Текст книги "Насколько большим должен быть мир людей (СИ)"

Автор книги: Михаил Черевко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Черевко Михаил Алексеевич
Насколько большим должен быть мир людей

Насколько большим должен быть мир людей

Попробую формализовать термин «мир». Естественно, это слово многозначно. В некоторых научных направлениях оно определяет некоторую среду изучаемых объектов или таких объектов, которые пытаются приспособить под нужды кого-то из людей. Не буду ссылаться на «маму» или «папу», на которых, как к этому воспитаны подавляющее большинство людей, ищущих ссылки и авторитеты, любят опираться, а стану рассуждать самостоятельно, конечно, с ошибками и пробелами, благодаря которым возникает коллективный труд, дающий результат. Собственно, я рассчитываю на людей, которые хотели бы разобраться, начиная с первых аксиом, первых настолько, насколько мы их можем увидеть. В фильме «Великая» Катерина Алексеевна говорит подруге (фильм 9), что нельзя для завоевания власти полагаться на людей успешных (свою успешность человек сам себе назначает) в существующих структурах, а надо увлекать к себе тех, кто готов создавать новое правление. Приятно узнать через авторов фильма, что есть те, кто это понимает. Может, даже чувствует свое бессилие от отсутствия необходимых информационных средств организации именно России. Мир – это область (существования и) взаимодействия объектов определенного типа. Мир людей всегда состоял из самих людей, накопленной в мозгу информации и орудий, которые люди используют для того, чтобы себя и других людей занять, а не просто для осознаваемой практической деятельности с ее экономической частью, а также окружающие живые существа и неорганический мир, пригодные для использования или которым вынуждены подчиняться. Внутренняя потребность почти каждого человека занимать собой других людей является основой социальных отношений, социальной среды, социального объединения и как далекой цели цельной многомиллиардной социальной системы наподобие биоклетки или мозга с управляемым им телом, как инструментом мозга. Любой из миров должен быть устойчив, хотя бы на заметном для нас промежутке времени. Например, мир жидкости в сосуде ограничен сосудом, мир атмосферы – столкновениями молекул газов и притяжением планетой. Эти миры аморфны и не структурированы. Существуют достаточно строго структурированные миры. Таким является мир молекул в кристалле. Он статичен. В рамках предлагаемых рассуждений внутренний мир биологической клетки находится в динамическом взаимодействии ее молекул и динамическом изменении структуры самих молекул. С одной стороны, можно выделять и описывать статические структуры, с другой, живая клетка – это процесс. В процессе есть неоднородность, лидирующая часть, к которой стремятся элементы процесса. Лидер создает централизацию процесса. Лидер – это элемент процесса, обладающий избыточной информацией. В биоклетке – это тяжелые атомы со структурами проводимости вовнутрь клетки. В организме – это одна или несколько клеток мозга с максимальным знанием сложности объединения клеток. Что-то вроде муравейника или долгоживущей стайки голых землекопов. Для биологических объектов процесс – это внутренние изменения по правилам для достижения стабильности системы и ориентация в изменениях внешней среды. Вероятностный характер части внутренних изменений всегда приводит к потере устойчивости. В этом случае лидер решает задачи возврата системы к состоянию выполнения правил – это лидер устойчивости. Второй класс задач – переорганизация системы для реакций на внешние изменения: для млекопитающих требуется реакция мозга. Эти задачи требуют лидера с очень большим избытком информации. Системы с такими двумя классами задач в общем случае нестабильны. Решение именно задач поддержания устойчивости и усложнения требует централизации. Другие социальные задачи в большинстве случаев решаются децентрализовано.

Среда, в которой живут живые организмы и способ развития живой природы, вынуждают к централизации все сложные живые системы. К ним относятся все индивидуальные организмы. Правила их организации заложены в схемах этих организмов и централизованы этой схемой, подключающей последовательно, исходя из роста организма, специализацию клетки в месте ее присоединения к объединению. Для более точной картины окружающей среды предусмотрен этап роста организма, детство, когда, используя инстинкт подражания, мозг животного делает снимок почти неизменной внешней среды, становясь не только центром поддержки стабильности организма, но и центром управления реакциями на внешнюю среду.

Простейшее объединение организмов, связанное с разделением функций, основано на процессе размножения, усложненном до двух полов. Подобные объединения создают очень ограниченное число разделенных внутренних в таком объединении функций и не позволяют, исходя из внутренних видовых потребностей, организовать рост и усложнение таких объединений. Поэтому возникает необходимость в создании нескольких взаимодействующих биовидов с запретом половых отношений между ними, расширяя тем самым зависимость от внешней среды каждого биовида с созданием новых обязанностей для мозга. Объединения разных биовидов – это новый биологический объект, это необходимое организационное состояние биологической среды, которое создает возможность увеличения биомассы и биологического разнообразия для увеличения числа внешних функций отдельных организмов. Именно от этих функций зависит объединение и наоборот. А вот толчок к развитию дает внешний источник информации, порождая комбинацию и перебор вариантов с отбором, ориентированным на рост биологической среды, но результат будет зависеть от представителей биовида, их внутренней способности приспособиться и изменить среду. В противном случае, например при запредельном доминировании, включается биологическая защита, приводящая к самоуничтожению биовида, что хорошо знакомо из биологической истории, а из истории людей в отношении разросшихся замкнутых обществ. Сложные объединения многих биовидов я называю джунглями. Тропические леса показывают согласованность многих биовидов, и их называют "джунгли". Мне нравится это слово. Джунгли атомов дали возможность появиться биологическим клеткам, джунгли одноклеточных привели к многоклеточным организмам. Джунгли атомов и клеток сохранились и сейчас, даже нередко они процветают, но они не порождают новые объекты: новую информацию в них не добавляют, в этом нет необходимости.

Если в некоторый момент времени развития биосферы возникает задача усложнения внешней для биовида среды, решение которой оказалось достаточно результативным, то такая задача должна иметь место для всех будущих схем развития, включая людей с нашим доминированием среди других биовидов. Внешние зависимости, ведущие к объединению биовидов, могут быть положительными или отрицательными. На отрицательных зависимостях строятся всякого рода иерархии. В иерархии хотя бы по одному масштабу есть хищник и жертва или жертвы. Межвидовая иерархия в джунглях всегда формирует трофическую цепь, в которой происходит перераспределение биологического ресурса – белки, жиры и углеводы с витаминами. Во внутривидовых иерархиях могут перераспределяться биоресурсы, удобства, потребности, информация и другие воспринимаемые членами иерархии ценности. Именно через них каждое существо поддерживает или отвергает иерархию. С усложнением биовида растет число перераспределяемых объектов. Количество таких объектов у людей намного превысило число объектов, воспринимаемых животными. Все эти объекты входят в мир людей. С ними люди работают. Есть объекты индивидуального использования и объекты социального перераспределения, посредством которых образуются иерархические зависимости в человеческом обществе, отделяя людей от непосредственного контакта. Отношение централизованных органов, или, как говорят, власти, к индивидуальным объектам, выходящих за пределы хозяйственной и идеологической деятельности, составляет не менее важную, а во многих случаях более важную, часть работы ведущей части общества для его устойчивости, передачи данных в следующее поколение и усложнения мира людей. Эта работа, которая, как это ни странно, в западных странах выглядит более диктаторски, чем наплевательское отношение в слаборазвитых, делая их слаборазвитыми. Но это отдельная огромная тема. Любая биологическая система на нижних уровнях имеет подчиненные иерархии – никто для элементов системы иерархию отменить не может. Именно поэтому после смерти живого организма остается тело, состоящее из иерархических структур, являющихся биологическим ресурсом, но уже не биологическим объектом. В сложных структурированных организациях существует множество информационных и материальных предметов, но которых создаются иерархии элементов. В нашей Вселенной имеет место принцип близкодействия. Этот принцип распространяется и на биологические системы. Нет прямого подчинения самого низа верху, т.е. нижних элементов подструктуры верхнему управляющему элементу ведущей части. Поэтому нет одного предмета, создающего иерархию, для всех подструктур. Поэтому, например еда или жилье, должны выпадать из набора иерархических оценок – они должны быть для всех по умолчанию. Не должно быть единого для элементов и разных подструктур иерархического предмета. В какой-то степени подструктуры – это биовиды в джунглях, и они не должны иметь общую систему размножения, иначе будет тенденция к объединению и сокращению функций, которые были разделены, что в джунглях приводит к потере разнообразия, уменьшению биологического материала и возврата пустыни. У людей две глобальные организационные проблемы: организация взаимодействия людей и подструктур внутри страны и отыскание правильных контактов между странами, на которых возникают джунгли стран. Западные страны ориентированы на ведение материального хозяйства, которому стремятся все подчинить. Они пришли к достаточно замкнутым хозяйственным подструктурам, которых еще в 18-м веке феодальная элита наделила значительной долей независимости друг от друга, централизованно и непрямо балансируемыми отношениями, для простоты такого централизованного вмешательства, применяя ограничительные меры и единые, и для людей, и для хозяйственных подструктур, деньги. Рост был построен на научных открытиях и инженерных комбинациях, примененных хозяйственными подструктурами, а не на структурных решениях, принимаемых ведущей частью. В те времена единые деньги были правильным продолженным решением, но это уже тогда было упрощением. Организация страны – сложный процесс и требует от упрвленцев не только представлять текущее состояние и пути, по которым к нему пришли, но и модель следующего шага (но не состояния). Соседние страны запрещено делать подструктурой более сильного соседа. Это приводит к запредельному росту. Запрещено делать даже так, как это в последние десятилетия сделали в Европе. Нежелание, а, вернее, неспособность организовать сложное управление, упрощение до бухгалтерии денег, приведет к потере централизации и упрощению управления и уменьшению численности элементов (антиросту). Это относится и к разным странам. Не должно быть общей валюты, не должно быть международного разделения труда без общей ведущей части, создающей на таком разделении организм со всеми необходимыми внутренними функциями, организм подструктур, а не организм их людей-элементов. Подструктурой может быть хозяйственная единица страны, а может быть и вся страна.

В курсах менеджмента иерархию называют вертикальной составляющей организации. Есть минимум два условия, которые ведут к "простой иерархии": необходимость лидерства и необходимость принуждать работать. Скорее всего, больше возможностей нет, но при потере целесообразности иерархия становится инструментом рабства. В человеческих обществах небольшого размера иерархия в докритическом использовании инициирует то, что называют феодализмом. В послекритическом использовании принципа иерархии феодальное общество превращается в тупиковое рабовладельческое, движущееся к гибели или требующее возврата к феодальным отношениям. При более сложных социальных связях запредельная иерархия создает полурабовладельческое крепостное общество. Принцип иерархии при разумном применении доказал свою полезность практикой животных и людей, поэтому его необходимо использовать для небольших объединений с обучением. Это видно и на некоторых объединениях животных, например джунглях, и на всех объединениях людей, размер которых превышает несколько десятков человек, включая древовидную "сложную иерархию". Положительные зависимости, дают больше возможностей для создания больших объединений. Количество возможных положительных социальных зависимостей определяется сложностью представлений мозга людей, а тренд изменений мозга определяется сложностью представлений людей попавших в верхушку. В курсах менеджмента для таких зависимостей говорят о горизонтальном подчинении – это подчинение процессу, правилам, внешнему результату, в чистом виде ориентирующее участников на выполнение правил и исключающее подчинение участвующим в этом процессе людям. Ориентация верхов на положительные зависимости дает возможности усложнять с помощью комбинаций и развивать, добавляя информацию, социальные отношения, что приводит к бесконфликтному росту числа людей в зависимостях. Через положительные зависимости достигается внутриструктурный рост. Для людей это объединение на одной территории страны и объединение разных стран. Последнее в полной степени, естественно, в далеком будущем, а на отдельных добавляемых связях между странами происходит сейчас и требует упорядочивания и сохранения уже достигнутых связей и добавления новых. Западный мир, похоже, с этим уже не справляется – об уровне способностей западных политиков-централизаторов объединять говорит результат самого ЕС, где они не понимают, каким должно быть такое объединение. То, что западные джунгли позволили создать такое незаконченное объединение как ЕС, уже говорит о значении положительных зависимостей. Это первое преимущество положительных зависимостей между людьми достаточно полно для численности связей между людьми было реализовано капитализмом в западных странах в 18 и 19 веках и в 20-м столетии в ряде азиатских. Во-вторых, они позволяют создавать зависимости между чужаками, т.е. членами разных иерархий. Невозможно создать полную зависимость иерархий разных биологических видов. Именно поэтому джунгли оказались бесперспективны. Такая возможность появляется только в случае одного биовида, способного разнообразить отношения между своими членами в связи с появлением мозга, ориентированного на одновременную обработку нескольких разнородных довольно информативно емких внешних процессов и на обучение в соответствии с изменениями внешних реакций. Именно на это должно быть направленно внимание централизующей верхушки социального объединения. Еще раз отмечу: для людей нет проблем, связанных с инструментом мозга – телом. Приспосабливать к новым научным результатам и развивать наш видовой мозг, можно только централизовано – посмотрите на прошлые успехи. Любой отказ от информационно обучающей централизации, идеологически явный или скрытый из-за отрицательного отбора, ведет к деградации способностей людей.

Внутриструктурный рост – это рост модульности связей в развивающейся системе. Каждый модуль состоит из модулей и прокладывает связи к другим модулям. Модули могут обладать способностью к одной связи с каким-то другим модулем. Но, чем сложнее система, тем больше связей у объединяющих модулей, которых становится несколько уровней. Усложнение не может происходить непрерывно. Для сложных систем разрешена только квантованность состояний. Все состояния перехода при усложнении не остаются в памяти системы, и только, наблюдая за ростом мозга у детей и развитием человечества, мы можем заметить, что переход из одного состояния развития в другое имел промежуточные каталитические связи, которые всегда внешние и устраняются при достижении новой стабильности. В состоянии стабильности кажется, что система не зависима от внешних условий. Сейчас люди думают, что все проблемы решаются внутри объединения, но нынешнее состояние является переходным. Верным является и обратное: если наблюдаемый процесс или объект в процессе принимает квантовые состояния, то такой процесс обязательно очень сложный и состоит из многих миллиардов элементов. Атом – это многомиллиардная система каких-то элементов, имеющих много уровней модульности. Вырванный из атома такой модуль тем дольше будет существовать, чем он больше внутренне устойчив и поэтому, скорее всего, имеет либо небольшое число элементов, типа рода, либо очень большее количество составляющих его системно организованных элементов. Попытка найти закономерности в таких вырванных модулях без знания образования самой системы безнадежна. Она напоминает действия алхимиков, которых вряд ли можно считать основоположниками химии. Химия объясняет то, что получали алхимики. Вообще, люди до сих пор остаются алхимиками не только в физике, но и в биологии, медицине, в объяснении функций мозга. Возможно, это достигнутый промежуточный уровень мышления, отражение в мозгу социальных возможностей, дающих пищу мозгу, и он оказывается на таком уровне реализации, заложенного в нем потенциала. Я написал "внутриструктурный рост". Конечно, рост структуры может быть вызван и внешними действиями. Тогда, наверно, это будет внешнеструктурный рост, когда некоторая отделенная структура присоединяется к другой, совершающей действия направленные на изменения внутренней структуры присоединяемой системы. Если бы я был американцем, то я писал бы на эту тему, чтобы США в других странах не казались врагом, затрудняющим им жизнь, а были учителем, другом, помощником, передающим информацию для развития и перспективы объединения. Но я понимаю, что американцам это не интересно: они продолжают выполнять программу достижения доминирования, как и много веков назад это делали европейцы. Я живу на Украине и пишу, чтобы показать альтернативы тому, что здесь происходит под доминирующим руководством ЦРУ, приведшим к силе глупых, жадных и драчливых подростков. Слушая болтовню, которая долетает до меня, у меня сложилось мнение, что они мечтают через наказания других людей построить общество, я не говорю развитое и способное себя обеспечить, а способное быть полезным для тех же США. Зачем работать? Получать зарплату, сидеть на работе, развлекаться болтовней с подчиненными и тянуть из них по охраняемой силой трофической цепи миллиардные суммы, получать валюту и отправлять ее назад под своим именем – это не работа. Работа и возникновение потребительских денег связано только с производством для других людей своей страны, а промышленные деньги создаются производством для других производящих структур. Развивать свою страну можно только за собственные деньги, а даже за триллионы долларов можно стать только паразитом запада. Когда администрации президентов, кабинеты министров и плодители "законов" для себя любимых не участвуют в производстве и собирают налоговую дань, то они не являются не только ведущей частью человеческого общества, но и просто не могут называться государственными структурами. Такая маскировка под государство называется хищной мимикрией. Слишком много хищников не оставляет никому никаких шансов выжить – срабатывает самоуничтожение. К сожалению, это относится и к западным политикам.

Люди догадались, что мир вокруг нас не очень-то устойчив, и все имеет начало, конец, а то, что между ними, и создает этот мир. Конечно, это еще не факт для всех возможных объектов, но это наблюдение касается нашего мира, и мы вправе его экстраполировать. Они ввели понятие жизненного цикла. Все многоклеточные организмы имеют этап роста. Разные биоценозы также имеют этап роста. Я не раз читал о наблюдениях за развитием растительного покрова на восстановленных участках. Лишь через достаточно длительное время после смены нескольких поколений и видов растений образуется стабильный растительный покров. Таким стабильным объединением были до людей возникавшие не одну тысячу лет "джунгли" – вершина стихийного растительного и животного развития. Слово "стихийного" я применяю для изменений, связанных с комбинацией известной организмам информации, а не с информацией приходящей из упорядоченного пространства. У людей аналогом джунглей является так называемая "рыночная система". Джунгли построены на правилах соответствия вероятностных взаимодействий и требуют хищников – типа инфляции для стихийной балансировки при обмене товарами, которая тем больше, чем меньше вмешательство людей и больше количество разнородных обменов. Но чем меньше вмешательство людей, тем меньше вероятность прихода развивающего лидера. Капитализм оказался развивающимся только потому, что его правила отобрали и добавили к элите наиболее деятельных и умных простолюдинов (по отношению элиты), готовых создавать и оказавших влияние на социальные процессы, положительное влияние, когда оно было непрямым. Всегда в начале жизненного цикла не требуется много неизвестной информации, достаточно комбинации уже известного знания, поэтому легко заполнялись технологические и социальные пустоты. К сожалению, последующие волны простолюдинов, не ставших наследниками информации и организующих правил элиты и лидеров простолюдинов, приводят в верхи общества и подструктур людей с упрощенными социальными представлениями, способных только делить то, что сделано до них и сделано другими. Ребенок и подросток в основном потребляют. Взрослые люди учатся и умеют создавать. Власть подростка – это видение мира, где все только перераспределяется: откуда-то взявшиеся товары как-то работающих отраслей хозяйства, американские инвестиции и информация. Все это очень сильно напоминает феодализм с его правилами влияния, и который в 21-м веке стихийно из своего нутра создается западными службами и политиками. Эти новые социальные революционеры требуют от "интеллектуалов за деньги" упрощенных решений для своего прямого вмешательства в уже сложившиеся сложные процессы. Все как в древности: работает инстинкт подражания. Но вот уже 300 лет успехи биовида строятся не на подражании, а на добавлении к существующей структуре новой информации. До сих пор это было приспособление социальных отношений к технологическому процессу. Социальные отношения консервативны. Так как наш мозг умеет учитывать множество вариантов, то в каждой группе людей складываются свои правила поведения. И таких групп может быть довольно много. За века у людей живущих на одной территории, когда они пользуются одним или несколькими понятными всем языками, когда одна верхушка насаждает одни правила, складывается отличающийся от других комплекс отношений. Наверно, есть еще влияющие факторы, но эти три являются ведущими для образования, например, национального сходства и отличия от других наций. Вот и на Украине существует конфликт миротражения между жителями самой Украины и западенцами, которые имеют свою собственную территорию и практически не жили в среде украинцев. Язык западенцев можно считать одним из диалектов украинского языка. Это общее. Но украинцы сотни лет через посольство империи имели одно правление, с которым они ужились и не конфликтовали. Западенцы не были однородны и тоже не смогли создать своей верхушки. Из-за того, что над ними не было одного длительного иностранного правления, а им казалось, что они выживают сами по себе, у них сложилось чрезмерное самомнение и враждебное отношение ко всем окружающих их народам, с которыми они готовы вступать в конфликт. Как только власть Москвы в 1992 году закончилась, они хлынули в Киев, и попали в среду очень толерантно к ним относящуюся. Их вмешательство выросло в последние три года. К украинцам они относятся плохо, считая из-за их безропотности рабами "москалей", которых надо жестко перевоспитывать. Такая теория не новость: поляки своих считают чужаками, и с азартом применили "шоковую терапию", разработанную мудрецами запада для чужаков. Это отдельная тема влияния на чужие верхи. Нынешняя "западенская" оккупация Украины вовлекла нас в кучу проблем, из которых, как показывает история других стран в подобных ситуациях, простого выхода нет. Человечеству предстоит много подумать и поэкспериментировать, чтобы решить проблему национальной и другой групповой изолированности и нетерпимости к другим, лежащие глубоко в детских рефлексах людей. Помирить разные национальности в одной стране, вернее в более общем виде, просто разные иерархии, может только организационная централизация. Такая страна называется империя. Мир знает много империй. Но рецепты империй прошлого опасны в 21-м веке. Колониальная форма, как одна из форм империи, показала, что на западе, то ли не оказалось интеллектуалов, способных формализовать проблему наций, то ли их не отобрали, и все закончилось провалом. Плохо это выставляет Запад. А правители штатов, как хозяева, так и выборные, все еще ведут себя как европейские колонизаторы. Уже в 20-м веке империи должны были строиться по модульному принципу с одним центром организации. Очень важной попыткой создать империю оказалась попытка создать объединенную Европу на основе технологических процессов с истинными хозяевами этих процессов. Технологии позволили им объединиться, показали материальные преимущества такого объединения, но национальные психологические различия не позволили сделать Европу однородной даже в материальных условиях и уже начали разрывать достигнутые элементы единства. Технологический застой, начавшийся в конце пятидесятых в Советском Союзе, привел его к распаду. Запад пришел к технологическому застою через четверть века спустя. В Западной Европе так и не смогли подойти к этой проблеме. Вместо организационной централизации, хотя бы по-американски, пренебрежительно отнеслись к выборным и постоянным на их основе структурам, не смогли выделить в них хозяев объединения, увлеченным его развитием. Мне не понятно, зачем западноевропейские мудрецы стали формально без опосредованного носителя присоединять другие, в общем-то, чуждые народы, ввели одни деньги – удивительная любовь и вера в деньги. Простые люди видят в деньгах только средство приобретения потребительских возможностей. Они не понимают сложность технологического объединения. Возникающие случайно или целеустремленно потребительские неудобства представляются обычными людьми как нарушение целостности всего объединения. Подсознательно они делают вывод, что достаточным для их обеспечения и заботы о них будет не большое и непонятное нагромождение с кучей чужаков, а просматриваемая локальная территория. Всё! Они в ловушке. Развал подготовлен. Теперь только КГБ для искоренения терроризма. Всем людям на Земле понятна локальная роль денег для их материального существования. Но деньги, когда они не монополизируются объединяющим, представляющим их сложную неоднородность, центром, не создают постоянных отношений и не могут быть инструментом объединения разных народов. Комплекс групповой изолированности может быть разрушен, если люди будут вырваны их привычной среды и оторваны от верхушки на два-три поколения, как это провели 2000 с лишним лет тому с евреями, собственно, сделав их евреями. Но и тогда надо, либо спасаться от чего-то, либо предложить что-то привлекательное взамен. Да, и сделать это можно с небольшим народом. Умно сделали в США в конце 19-го века с бывшими крестьянами, вынуждая их стать рабочими. Имея такой прошлый опыт своей верхушки, что ж нынешние западные простолюдины не используют его для других народов или хотя бы в Европе? Неужели так упростились? При их всемирной централизации, или как они ее называют "глобализация", совсем не обязательно покупать верхушки других народов или соваться с кулаками. До чего опустились! Спад цикла имеет своих героев.

Рыночные отношения, которые стали инструментом реализации новых технологических предложений, прямо связаны с научными результатами. Не инженерными, которые просто или сложно комбинируют научные результаты. За всю свою историю описание научных результатов, полученных людьми, можно вместить на нескольких листах бумаги. Каждый новый научный результат вовлекает в деятельность огромное число людей, позволяя человечеству вырасти. Если научных результатов не хватает, а все инженерные комбинации исчерпаны, то целью становится только обеспечение людей. Все! Возврат к животным критериям. В человеческом обществе обеспечение людей является необходимым, но это не главная социальная функция. Здесь все так же, как и со снабжением клеток организма человека: не ради этого создан человек. Такая задача снабжения биоклеток была главной биологической задачей для агрегации клеток очень давно, больше 800 миллионов лет тому в джунглях таких клеток. Это был главный критерий отбора. Многоклеточный организм возник, когда сложилась возможность решать новую главную задачу для биоклеток – объединение в систему для расширения биологического мира. Задача снабжения повторилась на новом этапе развития биологического мира уже для многоклеточных организмов в такой организационной конструкции как джунгли многоклеточных организмов. Обеспечение жизнедеятельности людей, а, следовательно, и потребительская экономика, являются необходимыми, но на них строится отбор у животных, а это не дает достаточных критериев для того, чтобы развивалось человеческое общество. Люди созданы для того, чтобы расширить биологический мир, увеличить биологическую массу, применяя свои собственные, а не животные способы. Главные из этих способов еще не изобретены, поэтому люди все еще очень недалеко ушли от животных, являются частью трофических цепей животных и находятся в неустойчивом состоянии. Кроме роста биомассы надо создать рост территории, создать влияние биологического мира за пределы Земли. Но не путем размножения, как происходила квазистихийная биологическая эволюция на Земле – вряд ли сможет мозг человека выжить даже не очень далеко за пределами сферы, где находится орбита нашей планеты. Те, кто вот уже более 25-ти тысяч лет в социальных организациях оказывается сверху, других задач кроме снабжения-потребления не осознают. Капитализм возник тогда, когда в европейских верхах в результате постепенного расширения объема образования во многих поколениях элиты, проявился интерес к людям, которые настолько тупы, что заняты не обеспечением себя, а жить им интересно только тогда, когда мозг занят внесоциальными задачами. Короли, бесясь от жиру, стали отбирать таких людей, которые сами перед собой ставят задачи и их решают, постепенно за 17-й и 18-й века расширив их круг. Фактически в верхи пришли интеллектуалы, пусть непрямо. Это главная задача царей-королей, их работа, отбирать реальных интеллектуалов. Я пишу интеллектуалов, избегая сочетания "квалифицированных специалистов". Понятие "интеллектуал" пушистое, но оно отражает более развитый мозг. Слово "квалификация" понимается более конкретно, ее определение снабжено формальными ярлыками и поэтому облегчает жизнь вышестоящих, но из-за того, что оно не слишком определено, открывает им простор для личного произвола в отборе. Квалификацию имеют талантливые люди, мозги которых настроены на решение задач, и эти люди являются движителями нашего биовида. Одновременно под квалификацией понимают свойство, которым обладает дрессированный эйп (ape), прошедший обучение, нередко полностью усвоивший всю программу и наученный комбинировать усвоенное. Это что-то вроде компьютера с набором программ. Те, кто поумнее, осваивают технику выставлять комбинации за новый результат. Наиболее продвинутые в оперировании каким-то кругом освоенного знания способны быть хорошим инженером в технологиях или социальном анализе. Самое главное получить ярлык-диплом квалифицированного специалиста, позволяющий простоватым начальникам упростить выбор. Подобные специалисты не способны решать возникающие при росте нашего биовида задачи, создают проблемы враждебности, голода, доказывают невозможность роста. Жаль, что когда-то, постепенно скатываясь к потребительству, короли устранились от своих обязанностей, а их заменили случайно возникающие простолюдины, отбираемые по психологическим зависимостям. Жаль, что постепенное расширение информации, правил и методов централизованной организации, даже в такой примитивной форме, как наследование социальной позиции, заменили так называемой демократией для народных масс с лицемерными выборами и кучей стоящих над всем этим, но не участвующих в демократии и реализующих диктатуру, хозяев денег, объединенных ради этих денег и доминирования, то ли своего клана, то ли какой-то древней "нации", а не целями нашего биовида. Правда, наследование, они, этот тип новых "королей", оставил себе в форме частной собственности. Вообще-то, форм собственности много. Это задача ведущей части выбирать, где какая лучше подходит, а не мерить все на один аршин. Особенно это относится к формам временной собственности, играющим все большую роль в социальных отношениях. Хорошо еще, что в 20-м столетии на четверть века появился Советский Союз, страна не сумевшая создать у себя царя и с "интеллектуальной" задачей крестьянина казаться лучше соседа, а потому и прожившая короткую жизнь, и вынудил запад на время выйти из замкнутого и сужающегося круга потребления. Надо вернуться к королям в каждом социальном объединении со старыми и новыми правилами, ведь людям задача расширения нашего мира будет отменена только с отменой самих людей. Для решения этой задачи нужно ставить более сложные задачи разглядывания окружающей нас природы и выделения закономерностей, или зависимости связей, обнаружения связей, которые раньше люди не были способны заметить, и включения их в мир людей. Для этого необходимо отбирать увлеченных самонастраивающихся интеллектуалов, среди которых встречаются научные мозги, которые постигают тайны природы через "откровения" (последний кусочек предложения приписывают Оссиандру). Как и раньше, смею утверждать, что наши мозги являются частью упорядоченного пространства, на системно организованных объектах которого возникла наша Вселенная. Биологические структуры являются проводниками целей упорядоченного пространства. Упорядоченное пространство является матрицей для биологических структур, к которому они имеют не постоянный, а условный доступ, как и оно к биоструктурам. Наш мозг является, возможно, последней и наиболее близкой такой биологической структурой, а объединение людей в систему должно стать "мозгом", объединяющим подчиненные ему объекты и через них взаимодействовать с внешним миром, который намного больше того, что мы воспринимаем сейчас. Такое будущее сближение очень многих миллиардов людей можно сравнить с объединением клеток нашего мозга, управляющих телом и созданными людьми устройствами. Люди уже приобрели несколько способов передавать формальную информацию, создав речь, письменность, изобразительные средства, и добавили к ней эмоциональную, создав в мозгу подструктуру сознания и ею усложнив и разнообразив формализацию представлений. В будущем этот набор средств передачи представлений будет увеличиваться. Трудно сказать, сколько пройдет поколений людей, но людей понадобится очень много.