Текст книги "Россия перед лицом истории: конец эпохи национального предательства?"

Автор книги: Михаил Делягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ТРЕВОЖНЫЕ ЗВОНОЧКИ ИНТЕГРАЦИИ

Мы привыкли считать Белоруссию «надежным тылом» России в деле реинтеграции постсоветского пространства.

Конечно, были и несбывшиеся надежды, и бизнесвойны, и жесткие заявления (вплоть до вошедшего в дипломатический фольклор предположительного разъяснения, сколько и чьих дивизий стоит между Москвой и Минском).

После краха надежд на общую валюту (во многом из – за административной реформы 2004 года, парализовавшей правительство России) руководство Белоруссии увидело невозможность стратегического союза с коррупционерами. Поняв, что стране придется стоять на своих ногах, оно занялось укреплением патриотизма, подчеркиванием суверенитета, налаживанием отношений с Евросоюзом.

Экономический кризис 2008–2009 годов вкупе с отвлекшей от него внимание попыткой государственного переворота нанес стране страшный удар. Россия подставила плечо, Белоруссия не дала коррупционерам и олигархам залезть себе ни в карман, ни под юбку, – и над мутным варевом мелких склок воздвигся Таможенный союз, основа нашего общего будущего.

В России хорошо помнят, с каким лицом подписывал соглашение о его создании президент Белоруссии, – сразу после показа по официозному телеканалу фильма «Крестный батька». Понятно, кто и зачем из до сих пор остающихся во власти представителей либерального клана организовал эту провокацию против нашего союза, – и чего стоило руководству братской страны не поддаться на нее.

Тем более тревожны некоторые тенденции в жизни Белоруссии.

В связи с обсуждением 200-летия Отечественной войны 1812 года академический Институт истории сделал официальный вывод о необоснованности этого термина. Насколько можно судить, для белорусского народа и Франция, и Россия были в то время одинаково чужды, поэтому о защите Отечества против наполеоновского нашествия не могло идти и речи. И к юбилею 200-летия Отечественной войны 1812 года ее название практически полностью исчезло из официальной историографии.

Огромное внимание и по сей день уделяется установке памятников правителям Великого княжества Нитовского и восстановлению имений польсколитовской знати, которая официально считается белорусской (при том, что ее представители, как правило, искренне не считали белорусов людьми).

Это напоминает стремление принизить связь наших народов и выпятить связи с Европой, что имеет ясный внешнеполитический смысл.

Члены официального Союза писателей Белоруссии, по сообщениям СМИ, наряду с естественным стремлением к развитию белорусских издательств выражают возмущение засильем на книжном рынке страны «русскоязычной» литературы как таковой.

С русского языка на белорусский переведены указатели улиц, населённых пунктов, расписания общественного транспорта, – вплоть до проездных билетов, хотя формально равный статус обоих государ-| таенных языков сохранен.

Это также напоминает слишком понятный путь оодьшинства постсоветских государств, – и в Белоруссии (как и в России) подобные изменения нельзя ооъяснить общественной или местной инициативой.

Их нельзя воспринимать как повод для агрессивного навязывания своей обиженности в стиле неразумных религиозных деятелей. Напротив – это сигнал глубинного, еще не проявленного неблагополучия двусторонних отношений.

Нужно тщательно проанализировать их, выявить источник неблагополучия и устранить его.

Ведь дрейф Белоруссии от России не только превратит ее в безысходный северный аналог Молдавии, но и драматически ослабит нашу страну. Дополнительный (после украинской катастрофы) подрыв реинтеграции постсоветского пространства снизит нашу устойчивость в глобальной депрессии, лишит наше государство источника культуры ответственности перед народом (дефицитной после четверти века национального предательства), разрушит социальный и технологический капитал, необходимый для возрождения России.

Не радуя наших врагов сварами, мы должны выявить и устранить причины охлаждения отношений с друзьями.

ТРУДНОСТИ КИТАЯ – ТРЕВОГА РОССИИ

Головокружительное возвышение Китая, ставшего главным событием XXI века и уверенно занимающего место Советского Союза в биполярном противостоянии с Западом, не должно заслонять от нас качественных проблем нашего великого соседа. Ведь в ближайшие годы они неминуемо, просто в силу глобального значения Китая, будут оказывать нарастающее влияние на состояние нашего собственного общества.

Прежде всего, Китай уже на протяжении более чем десятилетия осуществляет трудный переход от развития преимущественно за счет экспорта к развитию за счет прежде всего внутреннего спроса.

Этот переход объективно обусловлен, так как нарастание экономических проблем в развитых странах существенно сдерживает увеличение китайского экспорта в них, а срыв мировой экономики в депрессию и вовсе сократит мировую торговлю.

Однако переход от экспортного развития к развитию за счет внутреннего спроса, при всей неизбежности, будет крайне болезненным для Китая, так как объективно вызовет существенное снижение рентабельности. Оно весьма сильно ударит по надеждам китайского общества, на протяжении уже более чем поколения привыкшего к непрерывному улучшению своих жизненных условий. При этом самый сильный удар придется по наиболее социально активным группам, получающим наибольший выигрыш от социально-экономического прогресса.

Естественное недовольство этих групп вызовет с их стороны требования продолжить улучшение их положения привычными темпами, – даже если для этого придется ухудшить жизнь основной, более пассивной части населения. Это стандартный либеральный подход, – но в Китае он не пройдет, в том числе и потому, что китайские лидеры с великим тщанием изучили подготовленный по их поручению многотомный доклад об ошибках советского руководства, приведших к распаду СССР.

Неизбежное противодействие подобным настроениям вынудит государство усилить контроль за всеми важными сторонами общественной жизни. Поскольку в силу специфики современной китайской государственности этот контроль будет прямым, а не косвенным, как на Западе, он ограничит свободу личности и, соответственно, возможности постиндустриального развития. А ведь Китай и так остро переживает общую для коллективистских обществ Азии проблему несовместимости массового свободного творчества с культурной традицией и объективно обусловленной склонностью к копированию и улучшению уже имеющихся образцов и принципов.

Затруднение развития в условиях обострения глобальной конкуренции создаст сильное внутреннее напряжение.

Оно будет усиливаться из-за изменения демографической ситуации: жесткое ограничение рождаемости создало сильный количественный перекос в пользу мальчиков. В результате в Китае уже сейчас несколько десятков миллионов молодых мужчин гарантированно не могут найти себе спутницу жизни, что объективно повышает уровень агрессии в китайском обществе.

Внутренняя агрессивность усиливается появлением и расширением поколения балованных единственных сынков, получивших выразительное наименование «маленьких императоров».

В этих условиях особенно значим фактор смены поколений: не только на низшие, но и на средние, а в последние годы уже и на высшие посты в массовом порядке приходят люди, получившие западное по своему типу образование. Высокая индивидуальная эффективность сочетается у них с ориентацией на личные достижения в ущерб общему благу. Если уходящие поколения китайских управленцев служили Китаю потому, что это Китай, то новые все чаще служат ему просто потому, что это выгодно.

Смена руководителей, боровшихся за выживание своего народа, отличниками, борющимися за хорошие отметки, в середине 2000-х годов имела зримые катастрофические последствия в Израиле; в середине 10-х нечто подобное существенно снизит эффективность Китая – причем в самый неподходящий момент.

Продолжение развития Китая неминуемо будет усиливать рост стихийного китайского патриотизма, как бы его ни сдерживали лидеры страны. Этот процесс будет объективно оборачиваться в том числе против нас: на российско-китайской границе трудно не поразиться контрасту между нашей разрухой и их рачительностью. То, как недобросовестная часть правящей бюрократии разворовывает и разрушает наши ресурсы, чтобы вывезти их в тот же самый Китай, вызывает у китайцев ужас и омерзение.

В результате уже сегодня принадлежность Сибири и Дальнего Востока России представляется результатом не только нашего суверенитета, но и китайскоамериканского баланса сил; со временем однозначность их принадлежности может подвергнуться размыванию.

В этих условиях часть китайского руководства может попытаться смягчить нарастание внутреннего напряжения в стране за счет «сбрасывания» излишней агрессии вовне.

Ничего нового в этом нет: насколько можно судить, нечто подобное произошло в 1979 году, когда одной из причин нападения Китая на Вьетнам стало, по-видимому, желание высшего китайского руководства «охладить пыл» своих военных руководителей. Ведь в результате массового уничтожения управленческих кадров в ходе «культурной революции» почти на все значимые посты были поставлены военные: других менеджеров просто не осталось. В результате пассионарность последних, ставшая потенциальной угрозой для внутреннего баланса сил в китайской элите, была сожжена на вьетнамской границе (в жестоких боях, память о жертвах которых живет в китайском обществе и по сей день), и страна получила десятилетие (до событий на площади Тяньъаньмынь) спокойного развития.

Понятно, что мышление «по аналогии» всегда хромает, и попытка сброса внутренней агрессивности вовне не сможет достигнуть успеха хотя бы из-за мощности и разнообразия факторов, порождающих эту агрессивность. Однако даже обреченная на неудачу попытка может произойти, если ситуация начнет выходить из-под контроля: гарантированно не решив проблему, она позволит хотя бы выиграть время, особенно с учетом снижения качества китайского управления.

Разумеется, внешне это будет выглядеть как абсолютно стихийный процесс, к которому руководство Китая не имеет отношения и который оно осуждает и всеми силами решительно сдерживает, – но для нас эти события могут стать серьезным испытанием.

Чтобы не допустить их, Россия должна всеми силами крепить стратегическое партнерство с Китаем, улучшать понимание друг друга и наращивать интеллектуальные контакты с тем, чтобы взаимопомощь в вопросах стратегического прогнозирования и управления постепенно превратила бы наше партнерство в прочные союзнические отношения.

Это необходимо еще и для того, чтобы модернизация России, когда она из пустого трепа превратится в реальную политику, объективно ограничивая китайский импорт в нашу страну и тем самым создавая для наших партнеров определенные трудности, не привела к обидам и инстинктивному ухудшению отношений.

НА ПОРОГЕ ТРЕТЬЕЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Люди доброй воли, стремящиеся к сотрудничеству, а не конфронтации, знающие, что худой мир лучше доброй ссоры, и что, как говаривал Громыко, «лучше десять лет вести переговоры, чем десять минут войну», находятся сейчас в скверной и затруднительной ситуации.

В самом деле: как развивать сотрудничество с нашими партнерами на Западе, которые развязали и ведут против нас войну, – пока в основном холодную, но сопровождающуюся артиллерийскими обстрелами не только новоросских, но и собственно российских городов и сел с сознательным убийством граждан России?

И США весьма последовательно одобряют расстрелы наших городов и убийства наших граждан, – а американские официальные лица очень четко и последовательно исходят из того, что им не важны факты, потому что во всем и всегда виновата Россия?

Мы ощущаем себя сербами времен уничтожения Югославии, смертно и безысходно виновными перед Западом в том, что мы вообще существуем.

Мы вновь находимся в положении 2008 года, когда Саакашвили, опираясь на информационную и политическую поддержку Запада, а по ряду источников, – и на однозначные обещания военной поддержки, – попытался продолжить прерванный в 1992 году геноцид южных осетин, а агрессорами за это были объявлены мы.

И сейчас нам приходится читать, – не в подметном листке, не в Sun, даже не в Guardian, а в почти библии внешнеполитической мысли США, респектабельном и рафинированном Foreign Affairs, – что эксперты все еще пока не доказали вину России в уничтожении малайзийского «Боинга», но всем и так понятно и не вызывает ни у кого никаких сомнений, что в этом виновата именно Россия.

Кому и зачем на Западе это нужно?

Ведь вряд ли Обама, Меркель и прочие кое-где кое-кем все еще уважаемые люди любят нацизм, – хотя и риторика, и практика всецело поддерживаемого ими киевского режима являются безусловно и классически нацистскими.

Скорее всего, Обама и другие организовали государственный переворот в Киеве, привели к власти заведомых нацистов и не только всемерно поддерживают, но и во многом направляют их террор отнюдь не потому, что они вместе с нацистами испытывают эстетическое наслаждение при виде смертных мук «пятимесячной личинки колорада» (так сторонники нынешней киевской власти называют пятимесячных русских детей, которых они убивают).

США поддерживают нацистов по необходимости: просто потому, что других антироссийских, русофобских сил на Украине не существует в принципе.

Если бы Гитлер напал на Россию сегодня, президент Обама помогал бы ему всеми возможными способами и послал бы ему на подмогу если не все вооруженные силы СШ то значительную их часть.

И здесь нет никаких двойных стандартов, не надо повторять эти странные формулы, стандарт один и он вполне откровенен: русские – не люди. Люди, имеющие права человека, живут только в развитых странах и в странах, на которых госдепартамент США поставил «знак качества». Все остальные – «ватники и колорады», их можно «вбамбливать в каменный век», как говорилось про Югославию, жечь заживо, как в Одессе, и произвольно, просто по желанию обвинять во всех смертных грехах.

Почему так происходит?

Можно по милой дипломатической привычке списать все на цепь обоюдных мелких ошибок, недопониманий и недоразумений: мол, поскольку трансатлантическая зона свободной торговли убьет Евросоюз, тот в порядке хоть какой-то компенсации за это интенсифицировал захват украинского рынка, да заторопился, пережал и уничтожил ненароком всю украинскую государственность. Кто-то в этом должен быть виноват, а не себя же обвинять? – и тут под руку удачно подвернулся Путин, который предпочел народное демократическое волеизъявление в Крыму интересам, связанным с неформальной зависимостью от Запада, и вообще не поддерживает право гомосексуалистов агрессивно навязывать всем остальным свои образ жизни и нормы морали, и вот уже за Путина, чтоб не копаться в мелочах, стали мстить России и всем русским вообще…

Однако подобное умозаключение не соответствует представлениям о минимальной разумности руководящих структур Запада. Ни Вашингтон, ни Лондон, ни даже Берлин еще не сошли с ума, еще пока не превратились в Киев.

И тем, кто уже привык смеяться над Псаки, стоит изучить ее прошлую деятельность: если человек ради дела художественно изображает из себя идиота, это отнюдь не значит, что он таковым является на самом деле.

А за цепочкой мелких совпадений по значимым вопросам, как правило, должна стоять большая закономерность, – новая закономерность, поскольку мы ее пока еще не знаем.

Найти новую закономерность довольно просто: надо искать странности, не укладывающиеся в закономерность старую.

В настоящее время на поверхности происходящего таких странностей есть как минимум две.

Первая заключается в том, что обычный политик всегда думает о том, как он будет выглядеть, в том числе в истории, – и потому старается не лгать в явной форме. Когда политик открыто, публично и откровенно лжет, как президент США Обама, рассказавший нам о никогда не проходившем референдуме в Косово, который, тем не менее, для него более легитимен, чем реальный референдум в Крыму, а затем поведавший нам о российских войсках на Украине (на следующий день после заявления не кого-нибудь, а самой Псаки – «во всем виновата Россия», что никаких подтверждающих это данных у США нет), – это не патология.

Как сказал покойный Александр Лебедь, «глупость – это такой ум».

И наглая, циничная, откровенная ложь Обамы – признак того, что ему действительно, по-настоящему безразлично, что о нем скажут потом. А это значит, что он уверен: никакого «потом» у него, несмотря на уже близкий конец второго президентского срока, не будет, – а будет что-то такое, что заслонит для человечества и истории и заставит их забыть любую его сегодняшнюю ложь как невинную детскую шалость.

Вторая странность заключается в том, что в Ираке, где кризис развивается одновременно с украинским, США на первом этапе не поддерживали созданное ими же светское правительство против исламистских боевиков до тех пор, пока этому правительству не помогла Россия. Бросились помогать только после того, как их ставленникам помогли мы, и вопрос об их выживании был таким образом решен.

Конечно, непростой выбор: исламские фундаменталисты были созданы США точно так же, как и светские власти в Ираке.

Но то, что США сначала не хотели помогать своим светским марионеткам, означает одно: по каким-то причинам они отнюдь не против кровавого хаоса на Среднем и, в целом, на всем «Большом Ближнем Востоке».

Каковы эти причины?

Как экономист автор, естественно, страдает профессиональным шовинизмом, – однако стратегические решения современного мира принимаются не выбившимися в политики юристами, а главарями глобальных монополий, точнее – групп этих монополий.

Экономистами по типу мышления, какие бы дипломы ни лежали в карманах их юношеских пиджаков.

Стратегия США представляются достаточно простой (не потому, что «пендосы примитивны», а потому, что сложные стратегии имеют скверную привычку не работать): с 2001 года они спасают мир, охваченный глобальным кризисом, и в первую очередь себя, от срыва в глобальную депрессию. Метод простой: экспорт слегка закамуфлированной под демократию сначала нестабильности, а потом, когда она стала недостаточной, – и хаоса. Расширение его зоны пугает капиталы всего мира, особенно спекулятивные, те бегут в последнюю «тихую гавань» – к США – и временно поддерживают их экономику, в частности (но далеко не только) долговую пирамиду.

Этот механизм исчерпал себя еще в Сирии: с одной стороны, распространению хаоса положен предел непреклонным вооруженным сопротивлением, с другой – долги уже слишком велики, финансировать их больше нельзя (основная часть прироста вынужденно покрывается ФРС, и эмитированные избыточные доллары выплескиваются на потребительский рынок, порождая инфляцию), их пора сжигать, – а для этого нужна Третья мировая война.

Настоящая.

«Горячая».

Ведь ФРС – не классический Центральный банк, который может действовать по принципу «кому я должен, всем прощаю», а выполняющий государственные функции консорциум частных банков. При всем своем симбиозе с государством и властью над президентами они существуют ради прибыли и отчитываются перед частными акционерами. Списание госдолга обесценит вложения последних, что в мирных условиях неприемлемо для этих акционеров; значит, условия должны стать не мирными.

Задача такого масштаба не по силам государству просто потому, что оно все еще сохраняет хоть какую-то рудиментарную ответственность. Само появление подобной задачи на повестке дня означает, что на авансцену истории вышли глобальные монополии, манипулирующие государствами (даже американским) и полностью свободные от ответственности перед человечеством в силу отсутствия у них налогоплательщиков, избирателей и масс влиятельных акционеров.

Российская политика на Украине в той части, в которой ее можно оправдать, нацелена на то, чтобы любой ценой не допустить разжигания Третьей Мировой у наших границ и, соответственно, не дать втянуть нас в нее.

Именно эту задачу пытается решить наше руководство, финансируя нацистов бесплатным газом до середины июня, замалчивая правду о палачах малайзийского «боинга» (и многих других палачах, оттягивающихся сейчас на Украине), отказываясь от исполнения решений Нюрнбергского трибунала в части необходимости не допускать нацизм к власти, не противодействуя чудовищной подготовке геноцида (которой является уничтожение инфраструктуры самого густонаселенного района СССР – Донецкой агломерации), мирясь с публичными оплеухами и по-христиански подставляя другую щеку.

Российское государство как бы говорит: разжигайте Третью мировую, где хотите, – в Ираке, Саудовской Аравии, Израиле, поскольку мы не имеем возможности не допустить ее вообще.

Но мы должны отодвинуть этот разверзающийся ад от своей страны.

Поэтому объективная задача, которая стоит перед всеми людьми доброй воли сегодня и объективно формирует нашу повестку дня, предельно проста: не допустить Третьей мировой войны с участием крупных ядерных держав.

В первую очередь – России и США, хотя не будем забывать и Китай, официальный ядерный потенциал которого волшебным образом отстает от экономического.

Эта задача понятна и объединяет всех, без каких бы то ни было исключений… даже с пациентами нацистского дурдома на Украине, – и, возможно, именно поэтому президент Путин публично пожал руку Порошенко вместо того, чтобы хотя бы сломать ее.

Да, огромная часть Украины сошла с ума и стала на четвереньки, – и большинство людей, имеющие там родственников и знакомых, уже столкнулись с этим.

Таков сегодняшний облик демократии, которую поддерживают и которую активно насаждают США и, их руками, глобальные монополии, – но скорбеть и тревожиться в этой связи надо отнюдь не о том, что Запад совершил в России имиджевое самоубийство, а о том, что это затрудняет решение задачи отодвигания Третьей мировой войны, – если не во времени, то в пространстве.

А большинство наших родственников и друзей со временем вылечатся, и мы им поможем, – если не сгорим все вместе в ядерном пламени для того, чтобы снизить долговую нагрузку на глобальные финансовые монополии.