Текст книги "Свидетель"

Автор книги: Михаил Гаёхо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава 11

Мила полностью доверяла Мите, зная его щепетильность и кристальную честность. Добрый и безотказный Митя быстро нашел покупателя на тетину квартиру и по доверенности продал ее. Привез ей всю сумму наличными, половина которых была ее, вторая — Кирилла.

Когда позвонила его адвокату, тот отказался передавать деньги своему клиенту и доверил ей самой сделать это.

Как быть? Снова идти в офис к Кириллу? Жанна предлагала просто перевести деньги на его банковский счет. Но Мила не знала его реквизитов. В любом случае, нужно было звонить Кириллу и спросить, каким способом передать причитающуюся ему сумму.

Секретарь Кирилла соединила ее с ним, и телефонный разговор получился сухой, официальный. Он настаивал на своем желании посмотреть все юридические и финансовые документы при личной встрече.

Мила немного удивилась его недоверчивости. Но не стала спорить и согласилась встретиться где-нибудь в центре.

Встреча получилась не такой, как предыдущая.

Вечером, после работы она ждала его, как он предложил, на Пушкинской площади. Несмотря на час пик, ей удалось добраться до места раньше назначенного времени.

Погода была удачной для прогулок или отдыха на скамейках у фонтана и, конечно, очень подходила для свиданий. Мила с любопытством смотрела на влюбленные парочки.

Весенняя прохлада еще не предвещала жары. В такой атмосфере оживленной площади Мила расслабилась.

Жанна начала вставать, но ноги слушались ее еще не очень хорошо. На днях должны начаться упражнения с тренером. А там, глядишь, можно о возвращении домой подумать.

Кирилла все не было. Мысли переключились на то, как вести себя при встрече с ним. С утра старалась побороть волнение, а сейчас оно вернулось с удвоенной силой. Надо успокоиться.

Кирилл появился неожиданно, не с той стороны, откуда она его ждала. Наверное, оставлял машину на стоянке.

Красивый мужчина, ничего не скажешь. Выделяется среди окружающих, обращает на себя внимание. А вблизи серые глаза особенно волнующе смотрят. Одернула себя и приняла вид, как при серьезной деловой встрече. Еще не хватало походить на глупых влюбленных.

Поздоровались. Кирилл, как всегда, был серьезен. Внимательно вгляделся в ее лицо, от чего она внутренне смутилась.

— Не стала приносить наличку сюда, как ты и сказал, — сразу перешла она к делу. — Положила в банковскую ячейку.

— Хорошо. Потом сходим в банк.

— Когда потом? Еще надо встречаться? У меня нет возможности, к тому же много времени уходит на транспорт. Я думала, мы не будем откладывать и решим все сейчас.

— Ладно. Пойдем где-нибудь присядем. Я еще не ужинал, проголодался. Составишь компанию?

Мила поняла, что он планировал задержать ее и нахмурилась. Но он с деловым видом напомнил:

— Ты обещала показать документы о продаже.

Прошлись немного по бульвару, Кирилл вдруг остановился. Мила запротестовала, но он крепко взял ее за руку, и ей пришлось подчиниться. Пока проходили в вестибюль, объяснил, что в этом ресторане вряд ли будет много народа в это время. Он оказался прав.

Чересчур дорогой ресторан, наверняка и звезда есть мишленовская. Мила никогда бы и не подумала зайти в такое место.

Импозантная девушка-администратор проводила их к столику. Кирилл сделал большой заказ за обоих, даже не спрашивая о пожеланиях Милы. Знал, что она будет скромничать. Она полистала меню, но потом махнула рукой — ему виднее, что здесь лучше всего готовят.

— Ну, давай документы. И рассказывай, как удалось так быстро организовать продажу квартиры. Я так понял, что ты ее продавала ради Жанны.

Этим вопросом он сильно удивил Милу. Хотя чему тут удивляться? Если он чего-то хочет, то добьется несмотря ни на что.

— Откуда тебе известно, что это деньги для Жанны?

Кирилл ответил, что у него был разговор с Митей Федоровым, от него он и узнал о том, что случилось с Жанной.

— Почему ты ни слова не сказала об этом?

— Зачем говорить о вещах, тебя не касающихся?

Кирилл отложил бумаги и пристально стал разглядывать ее. Да так, что стало неловко

— Мила, может быть, ты перестанешь злиться. Будь поприветливее. Догадываюсь, что с Митей ты так себя не ведешь. Почему-то Митя знает о тебе все, помогает. Почему ты мне не доверяешь?

— Сравнение неуместно. Мы знакомы с Митей со школы.

— Да, я в курсе. И знаю, что вы были любовниками. Узнал от Мити.

Мила поморщилась. У нее бы не хватило слов, чтобы выразить свое возмущение Митиной болтливостью. Но его тут не было, а вымещать злость на Кирилле не было смысла. Понятно, что он невоспитанный грубиян и вообще тот еще джентльмен.

— Почему вы расстались? Он тебя бросил или ты его?

— Вот и спросил бы у Мити! И вообще, умерь свое любопытство.

Разговор пошел странный, совсем не о том, как ожидала Мила.

Принесли заказ. Очень вовремя. Теперь можно было молчать и есть вкусняшки, которые назаказывал Кирилл. Давно она не ела свою любимую красную рыбу. Она попробовала салат из морепродуктов, который тоже был приготовлен отменно.

Она заметила довольное лицо Кирилла. Он исподволь смотрел на то, как она ела — не спеша, но с аппетитом.

Действительно, чего это она ведет с ним так неприязненно? Наверное, подумал, что обижаюсь на него за отказ видеться с ней. Спохватилась: «А я обижаюсь?» И ответила самой себе: нет, просто поняла, что не стоит ожидать от него чего-то большего, как это было перед его отъездом из родного города.

То есть, как она сказала Мите в разговоре, не стоит надеяться на лучший исход в отношениях с мужчиной. Сколько раз уже обжигалась на этом.

Вспомнила, как она относилась к нему в первые дни их знакомства, которые всколыхнули ее размеренную жизнь. Вспомнила, как они ссорились из-за Николая Захарова. Спросила себя: почему она так долго сердилась на него? Решила, что вела себя неправильно.

Она отодвинула приборы и улыбнулась.

— Ладно, считай, что сумел меня задобрить. Извини, я вела себя не слишком дружелюбно. Думала, что ты не захочешь со мной общаться, что досаждаю тебе… А теперь еще названиваю и пристаю с документами, деньги хочу отдать добровольно.

Кирилл усмехнулся.

— Принимаю извинения. Ты тоже прости за допрос… то есть за вопросы, которыми я тебя забросал в своем кабинете. Это потому, что мне хотелось многое узнать о тебе, о том, почему ты в Москве. Мы же не просто знакомы, мы почти родственники. Могла бы обратиться за помощью.

— Ну, уж нет. Ты забыл, что мы были в других ролях: истец и ответчик. И сейчас я тебе передам то, что ты отсудил у меня.

— Но ты говорила, что я имею право, как наследник, на то, что отсудил.

— Ладно, не будем вспоминать о плохом. Лучше вспомним, как ты меня дважды спасал.

— Спасал от неприятностей, которые случились из-за меня.

— Это верно. Кирилл, мне надо идти, еще час ехать в больницу к Жанне. И потом заступать на ночное дежурство.

— Может быть, я с тобой? Хочу проведать Жанну.

Мила задумалась, как бы повежливее отказать ему.

— Нет, так поздно никто тебя не пустит. Как-нибудь потом.

— Если ты не против, я завтра навещу ее.

Ну, вот, так всегда: ничто не помешает ему добиться своего!

И он стал приходить почти каждый день. В будни сидел с Жанной по вечерам в палате, в воскресные дни вывозил ее на прогулку. И ждал, когда к ним присоединится Мила.

Жанна впоследствии ворчала, что Кирилл нисколько не скрывал, что главный интерес он испытывал не к ней, а к Миле. Мог бы и попритворяться немного, чтобы поднять дух выздоравливающей.

Однажды в выходной он привез какую-то особенную трость, сказал, что она сделана из прочного и в то же время легкого дерева из Таиланда. «Хватит на костылях ковылять, переходи на эту трость». И хотя отбросить костыли еще было рано, подруги восхитились.

Кирилл стоял перед ними в белоснежной футболке и светлых льняных брюках. Его серые глаза улыбались Жанне, сидящей в кресле-коляске, и Миле, готовой увезти подругу на процедуры.

Обе радовались его приходу, хотя должны были бы привыкнуть к его посещениям. Подошла медсестра и увезла Жанну к тренеру по разработке подвижности ног.

Кирилл попросил Милу остаться с ним.

— Посиди со мной. Ты постоянно находишь другие дела, когда я здесь, почему бы иногда не посвятить это время только мне.

— Кирилл, ты ведь приезжаешь проведать Жанну.

Он признался:

— Как ты поняла, я приезжаю не только поэтому.

— Почему, Кирилл? Почему ты изменил свое решение больше не видеться со мной? Сказал ведь, что нужды в этом нет.

— Я не знал, что ты приедешь в Москву. Из родного города уезжал, что больше никогда не возвращаться. И не тянет туда.

— Понятно.

— Что тебе понятно?

— Надоели твои отговорки. Ты не говоришь о причинах, почему вдруг у тебя возникла, появилась нужда в наших встречах. Так же быстро она может исчезнуть. Не правда ли?

— Не знаю.

— А я знаю. Нужды больше не будет, когда мы с Жанной покинем Москву. Это будет скоро, когда закончатся деньги.

Он молчал, задумчиво разглядывая знакомый пейзаж: соседнюю скамейку, деревья и кустарники в саду, дорожку, ведущую с больничный корпус. Произнес уже услышанную когда-то фразу.

— Поживем, увидим.

Так случилось, что через несколько дней произошло событие, которое вернуло их обоих к этому разговору. Вечером хозяйка хостела дала Миле конверт и сказала, что его принес курьер. Письмо было без обратного адреса и с уведомлением.

Мила раскрыла конверт и прочитала письмо. Две фразы крупными буквами, как будто писал школьник от руки:

«Твоему брату грозит лишение жизни через самоповешение. Если ты, Мила Строгова, не будешь выполнять договор». Подписи не было.

Сначала она ужаснулась. Особенно первая фраза ошеломляла. Потом решила, что это какой-то дурацкий розыгрыш. Прошло еще несколько минут, чтобы подумать по поводу второй фразы: о каком вообще договоре идет речь?

После звонков брату, на которые он не отвечал, спала плохо. Утром поспешила на работу и показала Жанне письмо-записку. Та тоже ничего не поняла. «Какой договор, вспомни!» — приказала она. Мила только плечами пожала и развела руками.

Еле дождалась вечера, чтобы показать ужасное письмо Кириллу. Он недоуменно смотрел то на листок бумаги, то на нее. С каким-то отрешенным видом задумчиво произнес:

— Что ж, Мила… Тебе надо возвращаться домой, — дальше он говорил уже деловым тоном. — Давай, завтра я куплю тебе билет на вечерний поезд. О Жанне не беспокойся. Ты говорила, что деньги на лечение еще есть. Как только ей станет лучше, я найду возможность отправить и ее вслед за тобой.

— Угроза в письме как-то связана с делами брата. Там может быть все, что угодно. Но о каком договоре идет речь, непонятно. Может быть, позвонить Мите? Что-нибудь посоветует…

— Нет, обсудите ситуацию по приезду. Теперь же собирайся. Завтра с утра оформи увольнение. А мне надо вернуться в офис. Сделать пару звонков.

Он заторопился и ушел.

Мила сказала Жанне, обсуждая совет Кирилла:

— Хватит! Нагостились! Пора и честь знать! Оставила брата одного так надолго. Почему он не отвечает? Как бы мне не опоздать!

— Обратись к Мите. Он обязательно тебе поможет все выяснить.

— Ты оставайся и не беспокойся за меня. А если соберешься домой раньше, чем я разберусь с делами и вернусь, то Кирилл все сделает: посадит тебя на поезд, а я встречу.

— И как жить будем?

— Да ладно, что об этом сейчас думать! Крыша над головой у нас есть, — она вернулась к больной теме. — Хоть бы с Димкой все было в порядке.

Утром приехал Кирилл. Вызвал ее на крыльцо корпуса и передал приобретенный билет. Сказал, что переговорил с Корейцем. Мила с надеждой спросила, сможет ли он приехать вместе с Жанной. На что он резко ответил:

— У меня нет особого желания да и возможности возвращаться в родной город в ближайшее время.

Она вздохнула, лучше бы не спрашивала.

Он смягчился и добавил:

— Я приду на вокзал проводить тебя. Может быть, будут новости от Корейца, и я смогу рассказать, о каком договоре писал аноним. Что он имел в виду.

Эти его слова неприятно поразили Милу. Глядя вслед удаляющемуся Кириллу, она поняла: он знает больше, чем содержалось в послании для нее. Вполне вероятно, что и писали-то, в первую очередь, для него.

Глава 12

Кирилл сдержал обещание проводить Милу. Он отвез ее на вокзал. Вместе нашли купе, он устроил ее чемодан. Они вышли на перрон.

Все-таки очень приятна мужская помощь и забота друга. Она могла считать его другом. Особенно благодарна была за его заботу о Жанне. Та уж очень долго была подавлена из-за своей беспомощности после выхода из комы. Куда подевались ее уверенность в себе и жизнерадостность?

Оживать Жанна стала лишь с появлением Кирилла. Как ребенок, была благодарна за принесенные им сладости, фрукты, за мелкие, ничего не значащие подарки. С интересом слушала его рассказы, смеялась над его шутками.

Да, он умел дружить. И сейчас стоял рядом, озабоченный отъездом Милы. Было видно, что огорчен, и огорчение свое показывать не стеснялся.

Она напомнила ему об обещании просветить ее насчет договора, упомянутого в анонимном письме.

То, что она услышала, повергло ее в шок.

— Да, должен рассказать о том, что я скрывал от тебя. Ты должна понять меня. Дело в том, что после твоего похищения я вынужден был пойти на уступки конкурентам Ивана Захарова. Надо было освободить тебя. Они хотели, чтобы я предал Ивана, прекратил наш договор о совместной работе. И объявили свое требование — через посредника: если я не уеду из города, то пострадают мои близкие люди. Это была устная угроза. Прежде всего, они угрожали тебе. Других близких у меня нет. Мне пришлось заключить этот негласный договор с людьми, которые не гнушаются подобными способами.

— И они вновь угрожали мне? Им недостаточно было похищения!

— Да и мне пришлось пожертвовать складывающимися отношениями с Захаровым. Что касается тебя… Я считал, что если мы расстанемся навсегда, то никто не пострадает. А в Москве… я не думал, что угрозы будут действовать за пределами нашего города. Но они, видимо, так не думали и посчитали, что я нарушаю договор. Получается, они следили за мной или за тобой. Угроза в анонимном письме адресована мне. Ругаю себя, что стал встречаться с тобой, что ты напугана и вынуждена менять свои планы… Но сейчас я сделал все возможное, чтобы они не привели в действие свою угрозу.

Мила поняла, что она была права в своих предположениях. Письмо предназначалось не ей, а ему.

— Почему ты мне раньше не рассказал? Я же тебя спрашивала, а ты ничего не хотел объяснять.

— Раньше не хотел даже вспоминать, как они мне угрожали. Но вчера подумал, что они запросто могут исполнить свои угрозы. Выбрали твоего брата, чтобы напугать тебя и одновременно меня. Хотят оборвать все мои связи с родным городом. Жаль, конечно, Ивана. Но я слежу за ним. Поддерживаю разными способами, без меня ему трудно. Но все живы-здоровы. Сейчас мне надо снова возвращаться к исполнению договора. Письмо напоминает об этом.

— Кто эти люди? Ты их знаешь?

— Да, знаю. Но напрямую они не выходили. Эти люди готовы бороться за свои прибыли любыми способами. Они владельцы холдинга-конкурента, главные враги Захарова. Обычные бандиты. Нормальным людям такое и в голову не придет.

Надо было заканчивать разговор, проводница просила отъезжающих срочно подняться в вагон.

Мила растерянно смотрела на Кирилла. Он грустно улыбнулся. Ее вдруг охватила злость на тех, кто это сделал. Эти сволочи за ним следили. Не получалось у Кирилла быть свободным от своих врагов. Убежать от них не удалось.

Она должна что-то придумать. Она решила, что придумает.

Кирилл взял ее за руку, почти потащил к вагону и помог забраться в открытую дверь уже тронувшегося поезда.

Под мерный стук колес Мила лежала в купе на нижнем сиденье. Она и спала, и не спала. То, что узнала, мучило, вызывало боль в груди, не давало нормально дышать. Как может жить гордый человек в согласии с подобным шантажом? Поддаться шантажу неминуемо означает жертвовать и жертвовать.

Подъехав на такси и задыхаясь от быстрого бега, вбежала в подъезд, перед своей дверью остановилась, позвонила. Потом стала стучать кулаком. Дверь распахнулась, перед ней предстал заспанный Димка. В одних трусах, с накинутым на плечи большим полотенцем. Расцеловала сонного брата. Он ничего не соображал.

Потом признался, что не мог найти телефон. Решил, что где-то выронил, потерял. А вчера его подкинули под дверь.

Мила поняла, кто провернул это. Зато они могли узнать из голосового сообщения брату, что она едет домой. Они могут быть удовлетворены. Но знала, что и теперь надо ждать неприятностей.

Квартира была захламлена ее вещами из тетиной квартиры. Постепенно надо было устраивать жилище для троих. И еще надо искать новую работу.

Димка вышел на практику. Осталось немного до окончания вуза. Он подрабатывал, где придется. На последней месте задержался, так как смог совмещать с учебой.

На другой день после приезда пришел Митя. Поздравил с возвращением. Сказал, что вчера ему позвонил Кирилл.

— Ты с ним активно встречалась, как я понял. Просил найти тебе работу.

— Ты тоже активно с ним общаешься, как я поняла. Зачем ты разоткровенничался? Он спрашивал, кто был инициатором нашего расставания.

— Да, рассказал. Пусть знает, что я тебе не чужой человек.

— Он и так знает. А также знает, что ты сын Федорова.

— Что ты имеешь в виду?

— Не прикидывайся невинной овечкой. Только от тебя могли узнать твой отец или свекр, что я в Москве. Кирилл тебе не говорил, почему я приехала, не дождавшись выздоровления Жанны? Не говорил, какое я анонимное письмо получила?

Мила показала письмо. Митя недоуменно спросил:

— Ты думаешь, это имеет какое-то отношение ко мне?

— Господи, Митя! Включи голову! Мне грозят, потому что хотят наказать Кирилла. Уже один раз, похитив меня, потребовали, чтобы он перестал сотрудничать с Захаровым. Чтобы уехал из города. В этом письме угрожают брату.

— Я понял, кого подозревает Кирилл. Наверняка это Владимир Исакович. Ни за что бы не поверил, с виду он такой добродушный. Но мой отец не способен на это. Я тебе докажу. Знаешь, как? Я нашел тебе работу: хочу взять тебя бухгалтером к себе, прежний ушел на пенсию. Мой отец не будет против, вот увидишь.

— Ты перед ним отчитываешься? Боюсь, он не пойдет на это. Ведь твоя фирма дочерняя? Он же сразу узнает.

В доказательство, что он свободен от отца, Митя принял ее на работу. Наверное, его отцу показалось удобным держать ее под рукой. А может, он верил, что вредить Мите она не станет?

Через месяц приехала Жанна. Мила встречала ее на вокзале. Жанна была с тростью, ходила она уже вполне нормально, но пока еще немного и недолго.

Пригласили друзей Жанны, чтобы отметить ее возвращение. Проводили всех гостей далеко за полночь. Немного захмелев, в обнимку на диване они вновь и вновь вспоминали пережитое: боль, страдания, отчаяние.

— Знаешь, кто скрасил нашу жизнь? Кирилл. Мила, он по уши в тебя влюблен. Ты уехала, он меня не забывал и навещал, но был как в воду опущенный.

Миле, конечно, хотелось поговорить о нем.

— Не знаю, насколько он влюблен в меня. Никогда даже не говорил, что я ему нравлюсь. А теперь у него, видишь ли, договор. Он не знает, что я влюбилась в него еще девчонкой. Он тогда был такой дерзкий. И такой милый.

— Когда? Почему не рассказывала? — обиделась Жанна.

Мила отмахнулась от ее вопросов.

— Жанна, ох уж эти жертвы со стороны влюбленных в меня мужиков! Оба пожертвовали мной и моей любовью. Представляешь? И ради чего? Один — ради отцовского бизнеса, другой — чтобы все были живы-здоровы. Как-то даже странно. Хотя Кириллу я ничего и не говорила, но все равно…

На новой работе Мила прикладывала все силы, чтобы не разочаровать нанимателя.

Однажды на рабочем столе она обнаружила письмо в конверте, где анонимный автор предсказывал: будешь жить в нищете, если не успокоишься. Предупреждал: помни о похищении. Значит, все-таки опасались ее и добивались от нее того же, что и от Кирилла. Чтобы овцы были целы и волки сыты. Но вообще непонятно — она-то здесь при чем?

Найти бы этого дурака, писавшего тупые анонимки и плюнуть ему в рожу!

Однажды около дома ее подкараулил Николай Захаров. Жив курилка, да и выглядел бодрым.

Интересно, зачем она ему нужна?

Тот неожиданно предложил ей участвовать в войне с бандитами-бизнесменами. Она сразу согласилась.

Для начала посетила офис Ивана Захарова. Тот удивился. Но они хорошо поговорили обо всем, и о ее жизни в столице и о его делах.

— Да не очень идут дела. Поставщики душат, накладные расходы растут вместе с ценами на все. Пришлось сократить до минимума число работников. Да и палки в колеса постоянно вставляют друзья-конкуренты.

На вопрос, чем она может помочь, пожал плечами. Стоит ли помогать тонущему? Подумав немного, сказал, что есть одна задумка.

Мила выслушала и с радостью согласилась участвовать. Особенно когда узнала, что консультировал его Кирилл.

От нее потребовалось сделать некоторые расчеты. Сидела над этим дома по вечерам.

Частенько в ее кабинет под разными предлогами заходил Митя.

На этот раз был вовсе не надуманный предлог, а новое поручение.

К нему обратился известный в городе предприниматель по прозвищу Кореец. Он установил связь с крупным бизнесменом из Южной Кореи и предлагал войти в долю с открытием нескольких кафе национальной корейской кухни. Попросил рассчитать, какие выгоды получит фирма от этого сотрудничества.

Поручение было на руку Миле, потому что позволяло Митиному бизнесу привлечь одну фирму, которая неофициально принадлежала Захарову. Эта фирма занималась, кроме прочего, острыми соусами и приправами. Мила в графу затрат включила всю продукцию конкурента Федоровых. Поняла, что задумка Захарова имела в виду еще одного участника на его стороне.

На протяжении двух месяцев велись переговоры о сотрудничестве нескольких фирм. Возможный отказ одной из сторон мог сорвать все дело.

Дома было без изменений. Жанна самостоятельно тренировала правую ногу, иногда совершала короткие прогулки до соседнего сквера и обратно.

Она поправилась настолько, что даже планировала скоро выйти на работу. Димку институт отправил на практику в соседний город, где строился новый блок крупного производственного комбината.

Как-то придя пораньше с работы, Мила не обнаружила Жанну дома и забеспокоилась. Становилось холоднее, хотя поздняя осень задерживалась.

Мила накинула теплую куртку, закуталась в шарф и отправилась на поиски. С облегчением увидела в конце улицы две фигуры: хромающую подругу и поддерживающего ее за локоть мужчину.

Это был Кирилл.

Остановилась и дождалась, когда парочка приблизится. Жанна широко улыбалась. Кирилл смотрел на Милу со странным выражением. Не знал, чего от нее ожидать.

Сам заявился и без предупреждения! Мила недоумевающе уставилась на него.

Но как же он хорош! И отросшая шевелюра под бейсболкой, и необычайно привлекательное лицо с серыми глазами, и все остальное — все было ей по нраву и заставляло колотиться сердце сильнее.

— Привет! Откуда это ты появился?!

Кирилл улыбнулся и спросил в ответ:

— Будем обниматься?

— Это вовсе необязательно!

Кирилл не обратил никакого внимания на ее слова и обнял ее. Как хорошо прижиматься к его широкой груди! Она подняла голову и встретила его серьезный взгляд.

Кто бы знал, как он дорог ей! Как она соскучилась по его присутствию рядом! Кирилл, ты здесь, и я могу тебя видеть и даже прикасаться!

Жанна, опираясь на трость, с одобрением наблюдала за их встречей.

— Ты же говорил, что тебя не тянет в родной город! — спросила Мила.

— Идем в дом, а то Жанна замерзла. Она ждала, пока я с трудом припарковался. Улицы этой большой деревни не рассчитаны на такое количество машин.

Они медленно поднимались по лестнице. Мила волновалась от его взглядов, случайных прикосновений. И весь вечер чувствовала, что с ее лица не сходит улыбка, видела и его волнение.

Конечно, он опять ничего не рассказал. Только коротко сообщил, что дела потребовали его немедленного приезда. Сказал, что рад встрече с обеими. На вопрос, надолго ли приехал, ответил, что еще не знает.

Жанна намеренно оставила их наедине, ушла на кухню, чтобы сварить кофе. Она всегда отдыхала после прогулок.

Оставшись наедине, Мила засмущалась. Кирилл поднял ее с дивана:

— Мила! Как я соскучился! — и он снова прижал ее к себе.

Мила пробормотала:

— Я тоже, — но тут же настроила его на другой лад, глядя в глаза, спросила. — И все-таки, что привело тебя сюда, к нам?

— Ты не веришь, что я мог приехать сюда, только потому, что соскучился? Если честно, то уже не мог ничем заниматься. И вот не выдержал, приехал. И не буду жалеть об этом.

Начались счастливые дни. Вернее, вечера. После работы Мила бегом бежала домой. Через три дня, уходя в гостиницу и прощаясь, он ее поцеловал. Стояли в коридоре и не могли друг от друга оторваться. Еще и еще целовал, шептал что-то ласковое, повторял ее имя. С трудом отнял руку от ее руки и ушел.

На другой день он встретил ее после работы. Повез ее на рынок на знакомой машине, на которой разъезжал когда-то с персональным водителем. Теперь сам сидел за рулем. Она любовалась его профилем, когда на перекрестке в их машину въехал грузовик, водитель которого не справился с управлением.