Текст книги "Песни"

Автор книги: Михаил Ножкин

Михаил Ножкин
ПЕСНИ

Об авторе

Михаил Иванович Ножкин родился в Москве 19 января 1937 года. Актёр, композитор, поэт. Окончил Театральную студию эстрадных искусств Московского государственного Театра эстрады. В 1961–1964 – артист Государственного театра эстрады, в 1964–1967 – Москонцерта. Работал как автор и исполнитель своих произведений, выступал с остросатирическими новеллами, балладами, куплетами, стихами, за что постоянно подвергался начальственному и цензурному давлению. Закончилось это увольнением из штата Московской эстрады в ноябре 1967 г. С 1967 работает по договорам. В кино дебютировал в фильме «Ошибка резидента» (роль Бекаса, он же Павел Синицын). Лауреат Государственной премии РСФСР им. братьев Васильевых (1982 – за сценарий документального фильма «Ради жизни на земле»). Народный артист РСФСР (1980). Заслуженный деятель культуры ПНР (1975). Лауреат премий имени А. Твардовского, С. Есенина, В. Вернадского, «Большой литературной премии России». Награждён орденом «Знак почёта», орденом Почёта, орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени, орденом Преподобного Сергия Радонежского Русской Православной Церкви, орденом святого благоверного князя Даниила Московского I степени. Лауреат награды «Ангел трубящий» Всероссийского музыкального праздника «Ангельский голос России». Член Всемирного русского народного собора. С 1967 г. – член Профессионального Комитета московских драматургов, с 1973 г. – член Союза кинематографистов СССР, с 1995 г. – член Союза Писателей России. Известен резкой критикой таких поэтов, как Вознесенский и Евтушенко. В публичных выступлениях не раз критиковал реформы Горбачёва. Автор многих широко известных стихов и песен.

А завтра что будет?..[1]1
  Автор исполняет сокращённый вариант песни; текст песни приведён полностью.


[Закрыть]

 
Зимою, весною и летом
Нам счастье дают по билетам.
Порою приходится тяжко
Без маленькой этой бумажки.
Но только сегодня планета
Не очень-то верит в билеты.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Мы век в коммуналке страдали,
Но всё же квартиру нам дали.
Там нету ни газа, ни света,
И треснули стены при этом,
Вчера потолок обвалился,
Сегодня уж пол провалился —
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Любовь нынче вышла из моды,
Повсюду разводы, разводы.
Семейное счастье пропало —
Разводятся все, кто попало:
От друга сбежала подружка,
От деда сбежала старушка.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Курносые наши девчонки
Короткие носят юбчонки,
У ихних мамаш, между прочим,
Юбчонки намного короче.
Конца этой моде не вижу —
Юбчонки всё выше и выше…
Товарищи, граждане, люди —
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Когда-то отдельные лица
Могли на Эйнштейна коситься,
То Зощенко вдруг запрещали,
То джаз никуда не пущали,
Потом на генетику выли,
Потом кибернетику крыли.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Жестоки мы стали к природе:
Леса на бумагу изводим,
И бедные звери, и птицы
Не знают уж, где приютиться.
Всю зелень попилим, порубим,
Всю рыбу потравим, погубим.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
За модные туфли, от силы,
Ты раньше двадцатку платила,
Тридцатку потом отдавала,
За сорок потом доставала,
Потом за полсотни хватала.
Теперь и шестидесяти мало.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Когда-то с любимой супругой
Мы ели белугу с севрюгой,
Потом судака покупали.
Потом на треску с ней напали.
Теперь на мерлузу насели
И всех осьминогов поели.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
На транспорте нынче – проблемы:
В метро не вмещаемся все мы,
В троллейбусы еле влезаем,
В автобусы чудом вползаем,
И едем, обнявшись, как братья,
И рвутся костюмы и платья…
Товарищи, граждане, люди!
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
На фабрике гвоздик стащили,
Потом молоток утащили,
Кирпичик потом утянули,
Станочек потом не вернули,
Потом уж полцеха украли
И крышу совсем разобрали.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра уж нечего будет!
 
 
Не только коньяк или водку —
Мы спирт потребляли в охотку,
Потом самогон с денатурой,
Теперь – нитролак с политурой.
И тащат сегодня повсюду
Мешками пустую посуду…
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Мы тёмные силы низвергли,
Чертей всевозможных отвергли.
Потом, чтоб не верить в кого-то,
Богов развенчали в два счёта.
И нынче мы дружно и твёрдо
Не верим ни в бога, ни в чёрта.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 
 
Ну, что наша жизнь? Лотерея.
С годами мы стали мудрее,
В зените двадцатого века
Мы стали беречь человека.
И жить нынче лучше народу
В сравненьи с тринадцатым годом.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
 

А на кладбище всё спокойненько…[2]2
  Многие ошибочно считают автором этой песни В. Высоцкого.


[Закрыть]

 
Говорить о творчестве что-то мне не хочется.
Я – поэт особенный, я на том стою,
Чтобы с авторучкою за столом не корчиться,
А идти в интимную, в томную струю.
 
 
Чтобы мои плёночки на заветной полочке
Берегли, как старое крепкое вино,
Чтобы мои песенки пели втихомолочку,
Трезвые ли, пьяные – это всё равно.
 
 
Я творю затворником песни подзаборные,
Я мыслёнки тайные прячу между строк,
Я беру «Три звёздочки» под икорку чёрную
Да шагаю в творческий тихий уголок.
 
 
Обожаю загород городской бугористый —
Меж крестов протопаю торною тропой,
И гитара рядышком, друг мой перебористый,
И твори, что хочется, отдыхай и пой!
 
 
Четверть века в трудах и в заботах я,
Всё бегу, тороплюсь да спешу.
А как выдастся время свободное —
На погост погулять выхожу.
 
 
Там, на кладбище, так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Всё культурненько, всё пристойненько —
Исключительная благодать.
 
 
Нам судьба уготована странная:
Беспокоимся ночью и днём,
И друг друга грызём на собраниях,
Надрываемся, горло дерём.
 
 
А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Всё культурненько, всё пристойненько —
Исключительная благодать.
 
 
Друг на друга мы всё обижаемся,
Выдираемся всё из заплат,
То за лучшую должность сражаемся,
То воюем за больший оклад.
 
 
А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Всё культурненько, всё пристойненько —
Исключительная благодать.
 
 
Ах, семья моя, свора скандальная,
Ах ты, пьяный, драчливый сосед,
Ты квартира моя коммунальная —
Днём и ночью покоя всё нет.
 
 
А на кладбище так спокойненько
Среди верб, тополей да берёз,
Всё культурненько, всё пристойненько,
И решён там квартирный вопрос.
 
 
Вот, к примеру, захочется выпить вам,
А вам выпить нигде не дают,
Всё стыдят, да грозят вытрезвителем,
Да в нетрезвую душу плюют.
 
 
А на кладбище так спокойненько,
От общественности вдалеке.
Всё культурненько, всё пристойненько,
И закусочка на бугорке.
 
 
Заболели мы автомашинами:
Дай нам «Волгу», «Москвич», «Жигули»,
Обеспечь запасною резиною
И гараж вынь хоть из-под земли.
 
 
А на кладбище так спокойненько:
Каждый в личном своём гараже,
Всё культурненько, всё пристойненько,
Все наездились вдоволь уже.
 
 
Старики, я Шекспир по призванию,
Мне б «Гамлетов» писать бы, друзья.
Но от критики нету признания,
От милиции нету житья.
 
 
А на кладбище, по традиции,
Не слыхать никого, не видать,
Нет ни критиков, ни милиции —
Исключительная благодать.
 

А ну, давай, давай, давай…[3]3
  Многие люди старшего возраста хорошо помнят эстрадный номер с участием куклы-лоботряса. Текст песни для куклы написал Михаил Ножкин.


[Закрыть]

 
Я подросток нетипичный,
Я всю жизнь на том стою:
Дайте мне сто грамм «Столичной» —
Я вам песенку спою!
 
 
А ты рот не разевай,
Газетки-то почитывай.
А ну, давай, давай, давай —
Меня перевоспитывай!
 
 
Надоело в школьной массе,
Я в ней по уши увяз:
Я учусь в девятом классе
Вот уже четвертый раз!
 
 
Что мне спорт? На что мне труд
С вечною заботою?
Я бутылки соберу —
Сдам и заработаю!
 
 
А не хочу работы, друг,
Ни в малейшей дозе:
Я не трактор, я не плуг,
Я и не бульдозер!
 
 
Ростом папу обошел,
Даже начал бриться:
Я теперь уже большой,
Я хочу жениться!
 
 
А мне б по свету пошататься,
А мне б проверить силу плеч!
А мне б на пенсию смотаться,
Мне б здоровье поберечь!
 
 
Я заботу вашу чую,
Все, что скажете, стерплю:
Я общественность родную
Больше матери люблю!
 

А тётя Нюша всё убирает…

 
Стоит старушка, в улыбке морщится,
Глазами добрыми мне смотрит в душу…
Я узнаю её: она – уборщица,
И не какая-то, а тётя Нюша.
Мы много лет её зовём чудачкою,
За добросовестность в делах – неистовою,
А сами мусорим, а сами пачкаем,
Да топчем светлое, да мажем чистое…
 
 
А тётя Нюша всё вытирает,
А тётя Нюша всё убирает —
И за министром, и за рабочим —
С утра до ночи, с утра до ночи.
 
 
Вот в три погибели она сгибается,
На четвереньках воюет с грязью,
И убирается, и так старается —
Не уважать её возможно разве?
Её портреты мы в стенгазеты,
И благодарность мы ей в приказе —
И снова мусорим, зимой и летом,
И топчем чистое, и мажем грязью…
 
 
А тётя Нюша всё вытирает,
А тётя Нюша всё убирает —
И за министром, и за рабочим —
С утра до ночи, с утра до ночи.
 
 
А ей на пенсию, на отдых броситься б,
Да только отдых ей совсем не по сердцу.
И дело делает с улыбкой вечною,
Да в пояс кланяясь любому встречному.
А мимо топает солидный дяденька, —
Такой он сытенький, такой он гладенький!
Подать ей руку-то он не отважится:
А вдруг окажется – рука измажется?
 
 
А тётя Нюша всё вытирает,
А тётя Нюша всё убирает —
И за министром, и за рабочим —
С утра до ночи, с утра до ночи.
 
 
Ревут реакторы, ракеты носятся,
Глазеют лазеры, пищат радары,
И астрономия на звёзды просится,
И ходят роботы по тротуарам,
В расцвете физика, и математика,
И биология в строю с генетикой,
Вокруг механика, и автоматика,
И электроника, и кибернетика —
 
 
А тётя Нюша всё вытирает,
А тётя Нюша всё убирает —
И за министром, и за рабочим —
С утра до ночи, с утра до ночи.
 
 
Вот так и ходит чудною бабкою
С облезлой щёткой, со старой тряпкою
По кабинетам да по квартирам,
По коридорам да по сортирам, —
Беспрекословная и безотказная,
Неприхотливая и незаметная…
Работа трудная, работа грязная —
Ужель мечта её была заветная?
 
 
А тётя Нюша всё вытирает,
А тётя Нюша всё убирает —
И за министром, и за рабочим —
С утра до ночи, с утра до ночи.
С утра до ночи, с утра до ночи.
 

А я её люблю

(к/ф «Баламут»)

 
Раньше думал я, что нет любви на свете,
Что любовь бывает в сказках, да в кино,
А недавно вдруг одну девчонку встретил,
И планета закачалась подо мной.
С той поры и я поверил в чудеса,
На беду мою все думаю о ней,
Полюбил, а почему не знаю сам,
Есть же лучше и красивей, и умней.
 
 
А я ее люблю, ее одну,
Я на других теперь и не взгляну,
Как сумасшедший на свиданье к ней бегу
И ничего с собой поделать не могу,
И ничего с собой поделать не хочу.
 
 
Ах, любовь моя, нежданная награда,
Беспокойное спокойствие души,
Лед и пламя в ней, и боль моя, и радость,
Ей одной теперь судьбу мою вершить.
Не могу понять, ну что я в ней нашел,
Да словно вдруг хлебнул волшебного питья,
Только с ней мне почему-то хорошо,
До свиданья, холостая жизнь моя.
 
 
А я ее люблю, ее одну,
Я на других теперь и не взгляну,
Как сумасшедший на свиданье к ней бегу
И ничего с собой поделать не могу,
И ничего с собой поделать не хочу.
 

Берегиня

 
Где бы ни был я, где б ни мотался по белому свету,
Лучше дома родного на свете обители нету,
Там меня моя милая ждёт, я души в ней не чаю,
И, как встарь на Руси, Берегиней её величаю.
 
 
Мы друг друга вовек не покинем,
Не дождутся такого враги.
Берегиня, моя Берегиня,
Береги ты себя, береги.
 
 
Ты мне, грешному, свыше во благо дана, во спасенье,
Я гляжу на тебя и опять на душе Воскресенье,
Ты и радость моя, и отрада моя, и награда,
Быть бы рядом с тобою и большего счастья не надо.
 
 
Мы друг друга вовек не покинем,
Не дождутся такого враги.
Берегиня, моя Берегиня,
Береги ты себя, береги.
 
 
Мы с тобою одною по жизни шагаем дорогой,
И одною с тобою судьбою живём – слава Богу!
И когда призовёт нас Всевышний в небесные сини,
Мы и там, в небесах будем вместе парить над Россией.
 
 
Мы друг друга вовек не покинем,
Не дождутся такого враги.
Берегиня, моя Берегиня,
Береги ты себя, береги.
 

Бессмертный марш

 
Война закончилась. И пушки замолчали,
И годы сгладили великую беду,
И мы живём. И мы опять Весну встречаем,
Встречаем День Победы, лучший день в году.
 
 
И от Камчатки до прославленного Бреста,
От Севастополя до Мурманских широт,
Печаль и радость по стране шагают вместе,
И снова память нам покоя не даёт.
 
 
И вновь зовут колокола святые,
И вновь страна в единый строй встаёт,
Бессмертный полк, Бессмертная Россия
Уверенно в грядущее идёт!
 
 
Война закончилась. Но песней опалённой
Над каждым домом до сих пор она кружит.
В войну отцов и дедов наших миллионы
Ушли в бессмертие, чтоб нам с тобою жить!
 
 
Они исполнили солдатский долг суровый,
И до конца остались Родине верны,
И мы в Историю заглядываем снова,
Чтоб день сегодняшний измерить днём войны.
 
 
И вновь зовут колокола святые,
И вновь страна в единый строй встаёт,
Бессмертный полк, Бессмертная Россия
Уверенно в грядущее идёт!
 
 
Война закончилась. Но в мире не покоя,
И снова недруги пугают нас войной,
Мы не боимся их – у нас страна Героев,
И все готовы встать за Родину стеной!
 
 
Война закончилась. Но память поколений,
Как фронтовая дружба, вечна и тверда.
Нас никогда никто не ставил на колени,
И не поставит ни за что и никогда!
 
 
И вновь зовут колокола святые,
И вновь страна в единый строй встаёт,
Бессмертный полк, Бессмертная Россия
Уверенно в грядущее идёт!
 

Весна

 
Весна пришла, весна-красна примчалась
Веселой светлой сказкой наяву
И звонкою капелью застучала,
И зеленью пронзила синеву.
 
 
Весна пришла, и по ее веленью
Покой опять взорвали соловьи,
И снова жизнь рванулась к обновлению,
В сто крат умножив радости свои.
 
 
Весна пришла, и солнце ввысь взметнуло
И распахнуло двери и сердца,
И в каждый дом с разбегу заглянуло,
И улыбнулось детям и отцам.
 
 
Весна пришла, и это не заметить
Немыслимо, и мимо не пройти,
Ведь нам весна надеждой доброй светит,
И нам с весною вечно по пути.
 
 
Весна-красна, мы в ней души не чаем,
Цветами и улыбками встречаем.
Повсюду нынче властвует она
Великая и вечная весна!
 

Вечерний монолог

 
Молодости нет конца, покуда
Верим мы в добро и чудеса,
Истину откапываем всюду
И стоим у счастья на часах.
 
 
И не важно, сколько лет ты прожил,
Важно, сколько сам себе даёшь.
Важно, что ты хочешь, что ты можешь,
Важно, что ты есть и чем живёшь.
 
 
Важно благодушью не поддаться,
От достатка вдруг не ожиреть,
Потому что можно даже в двадцать
Незаметно взять да постареть.
 
 
Нет, товарищ, молодость – не годы,
Молодость – огонь в твоей груди.
В наших трудных жизненных походах
Молоды лишь те, кто впереди.
 
 
Кто работы не боится с детства,
Строит новый мир, как новый дом,
Кто не ждёт короны и наследства,
А всегда живёт своим трудом,
 
 
Кто не ставит ближнему подножки,
Кто со злом не станет нас мирить.
Молод тот, кто сам себя по крошке
Может бедным людям раздарить.
 
 
Кто другого не продаст за рубль,
И за доллар тоже не продаст,
Тот, кто в час суровый, стиснув зубы,
За Отчизну жизнь свою отдаст.
 
 
Молодость, как жизнь, одна даётся,
Раз обронишь, больше не найдёшь,
Значит, надо петь, пока поётся,
Значит, надо жить, пока живёшь,
 
 
По ночам считать на небе звёзды,
По утрам встречать зарю-красну,
Как бойцам глотать морозный воздух,
Каждой клеткой чувствовать весну.
 
 
С головой нырнуть в осенний ливень,
Услыхать как летний гром гремит.
Ты живёшь, а значит, ты – счастливый,
Жизнь – она прекрасна, чёрт возьми.
 
 
Так давайте в беспредметных спорах
Понапрасну годы не губить,
Так давайте жить, ворочать горы,
Строить, созидать, творить, любить.
 
 
Не забудьте молодые люди,
В жизни есть один закон простой:
Если молод, это значит – любишь,
Если любишь – значит молодой!
 
 
В общем, в паспорта смотреть не будем,
Молодости нашей нет конца,
Добрый вечер, молодые люди!
Здравствуйте, горячие сердца!
 

Время Русь собирать!

 
Вновь над Родиной тучи багряные,
И набат и гудит, и зовёт,
Вновь на Родину беды нагрянули,
Снова стонет великий народ.
 
 
Сколько ж можно терпеть,
Сколько можно страдать?
Всенародные кличут уста.
Время Русь собирать,
Время Русь собирать.
Где ж ты, Иван Калита?
 
 
И опять нами правят шарманщики,
Снова в шорах и правда, и честь.
Уж не счесть ни воров, ни обманщиков,
И предателей – тоже не счесть.
 
 
Всю Россию опять
Разделить, разорвать
Неспроста норовят, неспроста —
Время Русь собирать,
Время Русь собирать.
Где ж ты, Иван Калита?
 
 
Затащили нас в «Дни окаянные»,
И Россия сама не своя.
Всюду толпами гости незваные,
Как хозяева в наших краях.
 
 
Снова недругов рать,
Вечных недругов рать
Рыщет возле святого креста.
Время Русь собирать,
Время Русь собирать.
Где ж ты, Иван Калита?
 
 
Где ж вы, смелые, сильные, дерзкие?
У кого ж нам защиты искать?
Где ж вы, Минины, Жуковы, Невские,
Где ж ты, Сергий, защитник креста?
 
 
Гей! Великий народ,
Хватит дрёму дремать,
Встань, в ком вера и совесть чиста!
Время Русь собирать!
Время Русь собирать!
Где ж ты, Иван Калита?!
 

1993 г.

Глядят на нас фронтовики

 
Прошла война, ушла за поворот,
В чехлах стоят гвардейские знамена.
И жизнь и время движутся вперед,
Отстали только двадцать миллионов…
Остались в поле брани навсегда,
Легли живой дорогою Победы,
За нас легли, за тем, чтоб никогда
Нам этой боли в жизни не изведать.
 
 
И память нам покоя не дает,
И совесть нас с тобой частенько гложет,
И хоть сто лет, хоть тыща лет пройдет,
Никто у нас войны забыть не сможет.
 
 
А тех, кто жив, кто чудом уцелел,
Сегодня мы, как чудо, изучаем.
Но даже чуду, чуду есть предел! —
Всё реже их на улице встречаем.
Сквозь шторм свинца, сквозь ураган огня,
Сквозь смерть саму прошли, не зная брода.
Весь мир не может до сих пор понять,
Как их хватило на четыре года…
 
 
И память нам покоя не дает,
И совесть нас частенько гложет,
И хоть сто лет, хоть тыща лет пройдет,
Никто у нас войны забыть не сможет.
 

Да воскреснет Россия

 
Ох, и трудные настали времена,
Ох и стонут небеса от тёмной силы.
Разошёлся, разъярился, разгулялся сатана,
На просторах нашей матушки России.
 
 
Бесы мелкие и крупные вокруг,
Рвутся к власти, разжигают в людях страсти.
Появились, проявились, как-то сразу вдруг,
Упаси нас Бог от этакой напасти.
 
 
Да воскреснет Бог, да расточатся,
Все Его враги в родных краях,
Да воспрянут духом домочадцы,
Да восстанет Родина моя.
 
 
Их всё больше, что не день, и что не год.
От гостей незваных, некуда деваться.
Разделяют, раздираю, развращают наш народ,
Оскверняют наши души и наши святцы.
 
 
Так и бесится и крутится окрест,
Их рогатая, лохматая порода.
То цепляются за рясы, то хватаются за крест,
Ох, и трудно православному народу.
 
 
Да воскреснет Бог, да расточатся,
Все Его враги в родных краях,
Да воспрянут духом домочадцы,
Да восстанет Родина моя.
 
 
Так и лезут в каждый храм, и каждый дом,
Биороботы, масоны, да сектанты,
В телерадио, в свой разбойничий содом,
Загоняют нас продажные мутанты.
 
 
Сколько ж можно, этих нелюдей терпеть,
Сколько ж можно с этой нечистью мириться.
А не пора ли православные, очнуться и прозреть,
Да всем миром за Россию заступиться.
 
 
Да воскреснет Бог, да расточатся,
Все Его враги в родных краях,
Да воспрянут духом домочадцы,
Да восстанет Родина моя.
 

Две коляски

 
На тихом скверике зелёном
Тянулись к Солнцу липы, клёны,
Дразнил бездомный воробей
Ленивых, толстых голубей,
Уткнулись дедушки в газеты,
Давали бабушки советы,
В цветах переливались краски,
Вокруг резвилась детвора,
И у скамейки две коляски
Застыли с самого утра…
 
 
Стояли рядом две коляски.
В одной сидел курносый внук,
И слушал дедушкины сказки.
И вдруг… Спросил он деда вдруг:
Скажи, зачем в коляске рядом
Вот этот человек сидит,
Ведь он же дядя, взрослый дядя,
Ему давно пора ходить?..
Да что ходить, – он должен бегать,
И прыгать выше облаков, —
А он сидит и смотрит в небо,
И всё вздыхает глубоко.
Он должен мчаться по дорожкам,
Иль сам возить кого-нибудь…
А может, он устал немножко,
И сел в коляску отдохнуть?
Ему там тесно, я же знаю,
Мою коляску предложи,
А я немножко погуляю…
Ну что же ты молчишь? Скажи!
 
 
А дед молчал. Лишь под щеками
Ходили желваков бугры,
Виски трещали под руками, —
А дед молчал, молчал навзрыд!..
Потом, зубами скрипнув даже,
Сказал сурово пацану:
Тот дядя в лётном экипаже
Со смертью дрался всю войну.
Бросался первым в ад кромешный,
И не жалел ни рук, ни ног,
И потому сидит, конечно,
Чтоб ты, мальчишка, бегать мог.
 
 
Так знай же, мальчик, цену счастья,
Знай, перед тем, как жизнь начать!..
А может, дед неправ отчасти,
А может, лучше промолчать?
Как говорит один знакомый, —
Зачем былое вспоминать?
Мы много лет уже, как дома,
Давно уж кончилась война,
Давно уж всё переменилось,
И те давно уже не те,
Давно пора забыть, что было
На безымянной высоте.
Довольно, хватит в прошлом рыться,
Что было, сплыло навсегда…
Он, правда, сам то «этих фрицев»
В глаза ни разу не видал…
Но люди есть и будут люди,
И всех, мол, надо уважать,
Давайте, граждане, не будем
Их нашим прошлым обижать!..
 
 
О, психология мещан,
Она в нём все-таки проснулась!
Ему-то можно всех прощать,
Его война и не коснулась.
Он выжил, уцелел тогда,
Сберёг здоровье и фигуру,
Блестит на лацкане медаль —
За оборону личной шкуры!
Он жив, он даже учит жить,
Ему за прошлое не больно,
Ему на тех, кто ТАМ лежит,
Плевать с высокой колокольни.
Он в славе, на виду всегда,
Он в кабинете важно киснет,
И щёки со спины видать,
И пузо по колено виснет…
Он говорит: – Пора забыть,
Мол, столько лет, мол, сколько можно!
 
 
Но как же быть, но как же быть,
Когда забыть-то невозможно!..
Но как же быть, коль до сих пор
Дым над планетою витает,
Но как же быть, коль до сих пор
В семье кого-то не хватает.
Коль до сих пор отец в ночи
Вдруг начинает тихо плакать,
Иль вскакивает и кричит —
Вперед! За родину! В атаку!..
Коль до сих пор, терзая слух,
Скрипят на улицах протезы,
Коль до сих пор от слёз старух
Ржавеет на крестах железо!..
 
 
Эй, вы, грядущие века,
Глядите же, глядите сами, —
Прохожего пустой рукав
Трепещет на ветру, как знамя!..
 
 
Забыть? Сменять кружки медалей
На звонкие кружки монет,
Страданья отнести к преданьям
И спрятаться за давность лет!?..
 
 
Нет, надо помнить, слишком рано,
Не время нам отбой трубить,
Мы обещаем ветеранам
Войны вовеки не забыть.
 
 
И наши внуки помнить будут,
Во ЧТО обходится война,
И никогда не позабудут
Тех, безымянных, ИМЕНА!
 

1971 г.