Текст книги "Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса"

Автор книги: Михаил Делягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

4.2.3. Скрипали: переход конфликта «США – Англия» в открытую фазу

Уже давно забытое на фоне последующих информационных войн и просто провокаций предполагаемое применение химического оружия в Англии против предателя Скрипаля и его дочери (то есть против двух граждан Российской Федерации), их похищение, изоляция (с более чем вероятным последующим убийством английскими спецслужбами) и развязанная вокруг этого безумная антироссийская истерика до сих пор буквально режут глаз поразительным непрофессионализмом.

Английские спецслужбы, помимо склонности к демонстративному насилию, традиционно отличаются глубоким пониманием реальности (вызванным и традицией инициативной поддержки гражданами, включая специалистов, своего государства). Скандал же со Скрипалями изобиловал не только заведомо нелепыми официальными заявлениями, но и чудовищными для западного сознания действиями (вроде немотивированного зверского умерщвления домашних животных и голословных обвинений в адрес очевидных представителей ЛГБТ-сообщества, пусть даже и российского), дискредитировавшими правительство Мэй даже на современном ему западном информационном фоне.

Эта дискредитация вызывала ощущение как минимум побочной цели организаторов провокации (насколько эффективно могут и по сей день работать английские спецслужбы, можно, по всей видимости, с исчерпывающей полнотой судить по убийству собравшегося вернуться в Россию Березовского или по серии «загадочных» смертей ряда других видных эмигрантов из нашей страны, часть из которых носила откровенно демонстративный характер).

Ведь в то время многим казалось, что крах правительства Терезы Мэй может привести Англию обратно в «европейское стойло» (косвенный признак надежд на это – отсутствие активации весьма мощного шотландского проевропейского сепаратизма при том, что в Шотландии находится половина английской промышленности, включая почти всю добывающую). Главный европейский бенефициар подобного развития событий – Германия – после войны кастрирована англосаксами в политическом плане и утратила способность к осознанным стратегическим действиям, однако США вполне могли рассчитывать откровенно безумными обвинениями спровоцировать Россию на резкий аргументированный протест и активные встречные действия (прежде всего юридические), превратившие бы Мэй и критически значимую часть британской элиты в недоразумение и всемирное посмешище.

Однако России – и далеко не только в силу глубочайшего объективного противоречия интересов с развязавшими против нас беспрецедентную по своей всеобъемлющности агрессию США – необходима Англия именно вне Евросоюза, как активный фактор внутренней дестабилизации всего Запада. Соответственно, во время скандала со Скрипалями нам нужно было сохранение правительства Терезы Мэй вне зависимости от степени демонстрируемой им русофобии. В силу изложенного (хотя нельзя сбрасывать со счетов и возможность проявления, таким образом, простой политической импотенции современной управленческой элиты) Россия категорически отказалась поддаваться на провокацию, включающую отравление, похищение и вероятное убийство её граждан.

Возможная принципиальная модель действий американских спецслужб против англичан была, по-видимому, отработана, самое раннее, на Украине ещё на «малайзийском боинге». Тогда непосредственно руководившие бандеровской хунтой американские специалисты, насколько можно судить, попросту обманули своих подопечных, объявив регулярный малайзийский рейс полетом личного самолета президента России В. В. Путина и потребовав его уничтожить.

Выполнив команду, украинские фашисты (и не столько в Днепропетровске, где находились непосредственные исполнители, сколько в Киеве, где располагались политические марионетки) стали заложниками своих американских хозяев, которые навсегда получили полную возможность в любой момент по своему произволу отдать их под суд (и даже организовать их смертную казнь) за организованное самими американцами чудовищное преступление.

В случае Скрипалей можно предположить, что английские спецслужбы получили от своих американских «старших братьев» команду похитить их и обеспечить соответствующие политические заявления в рамках протоколов «трансатлантической солидарности», сотрудничества в рамках НАТО или просто двусторонних отношений спецслужб.

Скорее всего, американцы по одной из стандартных мошеннических схем потребовали немедленных публичных действий, обещая представить необходимые доказательства чуть позже, – а когда англичане, подчинившись им, загнали себя в капкан, с удовольствием отказали им. Хотя, с другой стороны, представляется невозможным a priori[82]82
  «Из предшествующего» (лат.).


[Закрыть] полностью исключить и возможность того, что этой провокацией английские спецслужбы (или какие-то весьма существенные и влиятельные их элементы) решали сугубо внутриполитическую задачу, действуя не столько на стороне американцев, сколько против собственного правительства Терезы Мэй.

Не сумев свалить это правительство провокацией со Скрипалями, США энергично взялись за его реформу «изнутри». Признаком этого представлялась знаменательная (особенно на фоне крепнущих даже в «старой» Европе патриотических настроений, дошедших до намерения Макрона коренным образом «реорганизовать ислам» во Франции) замена Министра внутренних дел, уличенной в позорном для английского истеблишмента намерении бороться с нелегальной иммиграцией, на произраильского мусульманина Джавида, публично мечтавшего о жизни своих детей в Израиле.

Приход к власти сына пенджабцев Риши Сунака (после всё более скандальных Бориса Джонсона и Лиз Трасс) в результате отказа от борьбы за пост премьер-министра обеих основных кандидатов представляется проявлением не только общей для глобального управляющего класса тенденции назначать на руководящие посты представителей не укорененных в управляемых обществах меньшинств (и в силу этого одновременно равнодушных к этим обществам и нуждающимся во внешней поддержке для сохранения своей власти над ними), но и антианглийской политики США.

* * *

Рассматривая внешние проявления англо-американской стратегической конфронтации, стоит прежде всего обратить внимание на прошедший почти незамеченным на фоне глобального скандала со Скрипалями беспрецедентный в истории развитых демократий арест Саркози 20 марта 2018 года с его не менее беспрецедентным 25-часовым допросом (правда, с перерывом на ночлег дома).

То, что ни последующие долгие месяцы его нахождения под судебным контролем, ни итоговый приговор в мае 2023 года с лишением свободы на три года (два условно, а один год вне тюрьмы с электронным браслетом, но всё же) не вызвали ни малейшей истерики дрессированных медиа «свободного мира» (США, Европы и Японии), означает, что проанглийский президент Макрон де-факто лишил проамериканского экс-президента Саркози глобального политического статуса.

Формальный повод представляется совершенно бесспорным: вряд ли у кого-то могут возникнуть обоснованные сомнения в том, что Саркози действительно совершал как доказанные (попытка подкупа судьи Кассационного суда), так и не доказанные преступления, в которых его обвиняли, в том числе брал значительные деньги на свою президентскую (как минимум) кампанию у лидера Ливии Каддафи, совершая тем самым тягчайшее уголовное преступление, а затем развязал чудовищную агрессию против Ливии, втянув в неё и все НАТО, разрушив её государственность и убив Каддафи в основном просто для того, чтобы замести следы[83]83
  Разумеется, стратегический смысл уничтожения Ливии был совершенно иным и заключался прежде всего в разрушении полностью проработанного и коммерчески крайне рентабельного масштабного проекта обводнения Сахары, разработанного по указанию Каддафи и полностью готового к реализации. Этот проект, превратив бесплодную Сахару в мировой центр производства сельхозпродукции, лишил бы Запад продовольственного аспекта власти над неразвитыми африканскими странами и принес бы глобальным корпорациям чудовищные убытки.
  Катализатором же уничтожения Ливии и Каддафи стала, вероятно, демонстрация его твердого намерения отказаться от продажи нефти за доллары, представлявшего в тогдашних условиях реальную угрозу даже не доминированию, но и простой финансовой стабильности США. А Саркози со своим страхом разоблачения механизма своего прихода к власти в интересах США, но на ливийские деньги просто оказался идеальным исполнителем назревшего преступления.


[Закрыть].

Однако во всём этом Саркози всецело поддерживался США, которые с энтузиазмом возглавили начатый им крестовый поход против суверенитета, законности и демократии. И суд над Саркози вполне мог привести к огласке (пусть даже в качестве лишь гипотезы) реальных причин агрессии НАТО против Ливии, что нанесло бы весьма серьезный и отнюдь не только имиджевый ущерб и США, и проамериканской части английской элиты, и пресловутой «атлантической солидарности» (которая заключается в полном, безоговорочном и нерассуждающем подчинении европейцев американцам не только в НАТО, но и во всей мировой политике в целом). Мощь американского доминирования позволила в конечном итоге избежать этой угрозы, – однако опасность всё же была серьезной.

Весьма прозрачное англо-американское измерение имеет, насколько можно судить, и приведшая к власти выкормыша Сороса Пашиняна «цветная революция» в Армении, осуществленная, как и на Украине, со второй попытки (после «энергомайдана»). По всей видимости, несмотря на формальную связь многих приводимых к власти формально армянских политиков с Англией, эта революция, непосредственно направляемая прибывшими из США под видом дипломатов оперативниками, была направлена на вывод армянских элит из-под английского влияния (которое было среди них весьма значительным, так как до охлаждения отношений с США Британия выполняла функции неформального представителя США и проводника их интересов на значительной части территорий своей бывшей империи, включая примыкавшие к ней регионы не только Ближнего, но и Среднего Востока и Закавказья).

Основные и тем более решающие битвы тихой войны между США и Англией, без всякого сомнения, еще впереди, – и пока всё, что мы видим (за исключением украинской катастрофы, конечно), представляется всего лишь весьма сдержанной и локальной разведкой боем.

Непосредственным полем столкновения, насколько можно судить в настоящее время, станет вся Евразия, центральная часть которой уже активно и последовательно превращается в хаотизируемое пространство. Ключевыми узлами этой борьбы к настоящему времени уже стали:

• Польша и Украина, борьба США и Англии за определяющее влияние на власти которых очевидна (её символами и важными этапами стали вывоз Зеленского к Байдену на самолете американских ВВС, – по сути, похищение из-под носа английской охраны, – и визит Байдена на Украину и в Польшу);

• Казахстан и в целом Средняя Азия, где США пытаются притормозить вдохновленные Англией проекты Великого Турана и политического ислама, сохранив при этом их антироссийскую энергию (попытка исламистского переворота в Казахстане в январе 2022 года, подавленная Россией при небольшой поддержке части других стран ОДКБ, включая Армению, была прежде всего попыткой Англии вернуть равное с США влияние в нефтегазовом комплексе Казахстана, заботливо поддерживавшееся создателем сначала казахстанской, а затем уже и откровенно казахской государственности Назарбаевым, но грубо нарушенное его преемником Токаевым в пользу американских корпораций);

• Закавказье, где, загоняя переданную под власть «соросят» Армению в прямом смысле слова под Азербайджан и Турцию, США этим сдерживают английское влияние в последних;

• Средний Восток, – см. параграф 4.3 (характерно, что ещё в 2021 году Саудовская Аравия, стабилизировав свои отношения с Израилем, резко и последовательно дистанцировалась от демократической администрации США и фактически нормализовала отношения с Ираном, несмотря на все объективные и действительно глубокие противоречия с ним);

• Китай, который США стремятся уничтожить как своего единственного геополитического конкурента и будущего победителя, – в то время как для Англии он является системным и необходимым, пусть и не всегда удобным партнером в наступающем новом мире, в том числе в деле освоения и преобразования экономических руин Европы;

• Турция, где США не смогли заменить Эрдогана на «турецкого Пашиняна» на президентских выборах 2023 года, однако добились резкой либерализации его финансовой политики, – при том, что для Англии Эрдоган превратил Турцию не только во фронтмена её стратегического проекта Великий Туран, но и в площадку идеального партнерства с Китаем, на которой сторонам не надо выяснять, кто здесь старший партнер (напомним, что попытки стратегического союза Китая с США в 2009 году и с Англией в 2015-м провалились именно из-за неспособности их участников согласиться на роль младшего партнера – при культурно обусловленной неспособности англосаксов к равноправному партнерству как таковому [19]).

Объективной задачей США является запихивание Англии обратно в Евросоюз для полного и окончательного стирания её исторической субъектности.

Сегодня она в принципе не поддается решению, хотя промежуточный этап, – привод к власти в Англии (возможно, при помощи традиционной для спецслужб США «волны террора») проамериканского правительства, не просто объективно, но и активно, в тактическом повседневном плане противостоящего Сити (как основе финансово-политического влияния Англии) и на глазах впадающей в ничтожество и последовательно дискредитируемой королевской семье (как управленческой и культурной сердцевине Англии), – представляется вполне реальным, особенно на фоне премьерства Сунака.

Вместе с тем культура стратегического планирования и управления (включая понимание крайне тонких и при этом исключительно важных культурных, духовных и психологических аспектов конкуренции обществ) у Англии на порядок превосходит таковую как у США, так и у глобального управляющего класса (являющегося культурной калькой американской элиты во всей её пещерной неразвитости и дополнительной деградации последних десятилетий).

Кроме того, отчаянная нехватка ресурсов и нарастание разнообразных прямых угроз вынуждает английскую элиту (прежде всего Сити, спецслужбы и не выродившуюся часть королевской семьи) отчаянно напрягать все силы и, что не менее важно, всё воображение ради самосохранения, – в то самое время, когда в основной части американских элит осознание экзистенциальных угроз нынешнего глобального кризиса расслабленно отсутствует.

Важным проявлением этого контраста является концентрация всех английских сил[84]84
  Показательна в этом отношении позиция шотландских элит (разумеется, самих этих элит, а не их фронтмена – 38-летнего сына пакистанца и кенийки из Глазго, первого министра Шотландии и лидера Национальной партии Шотландии Хамзы Юсафа), пришедших к выводу о возможности (а значит, и необходимости) бороться за центральную власть над всей Британией вместо реализации сепаратистских планов отделения Шотландии (которые остаются нежеланным запасным вариантом на случай поражения).
  Таким образом, даже наличная слабость центральной власти поразительным образом преобразуется английской политической культурой в потенциал её усиления: потенциальные сепаратисты, видя возможность получить власть над целым вместо его части, становятся (как минимум, на время сохранения своих надежд) защитниками этого целого, а не его разрушителями.


[Закрыть] на локальной задаче выживания Англии (пусть и решаемой в глобальном масштабе), в то время как силы американских элит, являющихся заложником уже мнимого глобального доминирования США, «размазаны» по крайне широкому спектру разнообразных проблем.

Поэтому в стратегической конкуренции английские элиты, при всей их слабости и ограниченности, сегодня и в обозримой перспективе сильнее американских.

Расхождение их глобального позиционирования и, соответственно, стратегических задач предельно ярко проявилось в разжигании и ходе украинской катастрофы.

Задача США (и глобальных корпораций, базирующихся на её территории, и в целом проамериканской части глобального управляющего класса, пока доминирующей в нём) объективно заключается в предельном ослаблении и подчинении России с погружением её в состояние даже не кровавых 90-х годов, а Китая после «опиумных войн», – но ни в коем случае не в её уничтожении, так как в этом случае основная часть её природных ресурсов автоматически упадет в руки Китая.

В результате такого развития событий главный глобальный враг (уже не конкурент и не противник, а в восприятии американских элит именно подлежащий полному уничтожению враг) США, уже находящийся с ними в состоянии биполярного противостояния, получит не только сами ресурсы, но и огромный фронт работ по их освоению – неизмеримое экономическое «пространство для вдоха», колоссальный инвестиционный спрос, являющийся сегодня главным дефицитом мира (включая и сами США).

Худшего кошмара для американской элиты невозможно и представить, – что проявляется в практической политике как некоторое подтормаживание агрессии против России, особенно заметное в критические моменты.

Для английской же элиты полное уничтожение России является идеальным будущим уже только по одному тому, что оно представляет собой худший ночной кошмар США. Укрепление же Китая в случае перехода российских ресурсов (или их значимой части) под его контроль для англичан станет не более чем неудобством, – и то всего лишь потому, что с укрепившимся стратегическим партнером сложнее будет вести переговоры (например, о сочетании экономической власти Китая и политической власти Англии над обанкротившейся, разорившейся и преобразующейся в несколько евро-Халифатов континентальной Европой).

Поэтому там, где американцы подтормаживают в агрессии против России и даже порой демонстрируют готовность к компромиссу, англичане (которые, среди прочего, сумели сохранить контроль над Зеленским и его офисом, не отдав его американцам) ломят напролом, не просто демонстрируя, а на деле проявляя категорическую бескомпромиссность и являясь ключевым двигателем продолжения украинской катастрофы в прямом смысле слова «до последнего украинца».

Их глобальные проекты – политический ислам (в тактическом плане прежде всего в Средней Азии и России, а в стратегическом – в континентальной Европе) и последовательно реализуемый Турцией Великий Туран – направлены на кардинальное преобразование всей Евразии, а с учетом косвенного влияния на США и Китай – и всего человечества.

Это естественно: тот, кому в перспективе нечего терять, объективно заинтересован в кардинальных преобразованиях – в отличие от эмоционально и интеллектуально усталых и в целом сходящих со сцены империалистов США, всё более беспомощно грезящих о возврате уже навсегда ушедшей реальности (между уничтожением Советского Союза и выходом Китая на авансцену истории – с точки зрения развития технологий это информационная эпоха 1991–2019 годов [20]), в которой им действительно принадлежал весь мир и все его мысли, и которая уже никогда не вернется.

4.3. Почему очередной план уничтожения Израиля может сработать

При рассмотрении современных перипетий агонии Ближнего Востока ни при каких обстоятельствах нельзя забывать, что исторически главным врагом Израиля как государства были отнюдь не оттесняемые им арабы, яркое сопротивление которых всегда носило слишком хаотичный и непоследовательный характер.

Главным противником самой идеи возникновения еврейского государства на землях контролируемой ею Палестины была Британская империя, а сторонниками – Советский Союз и США, которые использовали проект создания Израиля как элемент общей политики подрыва подлежащего утилизации, уходящего глобального конкурента.

Именно поэтому именно Сталин спас Израиль сразу после его провозглашения поставками чехословацкого оружия (перевозимого американскими ВВС, летчики которых специально для этого уволились со службы, выкупив за установленную государством цену в один доллар свои транспортные самолеты, – а по завершении операции вернулись на службу, продав самолеты за тот же полновесный доллар обратно государству). Ещё более важным фактором выживания и в целом становления Израиля стало командирование советским руководством в него «в один конец» нескольких тысяч опытных, прошедших фронт одиноких евреев-офицеров (отчасти из-за этого потом в Советском Союзе возник болезненный миф о том, что евреи воевали меньше других национальностей).

Англия как государство сопротивлялась идее Израиля (поддерживавшейся в том числе банкирами лондонского Сити) как могла, во время Второй мировой войны отвлекая свой флот от борьбы с Германией на перехват еврейских беженцев от Гитлера, а вооруженные силы – на гноение их в специально созданных концлагерях. Соответственно, еврейские террористы (как минимум с 1940 года) действовали отнюдь не только против арабов. В частности, под руководством будущего седьмого премьер-министра Израиля Ицхака Шамира в 1944 году они уничтожили в Египте британского министра по делам Ближнего Востока Гиннесса, а под руководством будущего шестого премьер-министра Менахема Бегина в 1946 году взорвали отель «Царь Давид», в котором располагалась британская администрация (погибло 92 человека).

Создание государства Израиль стало началом непосредственного демонтажа Британской империи, первым актом лишения её колоний и «подмандатных территорий», – и, даже если это и подзабыли нынешние «эффективные менеджеры» в Тель-Авиве, об этом хорошо помнят чувствующие себя обделенными и эффективные без всяких кавычек наследники умершей империи в Лондоне.

Вслед за многими наблюдателями можно предположить, что первоначальный успех изуверской атаки ХАМАС[85]85
  Херакет эль-Мукауамат эль-Исламия (на кириллице) «Движение “Исламское Сопротивление”» – палестинская исламистская (суннитская) военнно-политическая группировка.


[Закрыть] 7 октября 2023 года (обеспеченный не только необычно хорошей организацией и оснащением нападавших, но и не менее необычным снятием израильского контроля за частью границы) стал результатом непубличного британского влияния на критически значимые элементы израильского государства.

Стратегический смысл нападения заключался прежде всего в срыве оглашения уже практически заключенного к тому времени под контролем США договора о нормализации отношений между Израилем и Саудовской Аравией, – договора, к которому затем аккуратно подтянулся бы Иран, стабилизировав тем самым Ближний и Средний Восток. (Американское руководство не испытывало никакого восторга от этой перспективы, но готово были ради общего эффекта хотя бы некоторое потерпеть иранцев, особенно если бы они смирились с обманом при освобождении находящихся у них в плену пяти американских граждан. Их отпустили в начале октября 2023 года в обмен на разморозку для закупки продовольствия 6 млрд иранских долларов, находящихся в банке Катара, однако США, получив своих граждан, свою часть обязательств исполнили с огромным опозданием, – вероятно, в случае стабилизации ситуации они деликатно отказались бы от разморозки иранских денег в обмен на присоединение Ирана к пакту стабильности.)

Стабилизация Ближнего и Среднего Востока в результате израильско-саудовского договора стала бы прекрасным подарком Байдену и в целом американским демократам к президентским выборам, который мог бы обеспечить им победу даже в нынешних условиях, – однако она практически аннулировала влияние Англии в исторически «её» регионе.

От публичного заключения договора выиграли бы все региональные силы (включая в конечном итоге даже ХАМАС и «Хезболлу»[86]86
  «Хе[и]зболла» – военизированная ливанская шиитская организация.


[Закрыть]), – но для Англии это оказалось бы крайне болезненным ударом и, более того, полным крахом надежд на возрождение (пусть и в новом, неявном, неформальном виде) вожделенной империи.

Кошмар же успешной террористической атаки ХАМАС и значительно более террористического по своему характеру ответа Израиля как минимум сохранил (а возможно, и существенно упрочил) её влияние.

Этот же кошмар просто снял (пусть временно) и казавшиеся неразрешимыми внутриполитические проблемы Израиля, сплотил ужасом его общество (как теракт 11 сентября 2001 года временно сплотил общество американское) и направил энергию его внутренних противоречий вовне – на всё, хотя бы теоретически связанное с палестинцами под по-человечески понятным лозунгом «никогда больше».

Однако по высказываниям Министра обороны о «людях-животных», по характеру «выравнивания городского ландшафта» Газы и некоторым особенностям информационной политики сложилось устойчивое представление, что воодушевленные этим «эффективные менеджеры» Израиля обратились для «окончательного решения» палестинского вопроса к «лучшим» из известных им практик, описанным Ветхим заветом, а затем – и Нюрнбергским трибуналом.

Требование к 1,1 млн жителей Газы переместиться на юг сектора в преддверии начала наземной операции представлялось определенным продвижением к гуманизму, так как свидетельствовало о признании руководством Израиля хотя бы в теории существования мирного палестинского населения (что в то же самое время последовательно, яростно и открыто отрицалось массой русскоязычных либералов, вероятно, глубоко разочарованной неудачей «окончательного решения» русского вопроса в 90-е годы).

Однако с учетом объективной невозможности быстрого переселения таких масс людей хотя бы с минимальным уровнем гуманизма это производило впечатление постановки (в неявной, но совершенно однозначной форме) задачи физического истребления нескольких десятков тысяч человек, – помимо прямого уничтожения задержавшихся на севере сектора Газа, при помощи вымаривания без применения оружия путем перемещения их на заведомо не приспособленную для жизни (по крайней мере, такого количества людей) территорию.

То, как это виделось и осуществлялось сегодня, производило впечатление даже не этнической чистки, а вполне очевидного, наглядного и, более того, демонстративного геноцида. Более того: в силу своей откровенности и обосновывания официальными лицами этот геноцид вполне явственно претендовал на введение de facto в качестве нового общепринятого стандарта и внутренней политики, и международных отношений (который в случае успеха этой попытки в будущем будет применяться и к самому Израилю).

Вместе с тем как надежды на вовлечение в конфликт соседних с Израилем стран, так и опасения этого непосредственно во время проведения операции были совершенно не обоснованы. Конечно, США могли «под сурдинку» нанести удар по Ирану (о намерении чего свидетельствовало крайне дорогостоящее направление в регион второй ударной авианосной группы): раз демократам не удалось выиграть выборы, выставив Байдена великим миротворцем, они вполне могли попытаться добиться того же результата прямо противоположным путем, – выставив его великим завоевателем. Однако на Третью мировую войну и тем более Апокалипсис это не тянуло с самого начала.

Представлялось вполне очевидным, что в целом арабский мир ограничится ради спасения во многом раздражающих его палестинцев сугубо символическими мерами: их соседям, на разных уровнях вовлеченным в разнообразное и выгодное сотрудничество с Израилем, так же безразлична их судьба, как во время прошлого геноцида соседям гитлеровской Германии была безразлична судьба евреев, оказавшихся под властью прошлых национал-социалистов.

Но вот моральная позиция в отношении «новой нормальности» Израиля, – причём позиция не только арабского, но и основной части незападного мира (а также его огромных и всё более влиятельных анклавов внутри «коллективного Запада»), – уже в настоящее время представляется столь же безупречной, как и у послевоенного мира в отношении Холокоста.

И именно эта позиция (в том числе и далеких от симпатий к ХАМАС и даже палестинцам общественных сил и просто людей), именно взгляд на израильтян как таковых через призму кровавого бетонного крошева, в которое с немецкой методичностью в прямом эфире превращалась Газа, вполне может стать фатальным для государства Израиль. (Его будущее остается открытым даже несмотря на успех американцев, которые буквально висели на руках у всех участников конфликта и, умоляя их воздержаться от эскалации, сумели не допустить полномасштабной резни палестинцев и ограничили число убитых десятками, а не сотнями тысяч.)

Разумеется, Израиль не завершит своего существования сразу после военной операции и даже не в следующем после её завершения году: мы уже знаем ответ на сакраментальный вопрос начала века «доживет ли Израиль до 2025 года», – но никто больше не может сказать, на сколько именно лет он переживет эту дату.

Поскольку из четырёх основных глобальных еврейских проектов (каббала, традиционный иудаизмм, сионизм, финансовый империализм) Израиль как государство является сутью только одного (и представляет серьезную ценность только для другого) [19], скорбь по нему, безусловно, станет неотъемлемой частью великой еврейской культуры и личной трагедией миллионов семей по всему миру, но отнюдь не новой еврейской катастрофой.

Англия же, вернув под свой контроль Ближний и Средний Восток (потому что без Израиля он необратимо выпадет из сферы влияния США весь, как уже выпала Саудовская Аравия: «Ближний Восток без Израиля – это не только Ближний, но и Средний Восток без США»), если и не воссоздаст заново кусок своей империи, то, во всяком случае, сформирует в распадающемся мире свой собственный макрорегион, триумфально вернувшись в число ключевых держав новой, постглобалистской эпохи.

Практики сходятся: в 1938 году в Мюнхене английские элиты начали Вторую мировую войну направлением Гитлера на Восток, чтобы тот сломал себе шею, дискредитировав свою идеологию и свой народ чудовищным изуверством (подробней см. параграф 8.2), – однако этот шаг объективно являлся началом конца и самой Британской империи.

Через 85 лет и 10 дней после этого, 7 октября 2023 года одной удачной террористической атакой, насколько можно судить, Англия (или, точнее, весьма эффективные и критически влиятельные элементы британской элиты) сквиталась за своё давнее поражение с Израилем, направив Нетаньяху по тому же самому пути, которым 85 лет назад пошел Гитлер, – однако теперь этот же путь может стать актом возрождения Британской империи в качественно новом виде.

Конечно, израильтяне даже сейчас, в момент написания этой книги (в ноябре 2023 года), всё ещё могут вновь переиграть британцев, – например, согласившись на создание единого палестинского государства с выходом к морю и даже став (в силу политической разрозненности и слабости палестинцев) двигателем его создания.

Прежде всего создание такого государства надолго превратит его в безысходное поле боя противостоящих группировок (сегодня это ХАМАС и ФАТХ[87]87
  ФАТХ («прорыв обороны», араб.) – палестинская военизированная организация, член Организации освобождения Палестины (ООП).


[Закрыть], но уже в ближайшее время вполне могут появиться новые), с легкостью манипулируемых Израилем и отвлекаемых им от себя (да им и так, строго говоря, в отчаянной схватке за власть очень быстро станет попросту не до него).

Создать такое государство по сугубо географическим причинам можно только на нынешнем севере Израиля – надежно отгородившись им от Ливана, а следовательно, и от «Хезболлы» (и, более того, создав предпосылки для стравливания её с палестинцами). При этом в целом довольны будут и соседи: Сирия избавится от оборачивающегося постоянными ударами по своей территории соседства с Израилем, а вернуть себе Голанские высоты у Палестины будет неизмеримо проще, чем у Израиля. Египет же избавится от крайне раздражающего его соседства с палестинцами.

Да, конечно, Израиль будет вынужден обменять цветущие земли севера на разоренную Газу, что вызовет радикализацию значительной части общества, – но при этом, помимо радикального снижения напряженности, получит консолидированный контроль за восточной частью шельфового месторождения газа «Левиафан» (значительная часть которого расположена как раз напротив сектора Газа).

* * *

Впрочем, для описанного выхода из нынешнего витка своего кризиса Израилю придется проявить милосердие либо стратегическое мышление, равно не свойственные, как мы слишком хорошо знаем по собственному опыту, либеральным «эффективным менеджерам», – равно как и их предшественникам (в том числе и по следованию примеру Британии), гитлеровским фашистам.