Текст книги "Тайны образования нефти и горючих газов"

Автор книги: Михаил Калинко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Общее количество добываемой в мире нефти к 1929 году возросло до 207 млн. т и лишь несколько снизилось во время экономического кризиса 1930-1933 годов (в 1932 году составило 176 млн. т).

Геологический материал по открываемым новым нефтеносным регионам довольно часто как будто бы подтверждал представление об образовании нефти в отложениях, содержащих остатки огромных масс организмов преимущественно животного происхождения. Существенное влияние на формирование таких представлений сказала вышедшая в 1909 году монография химика К. Энглера и геолога-нефтяника Г. Гёфера, в которой авторы обосновывали происхождение нефти из остатков животных организмов как геологическими, так и химическими аргументами. Многие исследователи продолжали связывать образование нефти в Калифорнии с остатками диатомовых водорослей. Результаты исследований этого объекта, произведенные в 1927 году коллективом американских ученых под руководством Л. X. Бекинга по специальной программе, явились основанием для предположения об образовании углеводородов непосредственно в живых организмах.

Однако большое значение имело высказанное в 1906 году русским ученым Г. П. Михайловским предположение, согласно которому нефть образуется из рассеянного органического вещества смешанного животного и растительного происхождения, захороняемого с быстро накапливающимися глинистыми осадками на дне преимущественно морских водоемов. По мере погружения это органическое вещество битуминизируется с участием сначала микроорганизмов, а затем минеральных солей под влиянием повышающихся давлений и температур. В процессе складчатости нефть попадает из глинистых пород в песчаные.

Советский геолог К. П. Калицкий в 1923 году выдвинул предположение (которое он защищал более 20 лет) о том, что залежи нефти образуются из морских водорослей (зоостера) в местах скопления последних.

В конце описываемого этапа были предприняты крупные исследования, в определенной степени подтвердившие представления об органическом происхождении нефти. Советский академик А. Д. Архангельский в результате изучения органического вещества, содержащегося в нефтеносных отложениях Северного Кавказа и современных осадках Черного моря (в 1925-1927 годах), пришел к выводу о том, что нефть образуется из органического вещества, заключенного в глинистых породах, которые в значительном количестве накапливались в морских бассейнах в условиях сероводородного заражения.

За рубежом широкие исследования были предприняты большим коллективом американских ученых под руководством П. Траска, изучавшего органическое вещество пород многих нефтеносных районов США и современных осадков морей и океанов. В результате этих исследований были сделаны выводы, сходные с выводами А. Д. Архангельского.

Лишь единичные исследователи продолжали "исповедывать" неорганическое происхождение нефти. В России продолжал опыты по синтезу "нефтеподобных" веществ из неорганических соединений грозненский химик К. В. Харичков. Химик Н. М, Кижнер пытался возродить представления Д. Л. Соколова, геолог Э. А. Штебер, исследовавший грязевые вулканы Кавказа, принимал за основу представление А. Гумбольта об образовании нефти при извержении вулканов.

За рубежом гипотезу Д. И. Менделеева в 1908 году пытался возродить американский геолог Д. Т. Дэй. Активно пропагандировал "вулканическую" гипотезу происхождения нефти канадский геолог Ю. Кост, который обосновывал свои представления в основном наличием месторождений и проявлений нефти в районах современных вулканов и развития древних вулканических пород, а также приуроченностью нефтяных месторождений Канады к "линиям трещиноватости". В 1915 году в поддержку этого представления выступил мексиканский геолог Е. Ордонец. Однако аргументацию Ю. Коста оспаривали многие геологи – Г. П. Михайловский, Г. Гёфер и др.

Следует отметить, что в настоящее время совершенно очевидна ограниченность информации тех лет о распределении нефти в Канаде: в действительности наиболее крупные залежи нефти приурочены к ископаемым рифам девонского возраста.

Американский геолог К. Уошбэрн считал (1914 год), что долевой состав нефтяных месторождений указывает на их образование за счет "эманации" из магматических очагов, а У. Рамсей (1923 год) полагал, что никель, медь и другие металлы являлись катализаторами при синтезе углеводородов.

Создатель геохимии – академик В. И. Вернадский рассматривал решение проблемы происхождения нефти в аспекте влияния биосферы на процессы, развивающиеся в земной коре. В 1927 году он писал: "Мы должны считать нефти фреатическими минералами, образующимися, по-видимому, вне биосферы, но связанными с живым веществом. Организмы, несомненно, являются исходным веществом нефтей; возможно участие анаэробных бактерий и при их синтезе. Нефти не могут содержать сколь-нибудь значительных количеств ювенильных углеводородов"[11] 11
  Вернадский В. И. Очерки геохимии. М., Изд. АН СССР, 1927, с. 160.


[Закрыть].

В 1925 году советский химик Г. Л. Стадников пытался создать "гибридную" гипотезу происхождения нефти, согласно которой нефть образуется из захороненного растительного детрита благодаря привносу глубинного водорода.

В рассматриваемый этап преимущественно американскими исследователями были проведены разнообразные исследования, в том числе и экспериментальные, с целью выяснения влияния основных факторов на преобразование органического вещества в сторону нефти и миграции последней из глинистых пород в коллекторы. В результате, так же как и в предыдущие этапы, появились разные представления о причинах развития указанных процессов. Так, в 1921 году Д. Уайт считал основным фактором, вызывающим преобразование органического вещества в нефть, динамическое давление, действующее во время складкообразования. На основе обобщения материала по нефтегазоносности он даже установил коэффициенты, согласно котором по элементному составу углей можно прогнозировать наличие нефти или только газа.

В 1925 году Ф. М. Ван Таил и К. Д. Блэкборн в результате экспериментов с горючими сланцами пришли к выводу об отсутствии возможности "выжать" из нефть, что в 1926 году подтвердил и Д. И. Хэйлей.

В 1925 году В. А. Соколов экспериментально установил, что под действием альфа-лучей происходит распад содержащегося в осадках органического вещества с образованием водорода, СО₂, СО и метана. Метан под действием этих же лучей полемиризуется в более тяжелые газообразные и жидкие углеводороды.

В 1926 году почти к таким же выводам пришли американские исследователи С. К. Линд и Д. К. Бэрдуэлл. Нефть, по их мнению, образуется из метана в результате бомбардировки альфа-частицами. Метан же в огромных количествах продуцируется при микробиальном разложении органического вещества, содержащегося в осадках.

В 1931 году американский исследователь Б. Т. Брукс высказал предположение о том, что развитию процессов нефтеобразования из органического вещества способствуют каталитические свойства горных пород, примером чего является так называемая "фуллерова земля".

Интересная мысль была высказана в 1927 году американцем Д. Л. Ричем, который считал, что факторами, обусловливающими образование нефти из органического вещества и ее миграцию из глинистых пород в коллекторы, являются температура и развивающееся давление газов.

Подводя итоги развитию представлений о происхождении нефти в течение 1906-1931 годов, можно отметить следующее. Большинство геологов-практиков и научных работников считали, что нефть образуется из органических остатков в земной коре. Однако по вопросу исходных веществ для ее образования мнения расходились. Одни исследователи под влиянием работ К. Энглера и Г. Гёфера считали исходным веществом для нефти остатки животных организмов, массовая гибель которых происходила в результате различных геологических процессов (вулканизма, тектонических движений и др.), приводящих к резким изменениям температуры, солености морских вод и других условий.

В то же время все больше сторонников завоевывало представление, сформировавшееся в результате исследований ископаемых и современных осадков о том, что источником нефти является рассеянное органическое вещество, которым обогащены прослои глинистых пород. Такое обогащение происходит при накоплении илов в I морских бассейнах, характеризующихся сероводородным заражением придонных слоев воды.

Важно подчеркнуть, что в соответствии с обоими приведенными выше представлениями накопление органических веществ в необходимых для образования нефти количествах в геологической истории многих регионов являлось событием экстраординарным и сравнительно редким. Эти представления хорошо коррелировались с имевшейся к началу этапа информацией о сравнительно редком и локальном распространении нефтяных месторождений как у нас в стране, так и в других странax.

Таким образом, возникновение описанных гипотез об образовании нефти было связано, с одной стороны, с недостаточным развитием аналитической техники, вследствие чего не удавалось обнаружить углеводороды в современных осадках, а с другой стороны, с недостаточной информацией о распределении залежей нефти и газа в земной коре. На это еще в 1906 году довольно образно указал Г. П. Михайловский: "Подобно тому как каждый почти экспериментатор, произведя удачный опыт, думает, что нефть вообще произошла именно из того материала, с которым он экспериментировал, совершенно так же поступают и некоторые наблюдатели".

V этап (1932-1950 годы). Выход в свет в 1932 году книги академика И. М. Губкина «Учение о нефти» положил конец колебаниям между указанными группами представлений, и в течение последующего пятого этапа господствовала гипотеза образования нефти из рассеянного органического вещества, накапливавшегося в значительных количествах в осадках морских и солоноватоводных бассейнов.

Описываемый этап характеризовался дальнейшим, хотя и не очень интенсивным, расширением и уточнением географии нефти. Именно в это время на Ближнем Востоке стала вырисовываться одна из богатейших нефтегазоносных провинций мира: в 1948 .году здесь было открыто уникальное нефтяное месторождение Гхавар. К описываемому этапу относятся открытие и начало Разработки нефтяных месторождений, расположенных в акваториях Каспийского моря, Мексиканского залива и других акваторий.

Результаты развернувшихся в течение рассматриваемого этапа исследований не только подтверждали господствующие представления об образовании нефти из рассеянного органического вещества, захороненного в осадках различных водоемов, но и позволяли уточнить некоторые детали данного процесса. Так, в частности, открытие в 1934 году А. Трайбсом в нефти порфиринов, являющихся производными хлорофилла, не только подтвердило органическое происхождение нефти, но и свидетельствовало о том, что процесс ее образования не является высокотемпературным, так как при температуре выше 250 °С порфирины разрушаются.

Фундаментальные исследования процессов накопления органического вещества в современных морях, проведенные академиком Н. М. Страховым, показали, что это вещество может концентрироваться и в осадках морских бассейнов, не отличающихся сероводородным заражением придонных слоев воды. Стало очевидным также, что органическое вещество в значительных концентрациях захороняется не только в глинистых, но и в карбонатных осадках. Кроме того, выяснилось, что нефть может образоваться из органического вещества, захороняемого в осадках как морских и солоноватоводных, так и пресноводных бассейнов.

Некоторые американские исследователи, в частности В. К. Иллинг, стали считать образование нефтепродуцирующих толщ в морских бассейнах скорее нормальным, чем экстраординарным процессом. Почти в каждом нефтегазоносном регионе были выявлены толщи темных, преимущественно глинистых пород, содержащих повышенное количество органического вещества, которые стали считать нефтепроизводящими. Так, в частности, в Прикарпатье к таким толщам начали относить менелитовые сланцы, в Калифорнии – сланцы Монтерей. Сведения о возможных нефтепроизводящих толщах стали даже включать в справочники, примером чего является изданный в 1938 году "Справочник по типичным американским нефтяным месторождениям".

Академик В. И. Вернадский, изучая геохимические процессы, протекающие в земной коре, все больше убеждался в огромном влиянии биосферы на состав горных пород и в 1934 году в своих "Очерках геохимии" писал "Путем геологических процессов вещество биосферы из нее уходит и проникает в более глубокие оболочки земной коры. Оно несет в них углистые остатки живого вещества; этим объясняется нахождение везде биогенного углерода: нет земной материи, его не заключающей".

Однако при всей определенности решения проблемы происхождения нефти в общем все же оставался ряд крупных невыясненных вопросов: во-первых, каким был механизм преобразования органического вещества в нефть, во-вторых, какие факторы вызывали развитие этих процессов и, в-третьих, почему при изучении современных ископаемых осадков не удается обнаружить начало образования углеводородов. Ввиду неразрешенности этих вопросов нельзя было установить диагностические признаки толщ, которые генерировали нефть и, следовательно, нельзя было использовать указанные Теоретические разработки для прогнозирования перспектив нефтегазоносности регионов.

Правда, в процессе исследований современных осадков удалось ответить на один из перечисленных вопросов. Так, в частности, советские химики под руководством Т. Л. Гинзбург-Карагичевой в 1934 году обнаружили углеводороды в современных илах Черного моря. К сожалению, это открытие не привлекло внимание исследователей, вследствие чего в вопросах и об источниках углеводородов, и о механизме их образования не было полного единодушия.

Большая группа американских ученых, под руководством Ж. М. Небеля проводившая исследования по специальной программе Нефтяного института США, пришла к выводу, что исходные углеводороды нефти синтезируются при процессах метаболизма, протекающих в растительных организмах (как морских, так и наземных), а концентрация и отбор этих углеводородов происходят в осадках по мере их погружения.

Были предприняты попытки возродить представления об образовании нефти из растительных организмов. В 1932 году американский химик К. Хэкфорд, проведя серию экспериментов, пришел к выводу о том, что нефть образуется из морских водорослей в результате кислотного гидролиза при низкой температуре, а в 1933 году немецкий исследователь Э. Берль также на основании опытов пришел к выводу, что нефть образуется из целлюлозы.

Советский геолог В. Б. Порфирьев в работах, опубликованных в начале сороковых годов, считал исходным веществом для образования нефти углеводы растительных остатков. Однако в конце этого же десятилетия он утверждал, что исходным материалом для образования нефти могут быть любые органические вещества как растительного, так и животного происхождения при обязательных условиях: накоплении этих веществ в гомогенной форме (подобно торфу) и прогреве до температуры порядка 300-500 °С. В результате образуется промежуточная гомогенная асфальтоподобная масса. В пятидесятые годы В. Б. Порфирьев от этих представлений отказался.

Американский исследователь У. А. Селвиг в 1950 году обратил внимание на то, что смолистые компоненты в нефтях формируются за счет лигнита в результате микробиальных процессов и бомбардировки альфа-частицами. Другой американский ученый К. С. Корбетт в 1955 году подсчитал, что ежегодно в мире реки вносят в океаны и моря около 137 млн. т органических веществ, которые могут служить источником для образования нефти.

В 1947 году американский микробиолог К. Е. Цо-Белл писал, что микробиальные процессы способствуют преобразованию органического вещества в нефть, так как в результате их жизнедеятельности образуется свободный водород.

В целом же в рассматриваемый этап господствовали представления об органическом происхождении нефти, и лишь отдельные авторы пытались отстаивать предположения о неорганическом ее происхождении. В США в 1940 году Е. Мак-Дермот опубликовал статью об образований залежей нефти из углеводородных газов, поднимающихся с больших глубин. Эта статья вызвала целую дискуссию в Американской ассоциации нефтяных геологов, причем точка зрения Е. Мак-Дермота не получила поддержки. В 1948 году американский геолог К. Ван-Остранд пытался возродить предположение В. Д. Соколова, но также не был поддержан ни одним из геологов-нефтяников.

Несмотря на единомыслие, установившееся в отношении источников образования нефти к концу рассматриваемого периода, к 1951 году в теории нефтегазовой геологии назрел своеобразный кризис, обусловленный двумя главными причинами. Во-первых, критерии, которые были установлены для нефтепроизводящих толщ в традиционно нефтеносных регионах (в СССР – на Кавказе, в США – в Пенсильвании), оказались непригодными для новых регионов (в СССР – для Волго-Уральской области, в США – для новых областей), во-вторых, не удавалось обнаружить углеводороды ни в современных, ни в более древних осадках, в связи с чем не было однозначных критериев нефтегазопроизводящих пород.

Указанный кризис в нефтегазовой геологии напоминал кризис в физике в начале XX века, когда у физиков "исчезла" материя, и В. И. Ленин в своей гениальной работе "Материализм и эмпириокритицизм" писал: ""Материя исчезает" – это значит, исчезает тот предел, до которого мы знали материю до сих пор, наше знание идет глубже..."[12] 12
  Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 18, с. 275.


[Закрыть].

Кризис в теории нефетегазовой геологии в определенной степени отражался и на практике проведения нефтепоисковых работ. Так, в частности, первые отрицательные результаты поисков нефти в Западной Сибири, Прибалтике и Белоруссии вызвали сомнения у многих геологов в целесообразности продолжения в этих регионах поисковых работ. Последствия этого кризиса особенно ощущались в течение следующего этапа, характеризовавшегося, с одной стороны, существенным расширением базы для гипотезы органического происхождения нефти и, с другой стороны, возрождениями представлений об ее неорганическом происхождении и проведением частых и широких дискуссий по данной проблеме.

VI этап (1951 год – настоящее время). Этот этап с полным правом можно назвать этапом становления теории органического происхождения нефти, или, как ее более правильно назвал Н. Б. Вассоевич, теории осадочно-миграционного происхождения нефти и углеводородных газов. Началом данного этапа следует считать 1950 год потому, что именно в этот год почти одновременно советскими и американскими учеными были обнаружены углеводороды в современных осадках.

В Советском Союзе в результате трехлетних исследований группой ученых под руководством В. В. Вебера были обнаружены углеводороды в современных осадках озер, лиманов и лагун, распространенных на Таманском полуострове. В. В. Вебер правильно оценил роль этих углеводородов, отметив, что "в данной ранней стадии превращения органического материала образование углеводородов проявляется еще в очень слабой степени, но тенденция к их образованию несомненна". Доказательством такой тенденции, по мнению В. В. Вебера, является увеличение абсолютного и относительного (в составе органического вещества) содержания углеводородов вниз по разрезу.

Американские исследователи под руководством П. В. Смита открыли углеводороды в современных осадках Мексиканского залива, прикалифорнийской части Тихого океана, дельты реки Ориноко, а также некоторых пресноводных бассейнов. После этих открытий углеводороды стали обнаруживать в осадках всех водных бассейнов. По подсчету П. В. Смита, количество углеводородов в современных осадках достигает 150 тыс. т в 1 км³, т. е. величины, почти равной их содержанию в осадочных породах богатых нефтеносных районов США, таких как Калифорния (180 тыс. т/км³). И хотя дальнейшие исследования показали, что углеводороды, содержащиеся в современных осадках, существенно отличаются от нефти, значение указанных открытий трудно переоценить. Они показали, во-первых, что углеводороды образуются в осадках из рассеянного органического вещества, состоящего из остатков растительных и животных организмов. Тем самым был положен конец продолжавшейся в течение более двух столетий дискуссии о том, какое органическое вещество может быть исходным для образования нефти. Во-вторых, оказалось, что процессы нефтегазообразования могут развиваться почти в любых субаквальных осадках и что для этого не требуется каких-то особых экстраординарных условий.

Результаты указанных исследований позволили сделать далеко идущие выводы, сформулированные американским геологом-нефтяником А. И. Леворсеном в 1954 году и советским профессором МГУ И. О. Бродом и оказавшие огромное влияние на практику проведения поисков нефти и газа в мире. Сущность этих выводов сводится к тому, что в свете установленных связей любая территория или акватория, выполненная достаточно мощной толщей осадочных пород, должна рассматриваться как перспективная в нефтегазоносном отношении. Одновременно были открыты и разработаны различные методы выявления признаков нефтегазоносности уже в первых скважинах, пробуренных в таких регионах: люминесцентный анализ, позволяющий устанавливать невидимые невооруженным глазом количества битумов, методы анализов газов, растворенных в подземных водах, и определения их упругости и т. д.

Указанные теоретические предпосылки позволили обосновать необходимость широкого разворота поисковых работ на новых территориях и в акваториях и по данным первых скважин дать правильную оценку перспектив нефтегазоносное, что блестяще подтвердилось открытием в самых различных частях мира новых нефтегазоносных провинций: Западно-Сибирской, Припятской, Прибалтийской, Северо-Африканской, Гвинейской, Восточно-Австралийской и др.

Однако возникший в предыдущий этап кризис оказал на некоторых советских исследователей столь сильное влияние, что заставил их усомниться в органическом происхождении нефти и привел к попытке возрождения представлений, высказанных еще в XIX веке. Первой "жертвой" этого кризиса оказался профессор Всесоюзного нефтяного геологоразведочного института (ВНИГРИ) Н. А. Кудрявцев, который, установив в разрезе Волго-Уральской области отсутствие пород, характеризующихся такими же параметрами, как нефтепроизводящие породы Кавказа, пришел к выводу о том, что нефть в месторождения этой области пришла с больших глубин (небезынтересно отметить, что такой же подход к данным по Западной Сибири еще в 1948 году привел Н. А. Кудрявцева к заключению об отсутствии перспектив открытия залежей нефти и газа в этом регионе). Представления Н. А. Кудрявцева о неорганическом происхождении нефти получили поддержку некоторых геологов-нефтяников и геологов других профилей, и на страницах журналов возобновились дискуссии по проблеме происхождения нефти.

Было проведено четыре Всесоюзных совещания по образованию нефти и газа: в 1953 году в Ленинграде, в 1958 году в Московском университете, в 1968 году в Московском институте нефтехимической и газовой промышленности имени академика И. М. Губкина и в 1976 году во Львове, в Институте геологии горючих ископаемых АН УССР. Кроме того, в 1954 году во Львове, в 1977 году в Москве и в разные годы в целом ряде других городов были проведены совещания, на которых обсуждались проблемы только неорганического происхождения нефти и углеводородных газов.

По указанным причинам у нас в стране в течение рассматриваемого этапа решение проблемы происхождения нефти проводилось по двум направлениям: с одной стороны, основная масса исследователей и геологов-нефтяников продолжала развивать гипотезу органического происхождения нефти, с другой стороны, небольшая, но весьма активная группа исследователей не оставляла попыток возрождения представлений о ее неорганическом происхождении.

За рубежом после открытия углеводородов в современных осадках почти ни у кого из геологов-нефтяников не осталось сомнений в органическом происхождении нефти. Были предприняты лишь три попытки возрождения неорганической теории. В 1955 году английский астрофизик Ф. Хойль по существу пытался возродить представления В. Д. Соколова о космическом происхождении нефти, основываясь на предположении о наличии на Венере "океанов нефти". Однако в 1957 году американский геолог и астроном Т. А. Линк довольно убедительно опроверг эти представления[13] 13
  Эти представления опровергаются информацией, полученной советскими межпланетными станциями «Венера».


[Закрыть].

В 1964 году на 147-м национальном съезде Американского химического общества, происходившем в Филадельфии, американский химик П. К. Маркс выступил с новой, так называемой "батарейной", теорией происхождения нефти, согласно которой она образуется на больших глубинах (более 11-14 км) в результате возникновения электрического поля между двумя электродами – сульфидами железа и графита.

В том же 1964 году английский химик Р. Робинсон, основываясь на наличии в нефтях некоторых углеводородов, которые, по его мнению, не могут иметь органического происхождения, так как образуются при высокой температуре, предположил, что одни компоненты нефти имеют органическое, а другие абиогенное происхождение.

Для геологов-нефтяников всех стран органическое происхождение нефти стало настолько очевидным, что вот уже почти 20 лет на международных нефтяных конгрессах, начиная с шестого, проходившего во Франкфурте на Майне в 1963 году, не обсуждаются представления о неорганическом происхождении нефти.

Результаты проведенных в течение рассматриваемого этапа советскими и зарубежными учеными исследований позволили не только получить качественно новую информацию, подтверждающую органическое происхождение нефти и углеводородных газов, но и выявить многие детали процессов нефтегазообразования, необходимые для определения масштабов этих процессов в тех регионах, где проводились поиски нефти и газа. Внедрение в практику лабораторных работ новых физических физико-химических методов анализов нефтей, конденсатов, природных газов и органического вещества горных пород и подземных вод позволило получать информацию не только о групповом и элементном составе сказанных веществ, но и о количественном распределении индивидуальных соединений внутри отдельных групп и о соотношениях стабильных изотопов углерода, серы и водорода.

Не рассматривая всех данных, полученных в течение описываемого этапа и подтверждающих правильность гипотезы органического происхождения нефти и углеводородных газов, отметим основные результаты. Во-первых, в нефтях были определены многие углеводороды, как непосредственно унаследованные от живого вещества, так и имеющие биологических предшественников. Во-вторых, были установлены черты сходства между углеводородным составом нефтей и органического вещества пород, из которого они образовались. В-третьих, было выявлено различие изотопного состава углерода, серы и водорода нефтей из разных стратиграфических комплексов и сходства его с составом как органического вещества пород, так и осадков, формировавшихся в бассейне осадконакопления. В-четвертых, при моделировании из органического вещества осадочных пород были получены жидкие и газообразные углеводороды. Наконец, в-пятых, было установлено во всех нефтегазоносных регионах Советского Союза и зарубежных стран распределение нефти и газа свидетельствует о генетической связи этих ископаемых с органическим веществом, содержащимся в породах определенных толщ (Волго-Уральская, Западно-Сибирская, Днепровско-Донецкая, Среднеевропейская и другие провинции).

Нет необходимости в детальном описании высказанных в течение описываемого этапа представлений о неорганическом происхождении нефти и углеводородных газов, поскольку они в основном не отличаются от соответствующих представлений прошлого столетия, которые подробно освещались выше. Кроме того, многие авторы меняли свои точки зрения и таким образом сами же опровергали эти предположения. Можно лишь отметить, что одни авторы связывали образование нефти с вулканическими извержениями, другие – с поствулканической деятельностью, третьи с процессами метаморфизма, четвертые – с процессами, протекающими в верхней мантии или даже в ядре Земли, пятые – с космическими процессами и т. д. Вероятно, нет ни одного геологического процесса, с которым кто-либо из авторов не связывал происхождение нефти и природных горючих газов.

В течение рассматриваемого периода сторонниками неорганического происхождения нефти не было выдвинуто ни одного принципиально нового аргумента по сравнению с теми, которые приводились еще в прошлом столетии для обоснования представлений о неорганическом происхождении нефти: это и наличие нефтепроявлений, нефтяных и газовых залежей в магматических и метаморфических породах, и нефтепроявления в грязевых вулканах, и углеводороды в космических телах и т. д. Правда, абсолютное количество нефтепроявлений, залежей нефти и газа в магматических и метаморфических породах значительно возросло по сравнению с прошлым веком, однако относительное их количество по сравнению с количеством проявлений и залежей, выявленных в осадочных породах, вероятно, даже снизилось. Наконец, следует заметить, что информативность многих из перечисленных выше аргументов в пользу неорганического происхождения нефти в свете новых представлений стала диаметрально противоположной. Но об этом в следующей главе.

Из приведенного далеко не полного обзора можно видеть, какое огромное разнообразие догадок, предположений и гипотез было высказано в течение многовековой истории решения проблемы происхождения нефти и природных горючих газов. Конечно, степень обоснованности высказываемых предположений была различной. Она зависела от многих факторов: и от общего уровня развития геологических, химических и других наук, и от круга наблюдений, произведенных автором, от его специальности. Так, узкий круг наблюдений повлиял на достоверность предположений Э. Штебера, основанных на изучении только грязевых вулканов Керченско-Таманской области. Как теперь хорошо известно, эти образования характерны лишь для единичных нефтегазоносных областей.

Наконец, примерами влияния специальности на решение проблемы происхождения нефти являются предположения М. Бертло, А. Муассана, Н. М. Кижнера и других химиков, которые пытались решать указанную проблему с чисто химических позиций.

Приведенный обзор в то же время показывает, каким трудным и сложным был путь исследователей к познанию процесса нефтегазообразования. Потребовались усилия многих поколений геологов, накопление огромной информации, касающейся как процессов, развивающихся в настоящее время, так и тех, которые проводили сотни миллионов лет назад; усилия многих химиков, изучивших самыми современными методами состав нефтей, конденсатов, газов и органического вещества горных пород и подземных вод; математиков, обработавших всю эту лавину многогранной информации для выявления факторов, влияющих на процессы нефтегазообразования и определяющих их масштабы.