Текст книги "Звездные дожди (сборник)"

Автор книги: Михаил Пухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

ОКНО В ФУТУРОЗОЙ

Посветив фонарем, Климов нашел звонок. Никакой реакции. Он надавил кнопку снова и прижался шлемом к гладкой поверхности купола. Ничего не слышно. Заледеневший за ночь металл холодил даже сквозь мех скафандра. Спят они там? Безобразие.

Климов опять нажал кнопку и не отпускал ее по крайней мере минуту, когда вдруг дверь тамбура сдвинулась и в хлопьях воздуха на пороге появился человек. Несколько секунд он стоял неподвижно, задрав застекленное лицо к небу. Небо было и впрямь замечательное, сплошь усыпанное звездами.

– Красота-то какая! – сказал человек с чувством, и стало ясно, что это действительно Николаенко. – Но вам, Женя, этого не понять. Вы человек черствый, и поэзия вам недоступна.

– Доброе утро, Саша, – сказал Климов. – Нужно думать, ты звезды видишь впервые.

– Точно! – обрадовался Николаенко. – Ведь они когда? Ночью, Женя. А ночью я сплю. Не надо ругаться, Женя. Разве мы куда-то торопимся?

Они не прошли и десятка шагов, когда над невидимой головой Сфинкса возникла звезда ярче других. Она разгоралась, увеличивалась, стала краем слепящего диска.

Потом Солнце оторвалось от головы Сфинкса, Как всегда на экваторе, восход продолжался минуту.

Миллион лет назад рассвет на Марсе выглядел по-иному. Но флюктуация солнечной активности привела к снижению температуры; облака исчезли, атмосфера частью вымерзла, частью рассеялась. В результате здешние зори рекордны по краткости. Марс почти лишен атмосферы и быстро вращается.

Одна флюктуация – и такие последствия! Поверить трудно. Или правы те, кто связывает исчезновение атмосферы с деятельностью вымерших марсиан?

К сожалению, следов марсиан нет. Их нельзя считать даже гипотезой, но, когда смотришь на Сфинкс, не верится, что это работа ветров. И по-другому относишься к рассказам Вильгельма Штоффа – единственного пока человека, побывавшего внутри Сфинкса.

– Приффет, коммунисты!

Штофф собственной персоной стоял на боевом посту в скафандре и с микрокомпьютером в руках у фундамента будущей станции и что-то высчитывал.

– Привет!..

Штофф опять оторвал глаза от компьютера, посмотрел недоверчиво. На шлеме блеснуло Солнце.

– Куда тфижетесь?

– У нас выходной, – пояснил Климов. – Идем к Сфинксу, в пещеры. Проверять ваши данные, господин Штофф.

– Проферяйт, – презрительно повторил Штофф. – Ф-фыходной…

Штофф опустил глаза. Разговор окончен, можно двигаться дальше.

– Ф-фанатик, – сказал Климов. – Неужели он все придумал?

– Вряд ли.

Два года назад, когда выбирали место для строительства, кто-то предложил устроить поселок в пещерах внутри Сфинкса. Потом от идеи отказались, но Штофф по инициативе одной частной западногерманской компании совершил вылазку. Вернулся он с подробным планом лабиринта и рассказал удивительные вещи. Коридор, поднимающийся в голову Сфинкса, завершался просторным гротом, отгороженным от внешнего пространства гладкой стеной. Стеной непростой. Вначале сквозь нее ясно различалась равнина. Но она не была унылым каменным заповедником, как сейчас. Она была как миллион лет назад, когда Марс не потерял атмосферу. Над равниной синело небо, белели облака, сама она зеленела деревьями, над лесами и парками возвышались прекрасные здания, а в воздухе носилось множество марсиан. Это длилось несколько секунд, потом стена стала матовой, едва пропускающей свет. Штофф, естественно, предположил, что стена – это не просто стена, а искусственное сооружение, своеобразный хроновизор, созданный древними марсианами, чтобы хоть изредка заглядывать в прошлое. Некоторое время он ждал, но явление не повторилось. Тогда он повернул назад. Его рассказ выслушали недоверчиво. Через неделю с Земли прилетел архитектор Минин с проектом купольного поселка, очень дешевым, и о пещерах забыли. Начались будни, и даже сам Штофф ни разу не удосужился подняться пещерами к голове Сфинкса.

– Странный человек, – сказал Климов. – Специалист прекрасный, но… Вот раньше, вот прежде, вот до… Всегда одна песня.

– Естественно, Женя. Общественное сознание развивается. Мир не стоит на месте. Когда-то человек, совершая поступок, спрашивал себя: что сказали бы предки? Потом: что говорят современники? Наконец: что скажут потомки? Штофф – один из представителей прошлого, их надо прощать.

Они миновали границу участка. Впереди лежали ночь и холод. Тень Сфинкса. Скала выглядела зловеще: черный силуэт, окаймленный светящейся линией.

Почему скалу назвали Сфинкс? Откуда на Марсе лев с человеческой головой? Вероятно, ветры, ваявшие статую, учились у фараонов. Если Сфинкса строила природа, она подражала разуму. Если разум, он советовался с природой.

Солнце впереди поднималось, но люди шли быстро, и голова Сфинкса нагоняла Солнце.

– Жалко мне Марс, Женя, – сказал Николаенко. – Ну построим мы станцию, дадим терраформистам энергию. Они восстановят атмосферу. Сюда ринется поселенец. Последнюю пустыню загадит. Разве не жалко?..

Вокруг воцарилась ночь. Сразу запылали фары на шлемах скафандров. Наконец их лучи уперлись в отвесное подножие Сфинкса. Его голова нависала на высоте километра. Они двинулись в обход каменного постамента.

У входа в пещеру остановились. С пригорка поселок строителей казался стадом больших черепах. Оплошные купола – защита от метеоритов и низких давлений.

За поселком, на горизонте, тянулась гряда. Характерный рисунок – крепостная стена, украшенная башнями. Из-за стены выползла яркая звезда и начала восхождение по черному небу.

– Фобос? – сказал Климов.

– Скорее ТФС.

Климов кивнул. Да, это станция терраформистов. Главная марсианская база на Фобосе. Но терраформисты, повторяя опыт Венеры, привели сюда собственную станцию, ТФС. Они одинаковы и у Марса, и возле Венеры. Недалек час, когда такие же станции появятся в окрестностях близких звезд, чтобы подготовить для колонистов тамошние планеты. Терраформисты считают Марс и Венеру научным экспериментом, подготовкой к настоящей работе. Правда, после этого опыта земляне получат сразу две планеты, пригодные для человеческой жизни. Если бы и другие науки давали такой же выход!..

Они вступили в пещеру.

– Тут развилка. – Лучи фонарей освещали каменный грот. В стенах темнели проходы. Один вел влево, другой почти прямо.

Сверившись с планом, они свернули в левый коридор.

Жутко было идти в темноте по неровному полу. Туннель постепенно сужался. Кроме дыхания – собственного и Николаенко – Климов слышал в наушниках какие-то шорохи.

– Откуда шуршит. Женя?

– Эхо, Саша. Остановись.

Они замерли. Но что-то шелестело еще минуту, потом затихло, и стал различим новый звук – журчание невидимого ручья.

– Откуда вода. Женя?

– Не знаю. Ничего не знаю.

Подземный Марс. Здесь все по-другому. Неспроста думали построить поселок здесь. Поэтому и Штофф сюда ходил – не из любопытства…

Дальше.

Опять извилистые туннели, мертвая красота под лучами. Громадные сталактиты: о них Штофф тоже докладывал. Но начались будни, стало не до красот.

И шорохи, шуршание в нишах. Что-то бегает там. Страшно, хоть и нету жизни на Марсе. Но ведь когда-то была. А теперь? Где-то нет, а здесь, в пещере?..

Дальше.

Шорохи усиливаются. Жуткие шорохи. Из всех ниш, из всех нор, из всех ответвлений и тупичков. Кто-то шепчется в нишах, решая судьбу пришельцев. Тени минувшего?

И вода будто льется. Откуда вода? Нет на Марсе воды. Но ведь раньше была? Теперь нет на поверхности. А здесь, в пещерах?..

Дальше.

Вновь темнота, уступающая лучам фонарей, яркая игра стен, шорохи, плеск невидимой влаги. И вдруг:

– Выруби свет. Женя.

Климов остановился. Черно – кажется, выколи глаз, ничего не изменится. Нет, не сплошная тьма. Впереди свет, совсем слабый.

– Скоро конец. Женя.

Они шли последний переход. Поднимались с выключенными фонарями по наклонному коридору. Чары пещеры угасли, исчезла игра блистающих стен. Кристаллы будто пропали, но свет победил, и они вышли в светлый каменный зал.

Он был просторен. Позади в ровной стене зиял туннель, из которого они появились. Перед ними в такой же стене было другое отверстие, гораздо большее: дыра, заливавшая грот светом.

За прозрачной стеной было синее небо с клочьями облаков. Внизу на сотни километров простиралась равнина, поросшая лесом, и редко среди деревьев возвышались строения. Одно колоссальное, что-то напоминавшее. Белый куб без окон, окруженный сиянием.

Пейзаж был марсианский. Солнце обычного здешнего размера, и силуэт гор на горизонте тот самый, из-за которого недавно выплыла звезда терраформистов. Пейзаж был живой: облака ползли, а среди деревьев и зданий вились крылатые фигуры.

Живой марсианский пейзаж, отражавший другую эпоху.

Люди смотрели; Штофф не солгал, у него не было галлюцинаций. Они смотрели на панораму; вдруг одна крылатая точка ринулась прямо к ним. Она приблизилась быстро: они увидели длинные серебряные крылья и глаза, совсем человеческие. Но уже на гладкой стене появилась сеть чужеродных пятен, потом цвет пропал, изображение стало тускнеть, как в телевизоре, когда падает напряжение. Через секунду перед ними осталась лишь поверхность каменного экрана, равномерно светившегося. Но метаморфозы не кончились: по камню вновь побежали пятна, изображение восстановилось, но небо теперь было черное, равнину покрывали купола поселка, слева угадывался фундамент станции, а из-за горизонта вставала звезда – то ли Фобос, то ли ТФС. Просто прозрачная стена, а за ней настоящее.

– Ты понял?..

Климов кивнул. Сияющий куб с предыдущего изображения был неотличим от макета, виденного не раз.

На просмотренном куске далекой эпохи была станция, заложенная сейчас. Они видели не прошлое Марса, за стеной было будущее после конца работ. И сделали эту стену, естественно, не марсиане.

Вы ошиблись, Штофф. Окно в минувшее – вот что вы увидели здесь. Подвела интуиция, ориентированная в обратную сторону. Если привык смотреть только назад, станешь видеть прошлое всюду. Даже в будущем, которое строишь сам.

СПАСЕНИЕ ЖИЗНИ

– Погодите, не делайте этого! – донеслось откуда-то сверху.

Свен Дальберг отнял указательный палец правой руки от кнопки на левом плече скафандра и поднял глаза к ядовито-синему небу. К нему опускалось белое облачко, туманная оболочка, кокон, в котором кто-то сидел.

Кокон приземлился и стал невидим, как бы растворясь в ядовитом воздухе. Его пассажир, оставшись без прикрытия, сразу направился к Свену Дальбергу. Пассажир от человека почти не отличался, лишь иллюминатор скафандра походил скорее на телеэкран с изображением человеческого лица. Впечатление усугублялось тем, что черты иногда начинали дрожать и смещаться, как в телевизоре, когда сбивается настройка.

– Служба охраны жизни, – представился инопланетец (языковой барьер для него, как видно, не существовал). – Мы занимаемся спасением жизни от несчастных случаев.

Помощь подоспела, что называется, вовремя. Посадить корабль, правда, Свену Дальбергу удалось, но поднять его в космос теперь не смог бы никто. Изувеченный звездолет возвышался на фоне безрадостного ландшафта: ядовито-белые облака, ядовито-желтое солнце и плесень на скалах, довершавшая однообразие пейзажа. Больше здесь не было ничего, если не считать смертоносных бактерий, которые нес в себе отравленный цианидами ветер.

Положение было вполне безнадежным. Кнопка на левом плече, которую Свен Дальберг собирался нажать, управляла забралом шлема. Надави он кнопку, ядовитый ветер и полчища беспощадных микробов тут же ворвались бы в скафандр, неся с собой мгновенную смерть. Сделать так следовало, ибо ждать помощи было неоткуда. Но она почему-то пришла.

– От несчастных случаев, – повторил инопланетец и задрал голову. Проследив за его взглядом, Свен Дальберг обнаружил, что еще одно облако остановило свой бег и теперь снижается как аэростат, повинуясь незаметной команде инопланетца.

– У вас хорошая специальность, – сказал Свен Дальберг, чувствуя, как возвращается настроение. – Мне просто повезло, что вы оказались поблизости.

– Повезло? Ошибаетесь. Мы контролируем всю Галактику. Наши посты есть во всех планетных системах.

– Неужели во всех?

– Без исключения.

– Странно, – сказал Свен Дальберг. – Почему же я раньше ничего о вас не слышал? Ведь несчастные случаи происходят все время.

– Вы заблуждаетесь, – самоуверенно заявил инопланетец. – Мы работаем эффективно. На моей памяти ни с одной жизнью ничего не случилось. Я сам спас их больше десятка.

Нос инопланетца сдвинулся к уху, тут же, впрочем, вернувшись на старое место. Облако, похожее на аэростат, остановилось. Из его недр вынырнул объемистый красный куб и, в свою очередь, стал плавно спускаться, как бы держась на невидимом тросе. Он походил на жилой блок или на контейнер с тяжелым грузом.

Красный куб опускался прямо на Свена Дальберга, так что ему пришлось вскочить и посторониться. Камень, на котором он только что сидел, захрустел и рассыпался в прах. Инопланетец ткнул контейнер кулаком, и тот беззвучно раскололся на две половины, обнажив аппарат непонятного назначения. Освободившаяся красная оболочка по сигналу инопланетца тут же взлетела, скрывшись внутри застывшего в поднебесье облака.

Оставшийся на земле аппарат представлял собой металлический цилиндр на массивной треноге. В одном из торцов цилиндра зияло отверстие диаметром с человеческий череп.

– Отлично, – удовлетворенно произнес инопланетец. Он прошелся вокруг аппарата, встал на колени, заглянул под треногу. Потом поднялся, брезгливо стряхнул со скафандра налипшую уже плесень и развернул металлический цилиндр отверстием на Свена Дальберга. В глубине цилиндра прятался мрак. Затем инопланетец ухватился за незаметную ранее рукоятку и с натугой ее потянул, из-за чего она удлинилась, почти упершись в грудь Свена Дальберга.

– Готово, – сказал инопланетец. – Самая надежная машина. Никогда не подводит.

– И что теперь будет? – полюбопытствовал Свей Дальберг.

– Все будет в порядке. Если вы нажмете рычаг, ваше желание осуществится.

– Любое желание? – усомнился Свен Дальберг.

– Зачем же любое? Исполнится желание, владеющее вами в данный момент.

– Ну это все равно, – усмехнулся Свен Дальберг. – Здорово!

Он загадал желание и положил ладонь на рычаг.

– Не торопитесь, – сказал инопланетец. Его лицо задрожало, глаза разъехались в разные стороны. – Сначала я должен удалиться на необходимое расстояние.

Свен Дальберг снял руку с рычага и внимательнее посмотрел на инопланетную машину для исполнения желаний. Она напоминала какую-то музейную древность. Телескоп? Нет. Ракетный двигатель? Пожалуй. Но скорее что-то другое.

По знаку инопланетца рядом с ними возникла полупрозрачная оболочка летательного кокона. Инопланетец ступил внутрь. Летающий кокон лениво двинулся вверх.

– Эй! – крикнул Свен Дальберг. – Погодите!..

Он вдруг понял, что загадочное устройство сильно смахивает на орудие, посредством которого в древности решали демографические проблемы.

Кокон вернулся на землю.

– Не получается? – заботливо спросил инопланетец. – Если вам трудно, я переставлю регулятор на меньшее усилие. Вот так. Но не торопитесь. Вы должны понимать, что наши желания не совсем совпадают.

Свен Дальберг с нарастающим сомнением глядел на инопланетное демографическое орудие.

– Вы действительно уверены, что эта штуковина исполнит любое мое желание?..

– А вы действительно разумное существо? – поинтересовался инопланетец. – Ясно, что никто не в состоянии удовлетворить все желания всех обитателей нашей звездной системы. Сколько, по-вашему, в Галактике разумных существ?

Свен Дальберг покачал головой. Тут же ему показалось, что и демографическое орудие шевельнулось, отслеживая это движение.

– Не знаю.

– Очень много, – сообщил инопланетец. – Поэтому нас интересуют лишь желания, имеющие отношение к нашей работе. Мы их фиксируем и по мере сил выполняем. Например, недавно вы пришли к решению, угрожавшему жизни. Естественно, мы не могли не вмешаться.

– Какое решение вы имеете в виду?

Рот инопланетца расширился до ушей, в лице все смешалось, и лишь минуты через полторы оно вернулось к нормальному виду.

– Вы же разумное существо. Есть вещи, говорить о которых не принято. Но раз вы настаиваете… Несколько минут назад вы решили, извините за выражение, умереть. Ваше желание угрожало жизни…

– Понятно.

– …поэтому я привез необходимое оборудование. Кстати, вам известно, сколько энергии стоит срочная доставка такого дезинтегратора?

– Так это… дезинтегратор?..

– Называют по-разному. Дезинтегратор, уничтожитель, убиватель… Кому как нравится.

– Значит, – сказал Свен Дальберг, – если я нажму на рычаг, то…

– Ваше желание осуществится, – кивнул инопланетец.

– Но вы же собирались меня спасти!

– Вас? Мы? – Инопланетец задумался. Черты его лица извивались как змеи. – Вы что-то путаете. Во-первых, это противоречит вашим желаниям, а смерть, извините за непристойность, это личное дело каждого. Во-вторых, существ, даже разумных, слишком много. Спасение умирающих – дело рук самих умирающих. Извините еще раз.

– Так, – сказал Свен Дальберг, – и называется это спасением от несчастных случаев.

– Естественно, – кивнул инопланетец. – Ведь мы охраняем жизнь. В Галактике много жизней. В каждом мире она своя, и ей всегда что-нибудь угрожает. Вот вам, извините, вздумалось умереть. Ваше право, но какой способ вы выбираете? Самый варварский – открыв шлем скафандра. Значит, полчища бактерий из-под вашего шлема вырвутся на свободу, и местной жизни будет нанесен непоправимый урон. Возможно даже, что она погибнет совсем.

– Местная жизнь? – сказал Свен Дальберг.

– Местная жизнь, – сказал инопланетец.

– Эта серая плесень? Или это… не плесень?

– Почему же? Плесень, бактерии, микроорганизмы. Вы что-то имеете против?

– Нет, – сказал Свен Дальберг, – но как же так получается? Перед вами выбор. С одной стороны, разумное существо, человек, венец творения. С другой – какие-то микробы. Разве можно сравнивать?

– Нельзя, – согласился инопланетец. – Что человек? Гибель отдельных существ, в том числе разумных, предусмотрена эволюцией. Каждая самостоятельно возникшая жизнь бесценна, потому что невоспроизводима. Нет бедствия ужаснее, чем смерть живого в масштабах целой планеты. По-моему, это очевидно.

– И если я открою скафандр… Так вот в чем дело! – обрадовался Свен Дальберг, увидев наконец в происходящем нормальную, неизвращенную логику. – Действительно, это очевидно. По-моему, я начинаю вас понимать.

– Одного понимания мало. Нужно еще и действовать. Но что вы делаете вместо того, чтобы воспользоваться дезинтегратором, который не только исполнит ваше желание, но и убьет, извините, всю нечисть, сидящую под колпаком вашего шлема? Что вы делаете? Затеваете бессмысленный разговор. Вам не кажется, что он затянулся?..

Инопланетец шагнул к своему кокону.

– Погодите! – крикнул Свен Дальберг. – Я же не хочу умирать!

– Уже передумали? Как вам угодно. Никто вас не заставляет.

Туманная оболочка вокруг инопланетца сгустилась, потеряла прозрачность.

– Я хочу жить! – крикнул Свен Дальберг. – Жить!!

– Живите, – отозвался инопланетец. – Это ваше законное право.

Кокон взлетел к облакам. Черное жерло дезинтегратора смотрело точно в лицо. Свен Дальберг сделал шаг в сторону. Массивный ствол шевельнулся, держа его на прицеле, следя за каждым движением.

– На помощь!!! – отчаянно закричал Свен Дальберг.

Минуту спустя инопланетец вновь стоял перед ним.

– Зачем кричать? Я же сказал вам – живите.

– Здесь? Но я…

– Где угодно. Например, если вы улетите к себе, мы будем очень признательны.

– Как же я улечу? – Свен Дальберг показал на свой искалеченный звездолет.

Инопланетец повторил его жест.

– Вероятно, так же, как прилетели.

– Вы что, смеетесь? Он же совсем разбит. Управление, двигатель, даже обшивка.

– А почему вы не хотите его починить?

– Смеетесь? – повторил Свен Дальберг. – Как же его починишь?

Глаза у инопланетца от этих слов полезли на лоб.

– Вы не умеете ремонтировать свой корабль??? Пойдемте посмотрим.

Свен Дальберг положил руку на стартовый рычаг. Инопланетец стоял вдалеке, среди скал, облокотись на дезинтегратор. Все еще боялся, что землянин опять передумает.

Корабль дрогнул и тронулся вверх. В обзорных экранах Свен Дальберг как бы впервые видел планету, куда его занесла судьба. Видел ее синее, быстро темнеющее сейчас небо, белые облака, вровень с которыми он поднимался, и дикие скалы, уходящие вниз. Нет, это он улетал, остальное оставалось на месте – и небо, и облака, и скалы. И плесень на скалах – древняя жизнь с еще не изведанным будущим.