Текст книги "Турист"

Автор книги: Михаил Кликин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

5

Пламя распространялось стремительно: автомобили вспыхивали один за одним – Иван и не думал, что железные машины способны так гореть. Оглушительно рвались шины, брызгая огнем. Пузырился лак. Трескались стекла. В бушующем пожаре ворочались охваченные пламенем фигуры – то ли люди, то ли мутанты. Один человек выбежал к «УАЗу», ударился о зеркало, заскреб черными руками в боковое стекло. Лица у него не было – только осыпающаяся струпьями маска с молочными пузырями глаз.

Дети уже поняли, что вокруг происходит нечто страшное. Даже пятилетний Костя был напуган. Они по-прежнему сидели на обитом ковролином полу, но уже не играли. Мама накрыла детей большим покрывалом, прижала их к себе – они словно в палатке оказались. Папа вернулся за руль. Дед молчал, только скрипел искусственными зубами да шумно ворочался.

Несколько минут тому назад они все же попытались выехать из пробки. «УАЗ» распихал «кенгурятником» несколько машин, вклинился в образовавшуюся брешь и застрял уже намертво. Спастись можно было, только бросив машину. Но на улице их подстерегала инфекция. Иван видел, во что превращает людей болезнь. Он не хотел такой судьбы ни себе, ни своей семье – уж лучше сгореть в пламени взрыва.

Иван держал на коленях канистру с бензином, пытаясь придумать, как избавить детей от мучений.

В салоне было жарко, как в сауне. Бытовой кондиционер, установленный в одном из окон, работал на полную мощность, но проку от него было немного. Пожару оставалось преодолеть метров двадцать – и тогда отделанный деревом, пластиком и ковролином салон превратится в бушующий ад.

Звонок застал Ивана врасплох. Он схватил смартфон, надеясь на чудо: неужели брат Коля, получив СМС, по какой-то прихоти судьбы оказался рядом? Но звонил средний брат – Степан. Уж он-то точно никаким образом не мог быть поблизости.

– Привет, братан, – сказал Иван, поднеся смартфон к уху. – Говори быстро. Телефон садится…

Он не стал рассказывать о других – более серьезных – проблемах, понимая, что Степан вряд ли сможет ему помочь. Но даже внимательно слушая далекий голос брата, Иван не переставал думать о том, как спастись или хотя бы умереть без мучений.

Разговор продолжался три минуты – Иван почти полностью записал его в память телефона. За все это время он не проронил ни слова, а когда смартфон выключился, Иван повернулся назад и сказал семье:

– Я скоро вернусь.

Огонь бесновался в пятнадцати метрах от кабины «буханки». Как ни странно, но сейчас Иван был этому рад – у него появился план.

Он открыл дверь и спрыгнул на горячий асфальт. Жар был такой, что волосы трещали. На это и был основной расчет Ивана – брат только что сообщил ему, что сухой воздух не позволяет инфекции распространяться.

На противоположной обочине стоял здоровенный дорожный бульдозер. В кабине никого не было, но подпрыгивающая над выхлопной трубой крышка показывала, что дизель работает. Иван надеялся, что он сумеет сдвинуть могучую машину с места и направить ее в нужную сторону.

Растекшееся по обочине пламя уже лизало гусеницы трактора, когда Иван, обжигая ладони, забрался в кабину. Он взялся за рычаги, нашел сцепление. Ему понадобилась минута, чтобы разобраться с управлением. Развернув бульдозер на месте, Иван направил его в пожар, расталкивая горящие машины опущенным отвалом.

Он очистил дорогу, стараясь не думать о телах, раздавленных гусеницами. Освобождая «буханку», Иван случайно зацепил ее за «кенгурятник» и почти оторвал его, но вовремя сдал назад. Он увидел напуганное лицо тестя, помахал ему рукой – «все нормально, не волнуйтесь». Старик кивнул ему, обернулся, сказал что-то – наверное, успокаивал детей.

Иван столкнул еще несколько автомобилей с обочины под откос, нашел место, где был относительно пологий спуск, и вернулся на дорогу. Заглушив трактор, он вылез из кабины, встал на гусенице, обозревая дело своих рук.

Картина была поистине апокалипсическая: переломанный гусеницами асфальт горел, полыхали покореженные остовы машин, осыпалась вспоротая обочина.

Зато путь перед «УАЗом» был свободен.

Иван вернулся в свою машину, сел за руль и вывел «буханку» к намеченному съезду. Уже спустившись под откос, он наехал на старый бетонный столб, спрятавшийся в зарослях крапивы. От удара «кенгурятник» оторвался, но сам автомобиль при этом не пострадал. Иван сдал чуть назад, повернул правей и въехал в овсяное поле.

Никогда потом он не рассказывал о страшных минутах, когда готовился убить свою семью. И даже в мыслях своих не возвращался к этому.

6

Сначала Коля Рыбников решил, что СМС с просьбой о помощи – это обычный развод. Смущало только, что у него не попросили денег. Наверное, расчет был на то, что человек, получивший сообщение, обязательно перезвонит. Тут-то у него и спишется сумма со счета…

Однако номер был знакомый, не посторонний. Номер брата. Может, у него украли телефон? Иван, кажется, собирался купить себе какой-то навороченный аппарат – воры такие любят, «пасут».

Но если это воры, то почему и зачем в сообщении так точно указано место – сорок второй километр. Очевидно, имеется в виду трасса, по которой брат со всей семьей должен был ехать сюда, в деревню.

Только вот откуда ворам и мошенникам это знать?

Коля встревожился.

Если на трассе действительно случилось что-то серьезное, тогда становится понятно, почему брат так сильно задержался.

Но что может произойти на оживленной дороге? Разве только авария.

Однако в этом случае вызывают скорую помощь, спасателей и ГИБДД.

Опять же: в сообщении ни слова про аварию. Написано «стоим в пробке»…

Коля ходил кругами по избе, не зная, что делать. Беспокойство его росло. Вновь и вновь он перечитывал СМС.

«Происходит страшное…» – это как понимать?!

«Будь осторожен!» – а это к чему?!

Нет, хватит ломать голову. Надо бросать все и ехать!

Он снял ключи с гвоздика, вбитого в стену. Прихватил с печи здоровенный тесак, которым обычно лучил поленья на растопку и в самовар. Поколебался, но все же сходил на двор за топором, отнес его в машину. Потоптался, не зная, что еще взять, к чему быть готовым. Вспомнил – вынес из избы коробку с лекарствами, положил в багажник. Потом завел «Ниву».

Машину надо было чуть прогреть.

Он включил радио, надеясь послушать, что случилось в мире за время его добровольно затворничества, но единственная радиостанция, которую здесь можно было принимать, сегодня почему-то не работала, и Коле пришлось запустить музыку с флешки.

Добраться на сорок второй километр можно было часа за полтора – это если не беречь машину и гнать, не жалея подвеску. Главное, доехать без приключений до грунтовки. А там уже и асфальт близко.

Коля немного подгазовывал, чтобы старенький мотор грелся быстрей. В дребезжащих динамиках надрывался Дэвид Байрон. Стоящую машину было слышно издалека, а вот погруженный в тревожные раздумья Коля не замечал ничего, что происходило вокруг. Он не видел, как из-за кустов терновника выступила человеческая фигура, встала, присматриваясь к «Ниве», из которой гремел старый рок. Еще два человека вышли из зарослей – ободранные, уставшие и грязные, но в качественной дорогой экипировке и с хорошими ружьями на плечах. За собой они тянули срубленную из осиновых жердей волокушу. Иногда таким образом охотники вытягивают из леса тяжелую добычу – тушу кабана, например. Но на этой волокуше лежал человек. Он не шевелился и не подавал признаков жизни.

Одетые в камуфляж люди сошлись и переговорили о чем-то, поглядывая в сторону «Нивы». Потом они опустили волокушу с телом, взяли ружья в руки и двинулись к машине. Один обходил автомобиль справа, другой – слева, а третий – тот, что первым вышел из кустов, – сделал лишь несколько шагов и лег за старой липой, нацелив охотничий карабин в заднее стекло «Нивы».

Коля Рыбников заметил гостей, только когда один из них легонько стукнул пальцем в приоткрытое окно.

Коля вздрогнул, дернулся. Увидев человека в камуфляже, выругался.

– Не делай так больше! – Он выключил музыку.

Сердце бешено колотилось, во рту пересохло.

В своей деревне Коля чужаков не любил. Но и не боялся.

Слева появился еще один охотник.

– Здорово, хозяин, – сказал он.

– И вам не болеть, – отозвался Коля. Он внимательно осматривал гостей, замечая и их усталость, и царапины на лице, и грязь на одежде, и наполовину пустые патронташи.

– Заблудились? – предположил он.

– Есть немного, – сказал тот, что был справа. – Не подскажешь, что за деревня?

– Могильцево. А вы откуда?

– Идем от Лазарева. Третий день в лесу.

Коля мысленно усмехнулся: не любил он подобных охотничков. Браконьерят! Блатные, должно быть, – или прокурорские, или из администрации. Амуниция у них дорогая и гонору много, а толку нет. В выходные встанут где-нибудь лагерем недалеко от дороги, пошумят, зверье распугают, спьяну постреляют по банкам и бутылкам, ну, может, пару дурных уток добудут – вот и вся охота. А ты потом убирай за ними мусор.

– Далеко вам возвращаться, – сказал он с напускным сочувствием.

– Мы думали, может, ты подвезешь.

– Так в Лазарево прямой дороги нет. А если крюк делать, то это без малого сто километров выйдет.

– Врешь? – неуверенно сказал охотник.

– Зачем? – удивился Коля. – Правду говорю – сюда дороги нет. Колея есть – это я ее накатал. А дороги – нет. Хотите в Лазарево – идите пешком. Быстрей будет. Вон с того дуба церковь видно. Тут километров десять напрямую-то.

– Пешком нельзя. – Охотники стояли с двух сторон, и Коле приходилось крутить головой, разговаривая с ними. – У нас раненый.

Опять Коля усмехнулся про себя: вечно подобные персонажи находят приключения на свой зад. Небось, сами и подстрелили дружка своего. Может, патрон в костер бросили – ума-то хватит.

– А что случилось? – поинтересовался он.

– Не поверишь. Кабаны напали.

– Да ну?

– Точно! Целое стадо. Мы-то успели на деревья забраться, а Сашка ружье потерял и замешкался. Вот они его и валяли, пока мы всех не перебили… В больницу нам надо. Отвезешь?

Коля рассказу охотника не поверил, предположил, что они сами своего товарища и покалечили в пьяной драке. Но спорить не стал, сказал только:

– У меня дело срочное.

– Так умрет же Сашка! – возмутился охотник, стоящий справа. – У него ребра поломаны. И нога распорота.

– Ну ладно, – Коля неохотно выбрался из машины. – Показывайте своего Сашку.

– Да вон там он. – Охотники оживились. – У кустов мы его оставили… Тащили на себе километров пятнадцать, здоровый, как черт!

Коля взглянул на часы. Надо было уже выезжать, а тут эти гости так некстати нарисовались.

Из-за липы показался еще один охотник. Он прислонил карабин к стволу дерева, поздоровался, отряхнул колени. Коля догадался, что находился под прицелом. Это ему очень не понравилось, но виду он не показал.

– А раненый-то где?

Бледный Сашка лежал на волокуше, сделанной из жердей и брезента. Он хрипло дышал, но пульс у него был сильный и ровный. Коля осмотрел залитую кровью ногу, пощупал бока раненого.

– Да вроде ничего страшного. Кровь уже не идет, кости целы.

– А ты доктор, что ли? – вызывающе спросил охотник с карабином.

Коля спокойно ему улыбнулся:

– Да тут и доктором быть не обязательно. Все в порядке у вашего приятеля. Идти ему, конечно, больно. Но опасности для жизни нет.

Охотники переглянулись.

Раненый Сашка перевернулся на бок. Лицо у него было опухшее, страшное. Он захрипел, пытаясь выговорить что-то обидное.

– Да он же в дупель пьяный! – возмутился Коля.

– Это мы ему вместо лекарства влили, – сказал один из охотников.

– Как обезболивающее, – добавил второй.

– Ну так ты нас отвезешь или как? – с вызовом спросил третий.

– Вот что, мужики, – сказал Коля, почесывая затылок. – В больницу я вашего друга сейчас не повезу. Это надо ехать в райцентр, а он в другой стороне. У меня дело срочное есть. Вот вернусь, тогда и займемся вашим Сашкой. Пусть он пока протрезвеет. Да и вы передохните. Дом открыт, в печке щи и картошка стоят…

– Ты, кажется, нас плохо понял, малахольный, – сказал охотник – тот, что минуту назад прятался за липой и целился в голову хозяина машины. Его приятели тут же сплотились, словно получив неслышимую команду, дружно подвинулись к «Ниве», и Коля вдруг оказался от нее отрезанным.

– С тобой или без тебя, но мы отсюда уедем. Вот прямо сейчас.

Коля попятился, глядя в дуло карабина, словно бы не нарочно направленного в его сторону.

– Вы чего, мужики? – Он поднял руки. – Вы не дурите!

– Садимся, – приказал человек с карабином своим друзьям. – Сашку назад в середку. Серега, ты поведешь. А я пока этого чухана посторожу.

– Я не чухан, – обиделся Коля. – Вы бы лучше на себя поглядели! И вообще сюда сейчас мой брательник с компанией подъедет.

– Вот и расскажешь им, как собирался оставить человека в опасности, – сказал человек с карабином. – Статья сто двадцать пять. Лишение свободы на срок до года.

– А с вашей стороны разбой, совершенный группой лиц с применением оружия, – сказал Коля. – От восьми до пятнадцати лет.

– Грамотный! – хмыкнул один из охотников, подтаскивая волокушу к «Ниве». Они запихали раненого Саню в салон автомобиля, не обращая внимания на его пьяное мычание. Серега сел за руль, его товарищ устроился сзади, выставил ружье в окно, держа Колю на прицеле. Человек с карабином опустил оружие, обошел машину, сел рядом с водителем.

– Машину найдешь у больницы, – крикнул он Коле. – Нам она не нужна.

«Нива» тронулась.

Коля стоял, подняв руки, и беспомощно наблюдал, как уезжает его собственность.

Что теперь делать? Как выручать брата? Он не знал…

7

Тишина длилась полтора часа.

За это время капитан Рыбников успел сделать многое.

Первым делом он включил кондиционер, так как читал где-то, что кондиционеры сушат воздух. Потом он вытащил из подсобки самодельный электрокамин и врубил его на полную мощность. Степан не знал наверняка, способны ли эти ухищрения хоть как-то защитить его от инфекции, но, по-крайней мере, ему стало чуть спокойней.

Потом капитан Рыбников провел большую ревизию. Он распотрошил все «тревожные чемоданы» и сложил найденную провизию в комнате отдыха. Еды набралось приличное количество. В основном – стандартные сухпаи, но встречались и консервы, и «бомж-пакеты», и магазинные сухари. А в вещмешке лейтенанта Смирнова нашлась даже вобла, аккуратно завернутая в газету. Еды, при разумной экономии, должно было хватить минимум на месяц.

А вот с водой дело обстояло чуть хуже. Электрический самовар был наполовину пуст, а купленный на «общак» кулер уже надо было перезаряжать. Впрочем, вскоре Степан углядел за диваном две запечатанные девятнадцатилитровые бутыли, и решил, что воды ему пока хватит.

Сделав себе сладкий чай и открыв упаковку галет, Степан сел на пост.

На радиолюбительских частотах царила паника. Вряд ли там можно было услышать что-нибудь полезное. Капитан Рыбников прошелся по знакомым частотам, зацепился за какую-то цифровую передачу, загнал ее в компьютер и попробовал расшифровать. Это оказалось несложно – передача велась кодом Плейна – пятизначными группами цифр, каждая из которых обозначала иероглиф. Китайский язык капитан Рыбников знал плохо. Вернее сказать, совсем не знал, но все же ухитрялся сдавать экзамены ради прибавки к окладу. Так что, подглядывая в словарь, Степан вполне мог понять, что каждый из этих иероглифов обозначает. А вот сложить их в связный текст было гораздо трудней…

От работы его отвлек шум в соседней комнате. Степан на цыпочках подкрался к открытой двери, заглянул осторожно – что там? Не мыши ли?

Звук повторился – он шел от окна, закрытого светомаскировкой. Капитан Рыбников решил, что это какая-нибудь пичуга пытается достать клювом засохших между рамами мух. Он приподнял черное полотнище и едва не завопил от неожиданности.

За окном, ковыряя раму пальцем, стоял майор Зотов. Выглядел он жутко – у него не было губ; похоже, он сам их сжевал. Заметив Рыбникова, майор щелкнул челюстью и ударил кулаком в окно. На счастье, он попал в раму, и стекло не разбилось.

Степан отпрянул.

В ту же секунду тишина кончилась.

Из серых утренних сумерек выступили зловещие фигуры. Они одновременно, будто получив неслышимую посторонним команду, атаковали здание отдела радиоразведки. Тяжелые удары обрушились на стены. Что-то загремело на крыше. Со звоном разбилось окно в комнате отдыха.

Капитан Рыбников натянул противогаз, подхватил ломик и кинулся защищать свое убежище. Вспомнилось: «чтобы убить, стреляй в голову или сердце…»

Стрелять ему было нечем, но заостренный конец ломика легко мог пробить череп.

Степан уже изготовился проломить голову лезущему в окно монстру, как вдруг опознал в нем младшего сержанта Карпушину и, растерявшись, опустил свое неказистое оружие. Опасности не было – во всех окнах между рамами были установлены решетки, сваренные из строительной арматуры. Жуткое существо, недавно бывшее молодой миловидной девушкой, тянуло руки к капитану, давилось рыком. Из порванного рта обильно текла слюна.

Степан вспомнил предупреждение неизвестного китайца: «Они не люди», но он ничего не мог с собой поделать.

Не мог он пробить голову этой твари, из-за которой от него когда-то ушла жена, – рука не поднималась…

Капитан Рыбников отбросил ломик и вышел из комнаты отдыха. В подсобке он взял гвозди и молоток, нашел несколько обрезков толстой фанеры и пару досок. Сколотив щит, он оттеснил им младшего сержанта Карпушину и заслонил разбитое окно. Вбив десяток гвоздей, Степан перешел в другую комнату, заколотил окно и там.

Стук молотка, кажется, привлекал монстров, но капитана Рыбникова это уже не беспокоило.

Он колотил и колотил, вымещая на гнущихся гвоздях свою злость и свой страх. Он закрыл щитами еще три окна, а потом у него кончились гвозди и доски. Капитан Рыбников сел на пол, понимая, что долго не протянет. Зомби, с неистовой силой рвущиеся в барак, рано или поздно выворотят оконные рамы вместе с решетками. Но, скорей всего, инфекция доберется до него раньше…

– Товарищ капитан… Товарищ капитан…

Он решил, что сходит с ума. Зовущие шепотки – это ли не признак?

– Товарищ капитан! – Голос сделался громче. – Я здесь!

Наверху что-то стукнуло, затрещало; на пол посыпались опилки. Степан поднял голову.

В потолке зияла щель. А в ней буквально светилось радостью круглое, усыпанное веснушками лицо.

– Это я, товарищ капитан!

– Рядовой Исаев? – Степан не поверил своим глазам. – Ты?

– Так точно! Вызывали?

– Как… – Рыбников поперхнулся. – Что ты там делаешь?

– Прячусь. – Посыльный заулыбался еще шире. – Вот услышал, как вы стучите, утеплитель разгреб, доску приподнял – она на трех гвоздях держалась, я их выковырял. Гляжу – а здесь вы!

– Безумие какое-то, – капитан Рыбников помотал головой. – Ты почему без противогаза, но живой?

– Не знаю, товарищ капитан. Повезло, наверное.

Посыльный выворотил еще одну доску, спустил ноги вниз, готовясь спрыгнуть.

– Погоди, – остановил его капитан.

Чуть поколебавшись, он стащил противогаз. Вспомнил: «Болезнь убивает за минуту. Некоторые умирают потом. Некоторые продолжают жить…» Сосчитал про себя до ста, глядя на болтающиеся под потолком берцы Исаева. Махнул рукой:

– Ладно, слезай!

Пропыленный, облепленный паутиной и опилками посыльный спрыгнул вниз, встал навытяжку, вскинул руку к пустой голове:

– Товарищ капитан, рядовой Исаев…

– Да брось ты эту канитель! – перебил его Степан. – Проголодался?

– Ну… – Посыльный пожал плечами. – Есть немного…

– Иди за мной…

Они устроились на диване в комнате отдыха. Электричество еще было, и они вскипятили самовар, разогрели на таблетке сухого горючего две банки каши.

Кто-то с улицы царапал деревянный щит, наглухо закрывший разбитое окно. Здание порой содрогалось от редких могучих ударов – казалось, что в стену бьет таран.

– Это они из-за тебя, что ли, так взбесились? – спросил капитан Рыбников.

– Может быть, – Исаев, глупо улыбаясь, пожал плечами. – Я выглянул с чердака, а они, кажется, заметили.

– А на чердаке ты как оказался?

– Так я в штабе был, когда все началось. Напугался, когда дежурный упал, хотел в роту бежать, а потом он поднялся – такой страшный… И накинулся на помощника, жрать его стал. Я сразу понял – зомби! Ну и рванул, как мог, через антенное поле. Чуть ноги там не переломал! А потом гляжу – и здесь началось! Хорошо, чердак был открыт. Я по лестнице – наверх. Лестницу затащил, дверцу прикрыл, прикрутил проволокой, а в щелку все поглядывал, что и как… Это же зомби, да?

– Вряд ли, – ответил капитан Рыбников. – Но можешь называть их так, раз тебе нравится.

– И что теперь нам делать?

– Пригожев велел уходить в сопки.

– Почему же вы не ушли?

– Не успел… – Степан пожал плечами, подул на горячий чай. – Не получилось… Да и какой смысл?

– Ну, как же… – Исаев, кажется, растерялся. – Выжить… Домой вернуться…

Капитан Рыбников покачал головой, взял горячую кружку и молча поманил за собой посыльного. Тот послушно поднялся, пошел следом – к посту. Степан сел перед приемником, добавил громкость.

– Слушай.

«Что вообще происходит? Кто-нибудь может объяснить? Мой позывной…»

«Это Новосибирск. Все мертвы. Не знаю, долго ли продержусь…»

«Мэйдей! Кто меня слышит? Мэйдей! Мои координаты…»

– И так везде… Понимаешь?.. Везде…

Рядовой Исаев круглыми глазами смотрел на радиоприемник. Степану даже жалко его стало.

– Я хотел помочь живым, – сказал он. – Успел позвонить брату, объяснил ему ситуацию. Но остались еще кое-какие дела. Я думал, что справлюсь, успею все сделать. А теперь вижу, что нет.

– Почему?

– Мне нужно оружие.

Рядовой Исаев кивнул и зачем-то полез за пазуху.

– Вот. – Он вытащил пистолет в кобуре, протянул его капитану. – Это я в штабе подобрал.

Степан взял «ПМ», проверил, сколько патронов в магазине – все оказались на месте.

– Это немного не то, что мне хотелось бы… Но спасибо… А еще мне нужна мощная радиостанция.

– На КП, наверное, есть, – неуверенно сказал посыльный.

– Была у меня такая мысль, – сказал Степан. – Но там, скорей всего, опасно.

– На узле связи должна быть.

– Про узел я в первую очередь подумал. Но он слишком далеко – велик риск не дойти.

– А может, тогда на складах что-нибудь завалялось? Они рядом, и народу около них обычно нет.

Капитан Рыбников с интересом взглянул на Исаева, задумчиво подергал себя за губу.

– На складах не знаю… Но вот за ними… В гаражах…

В гаражах стояли подготовленные к возможному выезду автомобили. Почти наверняка там была и командно-штабная машина. А уж в ней-то точно имелась КВ-радиостанция, вполне подходящая для целей капитана Рыбникова.

– Одна голова хорошо, а две лучше, – сказал повеселевший Степан и так хлопнул рядового Исаева по плечу, что тот присел.

Они вернулись в комнату отдыха, где неспешно прикончили кашу и допили чай с галетами. Рыбников молчал, щурился, мыслями перенесшись куда-то очень далеко. Рядовой Исаев не решался беспокоить офицера, сидел тихо, с опаской поглядывая на неказистый щит, закрывающий окно.

Зомби, кажется, отступились. Наверное, нашли себе более легкую добычу. Или поняли, что вломиться в запертое здание им пока не по силам. Но время от времени кто-то бил в дверь или стену, пробовал на прочность оконные проемы, подавал голос. Степан на шум не реагировал, а вот Исаев каждый раз вздрагивал.

– Вот что мы сделаем… – сказал, наконец, капитан Рыбников. Он сунул в рот кусок сахара и замолчал еще минуты на три, подняв глаза к потолку.

Исаев ждал.

– Сначала через твою дыру поднимемся на чердак и оглядимся, – продолжил Степан и загнул большой палец. – Потом… – Он загнул второй палец – указательный. – А потом будет видно.

– Какой-то странный план, товарищ капитан, – неуверенно сказал посыльный.

– План хороший, боец, – возразил Рыбников. – Простой и понятный…

На чердак он залез первый. Здесь было пыльно. В носу свербело, и, чтобы не чихнуть, капитану приходилось сильно зажимать переносицу пальцами.

Пробравшись к крохотному окошку, он выглянул наружу.

– Ну чего там, товарищ капитан? – нетерпеливо спросил Исаев, заглядывая на чердак в проделанную им же щель. Ему не хотелось никуда идти. В запертом здании, стоящем на краю антенного поля, посыльный чувствовал себя защищенным.

Рыбников, пригибаясь, прокрался под стропилами на другую сторону, запнулся о железную приставную лестницу, утонувшую в опилках, размотал проволоку, с помощью которой рядовой Исаев запер чердачную дверцу, когда прятался здесь.

– Ну чего там? – Посыльный, не выдержав, заполз на чердак, встал, смахнул с лица паутину. Он надеялся, что офицер, осмотревшись, решит выждать хотя бы пару дней. Тогда можно будет немного отдохнуть, ни о чем особо не беспокоясь.

Однако капитан Рыбников сказал:

– Пойдем через антенное поле, – и махнул рукой, показывая направление. – Удачней момента не будет. Если половина бригады и гарнизона превратилась в зомби, то большая их часть пока что сидит взаперти – в закрытых казармах, в домах. Рано или поздно они оттуда выберутся.

– Половина гарнизона? – Исаев представил себе толпу в полторы тысячи зомби, и ему поплохело.

– К тому же чем раньше мы начнем, тем больше будет шанс встретить кого-нибудь живого. Ты же не думаешь, что из всей бригады только мы двое выжили? А подмога нам не помешает.

Исаев чуть просветлел лицом – похоже, такая мысль ему в голову не приходила.

– Антенное поле сейчас пусто. Частично оно огорожено – и это хорошо. Но даже если какие-то уроды за нами погонятся, то разбежаться они там не сумеют…

Рядовой Исаев понял, что имеет в виду капитан. По всей площади антенного поля над самой землей была растянута стальная проволока, образующая гигантскую сеть с размером ячеек в несколько метров, – противовес. Где-то эта проволока проржавела и порвалась, где-то ушла в почву, но большая ее часть просто пряталась в чахлой выгоревшей траве на высоте в несколько сантиметров от земли. Вообще-то, выходить на антенное поле запрещалось. Однако офицеры часто срезали по нему путь, следуя натоптанным тропкам. Бегать здесь было опасно – можно было зацепиться ногой за проволоку и раскроить голову о торчащий железный колышек или камень.

– Пройдем поле по дальнему краю, прижимаясь к забору, – сказал капитан Рыбников. – Путь получится длинней, зато там нас будет сложней заметить с территории части. Мы же будем видеть все как на ладони…

Рядовой Исаев кивнул.

– Обогнем поле и выйдем к складам, – продолжил капитан Рыбников, рисуя на сухих опилках подобие схемы. – Обычно там никого нет. Но если вдруг объявятся зомби, мы успеем вернуться на поле и сбежать – пусть они себе ноги ломают. Если же все будет тихо, проберемся к машинам. Часть их стоит на улице, часть в боксах. Людей там тоже должно быть немного. Так что главной проблемой будет – найти ключи. Возможно, придется залезать в кунги, чтобы посмотреть, есть ли там нужный передатчик…

– Я плохо представляю, что искать, – сказал Исаев.

– Это моя задача. Ты «шишигу» или «КамАЗ» водил?

– Только «ЗИЛ». Немного.

– Это хорошо. Если все пройдет удачно, то угоним сразу пару машин.

– Зачем?

– Пригодятся! А сюда вернемся через гарнизон – выедем за ворота, обогнем территорию бригады по правой стороне, подъедем к КПП. Попутно посмотрим, что в городке происходит. Ясно?

– Так точно.

– Хороший ты солдат, Исаев. Все тебе ясно.

– А противогаз вы мне найдете?

– Зачем?

– Ну, чтобы не заразиться.

– Поздно, Исаев, боржоми пить. Или ты еще не понял?

– Что я не понял?

– Зараза уже в нас. Пока ты потолок не сломал, я, может, еще был здоров. А после того, как мы с тобой чаю попили… – капитан Рыбников развел руками.

Исаев аж затрясся весь.

– Значит… Значит, я тоже могу в зомби превратиться?

– В любую секунду, – кивнул Рыбников.

– Но… Я не хочу!..

– А никто не хотел, Исаев. Но так уж вышло… Смотри на жизнь позитивно! Да, мы теперь зараженные. И в этом тоже есть плюсы.

– Какие?

– Ну, во-первых, можно не бояться заражения, – капитан Рыбников опять принялся загибать пальцы. – А во-вторых, тебе сегодня не придется потеть в ОЗК и противогазе…

Перед тем как покинуть отдел, капитан Рыбников и рядовой Исаев вооружились. Посыльный сделал себе двухметровую пику из ломика, черенка лопаты, проволоки и скотча. В качестве оружия ближнего боя он выбрал молоток. Рыбникову достался топор. Степан наделся, что стрелять из пистолета ему не придется, – любой шум мог провалить миссию; капитан уже убедился, что громкие звуки привлекают мутантов.

– Ну, с Богом, – сказал атеист Рыбников и перекрестился. Исаев удивленно посмотрел на него и сделал то же самое.

Уходили они через окно, глядящее на антенное поле. Бесшумно выковырнуть и выставить железную решетку оказалось непросто, но они справились. Степан не собирался оставлять проем открытым, но загородить окно снаружи никак не получалось. А потом посыльный, наблюдающий из-за угла за обстановкой, зашипел, привлекая внимание, замахал рукой – кто-то был рядом, в опасной близости.

Капитан Рыбников и рядовой Исаев залегли и, выждав минуту, торопливо поползли прочь – в глубину утыканного антеннами пустыря.

Степан все поглядывал на окно, прикрытое лишь полотнищем светомаскировки. Хотелось верить, что за время их отсутствия в опустевшее здание никто не заберется.

Но, как потом оказалось, надежды капитана Рыбникова не оправдались.

Это открытое окно дорого им обошлось…

8

Вслед уезжающей «Ниве» Коля смотрел недолго.

Машина скрылась за разросшимися кустами сирени, потом появилась снова – на другой стороне деревни – но этого Коля уже не видел. Он забежал в дом, хлебнул воды из ковша, остальное вылил себе на макушку.

– Вот уроды! – Коля огляделся, обуреваемый желанием немедленно нагнать и покарать разбойников.

Только вот их трое, а он один. У них огнестрельное оружие, а у него спиннинг, складной нож да лопата. Топор с тесаком – и те оказались у захвативших машину охотников.

Ну как тут накажешь наглецов?

Если немедленно броситься вдогонку, то, наверное, догнать их можно. В колее быстро не поедешь даже на чужой машине – болтать будет немилосердно, тем более что это «Нива», а не какой-нибудь джип.

Но что делать потом? Бежать следом, выдыхаясь и рискуя получить заряд мелкой дроби в колени? Провожать до грунтовки, а потом еще раз помахать ручкой вслед набирающему нормальную скорость автомобилю?

– Стоп! – вслух сказал Коля. – До грунтовки еще надо суметь добраться!

Он сдернул с вешалки рюкзак, вытряхнул из него барахло, оставив только запасные ключи от машины, предусмотрительно убранные в пакетик с застежкой «зип-лок», и выбежал на улицу.

Два дня тому назад он вытащил из багажника «Нивы» ручную лебедку, чтобы попытаться выправить заваливающийся дровяной сарай, который когда-то был курятником. Бельевой веревкой он примотал лебедку к стволу растущей неподалеку липы, вытянул трос и петлей обхватил одну из балок покосившегося строения – ту, что выглядела понадежней.