Текст книги "Долг грабежом красен"

Автор книги: Михаил Серегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Значит, вы меня кинуть решили, суки?! Бабки мои загребли, а платить не хотите?

– Сядь, Коля, – каменным голосом попросил Полунин. – Я тебе сто раз объяснял, что прибыль не только ты, но и мы не получаем, и это решение большинства акционеров. Если ты с этим не согласен, то у тебя два пути: или смирись – или продавай свои акции и уходи из состава акционеров.

Полунин посмотрел на сидящего рядом с Решетовым Серегина, маленького пухлого мужчину, совершенно лысого, с незапоминающимся лицом, самым ярким атрибутом которого были большие очки в золотой оправе.

– Объясни хоть ты своему шефу, что он наварил на разнице в стоимости своего пакета акций.

Серегин подался к Решетову и начал что-то быстро ему нашептывать, но тот грубо отстранил его от себя и зловещим голосом произнес:

– Я, ребята, год терпел, ждал, когда вы все говно здесь разгребете и начнете бабки зарабатывать, но, похоже, я напрасно ждал своей доли, вы решили весь куш себе забрать, мозги мне запудрить, но этот финт у вас не пройдет. Вы, похоже, забыли, с кем связались. В общем, я пошел отсюда, и если бабок не будет, то и разговоров больше не будет...

Собрание закончилось полным раздором и разладом между отдельными группами акционеров.

Полунину не удалось уговорить Сатарова, который категорически протестовал против дополнительной эмиссии акций и привлечения новых акционеров. Решетов в гневе покинул собрание. Романенков полностью поддерживал Сатарова по всем вопросам. Веселовский в свою очередь выдвинул предположение, что Полунин по большому счету все же прав, говоря о том, что надо искать дополнительные источники финансирования завода. Об этом же заявил и Соловейчик, добавив при этом, что «Томотекс» является очень сильной финансовой группой, имеющей большое влияние в правительстве, и борьба с такой группировкой может обойтись серьезными потерями для только что вставшей на ноги компании «Аркада».

Однако Сатаров так обругал Веселовского, что тот замолчал и больше не брал слова. Соловейчик же благоразумно решил предоставить право говорить Полунину.

Однако разговор так и не получился, и стороны разошлись, крайне раздраженные друг другом.

Понимая, что ситуация среди акционеров не может долго находиться в таком подвешенном состоянии, Полунин сделал попытку перевести разговор в конструктивное русло.

Вечером он позвонил Сатарову и Решетову и предложил им встретиться еще раз через неделю, при этом пообещав выработать к этому времени устраивающий всех компромиссный вариант развития компании.

К радости Полунина, они оба согласились, дав понять, что у них будут встречные предложения.

* * *

Переговорив с Сатаровым и Решетовым, Полунин тут же позвонил Грише Соловейчику.

– Вот что, Гриша, все, что мы с тобой обсудили сегодня в плане подготовки компромиссного проекта, изложи на бумаге и завтра покажи мне. Через неделю будет еще одно собрание акционеров, на нем мы и озвучим наше предложение. Информацию храни в тайне, об этом, кроме нас двоих, не должен пока знать никто.

– Понял вас, Владимир Иванович, – ответил Григорий. – Только это очень трудная задача – найти решение, устраивающее всех. Кто-то все равно останется в проигрыше.

– А что, по-твоему, есть другой путь развития ситуации?

– Не знаю, – неопределенно заявил Григорий.

– Наверное, есть и другие пути, – вздохнул Полунин. – Но ты должен идти по тому, который я тебе указал, и не вздумай отклоняться. Мы обязаны провести дополнительную эмиссию акций потому, что нам нужны деньги, но при этом нельзя дать москвичам возможность значительно влиять на нашу компанию.

– Я все помню, Владимир Иванович, – заверил Соловейчик Полунина. – Все будет сделано как надо.

Полунин взялся было за недопитую чашку чаю, но с удивлением обнаружил: Анна, обычно не вникающая в деловые разговоры Полунина, на сей раз, сидя на противоположном конце стола, внимательно слушала, о чем он говорил по телефону.

– Что-нибудь случилось? – спросил он у жены.

– Это я тебя хочу спросить, – сказала она, внимательно глядя на Владимира. – Похоже, у вас назревают очередные проблемы.

Полунин пожал плечами и ответил:

– Большое дело – это большие проблемы, что здесь необычного?

Он с улыбкой посмотрел на жену и произнес:

– А тебя разве не учили родители, что подслушивать разговоры взрослых нехорошо?

– Я уже не маленькая девочка, – холодно ответила она. – К тому же эти твои дела касаются и меня.

– Каким образом? – удивленно спросил Полунин.

– Каждый раз, когда у вас возникают проблемы, наступают перемены и в моей жизни. Год назад, когда вы начали борьбу за этот чертов завод, я неделями не могла выходить из дома спокойно. При любых поездках в город меня сопровождал либо Антон, либо кто-нибудь из его людей. Тогда я беспокоилась за твою жизнь и твою безопасность. Теперь же к этому добавились переживания о безопасности моего сына и моей собственной. Не слишком ли дорогая цена за скачок в твоей карьере?

– Это не только мой, как ты выразилась, но и твой скачок, – ответил Полунин. – Если дела пойдут хорошо, мы станем очень богатыми людьми, купим дом за границей, сможем жить, ни в чем не нуждаясь. Антон сможет учиться за границей.

– А почему ты всегда говоришь обо мне и об Антоне? А ты что, не собираешься жить с нами? – задала встречный вопрос Анна.

– Ну и я, конечно, тоже, – слегка смутился Полунин. – Но ты же знаешь, что я должен работать, чтобы все это было, и я работаю.

– Да, ты действительно работаешь, – согласилась Анна. – Кому, как не мне, это знать. Я вижу тебя или рано утром, или поздно вечером. Так продолжается уже больше года, и вот опять у вас проблемы, и люди, с которыми ты связался, никак не могут договориться между собой. Другими словами, я скоро снова буду выходить в город в сопровожении Антона и его братвы.

Полунин бросил на жену быстрый взгляд исподлобья:

– По-моему, Антон из-за этого не огорчится. Насколько мне известно, он и без того немало времени проводит около тебя.

Анна пристально посмотрела на мужа и спросила:

– Ты что, ревнуешь меня к Синицыну?

– Нет, – ответил Полунин, – просто Антон с куда большей охотой сопровождает тебя в хозяйственных рейдах и прогулках, нежели занимается нашим совместным бизнесом.

– Антон – единственный человек, с которым я могу поговорить откровенно, – вступилась Анна. – Он понимает, как тяжело жить женщине с человеком, для которого работа важнее дома и семьи.

– Ну хватит, – резко оборвал ее Полунин. – Ты знала, за кого выходишь замуж, и жила со мной так все эти годы. Почему именно сейчас, когда у меня возникли трудности, которые требуют много времени и сил, ты начинаешь высказывать свои претензии?

– Потому, что именно сейчас у меня кончилось терпение, я устала от одиночества и мне горько понимать, что я не могу составить конкуренцию твоей работе, – после этих слов Анна решительно поднялась и выбежала из комнаты, закрывшись в своей спальне.

Полунин устало закурил и с грустью подумал: «Да... проблемы редко приходят ко мне поодиночке. Вот и сегодня навалилось все сразу. И в бизнесе не все гладко, а тут еще семейные неурядицы...»

* * *

Ранний летний рассвет уже наступил, когда в город по Московскому шоссе въехали две машины.

В белой «Волге» сидело четверо мужчин. Следом за ней, на расстоянии метров трехсот, ехал темно-серый фургон «Газель», управляемый лишь одним шофером и при этом до отказа набитый картонными коробками с импортными фруктами, преимущественно цитрусовыми и бананами.

В обеих машинах находились портативные рации, по которым пассажиры «Волги» и шофер «Газели» связывались между собой, корректируя скорость движения и предупреждая о возможных остановках на трассе.

В салоне «Волги» негромко звучала классическая музыка, которую с большим удовольствием слушал лишь один пассажир, тот, что сидел рядом с шофером.

Это был невысокого роста плотный мужчина лет сорока. Его черные густые волосы были аккуратно подстрижены, подбородок венчала аккуратная эспаньолка.

Черты его лица были правильными, но немного мелковаты, небольшие черные глаза почти всегда прищурены, отчего вокруг глаз образовывались многочисленные морщины, и на первый взгляд было трудно понять, улыбается этот человек или пристально вглядывается во что-то.

Однако улыбался этот мужчина только когда вынуждали обстоятельства. Такая необходимость скоро возникла, когда возле поста ГАИ сержант милиции дал сигнал «Волге» остановиться.

Мужчина с бородкой быстро поднес к лицу рацию и сообщил:

– Саша, набирай скорость, нас остановил мент. Пока он проверит наши ксивы, ты проскочишь.

Дав команду шоферу «Газели», мужчина убрал рацию в бардачок и, выключив музыку, сказал водителю:

– Черт, такую музыку оборвать пришлось! Люблю слушать Шопена в дороге... Тормози, Гриня, с ментом базарить будем...

Шофер резко крутнул руль и затормозил около стоящего на обочине сержанта.

Тот отдал честь, представившись, и принял через окно документы.

– Куда едем? – спросил он у мужчины с бородкой.

– В ваш город в командировку, – последовал ответ.

Милиционер раскрыл данный ему паспорт и прочитал вслух:

– Малеев Константин Петрович...

– Так точно, – ответил мужчина с бородкой, – это я. Там в паспорте командировочное удостоверение, выписанное мною же, директором фирмы.

Сержант снова оглядел Малеева. Его солидный вид, элегантный костюм и дорогие часы на запястье вполне убедили сержанта, что перед ним действительно директор.

Сержант кивнул в глубь салона и спросил:

– А это кто с вами?

– Коллеги по работе, – ответил Малеев.

«Коллеги» все как на подбор были рослые парни в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет, спокойными, равнодушными взглядами наблюдавшие за проверкой документов.

– Им показать свои документы? – спросил Малеев у сержанта.

– Нет, – ответил сержант, возвращая паспорт владельцу, при этом его взгляд переключился на двигающуюся на большой скорости «Газель».

– Свободны, – буркнул сержант и, обойдя «Волгу», сделал знак водителю «Газели» остановиться.

– Вот ментяра, сука дотошная, – сквозь зубы процедил Гриня, трогая «Волгу» с места.

– Проедешь метров триста и останови, подождем сигналов от Шурика, – приказал Малеев, наблюдая в зеркальце заднего вида, как из остановившейся «Газели» вышел высокий парень и направился к сержанту.

«Волга» отъехала подальше от поста и остановилась. Все четверо напряженно ожидали. Некоторые, в том числе и Малеев, курили.

Однако минут через десять рация в руках Малеева ожила, и он услышал голос шофера «Газели»:

– Малей, где вы? У меня все нормально. Мент обшмонал всю машину и отпустил.

– Ну вот и ладушки, – спокойным голосом произнес Малеев и, дав команду Грине трогаться, произнес по рации: – Встречаемся, как и договарились, в гостинице. Машину оставишь на автостоянке на улице Сухомлинского.

– Все понял, Малей. Сделаю как надо, – прозвучало в ответ.

Малеев удовлетворенно улыбнулся, и в салоне вновь зазвучала музыка Шопена.

* * *

«Волга» на высокой скорости помчалась к центру города по начавшим оживать улицам.

Однако до самого центра она не доехала, остановившись на тихой улочке под названием Летняя. Здесь около пятиэтажного здания гостиницы «Колос» Гриня припарковал автомашину.

Пассажиры покидали машину парами. Сначала в гостиницу ушли двое парней, сидевших на заднем сиденье «Волги», затем, минут через десять, следом за ними отправились Малеев и Гриня.

Малеев показал свой паспорт и сообщил молоденькой администраторше, что для него должен быть забронирован двухместный номер в гостинице.

Через десять минут Малеев вместе с Гриней поднялись в номер на третьем этаже. Едва бросив свою сумку на кровать, Малеев подошел к небольшому столику, на котором стоял телефонный аппарат, поднял трубку и, набрав номер, произнес:

– День добрый. Это я, Константин. Звоню из гостиницы, только что прибыли, добрались нормально.

Выслушав информацию, он положил трубку.

– Ну что? – спросил Гриня.

– Сказали, располагайтесь и сидите тихо. Вечером позвонят.

– Ну, тогда пойдем похаваем, – предложил Гриня. – Со вчерашнего вечера кроме тощего бутерброда во рту ничего не было.

Через два часа все пятеро, включая присоединившегося водителя Александра, обедали в отдельном кабинете небольшого ресторана недалеко от гостиницы.

Засунув в рот большой кусок телятины, Гриня быстро прожевал его и, посмотрев на Малеева, спросил:

– Слушай, Малей, а чего они так тянут? Мы приперлись сюда утром, а заказчик назначил встречу вечером.

– Ну во-первых, нам надо отдохнуть с дороги, – спокойным, невозмутимым голосом ответил Малей, – а во-вторых, большие дела быстро не делаются, а дело нам предстоит крупное.

Малеев отпил апельсиновый сок из стакана и произнес:

– А теперь давайте договоримся о правилах нашего пребывания здесь. Такой толпой мы больше не собираемся. Костыль и Гаврик, – Малей при этом посмотрел на парней, ехавших на заднем сиденье «Волги», – возвращаются к себе в номер и не высовываются до вечера. Ты, Сашка, будь с ними в номере или в машине. Мы с Костылем прогуляемся и тоже вернемся к себе. Вечером в шесть – сбор у меня в номере, в это время должен позвонить заказчик. От этого звонка зависят наши планы на завтра. Все, а теперь расходимся.

Малей вытер губы салфеткой и, швырнув ее на тарелку, кивнул Грине, давая понять, что они уходят первыми.

Следом за ними покинули ресторан Костыль и Гаврик.

Водитель еще некоторое время доедал свою порцию жареной курицы, от скуки разглядывая шастающих по залу молоденьких официанток, а также немногочисленных посетителей.

Затем он, расплатившись с официанткой, вышел из ресторана и не спеша пошел по улице. Он не обратил внимания, как из-за соседнего столика поднялся молодой парень в серой джинсовой рубашке и последовал за водителем.

Выйдя из ресторана, Александр купил в ближайшем ларьке пару банок пива и, вскрыв одну из них, принялся неспешно потягивать.

Утро было прохладное, и жара еще не наступила, но шофер собирался накачаться пивом сейчас, чтобы к вечеру, когда, возможно, появится работа и ему придется сесть за руль, алкоголь окончательно выветрился. К тому же он собирался хорошенько выспаться.

Он уже подошел к воротам автостоянки, сделал последний глоток из опустевшей банки пива, швырнул ее в мусорный бак и собирался пройти к машине, как вдруг его насторожило одно обстоятельство.

За рулем «Жигулей», припаркованных напротив въезда на стоянку, сидел парень в серой джинсовой рубашке. Как только их взгляды встретились, он сразу же сделал вид, что возится с приемником. В принципе, ничего необычного.

Однако Александр был опытный человек, и его насторожил тот факт, что парень в серой рубашке, которого он видел во время завтрака в ресторане, оказался здесь же в машине, явно поджидая кого-то. И еще этот внимательный взгляд, который он быстро отвел, едва встретился с глазами Александра.

Он медленно вскрыл еще одну банку пива и, сделав глоток, огляделся по сторонам. Его наметанный глаз «зацепил» двух молодых по-спортивному одетых парней, которые стояли, повернувшись к нему спиной, у витрины магазина.

Это окончательно рассеяло сомнения Александра. Витрина, у которой они стояли, принадлежала магазину женской одежды.

Александр, сделав еще один глоток, медленно двинулся по улице. Он миновал вход на стоянку, продолжая идти по тротуару прогулочным шагом в направлении ближайшей подворотни.

Краем глаза он заметил, как завелся двигатель «Жигулей», в которых сидела «серая рубашка», и машина, развернувшись, направилась следом за ним на небольшой скорости.

Едва достигнув подворотни, Александр бросился в нее, отшвырнув банку в сторону.

– Держи его! – послышался за его спиной вопль и одновременно топот ног бегущих за ним людей.

Александр, вбежав в небольшой дворик, увидел выезд, ведущий на параллельную улицу, и устремился туда. Он выбежал на улицу, которая была гораздо более людной, и бросился бежать по тротуару в сторону пешеходного перехода.

Однако тут произошло то, чего он никак не ожидал.

Едва он пробежал несколько шагов и поравнялся с желтой «восьмеркой», припаркованной к тротуару, как дверца этой «восьмерки» отворилась ему навстречу, и он врезался в нее на полном ходу.

От этого удара Александр рухнул на асфальт, а выскочивший из машины мужчина прижал его к земле коленом, уткнув дуло пистолета ему в голову.

– Лежать смирно, это милиция! – крикнул он.

* * *

Ровно в шесть вечера в дверь номера, где жили Малей и Гриня, постучали. Гриня, лежавший на кровати, вскочил и, подойдя к двери, тихо спросил:

– Кто?

– Это я, Гаврик, – послышалось за дверью.

Гриня открыл дверь, и в номер вошли Гаврик и Костыль.

Малеев, сидевший в кресле и читавший газету, не обратил на них никакого внимания.

Когда вошедшие расселись кто где, Гриня вынул из кармана куртки, висевшей на спинке стула, колоду карт:

– Ну че, мужики, давайте перекинемся в картишки, что ли. Сашка придет – присоединится. Ты с нами, Малей? – обратился он к шефу.

Тот молча покачал головой, продолжая чтение.

Едва Гриня успел раздать карты, как в номере зазвонил телефон.

Малей тут же взял трубку:

– Слушаю... Где это? – переспросил он. – Понял вас.

Он положил трубку и сказал:

– Заказчик забил стрелку, так что мы с Гриней уходим, а вы оставайтесь тут и дожидайтесь Сашку.

Малеев накинул на плечи пиджак и уже собрался выходить, как в дверь вновь постучали.

Гриня подошел к двери и спросил:

– Сашка, ты?

– Я, я, – послышалось через дверь.

Гриня открыл и в следующую секунду был буквально снесен ударом резко отворившейся двери.

В следующий момент в номер ввалились несколько человек, одетых в серую камуфляжную форму и бронежилеты. Лица их были скрыты масками. Ворвавшиеся были вооружены пистолетами и короткоствольными автоматами.

– Милиция! – заорал один из первых вбежавших. – Всем на пол! Руки за голову!

Не ожидавшие такого поворота событий посетители гостиницы, включая респектабельного Малеева, оказались через несколько секунд лежащими на полу лицом вниз, на руках всех четверых были застегнуты наручники. У Грини сочилась кровь из ран, нанесенных рукояткой пистолета.

Со всеми четверыми особо не церемонились, словно ожидая от них активного и яростного сопротивления. Досталось и лежащему Малееву. Один из омоновцев пнул его носком ботинка в бок.

После того как обитатели гостиницы были повязаны, в номере появился подполковник Бирюков и спросил у стоящего рядом омоновца:

– Кто из них Малеев?

– Вон тот, – указал омоновец. – Вот его документы.

Омоновец протянул подполковнику паспорт, который только что изъял у Малеева.

– Отведите его в соседний номер, а эти пускай полежат.

Через минуту два камуфляжника ввели Малеева в соседний номер гостиницы и посадили напротив подполковника.

– Ну что, Константин Петрович Малеев, он же Малей, он же Костя Малый, какие у вас еще есть имена?

Малей тяжело вздохнул, пытаясь определить, сломано ребро или нет, и, убедившись, что с ребрами все в порядке, улыбнулся Бирюкову:

– Вы, судя по всему, очень информированный человек и производите впечатление важной птицы, а действуете слишком грубо, я бы даже сказал, слишком глупо. Например, я совсем не понимаю, за что нас всех тут повязали.

– Вот что, Константин Петрович, или как вас там, вы, видимо, неточно выразились. За что вас повязали – понятно, вот зачем – это совсем другое дело.

– Можно и так спросить, – пожал плечами Малей, – но факт остается фактом. Я ничем не заслужил такого обращения. Я бизнесмен, приехал сюда из Рязани налаживать деловые контакты с вашими предпринимателями.

– Чем торгуете, случайно не фруктами заморскими? – спросил Бирюков.

– Чем бог пошлет, – пожал плечами Малеев.

– Это не он вам случайно послал две коробки из-под бананов, доверху наполненные оружием? – усмехнулся Бирюков.

– О каких коробках вы говорите? – удивился Малеев.

– О тех, что мы нашли в автомобиле «Газель», который припаркован недалеко от вашей гостиницы, – ответил Бирюков.

– А я не понимаю, о чем вы говорите, – в облике Малеева сквозило явное недоумение. – Ни о каких бананах, тем более ни о каком оружии я ничего не знаю.

– Бросьте блефовать, Малеев, – голос Бирюкова неожиданно стал жестким. – Эта «Газель» с оружием прибыла в наш город сегодня утром, как и вы, и также из Рязани.

– Ну и что, случайное совпадение, – продолжал недоумевать Малей.

– А то, что вы вместе с шофером «Газели» обедали в ресторане, тоже совпадение?

– Мы же земляки, подошел, подсел, разговорились, не гнать же его из-за стола, – ответил Малеев.

– Хватит валять дурака, Малей, не изображайте из себя добропорядочного бизнесмена. Я сегодня связывался с нашими коллегами из Рязани, и о вас, знаете ли, там не очень хорошего мнения.

– Разве менты могут быть хорошего мнения о человеке, который когда-то сидел.

– Сидели вы за разбой, и достаточно давно, но с тех пор вы, похоже, сменили специализацию и даже достигли в этом определенных высот...

Бирюков посмотрел в прищуренные глаза Малеева и добавил:

– Ваша бригада киллеров считается одной из самых профессиональных.

Малеев ничего не ответил, глаза его сузились до едва заметных щелочек, на лице возникла напряженная улыбка.

– Вы мне льстите, начальник, – наконец произнес он после долгой паузы. – Я всего лишь средней руки бизнесмен, тяжелым кропотливым трудом зарабатывающий себе на жизнь.

– Для описания вашего труда можно добавить еще пару эпитетов, например кровавый и опасный, – добавил Бирюков. – И я последний раз говорю вам – прекратите валять дурака. Вы попались, Малеев, и отпираться бессмысленно, к тому же мы здесь с вами одни, – добавил Бирюков.

Его последние слова стали более весомым аргументом для Малеева, нежели вся его предыдущая речь.

– Простите, как вас зовут? – спросил Малеев.

– Константин Матвеевич, – ответил Бирюков.

– О, да мы с вами тезки, – улыбнулся Малеев. – Надеюсь, что у нас с вами есть еще кое-что общее. Я имею в виду то, что мы оба неглупые люди. Поэтому буду говорить с вами откровенно. Если даже предположить, что я являюсь тем, за кого вы меня принимаете, и шофер «Газели» привез в город оружие для обслуживания моих дел, то в таком случае ваши действия являются не только нелогичными, но и, не побоюсь этого слова, непрофессиональными. Главное, что вы должны были сделать, – это дождаться, когда я и мои люди заберем стволы и отправимся на дело, вот тогда и надо было нас брать с поличным.

Малеев помолчал, насмешливо глядя на Бирюкова.

– Я далек от мысли, что вы являетесь плохим профессионалом, – продолжал Малеев, – но если вы так поступили, то у вас не было другой возможности, а это значит, что шофер «Газели» не признал и, скорее всего, не признает никакой связи между оружием в его машине и мной, а если он и признает, то доказать это будет не так просто.

В ответ Бирюков смерил Малеева тяжелым пристальным взглядом и произнес:

– Доказать будет очень легко, если в ваших карманах и сумках найдут патроны из коробок с оружием, найденных в машине.

В глазах Малеева после этих слов промелькнула едва заметная тревога.

– А вы меня удивили. Признаться, ваши методы работы иначе, как беспределом, не назовешь.

– А вы что хотели, – суровым тоном произнес Бирюков, – чтобы я просто так отпустил группу киллеров, которая приехала в мой город убивать? Я отвечаю здесь за покой и порядок и добьюсь его во что бы то ни стало, даже если для этого надо будет подбросить патрон в карман закоренелого убийцы.

– И все же, – вдруг неожиданно произнес Малеев, – мне кажется, что в ваших словах звучит замаскированное предложение о сделке. Если я не ошибаюсь и это так, то я готов выслушать вас.

Бирюков слегка наклонился в сторону Малеева и, глядя ему в глаза, без всяких преамбул спросил:

– Меня интересует – кто заказчик и кто жертва вашей предстоящей работы? А также – кто поставщик оружия?

– Это большая цена, – усмехнулся Малеев. – Что вы к ней приравниваете взамен?

– Вашу свободу и личную безопасность, – ответил Бирюков. – Я вышвырну вас за пределы области, разумеется конфисковав оружие.

Малеев задумался на минуту-другую, потом ответил:

– Поставщики оружия – кавказцы заезжие. Сдавать я их вам не буду, поскольку это себе дороже, да и не нужны они вам, они в вашем городе не работают. Что же касается местных дел, то я вынужден вас разочаровать, я пока не имею никакой информации о тех, кого хотят заказать.

– Только не говорите, что не знаете и заказчика, я вряд ли вам поверю.

– У вас есть авторучка и листок бумаги? – спросил Малеев.

Бирюков молча вынул из кармана пиджака требуемые предметы, положив их на столик перед Малеевым.

Наручники на руках последнего были застегнуты спереди, он взял в правую руку авторучку и написал несколько цифр телефонного номера.

– Вот и все, что я могу для вас сделать, – произнес Малеев, положив ручку на стол.

Бирюков молча взял блокнот и взглянул на цифры. Как и ожидалось, телефонный номер был ему незнаком. Он тут же позвонил в милицейскую справочную.

Через несколько минут дежурный сообщил Бирюкову, что номер числится за ночным клубом «Арлекино».