Текст книги "Несколько минут счастья в обнимку с Ю А Гагариным(СИ)"

Автор книги: Михаил Демин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

–Только вот в порядковом номере нет третей планеты, её вообще не существует на звёздных картах вселенной после два, сразу идёт четыре, а цифра три, отсутствует. Но зато на четвертой планете, есть атмосфера. А если есть атмосфера, значит, есть Аква, значит, есть и кислород. А если есть воздух, значит, есть и жизнь, и это наш шанс.

–Но как мы туда доберёмся?– поинтересовался Юрга.

–Надо спросить у Кейтлин,– закончил Нарцисс.

Принцесса вне себя от ярости негодовала.

–Ты сказал, что окончил высшую звёздную академию.

И взялся руководить одним из лучших крейсеров во всей вселенной, – кричала она, пуская клубы дыма из своего мундштука, невзирая на рамки запрета.

–Да здесь, и руководить то, ничем не надо.

У этого корабля свой, собственный, стационарный интеллект.

Кто тебя просил совать свой нос в ручное управление.

Ты зачем отменил систему автоматики, переключив всё на ручной режим.

Систем бы сама разобралась, сжигать ей мусор, или нет?

Теперь, как мы сможем оправдаться перед всеми?

Отвечай, если я тебя спрашиваю, Щенок,– негодовала она.

Сильный удар пощёчины, по лицу, вызвал у юноши слёзы.

–Да откуда, я мог знать, что в этом ангаре, вы соберёте такое количество, детей, – плакал он.

– Сигнализация оповестила о чрезмерном скоплении враждебных нейронов.

Я и подумал, что это очередное вторжение извне, и нажал кнопку сброса,– оправдывался полковник Лавр, краснея как деревенская девушка. Стараясь, правдоподобней, защитится, не осознавая полностью, что натворил.

–Так это не был, случайный, автоматический сброс, полковник Лавр,– переспросил вошедший командующий Лорд Гордон.

–Вы, когда нибудь, командовали межзвёздным, боевым, кораблём, хотя бы чуть похожим на Армагеддон, – задал вопрос Гордон, переодеваясь в принесённый Андроидами мундир командующего.

–У нас были занятия на стендах, – часто заморгал он.

– Которые вы пропустили,– добавил Гордон, понимая какой

огромной, ценной, вернулось ему, его место.

–Так всё с вами ясно молодой человек, передайте мне ключ с кодами,– распорядился гордон, – вы свободны.

–Вы арестованы, полковник Лавр, – объявила майор Нэнси.

Получив, назначение на замену, отсутствующей баронессе фон Дорф.

Появилась Кейтлин;

–Принцесса, беда! – заявила она.

– На всех кораблях бунт. Убит полковник безопасности Валик. Группы вооружённых повстанцев захватили, арсенал со всеми видами оружия, и уже разоружили несколько отрядов спецназа, которые добровольно сдались, и уже переходят на их сторону.

В гибели детей и корабля Глория с его экипажем, обвиняют вас. Утверждая, что это вы отдали приказ, уничтожения детей. Они захватили, излучатели с импульсами вызывающей разрушение в коре головного мозга и грозятся применить лоботомию всем членам команды, если вы добровольно не сдадитесь.

–А корабли они тоже сами поведут, – возразил Гордон, зная о невиновности принцессы.

–Я вот сейчас с ними сам поговорю, – заявил он решительно. – Возьми пока управление сынок,– передавая ключ своему помощнику,– я им все объясню, уж они то, послушаются меня.

–Ради бога, несуйтесь Гордон, – запротестовала Кейтлин.

–Для них вы сейчас герой, что бог.

Не падайте низко, не сходите с небес, толпа может разорвать вас, – запретила она.

– Связать вас с Гелиосом? Принцесса? – спросила она.

–Да, свяжи Кейтлин, будь так добра, сказала, она о чём – то, раздумывая.

Появился полковник Стивен,

– Очень всё плохо моя госпожа, – начал он.

–Командование во главе с командующим звёздного крейсера Гелиос, генералом Зубовым, перешло добровольно на сторону повстанцев.

Мне с трудом, потеряв сотню моей личной охраны, удаётся сдерживать натиск разъяренных повстанцев.

К счастью, звездолёт с нужным вам грузом, благополучно покинул борт крейсера. И теперь направляется к вам, готовьтесь его встречи. Обеспечьте ему коридор для прохождения охранного щита Армагеддона.

Я с трудом сдерживаю натиск, заблокировавшись в ангаре для коллайдора. Жду вашего приказа, чтобы начать обратный отсчёт.

Сообщение прекратилось.

–Что будем делать принцесса?– Мигали эквалайзеры Кейтлин.

–Так вы, всё – таки, решили прыгнуть, принцесса? – задал вопрос Гордон.

–Да генерал, – подтвердила она,– убедите меня в обратном.

– Приношу вам своё извинение, – скупо прошептал она.

–Ну что вы принцесса, какие там нежности?

Я солдат и значит, привык ко всему. На щите или под щитом вот наш девиз, – повторил он забытую всеми фразу.

–Ну, если так, то принимайте управление эскадрой и держитесь параллельно, как можно ближе, крейсера Гелиоса. О начале прыжка, я вам сообщу.

–Майор Нэнси, – обратился по уставу принявший на себя командование эскадрой Гордон.

–Обеспечьте принцессе беспрепятственный проход к ангару коллайдора.

–Поспешите принцесса, звездолёт с затребованным вами грузом прибыл только, что на звёздную площадку крейсера,– сообщила Кейтлин.

–Вы умеете управлять скоростным мотоциклом,– спросила Нэнси, обращаясь к принцессе.

–Так же хорошо, как и звездолётом, – подтвердила та.

–Тогда спускайтесь за мной.

Куда мы идём Нэнси? – спросила принцесса, еле поспевая за ней.

– В потайной вентиляционный тоннель, – моя принцесса.

– Два бронированных автомобиля с вашими опознавательными знаками уже проследовали по трассе, – объясняла она на ходу.

–Но проехать им не удастся. Так, как и другим, поймать нас. Это, отвлекающий манёвр, небольшая хитрость, разработанная мной, – хвасталась она, подводя её к двум изящным, тёмным мотоциклам, последней модели

–Поедем быстро, не отставать. Следуйте за мной, как тень,

– Надевая шлем, включая зажигание турбонатдува,– продекламировала Нэнси.

–Да, красивые игрушки, – похвалила принцесса, видя эту божественную красоту.

–Да что вы, принцесса, – обиделась Нэнси, с рычанием разогревая турбины.

–Эти машины последнего поколения. Монстры, пожиратели расстояний, работают на сжиженном воздухе, – пояснила она. Двигатели взревели и машины рванув, исчезли в длинном тоннеле.

-Кейтлин, – обратился командующий, после того как дал все необходимые распоряжения своим подчинённым.

–Я могу кое – кого освободить?

–Да, безусловно! Вы теперь командуете полностью крейсером. Только поторопитесь, а то повстанцы уже ведут бои на подступах тюрьмы,– сказал она, угадывая желание Лорда.

–Тога найди мне Сержанта Коэна, – отдал он приказ.

После аварийного отключения генератора, в камере царила кромешная темнота. Узники молчали, дожидаясь каждый своей участи.

Говорить не хотелось. Воцарилась неоправданная тишина, и если бы не стук своего сердца, можно бы было подумать, что их уже не существует.

–Что убежали?– задал вопрос Нарциссу Юрга.

Поймал себя, что задал он его, не произнося звука.

Нервно заворочалась Эльза, глубоко вздохнула.

– Пусть будет такая же темнота, только бы уйти без боли,

– почему то подумал он.

–И куда это ты собрался?– предстал перед ним во весь рост Нарцисс.

Ему показалось, что он спит, но это был не сон.

Он сидел на полу, облокотившийся спиною о купол, с широко раскрытыми глазами, и смотрел в чёрную пустоту.

Вдруг в пустоте, послышались шаги.

– Опять охрана,– подумал он, и увидел пляску светящихся фонарей резавших галогеном темноту.

–Вы здесь, – послышался голос, и Юрга узнал в нём голос своего боевого командира.

–Это вы сержант Коэн?– задал он вопрос, думая, что ему опять чудится.

–Да это я, мой мальчик, – отозвался он.

–Я пришёл по приказу командира крейсера, чтобы освободить вас, – громко произнёс он.

– Снимите с них браслеты. Теперь они им не понадобятся,

– приказал он охране.

Я забираю их под свою юрисдикцию,– заявил он.

– А вам бы я посоветовал надёжнее спрятаться.

С минуты на минуту сюда могут пожаловать повстанцы, а они не любят тюремных надзирателей,– предупредил он охрану.

Бросив браслеты ключи и дубинки, взяв с собой только оружие, охранники скрылись.

– Прошу вас, – торопил сержант.

– Нас ожидают звездолёты.

Надо быстрее покинуть Армагеддон, пока мы не сделали прыжок во времени.

Коллайдоры уже включились,– заторопил он.

Надевая космический скафандр и садясь в одноместный звездолёт, Юрга ещё раз посмотрел на своих друзей Нарцисса и Эльзу занимающих свои места в соседних аппаратах.

Нарцисс, махая из кабины рукой, показывал четырьмя пальцами. Напоминая номер планеты в солнечной системы. Именно эту кнопку должны будут нажать астронавты, после старта.

–Сержант Коэн, а вы разве не полетите снами?– спросил Юрга.

–Я должен задержать повстанцев, – показал он на двери ангара, содрогающиеся под ударами боевых роботов пробивающими брешь в обшивке сплава.

–Летите, я вас догоню, это приказ командующего.

Я рад мой мальчик, что я снова вижу тебя и спасаю, вот бы сейчас обрадовался, узнав твой отец, а мой друг, что с тобой всё хорошо,– произнёс он, снимая с предохранителя бластер.

Страшный визжащий звук потряс внутреннее помещение корабля, заставляя, его содрогнутся.

–Неужели так могут шуметь эти коллайдоры, – подумал Юрга, ещё раз взглянув на Коэна, и улыбку Эльзы.

Наконец сам, улыбнувшись, задорной улыбкой показав на щеках ямочки, включил зажигание.

Взревели реакторы, выравнивания постепенно, баритон, переходя на шёпот.

Открылись стартовые люки, и Юрга, нажав на старт.

С наслаждением чувствуя, как его вдавило, в пилотское кресло.

Звездолёт выстрелил, умчав в темноту космоса.

В это время огромная вспышка надувающегося шара, стала расти с молниеносной быстротой, сжигая всё на своем пути. Затем в её эпицентре появилась небольшая воронка.

Бешено крутясь, она начла затягивать в себя все космические тела, встретившиеся на её пути.

Юрге вдруг показалась, что появилась Кейтлин. Он знал, что при полётах при большой скорость от перегрузок могут возникнуть галлюцинации. А тут ещё приборы определили высокий уровень магнитной гравитации, в несколько раз, превышающий обычный режим.

–Так четвёртая или третья?– улыбнувшись, сказала она.

И тут же возникла ладонь Нарцисса, показывающая четыре пальца.

–Да что тут на самом деле, – разозлился он и нажал четвёртую кнопку.

Послышался, щелчок и на дисплее высветилась, цифра три.

–Да что это за чертовщина,– выругался он, нажав сброс, но сброса не последовало.

Приборы вышли из строя. Юрга, теряя сознание, подумал,

– Ну, вот и всё!

Огромная воронка, бешено крутясь, уменьшаясь с молниеносной прогрессией, стала тять. Потом ещё раз, сверкнув яркой вспышкой, бесследно исчезла, растворяясь во мраке ночного неба.

Спустя некоторое время одинокий метеорит, или неопознанный объект, вошёл в атмосферу неизвестной планеты, под кодовым названием Земля, растворяясь в её голубой оболочке.

ВСТРЕЧА.

Прибыв в больницу на Русаковской набережной, что на реке Яуза. Я, невооружённым глазом мог определить, что это заведение было старым, и запущенным.

–Да, сильно отличается от той больницы, где был только что, – подумал я.

То ли от близости, находящейся воды, то ли от постоянно тянувшегося тумана, с её поверхности, скрывающегося по утрам в тени полумрака, вековых лип. Толи от могучих стволов, тополей с опиленными макушками, загораживающими солнце. Но стены здания, лупились, и в некоторых местах, были видны, известковые кирпичи, изъёденные плесенью.

Капитальный ремонт, видно, производился постоянно.

О чём свидетельствовали, старые козла, всевозможный бочки, вёдра, испачканные в побелке, и извести. Всё это было вмёрзшим в старый лёд, и начинало таять, но ещё не совсем оттаяло. Напоминая всем, что на дворе стоял конец марта.

Санитары, сопровождавшие мою персону, передали меня из рук в руки, пожилой, строгой сестре хозяйке. Та и привела меня верх, поднимая на лифте, в урологическое отделение,

где я, должен был продолжить свою миссию лечения.

Записав в толстый журнал, и переодев в больничную пижаму, повела меня, со всеми моими скудными вещами, по длинному коридору.

Я знал, что в конце каждого длинного коридора, должен гореть свет, и я не ошибся насчёт него.

В данном коридоре свет перешёл в столовый зал, с окошками в стенах для выдачи, порций еды.

Зал был пуст и перевёрнутые стулья, взгромождаясь на столах, поверх чесучовых скатертей, давали понять, что утренний завтрак уже давно кончился.

Завернув за угол, минуя туалетную комнату, и ванную,

зашли, в пустую палату.

Посмотрев на меня сверху вниз, сестра хозяйка, сказала,

– вот что, пацан. Выбирай любую, койку. Всё равно это ненадолго, всего на одну ночь, так что, потерпи, – сказала она.

–А завтра, тебя посмотрит врач, и определит в какой палате тебе лежать дальше, – добавив.

–Если захочешь кушать, то через полчаса у нас обед. Приходи, что нибудь придумаем, покормим,– сказала она, удаляясь.

Почувствовав какую – то усталую грусть, мне не захотелось быть в одиночестве. А захотелось переместиться домой, к родителям. Увидеться с мамой, сестрой, бабушкой, со всем родными, теми, кто любит меня, как и я их. Кто ждёт меня, как и я их. Захотелось увидеть, всех своих друзей, которые, наверное, забыли обо мне.

Забравшись под одеяло не раздеваясь, выбрав почему – то койку у окна. Я украдкой пустил слезу, и вдруг вспомнил о ней. Хотя твёрдо знал, что пора бы мне, её, уже и забыть.

Что уже больше ни когда не увижу, ту случайно встретившуюся мне девчонку, с которой нас связывала глупая болезнь почек.

Уснув, опоздал на обед, по инерции просыпая и ужин.

Проснулся разбуженным нянечкой принёсшей мне банки,

для сдачи анализов.

– Вот в эту баночку, вечером, а в эту баночку утром,– сказала она.

–Не проспи, я, разбужу. Сдашь анализ крови, и пойдём в рентген кабинет. Но предварительно, сделаю тебе две клизмы, одну вечером, другую утром, – обрадовала меня, что, мороз прошёл по коже.

На следующее утро, пройдя все экзекуции. Вынеся всё это как стоик, был поставлен на довольствие, общий стол.

–Какое счастье, наконец – то, – подумал я, – входя, под любопытные взгляды своих сверстников, в зал, называемой столовой.

Мне хотелось, не доходя свободного стола, проглотить этот кусок запеканки, выпить свою порцию киселя, и подойти за добавкой. В животе всё урчало, и тут я увидел ту?

О встречи, с которой, я мечтал, весь, вчерашний день, и даже когда засыпая.

Её тоже со всеми вещами в пижаме, вела по коридору, та же строгая сестра хозяйка. Свернув за угол, исчезла за поворотом. И я чуть испугался, что не увижу её, хотя понимал, что через мгновенья вновь встречу её.

Быстро доев свою запеканку, направился к выходу.

Издали увидел, что она уже вышла из палаты и направляется быстрым шагом, через весь коридор к вестибюлю. Что на лестничной площадке, за стеклянной дверью.

В углу перед перегородкой стояла большая пальма в кадке,

напротив дверь с зашторенными шторками на стёклах и надпись "Ординаторская"

Затаясь, под свисающими листьями пальмы, стал вслушиваться, но услышал только стук своего сердца.

Сначала, подумал, что она вошла в эту дверь. И вдруг, невольно услышал разговор двух женщин врачей шедших по коридору. На мгновение задержавшиеся у двери "Ординаторской".

–Ты не представляешь?– сказала одна,– кто бы мог подумать, что это внучка известного, военного конструктора, из подмосковного Калинина.

–Да ты что? – удивилась вторая.

– Но почему здесь, в этой дыре? Что во всей Москве не нашлось заведений по цивильней?– удивилась она.

–Ты упадёшь, если узнаешь,– говорил первый голос.

– Она и лежала в Сеченове, что на Пироговке. Там она познакомилась, с мальчиком, которого доставили к нам вчера из той же больницы.

И представь себе, такую истерику закатила.

Её мамаша узнав, вынуждена была обратиться к своему папаше, её деду, конструктору. А он в приёмную к самому ген секу Хрущёву,– говорила первая.

–Да ты что? – удивлялась вторая.

– А вот тебе и что, сам министр здравоохранения

привёз их сюда, на своей служебной волге.

Говорят, что отозвали из отпуска ведущего хирурга, кандидата в доктора медицинских наук, Волкову Н Б. – договорила вторая.

Говорившие врачи, одетые в белоснежные халаты, держа в своих руках, папки с историями болезней, вошли в ординаторскую, закрыв за собой дверь.

Я вышел на площадку. В дальнем углу, на скамье сидела миловидная молодая дама, в сером модном плаще. Пышная причёска её, выглядывала из чёрной с блёсками, шляпки, называемой капор. Изысканная внешность её будто кричала, отличалась ото всех, находившихся в вестибюле, изящной ухоженностью. Она сидела вполоборота ко мне. Сложенные одна на другую стройные ноги её, были обуты в лакированные боты. А высокие каблуки напоминали о писке тогдашней моды. Шёлковые телесного цвета капроновые чулки, облегающие её ноги, произвели на меня не определённое впечатление.

Одной рукой она держала руки рыдавшей Кати, другой свои лайковые перчатки, и маленькие часики на золотом браслете невольно пускали зайчики с её запястья, ловя блики света. Она, пытаясь успокоить её, уговаривая.

–Да, успокойся ты, найдём мы тебе твоего мальчишку, глупенькая, – говорила она, вытирая надушенным платком, её слёзы и кокетливо, поправляя свой капор.

И тут я видел двух милиционеров, охранников, стоявших в углу. Они смотрели на меня, словно удавы на кролика и кивали в мою сторону.

Я, потихоньку решив смыться, сделал задний ход и почувствовал крепкую руку, державшую моё плечо.

Обернувшись, увидел, всё ту же, сестру хозяйку, державшую меня твёрдой мужской хваткой.

–Не хорошо бегать, молодой человек, когда тебя вся больница разыскивает,– проговорила она, хмуря свои крашеные брови.

И тут же обе, как по команде, мать и дочь, обратили на меня внимание.

Кейтлин перестала выть, и слёзы её сразу же просохли. А ей мать, вздохнув полной красивой грудью, так взглянула на меня с укором, что у меня пропал дар речи.

И вот уже милиция, направляясь ко мне, разговаривает чём – то с сестрой хозяйкой, показывая свои документы. Та машет головой, со всем соглашаясь.

Я уже смотрю, как Кейтлин, стремглав бросилась ко мне.

И вот уже, её руки я ощутил на своих плечах и мокрая от слёз щека, прижалась к моей щеке, вызывая степень не удобства и стеснения.

–Где ты был, – спрашивала она, – я тебя всюду искала.

–Пойдем быстрее, я познакомлю тебя со своей мамой,

– говорила она, не дожидаясь моих оправданий.

Таща меня, за рукав моей пижамы, подводя к матери.

Я только сейчас обнаружил, что причёска на голове Кейтлин изменилась. Она была пострижена под каре и прямые волосы, с загнутыми концами по краям придавали лицу еще большую очаровательность.

Одежда на ней тоже изменилась, теперь вместо пижамы она была одета в прозрачно воздушное белое платье, немного помятое, сзади, но зато пышное спереди.

На ногах её были стоптанные босоножки, с белыми гольфами. С одной ноги часто сваливалась гольфа, ей приходилось останавливаться и поправлять её свободной рукой. Она немного припадала на одну ногу, и я заметил, что каблук на одной из босоножек был сломан.

–Познакомься, это моя мама,– подвела на меня к красивой даме, которую давно заметил я, называя её своей матерью.

–Эльза!– представилась она,– но все называют меня просто Эллой, или тетей Эллой, можно даже так, – разрешила она.

–Эльза, это что-то немецкое, – сказала она как бы оправдываясь.

Хотя я до мозга костей русская, это причуды моих родителей, – просто, начала объяснять, она.

–А я, Миша, – представился я.

– Да Миша, я о тебе наслышана, от моей доченьки Катеньки, – перебила она меня.

– Катя тоже просит, чтобы её называли все Кейтлин, хотя она по метрикам Катя.

А я не возражаю, по мне все имена одинаково красивыми кажутся. Дело не в название, дело в человеке, в его душе,

– рассудила она, умолкнув под взглядом Кейтлин.

–Так ты утверждаешь, что меня зовут Катя? – возмутилась она,– хотя я уже три тысячи лет Кейтлин, – добавила она с укором.

– А может ты, будешь утверждать всем, что мы не с Эйзенгарда?– спросила Кейтлин, Эльзу, свою мать.

На последнем слове она запнулась, смотря по сторонам.

Будто сказала, что-то лишнее. Но, никто не обращал и малейшего внимания. Охрана всё так же, мирно беседовала у входа.

Иногда поднимался лифт, и услужливый лифтер спрашивал;– вы здесь выходите? Вам на какой этаж?

–Не обращайте внимания молодой человек,– извинилась она за дочь.

– Это у неё такие шутки. И вообще, она с тех пор, как научилась читать. Стала бредить фантастическими рассказами о космосе. Вот и выдумывает разные небылицы, – объяснила она, и глаза её сверкнули боевым задором.

В тот же день меня перевели в нужную мне палату, отменив, карантин.

–Теперь, это твоя койка, – показала мне сестра хозяйка, определявшая меня,– занимай её пока.

–А вот тебе и тумбочка, – указала на освободившуюся тумбочку пальцем.

–Хранить в ней можно только не скоропортящиеся продукты.

Если будут приносить скоропортящиеся, то около столовой, есть холодильник, храни продукты там. На нём имеется надпись, так что не перепутай, – наставляла она меня.

– В том, что рядом, хранятся бутылочки с кефиром и ряженкой. Если захочешь подкрепиться перед сном? Можешь взять столько сколько сможешь съесть. Не хлебогадничай, – сказала сестра хозяйка, обращаясь ко мне.

Потом посмотрев на меня и в журнал, словно в школьную шпаргалку, добавила: – Миша!

Перед уходом она дала мне последнее напутствие.

О правильности его, я, впоследствии усомнился.

– Не балуй, пей лекарство. Тебе назначены два укола, утром и вечером. Так, что, будь добр, сам ходить в процедурный кабинет, не опаздывай.

Мальчики, которые тебя окружают хорошие не баловники, мухи не обидят. Найди к ним подход, подружись с ними, – посоветовала она, застилая кровать.

А я, слушая её нудные слова, и пропуская между ушей, всё дальнейшее, Смотря в не зашторенное окно. Где по макушкам деревьев, скакала радостная весна, в образе грачей. И строила, ругаясь с воронами, птичьи гнёзда.

Вечером в столовой я увидел Кейтлин. Заглянув по пути в процедурный кабинет к сёстрам, чтобы уколоться.

Прибежав в столовую, не застал её. Она уже поужинала и ушла к себе в палату.

Доедая торопясь, свою запеканку радостно думал, не обращая на её вкус, – наконец то, мы были свободны и могли остаться с ней вдвоём, аж, до понедельника.

Суббота подходила к концу, а завтра наступает новый месяц. И численник, висевший на коридорной стене, показывает красными буквами, воскресенье первое апреля тысяча девятьсот шестьдесят первого года.

Эксперимент.

-Войдите! – услышал я, после того, как постучал к ней в палату.

–А это ты!– обрадовалась она, отложив в сторону толстую книжку, которую читала.

Я невольно обратил внимание, на большое количество книг, возле неё. Книги толстыми стопками возвышались на тумбочке, валялись на койке, были разбросаны по полу, напоминая беспорядок.

Тут же возле неё лежал блокнот с карандашом. Где Кейтлин рисовала что– то, странное.

Это был не слова, в строчку, это были рисунки или непонятные мне символы. Записанные в столбики сверху вниз, напоминая капли дождя.

–Хочешь яблоко,– предложила она, доставая из тумбочки большое, спелое яблоко, с красным боком.

–И вот ещё, – доставая пакет, свернутый из газеты, кладя его передомной.

– Это финики, – объяснила она, протягивая их мне,– вкусно.

– Спасибо!– смущённо сказал я, решив отказаться.

–Бери, бери не стесняйся, у меня вся тумбочка забита разной всячиной, – щедро угощала она, тараторя

–Недавно приезжал дед вместе со всей свитой. В приемную не зашёл, а передачу передал. Чмокнул меня в телефонную трубку, пообещав приехать завтра вместе с папой, – радостно рассказывала она.

–А, правда, что твой дедушка военный конструктор?– внезапно задал я вдруг вопрос, обескуражив её. Невольно вспоминая, о чём говорили две молодые врачихи перед входом в ординаторскую.

–А ты откуда знаешь?– насторожилась она. Но придя в себя, хитро прищурила, свои длинные ресницы.

И наклоняясь к моему уху, таинственно, прошептала, – это очень серьёзная информация, он не только конструктор, он главный, ведущий конструктор,– говорила она, и в её словах витали, еле заметные нотки, иронии.

–А живём мы с мамой в подмосковном городе Калинине.

И мой дед руководит секретным конструкторским бюро.

Изобретая, космические летательные аппараты, ракеты.

Но ты, то, откуда, всё это знаешь?– удивлённо спрашивала она, высовывая ноги из одеяла, обутые в стоптанные босоножки, опуская их с койки на пол.

Я набрал целую горсть сладких фиников, запихав их, себе в рот, чтобы не отвечать на вопрос. Стал пережевывать их, сплёвывая косточки в кулак. Показывая оттопыренным большим пальцем, что вкусно.

–Да вот же, – выхватила она, пакет, из моих рук, высыпала остатки липких фиников на одеяло, развернула газету.

–Вот посмотри, это вся его группа, – указала она на небольшой снимок.

Внизу под ним я с трудом прочёл заголовок. "Группа молодых учёных, в К. Б.

Подмосковного Калинина. Дальше надпись была непонятной.

–А вот посмотри, сзади них виден и мой дед, – и она показала, ткнув пальцем, на темнее пятно на заднем фоне снимка.

На нём, я, рассмотрел нечёткий образ, выступающий из полумрака.

–Да, снимок неудачный,– согласилась она.

–Но и мой дед для всех должен оставаться в тени, потому что, это – же секретная информация. А если узнают агенты К. Г. Б. то всем и тем более источнику информации не поздоровиться,– уверила она.

–А кто такие агенты К. Г. Б, – переспросил я, ничего в её словах не понимая.

Почему информации должны быть секретными? Почему стремление строить ракеты, когда все люди земли, желают открыть тайну звёзд, должны от кого – то, и для чего -то, скрываться?

Сотни непонятных вопросов без ответов кружились в моей голове, и ответы на эти вопросы, были почему – то секретными.

–Тебе лучше не знать про них, – сказал она.

–Поклянись мне, что ни кому не скажешь, – попросила она.

–Я и богу, – перекрестился я, вспоминая, как крестится моя бабка.

–А ещё – просила она, – поклянись.

–Честное октябрёнское, – поклялся я, потому что пионером я, пока не был. Но на всякий случай взялся за красный переплёт книги, с названием. "Путешествие во времени, или Континуум"

–А ещё, поклянись, правдивее? – настаивала она.

–Да, чтоб мне с места не сойти, – говорил я.

–А ещё?– просила она.

–Да чтоб мне провалится, – говорил.

–А ещё? – не унималась.

–Да чтоб мне неба звёздного не видеть, – прочитал я название её книги "Звёздное Небо"

– Это уже совсем близко, – согласилась она.

– А ещё, поклянись, что если проболтаешься, то утратишь чувства мечты, полёта фантазии и мы никогда больше не встретимся,– вдруг неожиданно заявила она.

–Что насчёт того, что мы больше никогда не встретимся, я был весьма не уверен. Да она меня под землёй отыщет, если у неё такие связи, – лезли мне в голову, разные мысли.

–А насчёт фантазии моей, этого утратить нельзя.

Это как дышать,– уверен был я.

– Если не будешь мечтать или фантазировать, то и вообще тебя не будет, – подумал я и решил.

– Да, что мне жалко что-ли,– согласился я, и произнёс. – Клянусь!

–Ну, тогда слушай,– произнесла она, устраиваясь около меня поудобнее.

–Я не человек, – сказала она, не смеясь и не улыбаясь.

–Я машина в человеческом образе, прибывшая с глубин вселенной, на землю, для выполнения скрытной миссии.

Мы переместились в пространстве времени в обратном отсчёте, – сказала она.

Взгляд мой невольно упал на ту книгу, которую читала она. И которую отложила, после того, как я вошёл к ней.

" Герберт Уэллс" " Машина Времени" без труда прочёл я автора, и её название.

Не понимая, разыгрывает она меня или нет, но твёрдо решил принять участие в её розыгрыше. В душе немного обижаясь, что она меня, за наивного принимает.

Неужели она верит, что я и правда провинциальный лопушок, что верю всему этому бреду? Тут – то она глубоко ошибается, – крутилось у меня в голове.

–Я, доставлю ей это удовольствие, пройти по скользкой и ложной тропинке ошибок. Создавая ложный образ веры,

–думал я, и мысли мои, почему то, были приятны мне.

Затем последовал рассказ, как они летели на космическом крейсере. О каком – то, непонятном заговоре.

О бунте в открытом космосе. Откуда они с трудом унесли ноги. Перемещаясь в спешном порядке во времени, перепутали год. Попали на необитаемую планету Земля,

заблудившись в коридорах времени.

–Но как – же необитаема? – возразил я.

–Вот ты, а вот я. А там за окном, там деревья, воздух, небо.

Всё это реально и можно потрогать.

Вот финики, которые приторно сладкие. Вот книги, которые я смогу прочитать и потом пересказать, что в них написано.

А родные мои: Мать, отец, сестра моя бабушка, которая меня любит. А эта наша, злополучная болезнь почек, – не успевал перечислять я.

–Не кипятись Миш, – ласково остановила она меня.

–Ты неправильно понял. Эта планета и жизнь на ней существовали несколько миллиардов лет тому назад. И всё,

что вы видите, и всё вокруг вас, как и ваше сознание, это всего лишь мираж, зеркальное отражение прошлого.

Вы думаете, что вы живёте и чувствуете. А, на самом деле это уже произошло с вами задолго, до того, как мы попали к вам. Это всего лишь повторение вашего сознания во времени, которое вы когда– то, переживали.

Для учёных прибывших сюда, ваша планета является не опознанной. Её нет ни на одних звёздных картах во всей вселенной. Это своего рода гипотеза, не существующей, антиматерии. Неизвестно, как сохранившейся, на одном из необитаемых островов памяти, в необъятных просторах вашей галактики.

Если даже сейчас приковать нас друг к другу, и что – то совершить, то время, которое наступит завтра, всё перепишет по-своему. Потому что, это уже всё произошло за долго до нашего появления.

А всё, что было это история, и её изменить уже нельзя. Так же как и свою судьбу и судьбы всех остальных. Потому что, это уже было в прошлом.

И даже если мы, что – то совершая, думаем, что это сделали мы, то это будет всё тем, что уже было. Мы называем ошибочно это, нашей судьбой, а это всего лишь повторение прошлого. И изменить это нельзя, принимай всё это, как реальное.

–Ты хоть немного понимаешь меня, – спрашивала она моё мнение, пытаясь объяснить мне всё это.

–Ну конечно и дураку ясно, – говорил я, ничего вообще не понимая.

–Это как жизнь звёзд,– продолжала она.

– Некоторых уже не существует, а свет от них продолжает поступать, минуя расстояния в миллиарды световых лет. Свет от них мы воспринимаем нашим сознанием, думаем, что за ним стоит излучатель – вздохнула она.

–Да, да, я замечал, что звёзды постоянно мигают.

Всё это, наверное, от того, что на них тоже существовали когда то, и день и ночь, – подыграл я.

–Так, что же нас не существует?– опять задал я вопрос, не понимая, откуда лезла из меня эта моя глупость, – так откуда же мы взялись?

–Вот мы, как раз и должны будем выяснить, с группой наших учёных прибывших на вашу планету, – доходчиво и правдиво объяснила она.

Я бы конечно поверил ей, всё, если бы не вопрос.

–Миша, а ты знаешь, сколько мне лет? – спросила она.

–Нет!– ответил я, в надежде, что она скажет, что младше меня на год, и розыгрыш прекратится.