Текст книги "Танковые асы Гитлера"

Автор книги: Михаил Барятинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Итак, контакт с пехотой был утерян в самом начале атаки. Танки оказались предоставленными сами себе. Собственную обученную пехоту – мотострелков – командир бригады в дело не ввел. Ну а дальше постарались все, причем сразу и не скажешь, кто больше – немцы или наши. Причина очевидна – из рук вон плохо организованное взаимодействие между участвовавшими в операции родами войск и даже между отдельными частями. Сам по себе «дружественный» огонь не является чем-то необычным. Это достаточно распространенное явление даже в наше время, в век электроники и высокоточного оружия. Как говорится, на войне, как на войне! Но не в таком же объеме! Немцам вообще можно было ничего не делать, а только наблюдать, как русские сами уничтожают свои танки, а потом записать их на свой счет.

^{Подбитые танки Т-34}

Кстати, о подбитых танках. При анализе нарвского эпизода военной карьеры Кариуса возникает двойственное ощущение. С одной стороны Кариус не выпячивает свою персону и в основном пишет «мы подбили», с другой – абсолютное отсутствие данных о самом себе кажется несколько искусственным. В различных источниках сообщается, что с какого-то момента Кариус перестал считать свои победы, поэтому и указывается – «более 150». Сам Кариус утверждал, что где-то между 150 и 200. Но перестал он считать позже, а тогда-то под Нарвой, наверное, считал? Почему же не написал, сколько подбил непосредственно его экипаж? Из чувства скромности что ли?

Есть еще одна деталь, вызывающая вопросы. Кариус пишет о том, что он «смог организовать размещение взвода из четырех хорошо замаскированных штурмовых орудий». Вот как? Оказывается там кроме «тигров» еще и штурмовые орудия были? А они по советским танкам не стреляли? Или стреляли, но не попали? А если попали, то почему у Кариуса об этом ни слова? А может быть 38 танков «тигры» подбили вместе со штурмовыми орудиями? Ведь определить точно, кто подбил можно только при осмотре, а такой возможности не было – Кариус постоянно пишет о том, что русские стреляли по всему, что движется. Словом, вопросы есть, а ответов нет.

В конце апреля 1944 года 2-я рота последовала за батальоном, уже сосредоточившимся к тому времени в районе Пскова. После непродолжительных боев на этом участке фронта, 502-й батальон переместился в Дюнабург (русское название Двинск, латышское – Даугавпилс), где 11 июля впервые вступил в бой с советскими войсками. С боями в районе Дюнабурга связан наиболее обсуждаемый в последнее время эпизод боевой карьеры Отто Кариуса. Речь идет о его участии в первой в истории 502-го тяжелого танкового батальона столкновении с советскими тяжелыми танками ИС-2.

В изложении известного немецкого историка «тигров» Вольфганга Шнайдера это событие выглядит следующим образом: «22 июля 1944 года 2-я рота 502-го тяжелого танкового батальона под командованием лейтенанта Кариуса с восемью „тиграми“ занимает прикрывающую позицию возле Кривани. Кариус атакует деревню вместе с танком фельдфебеля Кершера и подбивает 17 танков ИС-2 и пять Т-34. Затем боевая группа занимает позицию в 10 км восточнее Кривани, чтобы разбить остатки вражеской бригады. Когда главные силы вражеской бригады без разведки переходят в наступление, они попадают в засаду, 28 танков уничтожено».

Достаточно скупое изложение, не правда ли? А ведь событие более чем значимое – 17 танков ИС-2! То есть, практически целый советский тяжелый танковый полк! При этом вызывает недоумение, что речь идет только о танковой бригаде. Надо сказать, что во многих воспоминаниях немецких танкистов и, что еще более странно, в работах многих современных западных историков обнаруживается полное незнание организационной структуры советских танковых войск периода Второй мировой войны. Демонстрирует такое незнание и Отто Кариус, хотя в его изложении этот эпизод выглядит гораздо живописнее.

Я вел свою роту к деревне по только что разведанному маршруту. Затем мы остановились, и обсудили предстоящую операцию с командирами взводов и танков. То, что я им сказал, сохранилось в моей памяти по сей день.

– Мы действуем совершенно самостоятельно. Кроме того, ситуация абсолютно неясная. Для нас будет слишком опасно атаковать деревню в лоб. Мы должны выйти из этого дела без потерь, если такое вообще возможно. За деревней батальон самоходных орудий уже понес большие потери. Но с нами этого не случится! Мы организуем все следующим образом.

Два танка на полной скорости ворвутся в деревню и повергнут русских в замешательство. Нельзя дать им сделать ни одного выстрела. Лейтенант Нинштедт подтянет остальные шесть танков. Первыми двумя танками будут танк Кершера и мой. Все остальное решим по ходу дела. Что произойдет позднее, будет определяться тем, как станет развиваться ситуация.

Таким было наше краткое совещание. Затем я отвел своего «напарника по маршруту» в сторону и обсудил с ним все самое важное. Полнота успеха зависела от того, как мы ворвемся в деревню, точнее говоря, от фактора внезапности.

– Я буду впереди, и оба мы продвинемся к центру деревни как можно быстрее, там определимся. По моим расчетам, в деревне находится, по меньшей мере, одна рота, если остальная часть батальона русских не присоединилась к ней.

^{«Тигр» из 3-й роты 502-го тяжелого танкового батальона на боевой позиции. Восточный фронт, 1943 год.}

Если память не подвела Отто Кариуса и он действительно изложил сей план в 1944 году, то это совсем не красит его как командира роты. План этот смело можно отнести к «шедеврам» тактической мысли типа – давайте ввяжемся в драку, а там посмотрим, что из этого получится. Однако, вернемся к повествованию Кариуса.

Я похлопал Кершера по плечу. После короткого «пошел!» мы уже сидели в своих танках. Быстро проверили радиосвязь и запустили моторы. В мгновение ока мы перевалили через небольшой подъем и оказались в пределах видимости русских. Мой первоклассный водитель Бареш выжал все, что мог, из нашего драндулета. Каждый из нас в этот момент осознавал, что скорость решала все. Оба русских танка, находившихся в боевом охранении с той стороны, откуда мы атаковали, сначала совсем не прореагировали. Не было сделано ни выстрела. Я проехал прямо через центр деревни. Трудно передать, что произошло после, потому что события развивались внезапно и молниеносно. Приблизившийся к деревне Кершер, который двигался позади меня с интервалом примерно 150 м, заметил, что башни обоих русских танков двигаются. Он сразу же остановился и подбил и тот и другой. В то же мгновение я начал очищать от противника другой конец деревни.

^{Экипаж одного из «тигров» 502-го тяжелого танкового батальона маскирует свой танк.}

Кершер приблизился ко мне и радировал, чтобы я посмотрел вправо. Танк «Иосиф Сталин» стоял бортом к нам рядом с гумном. Эту машину нам не доводилось прежде увидеть на северном участке фронта. Мы невольно вздрогнули, потому что танк был оснащен чрезвычайно длинной 122-мм пушкой. Это была первая танковая пушка русских с дульным тормозом. Более того, танк «Иосиф Сталин» очертаниями немного походил на наш «Королевский тигр». Не сразу, так же как и до Кершера, до меня дошло, что только ходовая часть типична для русских танков. Я выстрелил, и танк вспыхнул. После этой короткой заминки мы уничтожили все машины противника в деревне, как и было спланировано заранее.

Позднее мы с Кершером посмеялись, потому что на мгновение нам показалось, что перед нами «Королевский тигр», захваченный русскими. Однако в горячке боя такие вещи иногда случаются.

Да, конечно, случаются! Действительно, если закрыть один глаз, то ИС-2 издалека вполне можно спутать с «Королевским тигром», оснащенным башней «типа Порше». Подчеркнем, издалека! Вблизи это не позволят сделать его размеры. Кроме того, спутать можно только в том случае, если никогда его раньше не видел. «Королевских тигров» в описываемое время на Восточном фронте не было, и видеть их Кариус мог только на фотографиях. Тем не менее, с его опытом спутать «Королевский тигр» с находившимся, судя по всему, совсем недалеко ИС-2 все-таки непростительно. Так что юмористический оттенок, который Кариус придает этому факту в своей книге, очевидно не случаен.

^{Картины солдатского быта. Экипаж «Тигра» 502-го тяжелого танкового батальона приводит себя в порядок между боями. Лето 1943 года.}

Все предприятие в деревне не заняло и четверти часа. Лишь два русских танка попытались удрать на восток. Ни один из остальных не был в состоянии двигаться. После того как вся моя рота достигла деревни и три танка заняли позицию, прикрывая ее с восточной стороны, мы вылезли, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.

У нас были причины для того, чтобы чувствовать удовлетворение. Неожиданная атака удалась без помех. Как выяснилось, русские сообщили в свою часть, что на дороге все в порядке. Главные силы могли проследовать, ничего не опасаясь. На основании этой информации мы составили новый план.

Командир батальона самоходных орудий выпутался из сложной ситуации. Он был так счастлив, что едва не задушил меня в объятиях. Он уже махнул рукой на свое окруженное подразделение. Ко всему прочему мы также доставили к нему его адъютанта.

Неожиданная атака удалась без помех во многом благодаря именно батальону штурмовых орудий, пытавшемуся прорваться с севера на юг как раз через деревню Малиново, то есть навстречу «тиграм» Кариуса. Возможно поэтому советские танкисты и не обратили вовремя внимание на появившиеся у них в тылу немецкие тяжелые танки.

В тот момент было важно продвинуться на восток, чтобы образовать линию фронта в этом направлении как можно дальше. Это снова сделает автодорогу доступной для движения.

Я быстро проанализировал ситуацию и направил донесение в батальон. Мне была придана одна подвижная рация на бронетранспортере. Я сообщил командиру свое местонахождение и результат боевой операции (17 подбитых танков «Иосиф Сталин» и пять – Т-34). Я также сообщил ему об объекте своей новой атаки, который сам и определил. Это была деревня, расположенная примерно в 10 км к востоку от того места, где мы находились в данный момент. Затем я дополнительно попросил, чтобы разрозненные подразделения пехотной дивизии были собраны вместе и ждали моего прибытия на командный пункт батальона.

^{Немецкий солдат осматривает подбитый танк Т-34}

Итак, данные о подбитых советских танках совпадают с приведенными у Вольфганга Шнайдера. Впрочем, последний вполне мог просто позаимствовать их у Кариуса.

За то короткое время, пока все это происходило, мои танки прикрытия заметили, что двое русских выбрались из одного из двух танков «Иосиф Сталин», которые успели отъехать на несколько сотен метров на восток. Они чрезвычайно умело двигались по местности. У одного из них под мышкой было что-то, похожее на планшет.

^{Один из «тигров» 502-го тяжелого танкового батальона «утюжит» Синявинские болота. Июль 1943 года.}

Один из моих «тигров» поехал за ним, но привез с собой только планшет. Русский офицер в звании майора в последнюю минуту застрелился. Он был командиром 1-й бригады тяжелых танков, как мы узнали позднее. Его товарищ был смертельно ранен. Майор был Героем Советского Союза и носил на груди орден Ленина. Я никогда раньше не видел вблизи этой награды. Обоих советских офицеров ближе к вечеру похоронили в деревне с их товарищами. Карты майора содержали ценную для меня информацию, потому что предполагаемое наступление русских было отмечено жирной карандашной линией. Судя по картам, этот русский батальон должен был наступать на Дюнабург по автодороге после прибытия остальных рот. В то же самое время еще одна боевая группа должна была выдвинуться мимо Дюнабурга на север и подойти к городу с северо-запада.

^{Танкисты 502-го тяжелого танкового батальона в перерыве между боями. Восточный фронт, апрель 1943 года.}

Совершенно фантастические рассуждения автора о каком-то майоре, якобы Герое Советского Союза и командире мифической 1-й бригады тяжелых танков (как известно формирование отдельных гвардейских тяжелых танковых бригад началось в Красной Армии в декабре 1944 года). Кстати напомним, что отличительным знаком Героя Советского Союза был не орден Ленина, медаль «Золотая Звезда», но о ее наличии у советского майора Кариус ничего не пишет. Не было в этом районе не только никакой 1-й танковой бригады, но и вообще никакого другого советского танкового соединения или части с таким номером.

Передав необходимое донесение, мы двинулись на восток по небольшой тропе среди полей. Мы останавливались перед каждой деревней, через которую нам нужно было проехать, и наскоро изучали обстановку, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох. Но русских нигде не было видно.

Так что мы без задержек достигли места назначения к 5 часам вечера. Деревня, которую я выбрал по карте, находилась примерно в 10 км к востоку от только что устроенного нами «кладбища танков». Маленькая невзрачная речка тянулась на север за краем деревни. Через нее был перекинут дырявый деревянный мост, который вряд ли подходил для танка «Тигр».

Я поставил свой танк на краю деревни, а экипаж хорошо его замаскировал. Вместе с фельдфебелем Кершером и лейтенантом Нинштедтом я сел в свой автомобиль «фольксваген», который, если было возможно, брал с собой на каждую операцию.

В то время как батальонный радист передавал донесение о нашем новом местоположении, мы уже отъезжали. Мы хотели добраться до более широкой дороги, которой, вероятно, воспользовались русские. Судя по карте, она соединялась с автострадой примерно в 10 км к северу от деревни Малиново.

Мы достигли этой дороги примерно через 4 км пути и обнаружили, что наши подозрения подтвердились: свежие следы гусениц! Если удача будет продолжать нам сопутствовать, то мы могли подождать тут и застать врасплох остатки русской бригады.

Одну трудность все же еще нужно было преодолеть. Дорога не была видна с места расположения роты. На обратном пути мы поискали и нашли подходящую переправу. Мы осторожно переправились на танках через речку. Все прошло хорошо для первых шести «тигров», но седьмой танк погрузился по корпус, и лишь с большим трудом удалось его освободить, подавая назад. Поэтому казалось разумным не направлять два оставшихся танка вброд через речку. Наших шести пушек было достаточно для того дела, за которое мы взялись. Позднее я порадовался тому, что оставил эти два «тигра» на той стороне реки. Они нам понадобились, чтобы помочь участвовавшим в операции шести машинам снова переправиться через речку.

Время поджимало, и мне пришлось как можно скорее вывести шесть «тигров» на позицию за небольшой возвышенностью. Они были установлены таким образом, чтобы иметь сектор обстрела дороги, на которой мы ожидали русских. Позиция была прекрасно замаскирована моими танкистами. Затем командиры танков поднялись на возвышенность. Со своего места мы контролировали дорогу на протяжении примерно в два-три километра. Она скрывалась за подъемом слева от нас. Если русские действительно собирались появиться, то нам нужно было дать их первому танку подойти прямо к этой возвышенности, прежде чем открывать огонь. Сделав так, мы могли накрыть большинство машин противника. Это был только вопрос выдержки и дисциплины, чтобы никто не открыл огонь слишком рано. Но мы, слава богу, проделывали это уже столько раз, что должно было получиться. Секторы обстрела были обозначены во всех подробностях. Однако при этом важно было только, чтобы левый «Тигр» стрелял в первый русский танк, а правый «Тигр» – в последний. Все «тигры» должны были открывать огонь одновременно по моей команде.

Описание подготовки к бою свидетельствует, что речь идет о классической танковой засаде. Участие в ней шести «тигров» представляло для советских танков большую угрозу.

Я сел к Кершеру в качестве радиста, поскольку моя машина была одной из тех двух, которым не удалось форсировать реку. Кершер был крайний слева. В случае везения все прошло бы точно как на полигоне. Мы пребывали в состоянии ожидания примерно в течение последующего получаса. В таких ситуациях минуты становятся вечностью. Наконец, мы заметили на востоке клубы пыли. Если это не были наши товарищи из других рот, то это должны были быть русские. Через оптический прицел я вскоре смог распознать, что это были медленно приближающиеся танки.

^{Башня этого танка Т-34 сорвана внутренним взрывом. Боекомплект 76-мм выстрелов, к сожалению, детонировал довольно часто. Весна 1942 года}

^{Один из «тигров» 502-го тяжелого танкового батальона. Лето 1943 года. Обращает на себя внимание эмблема – черный крест с белой окантовкой, вписанный в черный квадрат – характерная только для этого батальона.}

Наши надежды оправдались. Русским ничего не было известно о неудаче своего передового охранения, потому что пехота сидела на танках, пушки были в походном положении, а русские двигались маршем по дороге за линией фронта. Мы также могли различить грузовики между танками. Они, скорее всего, перевозили топливо и боеприпасы. Неприятель двигался мимо нас, прямо перед нашим взором, будто на параде. До него было не более километра. На каждом танке сидели и стояли от 10 до 15 солдат. Они и не подозревали, что мы поджидаем их тут.

Первый русский танк уже готов был скрыться за спасительной высотой, и я дал приказ открыть огонь. То, что потом произошло, заставляет сильнее биться сердце каждого танкиста. Я был настолько возбужден, что выпрыгнул из танка, чтобы лучше видеть представление.

Паника царила невообразимая. Из русского танка не было сделано ни единого выстрела. Естественно, нам некогда было тратить время на разбегавшуюся русскую пехоту. После того как было покончено со всеми машинами, не было видно ни одного русского. Солдаты, застигнутые врасплох на танках, успели ускользнуть в поля. Горела вся колонна машин. Некоторые грузовики перевернулись. Ни одной машине не удалось избежать попадания. К тому времени, как русские поняли, откуда шла стрельба, все машины уже были подбиты – поистине жуткое зрелище! Перед нами горели и дымились 28 танков. Каждый миг взрывались топливные баки; с грохотом рвались боеприпасы, так что срывало башни. Мы сделали большое дело. Я был твердо убежден в том, что мы дали русским пищу для размышлений. Этого, конечно, будет достаточно, чтобы гарантировать нам несколько спокойных ночей.

Потом мы опять отвели свои танки к деревне, и я был рад, когда все они переправились через речку. Этот смрадный поток был подходящим прикрытием на предстоящую ночь. Экипажам был дан отдых, с тем, чтобы на следующую ночь они были настороже. Я взял в свой автомобиль радиста и помчался обратно в направлении автодороги на передовой пункт снабжения. Он был устроен в непосредственной близости от того места, где восточное шоссе соединяется с главной автомагистралью. Здесь мы сворачивали в полдень.

Когда мы прибыли в опорный пункт, нам устроили грандиозный дружеский прием, потому что экипажи самоходных орудий уже сообщили о нашей засаде. Однако когда мы доложили о новых подбитых танках, торжество было нескончаемым.

^{«Тигр» лейтенанта Отто Кариуса. Лето 1943 года.}

Можно порадоваться за Отто Кариуса, что в его памяти спустя 15 лет после описываемых событий (книга Tiger im Schlamm – «„Тигры“ в грязи» – была издана в ФРГ в 1960 году) сохранились слова, сказанные своим танкистам. А вот все остальное сохранилось в ней гораздо хуже, во всяком случае, события описываются довольно путано и многие моменты просто сложно понять. Тем не менее, отжав всю «лирику», в сухом остатке получаем потери русских. В деревне Малиново «тигры» подбили 17 ИС-2 и пять Т-34, а спустя некоторое время примерно в 10–12 км северо-восточнее – еще 28 танков неустановленного типа, скорее всего – Т-34!

^{Кавалер Рыцарского креста лейтенант Отто Кариус ставит задачу экипажам своей роты. 502-й тяжелый танковый батальон, 1944 год.}

^{Таблица уязвимых мест советского тяжелого танка КВ-1}

Объективности ради обратимся к третьему источнику – отчету по итогам боевых действий 502-го тяжелого танкового батальона с 4 июля по 17 августа 1944 года, написанному командиром батальона майором Шванером. В части интересующих нас событий в нем отмечено следующее:

2-я рота, которая последовала за 1-й ротой по дороге Дюнабург – Извалта согласно приказу дивизии, получила новый боевой приказ у железнодорожной станции в Науене. Она повернула оттуда прямо на запад и двигалась через Кривани в направлении роззиттенской автодороги, чтобы выдвинуться по дороге к Виски. Незадолго до 13.00 она неожиданно повстречала двадцать тяжелых и сверхтяжелых танков противника – типа «Иосиф Сталин» и Т-34–85 у Малинова (4 км от Кривани).

Лейтенант Кариус атаковал танки противника с марша, двигаясь впереди своей роты, а за ним последовали фельдфебель Кершер и лейтенант Нинштедт. Без каких-либо потерь они уничтожили семнадцать вражеских танков с близкой дистанции с этими тремя «тиграми». Лично Кариус на своем танке подбил десять танков противника. Только трем вражеским танкам удалось скрыться на восток.

С этой ротой он затем очистил деревню Малиново и установил контакт с ротой самоходных артиллерийских установок, подходившей с севера. Этими действиями была снова очищена автомагистраль Дюнабург – Розиттен (ныне г. Резекне – Прим. автора), которую русские перекрыли своими танками с 10.00, и атака русских на Дюнабург была остановлена.

В изменение задачи 2-я рота получила указания в 15.00 выдвинуться восточнее Малинова к пункту Барсуки (4 км к востоку от Малинова). Она должна была отражать ожидавшиеся там новые атаки бронетанковой техники и создать заслон на пути наступления русских, о котором теперь уже было известно. До деревни добрались без сколько-нибудь значительного сопротивления противника, и все пути, ведущие на север, восток и юго-восток, были заблокированы.

^{Подбитый тяжелый танк КВ-1С. В башне отчетливо видны пробоины от 88-мм снарядов}

Благодаря вмешательству батальона, особенно его 2-й роты под командованием лейтенанта Кариуса, 290-й пехотной дивизии была предоставлена возможность осуществить вечером беспрепятственный отход на запад и создать новый фронт обороны к востоку от шоссе Дюнабург – Виски. С этой целью несколько батальонов на грузовых автомобилях были переброшены в дивизию. Они были задействованы в обороне к югу от Виски. Батальону была поставлена задача осуществлять прикрытие в районе Барсуки – Малиново – Бондариски до тех пор, пока не будет занят новый оборонительный рубеж. Таким образом, 2-я рота оставалась в Барсуках. 1-я рота была брошена вперед по дороге на Малиново, чтобы обеспечивать прикрытие на север и северо-восток. Под командованием гауптмана фон Шиллера все танки из ремонтной мастерской, которые были готовы к бою, были направлены из Дюнабурга в Кривани. Они представляли собой резерв ведения боевых действий в восточном и северо-восточном направлениях.

^{Один из танков 502-го тяжелого танкового батальона. Лето 1943 года.}

^{Текущий ремонт танка «Тигр». 502-й тяжелый танковый батальон. Восточный фронт, район Невеля, осень 1943 года.}

Подвижные тыловые подразделения и ремонтная рота батальона, которые до этого находились в районе к северу от Дюнабурга, были отведены на южный берег Дюны (р. Даугава – Прим. автора) в течение ночи 23 июля. Они двигались походным порядком в направлении Еглайне и расположились там. Только подразделения снабжения, необходимые для боевых частей и подразделений, оставались на северном берегу Дюны.

Успехи – подбиты 23 танка (17 Т-34–85, 6 танков «Иосиф Сталин»); уничтожены 6 тяжелых противотанковых орудий, несколько грузовиков.

Наши потери – 2 «тигра» выведены из строя попаданиями из противотанковых орудий и танковых пушек.

Потери личного состава – нет.

Можно констатировать, что в последнем документе значительно четче обрисован маршрут движения 2-й роты 502-го тяжелого танкового батальона и довольно точно указаны расстояния между населенными пунктами и сами населенные пункты.

^{«Тигр» из состава 502-го тяжелого танкового батальона на марше. Район Невеля, осень 1943 года. Экипаж машины отдыхает, по-видимому, во время привала.}

Становится понятно, что утром 22 июля 2-я рота начала движение на восток по шоссе Дюнабург – Извалта. Достигнув железнодорожной станции Науене примерно в 10 км к северо-востоку от Дюнабурга, рота получила новый приказ и двинулась на восток для того, чтобы выйти на шоссе Дюнабург – Розиттен у деревни Кривани. Выйдя на шоссе, рота двинулась по направлению к деревне Малиново (на современных картах – Малиновка), где и произошел бой с советскими танками. Причем деревню атаковали три «Тигра», а не два, как пишет Кариус. Затем рота, то ли по инициативе своего командира, то ли по приказу свыше, действительно двинулась на восток, но прошла не 10, а всего 4 км и заняла деревню Барсуки, где и находилась до утра 23 июля. В свою очередь деревня Малиново была занята 1-й ротой. За исключением некоторых деталей все в целом совпадает с воспоминаниями Кариуса. Не совпадает другое – количество подбитых советских танков!

Согласно отчету Шванера за весь день 22 июля были подбиты 17 танков Т-34–85 и шесть ИС-2. При этом шесть танков Т-34–85 были подбиты 1-й ротой лейтенанта Бёлтера в первой половине дня. Значит, на долю Кариуса приходится только 11 Т-34–85 и шесть ИСов. И еще одна деталь – в отчете ни слова не говориться об уничтожении 2-й ротой вечером 22 июля еще 28 советских танков! Речь идет только о том, что в ночь на 23 июля 2-я рота вместе с незначительными силами пехоты (о ней в воспоминаниях Кариуса не говорится ни слова) удерживала деревню Барсуки, отбивая атаки танков и пехоты противника.

Далее следует упоминание о том, что «в течение ночи были подбиты вражеские танки». Какие и сколько – ни слова, но по итогам за день в отчете идет речь лишь о двух советских танках подбитых 23 июля. В 4.30 утра 23 июля 2-я рота оставила Барсуки и отошла на новый рубеж, а в конце дня сосредоточилась в Кривани. Так все-таки сколько танков подбила 2-я рота в течение 22 июля 1944 года – 50 или 17?

Попробуем отыскать ответ на этот вопрос в советских документах. В указанный период времени в этом районе вел боевые действия 5-й танковый корпус 2-го Прибалтийского фронта. В свою очередь, в состав корпуса входили: 24-я, 41-я и 70-я танковые и 5-я мотострелковая бригады, 48-й отдельный гвардейский тяжелый танковый полк, 1515-й легкий и 1261-й самоходно-артиллерийские полки, а также другие части и подразделения. Корпус вместе с другими соединениями армии участвовал в проведении Режицко-Двинской наступательной операции.

^{Обер-лейтенант Бёлтер. 502-й тяжелый танковый батальон}

^{Зимой «тигры» 502-го батальона целиком окрашивались в белый цвет. Восточный фронт, январь 1944 года.}

В связи с наметившимся успехом 100-го стрелкового корпуса, приказом командующего 2-м Прибалтийским фронтом от 21 июля 1944 года 5-му танковому корпусу была поставлена задача: к 12.00 21 июля на участке оз. Дридза – Эзерс – оз. Волкона прорвать оборону противника и, действуя в направлении Извалты, Кривошеево, Малиново, перерезать шоссе Режица – Двинск (русское название г. Даугавпилс) на участке Малиново и последующим ударом с северо-востока овладеть Двинском.

21 июля корпус, совершив 25-км марш, к 11.00 сосредоточился в исходном районе. К выходу в исходный район корпус имел: танков Т-34–108, ИС-19; СУ-122–6, СУ-85–3, СУ-76–11, 120-мм минометов – 24, 85-мм орудий – 8, установок М-13–8 и активных штыков – 360 человек.

О дальнейшем в отчете о боевых действиях 5-го танкового корпуса сказано следующее:

После короткой артподготовки корпус, начав в 18.00 наступление, стремительным ударом прорвал оборону 290-й пехотной дивизии и, ломая сопротивление на промежуточных рубежах, к исходу дня, преодолев тактическую оборону немцев, приступил к преследованию отходящих групп противника.

В течение ночи корпус, громя обозы, уничтожая артиллерию и самоходные пушки, разрозненные группы противника, по сильно заболоченной и пересеченной местности продвинулся в глубину свыше 20 км и к 6.00 22 июля 1944 г. вышел на рубеж Бернадская – Спитаны.

41-я танковая бригада, сбивая отряды прикрытия противника на промежуточных рубежах к 6.00 22 июля 1944 г. овладела Бернадской, выполнив ближайшую задачу. В последующем, безостановочно преследуя противника и сбивая его заслоны, продолжала продвигаться на Кривошеево. Применяя широкий маневр и обойдя труднопроходимые участки местности в 13.30. 22 июля овладела Малиновым, перерезав шоссе Режица – Двинск – важнейшую коммуникацию, связывающую Режицкую группировку противника с Двинской. По овладении Малиновым был выслан разведотряд для захвата станции Залуми.

^{«Тигр» в засаде. 502-й тяжелый танковый батальон, район Невеля, февраль 1944 года.}

^{Командир танка «Тигр» ведет наблюдение за местностью. Зима 1944 года.}

Почувствовав реальную угрозу коммуникациям, противник спешно подбросил с направлений Шпоги, Двинск, сильные группы противотанковой и самоходной артиллерии, до двух полков пехоты 83-й и 229-й пехотных дивизий и при содействии авиации контратаками уничтожил вышедшие на шоссе танки и оттеснил 41-ю танковую бригаду из Малиново в район Дербаки. Высланный для захвата станции Залуми разведотряд, не имея поддержки пехоты, был уничтожен противотанковой артиллерией и авиацией противника.

До исхода 22 июля 41-я танковая бригада совместно с подошедшей 24-й танковой бригадой удерживала Дербаки и огнем танков с места не допускала передвижения противника по шоссе на участке Малиново.

Дополнительные сведения можно почерпнуть из отчета 41-й танковой бригады:

К 17.30 21июля бригада сосредоточилась на исходных позициях, имея в своем составе 3 танковых батальона. После короткой артподготовки в 18.20 бригада, атаковав противника, в 19.15 прорвала передний край его обороны, развивая успех и выйдя к Петронауки, повернула на юго-запад и перерезала шоссе Комбули – Краслава. Затем, продолжая развивать успех, в 6.30 22 июля овладела Лейкуми и к 9.30 перерезала шоссе Двинск – Резекне.

По-прежнему продолжая выполнять поставленную задачу, от бригады была выделена боевая группа (4 танка, усиленных саперами и автоматчиками) с задачей перехватить ж/д магистраль Двинск – Резекне и удерживать ее до подхода главных сил бригады. Однако, в пути следования к месту выполнения задачи группа подверглась активному воздействию авиации противника, уничтожившей танки этой группы. Такому же налету подверглись танки, расположенные на шоссе в районе Малиново.

Остальные танки в течение утра 23 июля использовались в засадах по западной и сев. – зап. опушки леса сев. – зап. Дербаки, продолжая удерживать участок шоссе Двинск – Резекне, севернее Малиново, уничтожили 3 самоходных орудия, батарею ПТО, батарею дальнобойных орудий, до батальона пехоты противника, и 2 обоза с военным имуществом.