Текст книги "Бюро добрых дел (СИ)"

Автор книги: Михаил Еланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Прошу за мной, – Владимир Петрович пошел по коридору. Ремю последовал за ним.

Перед дверью кабинета Бельского стоял стол, за которым сидел помощник. Офицер молча кивнул пришедшим, и Горелов вместе с Жаком вошли в кабинет.

За столом сидел немолодой слегка полноватый человек в сером полетном комбинезоне, на воротнике которого были нашиты дубовые листья, что говорило о его генеральском чине. Хозяин кабинета встал навстречу гостям, поздоровался с Жаком за руку и указал широким жестом на кресла около стола для совещаний.

Ремю и Горелов сели за стол с разных сторон. Во главе стола разместился Анатолий Павлович.

– Это руководитель подразделения, курирующего систему Сидона полковник Горелов Владимир Петрович, – начал Бельский разговор с представления коллеги.

Горелов кивнул.

– Я надеюсь представляться меня не нужно? – Анатолий Павлович внимательно посмотрел в глаза Жака.

– Да я уже понял, что это Вы присылали мне свою визитку. Я хотел бы понять, чем я могу быть Вам полезен, – Ремю отвел взгляд. Он психологически такое выдерживал с трудом.

– Вы скорее будете полезны своему другу, Мигелю. Я хочу Вас попросить организовать с ним встречу.

– Но Вы могли бы прислать ему официальный вызов, или, если что, направить своих людей.

– И усугубить ситуацию там внизу? Видите ли, многой информации, которой располагает мое ведомство, у Санчеса нет. И это накладывает определенный отпечаток на понимание проблем, которые появись на Мёбиусе.

– А там действительно серьезные проблемы?

– Да, и если не разрешить их в ближайшие пару-тройку дней, то это может вылиться в большие проблемы для целой кучи планет.

– В смысле?

– А в том смысле, что тот конгломерат, который создал Санчес там, внизу, в ближайшие дни готов взорваться. Пока без подробностей, но взрыв этот может выплеснуться, в том числе и в сторону Малой Франции. А вы представляете несколько тысяч головорезов, фактически одичавших за пять лет пребывания на природе, на Вашей родине, и не только.

– Но как они туда доберутся?

– А Вас интересует порядок развития событий только с этого места?

– Ну, хорошо, давайте все по порядку.

– Давайте по порядку, – голос Бельского оставался спокойным. – По той информации, которая имеется у меня, то есть у нас, руководства Сектора безопасности, в ряде территориальных батальонов Мёбиуса готовится бунт, назовем его так. Панируется захват власти. И по одному из сценариев, дальнейшее развитие «революционного протеста», как они это называют, на все территориальные подразделения. Другой сценарий, еще хуже. Кстати, это Вы прилетели на том монстре QR-5000?

– Да, – Жак начинал терять уверенность в правоте своих последних действий.

– И что Вы привезли?

– Вы будете удивлены, но военную технику. Только она сейчас непригодна к использованию. У нее старые двигатели внутреннего сгорания, она не заправлена, нет масла. Оружие без отдельных комплектующих, которые находятся в зипе…

– Вы знаете, сколько талантливых механиков сейчас на Мёбиусе? – Анатолий Павлович совсем не ожидал такого развития событий. Это все было настолько спонтанно, что подобной информацией не обладал никто. – А теперь представьте, что эту технику запустят. Ведь небольшой запас топлива и масел на планете имеется. Сколько БК вы взяли к ним.

– Десять… – Жак совсем сник. Теперь он осознал, как его мальчишеская выходка может серьезно отразиться на ходе событий.

– Десять?! – переспросил генерал, было видно, что он начинает нервничать. – Короче, максимум через два дня нужно организовать эту встречу.

Бельский продолжил:

– Я хочу, чтобы Вы меня правильно поняли. Законом предписано, чтобы я в случае опасности для спокойствия территорий направлял предписания об устранении факторов нарушения безопасности. Вместе с тем, если направить сейчас официальную бумагу дроном или вместе с моим сотрудником это будет как в притче с мышами и мудрым филином.

– Не понял. Это про что? – переспросил Жак.

– Есть притча про то, что к мудрому филину пришли мышки и спросили совета, как сделать так, чтобы их не обежали. Филин ответил, что мышам нужно стать ежиками. Тогда мышки возразили, а как нам стать ежиками? На что мудрый филин ответил, что это их проблемы, а он стратегией занимается. И согласитесь, в данной ситуации я оказался бы в роли этого мудрого филина.

– Да, конечно, здесь без каких-либо идей не обойтись, – ответил Жак.

– Хорошо, что Вы это понимаете, – продолжил Анатолий Павлович. – Есть другой вариант решения проблемы. Выработать основанные на документах и реальном развитии ситуации предложения, которые в последующем реализовать, но реализовать быстро.

– А у Вас есть эти предложения?

– Конечно, я тщательно проработал вопрос. Подготовил документы и могу аргументировано говорить с Сенчесом и его соратниками. А от Вас мне нужно только одно, чтобы мы прилетели с Вами на привычном для местных транспорте, который не вызовет дополнительного внимания. Мы будем выглядеть как обычные обыватели, а не как официальные лица, чтобы не добавлять ажиотажа. Провести переговоры, и, если все разрешится положительно, довести решения до населения Мёбиуса. Я уверен это охладит пыл горячих голов и позволит разрядить ситуацию.

Жак задумался. Как составить график так, чтобы через два дня оказаться здесь. И что делать теперь с Жанной? Его раздумья прервал Бельский:

– Я предлагаю такой вариант. Вы летите на Малую Францию, как и планировали. Вы же хотели забрать мадам Жеро, как я понимаю?

– А это Вы откуда знаете? – переспросил Жак.

– Пока предполагаю. И, судя по всему, угадал. Самое главное – никто не должен не о чем подозревать. Все должно идти по плану, хоть и спонтанному. Обговорите встречу с Мигелем. Пока только с ним. Отвезите, что нужно было, и где-нибудь оставьте Жанну на отдых.

– Да. Я буду завозить груз на Тусу.

– Вот и отлично, затем везете груз сюда, на Мёбиус, и по дороге в этом месте забираете нас с Владимиром. Мы совершим частный визит. Да, поставьте торможение чуть раньше, чтобы случайно не влететь в наш крейсер.

– А отдельно я хочу вот что сказать, – продолжил Анатолий Павлович. – Не надо ругать Понятовского, он хороший специалист по безопасности крупных корпораций и банков, однако ему нужно учиться обеспечивать планетарную безопасность. А пока он будет набирать нужную форму кое-что мы взяли на себя.

Владимир Петрович, внимательно слушавший разговор, спросил:

– Разрешите добавить?

– Да, конечно.

– Чтобы Вы сильно не устали в полете мы добавили в катер кислород. И включайте на всех судах, на которых улетаете с Мёбиуса перед стартом кислородные обогатители.

– Да, – подхватил Бельский. – Одна из проблем Мёбиуса – недостаточное количество кислорода для космических полетов. Жить на планете можно комфортно, а вот в космосе сильно устают. А Вам за эти два дня нужно быть бодрячком. Ну, до свидания, Владимир Петрович проводит Вас до катера.

Анатолий Павлович встал, все тоже поднялись с кресел. Жак попрощался с хозяином кабинета за руку и пошел за Гореловым.

В коридорах корабля было немного темнее, чем при прилете Ремю. «Теперь по корабельному времени – ночь», понял Жак. Владимир проводил его до красной линии, пожал руку. Жак отправил в сторону пилотского кресла катера монету, убедился, что в катере невесомость и, оттолкнувшись от красной линии, полетел внутрь, поймав по пути металлический кругляшек.

Беседа заняла не более получаса. Но сколько впечатлений она произвела на Жака.

Поучалось, что теперь они с Мигелем обретают еще одного, более могущественного союзника. Или это все уловки? И беседа на Мёбиусе нужна чтобы нейтрализовать Мигеля?

Главы 11-12

Глава XI. Начало путешествия.

Загорелся зеленый индикатор. Жак терялся в Мыслях. Если все так плохо, то почему обо всем этом не знает Войцех? А если он действительно профессионал немного в другой области, то почему Мигель не нашел другого профессионала? Все так непросто. Однако надо принимать решение. И, самое главное оно должно быть правильным. Или хотя бы наиболее целесообразным из неправильных. Жак размышлял об этом весь полет. В конце концов, он пришел к выводу, что Косбезовцы не врут и это реальная помощь.

За размышлениями Жак не заметил, как прошло время. Загорелся красный индикатор. Катер подлетал к Малой Франции.

– Диспетчер, я «Барселона».

– Я диспетчер.

– Разрешите посадка на Тривулор-5.

– Посадка одобрена, разрешаю.

Катер резко завалился на бок и пошел вниз.

На планете была ночь. У края площадки ждал таможенник. Жак расписался в бумагах. Здесь его давно все знали и не спрашивали документы, только давали бумаги на подпись и заполнение.

– Месье Ремю, – обратился к нему чиновник. – А где Ваш транспортник?

– Да вот махнулся с другом, – Жак показал на катер. – По-моему, этот лучше, – Жак улыбнулся.

Тем временем роботы начали обработку катера от пыли. Жак попрощался с таможенником, достал и включил телефон.

– Жанна, привет, не разбудил? – Жак старался говорить как можно нежнее.

– Ну как тебе сказать. А что сучилось?

– Да, собственно, ничего, солнце, карета подана, извини, что ночью, но сама понимаешь, дела.

Возглас на том конце радиоканала говорил о восторге. Жак подумал: «Феминизм феминизмом, а дамы остаются дамами».

– Так мы едем в путешествие?

– Конечно, я надеюсь, сумка собрана? Тогда одевайся. Я заскочу в офис и к тебе.

Жак выключил телефон. За разговором он пересек площадку и теперь стоял у офисного здания.

В приемной на диване спал представитель польско-литовских татар Руслан. Его дежурная смена заканчивалась утром. А сейчас чары Гименея разрушил своим присутствием вошедший начальник.

– Руслан, я в офисе, – затормошил его за плечо Жак.

Секретарь открыл глаза, и несколько секунд фокусировал взгляд на вошедшем.

– А, здравствуйте, босс.

Руслан встал, надел туфли. Спал он, как и все дежурные секретари одетым – под утро можно было и помять костюм. Зато при приеме корреспонденции в ночное время, и любых других вводных, например, как сейчас – прибытия босса, дежурный секретарь был готов работать незамедлительно.

– Действуем быстро, у меня мало времени, – сказал Жак. – Что по QR-ам?

– Заинтересовалось Минобороны Наварры. Хотят узнать условия.

– Условия простые – 45 кораблей по сто тысяч, адмиральские – 5 по сто пятьдесят, плюс дополнительные грузопассажирские контейнеры к каждому кораблю по пятьдесят. Отправь запрос прямо сейчас. При положительном ответе все документы вышли на Барлок на имя Диктатора для меня. Если удастся эта сделка века, мы все будем счастливы. Для нашей оплаты. Покупка всех монстров по десять за штуку, контейнеры по пять.

– Хорошо, босс, – Руслан помечал все сказанное в блокноте.

– Дальше. К моему прилету подготовьте груз для Мёбиуса и Тусы, а также отдельный контейнер с тем барахлом от спонсоров для Макса. При этом рассчитайте, чтобы все это влезло в девять контейнеров. И подготовьте к полету пассажирский модуль, я думаю лучше второй. Да, еще, загрузи в «Барселону» четыре почтовых дрона. Только проверь энергоустановки. Летают они давно.

– Да, босс, – Руслан сделал еще несколько пометок в блокноте.

– Все, я дальше по делам. Франсуа завтра выходной, поэтому все в подробностях Фоку.

Жак попрощался и вышел из офиса.

По улице мягко расстилался свет спутника Малой Франции – Горгоны. Жак подумал: «Как человечество научилось подбирать для проживания похожие планеты. Ведь в основном они похожи на Землю практически всем. Начиная от ускорения свободного падения, плюс, минус несколько десятых. Цикла времени. Заканчивая наличием одного естественного спутника».

Где-то на краю площадки, в кустах, стрекотали местные цикады. Было тихо. Тихо и безмятежно.

Жак быстро шагал по улице. До дома Жанны таким шагом было всего десять минут.

Дама стояла около входной двери. Она была как всегда неотразима. Темно-синяя юбка и чуть светлее, на два тона, блузка и босоножки. Особенно интересно смотрелось сочетание двух не застегнутых верхних пуговичек блузки со сдерживающим ворот рубашки ожерельем из камней цвета морской волны. Все это в единстве с отменной фигурой создавало неизгладимое впечатление даже на Жака, который знал ее много лет.

– Привет солнце!

Жак подошел к ней и чмокнул в губы.

– Привет, галантный кавалер. А где лимузин, или хотя бы джип-внедорожник?

– Конечно на стоянке. Ждет отправления. А где твой баул?

У Жанны в руках были маленькая дамская сумочка одного цвета с бусами и небольшая спортивная сумка.

– А все что надо здесь. Я обхожусь малым.

– Тогда вперед, – Жак взял спортивную сумку, выставил чуть в сторону руку. Женщина взяла его под локоть и пара выдвинулась в сторону площадки, где стоял катер «Барселона».

Жак решил выдать маленький каламбур:

«Звезды нас романтикой манят.

Тянут к себе, опьяняют, дурманят.

Сядем с тобой в наш большой звездолет

И поспешим в яркий славный полет».

– Что это было? – удивилась Жанна.

– Да так, иногда пробивает в последнее время на рифмоплетство.

– Раньше я не замечала за тобой этого.

– Если честно сказать, то я сам не замечал. А недавно вырвалось и понеслось. Может я стал романтиком?

– Из кого? Из прагматика? Не смеши. Ты всегда был романтиком. Просто сейчас вышел на новый уровень.

Жанна прижалась к кавалеру так они дошли до посадочной площадки.

Внутри катера было темно и тихо. Казалось, что даже тише, чем на улице. Хотя за бортом кроме цикад никто не создавал колебаний воздуха. Жак включил внутреннее освещение.

– А здесь уютно, – сказала Жанна оглядевшись. – Это и будет нашим джипом для путешествия?

– Пока да, а дальше будет лимузин.

– Классно, и даже лимузин.

Жак оглядел внутреннее пространство. К креплениям с правого и левого борта были приторочены почтовые дроны. Три – те самые, которые он брал с собой в начале путешествия, один новый. Все-таки предупреждение о проверке уровня заправки было не зря. В реакторе одного из них запас топлива заканчивался. Вообще запаса горючего у дрона хватает на неделю интенсивных полетов, потом перезаправка. Этим занимаются специальные фирмы. Реактор извлекается полностью, а затем отправляется на переработку – он одноразовый, а в дрон устанавливается новый реактор, с новым топливом. Дорого, конечно, но других вариантов автоматической межпланетной связи нет.

– А куда мне садится? – спросила Жанна.

– А куда хочешь, – Жак показал на крайние кресла. – Хочешь справа, хочешь слева.

Он сел на пилотское место и включил панель управления.

Дама села в кресло слева и разулась, поставив босоножки рядом.

– А вот этого я делать не советую, – с нотками строгости в голосе сказал Ремю. – В отличие от тех лайнеров, которыми тебя возили на Тусу и обратно, здесь нет гравитации в полете. А посему твои шлепки в пути могут прилететь тебе или мне, как получится, в лоб. Поэтому обуйся, сними бусы, если не хочешь, чтобы они оказались у тебя во рту, убери их в сумочку, а сумочку пристегни сбоку от кресла, как я это сделал с твоей сумкой, да, и пристегнись сама. И извини, что я тобой командую, – не без сарказма сказал Жак. – Но это меры безопасности.

Жанна послушно выполнила все, что было сказано. При этом с подвохом спросила:

– А если я, извиняюсь, захочу в дамскую комнату?

– Кресла оборудованы специальными устройствами, но я стараюсь потерпеть до грунта. Потом это отдавать в утилизацию, тратить деньги…

Жак не закончил фразу. Бортовой компьютер просигнализировал о готовности к полету.

– Трогаемся, – Жак ввел целеуказание на Мёбиус. – С началом путешествия.

Катер начал удаляться от планеты. Загорелся зеленый индикатор.

– Мы готовы уйти в подпространство, – пояснил Жак.

За бортом сгустился серый туман.

– Теперь можно заняться светской беседой, – Ремю, насколько позволяла невесомость и ремни, вольготно откинулся на спинку кресла и повернул его в сторону дамы. Жанна сделала то же самое. – Мы сколько не встречаемся, все разговоры только о делах, – и, подумав, добавил. – Расскажи о взглядах ваших сторонников, тусовщиков. Я, если честно, до сих пор не понял в чем идея. Показать всем, кто как может нелепо одеться? Посоревноваться этом? Или есть более глубокий смысл.

– Вот ты, как и все, путаешь тусовщиков с ребятами, которые дергаются под музыку в подворотнях, панками или хиппи, например. Наши сторонники не стремятся показать всему миру кто чем, как ты говоришь, обладает. Мы просто стараемся быть вместе, весело проводить время. Если, конечно, позволяет климат, то на улице, в крайнем случае, в помещении. А такая одежда, скорее дресс-код.

Жак внимательно смотрел на собеседницу, иногда делал движения головой, говорившие о понимании.

– Изначально, – продолжила Жанна, – человек для общения выработал язык жестов, потом слова, а дальше он развил язык жестов до танца, пантомимы, жестикуляции во время пения и так далее.

– А одежда здесь причем? Яркие образы, парики…

– Любая одежда создает условности. Но зачастую мы создаем эти условности сами. Одежду человек создал, чтобы защититься от агрессивной внешней среды. Потом сделал показателем статусности. Сейчас цивилизованное человечество не представляет себе, как можно ходить в кричащей, вне статусной одежде, а не в том, что тебе предписывает твое положение. Военный – военная форма, чиновник – строгий костюм, рабочий – комбинезон. И так далее. А вот здесь наше движение дает ответ – очень просто. Можно подчеркивать свой статус при помощи аксессуаров. Например, золотая цепочка на ноге, – она показала на щиколотку. – В нашей среде показатель достатка, а кулончик, который ты видел на мне в офисе – показатель положения или уровня в организации. И все. Вся информация для людей моего круга. Тебе интересно?

– Очень интересно, – Жак начинал оценивать сказанное.

– Однако, – продолжила она. – Окружающие нас до сих пор не готовы воспринимать серьезно. Человечество делит одежду на деловую, повседневную, для отдыха, пляжную и другие виды. При этом если девушка приходит в офис в короткой юбке, это будет осуждаться, такая же юбка в парке – это нормально, а на пляже любой европейской и североамериканской планеты она же только в плавках, без верхней части – это тоже норма. При этом если она полетит на латиноамериканскую планету и там, на пляже будет загорать в одном лифчике от купальника и без плавок – это тоже воспримется как норма. Получаются даже не двойные, а тройные или четверные стандарты.

– Но это традиции, – попытался возразить Жак.

– И у нас тоже свои традиции, Одежда не должна мешать общению.

– Но строгий костюм не мешает общению.

– Вот в этом и есть вся психология современного цивилизованного обывателя. А ты знаешь, что в 17-18 веках дамы носили глубокое декольте? И это не вызывало каких-то ответных реакций со стороны мужчин. Вместе с тем, наоборот обнажение ножек заставляло кавалеров падать перед ними штабелями. И, кстати, кавалеры тогда одевались, куда более ярче чем дамы. Но все изменилось. Человек придумал себе другие условности. При этом условности распространяются и на место пребывания и на обстановку.

– Так в твоем понимании то, что на тебе надето, не представляет разницы? А чем более яркая одежда, тем…

– Больше драйва, – продолжа Жанна входя в чувство упоения. – Если бы ты пришел на дискотеку, а там я в клоунском наряде, какая была бы твоя реакция?

– Порадовался бы, проходя мимо, ну полюбовался. Там многие в таком ходят.

– Вот, реакция одна, а теперь совсем другая. Представь, что ты прилетел с какой-нибудь мусульманской или пуританской планеты. Прошел по нашему городку. Увидел меня в таком виде. Что ты подумаешь о женском населении планеты?

– Что все дамы здесь или очень немного со странностями или… не знаю.

– Правильно, но ведь ты знаешь, что это не так. А обнажение отдельных частей тела – это норма, притом для каждой эпохи и географического места разные. Так и стиль одежды и отдельных ее элементов – традиции эпохи и народа, проживающего в эту эпоху. Вот отсюда вывод, человек сам придумал себе условности. И сам оказался в их плену. А мы, адепты мультикультурности, отменяем их, мешая одежду, привнося в нее неожиданные элементы. В этом основная идея тусовщиков. Однако до сих пор, за сотни лет, нас не научились воспринимать нормально. Поэтому нам приходится в быту не показывать своих взглядов. Одеваться пестро, ярко только в специально отведенных для этого местах. Для этого наше общество и купило в свое время планету.

– А если человек, в вашей тусовке, как ты говоришь, захочет находиться без одежды совсем?

– Это его право.

– Но ведь вид обнаженного человека противоположного пола возбуждает желание.

– Это зависит от того, с какой целью смотреть. Половой гомон и гормон удовольствия имеют разную природу. Зачастую можно посмотреть на полностью одетого человека и испытать такое влечение, что снесет голову. Как говорят раздеть взглядом. А можно просто не смотреть. Не обращать внимание, как это делают японцы.

Жак сидел задумавшись. Этот полет принес ему много пищи для размышления, а ведь он о многих вещах и не догадывался, а, если честно, то не думал или отметал эти мысли как негодные, неинтересные.

Ведь в цивилизованном мире принято, нелепо одетый человек – дурак, голый человек – секс. А что бывает не так, об этом никто не думал.

Размышления прервал зуммер и красная лампочка. Они подлетали.

Глава XII. Взрослые игрушки.

Мигель направился на встречу с духовенством. На Мёбиусе находились представители около десятков религий и конфессий. Все мирно уживались, паству друг у друга не отбивали. В палатках делали молельные дома или храмы. Сегодня Мигель собрал глав, чтобы обсудить вопрос регистрации браков и детей.

Встреча проходила в расположении 2 территориального батальона, преимущественно православного. В палатке-храме Святого Георгия. Это место было выбрано по расположению. От штабного домика сюда было всего 30 минут хода бодрым шагом.

Особых споров не было, всем было ясно, что священнослужитель, имеющий соответствующий сан, духовное звание или аналогичный уровень может производить обозначенные действия, о чем выдавать свидетельства, которые на родине человек может обратить в местные документы – свидетельства о браке, рождении, метрики и как там еще все это называется.

Спор возник относительно атеистов. Настоятель храма отец Иоанн выступал категорически против:

– Мы совершаем таинства именем божьим, а они безбожники.

С ним по-философски вступал в полемику буддист Иманат:

– Бог в нас самих, просто кто-то из них его в себе еще не нашел. Нельзя отвадить человека от веры только потому, что он ее не принял.

– Да и что будем делать, – на общей волне обсуждения вмешался представитель англиканской церкви отец Джейк. – С вступающими в брак из разных конфессий?

– Здесь все просто, – ответил ему имам Мустафа. – Пусть выбирают, по какому обряду их объединять, так это назовем. А на счет детей, то пусть тоже решают сами у кого их крестить, обрезать или что еще. А вот с атеистами хуже. Можно, конечно, всех отправлять к Иманату, как такой вариант?

– Я думаю тут есть над чем поразмыслить, – ответил буддист. – Я бы поговорил со своими единоверцами…

В это время в палатку вбежал запыхавшийся посыльный. Он что-то прошептал на ухо Мигель.

– Так, – Мигель обратился к отцу Иоанну. – Вы продолжайте без меня, что решите потом расскажите, – затем к посыльному. – А ты беги в центр связи и все батальоны по боевой тревоге.

– А что стряслось? – не без волнения спросил отец Джейк.

– Крупный корабль на ближней орбите, притом, над тем местом, где у нас нет постоянных поселений. Надеюсь, не прощаюсь. И сегодня закончим разговор.

Мигель выскочил из палатки и побежал к штабному коттеджу по короткой тропе, минуя Желтую поляну.

Через пятнадцать минут он был около здания. Увиденное его немножко удивило. Прямо у крыльца стоял уазик, непонятно откуда взявшийся на этой планете. На крыльце спокойно сидел Мунга и набивал что-то на ноутбуке.

– А что было? – с недоумением в голосе спросил Санчес. – Я пропустил что-то важное?

– В принципе, да, – спокойно ответил Мунга. – Корабль не стал тебя ждать, улетел. Жак тоже на твоей «Барселоне». При этом он привез на Желтую поляну полный QR-5000 каких-то железяк. Вот эта, – он указал на автомобиль, – одна из них.

– Так боевую тревогу можно снимать?

– Да пусть побегают, подготовленнее будут, а заодно и дурь хоть немного из голов повыветрят.

К крыльцу подбежал посыльный.

– Все подразделения подняты по боевой тревоге. Командиры батальонов на связи.

– Спасибо, Максим, – обратился к нему Мунга. – Сходи, пожалуйста, в информационный центр, не торопись, и передай всем, что корабль противника увидел нашу организованность и улетел. Поэтому всем спасибо и отбой.

– Да, вот еще, – обратился к посыльному Мигель. – Попроси командира второго батальона прислать на желтую поляну человек десять, там нам привезли что-то интересное. И поблагодарит священников. Я, похоже, к ним не вернусь. А чуть позже их отвезут по домам.

– Ну, поехали, – Мунга встал, подошел к автомобилю и сел на водительское место.

– И где он все это раздобыл? Романтик французский, – сказал Мигель, разместившись справа от водителя.

Мунга быстро осмотрел салон и органы управления:

– Переделанный. Такими управлять одно удовольствие. И баки полные.

– Ага, а горючка кончится, дальше что? Где будем брать? – ответим Санчес.

– У Розы всегда все есть. А так, пусть Жак думает. Привез, теперь пусть думает.

Щелчок тумблера запустил электросистему и подачу топлива в конверторы. Машина плавно тронулась.

На желтой поляне стояло более двадцати огромных контейнеров и спускаемый модуль.

– И где он раздобыл этот QR-5000? – про себя сказал Мунга. – Они ж вымерли как мамонты на Земле.

Уазик подъехал к контейнеру с номером 5.

– Жак сказал, что здесь тягачи, с этого и начнем.

Они вышли из автомобиля и открыли входной люк. На первом этаже контейнера стояли два тяжелых инженерных тягача и две системы ПВО. Промежутки между техникой были забиты ящиками с боеприпасами.

– Жак жжет, – прокомментировал это все Мунга. – Это тут зачем? – он указал на противовоздушные системы. – Ими на космической орбите ничего не собьешь, да и радиус маловат для прикрытия всей суши. Ладно, пойдем, глянем что наверху.

Они поднялись по винтовой лестнице на второй уровень контейнера. Там стояли три бортовых КАМАЗа и один грузовик с санитарным кунгом.

– Ну, эти еще могут пригодиться, – Мунга откинул кабину одного из них и, заглянув «под капот», разочарованно произнес. – Если это все переделать под конверторы и смазать агрегаты.

– Наверное, у него есть какой-то план, – возразил Мигель. – Жак достаточно практичен, чтобы просто так тратить деньги.

Они вышли из контейнера на улицу. Около УАЗа стояли десять человек в камуфляжах и внимательно его изучали. От них отделился один и направился к начальству. Он поздоровался с Мунгой и Мигелем, представился старшим группы Ричардом Стырновым.

– Выдели двух человек на тягачи, кто умеет водить, такие, – Мигель указал вглубь контейнера. – Остальные – вытаскивать боеприпасы.

– Я думаю, – сказал Мунга, – надо еще человек 50, если столько ящиков и в остальных контейнерах, то и за сутки не управимся. А народу будет интересно.

Ричард отдал соответствующие распоряжения. Открыли грузовые двери пятого контейнера. И работа закипела.

Два человека на тягачах выводили технику из контейнеров и расставляли ее ровными рядами на Желтой поляне. Остальные выгружали ящики с боеприпасами. Вскоре прибыли еще люди, появились тележки. Все с интересом рассматривали технику. Обсуждали вооружение, оптику, возможности. Игрушки понравились.

– Да, – сказал Мигель. – Сии железяки пришлись по вкусу.

– И это радует, – ответил ему Мунга. – Поехали к штабу, – и, позвав Стырнова, проинструктировал его. – Смотри аккуратно, боеприпасы не распаковывать, и никого не задавить. Лично отвечаешь.

Уазик мягко тронулся с места и покатил обратно к штабу.

– А все-таки интересно, – спросил Мунга. – Что Жак собирается делать дальше? Двигатели надо менять, все промасливать. Я вот что думаю нужно объявить сбор механиков, которые в этом что-то понимают. И это, кстати, будет еще один сдерживающий фактор.

– Правильно, – подтвердил Мигель. – Во-первых, можно сформировать реальные подразделения. Техническое, автомобильное, ПВОшное, или что там у него есть еще. Я вроде бы видел танковые боеприпасы.

– Да интересно будет туда съездить, когда все разгрузят. Какая добыча ему досталась. А еще интереснее узнать, где он это взял все это. Я думаю, что оно из XX-XXI веков. О технологиях хранения я слышал. Но также слышал, что вытаскивать эти железяки никто не собирался. Хотя за пять лет все могло измениться.

Машина подъехала к террасе штабного домика. Там ждал посыльной.

– Да, – сказал Мигель. – Пора на развод. Вот заодно и скажу про набор людей в подразделения.

Мунга занял место за столиком с ноутбуком и продолжил набирать свой труд. Санчес вместе с посыльным пошли к домику связи.