, чтобы на учебу оставалось больше получаса в день».

Каждый человек должен освобождать себя из Египта ежедневно.

Рабби Исраэль из Кожниц

Кроме Шабата у евреев есть еще Песах – национальный праздник, день, когда евреи отмечают свое возникновение как нации во время Исхода из Египта. Во время пасхального Седера каждый еврей должен переживать Исход из Египта.

Вот скудный хлеб, который ели отцы наши в земле египетской. Каждый, кто голоден, пусть придет и ест. Каждый, кто нуждается, пусть придет и участвует в пасхальной трапезе. В этом году – здесь, в будущем году – на земле Израиля. В этом году – рабы, в будущем году – свободные люди.

Из пасхального Седера

Но, что еще более важно, в своей судьбе каждый еврей должен произвести Исход из Египта.

Вот Книга, каждая буква которой (а букв в ней триста пять тысяч шестьсот семь) истинна и несомненна, а все они в совокупности составляют хок, непостижимую суть мира, дающую человеку меру его дел, и смысл – его жизни. Каждая буква Книги омыта кровью тех, кто, как во времена Маккаби, пошел за нее на муки и смерть. Черным огнем по белому огню дана была она на Синае, и вот уходят поколения и приходят поколения, и для каждого приходящего, в ком есть душа живая, так же горит огонь на фоне огня. Ясны и неизменны повеления: оставить страну рабства и скотских вожделений; отринув любые сомнения, шагнуть в море, которое невозможно перейти; и затем пусть сорок лет, пусть через раскаленную пустыню, но идти в свою Страну Обетованную…

Родосская паутина [1]1
  Сервий Юлий Макрон. «…Сокрытием сокрою…». – Кн. I: Родосская паутина. – Интерлюдия: Игра в изломанные кости: Роман/ Пер. с лат. и литобработка В.И. Сергеева. – Ростов н/Д: 000 «Терра», 2004.


[Закрыть]

Каждый обязан своевременно принять решение и перейти от слов к делу. Это свидетельствует сама Тора.

Уйдя из Египта, евреи оказались прижаты войсками фараона к берегу Чермного моря. Люди проклинали Моисея за то, что тот, по их мнению, привел их на смерть. Моисей взмолился к Богу… «И Господь сказал Моисею: «Что ты вопиешь ко мне? Скажи сынам Израилевым, чтобы они шли».

Исход, 14:15.

Рабби Элиезер (Шмот Рабба 21:8) утверждает, что Всевышний сказал Моисею: «Есть время для долгих разговоров, а есть время, когда нужно быть кратким. Мои дети в беде, море поглощает их, враг преследует их, а ты здесь молишься! Лучше скажи сынам Израилевым, чтобы они шли».

Моисей не усомнился в словах Предвечного и повелел людям, не видящим никакого выхода, идти прямо в море. И лишь когда первый из поверивших ему, Наахшон, ступил в воду, произошло самое знаменитое библейское чудо: Бог разверз воды моря. Но настоящим чудом, конечно же, была сила веры – и Моисея, и Наахшона.

С тех пор евреи знают: в самых отчаянных обстоятельствах, если есть возможность конкретных действий, пусть даже нелегких, лучше действовать. И тогда «воды моря разверзнутся», то есть обнаружатся новые возможности, которые сделают ситуацию вовсе не безнадежной.

Пока существовал Храм, Израиль искупал свою вину на храмовом алтаре. Теперь же алтарь каждого из нас – рабочий стол.

Иоханан б. Папаха.

Талмуд: Берахот, 55а

«Выход из Египта» может быть и непомерно трудным, и чарующе простым:

– Что, старик, работать приходится, а? Том круто обернулся и сказал:

– А, это ты, Бен? Я и не заметил.

– Слушай, я иду купаться. А ты не хочешь? Да нет, ты, конечно, поработаешь? Ну, само собой, работать куда интересней. Том пристально посмотрел на Бена и спросил:

– Чего ты называешь работой?

– А это, по-твоему, не работа, что ли?

Том снова принялся белить и ответил небрежно:

– Что ж, может, работа, а может, и не работа. Я знаю только одно, что Тому Сойеру она по душе.

Марк Твен. Приключения Тома Сойера

Вы, конечно, помните, что случилось потом: все знакомые мальчики в очередь белили Тому забор, да еще и платили за это. Из подневольного работника Том Сойер играючи стал менеджером, организатором производства. Вот что значит – «выйти из Египта».

Песах – это праздник Свободы. Главное, что он должен сказать человеческой душе, – что она изначально и вечно свободна, что никаких иных обязательств, кроме как перед Предвечным и своей совестью, у нее не было и нет.

Тот, у кого нет собственного лица и собственного Бога, – всегда остается рабом, даже если у него нет хозяев, стоящих у него над душой. Сокрушились лишь внешние оковы, но осталась печать раба глубоко в сердце. Назначение свободы – приобретение собственной цели и своей шкалы ценностей. Когда всего этого недостает, продолжается рабство.

Адин Штейнзальц

Многим людям в жизни предоставляется возможность изменить судьбу, взять ее в свои руки, завести свое дело… Но многие ли пользуются этими возможностями? Покряхтят-покряхтят, подумают и возвращаются к своим станкам, кульманам, комбайнам… Ибо с одной стороны, конечно, подневольная работа, но с другой – защищенность, социальные гарантии…

В отличие от распространенных заблуждений, рабовладельческое хозяйство – это часто одна большая патриархальная семья. Хотя формально хозяин мог и мучить, и убить раба, на практике он, наоборот, был заинтересован, чтобы тот и сыт был, и отдохнул как следует. Жизнь раба не столь уж тяжела и для людей, не собирающихся «хватать звезды с небес», не так уж и неприятна.

Вот почему не всякий имеющий на это право по происхождению на деле становится евреем. Тогда говорят: «это ассимилированный еврей».

Еврей, не умеющий стать сапожником, мечтает стать профессором.

Пословица

Во всем этом огромном мире не рождался еще герой, способный освободить человека, который сам уже позабыл о своих оковах.

Мендель из Коцка

Нельзя быть конькобежцем, по книжкам изучив, какие бывают коньки и катки. Нужно надеть коньки и стать на лед. И тогда выяснится, зачем нужны свинцовая примочка от ушибов, теплая удобная одежда, горячий сладкий чай. Это понятно всем.

А вот то, что нельзя стать нравственным человеком, только лишь вызубрив правила морали из той или иной книжки, – это почему-то вызывает недоумение.

Иудаизм на заре цивилизации нашел выход из этого затруднения. Система мицвот (заповедей) предназначена именно для того, чтобы научить быть нравственным любого и каждого, кто решится на обучение.

Еще в конце двадцатого века интеллигенцию охватила повальная мода на разного рода прикладные системы воспитания характера – различного рода йоги и тарикаты. Умные, вроде бы, во всех отношениях люди часами могли сидеть в «позе лотоса», сложив пальцы в какую-нибудь «мудра», «нормализуя прану» и медитируя: «Ом мани падме хум». Зачем? Они и сами не знали. Главное – что это было оригинально, необычно и… необязательно.

А вот отшлифованная веками система воспитания характера, именуемая «Галаха», – в моду так и не вошла.

Почему? Именно потому, что она – обязательна. С Предвечным нельзя шутить.

Страшно впасть в руки Бога Живаго.

Евр., 10: 31

Отыскание причин, почему нужно соблюдать ту или иную мицву, прямо и просто запрещено евреям. Почему нельзя есть свинину? Да нипочему. Существует масса объяснений этому, но все они неверны, какими бы понятными и рациональными ни казались. Настоящая причина одна: Всевышний не велел. Велел бы, так евреи ели бы ее и вареной, и жареной. Вот и все.

И до дарования Торы существовали законы. В кодексе Хаммурапи, скажем, караются и убийство, и воровство. Что же принципиально нового пришло к человечеству на Синае? Да вот именно это: «Всевышний не велел». Еврей сознательно подчиняет свою волю воле Всевышнего, даже если она ему непонятна.

«Наасе ве нишма» («сделаем и поймем»: именно в таком порядке: сначала «сделаем»), – обещали люди у горы Синай при даровании им Торы.

Государственные законы человек исполняет либо потому, что понимает их необходимость, либо потому, что боится наказания. Но «если повезет чуть-чуть», то можно и обмануть государственное недремлющее око. А уж если само государство в угоду сиюминутным национальным, классовым, корпоративным и просто личным интересам позволяет убивать, лгать, насиловать… Скажете, невозможно? Но мы видели это в XX веке и в Германии, и в России.

Тысячелетиями мыслители (Платон, Томас Мор, Кампанелла, Спиноза, Кант, Маркс – перечислять можно до бесконечности) предлагали системы «общественного переустройства на разумных началах». О том, к чему привели попытки их воплощения в жизнь, распространяться не стоит. Все прожекты построения рая без Бога привели к тому, что неизменно получался Ад, именовался ли он Колымой в России, концентрационным лагерем в Германии, «народной коммуной» в Китае или «лагерем перевоспитания» в Кампучии. Только теперь, задним числом, получив соответствующий опыт, мы с ужасом перечитываем страницы «Города Солнца» Томмазо Кампанеллы или «Утопии» Томаса Мора. Не все, однако, еще увидели, что и Маркс в «положительной», «конструктивной», а не критической части своего труда предлагает нечто подобное.