Текст книги "Синие киты (СИ)"

Автор книги: Михаил Азаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Нет, нет не покидай меня!

Она расплакалась, несколько раз перебегала, меняя место среди деревьев, пыталась рассмотреть среди облаков его силуэт, но все напрасно – он исчез.

На экране, на зеленой траве тонкая девичья рука и рассыпанные красные таблетки, словно это не таблетки, а спелые ягоды. Ухоженные ноготки покрашены зеленым и розовым цветом, тоненькие пальчики и немного бледная кожа.

Лера смотрела на фото, ей оно очень понравилось. Она поставила "лайк" и отправила.

Она еще несколько десятков минут лазила по интернету, на часах было без пяти пять, вскоре обняв подушку уснула.

Прозвонил будильник, мать поднялась с постели и начала утренние сборы, на часах было 7:15 когда она вошла в комнату к Лере.

– Вставай соня, быстрей, в школу опоздаешь.

Лера долго не поднималась. Мать второй раз зашла в комнату и стянула с дочери одеяло.

– Вставай, я что, из-за тебя на работу должна опаздывать? Живо вставай!

Лера подчинилась матери и уже через несколько минут на кухне пила чай, ее сонный уставший взгляд смотрел на телевизор. Ведущие утреннего шоу раздражающе громко рассказывали о всякой ерунде.

– Давай быстрей, допивай, пошли.

Лера, оставив недопитый чай у раковины, вышла за матерью, через несколько минут она сидела в машине смотря в окно.

– Лера, ты мне совсем не нравишься, что с тобой происходит? В школе на тебя жалуются что скатилась на тройки, ни с кем не общаешься.

Лера слушала слова матери и на запотевшем окне рисовала кита, красивого, с большой улыбкой и фонтанчиком воды сверху.

– Ты меня слышишь, чтоб все тройки исправила, через год поступать, а она учебу забросила. Вечером поговорим.

Машина остановилась и Лера вышла, рукой стерев нарисованного кита. Она шла по дорожке мимо забора школы, листопад ободрал последние деревья, и голые ветки упирались в небо.

Снова звонки и уроки, невнятные слова преподавателей и закулисный смех, который был обращен к ней, но теперь он ее не тревожил.

Снова одинокая дорога домой. Лера шла по улице, мимо нее проносились машины, автобусы. Небо было закрыто низкими, тяжелыми облаками, которые словно пелена закрывали землю от солнца. Визг тормозов... Водитель внедорожника вцепился в руль – испуганный взгляд и следом громкий ор его заглушил музыку в салоне. Мальчик, лет десяти подскочил с асфальта и побежал в арку соседнего дома. Ребята, которые стояли чуть в стороне, на обочине дороги кинулись врассыпную – кто куда. Мужчина выскочил из машины и не закрывая дверь побежал вслед за мальчишкой. Никого не найдя, через минуту вернулся к машине, с силой захлопнул дверь, огляделся, внимательно рассматривая дорогу и знаки. Ни пешеходного перехода, никаких других знаков, кроме как "Стоянка запрещена", не увидел, завел двигатель и уехал. Лера, без эмоций наблюдала за этой картиной и после того, как машина уехала медленно пошла домой.

Мать, как обычно, задержалась и дома была уже довольно поздно. Лера, поужинав, одна сидела за компьютером. Мать, не заходя на кухню, проследовала к дочери в комнату.

– Лер, мне нужно с тобой поговорить. Что происходит? Я была на родительском собрании и мне не понравилось, что о тебе рассказывала классный руководитель.

Лера смотрела в монитор на фотки бабочек, сидящих на цветке.

– Мне сообщили что ты не ладишь с одноклассниками, это не хорошо.

– Что не хорошо?

– Ты должна найти общей язык, а то останешься одна, без друзей. Что с тобой? Тебя как будто подменили. Это из-за того мальчика? Как его там... Тимура? Весной все нормально было, а сейчас... Скажи мне что произошло?

Лера молчала. Мать нахмурилась.

– Если из-за него, то зря! Таких Тимуров в твоей жизни будет много. А ты должна уметь находить друзей, а иначе будешь одна, ты думаешь одной легко? Вот сейчас я одна – мне думаешь легко?

Лера посмотрела на свою мать, она не поняла ее слов.

– Я работаю, из-за тебя мне пришлось расстаться с Виктором, а ты себя повела как взбалмошная девчонка. Мне думаешь не тяжело – я теперь одна. У меня никого нет.

Лера смотрела на мать и не понимала почему никого нет – а она?

– Я хочу, чтобы ты исправила оценки, а что там случилось у вас в классе – меня не интересует. Чтобы оценки исправила! Я твое платное обучение не потяну, а отец твой – козел, еще меньше платить стал.

Лера сидела на своем стуле у стола и смотрела на нее. Она знала, что после развода мать не разрешала ему видеться с ней. А сейчас он живет в другом городе и лишь изредка звонит.

– Ты меня слышишь? Чтоб исправила оценки!

– Хорошо, я все сделаю.

– Вот так.

Мать ушла на кухню, а потом расположилась на кресле у телевизора. Лера снова повернулась к компьютеру...

Финал.

В ночи, среди тонких веточек куста, висит кокон "Ночницы", он уже структурировался, внутри происходит движение, швы лопаются, хитиновый кокон раскрывается. Оттуда появляются тоненькие черненькие лапки, похожие на ресницы, медленно, словно рождаясь, заново сбрасывая чехол, появляется помятая бабочка. Ее крылья сжаты, как и все тело, она, ухватившись за веточку всеми лапками висит несколько часов, усики расправляются, крылья полностью вытягиваются и крепнут. Так она неподвижно висит еще очень долго, от легкого натяжения ее огромные крылья раскрываются – закрывающие ее тело полностью, покрытые чешуйками словно волшебной пылью. Рисунок на крыльях мерцает от света звезд, переливается, искрится.

Несколько взмахов и "Ночница" взлетает, порхая, она покидает родные заросли где она появилась. Теплый воздух летний ночи поднимает ее к деревьям, почти безветренно, темнота и блеск звездного неба. Нежное создание взлетает над посадками сквера. Несколько таких же бабочек кружат у деревьев, она направляется в их сторону, летит медленно, совершая пируэты. Свет, более яркий, чем свет звезд поймал ее своими лучами, чешуйки святятся в нем сильней. Она, завороженная этой яркостью, изменяет направление и летит на встречу к нему. Он ее манит, ласкает тонкие усики, скользит по крыльям заставляя светиться чешуйки, переливаться рисунок. Она полностью в его власти, свет становится сильней, просто притягивает ее к себе.

Еще немного и она достигнет своей цели, сияние совсем близко, холодная твердь преграждает ей путь, она сталкивается с невиданным. Манящий свет – вот он, она снова пытается подлететь к нему, приблизится и снова бьется о стекло.

За окном горит настольная лампа, ярко, полностью освещая окно. На мониторе десяток закладок, ловкие пухленькие пальцы скользят по кнопкам набирая текст.

"Твой день пришел!"

Появляется пост – "Ночная бабочка вырвалась в свой последний полет. Приятного пути."

В другом диалоговом окне – "Ты самая смелая из нас, я тоже хочу улететь как бабочка".

Следующие – "Как это прекрасно!"

И новое. – "Прощай, мы тебя будем помнить, до встречи на небесах".

И постер с изображением звездного неба.

За стеклом окна бабочка бьется, выбиваясь из сил, она не понимает почему ее не пускают к этому свету, что ее так манит. Ведь он так ей нравится, он такой красивый, она в его лучах такая прекрасная – вся светится. Силы ее иссекают и от очередного столкновения с холодной твердью она отлетает в сторону к темной стене. Крылья соприкасаются с чем то невиданным, прочным и при этом липким и вязким, ее тонкие лапки прилипают. От прекрасных крыльев отлетает волшебная пыль, она осыпаясь мерцает в лучах. Невинное создание бьется в прочных нитях сети поставленной специально для нее. Она, выбиваясь из сил, пытается вырваться, крылья потрепанные, потерявшие свою яркость свободны, они при взмахе вот-вот вырвут ее из плена. Из темного угла по своим нитям как по дороге примчался хозяин сети, он набросил на жертву еще несколько прочных петель и словно волчок кружился вокруг скрепляя паутину, чтобы она не позволила бабочке вырваться.

Бабочка стала медленней бить крыльями и уже почти не сопротивляется своей участи, паук подскочил и прижавшись впился в тельце своими отравленными клыками, отпрыгнул и на последние порывы бабочки освободиться уже не реагировал. Стал методично опутывать ее паутиной сплетя ей белый саван, укутав ее в него целиком, смяв ее крылья. После всего он еще долго приводил в порядок сеть чистя ее от светящихся в ночи чешуек и восстанавливал порванные нити.

Он уполз в свое логово, подкрепившись жертвой и мирно задремал, ожидая следующую.

Лера дождалась момента и откинулась на подушку, из ее руки выпал белый пластиковый пузырек и покатился по полу, шум от падения пузырька она уже не слышала, ее глаза закрылись. Дыхание было слабым и размеренным, на тонкой шее вздрагивала кожа от пульсирующих ударов.

Последнее, что она видела было звездное небо, она специально открыла занавески и лежала смотря в окно.

Утро наступило, паук жизнерадостно пробежался по своим владениям, сбросил с паутины потрепанные крылья и остатки, что ему не удалось съесть, вернулся к себе в логово.

Ранним утром Илья был уже у Дэна дома, все готово, камера есть. Они покидали кое какие вещи в рюкзак и отправились в путь.

На маршрутке доехали до поселка и пройдя через частный сектор вышли на дорогу, идущую к путям.

– Дэн, а ты куда после школы планируешь?

– К дятьке на завод, ну сначала в училище, а потом он матери обещал меня пристроить своим учеником.

– А что, в военные уже не хочешь?

– Не, ты же знаешь, что у меня с учебой не ахти – по баллам не пройду, здесь чисто физухой не получится поступить. А в физ институт не потянем – на стипендию не проживешь в другом городе, а у мамки зарплата фигня. Да и туда тоже нужен хороший аттестат.

– Да ладно, вон приз возьмешь и на учебу потратишь.

– Ильюха, ну отучусь, а потом куда? Меня на работу кто пристроит? Я же все понимаю, что просто так не берут, работа только для своих и по рекомендации. А у меня блат только у дятьки, им там на заводе платят хорошо, правда не сразу. Вон он по сорок-пятьдесят получает когда заказы есть. Да и куда мне рыпаться, я мать не брошу одну. Дядька сказал, что им молодые нужны, там одни старики остались, скоро работать не кому будет. А деньги, если выиграю, мамку на море свожу – она не разу не была, в Тайланд куда ни будь. Там океан видал какой, вода голубая, прозрачная. Да и так, ремонт сделать дома.

Илья призадумался, сам он куда пойдет учиться, а потом и работать. На эту тему родители еще не говорили, а он и не решил, куда ему хочется. Точно знал, что не в МЕД и не в ПЕД, юристом тоже не хотел быть. Ну вроде как хотелось экономистом или менеджером стать. В костюмчике, в чистоте работаешь себе, есть направления связанные с туризмом. Ну да ладно, до поступления еще год, время есть.

– Слушай, небо серое солнце не видно, давай завтра, смотри вот-вот дождь пойдет.

– Да не, по инету смотрел не должно быть никакого дождя, да нам видос к завтраму край выложить нужно, иначе поздно будет, просмотров не наберем и проиграем. А то что солнца нет, это даже лучше снимать будет.

– Да, блин, вот с расчетами промучились неделю и Скоба – тот раз из-за них сорвалось – припер всех своих, вот ты скажи, что мы их, звали? Мы в зацепперы не лезем, у них своя тусовка, попросили провести к путям, а он подставил.

– Да ну, что сейчас трепать, пошли быстрей.

Они вышли к посадке за которой было ограждение, а за ними рельсы. И вот он, мелкий, словно морось дождь, теплый и липкий. Они подняли голову – мелкие капли, словно туман, опускались с неба.

– Твою та мать, что за фигня.

– Не дрейфь, это полоса, смотри вон там уже нет.

– Сколько время?

– Десять минут осталось, давай быстрей.

Они быстро преодолели посадки и прошмыгнули сквозь ограждения к рельсам. Денис достал HD камеру и нацепил ее на голову, из рюкзака вытянул скотч и оттянув оторвал кусок, приклеил поверх крепления камеры.

– Глянь, не оторвется? Как смотрюсь?

– Только если с головой, полная фигня, как лоховской шлем, хорошо скотч черный, а то вообще бы убого смотрелось.

– Да ладно, давай располагайся в своей точке.

Илья забрал телефон друга и достал свой, присел у путей на гравий, приготовил камеры. Дэн отошел к столбу и разминался, вот вдалеке показался свет. Поезд мчался со страшной скоростью, он становился все ближе и ближе, Дэн смотрел на контрольную точку отсчета, ждал, когда поезд поравняется с ней.

– Ну что, готов?

– Готов!

Они включили камеры, Денис стал произносить на камеру свое приветствие.

– Это я, Дэн, я сегодня исполню то, что вы запомните навсегда!"

Денис начал свой разбег, звук приближающегося поезда оглушал. Ноги Дениса раз за разом отталкивались, предавая ему ускорение, он бежал смотря только вперед. Вот она, бетонная плита и его кроссовки оттолкнулись от ее края, он, сжавшись в воздухе, совершает сначала один, потом второй оборот, верхняя точка прыжка пройдена, еще один оборот... Свист поезда, шумовой удар, потоком воздуха Илью качает, он держится из последних сил чтобы не упасть на бок, видео бежит, секунды увеличиваются, перед ним проносятся вагоны и вот наконец поезд пролетел.

Этот шум заложил уши Ильи, он медленно встает держа оба телефона, в том месте где должен быть Дэн, его нет. Илья перепрыгивает через рельсы и смотрит куда делся друг – по инерции он должен скатиться туда дальше с насыпи к канаве с болотной травой.

Илья крутит головой не может найти своего друга, вдалеке слышится странный звук визга тормозов локомотива, но он настолько далеко, что непонятно что там происходит. Илья делает несколько шагов по рельсам и видит на одной из шпал кровь – небольшой мазок.

У него дергаются руки, он опускает телефоны, быстро бежит вперед, видит красную футболку друга лежащего на краю насыпи.

– Дэн, что случилось, ты цел?!!

Илья подбегает, ни рук не ног нет, все вывернуто и разбросано, голова тоже отсутствует. От всего увиденного его желудок начинает дергаться и сжиматься с такой болью, что его сгибает пополам. Тошнит, несколько десятков секунд, желудок пуст. В голове все плывет, от звука поезда, который его оглушил, он еще не отошел – гул в ушах, все качается. Он бежит, пробирается сквозь заграждение и по просеке дальше от того места, кусты, трава, какой-то бурьян. Все кружится перед его глазами и постоянно возникают останки друга, от чего картинка начинает крутиться еще сильней словно вертолет.

Девушка лежит на асфальте, ее руки немного согнуты, распушенные волосы разбросаны, часть прикрывают обнаженные плечи, остальные лежат на асфальте. Нежно розовая шелковая сорочка и тоненькие бретельки на плечах, оголена часть спины, шеи, открыта правая лопатка. Голова лежит на боку, огромные ресницы и синие, подобные небесам глаза, нежные припухлые губы, еле видный румянец на щеке. Голые ножки, ткань едва прикрывает бедра, тонкие щиколотки, ноготки на ногах покрашены красным лаком. Она бездвижна, прекрасна и мила. Из-под тела и головы медленно течет вязкая густая жидкость темно бордового цвета, образуя небольшую кровавую лужицу. Одна из рук находится в ней, тонкое запястье с цепочкой на которой блестят камни как звезды, маленькие серебряные дельфинчики и единороги, тонкие пальчики, ноготки покрашены зеленым и розовым цветом.

– Стоп снято! (по-английски)

Алина вдохнула и немного пошевелилась, камера зависала над ней, затем отъехала в сторону, звук щелчков фото аппаратов. К Алине подошел гример и помог встать. Она вся была выпачкана в бутафорскую кровь, женщина помогала избавиться от этой липкой массы с помощью сухих салфеток.

– Вот дрянь! Слава, иди сюда.

Из массовки персонала, трущейся на площадке, шел Слава.

– Дай мне сигарету, быстрей!..

Слава сделал еще несколько шагов и протянул ей сигарету из пачки.

Она взяла ее и растопырив пальцы неловко держа, дождалась когда он поднес ей зажигалку. Прикурила и нервничая затянулась, выдохнула, ноготком подправила бретельку на плече закрывая открывающуюся грудь.

– Что там еще сегодня?

Она повернула голову в сторону к другой площадке – там подготавливали клумбы с розами, пионами, тюльпанами и герберами.

– Что, еще четыре клумбы? Сегодня я уже приземлялась на брусчатку, газон, асфальт и какие-то кусты.

– Вчера у тебя съемка была в ванной и бассейне. А завтра у тебя серия висельник, послезавтра утопленница, потом грузовики, машины и поезда.

– Ты мне говорил что серия "триллерс", а эта суицидники какие-то.

– Алин, в том месяце была тема "вампиры и оборотни", на хэллоуин запланированы съемки "мертвецы, зомби, ведьмы" – снимать поедем в Америку. Тебе вообще какая разница, платят же. А по поводу "триллерс" – пока ведем переговоры, там жертва насильственной, нам как раз для портфолио на роли в ужасах и драмах.

– Я все поняла, не зуди.

Она несколько раз затянулась, гример почти оттерла ее от крови, Слава забрал у нее почти докуренную сигарету.

– Курить вредно для здоровья, говорят от этого умирают.

– Да иди ты со своими советами, закажи мне обед, я бы сейчас уже чего-нибудь и съела. Содовую мне принеси – Обратилась она к гримеру, которая была рядом, по-английски.

Алина, медленно надев тапочки на голые ноги, ей их принесли когда она встала, отправилась в другую сторону съемочной площадки. Слава направился к своему стульчику, откуда он наблюдал за съемками, на его планшете были кадры прошедших дней.

Алина, лежащая в огромной ванне, алая вода немного закрывала ее обнаженное тело, на краю лежала опасная бритва. Ее глаза были прикрыты, на кончиках ресниц маленькие капли и мокрые волосы, словно змея, скользили по шее в воду, в ушах серьги с голубыми камнями и тоненькая цепочка на шее. Он засмотрелся на эту фотку, ему она нравилась немного больше, чем просто искусство. Пролестнул несколько кадров с разных ракурсов, приблизил изображение и посмотрел на Алину. Ее готовили к очередному эпизоду.

Кафе.

На экране монитора высвечиваются данные за отчетный период, сотни показателей и сумма за выполненную работу. Две тысячи девятьсот восемьдесят три доллара, указатель мышки сворачивает окно и через несколько минут монитор гаснет. На улице теплый прекрасный день, слабый теплый ветерок, у банкомата те же пухленькие пальцы вставляют карточку и через несколько операций забирают наличные. На экране мобильника высвечивается гневное сообщение – "Ты где? Сколько тебя еще ждать!"

Слышатся тяжелое дыхание и удары сердца, долгая прогулка по улице и рука касается ручки двери ресторанчика. Мужчина пухлого телосложения с красным лицом и отдышкой как будто он только что пробежал несколько десятков минут. Он вытаскивает платок и протирает лицо от пота, ему тяжело ходить быстро, начинает забивать отдышка и сумасшедше биться сердце. Одет в свободные штаны, для его не маленькой фигуры и полосатую рубашку. Войдя в ресторан, через линзы очков выискивает столик. И вот она, молодая, светловолосая, уже немного обозленная за его опоздание женщина. Он направляется к ней, плюхается на диванчик.

– Ну и жара!

– Да не скажи, не так уж и жарко, здесь кондиционеры.

– Привет.

Он тянется через весь стол чтобы поцеловать ее, неловко и не так грациозно, как ему бы хотелось. Откинулся на спинку, рубашка прилипла к мокрой от пота спине, диванчик, обшитый искусственной кожей, поскрипывал под ним.

Появился официант и они что-то заказали, в начале принесли прохладительные напитки и мужчина с жадностью через соломинку пил коктейль со льдом.

– Ну как у тебя дела?

– Да, все нормально! Устала только от своих, хочу развеется, обновиться.

– Что от них уставать, мои бабочки по взбалмошней, у тебя все просто.

– Да ладно, можно самой с ума сойти от этого бреда про куклы, сказки, героев и остальной чепухи про магию и волшебство Винкс. У тебя, наверное, все динамичней, интересней.

– Нет Снежан, у тебя сколько в группах численность, небось от 50 до 300, ты числом берешь, а я каждого считаю. Тебе за каждого привлеченного начисляют, не как мне конечно, но у тебя их сотни.

– Я хотела чем-то по серьезней заняться, надоела эта милюзга. Денег побольше хочется, машину хочу купить.

– Снежан, ты не меньше меня получаешь, а больше платят только в активных. Ты же высоты боишься, а там нужно много материала, покупать дорого – я сам об этом думал – не рентабельно. Вот скоро новый проект запустят "У дороги", если что ты в теме?

– Лев, ты еще спрашиваешь, конечно, только попробуй меня прокинуть. Я ему плачусь, что денег мало, а он еще спрашивает интересно ли мне это.

– А если все-таки надоело милюзгой заниматься, съезди отдохни, поплавай в море, развлекись, я вот сам не против куда-нибудь слетать в Доминикану, например. Полетишь со мной?

Он смотрел на нее, ожидая положительного ответа.

И тут им принесли заказ, сбив тему совместного отпуска.

Она ела салат из морепродуктов "Афродита" с зеленью, а ему принесли огромное блюдо спагетти с громким названием "Гранде", на закрученной вершине раскрытая раковина мидии, наполненная красной икрой. По краям тарелки огромные королевские креветки, обжаренные и политые соусом и листок базилика.

Они приступили к поглощению поданных блюд, его пухлые пальчики, вымазанные в соусе, рвали панцири креветок и он, словно паук, выедал мясо оставляя хитиновый панцирь. Жирные губы причмокивали спагетти, накрученные на вилке. Затем рука тянулась к бокалу с вином и на краю стекла оставались следы от жирного соуса. Снежана, более культурно помогая себе ножом, лакомилась морскими деликатесами с рукколой, помидорами черри, сбрызнутыми бальзамическим соусом, придающим кислинку, снимая горечь с зелени.

После почти полностью опустошенной бутылки белого вина, Снежана задала вопрос, который ее немного волновал.

– Слушай Лев, а ты вообще чувствуешь к своим подопечным, ну к бабочкам, как ты говоришь, что-нибудь, ну там жалость, сострадание.

Он посмотрел на нее немного удивленно, с улыбкой щуря свои глаза под линзами очков.

– Снежан, ты еще такая молодая, ни чего личного – это просто работа, за которую мне и тебе хорошо платят. Мы ничего такого, что нельзя предотвратить, не совершаем, а финалы – это их выбор. Вот ты любишь белое вино – это твой выбор, кто-то красное это его. Все просто.

Она, от услышанного, тоже улыбнулась и подняла бокал.

– За деньги!

– Давай.

– Вот смотри, я ведь не сам все веду – у меня есть несколько десятков кураторов.

– Кого?

– Кураторов – администраторов групп, я над ними знаешь столько работал? Зато теперь они сами все делают и мне прибыль приносят.

– Да ладно, а они что с этого имеют?

– Да брось, при чем тут деньги, выбираешь из массы подходящих кандидатур, внушаешь, что они избранные и они должны очищать от ненужного шлака общество. Они готовы все сделать, чтобы быть "избранными" и работают за идею об исключительности, у меня половину финалов они и приносят.

– Они что, психи?

– Нет, просто ущербные, в жизни никто, вот и готовы других сожрать. Даже интересно за ними наблюдать как они самовыражаются унижая и уничтожая себе подобных.

Снежана отметила для себя, что нужно создавать и работать над помощниками. Бокалы стукнулись и они весело продолжили застолье, заказав еще бутылочку.

Набережная, воды реки плывут медленно, Пашка сидел на своем месте сплевывая шелуху семечек, у старой фотки Олега рядом была фотка Дэна, несколько зажженных красных лампадок и множество свечей, живые цветы. Из маленьких самоклеющихся листочков, вырезанных под лепестки, над фотографией Дэна были выложены крылья. Перламутром по черному граниту написано: "Мы тебя запомним таким какой ты был для нас, лучшим из нас. Мы будем помнить!"

Все в городе уже знали о случившемся, все пришли почтить память Дэна, зацепперы, руферы. Вместе пришли даже роллеры и скейтеры. Это бывало очень редко – обычно у них вражда. Но трагическая гибель Дэна всех примирила хотя бы на время. Все в сетях на своих страничках меняли статусы и отправляли ссылки. Девчонки, как обычно, лили слезы в сети. Павел оживился увидев, что к месту идет Илья. Он спрыгнул и встретил товарища у "стены скорби".

– Ну как так получилась, ты ж там был.

Илья говорил не громко.

– Да никак. Я не знаю. Он перепрыгнул, все нормально и потом...

Илья отвернулся.

– Видос есть?

Толкнул в плече.

– Да, я с мобил снимал, а у него твоя камера была.

– Ну и где она?

– Не знаю, там ничего не осталось.

– В смысле ничего?

– В прямом.

Илья облокотился о гранитную стену.

– А как же камера? Она моя.

Илья молчал, он смотрел на фото Дэна и десятки горящих свечей.

– Ты видос выкладывал? Знаешь сколько просмотров можно срубить!

– Ты что сдурел?! Куда? Нахрена!

– Как нахрена? Даже если она треш, еще больше накапает просмотров.

– Паш, ты что совсем с ума сошел? Какие просмотры?

– Что с ума сошел, Дэн не смог ну и что. Мне то от этого что? Если сам не хочешь давай я выложу. У тебя мобилы с собой?

Илья смотрел на Павла и он не знал, что ответить, потом посмотрел на стену, прочитал – "Мы будем помнить!"

– Нет, я тебе ничего не дам и сам выкладывать не буду.

– Да ты слабак, да и Дэн оказался тоже слабаком, какой он чемпион – с прыжком седьмого уровня не справился.

В ответ Илья с размаху врезал Павлу в нос, сбив его с ног, тот навзничь упал назад. Илья схватил его за шею и одной рукой прижимая к земле не давал встать, а другой достал свой телефон и нажал на проигрывание видео, подкрутив на тот момент, когда он бросился к красной футболке.

– Смотри! Что ты будешь выкладывать. Это? Таким Дэна помнить должны или вот эту фотку!?

Он махнул в сторону свечей и еще раз ткнул видео Павлу в лицо, с носа которого текла кровь. Никто не понимал из-за чего началась драка и только сейчас парни подошли разнимать. Илью оттянули от Павла, лежащего с разбитым носом.

– Что, сам решил выложить, подняться, теперь же ты номер один в городе – не будешь в тени Дэна.

От таких слов Илья рассвирепел и отбросив двух парней, что его оттаскивали, дотянулся до вставшего Павла. Еще один удар прилетел в губу, снова срубил его. Теперь трое оттаскивали Илью от лежащего Павла.

– Отпустите, я ему башку раскрою, чтоб заткнулся навсегда.

Павел, ретировавшись, продолжал кричать Илье.

– Слабак, если не будешь выкладывать отдай мне.

Илья разошелся, он вытащил свой мобильник и с силой его швырнул в стену, затем мобильник друга – куски панелей, экрана, батареи разлетелись в разные стороны. Кусок пластика с надкусанным яблоком отлетел к фотографиям.

– Что вы тут устроили, стену плача. Мы будем помнить! Кого вы будете помнить. Дэна? Вот этого, моего лучшего друга, его на куски порвало, вы это будете помнить, что его останки в мешок соберут? Вы... Кто ни будь из вас видел, что вообще произошло, крылышки нарисовали... Совсем с ума посходили, да нас как скот на убой гонят, а мы только и можем что мычать и крылышки подрисовывать. Мы будем помнить! Вот я никогда не забуду, что я видел, как крылышко в право крылышко в лево и ноги с руками туда же.

Он подошел к свечам и все разом смахнул, свечи, цветы, лампадки.

– Чему мы тут поклоняемся, жертвам? Да мы их сами приносим, мы скот, а скот не испытывает эмоций, ни жалости, ни сострадания, потому что у скота нет мозгов.

Одна из девушек, стоявшая рядом, возмутилась поведением Ильи.

– Что ты такое говоришь?

– Правду, я вам правду говорю, что мы все здесь скот для убоя, а я не хочу... Не хочу быть скотом!

Он взял фото Дениса и пошел по набережной, его никто не остановил. Павел утерся от крови.

– Как телка тут разорался... Ну мне даже лучше – чемпионам города стану я.

Он небрежно пнул несколько свечей, что сбросил Илья.

– Да пускай катится, кто он теперь такой, кто он без нас.

Слова, сказанные Ильей, сбили общее настроение траура на агрессию. Кто виноват в смерти Дэна – эта мысль осела в некоторых головах. Может этого никто и не произнес, но она осталась, засела, оставив саднящую царапину в их сердцах.

Допрос.

В квартире работают полицейские, работники медицинских служб ожидают у входа с носилками. На кухне, совсем никакая, сидит мать, она смотрит перед собой на пол, глаза словно стеклянные, рядом сидит сотрудник скорой, а за столом заполняет документы полицейский. Протоколы осмотра, ему передают бумаги другие сотрудники.

– Записку какую-нибудь нашли?

– Нет ничего, проверим ее компьютер и телефон, но это потом.

– Вы замечали что-нибудь странное за своей дочерью, подозрительных знакомых, звонки?

Женщина молчала, он снова повторил вопрос – ноль реакции, посмотрел на сотрудницу медслужбы, та покачала головой из стороны в сторону.

– Так, все понятно.

Продолжил писать очередной бланк.

– Нам что, забирать?...

Обратились из коридора.

– Уносите.

Мед работники, ожидающие на лестничной площадке, проследовали в комнату с носилками и погрузили девочку, не спеша вынесли тело, прикрытое покрывалом.

– Так, дальше. Где находится отец?

В ответ снова тишина, женщина вообще не реагировала, мед работница начала собираться. В коридоре появилась соседка, что ненадолго уходила по своим делам. Она вернулась, зашла на кухню и присела.

– А вы можете сказать где отец?

– Да, конечно, лет шесть как в разводе, он живет в Орле на сколько я знаю, недавно женился и у него родился ребенок, вроде сын.

– Понятно.

– Были ли знакомые вчера вечером в квартире.

– Нет, я не слышала чтоб кто-то приходил. Лера хорошая девочка к ней иногда приходили одноклассницы, но в последнее время я их не видела.

– Родственников оповестили? Приедет кто-нибудь помочь, поддержать?

Полицейский стал собираться, укладывать множество бумаг в свою сумку, передал на подпись соседке протокол опроса, та поставила в нужных местах подписи.

Московский вокзал, машинист прибывшего поезда дает пояснение о случившимся. Сотрудник транспортной полиции заполняет необходимые документы.

– Ну, и что дальше?

– Да ничего, я вам говорю, иду по трассе по графику, седьмой участок прохожу на максимальной.

– В смысле?

– На седьмом участке рельсы – "шелковый путь", мы 230 идем по нему.

Сотрудник полиции вписывал в протокол полную расшифровку "Шелкового пути" – отрезок пути без стыков, соединений. На данных участках рельсы свариваются в отрезки по полтора километра и привычного звука колесных пар не слышно, состав просто летит по ним без лишних шумов.

... Машинист сидел на своем месте, электронный спидометр показывал 240, помощник сидел немного дальше, смотрел вперед. Его еще молодые глаза заметили странный предмет по следованию – красную точку впереди, она сначала стояла на месте. Обратил внимание своего старшего коллеги.

– Смотри, что там!

Он показывал на этот объект. Состав летел, не снижая скорость. Главный машинист видел, что на краю насыпи были люди. Он напрягся, если это были бы привычные оранжевые жилеты. Но нет, люди были одеты не как путейщики. Это были подростки, а это значило что сейчас что-то произойдет. В его практике было уже несколько случаев, после появления таких нежданных личностей в лобовое стекло прилетал гравий. А это потом приводило к ремонту и долгим разбирательствам, он приготовился к тому что вот-вот в стекло ударится кусок гранита.