Текст книги "Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917— 1940"
Автор книги: Михаил Мельтюхов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)
Вдруг перед ними в темноте обрисовалась подвода брата председателя местного сельревкома Бакланова, на которой сидело несколько человек. Один из них окликнул красноармейцев: «Стой, что пропуск». Один из красноармейцев ответил: «Курок». Тогда сидевшие на подводе открыли стрельбу и подались в сторону. Погранвзвод, разбившись на две группы, также отошел из Бычек на Малаешты и Красногорку. Позднее обе группы соединились в Красногорке, а утром туда прибыла 1-я рота 185-го батальона из Токмадзеи, оповещенная Юрьевым. Обе части вернулись в Бычек, но оказалось, что бандиты еще ночью ушли в Парканы. Однако вместо преследования банды, как предлагал командир эскадрона Петрухин, командир роты велел собрать раненых и отправить их в Токмадзею, куда уехал и он сам.
Кроме взвода 1-й роты 185-го батальона, в Бычке находились 4 кавалериста из 17-го кавэскадрона, жившие отдельно на квартире. Командир погранвзвода не знал, где именно они проживали, и в суматохе боя о них никто не вспомнил. В результате 2 кавалеристов было убито, 1 ранен, был убит также один из двух пограничников, оставшихся в помещении кордона из-за отсутствия обуви (другой спасся, спрятавшись за печкой). К банде примкнул местный житель JI. Донцов, посоветовавший председателю сельревкома Бакланову укрыться в его хате, так как «у них восстание», но «сегодня я тебя спасу, а завтра ты меня». Бакланов так и поступил. В селе из местных жителей бандиты никого не тронули, ограничившись обыском.
По сообщению местных жителей, вооружено было около половины бандитов, которые разбились на две группы. Одна направилась в Плоское, где как будто рассыпалась, так как о ней более ничего не известно. Другая группа двинулась на Парканы. Там находился гарнизон в составе частей 184-го батальона и взвода 18-го кавэскадрона (всего до 50 человек с 25 винтовками и 3 пулеметами), солдаты которого жили на квартирах, где также находилось оружие. Стрельба в селе Бычек, если ее и слышали, была воспринята как учебная, тем более что еще 18 ноября их предупреждал об учении Буренин. В итоге красноармейцы были застигнуты врасплох и 20 из них было убито. Захватив Парканы и вооружившись трофейным оружием, бандиты устроили крестьянский сход, который призвали к восстанию и походу на Тирасполь. Часть крестьян охотно присоединилась к бандитам, а часть была вынуждена подчиниться.
Об этих событиях в Тирасполе узнали лишь около 9 часов утра от бежавших в город красноармейцев 451-го стрелкового полка. В городе находилось 464 штыка, 70 сабель при 11 пулеметах, тогда как банда оценивалась в 150–200 человек. Однако наличие в Тирасполе нескольких штабов со своими формированиями привело к тому, что единого командования не было. Начальник гарнизона Забалуев 17 ноября уехал для выполнения особого задания, его заместитель не пользовался доверием. Поднятый по тревоге 2-й батальон 451-го полка в составе 45 человек занял оборону и умелыми и энергичными действиями по сути остановил наступление банды. Однако гибель комбата привела к замешательству и отходу батальона в город. Мобилизация 7-й роты Коммунистического полка местных коммунистов затянулась, а прочие отряды действовали без какой-либо координации. Начальник особого отдела Южный вместо организации обороны и разгрома банды постоянно связывался с Одесской губчека, информируя о сложившемся положении и запрашивая инструкций. Как выяснила комиссия, еще 16 ноября Южный от агента получил сведения о готовящемся налете петлюровской банды, готовящей переправу в Кицканах, Парканах и Бычке. Не полностью доверяя этим сведениям, Южный сообщил их в Одессу и предупредил местное командование, усилившее пограничников 60 красноармейцами. Однако части в Бычке и Парканах не были ориентированы об этих сведениях, им было просто приказано усилить бдительность. Естественно, что никто не воспринял это как серьезное предупреждение. Во время боев в Тирасполе и хождений Южного на телеграф поднятая по тревоге рота ВЧК оставалась в бездействии, ожидая его приказа.
После столкновений на окраине города советские части отошли к штабу гарнизона, откуда вновь повели наступление. Отряд под командованием Тюльпанова вскоре занял Тираспольскую крепость, где взял первых пленных. Батальон 451-го полка выбил бандитов из Житомирских казарм. Банда стала отступать на Парканы, которые около 14 часов также были заняты советскими частями. Окончательно разбитые бандиты, пытаясь переправиться обратно за Днестр, раздевались, чтобы легче было плыть, и бросали на берегу оружие и одежду. Большинство из них утонуло в реке, некоторые доплыли до румынского берега, а одному румыны подали веревку с моста.
Советские власти провели репрессии против тех, кто под держал бандитов и лично участвовал в боевых действиях. Так, в Тирасполе было расстреляно 36 человек, в Парканах – 10, а в Бычке – 3. Их имущество было конфисковано, а семьи будут выселены из уезда. Менее замешанные в событиях 25–30 человек были заключены в концлагерь. Кроме того, были проведены аресты подозреваемых в связях с бандами или с закордонными организациями.
«Из данного дела видно, что если налет не был прямо организован румынскими властями, то он, по всей видимости, произошел при явном попустительстве наших заднестровских соседей. Из документов, отобранных у пленных, а частью брошенных налетчиками, вытекает, что многие из них состояли на службе в 3-м румынском армейском корпусе агентами, информаторами и т. д.». Дальнейшее исследование документов и опросы пленных позволят более точно судить о степени участия Румынии в событиях 19 ноября.
В целом рекомендации комиссии сводились к наведению порядка в пограничных и войсковых частях, обеспечении их всем необходимым и доведении их численности до штатных норм. Кроме того, комиссия рекомендовала привлечь к суду тех командиров и начальников, кто не сумел организовать действий по отпору банде, а также 6 человек из состава 2-го Коммунистического полка за дезертирство [455]455
РГВА. Ф. 25899. Оп. 3. Д. 309. Л. 102—104об.; Пограничные войска СССР. 1918–1928. С. 484–486.
[Закрыть].
Тем временем 29 ноября РСФСР и УССР направили в Бухарест ноту, в которой указали, что, хотя румынская сторона постоянно отрицала наличие в Бессарабии агентов правительства УНР и подготовку «бандитских набегов на Украину», новые набеги из-за Днестра имели место. «19 ноября, на рассвете, банда в 150 штыков, вышедшая из Бендер, оттеснила пограничный советский пост, заняла деревни Парканы и Терновка, вырезала там крестьян, заподозренных в принадлежности к коммунистической партии, и убила 13 красноармейцев. К 9 часам банда достигла западного предместья Тирасполя. Одновременно с этим другая банда, меньшей численности, перешла Днестр у местечка Гура-Бикулуй, севернее Бендер, и направилась в дер. Плоское, после занятия которой она также двинулась на Тирасполь в северо-западном направлении. После короткого боя с тираспольским гарнизоном банда была отброшена, понеся потери убитыми, ранеными и пленными; в числе последних два офицера». Командовал набегом атаман Пшенник, среди его приближенных в банде находились Емельянов, Дудиченко, Батурин и полковник Пугалов. В организации снабжения и переправе банды деятельное участие принимали румынские капитаны Сатулеску и Мардалеску (Мардарий) из штаба 3-го корпуса.
«В момент переправы румынская артиллерия открыла с бессарабского берега огонь по нашим пограничным постам, а когда разбитые и рассеянные банды, вечером 19, спускались к Днестру, с противоположной стороны румынскими солдатами навстречу им были отправлены лодки». Есть сведения, что утром 18 ноября в районе Дубоссар на Украину пыталась проникнуть банда под командованием самого Гуляй-Гуленко, а в районе Аккермана концентрируется банда Фролова в 200 человек. Кроме того, после разгрома банды Тютюнника были захвачены документы, свидетельствующие о контактах петлюровских представителей в Бессарабии со штабом 4-го румынского корпуса. Советские правительства выражали протест и заявляли об ответственности румынского правительства за эти события [456]456
Советские Россия – Украина и Румыния. С. 72–74; ДВП. Т. 4. С. 541–545.
[Закрыть]. В ответной телеграмме от 4 декабря Ионеску обещал расследовать этот инцидент, но полагал, что вряд ли «банда, о которой вы говорите, сформировалась на нашей территории». Тем не менее он вновь повторил уже традиционную фразу об отсутствии у Румынии агрессивных намерений в отношении России [457]457
Советские Россия – Украина и Румыния. С. 74.
[Закрыть].
28 декабря 1921 г. IX Всероссийский съезд Советов по инициативе Ленина принял «Декларацию о международном положении РСФСР», в которой отмечалось, что, несмотря на неоднократные предложения вступить «в переговоры по всем спорным вопросам, не исключая и вопроса о Бессарабии», Румыния от переговоров уклоняется и способствует формированию и вооружению на ее территории петлюровских банд. В этих условиях съезд предупреждал «правительства соседних государств, что если они будут в дальнейшем посягать или поддерживать посягательства на целостность советской территории и на безопасность Советских республик», то вынудят их на адекватный «ответ, который может стать роковым для нападающего и его пособников» [458]458
Ленин В.И. ПСС. Т. 44. С. 287–288; Съезды Советов Союза ССР, союзных и автономных советских социалистических республик. 1917–1936 гг. Сборник документов. В 3 т. Т. 1: Съезды Советов РСФСР и автономных республик РСФСР. (1917–1922 гг.). М., 1959. С. 203–207.
[Закрыть]. Понятно, что командование Красной армии продолжало разработку планов на случай войны.
Своей директивой № 58198/А/сс от 4 февраля 1922 г. командующий всеми вооруженными силами Украины и Крыма Фрунзе потребовал от штабов КВО и ХВО разработать планы на случай войны с Польшей и Румынией, поддерживающих белогвардейские формирования. 25 февраля штаб ХВО представил план перегруппировки и сосредоточения войск 10-й армии на случай выступления Польши и Румынии вместе с белогвардейскими формированиями.
В этом документе указывалось, что возможными противниками являются белогвардейские формирования, находящиеся на Балканах и в Румынии. Считалось, что в одиночку Румыния воевать не станет, но вместе с Польшей ее выступление вполне вероятно. Силы вероятного противника оценивались следующим образом. Белые располагали 65 тыс. человек, румынская армия насчитывает 183 270 штыков, 14 130 сабель, 6335 пулеметов, 1011 орудий, из которых на Восточный фронт приходится 78 270 штыков, 4250 сабель, 3562 пулемета, 528 орудий. Считалось, что Румыния в состоянии призвать до 1940 тыс. человек, а поддержка со стороны Малой Антанты позволит ей сосредоточить основные силы на востоке.
«При выступлении Польши совместно с Румынией главной задачей Красной Армии является нанесение решительного поражения польской армии, как наиболее сильной, против Румынии же – выжидательные действия, как удаленной от главных объектов действия». 8-я и 9-я армии Юго-Западного фронта развертывались на советско-польской границе. Для действий против Румынии создавалась 10-я армия, управление которой выделялось из штаба ХВО. В состав армии включались 3-я, 51-я, прибывающая 53-я стрелковые дивизии и второочередные 136-я, 137-я стрелковые бригады. 30-я и 15-я стрелковые дивизии из ХВО передавались в состав 8-й армии, а развертывавшиеся соответственно в Киеве и Лозовой 2-я и 34-я стрелковые дивизии – в резерв Юго-Западного фронта.
Согласно этому плану войска 10-й армии получали задачу «обеспечить левый фланг 8-й армии, прикрывая ее от ударов со стороны Бельцы – Ботошани в направлении на Кременчуг, активно оборонять линию р. Днестр и оборонять Черноморское побережье от Днестровского лимана до Керченского пролива включительно». Войска армии развертывались следующим образом: 51-я дивизия на нижнем Днестре и от Днестровского до Тилигульского лимана; 3-я дивизия в Крыму, в районе Кривого Рога, Херсона, Николаева; 53-я дивизия в районе Ольвиополь, Чемирполь, Головеневск; 136-я бригада в районе ст. Федоровка, село Васильевка, а 137-я бригада в районе Вознесенска. Полевое управление 10-й армии – на ст. Знаменка. В случае войны с одной лишь Польшей 10-я армия (3-я, 51-я стрелковые дивизии, 136-я, 137-я стрелковые бригады) будет пассивно оборонять линию Днестра и побережье. На 18-й день мобилизации из управления СКВО выделяется управление 11-й армии, которое должно подчинить себе 3-ю дивизию и 136-ю бригаду для обороны побережья от Очакова до Керчи. Если же нападение предпримут только белогвардейские формирования, то его должны отразить имеющиеся части, а управление 10-й армии создается лишь при осложнении ситуации [459]459
РГВА. Ф. 25899. Оп. 3. Д. 376. Л. 28,30–43, 55.
[Закрыть].
Стремясь предотвратить новое обострение обстановки на западных границах, РВСР 18 марта своим протоколом № 157 одобрил следующее предложение главкома Красной армии: «Так как ввиду усиливающихся слухов о предстоящих весною бандитских набегах и рейдах со стороны Румынии и Галиции, в приграничном населении усиливается тревога и выражается, в частности, стремление дать собственными силами отпор бандитам и наказать их организаторов, т. е. румынские и польские власти, РВСР считает необходимым обратить на это внимание НКИД с целью предупреждения тем или другим путем румынских и польских властей о том, что петлюровские и савинковские банды со стороны Румынии и Польши неизбежно вызовут однородный отпор со стороны приграничного населения. Со стороны Военного ведомства может быть полная гарантия того, что в случае, если наши границы останутся неприкосновенными, никаких банд с нашей стороны на территорию Польши и Румынии допущено не будет. В случае же повторных бандитских набегов на нашу территорию местные военные власти заявляют о полной невозможности для них взять на себя ответственность за ограждение неприкосновенности румынской и польской границ, не говоря уже о том, что слишком решительная политика с нашей стороны в этом отношении совершенно не будет понята местным населением» [460]460
Реввоенсовет Республики. С. 287–288.
[Закрыть].
Однако общая ситуация на западной границе советских республик в 1922 г. была значительно более спокойной, нежели годом ранее. В этих условиях изложенные выше оперативные планы Красной армии остались лишь на бумаге.
Нормализация на Днестре и конференция в Вене
При подготовке к международной экономической конференции в Генуе Румыния отказалась от советского предложения согласовать интересы сторон для поддержки друг друга на конференции. Наоборот, Бухарест расценивал предстоящую конференцию как еще одну возможность для интернационализации своих финансовых требований к РСФСР. Со своей стороны, Москва также подсчитывала убытки, нанесенные действиями Румынии в 1916–1920 гг. Уже 22 января 1922 г., по неполным данным, задолженность Румынии оценивалась в 1 005 501 601 р. 61 к. золотом (по ценам 1916–1918 гг.) [461]461
Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 172–174.
[Закрыть]. Общие же претензии Москвы к Бухаресту выражались цифрой в 1 352 355 634 рубля золотом [462]462
Бессарабия на перекрестке европейской дипломатии. С. 287.
[Закрыть]. Со своей стороны, Румыния считала, что Россия должна ей 15 млрд леев, свой же долг румыны оценивали в 873 млн леев [463]463
Бессарабия на перекрестке европейской дипломатии. С. 284.
[Закрыть]. В ходе Генуэзской конференции (10 апреля – 19 мая 1922 г.) Румыния заявила, что РСФСР должна вернуть ей ценностей на общую сумму в 7,9 млрд франков [464]464
Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 177–182.
[Закрыть]. 6 мая Чичерин уведомил прессу о том, что «требование возвратить румынское золото без предварительного разрешения существующих между Румынией и Россией споров, например вопроса о Бессарабии, является также неприемлемым» [465]465
Бессарабия на перекрестке европейской дипломатии. С. 302.
[Закрыть].
17 мая в Генуе Чичерин заявил, что Советская Россия готова подписать всеобщий договор о ненападении, но уважение существующего территориального статус-кво «отнюдь не равносильно для России признанию нынешнего территориального статус-кво, и в частности, признанию теперешней оккупации Бессарабии Румынией» [466]466
ДВП. Т. 5. М., 1961. С. 401.
[Закрыть]. В тот же день румынская делегация заявила о готовности взять на себя обязательство ненападения на Россию на основе сохранения территориального статус-кво [467]467
История Бессарабии. С. 184.
[Закрыть]. 7 июля УССР вновь потребовала от Румынии прекратить поддержку петлюровских формирований, их разоружения и роспуска [468]468
ДВП. Т. 5. С. 483–485.
[Закрыть]. 19 июля в беседе с Литвиновым в Гааге Диаманди заявил о готовности Бухареста возобновить переговоры с Москвой и по вопросу о Бессарабии, и по вопросу о румынских ценностях. В вопросе о Бессарабии речь должна идти об урегулировании границы с тем, чтобы Бессарабия осталась за Румынией. Литвинов намекнул, что лучшим решением вопроса о финансовых претензиях сторон мог бы стать взаимный отказ от них. Кроме того, он пригласил Румынию принять участие в конференции по разоружению в Москве, на которую еще 12 июня были приглашены Польша и Прибалтийские страны [469]469
ДМИСПО. Т. 4. С. 159–161; ДВП. Т. 5. С. 448–450; Советско– румынские отношения. Т. 1. С. 182–183.
[Закрыть]. 15 августа румынская сторона уведомила РСФСР, что она принимает к сведению советское предложение об участии в конференции по разоружению, но считает, что «первым шагом к соглашению о разоружении должно быть признание существующих границ» [470]470
Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 184–186.
[Закрыть].
28 августа румынское правительство вновь заявило, что оно готово обсудить с РСФСР любые вопросы, но «требует, чтобы считалось установленным, что теперешняя граница Румынии не является предметом дискуссии» [471]471
ДВП. Т. 5. С. 597.
[Закрыть]. 26 сентября Москва заявила, что также готова обсуждать любые вопросы советско-румынских отношений, но никаких ультиматумов не примет [472]472
ДВП. С. 596–597; Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 186–188.
[Закрыть]. Осенью 1922 г. стороны еще дважды обозначали свою неизменную позицию [473]473
ДВП. Т. 5. С. 641–643, 671–672; Советско-румынские отношения. Т. 1.С. 188–189, 190–193.
[Закрыть], в итоге Румыния так и не приняла участия в Московской конференции по разоружению, поручив Польше представлять свои интересы. 19 декабря 1922 г. в Лозанне Чичерин в беседе с румынским послом в Париже Диаманди, который уверял его в мирных намерениях Румынии, в качестве возможного компромисса высказал следующее предложение: «признание Бессарабии в обмен на ценности и драгоценности Короны, полная ликвидация финансовых претензий» и «урегулирование других вопросов» [474]474
Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 194; История Бессарабии. С. 184.
[Закрыть]. Каких-либо конкретных последствий этот зондаж не имел.
Еще 12 мая 1922 г. были уточнены задачи советской активной разведки: «1. Продолжать в дальнейшем подготовительную работу. Принять все меры, чтобы аппарат активной разведки не разлагался. Признать одной из задач активной разведки выявление настроения местного населения и в случае стихийных движений взятие на себя руководства ими по соглашению с местными парторганами. 2. Считать необходимым значительно усилить организационную работу активной разведки на территории Румынии» [475]475
Улунян А.А. Коминтерн и геополитика: балканский рубеж, 1919–1938 гг. М., 1997. С. 69; Национальный вопрос на Балканах через призму мировой революции: В документах центральных российских архивов начала – середины 1920-х годов. В 2 ч. Ч. 1: Май 1922 г. – май 1924 г. М., 2000. С. 17–18.
[Закрыть]. В январе 1923 г. советская разведка получила сведения о произошедших столкновениях на венгеро-румынской границе. Исходя из материалов бюджета Румынии, обсуждавшегося в парламенте, советское военное командование оценивало румынские вооруженные силы на 1923 г. в 160 884 человека [476]476
РГВА. Ф. 25899. Оп. 3. Д. 536. Л. 370–371.
[Закрыть]. Советской разведке удалось получить данные о том, что, по мнению румынского Генштаба, в случае войны с СССР советские войска будут наступать от Хотина и Бендер на Яссы и Галац. Причем главный удар ожидался со стороны Бендер на Галац и Бухарест. Эти оценки в целом разделял и французский Генштаб, который, однако, сомневался в стойкости румынских войск и советовал Румынии создать укрепленный рубеж по р. Прут, чтобы Красная армия не смогла прорваться через Карпаты в Трансильванию [477]477
РГВА. Ф. 25899. Оп. 3. Д. 515. Л. 202.
[Закрыть].
16 мая 1923 г. СССР сообщил Румынии о новых фактах обстрела советских военнослужащих со стороны румынских солдат на Днестре [478]478
ДВП. Т. 6. М., 1962. С. 319–320; Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 195–196.
[Закрыть]. 12 июня румынская сторона ответила, что все эти инциденты явились результатом ответа румынских войск на обстрелы с советского берега реки, и предложила начать переговоры о мерах по недопущению военных инцидентов на Днестре [479]479
ДВП. Т. 6. С. 320; Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 196–197.
[Закрыть]. 16 июля Москва согласилась с этим предложением [480]480
ДВП. Т. 6. С. 393; Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 197.
[Закрыть]. 10 августа в Тирасполе начались переговоры между Советским Союзом и Румынией, в ходе которых стороны по молчаливому согласию отказались от обсуждения имевших место на Днестре столкновений, а сосредоточились на выработке мер по их предотвращению. Как указывал в своем докладе в Москву глава советской делегации А. Бобрищев, «вопрос о расследовании случаев, имевших место на Днестре в течение 1921, 1922 и 1923 годов, следует поднимать лишь в крайнем случае, т. к. если со стороны Румынии или при попустительстве ее правительства и были весьма серьезные случаи нарушения неприкосновенности нашей территории, то и с нашей стороны активная работа не прекращалась почти до самого последнего времени. При этом в распоряжении румынских властей имеются солидные данные, компрометирующие нас, ибо в руки к ним попадали как отдельные наши документы, так и бывали случаи перехода на их сторону наших агентов, не считая вынужденных показаний» [481]481
РГВА. Ф. 25899. Oп. 1. Д. 61. Л. 27–48, 53, 57, 58–74.
[Закрыть].
Переговоры в Тирасполе завершились подписанием 20 ноября «Положения о мерах и средствах, имеющих целью предупреждение и разрешение конфликтов, могущих возникнуть на реке Днестр» [482]482
ДВП. Т. 6. С. 512–516; Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 198–199, 203–208.
[Закрыть]. При этом советская делегация подчеркнула, что Днестр рассматривается СССР как временная демаркационная линия. 30 ноября были подписаны протокол о создании смешанной комиссии по разрешению возникающих конфликтов на Днестре и инструкция о ее деятельности. Тем временем в Москве обсуждалась идея восстановления торговых отношений с Румынией. 3 сентября нарком иностранных дел СССР Чичерин направил в Политбюро ЦК РКП(б) записку, в которой отмечал, что «полный и окончательный торговый договор способствовал бы закреплению Бессарабии за Румынией, но временное и ограниченное торговое соглашение с определенной оговоркой, что оно не предрешает вопроса об урегулировании границы, было бы нам полезно. Оно ослабит связь Румынии с Польшей и ослабит поэтому международное положение последней» [483]483
Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 199–200.
[Закрыть]. Соответственно, 6 сентября Политбюро ЦК РКП(б) решило «продолжать техническую работу первой советско-румынской комиссии с целью открыть торговые сношения, но без заключения такого соглашения, которое внушало бы мысль об уступке Бессарабии» [484]484
Национальный вопрос на Балканах через призму мировой революции. Ч. 1.С. 118.
[Закрыть].
10 ноября начались двусторонние переговоры по торговым вопросам. Советская делегация предложила учредить советское консульство в Бухаресте, а румынское – в Москве. После долгих консультаций 31 декабря румынская делегация отказалась принять эти предложения, ссылаясь на отсутствие дипломатических отношений [485]485
ДВП. Т. 6. С. 559–560; Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 210–214.
[Закрыть]. В ходе переговоров 5 декабря Москва заявила о готовности принять участие в конференции для полного урегулирования советско-румынских отношений, Бухаресту предлагалось назвать время и место ее созыва. 21 декабря румынская сторона также согласилась продолжить переговоры во второй половине января 1924 г. в Зальцбурге. Однако 29 декабря Политбюро ЦК РКП(б) приняло следующее решение:
«а) Отклонить Зальцбург.
б) Предложить Одессу, в крайнем случае, Вену (не говоря о последнем в первой ноте), предложив сроком созыва конференции конец февраля.
в) Иметь в виду, что оттяжка конференции на слишком долгий срок не удастся.
г) Включить в состав будущей делегации представителей Украинского СНК» [486]486
Российский государственный архив социально-политической истории (далее – РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 3. Д. 406. Л. 3.
[Закрыть]. В результате обмена нотами стороны договорились о том, что местом переговоров будет Вена, а сами переговоры состоятся в марте 1924 г. [487]487
ДВП. Т. 6. С. 531; Т. 7. М., 1963. С. 49–50, 702; Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 214–215.
[Закрыть]
Обсуждение перспектив отношений с Румынией выявило наличие в советском руководстве сторонников двух основных вариантов дипломатических действий. Одни были за проведение конференции, которую можно было использовать для заявления об интересах СССР и, возможно, достижения какого-либо соглашения с Бухарестом. Другие же выступали против конференции вообще, поскольку считали, что «в бессарабском вопросе время является нашим лучшим союзником», а «в тот день, когда мы сможем говорить так громко, чтобы наш голос был услышан повсюду, как голос великого Революционного государства, нам нетрудно будет найти решение бессарабского вопроса». В итоге 3 марта 1924 г. Политбюро ЦК РКП(б) сформулировало инструкции советской делегации на предстоящей конференции, согласно которым «Бессарабия ни в коем случае не может быть уступлена Румынии» [488]488
«Нам нечего торопиться вынимать из румынской ноги бессарабскую занозу». Переписка X. Раковского с М. Литвиновым // Источник. 2001. № 1. С. 46–62.
[Закрыть].
Соответственно, в рамках подготовки к Венской конференции советское правительство развернуло широкую кампанию в прессе, направленную на разоблачение оккупационного режима в Бессарабии, освещение экономического и политического положения населения края, раскрытие сущности политики империалистических кругов Запада в отношении Бессарабии. В Москве 2 и 14 марта 1924 г. прошли многолюдные митинги уроженцев Бессарабии, на которых была озвучена идея создания Молдавской ССР и воссоединения ее с СССР, а также был выработан наказ советской делегации на Венской конференции, врученный ее главе Н.Н. Крестинскому. В наказе говорилось: «…мы вверяем вам, представители СССР на конференции в Вене, судьбу трудящихся Бессарабии, просим вас, чтобы вы отстаивали следующие требования:
1) немедленное освобождение из тюрем всех рабочих и крестьян, боровшихся за дело освобождения трудящихся Бессарабии;
2) немедленное прекращение арестов, избиений, расстрелов и преследований рабочего движения;
3) немедленное освобождение мобилизованных бессарабцев из рядов румынской армии;
4) возвращение всего имущества, увезенного румынской буржуазией из пределов Бессарабии, с полной компенсацией;
5) открытие границ Бессарабии для свободного въезда и выезда граждан, немедленно с начала работ конференции;
6) немедленный вывод румынских войск и полная компенсация за материальные и моральные жертвы, понесенные всеми гражданами Бессарабии за все время оккупации;
7) создание рабоче-крестьянской республики Бессарабии и ее воссоединение с СССР.
Долой оккупантов! Да здравствует Молдавская Советская Социалистическая Республика!» Митинги протеста против оккупации Бессарабии и в поддержку выработанного на собраниях бессарабцев в Москве наказа по бессарабскому вопросу имели место также в Виннице, Екатеринославе и в других городах Советского Союза [489]489
Лазарев A.M. Молдавская советская государственность и бессарабский вопрос. Кишинев. 1974. С. 198–201; Образование Молдавской ССР и создание Коммунистической партии Молдавии. Сборник документов и материалов. Кишинев. 1984. С. 46–50.
[Закрыть].
23 марта 1924 г. грандиозная демонстрация протеста против польского владычества в Галиции и румынского – в Бессарабии состоялась в Вене. В ней приняли участие тысячи галичанских и бессарабских беженцев, находившихся в Австрии. На митинге ораторы говорили о царившем в Бессарабии терроре, требовали эвакуации румынских войск из края и плебисцита среди населения края по вопросу о его судьбе. От имени собравшихся делегация вручила Крестинскому меморандум, в котором на основании документов и свидетельских показаний изобличались ужасы террора в Бессарабии и выдвигались требования эвакуации румынских войск из Бессарабии, проведения плебисцита, возмещения бессарабскому населению убытков, причиненных ему оккупантами, освобождения из бессарабских тюрем политических заключенных. На приеме представителей иностранной печати в полпредстве СССР в Австрии делегация, избранная на собрании бессарабцев в Харькове, огласила заявление, в котором разоблачались румынские утверждения, будто бессарабское население само решило «присоединить» край к Румынии. В заявлении подчеркивалось, что даже так называемое голосование в «Сфатул Цэрий» 9 апреля 1918 г. произошло в присутствии румынских солдат и жандармов и под воздействием открытых угроз, а акт того же самозваного органа от 10 декабря был лишь оглашен в присутствии депутатов без подачи голосов «за» и «против». Делегация указывала далее, что она располагает текстом протеста представителей большинства «Сфатул Цэрий» против этого беззакония. В заявлении делегации бессарабцев вновь выдвигалось требование предоставить населению Бессарабии право на самоопределение [490]490
Лазарев A.M. Молдавская советская государственность и бессарабский вопрос. Кишинев. 1974. С. 201–202.
[Закрыть].
Со своей стороны, Румыния, готовясь к Венской конференции, стремилась создать впечатление, будто в Бессарабии все благополучно и никакого бессарабского вопроса не существует. С целью обработки общественного мнения как внутри страны, так и за ее пределами румынское правительство организовало несколько митингов, естественно, одобривших объединение Бессарабии с Румынией (например, 23 марта 1924 г. такое мероприятие состоялось в Кишиневе). Стремясь усилить свои позиции на конференции, Румыния старалась добиться ратификации Парижского протокола по бессарабскому вопросу Францией, Италией и Японией. Идя навстречу пожеланиям Румынии, Франция 11 марта 1924 г. ратифицировала Парижский протокол, рассчитывая тем самым поддержать Бухарест на предстоящих переговорах с СССР в Вене и активизировать антисоветские силы на Западе.
Понятно, что советское правительство выступило с решительным протестом против ратификации парламентом Франции Парижского протокола. 16 марта НКИД СССР направил французскому правительству телеграмму протеста, в которой говорилось: «Решение французского парламента, принятое накануне переговоров между Советским Союзом и Румынией, не может быть рассматриваемо иначе, как вмешательство третьей державы, которое неизбежно будет препятствовать установлению длительного мира и будет способствовать продлению неналаженного состояния этой части Европы. Правительство Союза ССР обращает внимание Французского Правительства на тот факт, что последнее солидаризуется с нарушением прав населения Бессарабии и Советского Союза путем оккупации Румынией Бессарабии и ответственно поэтому за убытки, причиняемые Советскому Союзу оккупацией. Правительство Союза ССР сделает отсюда все необходимые выводы» [491]491
ДВП. Т. 7. С. 155–156.
[Закрыть].
Румынское правительство дало своей делегации указание, чтобы еще до начала официальных переговоров она добилась со стороны СССР признания присоединения Бессарабии к Румынии [492]492
Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 216–219.
[Закрыть]. Нормализация отношений между Румынией и СССР невозможна «без установления границы между ними; установление же границы означает признание объединения Бессарабии, которая есть и должна быть нашей, так что эта проблема исключает всякие дискуссии» [493]493
История Бессарабии. С. 185.
[Закрыть]. На состоявшемся 19 марта 1924 г. заседании румынского Совета министров были выработаны последние наставления делегации, отбывающей в Вену: в случае отказа СССР признать присоединение Бессарабии к Румынии следовало немедленно прервать конференцию. Румынская делегация имела полномочия лишь на ведение переговоров, но не на подписание каких-либо документов. Зная в общих чертах о неуступчивой позиции Румынии, Москва 24 марта указала Крестинскому: «Необходимо, чтобы на конференции раздалось слово “плебисцит”. Румыны, вероятно, уйдут, как только Вы коснетесь Бессарабии, поэтому одно из Ваших первых слов, когда коснетесь ее, пусть будет “плебисцит”. Включите это слово в Вашу первую же фразу» [494]494
Советско-румынские отношения. Т. 1. С. 215.
[Закрыть].
В такой обстановке Венская конференция приступила к работе. Перед ее началом, 26 марта, глава советской делегации полномочный представитель СССР в Германии Крестинский при встрече с корреспондентами иностранных газет еще раз указал, что СССР намерен в дружественной обстановке и мирным путем решить все спорные вопросы с Румынией. Официальное открытие конференции состоялось в 15.30 27 марта 1924 г. На заседании 28 марта советская делегация предложила включить в повестку дня конференции территориальные, финансово-экономические и политико-юридические вопросы. Румынская делегация заявила, что «подлежащие обсуждению вопросы являются в принципе теми, которые поставлены делегацией Союза ССР, и [она] соглашается с последней по поводу предложенного порядка обсуждений». При этом румынская делегация полагала, что СССР готов «признать Днестр границей между Россией и Румынией».
