Текст книги "Асы над тундрой. Воздушная война в Заполярье. 1941–1944"

Автор книги: Михаил Жирохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Зимний период по-своему напряженным оказался для всех авиационных полков 6-й истребительной авиабригады. Во 2-й гвардейский полк поступила партия новых истребителей «Аэрокобра». Их осваивали летчики 1-й эскадрильи, успешно совмещая учебу с боевой работой. В 78-м полку проходили «боевое крещение» истребители «Киттихаук». Пилоты 27-го истребительного полка всю вторую военную зиму трудились на продолжавших им верно служить «ишачках»: вылетали по ночам на бомбардировку передовых позиций врага, тыловых складов, аэродромов и различных небольших целей, труднодоступных для тяжелых бомбардировщиков.

Истребительные полки 5-й бомбардировочной авиабригады прикрывали с воздуха конвои, выполняли задачи противовоздушной обороны объектов флота, сопровождали ударные группы бомбардировщиков своей бригады.

Экипажи пикировщиков 29-го полка систематически вылетали на бомбовые удары по аэродромам, военно-морским базам и портам немцев. Поодиночке и группами, с истребительным прикрытием и без него ходили экипажи пикирующих бомбардировщиков в тыл врага.

Зимой активно участвовал в боях 24-й минно-торпедный авиационный полк. Выполняли экипажи полка и дальние разведывательные полеты в глубокий тыл немцев. Из такого полета 1 января 1943 года не вернулся экипаж командира эскадрильи капитана А. З. Стоянова, опытного летчика, ветерана североморской авиации.

В начале января метеоусловия ухудшились. Пришлось прекратить вылеты. Пользуясь случаем, гитлеровцы усилили интенсивность движения конвоев, перевозивших войска, боеприпасы, грузы для сухопутного фронта.

В те дни Совинформбюро сообщало в очередной сводке: «С 1 по 15 января авиация Северного флота в Баренцевом море потопила девять транспортов и сторожевой корабль противника общим тоннажем в пятьдесят одну тысячу тонн».

С марта начались вылеты торпедоносцев в сопровождении истребителей дальнего действия 95-го авиационного полка.

Пользуясь тем, что над конвоями первое время барражировала обычно только пара самолетов врага, североморские истребители действовали, разделившись на две группы: одна шла за строем торпедоносцев, готовая отразить нападение истребителей противника, другая – при подходе к конвою – устремлялась вперед и штурмовала корабли охранения. Вызвав зенитный огонь врага на себя, они подавляли его реактивными снарядами, пушечными и пулеметными очередями и облегчали торпедоносцам прорыв к цели.

С весны 1943 года возобновились напряженные воздушные бои на подступах к объектам северного участка. На вооружении JG 5 появились новые истребители Bf-109G и FW-190. Под прикрытием последних истребители Bf-109 и Bf-110 пытались наносить бомбардировочные удары по Мурманску и базам Северного флота. Североморские летчики навязывали им бой еще на подступах к объектам и стремительными атаками заставляли сбрасывать бомбы до выхода на боевой курс.

Немецкие летчики пытались действовать другими способами. Так, весной стало широко применяться блокирование советских аэродромов, используя превосходство новейших Bf-109G-2.

19 апреля произошел весьма примечательный бой, который стоит отдельного описания, ведь в его ходе попал в плен, наверное, один из самых известных немецких асов Заполярья – Рудольф Мюллер.

События этого дня развивались следующим образом. Около 11.50 станция радиоперехвата Северного флота отметила взлет нескольких самолетов противника, что подтвердилось данными РЛС «Пегматит». Посты ВНОС уточнили, что в сторону Мурманска и Ваенги на высотах 4–6 тысяч метров с набором высоты идут три группы истребителей.

В 11.50–12.00 для прикрытия города и мурманского порта с аэродрома Арктика были подняты девять «Харрикейнов» 769-го иап, а для прикрытия флотских аэродромов – шесть «Аэрокобр» 2-го гв. иап и четыре «Харрикейна» 78-го иап.

«Кобры» заняли «верхний ярус» – высоту 7000–7500 метров, ниже, на высоте 5500 метров, находились четыре «Харрикейна». В 10–12 километрах восточнее Мурманска наши летчики обнаружили на большой высоте порядка 8 тысяч метров восьмерку Me-109, прикрывавшую сверху ударную группу из 10 Bf-109 и FW-190.

Ударная группа прошла ниже «Аэрокобр» и нанесла бомбовый удар по аэродрому Ваенга-2, где был уничтожен один «Харрикейн». А на высоте 7500 метров «Кобры» завязали бой с группой прикрытия.

«Мессершмитты» попытались использовать свое преимущество в высоте и скорости для удара сверху. Но первая атака не удалась, и немцы были вынуждены вести бой на виражах со снижением, а в этих условиях «Аэрокобры» не уступали самолетам противника. Вскоре подошла и вступила в схватку еще одна пара «Кобр» из 2-го гв. иап, которая возвращалась с эскортирования транспортного самолета «Дуглас».

Теперь бой шел на равных – восьмерка «Кобр» против восьми «Мессершмиттов». С нашей стороны в нем принимали участие четыре аса – капитаны Сгибнев и Сорокин, младшие лейтенанты Бокий и Романов, а также молодые летчики – старшина Юдин, старшие сержанты Титов, Голодников и сержант Горишный. Их противниками были лучшие асы 5-й истребительной эскадры: командир 6-го отряда обер-лейтенант Эрлер, лейтенант Вайссенбергер, обер-фельдфебель Мюллер и другие опытные пилоты.

Первую атаку сверху на высоте 7500 метров пара Bf-109 произвела в хвост «Аэрокобрам» Романова и Голодникова, но в этот раз немцы промахнулись, а пара Бокий – Титов тем временем зашла в хвост «Мессершмиттам» и открыла огонь, заставив их прервать атаку. Ведущий мессер стал спиралью уходить вниз, за ним устремился младший лейтенант Бокий, которого прикрывал Титов. Бокий преследовал противника до высоты 1500 метров и в конце концов подбил его. Очевидно, это и был обер-фельдфебель Мюллер, который с остановившимся двигателем совершил вынужденную посадку в районе озера Мальявр. Ведомый «Мессершмитт» ушел вверх в сторону солнца.

Вторая пара «Мессершмиттов» также попыталась атаковать сзади пару Сорокин – Горишный, но капитан Сорокин заложил очень крутой левый вираж и сам зашел в хвост «Мессершмиттам». Ведомый сержант Горишный, прикрывая ведущего, во время этого виража сорвался в штопор, но сумел выровнять машину и продолжил бой на малой высоте совместно с парой младшего лейтенанта Бокия. А Захар Сорокин атаковал пару мессеров, которая разошлась «ножницами» вверх и вниз. Советский ас продолжал «висеть на хвосте» уходящего с крутым снижением «Мессершмитта» и с дистанции 200 метров открыл прицельный огонь. У «немца» вспыхнул двигатель, и истребитель с крестами рухнул на землю.

Тем временем девятка «Харрикейнов» из 769-го иап обнаружила, что в районе Ваенги «Мессершмитты» дерутся с флотскими истребителями. Командир группы капитан Копытин повел свою эскадрилью на помощь, и через несколько минут «Харрикейны» вступили в бой.

В этом сражении обе стороны понесли потери. Капитану Копытину и сержанту Зайцеву пришлось прыгать с парашютами из сбитых машин. На «Аэрокобре» погиб ведомый капитана Сгибнева сержант Юдин. Немцы записали на свой счет восемь сбитых самолетов: Вайссенбергер – Р-39, Эрлер – два Р-39 и Р-40, Брюннер – два Р-40, Фальдик – Р-39 и Бейер – Р-40.

С советской стороны было зафиксировано пять сбитых Bf-109 и один «Фокке-Вульф». Капитану Сгибневу засчитали два Bf-109, капитану Сорокину, младшему лейтенанту Бокию и старшине Дыгало – по одному, старшему сержанту Титову – FW-190.

Николай Бокий доложил о вынужденной посадке вражеского самолета на командный пункт. Направленная в этот район оперативная группа вскоре обнаружила одномоторный истребитель и следы ушедшего на лыжах летчика. В 25 километрах от места посадки его задержали. Пленным оказался немецкий ас Мюллер.

Столь быстрый захват был значительно облегчен тем, что его самолет упал недалеко от базы, где проходили подготовку диверсионные группы из числа норвежских и финских патриотов, прекрасно знакомых со спецификой местных условий. Один из участников поимки Мюллера норвежец Рагнфальд Фигеншоу вспоминал: «Однажды поблизости от нашего лагеря произошел воздушный бой. Было сбито два самолета, один из них совершил вынужденную посадку недалеко от нас. Комендант лагеря организовал поиск сбитых летчиков. Были посланы два отряда, в один из них вошли два норвежца и 5–6 русских финнов. Отойдя на небольшое расстояние, мы обнаружили немецкий самолет, севший „на брюхо“ на лед замерзшего озера. Судя по следу, пилот ушел на лыжах. Мы какое-то время шли по его следу, пока он неожиданно не оборвался. Никаких признаков пилота. Потоптавшись на месте, решили возвращаться обратно по следу и вскоре после этого обнаружили немецкого летчика, сидевшего под деревом с небольшим пистолетом в руке. Он был очень перепуган и готов был застрелиться. Пилот был очень молод и белокур. Мы его отвели в наш лагерь. Позднее от переводчика мы узнали, что это был знаменитый немецкий ас по фамилии Мюллер. Другой отряд нашел мертвого советского летчика. Он выбросился с парашютом, но при падении на землю попал на высохшее остроконечное дерево и накололся на него» [49]49
  Цит. по: Рыбин Ю.Expertenstaffel за Полярным кругом, //www.аirpages.ru/dc/hist-9shnml


[Закрыть].

Не вдаваясь в дискуссию, кто конкретно сбил известного аса, хотелось бы расставить все точки над «i» к вопросу о потерях сторон в тот день. По данным Ларинцева и Супруна [50]50
  Супрун М. Н., Ларинцев Р. И.Пятый флот люфтваффе в небе Заполярья: Взгляд из России, //arcticwar.pomorsu.ru/


[Закрыть], немцы за 19 апреля не подтверждают ни одной безвозвратной потери FW-190A. С другой стороны, мне удалось найти обстоятельства потерь [51]51
  Причем обстоятельства крайне интересные и «попахивающие» «двойной бухгалтерией» немцев.


[Закрыть]восьми Bf-109 (у уважаемых авторов только три):

1) Ofw. Rudolf Muller POW, 6./J.G.5, Bf 109G-2 (14810) – сбит в 6 км юго-восточнее Мальявр;

2) Bf-109G-2 (13904), II./J.G.5 – 100 % потерян в р-не Лайксфьорд, пилот действительно выпрыгнул с парашютом;

3) Bf-109F-4 (13344), II./J.G.5 – 65 % повреждения при аварии на взлете, а/б Алакуртти, пилот не пострадал;

4) Bf-109F-4 (7606), III./J.G.5 – 20 % повреждения при аварии на взлете, а/б Петсамо, пилот не пострадал;

5) Bf-109F-4 (7439), III./J.G.5 – 70 % повреждения при аварии на взлете, а/б Петсамо, пилот не пострадал;

6) Bf-109F-4 (7092), III./J.G.5 – 20 % повреждения при аварии на взлете, а/б Петсамо, пилот не пострадал;

7) Bf-109F-4 (8659), III./J.G.5 – 55 % повреждения при аварии на взлете, а/б Петсамо, пилот не пострадал;

8) Bf-109F-4 (7632), III./J.G.5 – 15 % повреждения при аварии на взлете, а/б Петсамо, пилот не пострадал.

А вот ПВО и ВВС СФ претендуют в сумме на 16 побед:

– 769-й иап ПВО заявил о двух Bf-109 при потере двух «Харрикейнов» (также повреждены один «Харрикейн» и один Р-40);

– группа Коваленко заявила сбитыми семь FW-190, данных о собственных потерях нет;

– в «главном бою» пилоты 2-го гв. иап претендуют на пять Bf-109 (вначале было четыре Bf-109 и один FW-190) при потере одного Р-39 (также поврежден один Р-39) в бою и одного «Харрикейна» на земле;

– еще на две победы в этот день претендуют пилоты 20-го иап ВВС СФ. Два Як-1 (мл. лейтенант Шевченко и лейтенант Турганов) в районе озера Нял-Явр провели бой с парой Bf-109: Шевченко заявил победу над Bf-109, а Турганов – над FW-190 (!). В общем ситуация характерная для Севера – советская сторона завысила потери противника в разы.

29 апреля оставшаяся от отряда пятерка поднялась в воздух с целью взять реванш за прошлое поражение.

Североморцы перехватили «охотников» в районе своего аэродрома. Прижатые на малой высоте, гитлеровцы не смогли уклониться от схватки. В скоротечном бою старший лейтенант Н. И. Игнатьев, младший лейтенант Н. А. Бокий, старшина Н. Г. Голодников и старшина Д. В. Будник сбили по одному «Мессершмитту».

Пятый, подбитый, упал в районе аэродрома. Гвардейцы, как и в первом бою, потеряли один самолет. Его летчик опустился на парашюте над своим аэродромом.

Оценивая эту победу гвардейцев, начальник штаба ВВС Северного флота Герой Советского Союза гвардии генерал-майор авиации Е. Н. Преображенский отмечал: «После воздушных боев 19 и 29 апреля немцы окончательно отказались от налетов на наши аэродромы и главную базу флота, от завоевания господства в воздухе. Они бросили все силы на защиту морских коммуникаций, где в это время смело и дерзко действовали наши торпедоносцы. На помощь торпедоносцам вышла наша истребительная авиация. Руки у нее, как говорят, были развязаны».

В ходе весенних воздушных боев соотношение авиационных сил на Севере заметно изменилось. У немцев на мурманском направлении осталось в строю около ста самолетов, из них две трети истребителей.

Самолетный парк ВВС СФ насчитывал до 350 машин. В мае 1943 года и та и другая сторона стали наращивать свои авиационные силы. На истребителях «Яковлевых» после переформирования вернулся в Заполярье 20-й истребительный авиационный полк.

В майских воздушных боях особенно отличились летчики гвардейского полка – капитаны Д. Соколов, З. Сорокин, старший лейтенант П. Коломиец, лейтенант Н. Бокий, старшина В. Горишный и летчики 78-го полка – старшие лейтенанты Н. Игнатьев, А. Тульский, младший лейтенант Ф. Качанов, одержавшие по две-три победы.

3 мая 2-й гвардейсюш полк понес тяжелую утрату – при выполнении боевого задания погиб командир полка Герой Советского Союза гвардии капитан П. Г. Сгибнев, талантливый летчик-истребитель, одержавший 19 побед в воздухе. При этом же отмечу, что до сегодняшнего дня обходились общими формулировками без указания конкретной причины гибели и только относительно недавно в своем интервью генерал-майор Н. Г. Голодников [52]52
  Голодников Николай Герасимович (5 декабря 1921, Ейск – 25 мая 2010, Ставрополь). Участник Великой Отечественной войны. Командир эскадрильи 2-го гвардейского Краснознаменного истребительного авиаполка. На его счету 212 боевых вылетов и 7 сбитых самолетов. Был одним из основателей, а с 1969 по 1978 год являлся начальником Ставропольского высшего военного авиационного училища летчиков и штурманов противовоздушной обороны. С декабря 2003 года возглавлял Ставропольскую краевую общественную организацию ветеранов (пенсионеров) войны, труда, Вооруженных Сил и правоохранительных органов. Почетный гражданин города Ставрополя и Ставропольского края.


[Закрыть]рассказал буквально следующее об обстоятельствах гибели аса: «В этот день в полк прибыла группа руководящего состава ВВС СФ и штаба Северного флота. Капитан Сгибнев П. Г. показывал учебный воздушный бой со своим ведомым сержантом Иваном Лаптевым. Бой был исключительно интересным, по его окончании он подал команду Лаптеву заходить на посадку, что и выполнил Лаптев, а Сгибнев, пройдя над полосой, на малой высоте решил сделать бочку, при выполнении которой допустил ошибку и на глазах у зрителей врезался в землю в конце аэродрома. Это то, что я и многие летчики и техники видели» [53]53
  http://gviap.narod.ru/heroes/sgibnev.html


[Закрыть].

В мае в связи с пополнением полка молодыми летчиками гвардейцы перебазировались на тыловой аэродром и приступили к плановым учебным полетам, не принимая участия в боях.

В первую неделю мая 1943 года немцы активизировали действия в зонах патрулирования подводных лодок Северного флота. Их малые корабли регулярно прочесывали бомбометанием эти районы. Летчики 5-й авиабригады получили задание дезорганизовать работу кораблей противника в зоне от Вардё до мыса Хьёльнес.

В течение всего мая пикирующие бомбардировщики Пе-2 29-го полка совершили свыше 50 самолето-вылетов и потопили несколько кораблей противолодочной обороны немцев.

Удар за ударом наносили по конвоям врага торпедоносцы. Несмотря на то что немцы усилили воздушное прикрытие караванов и увеличили число боевых кораблей охранения, торпедоносцы прорывались к транспортам и топили их. Совершенствуя взаимодействие с истребителями, экипажи торпедоносцев вырабатывали новые приемы борьбы. Так, они стали применять дымовые завесы перед выходом торпедоносцев в атаку: пара дальних истребителей Пе-3 проходила вдоль каравана со стороны моря и ставила плотную дымовую завесу между торпедоносцами и кораблями охранения.

Затем из-за дымовой завесы выскакивала группа дальних истребителей и на большой скорости устремлялась к кораблям охранения. Те встречали их всей мощью огня, принимая за ударные самолеты. «Петляковы» же выходили в атаку с целью отвлечь огонь на себя. Они били по кораблям охранения из пушек и пулеметов, обстреливали реактивными снарядами, подавляя отдельные огневые точки, а иногда и топили мелкие корабли.

Следом за ними выходили на удар торпедоносцы и, встречая менее организованный зенитный огонь, прицельно сбрасывали торпеды. Прикрытие с воздуха в это время осуществляли истребители, специально выделенные для непосредственного сопровождения торпедоносцев на боевом курсе.

Май для авиаторов флота завершился знаменательным событием: 31 мая 1943 года приказом наркома Военно-морского флота СССР 24-й полк был преобразован в 9-й гвардейский минно-торпедный авиационный полк.

В обстановке широкого развертывания наступательных действий особое значение приобрела проблема обеспечения данными воздушной разведки. В марте 1943 года был реорганизован и перевооружен 118-й морской разведывательный авиационный полк. В его состав вошла отдельная эскадрилья, вооруженная самолетами Пе-3, ДБ-3ф и «Бостон» – для выполнения дальней разведки; эскадрилья самолетов-истребителей типа Як-1, ЛаГГ-3, «Харрикейн», «Аэрокобра», «Спитфайр» – для ближней разведки; две эскадрильи гидросамолетов – для разведки прибрежных вод и для противолодочной обороны.

С этого времени система авиационной разведки морских коммуникаций врага изменилась коренным образом. С учетом радиуса действия самолетов устанавливались три сектора: первый – до Берлевог контролировали одноместные истребители; второй – до мыса Нордкин и третий – до Тромсё «обслуживали» самолеты Пе-3, ДБ-3ф и «Бостон».

Разведку проводили не менее двух раз в сутки, а при обнаружении конвоев количество вылетов увеличивалось.

Для прикрытия воздушных разведчиков в ближнем секторе выходило несколько истребителей. В результате предпринятых мер резко повысилась эффективность каждого вылета, уменьшились потери.

За первую половину апреля 1943 года воздушные разведчики обнаружили девятнадцать конвоев противника, в мае – тридцать шесть. Более половины из них были зафиксированы на подходе к Варангер-фьорду.

С весны 1943 года была организована систематическая воздушная разведка военно-морских баз и портов немцев на Севере как на тактическую, так и на оперативную глубину. Постоянное наблюдение велось за линейными кораблями и крейсерами, что позволяло своевременно обнаруживать их перемещение. С наибольшими трудностями были связаны дальние вылеты на морские коммуникации врага. Первую глубокую разведку побережья противника в районе Нарвика выполнил экипаж командира полка подполковника Н. Г. Павлова. В этот вылет ходил флагманский штурман авиации Северного флота полковник М. Н. Морасанов. После пятичасового полета разведчики доставили важные сведения о наличии вражеских кораблей в районе базы, о портовых сооружениях, военных объектах и огневых средствах обороны.

В полку постепенно складывалась своеобразная специализация воздушных разведчиков, за каждым из них закреплялись постоянные секторы наблюдения на суше и на море. Это позволяло экипажам лучше изучить подходы к цели, расположение объекта, определить заметные ориентиры.

Опытный разведчик капитан Л. И. Елькин [54]54
  Родился 6 марта 1916 года в д. Малый Завраг Вохомского района Костромской области. В Военно-морском флоте с 1935 года. Принимал участие в советско-финской войне в составе 118-го авиационного полка Северного флота, произвел 85 вылетов на разведку военно-морских баз и коммуникаций противника. В начале Великой Отечественной войны Л. И. Елькин – командир звена 4-й эскадрильи 118-го орап. За годы войны произвел 254 боевых вылета, из них 129 ночью на бомбежку войск противника и 125 днем на дальнюю и ближнюю разведку коммуникаций и военно-морских баз противника. Летал Л. И. Елькин и на выполнение заданий по перевозке раненых, по доставке боезапасов и продовольствия спецгруппам, находившимся в глубоком тылу противника.
  При выполнении задания командующего СФ по изысканию новых аэродромов в районе Новой Земли 27 июля 1942 года в губе Малые Кармакулы самолет Л. И. Елькина был обстрелян немецкой подводной лодкой. Летчик получил тяжелые ранения в голову. После госпиталя он вернулся в свой полк и, несмотря на то что был признан негодным к летной службе, добился разрешения продолжать полеты. С марта 1943 года командовал авиационной эскадрильей 118-го орап ВВС СФ.
  Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 января 1944 года за доблесть и мужество, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, за умелое воспитание подчиненных и образцовое руководство эскадрильей капитан Елькин Леонид Ильич удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 2647).
  29 февраля 1944 года при выполнении боевого задания капитан Л. И. Елькин погиб.


[Закрыть], например, вел наблюдения за военно-морскими базами Альта, Тромсё и Хаммерфест. Однажды, пробыв в воздухе более четырех часов на одноместном истребителе с подвесными баками, он сфотографировал в Альтен-фьорде тяжелую немецкую эскадру, в Тромсё на морском аэродроме – 17 гидросамолетов, а на рейде Хаммерфеста – более 20 транспортов. Во время полета самолет подвергся жестокому обстрелу над базами, дважды его атаковали истребители.

Летом 1943 года значительно возросли возможности ударной авиации Северного флота. Активным наступательным оружием стали штурмовики Ил-2. Этими машинами был вооружен 46-й штурмовой авиационный полк, прибывший на Северный флот в феврале 1943 года. Перебазировавшись на один из северных аэродромов, полк приступил к отработке задач. Большую помощь в освоении специфики штурмовых ударов по кораблям оказал вновь прибывшим летчикам инспектор ВВС ВМФ, признанный на Балтике мастер штурмовых ударов Герой Советского Союза капитан А. Е. Мазуренко. В мае 46-й штурмовой полк вошел в состав 6-й истребительной авиабригады.

С июня летчики полка пошли в бой. В первый день месяца четверку Илов повел на задание капитан А. Е. Мазуренко. Ведомыми шли майор М. П. Михайлов, капитан Л. Г. Колтунов и лейтенант П. У. Дорохов. Штурмовкой североморцы уничтожили одно дальнобойное орудие, взорвали склад горючего, вызвали в порту Итре-Хиберг два крупных пожара.

На второй день капитан Мазуренко повел группу, состоявшую из командиров звеньев – старшего лейтенанта М. А. Сысоева, лейтенантов С. А. Гуляева, А. Н. Синицына и младшего лейтенанта С. А. Борисова, – для удара по малым кораблям противника, сосредоточенным в Вардё. Штурмовиков прикрывали летчики-истребители соседнего полка.

Встреченные сильным зенитным огнем, штурмовики нанесли удар с пикирования и пустили на дно четыре корабля противника, а также разбили зенитную батарею.

Одна эскадрилья штурмовиков была перебазирована на оперативный аэродром, оборудованный непосредственно у линии фронта. Отсюда они ежедневно наносили удары по ближним морским и сухопутным коммуникациям немцев. Все первые вылеты штурмовиков возглавлял лично капитан Мазуренко.

Рассказывая о событиях того периода, хотелось бы немного остановиться на отличиях в описании боевых действий в официальных изданиях. Например, читаем в уже не раз цитировавшейся книге В. Бойко «Крылья Северного флота»: «В конце июня замечательную победу одержали капитаны Л. Г. Колтунов и Д. Д. Комиссаров, лейтенанты П. У. Дорохов и С. А. Гуляев. Они наносили удар по вражескому конвою. Над самыми судами наших штурмовиков атаковала пара „Мессершмиттов“. Капитан Колтунов смело повел четверку в лобовую атаку, прицельной очередью подбил один немецкий самолет, а стрелок-радист А. Корсунский добил врага. Второй немецкий самолет отвернул. Но когда Илы перешли в отвесное пике на корабли, группа мессеров устремилась за ними. Все же североморцы нанесли прицельный удар, потопили два сторожевика, подожгли транспорт, уничтожили один Bf-110 и подбили второй».

Реально же происходило все следующим образом. Вечером 4 июля немцы перехватили группу советских бомбардировщиков, которые хотели атаковать конвой в районе Петсамо. В тот вечер шесть Bf-109G, возглавляемые Тео Вайссенбергером, вылетели на прикрытие своего морского конвоя. Уже в воздухе береговые посты ВНОС сообщили ведущему о появившемся советском разведчике Пе-2. И действительно, на подходе к ордеру Вайссенбергер обнаружил двухмоторный самолет. На самом деле это был Пе-3, и его штурман в этот момент передавал по радио в третий раз координаты немецкого конвоя, его состав и погоду в районе цели. Надо сказать, что советские летчики отметили в своем сообщении наличие прикрытия в составе пяти истребителей, но мессер ведущего, отделившийся от общего строя, они не заметили. Сблизившись с «пешкой», он смог успешно атаковать советский самолет. Оставляя шлейф дыма, «Петляков» начал снижаться, уходя прочь от конвоя. Это была 98-я победа Вайссенбергера, зарегистрированная в 22.07. По советским данным, она полностью подтверждается – Пе-3 был из состава 118-го рап ВВС Северного флота. Штурман – младший лейтенант Шувалов – был убит еще в воздухе, но тяжелораненому пилоту лейтенанту Тихонову все же удалось дотянуть на подбитом самолете до полуострова Рыбачий и совершить вынужденную посадку на воду в районе Май-Наволок. Летчик был подобран шлюпкой, высланной с поста ВНОС.

Именно в эти минуты с аэродрома Ваенга-2 для удара по конвою взлетали пять торпедоносцев (три ДБ-3ф и два «Хемпдена») и пара штурмовиков Ил-2 (для подавления зенитного огня кораблей эскорта) из состава 6-й мтад Северного флота под командованием командира 9-го гв. мтап гвардии майора Костькина. Их прикрытие возлагалось на семь «Аэрокобр» 255-го иап. Несмотря на благоприятный прогноз погоды над целью, в районе аэродромов метеоусловия не баловали: с самого утра низкая облачность закрывала вершины сопок, и поэтому на задание вылетели самые подготовленные экипажи.

В районе полуострова Рыбачий, у самого побережья Ледовитого океана, соединение наткнулось на сплошную облачность ниже 100 метров и дождь. Ведущий «Аэрокобр», несмотря на запрет майора Костькина, развернул истребители на обратный курс и вернулся на свой аэродром. Торпедоносцы и штурмовики, оставшись без прикрытия, продолжили полет к цели. Вскоре в районе мыса Скальнес облака остались позади, впереди был немецкий конвой, над которым, по докладам уцелевших, кружили «7 ФВ-190, 4 Me-109, 3 Me-110 и 1 Хе-115».

Зенитные расчеты боевых кораблей и транспортов открыли по приближающимся советским самолетам сильный зенитный огонь, а истребители противника устремились в атаку. Согласно официальной немецкой версии, зафиксированной в книге В. Гирбига «5-я истребительная эскадра „Полярное море“» [55]55
  Girbig W.Jagdgeschwader 5 «Eismeeijager». P. 35.


[Закрыть], «наземные посты передали предупреждение о появлении соединения противника над северной оконечностью полуострова Рыбачий. Через 10 минут оно уже было на месте, строй из 25–30 бомбардировщиков и торпедоносцев направлялся к цели. Впереди шла группа старых английских бомбардировщиков „Хемпден“… за ними – строй Ил-2, еще строй Пе-2 и несколько „Бостонов“».

Простой подсчет показывает, что если уцелевшие советские экипажи завысили число вражеских самолетов в 2,5 раза (с 6 до 15), то немецкие летчики не поскупились более чем в 4 раза (с 7 до 30). Единственно, в чем последние не ошиблись: рядом не было ни одного краснозвездного истребителя…

Фактически все могло закончиться трагически для наших пилотов еще на подходе к конвою, но пара штурмовиков Ил-2, выйдя вперед, произвела залп реактивными снарядами по приближавшимися на встречном курсе «Мессершмиттам». Опасаясь попаданий, стервятники шарахнулись в стороны, открывая путь торпедоносцам. Развернувшись, мессеры навалились на «горбатых», и спустя несколько секунд в воду рухнул экипаж командира 1-й эскадрильи 46-го шап капитана Л. Г. Колтунова со штурманом эскадрильи лейтенантом А. В. Корсунским. Затем настала очередь торпедоносцев, упорно шедших сквозь огневую завесу. К сожалению, все пять сброшенных ими смертоносных сигар прошли мимо целей. Экипаж второго штурмовика сбросил бомбы, но с каким результатом, выяснить не удалось. Правда, архивы сохранили воспоминания воздушного стрелка В. И. Саяпина:

«Дорохов, отбив атаку „сто девятого“, пошел на цель и с высоты 150 метров сбросил бомбы. Мы видели прямое попадание в транспорт, который сразу же загорелся. Осколками своих бомб повредило плоскость, а взрывной волной сильно подбросило наш самолет.

После выхода из атаки нас в лоб атаковали шесть Me-109. Один был сразу сбит Дороховым, а остальные продолжали нас преследовать. Один за другим с задней полусферы атаковали истребители наш штурмовик, я потерял счет этим атакам. Один „Мессершмитт“ мне все же удалось сбить. Вот уже рукой подать до полуострова Рыбачий, а „сто девятые“ назойливо атакуют. Вдруг в кабине что-то зашипело. Дорохов рядом с собой обнаружил неразорвавшийся снаряд. Едва он успел его затолкать под сиденье, как раздался глухой взрыв – взорвался топливный бак. Мы стали стремительно падать. Из последних сил Дорохов посадил самолет на воду. В те считаные секунды, которые бронированный штурмовик может продержаться на воде, я сам выбрался, отстегнул лямки и вытащил из наполнявшейся водой кабины потерявшего сознание своего командира.

Спасательный жилет Дорохова был пробит и не сработал. Лодка также не наполнилась воздухом, запутавшись в стропах парашюта. Мне все же удалось надуть ее и втащить на нее командира. Сам я остался в воде и старался грести к берегу. Но сил надолго не хватило, холодная вода сводила руки, а ноги в сапогах тянуло вниз. Сбросив их, на какое-то время стало легче. Дорохов, заметив мое тяжелое состояние, со словами: „Витя, идти на дно, так вместе“ – сделал попытку оставить свое „привилегированное“ место в лодке. После короткой борьбы я не дал ему этого сделать. Когда казалось, что все уже кончено и мы погибнем, запели свою любимую песню „Раскинулось море широко…“. И в этот момент я услышал всплески весел. К нам плыли на помощь батарейцы с полуострова, видевшие наше падение».

Разворачивавшиеся на обратный курс советские самолеты подверглись многочисленным атакам истребителей противника. «Хемпден» гвардии майора Ф. Г. Шепилова и ДБ-3ф гвардии капитана В. П. Балашова, подбитые истребителями противника еще при сближении с конвоем, совершили вынужденную посадку на воду и затонули. Экипажам торпедоносцев с помощью надувных резиновых лодок удалось самостоятельно добраться до берега.

Гвардии младший лейтенант А. А. Мартынов после сброса торпеды пытался увести свой «Хемпден» в облака, но, не дойдя до них, потерял скорость и был вынужден начать снижение. После чего самолет подвергся ожесточенным атакам «Мессершмиттов». В конце концов горящий самолет упал в воду на расстоянии полукилометра от берега в районе Вайталахти. Экипаж подобрала шлюпка, высланная с берега полуострова Рыбачий.

Лишь двум ДБ-3ф с многочисленными повреждениями удалось вернуться на свой аэродром. Торпедоносец гвардии лейтенанта Дубинца получил более 100 пулевых и осколочных пробоин, а сам летчик был ранен в ногу. После этого боевого вылета в составе 9-го гв. мтап в строю не осталось ни одного боеспособного самолета: единственный оставшийся в полку «Хемпден» и четыре ДБ-3ф требовали продолжительного ремонта.

Вернувшись на свой аэродром, Тео Вайссенбергер заявил о семи сбитых вражеских самолетах (три «Хемпдена», три Ил-2 и один Пе-2). Это считалось самым высшим достижением по числу сбитых вражеских самолетов в течение одного дня среди «полярных охотников». Всего же пилоты претендовали на уничтожение 16 самолетов (семи «Хемпденов», пяти Ил-2, трех Пе-2 и одного «Бостона»)!

Наши пилоты и береговые посты ВНОС, наблюдавшие за этой бойней, тоже не поскупились, сообщив, что в воздушном бою было сбито «5 Me-109, 1 ФВ-190 и 1 гидросамолет Хе-115», а в результате торпедного удара «потоплен один транспорт водоизмещением 8 тысяч тонн и два повреждены».Согласно немецким данным – ни в воздухе, ни на воде в этот день потерь не было.

В канун Дня Военно-морского флота был совершен дерзкий налет на Вардё. Группа торпедоносцев и пикировщиков, прикрываемых истребителями 95-го полка, под ураганным огнем батарей противника прошла в узкую горловину залива. Удар был точным. По советским данным, североморцы повредили эсминец, несколько транспортов, разрушили часть портовых сооружений, сбили десять вражеских самолетов.

Возрос в эти дни и боевой опыт штурмовиков. 2-я эскадрилья 46-го штурмового полка, которой командовал старший лейтенант Д. В. Осыка, за несколько вылетов потопила танкер, повредила транспорт и сбила два истребителя противника.

Активно действовали летчики-штурмовики под командованием старшего лейтенанта А. Н. Синицына с прифронтового аэродрома. В июле они потопили танкер и транспорт, подожгли четыре транспорта и танкер, вызвали более семидесяти очагов пожаров, сбили пять немецких самолетов.

Воздушным прикрытием вылеты торпедоносцев, штурмовиков и пикировщиков обеспечивали летчики 20, 27, 78, 255-го истребительных полков и 95-го полка дальних истребителей.