Текст книги "Танцы на «точке» (Сборник)"
Автор книги: Михаил Серегин
Жанр:
Боевики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Не переживайте, – ответил полковник. – Если вы сами открыть не сможете, мы ее мигом вышибем, будь она хоть трижды железная. И пластита на это уйдет самая малость.
Юлька выходила из управления в радостном, почти ликующем настроении. Из истории, в которую она попала волей злого случая три дня назад, теперь наметился выход, хотя и не совсем такой, как ей хотелось бы, не без риска для собственной жизни. Но Юлька в тот момент безусловно верила каждому слову милиционеров, была убеждена, что ее жизнь будут беречь как зеницу ока, раз она согласилась помочь милиции в таком важном и ответственном деле.
На этот раз никто не ждал ее у входа в управление, и Юлька, несколько разочарованно посмотрев по сторонам, отправилась на остановку автобуса, чтобы ехать домой к Петровичу. Дверь ей открыл Сашка и удивленно вытаращил глаза при ее виде.
– А ты чего? – спросил он немного ошарашенно. – Мы тебя сегодня не ждали.
У Юльки в груди противно кольнуло предчувствие беды, она сама не могла понять, какой.
– Значит, не нужна? – спросила она, пытаясь улыбнуться.
– Ну почему? Проходи. – Сашка широко открыл дверь.
Внутри Юлька застала привычную картину. Петрович сидел у телевизора и, не отрываясь, смотрел на телеэкран, на очередное выступление Марины Дягилевой. Рядом с ним стояла початая бутылка коньяку, к горлу которой он время от времени прикладывался. Леха-киллер, тоже пьяный, сидел рядом и тупо уставился на Юльку, когда она появилась на пороге комнаты. Петрович на ее появление никак не отреагировал.
Юлька уселась на диван, чувствуя некоторую нервозность из-за дела, которое она затеяла. Леха смотрел на нее не отрываясь.
– О чем тебя менты так долго расспрашивали? – спросил он. – Второй раз подряд уже. Что они от тебя хотели?
– То же, что и от вас: чтобы я созналась, – сказала Юлька. – А ты что, ждал меня там внизу?
Леха сумрачно кивнул, продолжал смотреть на нее. Сашка, занимавшийся чем-то в других комнатах, теперь вернулся, уселся на диван вместе со всеми, стал по привычке пялиться на телеэкран.
– Десятый раз уже эту кассету смотрит, – сказал он. – И не надоест ведь.
Юлька нервничала, не зная, как приступить к делу, которое она задумала. Леха и Сашка сидели на диване и глядели на нее пристально. Разумеется, они не дадут ей разломать кассеты Петровича. Потом они, конечно, заснут, но заснет и Петрович. Разломав его кассеты, она должна будет ждать до утра, пока он проснется, и вместе с ней будут ждать полковник и ОМОН.
Юлька спросила:
– Вы выпить хотите?
Оба некоторое время смотрели на нее удивленно, затем Сашка сказал:
– Тащи! Там, в холодильнике…
Юлька пошла. По пути к холодильнику она заметила небольшую невзрачную дверь, наверняка за ней скрывался чулан. Открыв ее, Юлька обнаружила завал всякого барахла, но на небольшой полочке в углу сложены разного рода столярные инструменты, топор в их числе, и подумала, что это идея. Пластиковые корпуса кассет достаточно прочные, разломать их руками у нее не выйдет, топор ей будет очень кстати. Закрыв дверь чулана, Юлька продолжила свой путь к холодильнику.
Когда она вернулась с коньяком, Сашка, подозрительно глядевший на нее, спросил:
– А ты чего лазила в чулан?
Юлька немного опешила от такой подозрительности, пожав плечами, ответила:
– Просто так. Интересно же…
С некоторым облегчением она обнаружила, что на этом его подозрительность успокоилась.
Потом они пили коньяк, наливая его себе по полстакана и выпивая залпом, точно лимонад.
– Да, загребли нас последнее время менты, – сказал хмуро Леха-киллер. Он был уже порядочно пьян.
– Не нервничай! – сказала весело Юлька. – Все будет нормально.
Некоторое время они все трое молчали, и у Юльки возник план действий.
– Сашка, а какой у вас номер телефона? – спросила она. – В смысле, не вашего мобильника, а того, что в квартире установлен.
Сашка посмотрел на нее несколько озадаченно.
– Это тебе зачем? – спросил он подозрительно.
– На всякий случай, – ответила Юлька как можно невиннее. – Вдруг мне понадобится вам позвонить. Мы теперь в любом случае связаны одной веревочкой, менты так просто от нас не отцепятся, еще не раз придется нам на их вопросы отвечать. Так что нужно знать, как найти друг друга.
Сашка кивнул, икнул, переваривая выпитый коньяк. – 72-12-61, – произнес он немного глухо. – Это номер домашнего. А мобильник – на него надо через восьмерку звонить. – 72-12-61! – повторила Юлька звонко и отчетливо, записывая номер в свою записную книжку. При этом она очень надеялась, что ей никогда не придется звонить по этому телефону. Засовывая записную книжку обратно в сумочку, Юлька мимоходом незаметно погладила притаившуюся там косметичку, подумала про себя: «Вот мое спасение».
– Я пошла в туалет! – объявила Юлька и направилась вон из комнаты. Никто из сидевших в ней не отреагировал на ее слова.
В туалете она в первую очередь открыла краны у раковины и душа. Убедившись, что шума достаточно, вытащила из сумочку косметичку, заговорила, вплотную поднеся ее ко рту и почти касаясь губами:
– Слышите, вы? Я сейчас подумала, что операцию и правда незачем откладывать за полночь. После полуночи Петрович будет спать мертвым сном, его тогда ничем не проймешь. Я это все устрою прямо сейчас, я уже придумала, как. Если вы согласны и готовы, то позвоните Петровичу домой, телефон вы слышали: 72-12-61. Скажете, что нужен ясли-сад «Ромашка». Если вы позвоните, я буду проводить операцию. Если нет, то я буду думать, что вся ваша история – блеф, эта косметичка – пустая коробка, никакой не «жучок», и вы меня бросили на произвол судьбы. Тогда я вообще ничего делать не буду. Итак, я жду звонка. Телефон 72-12-61.
Юлька сунула косметичку обратно в сумочку, закрыла краны и вышла из туалета. Она еще не успела закрыть дверь, как раздался телефонный звонок. Юлька почувствовала, как в груди ее радостно забилось сердце.
Прошло некоторое время, прежде чем пьяный Сашка добрался до телефонного аппарата.
– Да? Нет… Нет, это квартира… Да ну нет! – С каждой фразой Сашка заметно раздражался. – Да какой тебе ясли-сад… Да сам ты ромашка! Ты что, отец, пьяный, что ли? Вообще охренели там. – И он раздраженно бросил трубку.
– Кто это был? – спросила Юлька.
– Придурок какой-то, – отозвался Сашка. – Ясли-сад «Ромашка» ему надо, понимаешь…
И он отправился в комнату пить коньяк и смотреть телевизор.
«Ну, теперь без страха вперед! – решила Юлька. – Главное, не отступить, когда дело начато, не испугаться решающих действий».
Она пошла в чулан, достала оттуда топор. Он был чересчур тяжел для ее рук, но Юлька решила, что это ничего, что она справится. Вернувшись в комнату, обнаружила там прежнюю картину, всю троицу в состоянии почти полной отключки. На нее по-прежнему никто не обращал внимания.
С замирающим от страха и волнения сердцем Юлька подошла к шкафу с кассетами, взяла с полки одну наугад. Прочла название, написанное от руки фломастером: «Маришка на концерте в Самаре». Кивнула, бросила кассету на пол, нагнувшись, три-четыре раза неловко ударила по ней топором. Этого оказалось достаточно, перед ней лежали бесформенный осколки.
– Э! Э! Ты что делаешь? – раздался позади нее голос пьяного Сашки.
– Ничего, все нормально, – отозвалась Юлька, разрубая на куски вторую кассету. Краем глаза видела, что все трое смотрят на нее, приоткрыв от изумления рты, будто не верят своим глазам. Тогда Юлька принялась разрубать третью кассету.
– Да ты что, спятила? – воскликнул, заметно трезвея, Сашка. Он встал с дивана, направился к ней неровными, пьяными шагами.
– Не подходи, у меня топор! – сказала Юлька угрожающе. Сашка послушно остановился. Петрович и Леха продолжали смотреть на нее остановившимися от изумления и ужаса глазами.
Юлька подумала, что, пожалуй, она должна сделать нечто более впечатляющее, чтобы вывести их из оцепенения. На экране продолжавшего работать телевизора Марина Дягилева как раз показывала стриптиз, и в тот момент, когда Юлька туда глянула, как раз снимала лифчик, обнажая свои небольшие, детские еще, но плотные, правильной формы груди.
Размахнувшись, Юлька наотмашь рубанула топором по телеэкрану. Звук, с которым он разлетелся на куски, был похож на пушечный выстрел, Юлька едва увернулась от брызнувших во все стороны осколков. Затем она рубанула по видеомагнитофону. От удара каретка с кассетой выскочила из пазов, и кассета выпала оттуда. Юлька жадно схватила ее.
– Эту не трогай! – воскликнул Сашка в ужасе. – Это стриптиз в «Ротонде»! Она – одна-единственная!
– Вот и отлично! – злорадно захохотала Юлька. – Не хрен вам всякое паскудство смотреть!
Она разрубила и эту кассету, выпрямилась с топором в руках, оглядела всю компанию торжествующим взглядом.
– А-а… – вышло из горла Петровича. Он вдруг стал багроветь, глаза наливаться кровью. – А-а!.. А-а-а!!!
Нечленораздельный, точно у глухонемого, возглас вдруг перешел в страшный звериный рев. Петрович задрожал, весь затрясся, как в лихорадке, и вдруг стремительно, как распрямляющаяся пружина, набросился на то место, где валялись осколки разрубленных видеокассет и обрывки видеолент. Юлька с топором в руках едва успела увернуться.
– Тикай! – раздался истошный вопль Сашки. – Он опять взбесился!
Сашка и вдребодан пьяный Леха вскочили с дивана и бросились вон из комнаты. Петрович, упав на колени, с трясущимися руками склонился над осколками видеокассет, продолжая дико, по-звериному выть. Юлька с любопытством и с некоторой растерянностью смотрела на него, недоумевая, что ей теперь делать. Конечно, она учинила злое дело, но будет ли он и дальше реагировать так, как ей хотелось бы?
Внезапно звериный вой Петровича сменился вполне человеческими рыданиям и всхлипываниями.
– Убью, – проговорил он, тяжело дыша и словно захлебываясь. – Ты… Зачем?… – И вдруг заорал страшно, во всю глотку: – Убью-у!!!
Юлька с облегчением подумала: ну, наконец-то!
Петрович кинулся на нее, протянув к ней огромные руки со скрюченными, точно когти хищной птицы, пальцами. Машинально Юлька швырнула в него свою сумочку с подслушивающей косметичкой, попала ему в лицо. Это только на мгновение остановило его, но за это мгновение Юлька с топором в руках успела выскочить из комнаты.
Она почувствовала страх и растерянность. Что же теперь делать? Петрович взбесился, а где же менты? Она прислонилась к стене в коридоре, Петрович был уже рядом с ней, тянул, не обращая внимания на топор, свои хищные руки к ее горлу, грозя не только задушить, но и растерзать ее.
Чтобы хоть как-то оборониться, она ткнула топором в грудь Петровича, тот снова охнул, приостановился, Юлька ускользнула от него к противоположной стене. Однако от удара тяжеленный топор выскользнул у нее из рук, упал на пол, угодив Петровичу по ноге, тот взвыл, взбесился еще больше. Некоторое время он, дико воя, смотрел на лежащий у его ног топор бессмысленными глазами, потом вдруг опомнился, схватил его, взвыл:
– Убью-у!!! – и кинулся за Юлькой.
Тогда только Юльке стало по-настоящему страшно. Ментам давно пора было бы появиться, намерения Петровича очевидны, очевиднее некуда, и если они и впрямь собирались спасать ее жизнь, то врываться в квартиру должны были как раз теперь, иначе поздно. Так где же они? У Юльки мелькнула мысль, что, может быть, они не могут преодолеть прочной стальной двери в квартиру. Поэтому она метнулась было к двери, трясущимися от страха пальцами стала открывать замысловатые замки…
В ужасе Юлька видела, как Петрович замахивается топором, как смертоносное лезвие зависает у нее над головой. Она едва успела увернуться, удар пришелся по предплечью. Юлька почувствовала дикую, невероятную боль. Перебитая рука беспомощно повисла вдоль тела, из открытой раны хлынула кровь. Тогда Юльку охватил настоящий, панический ужас.
– Ну, где же вы, менты проклятые? – истошно завопила она. – Помогите! Меня убивают! Ведь вы же обещали спасти мне жизнь!..
В отчаянии она метнулась к двери, но тут ее настиг второй удар, пришедшийся по плечу. Юлька едва не упала на пол, взвыла от боли, чувствуя, как парализуется половина ее тела.
Из последних сил, не понимая зачем, метнулась она на кухню. Зацепилась за табурет, стала падать, разворачиваясь лицом к убийце. Как при замедленной съемке видела она, что Петрович медленно поднимает топор, глаза его налиты кровью, рот искажает гримаса крика, а на губах пена. Петрович медленно опустил топор прямо ей на голову. Рубанул изо всей звериной силы. Топор до половины лезвия вошел в череп, хрястнула черепная кость, и Юлька беззвучно повалилась на пол.
Услышав треск костей, а затем падение тела, полковник Пчелинцев удовлетворенно кивнул, скомандовал:
– Теперь пошли!
Трое милиционеров не спеша поднялись на девятый этаж, вошли в квартиру Петровича. Взрывчатка им при этом не понадобилась.
Вся прихожая и кухня была забрызгана кровью, и полковник с досадой морщился, выбирая место на полу, чтобы не запачкаться.
Петрович сидел, оперевшись спиной о стену, еще держа в руках окровавленный топор и бессмысленными глазами глядя прямо перед собой. Сашка и Леха в ужасе глядели на страшную картину. При виде вошедших милиционеров они сделали было непроизвольную попытку сбежать, но потом остановились, опомнившись. Казалось, появление милиционеров подействовало на них успокаивающе.
Глаза Юльки были широко раскрыты и залиты кровью. Ее тело лежало в луже крови, вытекшей из зияющих ран на голове, руке и плече. Полковник Пчелинцев осторожно, стараясь не вляпаться в кровь, подошел к трупу, оглядел его, удовлетворенно кивнул, отошел к окну и закурил сигарету. Капитан Коля, присев на корточки, заглянул в мертвые глаза, плечи его стали как-то странно вздрагивать.
Внезапно в квартиру ворвалась бригада врачей. Они кинулись к распростертому телу, но едва глянув на него, медики остановились.
– Доктор! – проговорил капитан Коля. – Посмотрите! Может быть, можно еще спасти?
Старший в бригаде смущенно откашлялся.
– Да где там! – сказал он, безнадежно махнув рукой. – Лобные доли мозга рассечены – мгновенная смерть…
Он еще раз смущенно кашлянул, поглядел вопросительно то на одного, то на другого оперативника, видя полное невнимание к своей персоне, кивнул бригаде, направился вон из комнаты. Никто не смотрел ему вслед.
Майор Паницкий подошел к стоящему и глазеющему в окно полковнику Пчелинцеву.
– Ну что, командир? – спросил он. – Доволен, да? Ты что, так и будешь каждую путану убивать, что попадется тебе в руки? Без жалости, без сострадания…
За окном как на ладони был ярко освещенный аэродром. Очередной самолет приземлялся на него.
– Дисциплинарное взыскание, майор, получите, – процедил сквозь зубы полковник. – За неуважительное отношение к старшему по званию.
– Плевал я на твое дисциплинарное взыскание! – сказал майор. – У нас же была возможность ее спасти, мы могли зайти до того, как он ее зарубил! Почему ты не стал делать этого? Почему ты велел нам сидеть и ждать?
Полковник затянулся сигаретой, процедил сквозь зубы:
– Так надо было.
– Надо было? – воскликнул Паницкий. – Мы же обещали сохранить ей жизнь! И она согласна была сотрудничать с нами! Она же не виновата, что из-за путаны у тебя друг погиб!
Полковник ничего не ответил, продолжал курить, повернувшись лицом к окну.
Он преспокойно докурил сигарету, сунул ее в стоящую на подоконнике пепельницу. Повернулся к находящимся в комнате.
– Тело убитой убрать! – приказал он. – Квартиру опечатать! Гражданин Губин, вы арестованы по подозрению в преднамеренном убийстве гражданки Фроловой Юлии Владимировны.
После этого полковник не спеша направился к выходу, внимательно глядя под ноги, чтобы не запачкаться в разбрызганной на полу крови.
Куклы на ниточке
Глава 1
– Ну, Олег Сергеевич, содвинем бокалы за ваш юбилей!
Виновник торжества, поджарый мужчина с умным волевым лицом, поднял рюмку и, улыбнувшись, заметил:
– Валентин Петрович, я знаю, какой вы мастер громких тостов. Давайте обойдемся без них. Мне через все это предстоит пройти завтра, на работе. А сегодня давайте по-простому. Скажем, генеральная репетиция.
– Тогда за ваше здоровье! – быстро нашелся несостоявшийся тамада, видимо, не желая окончательно сдаваться.
Весна в этом году выдалась ранняя. Снег сошел полностью еще во второй половине марта, и установилась теплая, сухая погода. Правда, не обошлось без сюрпризов, и природа все же преподнесла подарок в виде резкого похолодания с обильным снегопадом в середине апреля, когда уже никто и не ждал напоминаний о прошедшей зиме. Но уже через несколько дней лишь грязь и лужи говорили о внезапном капризе погоды.
К началу мая все окончательно просохло, и люди, соскучившиеся за зиму по зеленой травке и шашлыкам на природе, потянулись за город. Кто-то спешил привести в порядок забитые на зиму дачи, кто-то – просто вырваться из надоевшего города.
Воскресный день только подбирался к обеду; шашлыки, дразня мужчин аппетитным запахом, доходили на сооруженном из кирпичей мангале. Около них крутился третий участник застолья, самый молодой из присутствующих. Если сидевших за столиком Олега Сергеевича и Валентина Петровича можно было отнести к мужчинам примерно одного возраста, то их товарищ был моложе лет на десять, а то и побольше. Он живо управлялся с шампурами, не давая мясу подгореть.
– Виктор, – окликнул его юбиляр, – присоединяйся к нам.
Усатый Виктор весело глянул на приятелей и, легко поднявшись, сел на свободный стул.
Мужчины выпили. Валентин Петрович, собиравшийся что-то сказать, вдруг замер.
Откуда-то издалека послышалась музыка. Ее громкость нарастала с приближением автомобиля. Через минуту разбитные аккорды шансона заполонили окрестности, заглушая собой все остальные звуки. Неожиданно этот мощный поток резко прекратился, будто кто-то невидимый не выдержал и нажал на «стоп». Вновь стало слышно робкое чириканье воробьев.
Из-за поворота показалась новенькая «Хонда» и важно прокатила по проулку. Пробежав мимо дачи Олега Сергеевича, машина остановилась около трехэтажного строения, огороженного двухметровым кирпичным забором.
Водитель иномарки нетерпеливо посигналил, и большие железные ворота медленно открылись. Следом за первой тотчас подкатила вторая машина, на сей раз отечественная «десятка». Музыка в ней играла на приемлемом уровне громкости, и можно было не опасаться за барабанные перепонки пассажиров.
– Крутой у тебя сосед, – весело усмехнувшись, кивнул в сторону особняка Валентин Петрович.
– Сынок его гуляет, – отозвался хозяин, недовольно поморщившись.
– Проблемы доставляет? – заметив реакцию Олега Сергеевича, быстро поинтересовался Виктор.
– Пытался один раз права качать, – прожевывая кругляш копченой колбасы, невозмутимо ответил юбиляр. – Я ему быстро объяснил, что к чему. С отцом его поговорили – тот еще более понятливый оказался. Вразумил отпрыска. Видишь, теперь умный стал. Даже музыку на въезде выключает. А то житья никакого не было. Девки пьяные голышом по всему дачному поселку бегали. Жуть полная!
Словно в подтверждение его слов послышался женский визг, смех.
– Может, к нему моих ребят направить? Дать им вводную на штурм объекта, захваченного террористами, – весело глядя на приятелей, предложил Виктор.
– Что ты! – притворно ужаснулся Валентин Петрович. – Потом строй хозяину новый дворец за государственный счет! Твоим орлам дай дорваться – камня на камне не оставят!
Все трое рассмеялись.
– А девок понавезли! – заметил Виктор, невольно косясь на соседские ворота. – Аж в двух машинах!
– Девок! – скривившись, ответил Валентин Петрович. – Скажи – проституток.
Усатый командир отряда спецназовцев вновь отправился к мангалу. Деловито покрутил шампуры. Надрезал ножом один кусочек мяса и объявил:
– Еще пяток минут – и готово!
Пружинисто поднялся и вернулся к столу.
– Да, – вздохнул он, присаживаясь. – Теперь вот такие отпрыски с кучей родительских бабок за пазухой девок килограммами покупают. Заметьте: не штучно, а сразу килограммами!
– А те рады! Пожрут, напьются на халяву, да еще им денег заплатят!
– Это точно, – согласился с ним Виктор. – Работать не хотят. Зачем? Так проще.
Хозяин дачи, улыбаясь одними уголками губ, внимательно слушал их разговор, не вмешиваясь.
– Витя, для того чтобы работать, мозги нужны. А у этих куриц откуда они? Уже все давно атрофировались, если и были изначально, конечно, – доверительно сообщил усатому Валентин Петрович.
– Да, – поддержал его тот. – Ноги раздвигать много ума не надо.
– Ну а ты что молчишь? – неожиданно обратился к виновнику торжества Валентин Петрович.
– Недавно в моей практике был любопытный случай, – немного подождав с ответом, отозвался Олег Сергеевич, – как раз касается наличия мозгов дам этого сословия. – Он кивнул в сторону трехэтажного строения. – Только этим до нее – как монаху до папы римского. Если любопытно – расскажу. Только, чур, не перебивать.
– Ох, товарищ старший следователь, загнешь опять какую-нибудь байку! – улыбаясь, покачал головой любитель тостов.
– Вам решать.
– Давай только еще разок горло промочим, да наконец хваленого шашлыка отведаем. Виктор! Я уже всеми внутренностями чую, что мясо готово! – Валентин Петрович наполнил рюмки.