Текст книги "Израильские танки в бою"

Автор книги: Михаил Барятинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

«Меркава» Mk 4

Проектирование основного боевого танка нового поколения началось в Израиле в начале 1990-х годов с учетом опыта разработки и производства предыдущих моделей Mk 1, Mk 2 и Mk 3. Как и в случае с ними, при разработке танка Merkava Mk 4 приоритет отдавался повышению защищенности и живучести танка на поле боя.

По сообщениям израильской печати, первые прототипы поступили на испытания в войска в 1999–2001 годах. Речь шла о 3–4 опытных образцах. 24 июня 2002 года новый танк был впервые продемонстрирован общественности. Данные о количестве изготовленных к настоящему времени танков Merkava Mk 4 не публиковались, но, по некоторым данным, темп сборки этих машин составляет около 50 единиц в год.

Компоновка танка Mk 4 идентична танкам «Меркава» предыдущих модификаций. Боевое отделение и башня находятся в задней части машины, с входным люком в корме корпуса. Башня имеет эллиптическую форму спереди и с боков. В крыше башни имеется только командирский люк, люк заряжающего отсутствует. Отделение управления находится слева впереди башни.

Модульная защита, установленная на танке, включает в себя как активные, так и пассивные элементы. Так как ПТУР чаще всего поражают танки в верхние листы, основное внимание было уделено защите против атак сверху. Люк заряжающего убран, так как отверстие в башне снижает ее защищенность.

Прототип танка «Меркава» Mk 4 в экспозиции музея танковых войск АОИ в Латруне

Установка нового двигателя позволила перепроектировать корпус танка, на котором усилена защита лобовой части. Обзор с места механика-водителя также улучшен, так как больше нет выпуклости на правой передней стороне корпуса. Для обеспечения обзора водителю при движении задним ходом на кормовой части корпуса слева установлена видеокамера заднего обзора. Она является составной частью системы TST (Tank Sight System), разработанной фирмой Vectop и обеспечивающей наблюдение за местностью как в дневных, так и в ночных условиях. На танке установлены четыре камеры, обеспечивающие выдачу изображения на любой из четырех мониторов, установленных в танке, что дает возможность вести наблюдение на 360°.

Главное вооружение танка – 120-мм гладкоствольная пушка, разработанная компанией IMI (Israel Military Industries). Она является дальнейшим развитием орудия, установленного в танке Merkava Mk 3. Пушка оснащена новыми противооткатными устройствами со сжатым газом и теплоизоляционным кожухом ствола, разработанным фирмой Vidco Industries. Пушка выдерживает повышенное давление в канале ствола, что позволяет применять более эффективные кинетические боеприпасы. Кроме того, из пушки можно вести огонь управляемыми ракетами LAHAT с полуактивной лазерной системой наведения.

Корзина для имущества и цепное ограждение кормовой части башни танка «Меркава» Mk 4

Боеукладка танка находится в защищенном отсеке. Специальная полуавтоматическая система заряжания позволяет заряжающему выбирать нужный тип боеприпасов для поражения цели. В полуавтомате заряжания находится 10 выстрелов. При заряжании пушка стопорится под заданным углом.

Люк командира (вверху) и броневой колпак комбинированного прицела наводчика (внизу) танка «Меркава» Mk 4

На Merkava Mk 4 установлена самая современная система управления огнем. Командир и наводчик имеют независимые полностью стабилизированные прицелы с современными тепловизорами. Имеется и система автосопровождения цели.

«Меркава» Mk 4 на полном ходу. У этого танка удельная мощность составляет 24 л.с./т – больше, чем у всех предыдущих модификаций

Фирмой Elbit для Merkava Mk 4 разработана танковая информационно-управляющая система (ТИУС). Она собирает информацию с электрических и оптических датчиков, навигационного оборудования и средств коммуникации. Данные отображаются на цветном дисплее, что позволяет экипажу быстрее оценивать ситуацию и принимать решения. Система отображает данные в реальном времени не только относительно своего танка, но и позволяет обмениваться ими между машинами. Интегрированная электроника машины повышает скорость принятия решений командиром и дает возможность обнаружить и поразить противника до того, как он успеет предпринять контрмеры.

Силовая установка включает в себя дизельный двигатель серии MTU883 немецкой разработки (но поставляемый американской компанией General Dynamics Land Systems под обозначением GD833) мощностью 1500 л.с., соединенный с автоматической трансмиссией Renk RK325, имеющей пять передач. Силовая установка управляется компьютером, который также обеспечивает выдачу необходимой информации водителю. Выхлопной патрубок расположен на правой стороне корпуса.

Основной боевой танк «Меркава» Mk 4. Хорошо видны крыша башни и измененная крыша МТО

Ходовая часть танка представляет собой модернизированную ходовую часть танка Merkava Mk 3. При ее разработке основной целью являлось обеспечение возможности движения со скоростью 60 км/ч с минимальным дискомфортом экипажа.

Как и на ранних модификациях «Меркавы», на новой машине приоритет отдан обеспечению защиты экипажа, для чего боекомплект размещен в защищенных контейнерах, установлены автоматические системы пожаротушения и коллективной защиты от ОМП. Также обеспечен более высокий уровень защиты против мин.

По различным оценкам, Армия обороны Израиля уже получила от 250 до 300 танков «Меркава» Mk 4.

На основе узлов и агрегатов танка Merkava Mk 4 (силовой блок заимствован у танка Merkava Mk 3) создан тяжелый гусеничный бронетранспортер Namer. Это не переделка «Меркавы», в нем используется конструкция и компоненты танка, но все изначально оптимизировано под БТР. Впервые АОИ получает не доработанный танк, а машину, специально сконструированную для выполнения поставленных перед ней задач. Боевая масса машины – 60 т, то есть почти как у танка Merkava Мк 4.

На БТР Namer установлен дистанционно управляемый боевой модуль Samson RCWS, оснащенный электронно-оптическими системами наблюдения и прицеливания, что обеспечивает экипажу круговой обзор. На боевом модуле установлен 12,7-мм пулемет М2 и дополнительно – пулемет калибра 7,62 мм с ручным управлением, а также 60-мм миномет. В задней двери, которая представляет собой аппарель, имеется бойница для снайпера. По обеим сторонам машины расположены дымовые гранатометы. Машина приспособлена для установки системы активной защиты Iron Fist, которая в настоящее время разрабатывается компанией IMI.

Тяжелый бронетранспортер «Намер»

Значительная толщина базовой брони и возможность установки модулей дополнительной защиты дает машине уровень защиты, беспрецедентный для современных БТР и БМП, местами даже превосходящий защищенность танка Merkava Мк 4. Большая часть броневых модулей разработана фирмой IMI, которая была выбрана для производства комплекта усовершенствованной брони для БТР Namer. Этот комплект брони обеспечивает сбалансированную защиту спереди, с боков и сверху. Солдаты, сидящие внутри, надежно защищены от взрывов благодаря бронированному днищу и «плавающим» сиденьям (не прикрепленным к полу). Переднее расположение двигателя позволяет использовать большую заднюю аппарель и оставляет достаточно места внутри машины.

При экипаже 3 человека машина вмещает 9 полностью экипированных пехотинцев. Максимальная скорость составляет 60 км/ч, запас хода – 500 км.

К настоящему времени Армия обороны Израиля получила первые 15 бронетранспортеров в рамках выполнения заказа на 45 машин. Все они поступили в элитную бригаду «Голани». Две машины из состава этого соединения принимали участие в операции «Литой свинец» в секторе Газа. В феврале 2009 года был подписан контракт на поставку 130 машин, общая же потребность АОИ в бронетранспортерах Namer оценивается в 800 единиц.

На базе бронетранспортера создаются командно-штабная и санитарная машины, БРЭМ и, возможно, самоходный 120-мм миномет.

Тактико-технические характеристики танков Merkava

Танки армии обороны Израиля в бою

Война за независимость

Еще до начала Войны за независимость, основываясь на опыте Второй мировой войны, руководство «Хаганы» сделало вывод о необходимости создания в рамках этой военизированной организации бронетанковых подразделений. 24 февраля 1948 года, менее чем за три месяца до начала вторжения в Палестину регулярных арабских армий, было принято решение о создании Бронетанковой службы (ШЕМЕШ, Шерут ха-Мешурьяним). На момент ее создания бронетанковые войска как таковые практически не существовали. Были лишь начаты формулирование их боевой доктрины, подготовка планов формирования подразделений и выпущен первый курс командиров для бронетанковых войск. Параллельно началось проектирование, а затем и производство башенных бронемашин, составлявших основу парка бронетехники Израиля в Войне за независимость. С конца апреля 1948 года все усилия ШЕМЕШ были сконцентрированы на формировании первых танковых подразделений. В составе резерва генштаба был сформирован первый батальон бронемашин – 79-й, включенный в 7-ю механизированную бригаду (вместе с еще двумя пехотными батальонами). Кроме того, была сформирована 8-я бригада, состоявшая вначале из 82-го батальона бронемашин и 89-го батальона коммандос.

Два первых «шермана» Армии обороны Израиля. 1948 год

Во время первого прекращения огня, начавшегося 11 июня 1948 года, в Израиль прибыли 10 танков «Гочкис» Н39, приобретенных во Франции. Из них в составе 82-го батальона, переименованного в танковый, была сформирована «русская» рота. В ней служили выходцы из СССР и Польши. Иврита ни те, ни другие не знали, а языком общения был русский, отсюда и название роты. На вооружение другой роты – «английской», которую составили евреи из Великобритании и США, поступили два танка «Кромвель», украденные у англичан, и «Шерман» М4А2, вооруженный 20-мм пушкой «Испано-Сюиза». Этот танк получил название «Меир». Впоследствии к этим танкам присоединился еще один «Шерман» М4А3, получивший название «Тамар».

Эмблема танковых войск Армии обороны Израиля

Танки «Гочкис» оказались серьезным разочарованием с технической точки зрения, и еще в ходе Войны за независимость, в октябре 1948 года, было решено вывести их из состава действующих войск. Впрочем, и приобретенные им на замену в Италии «шерманы» тоже в большинстве своем не удалось ввести в строй. Только два из них приняли участие в последних боях Войны за независимость. Таким образом, к концу войны в распоряжении АОИ имелось всего 4 танка, которые хоть как-то можно было использовать в боевых действиях. Несмотря на это, начиная с июля 1948 года Армия обороны смогла провести серию операций с применением бронетехники, имевших важное оперативное и стратегическое значение, в центре страны (в районе Лода), на Северном фронте (Назарет, район Гуш-Халав и Южный Ливан) и на Южном фронте (захват полицейской крепости Ирак-Суидан, Беэр-Шевы, Западного Негева, района Ницаны и Абу-Агилы, а также взятие под контроль Южного Негева и Эйлата). Все это – несмотря на абсолютное численное превосходство арабских армий вторжения в танках и пушечных бронетранспортерах.

Боевым крещением 8-й механизированной бригады стала операция по захвату города Лод. Началось все неплохо: «английская» рота захватила старый аэродром, находившийся в получасе езды от действующего, крупнейшего в Палестине, который и был ее целью. Потом вышла заминка – «русская» рота, не имея карт, сбилась с пути и в назначенное время не вышла на рубеж атаки. В это время 89-й батальон коммандос, которым командовал Моше Даян, напрасно ожидал подхода танков. К назначенному времени танки не подошли, и Даян в свойственном ему стиле принял рискованное решение атаковать город своими силами. Дерзкая атака принесла успех – войска иорданского Арабского Легиона были выбиты из Лода.

Кульминацией же боевых действий механизированных частей стала операция «Хорев», начавшаяся 22 декабря 1948 года. В ходе нее 8-я бригада, при поддержке 9-го батальона из 12-й пехотной бригады «hа-Hereb», смяла оборонительные порядки египтян и прорвалась в глубь Синая. Но вмешалась политика – под давлением Великобритании Армия обороны Израиля была вынуждена отступить. В итоге война продлилась еще на полгода.

По окончании Войны за независимость, несмотря на все боевые успехи, состояние бронетанковых войск Израиля было плачевным. Более 50 % бронетехники находилось в неисправном состоянии, танкисты в большинстве своем должны были демобилизоваться из армии, а часть из них и вовсе вернуться в другие страны. В довершение ко всему, чувствовалась катастрофическая нехватка квалифицированных командных кадров. Все эти проблемы должны были решаться уже в мирное время.

Суэцкий кризис

Главной и неразрешимой проблемой, стоявшей перед Израилем в течение семи лет после Войны за независимость, была проблема безопасности. Арабские страны, потерпевшие поражение в 1948–1949 годах, конечно, не рисковали начать полномасштабную войну, но все, что можно было сделать во вред Израилю, делалось. Все нормальные торговые связи были порваны. Израилю был объявлен полный экономический бойкот. Не только Суэцкий канал был закрыт для израильских судов и даже для грузов, идущих в Израиль, что, строго говоря, нарушало международную конвенцию, регулирующую работу канала, – но даже доступ в Акабский залив к израильскому порту Эйлат был блокирован египетской армией. Границы Израиля не были признаны арабскими странами и как таковые демонстративно не охранялись. Точнее говоря, они не охранялись избирательно – вооруженные группы «федаинов» – «борцов за свободу» – пропускались на израильскую сторону беспрепятственно. Действовали они в основном с территории Иордании и сектора Газа. Различия между военными и гражданскими, между мужчинами и женщинами, а также между взрослыми и детьми – «федаины» не делали. В течение 1953 года, например, было убито и ранено более 180 израильтян. Для страны с населением 1,7 миллиона человек это немало.

Первые израильские «шерманы»: М4А2 под именем «Меир» (вверху) и М4АЗ под именем «Тамар» (внизу). Оба танка входили в состав «английской» роты 82-го танкового батальона

Ответные шаги поначалу были не слишком эффективными. Поэтому в августе 1953 года было создано элитное «подразделение 101». Командиром этой части стал 25-летний энергичный майор Ариэль Шарон. Он объездил весь Израиль, прежде чем отобрал для своей части 40 самых лучших бойцов. Существование «подразделения 101» официально отрицалось. В то же время бойцы Шарона совершили ряд рискованных вылазок, проникая в лагеря «федаинов», нанося удары ночью и в самых неожиданных местах. Урок пошел на пользу – количество инцидентов на иорданской границе, например, в период с 1953 по 1955 год резко сократилось.

Средний танк «Шерман» М3 из состава 7-й танковой бригады во время парада в Тель-Авиве. Апрель 1954 года

Однако тучи над Израилем к тому времени начали сгущаться совсем по другому поводу. Дело в том, что поставки оружия на Ближний Восток регулировались трехсторонним соглашением 1950 года, заключенным между Великобританией, США и Францией. Смысл соглашения заключался в ограничении гонки вооружений в регионе, и оно более или менее выполнялось. В итоге между Израилем и его наиболее сильным противником Египтом сохранялся некоторый паритет.

Так, к сентябрю 1955 года Израиль имел 19 реактивных истребителей «Метеор» английского производства, а в октябре 1955 года ожидалось прибытие 12 французских истребителей «Ураган». Что касается танков, то их имелось 86 штук, в том числе 76 «шерманов» времен Второй мировой войны и 10 новых легких французских танков AMX-13. До ноября 1955 года должны были прибыть еще 20 таких машин.

В свою очередь, Египет имел около 50 английских истребителей «Метеор» и «Вампир» и примерно 130 танков – главным образом тех же «шерманов». Имелись, правда, и 32 новейших английских «центуриона». Надо отметить, что некоторое количественное превосходство вероятного противника в технике не слишком волновало израильское командование – оно твердо верило в качественное превосходство своих солдат. Более того, куда более остро стояли другие вопросы, например оснащение армии современным стрелковым оружием. Последний вопрос вообще считался более актуальным, так как военная доктрина Израиля в начале 1950-х годов отдавала приоритет пехоте, а не танкам. Отрицательную позицию по отношению к закупкам танков занимал премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион, который считал это непозволительной роскошью. Его не убедили даже успешные действия танкистов 82-го танкового батальона на больших учениях 1952 года. Бен-Гурион полагал, что для борьбы с арабами достаточно хорошо обученной пехоты и бронеавтомобилей. Впрочем, ему вскоре пришлось поменять свою точку зрения.

Загрузка боеприпасов и заправка топливом танков «Шерман» 1.11 7-й танковой бригады во время боев на Синайском полуострове. 1956 год

Дело в том, что 27 сентября 1955 года Египет подписал «коммерческое соглашение с Чехословакией о поставках Египту оружия». Этому факту можно было и не придавать большого значения, если бы не безпрецедентный объем поставок, невиданный ранее на Ближнем Востоке. Первоначально точные их объемы были неизвестны, первые подробности появились только в апреле 1956 года, но уже осенью 1955-го было ясно, что шаткий баланс сил в регионе между Израилем и его арабскими соседями нарушен.

Подразделение танков AI.1X-13 Армии обороны Израиля выдвигается к передовым позициям на Синае. 1956 год

Вот данные о составе заказанных Египтом вооружений:

530 единиц бронетанковой техники, включая 230 танков Т-34-85, 200 БТР-152 и 100 самоходных орудий СУ-100;

около 500 орудий, включая 340 полевых и противотанковых и 160 зенитных калибра 37 и 85 мм;

48–50 бомбардировщиков Ил-28;

до 150 истребителей, в основном МиГ-15 и небольшое количество МиГ-17 (по одному из источников, к войне 1956 года было поставлено 110 МиГ-15 и 12 МиГ-17Ф);

70 транспортных (Ил-14), учебных и связных самолетов;

6 подводных лодок;

2 эсминца;

12 торпедных катеров;

4 тральщика.

Парад танков «Шерман» М50 спустя несколько недель после завершения боев на Синайском полуострове

Особое умиление вызывает поставка из Чехословакии подводных лодок и эсминцев! Впрочем, никто не сомневался, что за спиной Чехословакии маячит «призрак коммунизма» – Советский Союз. Тем не менее, некоторое количество вооружения и бронетанковой техники действительно поступило из Чехословакии, в частности танки Т-34-85 и САУ СУ-100. Поскольку 4—5-кратный перевес в технике нельзя было компенсировать одним уровнем боевой подготовки, необходимо было искать источники поставок вооружения в Израиль. США и Великобритания отказали, выдвинув в качестве альтернативы план урегулирования, отвергнутый как Израилем, так и президентом Египта Гамалем Абдель Насером, несмотря на то что Египту этот план был более выгоден. А вот позиция Франции по вопросу поставок была менее категоричной, что и неудивительно. В самом разгаре была война в Алжире. Египет же оказывал различную помощь повстанцам, и во французском министерстве обороны пришли к выводу, что необходимо создать Насеру проблемы на его восточном фланге. Соображения в пользу сотрудничества выглядели убедительно: Израиль был готов покупать французское оружие на долгосрочной основе, соглашался платить наличными (для этого пришлось ввести новый специальный налог, но это было не так важно по сравнению с необходимостью в оружии) и с готовностью предоставлял Франции разведывательные данные, связанные с египетской деятельностью в Алжире, которые оказались очень ценными для французской армии. Ну а кроме того, сотрудничество с Израилем предоставляло возможность доставить неприятности англичанам, что во Франции всегда рассматривалось как положительная деталь.

Последней каплей стал неожиданный отказ Индии от уже согласованной сделки на 200 французских самолетов «Мистер», так как Советский Союз предложил Индии МиГи на более выгодных условиях. Конечно же, Израиль при всем желании не мог возместить Франции этот урон целиком, но 50–100 самолетов готов был купить, а это уже здорово устраивало французов. Сделка состоялась. Экзотической ее особенностью была необходимость в соблюдении секрета не только от американцев, например, но и от собственных министерств иностранных дел. Самолеты перелетали в Израиль маленькими группами, под видом старых машин, возвращающихся после ремонта. Танки АМХ-13 прибыли не в порт, а высаживались своим ходом прямо на берег с танкодесантных кораблей. Первую группу ночью, на неосвещенном пляже, встречали Бен-Гурион и начальник штаба ЦАХАЛа Моше Даян.

Поставки бронетанковой техники из Франции позволили в 1956 году сформировать две резервные танковые бригады – 27-ю и 37-ю, а в уже имевшейся 7-й танковой бригаде сформировать второй танковый батальон. По штату в каждой бригаде имелось два танковых батальона (один на «шерманах», другой – на AMX-13) и два мотопехотных батальона. Теперь Армии обороны было чем встретить врага. Впрочем, к тому времени ситуация в регионе изменилась кардинально.

Танк АМХ-13 на параде в Тель-Авиве в апреле 1957 года. На запасном опорном катке натянута ткань с косым голубым крестом – во время боев на Синае в октябре 1956 года такие кресты облегчали опознавание израильских танков с воздуха. На «шерманах» кресты наносились краской на крыше моторного отделения

В своей речи по случаю 4-й годовщины египетской революции 26 июля 1956 года Насер сообщил своему народу, что он решил национализировать Суэцкий канал. В Англии это сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы. Поэтому решение о военной операции против Египта было принято практически сразу. Французы выразили полную готовность помочь – их интересы не страдали так сильно, как английские, но они были совладельцами канала, а возможность ослабить или вовсе устранить режим Насера представлялась им желательной. Однако начать войну было не так просто. Сам по себе факт национализации Суэцкого канала никакого формального повода для вторжения не давал. Юридически право было на стороне Египта. Французы, тем не менее, возможно, и плюнули бы на это обстоятельство, но вот чистюли-англичане непременно желали остаться с незапятнанной репутацией. Более того, премьер-министр Великобритании Энтони Иден в арабо-израильском споре не хотел открыто вставать на сторону Израиля. Британия должна была остаться другом арабов, конфликт был только с Насером. Вот в таких условиях французы предложили Израилю союз для совместного нападения на Египет.

Танковая часть, вооруженная «шерманами» М50 и легкими танками АМХ-13. 1958 год

Согласно французским планам, Израиль должен был начать войну атакой на Синайском полуострове и «создать опасность» для Суэцкого канала, что должно было дать предлог для Англии и Франции к вмешательству. Однако израильтяне задавались вопросом: где гарантия того, что Англия не станет утверждать, что угроза каналу в самом деле существует, и не бросит Израиль без помощи в войне, или даже сама не нанесет удар по израильским аэродромам? Короче говоря, Бен-Гурион требовал формального союза с Великобританией, пусть секретного, но изложенного в письменной форме и подписанного премьер-министром Иденом. Англичане и слышать не хотели о такого рода документе, израильтяне же отказывались таскать для англичан каштаны из огня, открыто выражая сомнения в добросовестности своих потенциальных союзников. Французы оказались в положении, при котором два их союзника отказывались не то что доверять друг другу, но даже и разговаривать напрямую – все переговоры велись только через посредничество Франции.

В Израиль между тем шел поток военных материалов из Франции – танки, полугусеничные бронетранспортеры, грузовики, безоткатные орудия. Бен-Гурион выговорил условие, что французские истребители будут размещены на израильских аэродромах – как предосторожность против возможных бомбежек израильских городов. Формальной причиной выдвигалось то обстоятельство, что израильские пилоты не успели еще освоить новые самолеты. Впрочем, вполне возможно, что Бен-Гурион опасался англичан, во всяком случае, их он опасался явно больше, чем арабов. Французы спокойно принимали все условия – у Египта на Синае имелось немало самолетов и четыре дивизии, и было очень важно отвлечь их от района высадки. План выглядел так: Израиль начинает наступление на Синае, а Англия и Франция немедленно предъявляют обеим сторонам – Израилю и Египту – ультиматум с требованием отступить от канала на 10 миль, который Израиль немедленно принимает. Если Египет откажется сделать то же самое, то в течение 72 часов англичане и французы начнут против него военные действия.

Францию интересовал канал. Израиль имел свои интересы: прекращение рейдов «федаинов» из Газы и снятие блокады Эйлата. Важным мотивом был и сам факт выступления заодно с одной, а может быть, и с двумя крупными европейскими державами.

К 9 октября 1956 года было решено и согласовано решительно все, кроме одного – будут англичане участвовать в атаке или нет? Вопрос был чрезвычайно важным, потому что без этого условия Израиль отказывался от участия в войне – это было бы слишком рискованно политически. В результате трудных трехсторонних секретных переговоров соглашение было все-таки подписано. Но евреи не были бы евреями, если бы и тут не перехитрили англичан!

25 октября 1956 года Израиль начал мобилизацию. Французские истребители-перехватчики начали прибывать в Израиль 28 октября – для них выделили специальный аэродром. Два французских эсминца и крейсер бросили якоря на рейде Хайфы. Три тысячи французских солдат, летчиков и моряков за один-два дня разместились на импровизированных базах, созданных для них в Израиле. Теперь слово было за Израилем.

Танки «Шерман» 1.150 7-й танковой бригады на границе с Сирией. 1958 год

29 октября началась операция «Кадеш», причем началась самым парадоксальным образом, на первый взгляд вопреки здравому смыслу. Достаточно сказать, что о начале операции было объявлено по радио – в 19:00 прозвучало сообщение, что «в ответ на бесконечные провокации египетской стороны Армия обороны Израиля нанесла удары по египетским позициям недалеко от Суэцкого канала». Дальше – больше. Вместо широкомасштабного вторжения на Синайский полуостров командование АОИ задействовало лишь одну бригаду – 202-ю парашютно-десантную Ариэля Шарона. Усиленная 13 танками АМХ-13 и артиллерией бригада была направлена в глубь Синая к стратегически важному (служит главным связующим звеном между собственно Египтом и центральной и восточной частью Синая) перевалу Митла, находящемуся в 40 км от Суэцкого канала. Одновременно с воздуха в район перевала был выброшен 890-й парашютный батальон 202-й бригады – 395 солдат с легким вооружением. В их задачу входил захват перевала и удержание его до подхода основных сил Шарона. Вот, пожалуй, и все. Ни танки, ни авиация не должны были быть задействованы в течение последующих 36 часов.

На вопросы Моше Даян нe отвечал, а просто приказывал выполнять, что велено, ссылаясь на то, что все это – по важным политическим причинам. Этот абсурдный на первый взгляд план действий родился в хитроумном мозгу Даяна, желавшего сохранить возможность повернуть обратно в том случае, если англичане передумают. Иден получил необходимый предлог – военные действия в непосредственной близости к каналу. Теперь у англичан есть 36 часов на выполнение их части сценария. Если они поступят согласно договору, то все в порядке, можно будет продолжать. Если они в последнюю минуту откажутся действовать, или даже выступят против «неспровоцированной израильской агрессии», то тогда никакой войны не было и в помине, а был необычно глубокий рейд, вполне оправданный обстановкой, в частности нескончаемыми атаками «федаинов» из египетской Газы.

Тем временем бригада Шарона двигалась в глубь Синая на соединение с передовым батальоном по малопригодной к движению тропе, обходя или уничтожая мелкие египетские заслоны. Шарон потерял в пути из-за поломок 10 танков из тех 13, что у него были, но добрался до перевала Митла поздно вечером 30 октября. После тяжелого боя, продолжавшегося весь день 31 октября, перевал Митла был взят. Пока все шло по плану. Англичане и французы предъявили свой ультиматум, как и было запланировано. Но, как известно, план – это то, что часто не выдерживает столкновения с действительностью. Так произошло и в ходе описываемых событий.

Танк «Шерман» М1 во время маневров в пустыне Негев. 1961 год

Командующий израильским Южным фронтом, генерал Симхони, обнаружил неохраняемый проход в вади (русло давно высохшей реки), который вел в глубь Синая, в обход египетских укреплений. Дорога эта была непроходима для колесного транспорта, но в распоряжении командующего была кадровая 7-я танковая бригада, лучшая из тех трех, что были в армии. Командовал ею полковник Бен-Ари, лучший танкист Армии обороны Израиля. Искушение было слишком велико, и Симхони не удержался.

7-я танковая бригада за считаные часы прошла через засыпанный песком и камнями перевал и развернулась веером в тылу египетской дивизионной базы Абу-Агейла. Когда спохватившийся Даян собрался вернуть бригаду, было уже поздно – вместо того чтобы находиться в 40 км в глубине Негева, она была в 40 км в глубине Синая. Впрочем, Даян отнесся к срыву своего плана философски – оставалось просто извлечь максимум пользы из того, что изменить было все равно нельзя. Полковнику Бен-Ари было приказано продолжать в том же духе – что он и сделал. Египетская оборона разваливалась на глазах. Действовавшие в стиле классической танковой атаки «шерманы» и АМХ-13 атаковали с запада Абу-Агейлу, где засели 4 батальона пехоты, бригада Национальной гвардии при 24 орудиях и 23 самоходках «Арчер». В ходе ожесточенного боя, отразив танковые атаки египтян с севера, израильские танкисты взяли Абу-Агейлу. Другой отряд 7-й танковой бригады был послан против 1-й бронетанковой бригады Египта, которая шла по центральному шоссе от канала на помощь Абу-Агейле, имея два батальона Т-34-85, роту СУ-100 и батальон мотопехоты. Но встречного танкового боя не получилось – колонну египтян просто разбомбили с воздуха. После этого 7-я бригада устремилась в западном направлении и остановилась в 15 км от Суэцкого ка– нала.

Однако израильское командование беспокоил тот факт, что англичане свои операции отложили. Они ссылались на большую концентрацию египетских зениток в районе канала и собирались атаковать не утром, а в сумерках. В Париж была передана чрезвычайно сердитая телеграмма с требованием немедленных действий: «Мы оставлены в одиночестве в тот момент, когда наши войска сражаются против египетской армии, наши союзники не делают ничего, ссылаясь на оперативные соображения, несмотря на ясно согласованные и подписанные соглашения. Мы рассматриваем поведение англичан как саботаж». Впрочем, вскоре все тревоги улеглись – утром 31 октября англичане и французы открыли огонь – операция «Мушкетер» началась.