Текст книги "Секс-пуля"

Автор книги: Михаил Серегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Я симпатичная? – Дарья, как маленькая озорница, посмотрела ему в глаза.

– Весьма, я бы даже сказал, очень.

– Вот и отлично. Есть один старший лейтенант. Он, кажется, и не из ГИБДД, но я ему нравлюсь. Что, если я воспользуюсь своими чарами?

– В тебе есть что-то от ведьмы. Только, мне думается, деньги лучше.

– Нам стоит объединить усилия, – серьезно сказала она. – В этом случае успех гарантирован.

Не всякий мент станет работать в субботу, а вот молодой старший лейтенант ну просто-таки обязан подчищать накопившиеся за неделю бумажные хвосты, сидя в своем кабинете.

Дарья в райотдел милиции пошла одна. Андрей сослался на сильную аллергию к людям в погонах и остался сидеть в «девятке».

Она подошла к окошку дежурного и спросила, как ей увидеть старшего лейтенанта Парусова. Усатый капитан, взглянув на нее, едва улыбнулся в усы и сообщил, что нужный ей человек прозябает в комнате двадцать два на втором этаже.

Поблагодарив служивого, Дарья поднялась наверх и пару раз тихонько стукнула по двери с двумя двойками.

– Входите! – донеслось до нее.

Петли тихонько скрипнули, и Данилова вошла в большую, метров пять в ширину, комнату. Около десятка столов сиротливо стояли, на время расставшись со своими хозяевами, и лишь за одним работал молодой розовощекий Сергей Васильевич.

– Здравствуйте, – натянуто произнес он, не зная, чего ему ждать от визита молодой и красивой женщины.

– Добрый день, – ответила она, на ходу пробираясь между двумя стульями, загораживающими проход.

Лейтенант закрыл лежащую перед его носом папку и отложил в сторону, расчищая место на основательно заваленном столе.

– Садитесь.

– Спасибо, – села, ножки вместе, ручки на коленочки, сама скромность. – Вы не могли бы мне помочь?

– На то она и милиция, чтобы помогать. Я весь внимание.

«Молодец, ответ у тебя просто образец литературного творчества. Посмотрим, как ты будешь реагировать на мою просьбу».

Дарья открыла рот, затем изобразила смущение и покачала головой. Актриса – тоже профессия.

– Смелее, комната не прослушивается.

– Спасибо, я тоже смотрю фильмы про Джеймса Бонда. У моего приятеля украли машину.

– У-у-м, это не ко мне, я угонами не занимаюсь.

– Я знаю, – тихим, успокаивающим голосом произнесла Дарья. – Я же просто спрашиваю. – Она пожалела, что он молодой и зеленый. Зрелый и умный человек выслушал бы ее до конца, а этот так и норовит показать, что он по мокрухе.

– Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, кроме того, что назову номер кабинета, фамилию следователя и время, когда его наверняка можно здесь застать.

Дарья смотрела в сторону, пытаясь раскачиваться на стуле, и качала головой. Со стороны могло показаться, что старшая сестра выслушивает оправдания младшего братика.

– Можно с вами, товарищ Парусов, поговорить, так сказать, не для протокола.

– Ну почему же нельзя, – он приосанился, затем подался чуть вперед и положил руки на стол. – Слушаю, товарищ Данилова.

– Я уже сказала, увели тачку. Надо найти.

Она была уверена, что перед ней мент, который берет. Молодой, неужели от денег откажется? В ее голове это не укладывалось.

– Что за машина? – Он поспешил добавить: – Это я из чистого любопытства спрашиваю.

– «Мерседес-500».

Она видела по его лицу, как любопытство перерастает в профессиональный интерес.

– Дорогая машина.

– Не то слово. Просто огромные деньги. – Дарья защебетала: – Ты... простите, вы даже представить себе не можете, насколько это роскошная тачка. – Дарья и сама плохо представляла, насколько хорош предмет разговора, но сейчас для пользы дела надо было раскочегарить Парусова, а не вдаваться в подробности. – Такую машину спрятать невозможно, их по Саратову наберется не больше пяти штук. А может, она одна-единственная у моего приятеля и была.

– Приятель, похоже, неплохо зарабатывает, – завистливо произнес Парусов.

– У него есть деньги, – с готовностью подтвердила Дарья. – Мне и надо-то всего ничего, узнать, у кого еще в городе могли быть такие машины.

– Отрабатываете версию с запчастями?

– Естественно.

– Это надо через ГИБДД узнавать, – безразличным тоном ответил лейтенант.

– Но у меня нет знакомых в ГИБДД! – воскликнула она.

– И что же вы мне предлагаете? Достать вам информацию?

– Ну а что такого? – Данилова посмотрела на него невинными глазками. – Для вас это раз плюнуть.

– Вы отдаете себе отчет, о чем просите сотрудника милиции? – поинтересовался он строго.

– Конечно. Двести долларов хватит?

Парусов зыркнул глазами по кабинету, будто бы в нем было полно народу.

– А вы не боитесь, что я вас сейчас арестую?

– Вы же не дурак.

Лейтенант встал, взял посетительницу за руку. Она поднялась со своего места, и он повел ее к двери.

– Зайдите через день, может быть, мне и удастся что-нибудь разузнать.

Дарья готова была его поцеловать, но все же сдержалась. Что у нее, мужика нет? Теперь, считай, есть.

Андрей, узнав о том, что разговор состоялся, немного повеселел.

– Придется отдать пятьсот баксов, но для тебя, я думаю, это не деньги.

– А не слишком ли это много? – До этого он крутил брелок на пальце, теперь китайская лазерная указка безжизненно повисла.

– Хапнуть он любит, – деловым тоном ответила она. – Но это не главное. Главное: скоро у нас на руках окажутся данные по владельцам всех «пятисотых» в Саратове.

– Хотелось бы верить, – он протянул ей баксы. – Ты знаешь, я не жадный, но у моего кошелька есть дно, и если я буду вести столь же оторванный от действительности образ жизни, как и до этого, то вскоре мы это донышко увидим.

– Что-то я не заметила, как ты потратил четыреста тысяч долларов.

– Мои капиталы закопаны в мельницы, в акции и в несколько сотен тонн зерна, хранящегося на элеваторе в ожидании своего часа.

– Продавать будешь?

– Нет. Размелю, а уж муку после этого по оптовкам распихаю.

Праздновать удачное посещение ментовки парочка отправилась в «Бригантину».

Сидя за уставленным снедью столом, Андрей осторожно поинтересовался собственными перспективами:

– Может, мы поедим и поедем к тебе?

– Нет уж, – Дарья уже заранее продумала стратегию и намеревалась помурыжить мужика подольше. – Мне сегодня надо с подругой встретиться. А тебе надо выспаться, отдохнуть от непрекращающихся возлияний. Зачем ты губишь свое здоровье?

– Я эту машину любил, как женщину, а может, даже больше. Второй такой за всю жизнь может уже и не быть. Понимаешь?

По настоянию Дарьи в этот раз спиртное он не заказывал. Ей, конечно, досталось на словах: бизнесмен тут же сравнил Данилову со своей женой, которая, когда они жили вместе, не позволяла ему и капли. Зато Андрей оставался трезвым, и с ним можно было разговаривать.

– Как можно сравнивать женщину с машиной? – Она откровенно недоумевала.

Он развел руки в стороны.

– Ну как, не залил масла в мотор – машина встала, не принес зарплату домой – в постели не дала. Не проверил систему тормозов – разбился, не предупредил, что придешь с работы поздно, – получил скалкой по голове. И машины, и женщины весьма капризны и в то же время очень красивы. Очертания лучших образцов автомобилестроения отдаленно напоминают женские формы: грудь, бедра.

– Наверное, у тебя не жена, а стерва.

– Ну что ты, – маленький кусочек котлетки исчез у него во рту, – моя никогда меня не била, она вообще женщина прекрасная, но жить с ней я больше не могу.

– Странно.

– Жизнь – странная штука. Вот сегодня ты говоришь мне «нет», а завтра? Сколько ты продержишься?

Она игриво улыбнулась.

– Какой самоуверенный.

– Этим и живем.

* * *

Два дня спустя Дарья занималась растяжкой в комнате, по-заморскому – стретчингом, когда зазвонил телефон. Перестав тянуть заднюю поверхность бедра, она встала с коврика и взяла трубку.

– Квартира Даниловых?

С опознаванием голоса у нее всегда было все в порядке.

– Здравствуйте, товарищ лейтенант. Никак хотите что-то сказать?

– Я жду вас в своем кабинете сегодня вечером в восемь ноль-ноль.

Он повесил трубку настолько быстро, что она не успела сказать ни слова.

– Очень хорошо, выдвигаюсь на позицию, – произнесла она в гудевшую трубку.

* * *

Оделась проще некуда. Джинсы, свитер и старый-старый пуховик. Краситься тоже не стала, чуть глаза подвела.

Когда Дарья вошла в комнату двадцать два, она увидела там, как и в прошлый раз, лишь одного Парусова.

– Никогда не думала, что это лично ваш кабинет. Неужели здесь больше никто и не работает?

Она паясничала, и зря. Лейтенант, как чуть позже заметила Дарья, был пьян.

– Идите сю-юда, – промычал он, не вставая из-за стола. Сергей Васильевич с трудом поддерживал себя в вертикальном положении. В этом ему помогали его собственные руки, впившиеся в крышку стола и не дававшие раскачивающемуся торсу завалиться в одну из четырех сторон.

– Иду, – доложила Дарья. Деньги были при ней. Она планировала произвести обмен денег на листочек бумаги и быстренько удалиться.

Но у лейтенанта были другие планы.

Он не предложил ей сесть, вместо этого довольно громко спросил:

– Хочешь меня, блядушка?!

Эхо его голоса долго еще металось от стены к стене, а когда оно затихло, Дарье стало противно стоять рядом с ним.

– Вы принесли бумагу, лейтенант? – спросила она как можно жестче.

Он икнул и вперился глазами не в лицо, а в грудь.

– Давай, ложись на пол и раздвигай ноги.

Дарья пробежала глазами по столу в надежде обнаружить заветный листочек, но ничего похожего на список перед Парусовым не было.

– Ищешь документик, – он снова икнул. – Я принес. Только мне деньги от тебя не нужны.

Дарья вытащила из сумочки диктофон и покрутила им перед носом пьяного молодого офицера.

– А погоны тебе нужны, а, мужик?

Она отмотала пленку на начало.

«Хочешь меня, блядушка?» – раздалось из маленького динамика.

Дарья остановила пленку.

– Что теперь?

По его лицу она видела, что он старается протрезветь, но не может. Кое-как Парусов залез во внутренний карман пиджака и положил на стол аккуратно сложенный вчетверо листок.

– Молодец, – похвалила она, забирая бумажку. – Теперь не мне надо платить тебе деньги, а наоборот. И сиди не рыпайся, мальчик, иначе кабздец тебе настанет. Пленочка в пяти местах к завтрашнему утру будет, и если со мной что-нибудь случится, подозреваемым номер один будешь ты. Понял? А теперь спи давай! – Она изо всей силы толкнула его в плечо, и он, не удержав равновесия, рухнул со стула. – Да ты слабак, парень, – безжалостно бросила она напоследок.

Вдохнув холодного зимнего воздуха, Дарья почувствовала себя человеком. Стресс предыдущих пятнадцати минут постепенно улетучивался. Она стремительно вылетела со стоянки на своей машине и поехала на свидание с Андреем.

Ощущая в себе эмоциональный подъем, девушка, привыкшая с малых лет полагаться только на себя, неслась по улицам укрытого снегом города и наслаждалась Филиппом и его «Летучей мышкой».

Радуясь очередной победе, она думала об отце. При каких обстоятельствах он погиб, Дарья не знала, и мама ничего не могла ей рассказать. Участие наших войск в войне в Республике Ангола не афишировалось в тогдашней прессе, что уж говорить о точной дате смерти или хотя бы о районе гибели майора ВДВ Данилова.

Воспитывала ее только мать, скорее всего из-за этого девочка уже к двенадцати годам была личностью с гипертрофированно развитой самостоятельностью. Она презирала ровесников, которые что-то все время канючили у своих родителей: то разрешения пойти погулять, то позволения пригласить кого-то в гости.

Они с матерью жили намного проще. Дарья говорила, во сколько она уйдет, во сколько придет, сколько денег ей надо в школу, никогда не просила много, только на самое необходимое. Девочка видела, что мать не в состоянии покупать дорогие вещи или наряжать ее как куклу, и довольствовалась тем, что было. Но где-то глубоко в душе у нее накапливалась ненависть к самой себе за то, что она не может надеть дорогую вещь.

В пятнадцать она поняла, что мать никогда не принесет домой столько денег, чтобы на них можно было спокойно жить целый год, а между тем родители некоторых ее одноклассников резко увеличили свои доходы после тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, и, как следствие, у мальчиков и девочек в их классе стали появляться дорогие вещи, которые не могли не вызывать зависть у взрослеющей Дарьи.

Так она и росла, лелея надежду на то, что в один прекрасный день проснется и случится чудо. Вместо сказки ей пришлось пережить насилие. Три приятеля-гоблина потешились с нею, за один час превратив нежную девушку в стерву. Пережив стресс, она не покорилась судьбе и не сошла с ума, она просто поняла, что если ты хочешь что-либо получить от жизни, надо брать это своими руками и долго не раздумывать над теми способами, какими тебе придется это делать. У нее не было огромных мускулов, она не входила в состав какой-либо банды. За ней не стояла «крыша», не было влиятельных родственников, забравшихся наверх и пристроившихся к государственной кормушке. Она была одна-одинешенька, но беззащитной и слабой себя не считала.

Она обладала умом, красотой, дерзостью и упорством. Эти четыре качества она выделила в себе, стараясь развивать их при удобном случае. Кроме моральных дивидендов, эксперименты с российской действительностью приносили ей еще и деньги. Те самые бумажки, которые никак не могла принести в дом ее мать. Сидя за рулем не прожившей еще и года «девятки», Дарья надеялась, что нищета теперь позади и что уже никогда она не окажется на самом дне. Но для этого ей надо много работать: спать, следить за собой, появляться в самых престижных ресторанах и казино, иметь всегда трезвую голову и желание взять верх над мужчиной. Богатым мужчиной.

Андрей, как только увидел Дарью, заулыбался. Он сидел за столиком кафе «У Андрэ» и пил кофе. На столе перед ним лежала газета. В костюме и при галстуке он выглядел весьма солидно.

– Ну-с, как наши дела?

– Ты мог бы съездить со мной, – обиженно произнесла она.

– У меня нет желания находиться даже рядом с ментовкой. К тому же я был занят, ты же знаешь.

Она знала, звонила ему на сотовый, просила, но он на очень серьезной ноте отверг всякую возможность своего присутствия в каком бы то ни было месте, кроме того, где он находился сейчас.

– Этот лейтенантик хотел меня. – Она смотрела, как он отреагирует.

Лицо его окаменело, взгляд стал пронзительным.

– Я ему член отрежу. Собственными руками.

– Спокойнее, спокойнее. Он так напился, что не смог усидеть на стуле, – Дарья рассмеялась и вытащила из сумочки листок бумаги.

Взяв бумажку, Андрей развернул ее и пробежал глазами.

– Всего две фамилии. Одного я знаю, Розанов Андрей Константинович, каждый день в зеркале вижу. А второй – некто Шустриков Виталий Алексеевич, есть адрес: Чернышевского, восемьдесят пять, квартира три. Поехали поговорим?

– И ты думаешь, он прямо так в лоб и признается?

– Люди, покупающие столь дорогие машины, не занимаются угоном. У него свой бизнес, и я надеюсь, мы друг другу понравимся. Тебе не кажется, что я трезво рассуждаю?

– Похоже.

– А иначе и быть не может, Дашенька. Я сегодня еще ни капли не выпил.

* * *

Двухэтажный дом по пролегающей вдоль Волги улице Чернышевского имел всего один подъезд.

Дарья с Андреем без труда обнаружили на первом этаже квартиры номер один и номер два. На втором, по логике вещей, должны были находиться квартиры три и четыре. Вместо логики они столкнулись с жизненными реалиями: одна-единственная железная дверь встречала их на лестничной площадке.

– Намек понят. – Андрей нажал на кнопку звонка. – Выселил прежних жильцов и купил себе весь этаж. В планы на будущее входит выселение оставшихся на первом этаже граждан.

Вскоре дверь им открыла молодая, слегка располневшая брюнетка. Она была одета в теплый спортивный костюм и мягкие тапочки, судя по всему, в квартире было нежарко.

– Вам кого?

Розанов смутился и полез за бумажкой, на которой была написана фамилия хозяина квартиры.

– Виталия Алексеевича, – помогла Дарья.

– Он работает, – сообщила пышка. – К тому же он ничего не говорил о том, что к нему кто-то должен сегодня прийти.

– Мы без предварительной записи, – Андрей вынул визитку и отдал женщине, которая, по мнению Дарьи, выполняла роль секретарши и любовницы шефа одновременно.

– Проходите и подождите немного в двух коричневых креслах. – Фраза была штампованной и наводила на мысль об обыденности данной ситуации.

Время приближалось к десяти вечера, но откладывать на завтра визит не хотелось. К тому же вряд ли бизнесмены приезжают домой раньше.

Просторная прихожая встретила их спокойствием натурального дерева и головами кабана и волка – очень возможно, охотничьими трофеями хозяина.

Они сели в те самые коричневые кресла, о которых говорила хозяйка, и смогли оценить их упругость. Небольшие, недорогие, но все же кожаные и все же кресла, а не стулья.

Пышка в костюме не скоро пригласила их следовать за ней, минуло, быть может, минут десять.

Прошли сквозь одну комнату – чистая гостиная, телевизор и мягкая мебель, через вторую – столовая, круглый стол и сервант. И наконец уперлись в дверь третьей.

Женщина постучала.

– Да, – услышали они сочный мужской баритон.

– Проходите, – пригласила девушка.

Вначале в кабинет вошла Дарья, а за ней уже и Андрей.

За журнальным столиком с чашечкой кофе в руках, в теплом вязаном свитере и сереньких брюках сидел тучный мужчина. Густые черные брови нависали над маленькими глазками, двойной подбородок поджимал толстые губы. Щеки были пухлыми и розовыми.

– Ба! Какими судьбами?! – Толстяк поднялся и пошел навстречу Розанову. Дарьи для него не существовало.

– Да, да, да! – заулыбался Андрей. – В прошлом году во время круиза по Средиземному морю!

Мужчины поздоровались, после этого дошла очередь и до Даниловой. Она чувствовала на себе его похотливый взгляд, но глаз в сторону не отводила, ей к таким «осмотрам» не привыкать.

– Виталий Алексеевич, – представился он.

Дарья назвалась и взяла под руку Розанова. Ей был неприятен этот богатый толстяк, хотелось почувствовать сильное плечо.

– Мы на пару разделали в бридж не одну команду, – пояснил Шустриков Дарье. – Знакомы были только по имени. Наши жены не дали обменяться нам координатами, выгнали в третьем часу ночи из-за стола и растащили по каютам. Больше сыграть нам случая не представилось. Садитесь кому где удобно.

Выбор был богат: четыре кресла, два дивана.

«Похоже, ему приходится проводить совещания у себя на дому», – выдвинула гипотезу Дарья, опускаясь на диван рядом с Андреем.

Толстяк засуетился, подошел к шкафу, достал из него запечатанную бутылку шампанского и три фужера.

– Давайте за встречу, – предложил он, сдирая фольгу и лихо хлопая пробкой.

Андрей с Дарьей безоговорочно поддержали хозяина и взяли наполненные бокалы.

Стоя чокнулись, выпили, сели на свои места.

– Рассказывай, Андрей, зачем пожаловал.

Шустрикову было под пятьдесят, и он считал, что может себе позволить разговаривать с более молодым Розановым на «ты».

Андрей не стал возражать, но, в свою очередь, стал «тыкать» в ответ, на правах давнего знакомого.

– Понимаешь, Виталик, тачку у меня украли.

Толстяк покачал головой:

– Нехорошо. Честно говоря, я и думать боюсь об этом. Если угонят мою машину, я не переживу.

– Переживешь, со мной же, как видишь, ничего не случилось.

Хозяин улыбнулся. Делал он это загадочно, а со стороны смотреть, зная, что у него точно такая же тачка, какая была у Андрея, было несколько смешно. Здесь он оказался глупцом, сам того не подозревая.

– Уж извини, Андрюша, но это у кого какая машина.

– А-а, – махнул рукой Розанов, – у нас с тобой одинаковые... были.

– Не может быть!

– У тебя «пятисотый» «Мерседес».

– Неужели и ты разжился «пятисотым»? Ну, поздравляю, это уровень, уж во всяком случае для провинции. Я думал, что у нас в городе такая машина только у меня. Подожди, откуда ты знаешь об этом?

– Сведения из ГИБДД.

– Может, тебе и повезло, что у тебя ее украли?

Нижняя челюсть Андрея вылезла немного вперед.

– Да ты не сердись и не дуйся, – добросердечно продолжал Виталий Алексеевич, – запчасти стоят баснословных денег. С меня содрали двадцать пять тысяч, правда, полностью поменяли задний мост, плюс колеса, плюс амортизаторы. Понимаешь, по пьяни разогнался, а дождь был – с управлением не справился, и потащило меня юзом прямо на бетонные сваи. Всю задницу машине измял, сейчас, не поверишь, как новая. И самое поразительное, местные ребята делают, наши мужики. И впрямь, ведь левша блоху подковывал, а?

Розанов не разделял восторгов давнего знакомого.

– Ты мне не можешь назвать фирму, в которую ты отдал восстанавливать свой «мерс»?

Шустриков схватил быстро:

– Думаешь, украли твою тачку, чтобы сделать мою?

– Почему бы и нет.

– Суки, – сцедил он. – Суки живут в фирме «Автомаэстро». Надеюсь, ты не думаешь, что это я распорядился искать по городу точно такую же машину.

– Нет, – соврал Андрей.

– И как же ее у тебя тиснули?

– Прямо из гаража, продолбили заднюю стену, залезли в дыру, но это не главное. Там противоугонка крутая стояла, механическая, и все равно за ночь справились.

– Спрос на хорошие руки был и будет. Человечек, который твою тачку увел, наверняка ценится. Его прячут, берегут, лишний раз из норки подкормиться не зовут. Следили за тобой, определили с помощью сканера, когда ты открывал электрозамки, на какой частоте идет сигнал, после чего им осталось преодолеть механический барьер.

– Да там всю машину надо было раскурочить, чтобы с места сдвинуть, – раздраженно заметил Андрей, наливая себе в стакан шампанского до краев. Предложил Дарье, она не отказалась. – Что ж я идиот, больше ста штук на ветер выкидывать, а за штуку не поставить себе крутую противоугонку?

– Может, ее и раскурочили, – ровно предположил Шустриков. Он видел, что молодой человек расстроен, и теперь старался и интонацией, и соображениями поддержать его. – Давай завтра вместе съездим к этим сукам и спросим у них, кто есть кто. Девочку с собой возьмешь?

Андрей чмокнул Дарью в щеку. Должно быть, понял, что ей обращение «девочка» совсем не повышает настроение.

– Непременно.

Когда они вышли от Шустрикова, был двенадцатый час ночи.

– Слушай, – бросила Дарья, приминая сапожками снежок и прокладывая цепочку следов к «девятке», – чем он занимается?

– Не знаю. Год назад, если я точно помню, он торговал мягкой мебелью. А сейчас понятия не имею.

– Тогда понятно, откуда у него в доме столько диванов да кресел, – Дарья поспешила сесть в машину и включить печку.

Он сел рядом с ней и выдал в ультимативном тоне:

– Мне надоело терпеть и ждать.

Дарья успела лишь широко раскрытыми глазами посмотреть на него, прежде чем он поцеловал ее в губы.

Чуть отпрянув, ухажер подождал, как среагирует на это партнерша. Реагировала нормально – протестов не было.

Проснувшись утром, Дарья плохо помнила, как они доехали до его квартиры, – ей было не до этого. Хорошо помнила, что хотелось очень, его хотелось. Остальное, после визита к Шустрикову, стерлось из памяти навсегда.

Андрей сопел рядом, а она пошла знакомиться с квартирой. Вчера времени не было – сразу в койку потащил.

Однокомнатная, такая же, как у нее.

– Если ты идешь готовить завтрак, значит, я в тебе не ошибся, – раздался за ее спиной заспанный голос.

Она повернулась.

– Допустим. Это что у тебя, конура для свиданий?

– Именно так. Может, прежде чем мы куда-то двинемся, по разику, а, красавица?

Она разбежалась и плюхнулась на огромную кровать.

Его сильные руки обхватили ее упругий стан, а глаза загорелись.

– Вот это и есть жизнь.

* * *

Мастерская по ремонту иномарок разместилась в не выдержавших перестройки цехах машиностроительного завода.

Когда на территорию въехал «пятисотый», мужики, о чем-то беседовавшие на крыльце, невольно примолкли, затем стали разглядывать немецкое произведение.

Шустриков вылез из-за баранки. По его собственному признанию, он «тащился от вождения этой тачки» и, если не был загружен работой, сам садился за руль вместо шофера.

– Народ, где сейчас директор?! – громко воззвал он к присутствующим.

Мужики стали чесаться кто где. Никто не решался взять на себя смелость открыть рот.

Наконец самый шустрый – пальцы у него так и бегали по волосатой руке – проинформировал:

– Во-он по той железной лестнице поднимитесь и попадете к хозяину.

По диагонали, прямо к бетонной стене была приделана лестница, которая вела наверх к железной двери.

Поблагодарив мужика кивком головы, Шустриков стал неуклюже подниматься на «вершину», со стороны это выглядело как карабканье. На половине пути он замер, перевел дыхание и вновь принялся за нелегкий труд по перемещению собственного тела в трехмерном пространстве.

Дарья подождала, пока мужики поднимутся, а затем с легкостью горной козы вспорхнула следом на небольшую площадочку, сваренную из металлических листов.

К тому моменту, когда она вошла, в комнате уже грохотал голос Шустрикова.

– Ты, мудак! Откуда взял запчасти для моей машины?

Хозяин автомастерской Алексей Иванович Лоскутов был человеком солидной внешности, высокий, с животиком, но физически весьма крепким. Копейка в кармане у него тоже водилась, Дарья определила это моментально, по дорогой модели часов на руке. Ему было очень неприятно, когда с ним так разговаривали, но он не первый день жил на свете и знал, что лучше или молчать, или говорить правду. Воевать с денежными мешками он не хотел.

– Мне принесли подержанные, но это практически не сказалось на динамике езды.

– Я тебе, блядь, покажу динамику езды! – воскликнул Виталий Алексеевич. – Откуда ты взял запчасти?

– Заказал одному человеку, – потухшим голосом сообщил директор фирмы «Автомаэстро», заранее зная, что придется называть имя.

– Кому, твою-то мать, а? – Шустриков покраснел.

«Еще немного, и из его рта начнет лететь пена, – подумала Дарья. – Зачем я вообще следом за ними поднялась? Смотреть на все это?»

– Петя. Есть у меня такой, запчасти изредка подвозит. Нормальный мужик.

– Как мне его достать?

– Он сейчас внизу, в мастерской. Он в основном у меня слесарем.

– Пошли, – Шустриков повернулся на выход, затем что-то вспомнил, развернулся обратно. – И двадцать пять штук за ремонт не забудь завтра секретарше отдать.

Петю нашли под «Ауди».

– Вылезь на минутку, – попросил Алексей Иванович, тихонько постукивая носком начищенного ботинка по ноге в синих рабочих штанах.

– Угу, – ответили снизу, и вскоре из-под машины выполз маленький усатенький дяденька в замасленном комбинезоне.

Он не удивился столь представительной делегации и по-простецки протянул руку директору. Тот руку подал, но разжимать ее не спешил.

– Откуда железки к «пятисотому» доставал?

Смекнув, что вопрос не праздный, а очень даже для собственного здоровья важный, Петя – ему было под пятьдесят, но все равно «Петя» – так вот, Петя не спешил с ответом, раздумывая, что сказать. К этому моменту Шустриков выдохся бегать туда-сюда по лестницам и орать, зато эмоции разыгрались у Андрея.

– Как ты, падла, мою машину п...л, давай рассказывай!

Дарья дернула его за рукав дубленки.

– Ты что, успокойся, – сказала она во всеуслышание, а на ухо прошептала: – Не болтай лишнего.

Розанов действительно больше ничего не стал говорить, но и сказанного было достаточно для того, чтобы Петя побледнел.

– Запчасти я заказал у приятеля.

– У какого? – Лоскутов нервно теребил замок на своей куртке. Как бы сказали люди посторонние: «Сегодня у него были крупные неприятности на работе».

– Торгует на базаре в студгородке.

– Поехали, – скомандовал Шустриков, – я буду не я, если не найду этого козла.

Приехали на рынок. День был будничный, поэтому протолкнуться между рядами представлялось возможным.

Петя подошел к пустому месту, сделал удивленное лицо и сообщил гражданам, что человек этот сегодня не торгует.

– Домашний адрес, – невозмутимо потребовал Виталий Алексеевич.

– Не знаю, мы с ним здесь все дела делали.

– Дела на двадцать пять штук зеленых, здесь?! – взорвался Андрей. – Ты давай мне говори, где он живет. Иначе я тебя грохну!

На них уже стали оборачиваться и продавцы, и потенциальные покупатели. Дарья понимала, что афиш им не надо, но поделать ничего не могла.

Петя сморщился до размеров сушеного финика и тихо-тихо выдавил из глубин своего чрева:

– Не знаю я, завтра он, может, будет. Я пришел в тот же день на базар, когда к нам раздолбанный «пятисотый» пригнали. Знаю, чудеса случаются. Начал с мужиками советоваться, ну и один отвел меня в сторонку и говорит, что может достать за пять штук зеленых все, что мне надо. Я метнулся назад к Алексею Ивановичу, говорю, так и так, не надо, мол, из Москвы заказывать, сами обернемся, а откуда эти запчасти мужик возьмет – не нашего ума дело. Он приносит, фирма платит. Договорились с ним увидеться через день. Он подвел меня к прицепу.

– Какой прицеп? – тут же вклинилась Дарья.

Мужики посмотрели на женщину кто как – кто с неодобрением, кто, наоборот, с пониманием. С неодобрением глядели двое, Лоскутов и Петя, сторона же, разыскивающая машину, даже выразила одобрение легкими кивками головы.

– «Волгарь» у него. Вот он подводит меня, а там под чехлом задний мост от «мерса». Мы привезли все к нам на станцию, Алексей Иванович ничего не знал, – не забыл он выгородить шефа. – Он увидел, что запчасти привезены, только следующим утром.

– Номер машины? – поинтересовался Шустриков.

– Я автослесарь, номера на машинах не запоминаю.

– Когда расплачивался с мужиком? – У Андрея, несмотря на мороз, лицо было такое серое от мрачных дум, что Дарье хотелось расцеловать его всего, лишь бы только немного повеселел.

– Сразу же, как только привезли все железки. Деньги у меня были.

– К какой машине был прицеплен «Волгарь»? – не слезал с автослесаря Андрей.

– «Шестерка» шоколадная.

– Пора кончать разборки на базаре, – скомандовал Шустриков. – В общем, милый, у тебя сутки. Чтобы через сутки я мог поговорить с этим человеком, понял?

– Где же я найду его?! – взмолился Петя.

– А вот это, мужик, не мое дело.

* * *

Дарья сидела в глубоком кресле и тихонько почесывала лоб ноготком. Найдет ли Петя за день продавца? Если испугается за собственную жизнь, то непременно. А вдруг испугаться испугается, а все равно не найдет? Что сделает с ним Шустриков, убьет? Нет, вряд ли. Этот Петя – последняя ниточка.

Андрей злой. Хочет, чтобы все быстрее разрулилось. Несмотря на то что Виталий Алексеевич пообещал отдать ему свою машину. Себе же толстяк собирался купить точно такую же за счет фирмы «Автомаэстро». Он считал, что на его проблеме решили слишком много заработать. За пять штук купили запчасти, за двадцать пять продали.

С финансовой точки зрения потерь ни у Шустрикова, ни у Розанова не будет. Просто в городе Саратове, очень может быть, станет на одну хорошую автомастерскую меньше. Не думала Дарья, что воротилы так вот просто слезут с Лоскутова. До конца опустят, чтобы в ближайшие годы подняться не смог.