Текст книги "Бёглер"

Автор книги: Михаил Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Михаил Бабкин
Бёглер

Глава 1

Денис

Работать в выходные не любит никто.

Пожалуй, только отъявленный трудоголик придёт в восторг от необходимости провести свой выходной день на рабочем месте. Ну да это особый случай, можно сказать медицинский: каждый вправе сходить с ума по-своему. Если оно, конечно, не вредит обществу и окружающей среде.

Денис был самым нормальным человеком, совершенно не склонным к трудовым подвигам, а уж тем более в июньскую субботу. Но, как говорится, приказ начальника – закон для подчинённого, вот Денис и сидел на офисном стуле, облокотившись на офисный стол и с тоской глядя в офисное окно. И ожидая, когда наконец придёт тот чёртов факс, из-за которого он торчит на работе, а не занимается любимым делом. То есть не бездельничает в своё удовольствие на городском пляже, с друзьями-подругами. Эх, какой замечательный день пропадал, самое начало лета…

Факс, разумеется, пришёл бы и без его, Дениса, участия: умный факс-модем самостоятельно принимал высланные ему документы, автоматически распечатывая и складывая их в лоток, подходи да бери. Но Ариадна Викторовна, начальник отдела, ждала «сверхважный» договор из Москвы. А потому, строго-настрого приказав Денису сидеть в офисе до получения документации, уехала на дачу отдыхать. Куда Денис и должен был позвонить сразу же по получению того сообщения.

За зарешеченным окном сияло летнее солнце: в высоком небе меж кирпичных многоэтажек суетливо носились ласточки. Лёгкий ветерок раскачивал верхушки зелёных деревьев – тополиный пух нёсся над асфальтом июньской позёмкой. Беспечные прохожие шли по улице, занятые своими выходными необременительными заботами, и дела им не было до томящегося в офисе гражданина самого цветущего возраста.

Весной Денису исполнилось двадцать три года и был он, как говорится, ладно скроен, крепко сшит: ростом выше среднего, светловолос, коротко стрижен и по-спортивному подтянут. Сегодня, по выходному дню да по жаре, Денис оделся как ему хотелось, а не так, как того требовала начальница: пёстрая рубаха навыпуск, шорты до колен и пластиковые тапки на босу ногу. Совершенно несерьёзный, крайне неподобающий офисной значимости вид!

Но зато не жарко.

Денис зевнул, встал со стула, бесцельно побродил по комнате. Со скуки постучал по факс-модему пальцем, отчего тот всё равно не начал приём; хотел было включить компьютер Ариадны Викторовны и полазить по интернету, но предусмотрительная начальница наглухо запаролила вход в систему. Делать в офисе было абсолютно нечего, хоть ложись и помирай со скуки. Денис глянул на часы, радостно присвистнул: был ровно час дня, святое время по трудовому законодательству. Верно рассудив, что московский договор – если придёт в обеденное время – всё равно никуда дальше лотка не денется, он запер офис и пошёл обедать.

Обедал Денис всегда в одном и том же месте, в маленькой кафешке на первом этаже здания, где располагался офис. Кафешка называлась «Трудный путь», что вполне соответствовало истине: её наружная винтовая лестница иногда становилась действительно затруднительным путём, особенно после корпоративных посиделок. Впрочем, сегодня Денис собирался лишь попить кофе да съесть пару-другую бутербродов.

В кафе было малолюдно. В открытые окна влетал городской шум и тополиный пух: если на первое можно было не обращать внимания, то второе назойливо напоминало о себе. Денис смахнул налипшие на бутерброды пушинки, выудил из чашки полупрозрачные островки пуха и собрался было сделать первый, самый вкусный глоток, когда случилось необъяснимое.

Внезапно Денису стало зябко, будто с улицы потянуло сырым предгрозовым холодком. Или же где-то неподалёку включили мощную сплит-систему. Парень огляделся по сторонам: за окном, возле которого он сидел, по-прежнему буйствовало лето, на небе ни облачка. А включать кондиционер с распахнутыми настежь окнами никто, конечно же, не станет. Впрочем, мысли о неуместном холоде мигом пропали, когда Денис обнаружил, что весь окружающий его мир застыл. Замер самым нелепым и невозможным образом.

На улице – на фоне деревьев с неподвижной, растрёпанной ветром листвой – повисла взлетающая стайка воробьёв. Вспугнувшая птиц кошка остановилась в высоком прыжке, протягивая вслед им вытянутые лапы будто умоляя не покидать её. Застыли и прохожие: кто стоя, как истукан, с нелепо расставленными руками; кто подавшись вперёд, с поднятой в шаге ногой, удивительным образом не падая в столь неустойчивой позе.

Посетители кафе испугали Дениса не меньше произошедшего на улице. Хотя казалось бы – сидят себе люди и сидят, всего лишь. Только выглядели эти чинные господа то ли загипнотизированными, то ли до трупного окоченения мёртвыми: устремлённые в никуда взгляды, каменные маски вместо лиц. И никакой реакции на происходящее.

Последнее, что окончательно добило Дениса, было то, что его чашка с кофе тоже напрочь вмёрзла в воздух на полпути ко рту, с места не сдвинешь. Парень осторожно убрал руку от чашки – та осталась висеть на месте, ничем не удерживаемая.

Тут-то Денису и надо было сообразить, что он только что, вдруг и насовсем, сошёл с ума. И от этого горестного осознания немедля начать выть, стучаться лбом об столик, рвать на груди рубаху и плеваться во все стороны – как положено в подобных случаях. Ну или хотя бы убежать из кафе, не заплатив по счёту и не оставив официанту «на чай»: сумасшедшему можно, какой с него спрос? Но дойти до этого логичного вывода Денис не успел, потому что события продолжили развиваться дальше и ничуть не менее безумно.

В двух шагах от столика возникла узкая вертикальная полоска: яркая, высокая. Возникла и в ту же секунду развернулась в белый, размером со стандартную дверь, прямоугольник – охваченный по периметру золотым шнуром огненных искр. Внутри прямоугольника, до рези в глазах контрастируя с белым фоном, темнела высокая человеческая фигура с непомерно большой головой и торчащими из неё узкими рожками. А ещё у той фигуры был круглый глаз: тёмно-зелёный, пульсирующий, причём находился он не там где ему положено, а где-то в области пупка.

По логике событий наступало самое время выскакивать из-за стола и нестись с диким криком куда придётся, лучше всего с разбегу нырком в окно, а там уж как повезёт… Однако никуда Денис бежать не стал. Потому что на него вдруг снизошло абсолютно неуместное в подобном случае состояние глубокого покоя и умиротворения.

Жуткое существо, сделав шаг, приблизилось вместе со световым прямоугольником к столику, за которым сидел оцепеневший Денис.

– Аггей-взломщик! – громко произнесло оно: голос оказался мужским, командным. – Встать, руки на голову, шагом марш в межреальностный проход. – Денис, вяло удивляясь своему послушанию, поднялся с пластикового кресла, сложил ладони на затылке и деревянным шагом направился к пришельцу. И лишь миновав его, почти уткнувшись лицом в светящийся прямоугольник, вдруг пришёл в себя. Очнулся и заорал истошно:

– Помогите! Меня демон похитил!

– Не похитил, а арестовал, – ухватив Дениса за ворот рубахи, равнодушно пояснил «демон». – И вовсе не демон. Ты, похоже, настоящих-то демонов никогда не видел, твоё счастье. – Далее последовал крепкий пинок коленом ниже спины и Денис с воплем влетел в белую неизвестность.

В межреальностный проход, как назвал его незнакомец.

Место, где оказался парень, а следом за ним и его похититель, более всего походило на внутреннюю часть исполинской башни. Расположенные ярусом кольцевые уровни – шириной с небольшую улицу, огороженные у центрального провала высоченной сетчатой решёткой – уходили далеко-далеко вниз и вверх, теряясь в белом мареве искусственного освещения.

По левую сторону от Дениса в башенном колодце (диаметром никак не менее полукилометра) двумя встречными потоками скользили кабинки ничем не поддерживаемых лифтов, издали похожих на серебристые аквариумные пузырьки. Кабинки перемещались в своих потоках с разной скоростью, от неспешной прогулочной до стремительной, едва улавливаемой взглядом.

Несчётное количество потолочных ламп заливало этот сюрреалистический пейзаж ровным бестеневым светом.

Справа от парня находилась башенная стена. Вернее, стеклянные, тонированные до непрозрачности ячейки-помещения с узкими дверями – точь-в-точь торговые бутики в каком-нибудь многоэтажном элитном магазине. С той лишь разницей, что здесь и в помине не было никаких товаров, во всяком случае намеренно выставленных для привлечения внимания покупателей. Матовые надписи на витринных стенах ясности не прибавляли.

– Административный уровень Башни Реальностей, – севшим от потрясения голосом прочитал Денис. – Центральное полицейское управление, отдел скупки объявленных в розыск преступников. Приём с десяти до восемнадцати, оплата наличными по факту. Комиссия два процента. Покупаем быстро, дорого… Это кто тут преступник, я что ли? – ошарашено вопросил парень у матовой надписи.

– Ну не я же, – с насмешкой ответили сзади, голос был знакомый. Денис, на всякий случай не отнимая рук от головы, оглянулся.

Позади него стоял, злорадно ухмыляясь, господин лет сорока в тёмно-сером костюме старинного покроя – очень похожем на те, в которых щеголяли чикагские гангстеры тридцатых годов прошлого века. Мафиозный вид незнакомца лишь подчёркивали строгая белая рубашка, узкий чёрный галстук, чёрные же блестящие туфли, надвинутая на брови серая широкополая шляпа и грозно подкрученные, как у маршала Будённого, пышные усы. Поля шляпы были высоко загнуты вверх, их-то Денис и принял за рога: вид незнакомца отчего-то вынес из памяти полузабытое слово «рейнджер».

В руке, на уровне пояса, незнакомец держал нечто, напоминающее древний пистоль с укороченным стволом. Внутри ствола пульсировал зелёный сумеречный огонёк, при виде которого Денису немедленно захотелось лечь и уснуть. Или хотя бы вздремнуть часик-другой.

– Эй-эй, – заметив сонное состояние парня, прикрикнул усач, – не сметь засыпать! Сначала оформим твою поимку, а после валяй, спи сколько хочешь на полицейских нарах. Вперёд!

– Куда? – вяло спросил Денис: после неосторожного взгляда на колдовской огонёк он уже ничему не удивлялся и ни о чём не переживал. Временно, конечно.

– Можно подумать сам не знаешь. Разумеется, в скупочный отдел полицейского управления, – нетерпеливо указал пистолем господин в сером. – Дверь прямо перед тобой. – Денис, пару раз глубоко вздохнув чтобы отогнать сонную одурь, зашагал к тонированной двери с наклеенным на неё скотчем рукописным предупреждением: «Стекло! Ногами не стучать!»

– Ага, разогнались, – недовольно проворчал парень и ногой распахнул дверь: команды опустить руки не прозвучало.

Дверь открылась в просторное помещение, отдалённо напоминающее приёмную для гражданского населения в какой-нибудь уездной мэрии: высокие деревянные скамьи вдоль облицованных светлым пластиком стен, потолок с рядами ламп дневного света, натёртый до блеска паркетный пол. За зарешеченными окнами – смутная темень и частые струйки дождя по стеклу, не дающие разглядеть что находится снаружи.

Дальняя часть зала была перегорожена длинным столом с лежащими на нём стопками папок и каким-то громоздким, мигающим разноцветными лампочками устройством. За столом в офисном кресле сидел пожилой, угрюмого вида полицейский в чёрной форме, при фуражке и с похожим на звезду блестящим жетоном на груди. Хотя, возможно, это был вовсе и не полицейский, поди разберись кто здесь кто – может, частный секретарь-охранник, по найму. В стене, за спиной сидящего, высилась стальная дверь с эмалированной табличкой: что там было написано, Денис прочитать не смог, далековато оказалось.

Парень, подталкиваемый в спину конвоиром, направился к столу: человек в форме с нарастающим интересом взирал на приближающуюся парочку.

– Привет, шериф Клавдий, – поздоровался из-за спины Дениса похититель. – Вот, беглого Аггея-взломщика доставил, принимай товар.

Шериф поглядел снизу вверх на Дениса, усмехнулся. Откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди. – Это не Аггей, – ровным голосом ответил Клавдий. – Облажался ты в этот раз, бёглер Харитон, хе-хе. С чем тебя и поздравляю.

– Шутки шутим? – безразличным тоном сказал Харитон, возникая рядом с Денисом и пряча гипнотический пистоль в подмышечную кобуру. – Дождь, скучное дежурство. Понимаю.

– Какие там шутки, – пожал плечами шериф. – Вон, и внешне совершенно не похож…

– Маскировочное колдовство, – нахмурился бёглер.

– …И ментально-магическое поле несоответствующего уровня, – мельком глянув на громоздкое устройство, сообщил Клавдий.

– Девяносто восемь процентов совпадения! – занервничал Харитон. – Сам погляди, – он торопливо вынул из кармана пиджака нечто круглое и плоское, похожее на спортивный секундомер, продемонстрировал циферблат шерифу. Как отметил Денис, стрелка прибора и впрямь стояла на отметке «девяносто восемь» из ста указанных.

– Впечатляет, – сочувственно глядя на собеседника, кивнул шериф. – Ты свой менто-измеритель давно на поверку носил? Думаю, надо бы.

– А в чём, собственно, дело? – явно начал злиться бёглер Харитон.

– В том, что Аггея-взломщика доставили с час тому назад, – Клавдий ткнул пальцем себе за спину, указывая на дверь, и Денис наконец-то смог прочитать написанное на табличке: «Глубокая магоупаковка. Без спецсредств не входить!»

– Кто? Как? – На Харитона было страшно смотреть: бледное от гнева лицо, узкие щелочки глаз, поджатые в струнку губы – того и жди, вот-вот скандал закатит. Впрочем, Денис и не смотрел, всего лишь отметил краем глаза.

– Бёглер Пышта. Ты с ним, кажется, знаком? – шериф подмигнул Харитону.

Судя по закаменевшим желвакам и торчком вставшими усами, Харитон был знаком с бёглером Пыштой. И, по всей видимости, достаточно хорошо.

– Внешность егоАггея-взломщика полностью соответствует имеющемуся описанию, – неторопливо, загибая пальцы стал перечислять Клавдий, – плюс ментально-магическое поле совпадает не на девяносто восемь, а на все сто процентов. К тому же он, Аггей, и сам признался, когда увидел, что деваться ему некуда. Такие, понимаешь, дела. – Шериф выжидающе уставился на Харитона.

– Сволочь Пышта, – с чувством сказал тот. – Зараза. Вот же непруха… А этого куда девать? – он раздражённо ткнул рукой в сторону Дениса. – Зря я его, что ли, сюда волок?

– Выходит зря, – согласился шериф. – Извинись и отправь доставленного в его реальность, в те же пространственно-временные координаты, и все дела. Надеюсь, вы не в обиде? – вкрадчиво поинтересовался Клавдий у Дениса. – В суд подавать не собираетесь, нет? – Парень отрицательно замотал головой, какой к чертям суд, тут бы унести ноги по живу, по здорову. – И чудненько, – одобрил шериф. – Ты из какой реальности его взял? – обратился он к незадачливому бёглеру.

– Не знаю, – остывая, буркнул Харитон. – Я ведь не реальность искал, а преступника. Прямиком на него вышел, ты же знаешь мои методы.

– Методы мне твои известны, – поморщившись, согласился шериф, – не самые законопослушные, но действенные. Ладно, – он глянул на Дениса. – Сообщите мне, пожалуйста, номер вашей реальности и название королевства. Руки можете опустить.

– Спасибо. – Денис с облегчением опустил затёкшие руки, потрусил ими, восстанавливая кровообращение. – Реальность обычная. Королевство… ээ… Россия.

– Молодой человек, – повысил голос Клавдий, – нам тут шутки шутить не надо, понятно? Вы что, неприятностей хотите?

– У меня и без дурацких шуток забот выше крыши, – огрызнулся Денис. – Вон, притащили невесть куда, а теперь издеваются со своими реальностями… Ха, Россию они не знают! – Шериф и бёглер озабоченно переглянулись.

– Однако, – побарабанив пальцами по столу, не глядя на Харитона сухо произнёс Клавдий. – Сдаётся мне, что у нас, друг бёглер, возникла проблема. Ну-ка, молодой человек, приложите руку к анализатору личности, – шериф указал пальцем на переливающееся разноцветными огоньками устройство. – Там, где отпечаток ладони. – Денис молча повиновался, выбора у него всё равно не было.

С минуту ничего не происходило: сигнальные огоньки как моргали вразнобой, так и продолжали моргать; хорошо это или плохо, парень не знал. Но судя по напряжённым лицам присутствующих, дело ещё не было завершено. Так оно и оказалось – внезапно устройство коротко загудело, огоньки замерли, выстроившись в причудливый разноцветный график.

– Что мы имеем? – задумчиво разглядывая рисунок, молвил шериф. – Интеллект более-менее, соответствующий возрасту… ещё очень и очень неплохой магический потенциал, пока не активированный, а потому неопределённый ни по мощности, ни по возможности… Здоровье отменное, молодец. А в остальном хреновое мы имеем. – Клавдий посмотрел на Харитона, развёл руками. – Нет его нигде. В известных реальностях не зарегистрирован.

– Приплыли, – только и сказал бёглер, сдвигая шляпу на затылок.

– Я не понял, – Денис убрал ладонь с устройства, вытер её о шорты. – Вы отправляете меня назад или нет?

– Как теперь быть? – не обращая внимания на парня, спросил у шерифа Харитон.

– Думать надо, – скучным голосом ответил Клавдий. – По всем статьям он – нелегал из какой-то закрытой реальности. А ты его сообщник, организатор, который помог нелегалу пробраться в Башню Реальностей. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Согласно правилам я обязан вас арестовать и отправить на допрос в вышестоящие инстанции.

– Клавдий, – расстроился бёглер, – дружище. Ты серьёзно?

– Но, предположим, – будто не слыша слов Харитона, рассуждающим тоном продолжил шериф, – вы ведь могли ко мне и не заходить, не правда ли? Никакого акта приёма-передачи не составлено, подписей нет… А на нет и суда нет, – Клавдий выключил опознавательное устройство, разноцветный график погас.

– С меня причитается, – вздохнув, промолвил бёглер. – Пошли, – он ухватил Дениса под локоть и поволок его к выходу. Парень зашагал, то и дело оглядываясь на шерифа: ситуация становилась всё более непонятной. Пугающей, если уж напрямую.

– Хари, – сказал из-за стола Клавдий. – Проверь самую заблокированную, недоступную реальность. Ну, сам знаешь. Мало ли.

– Не дурак, понял, – мрачно ответил Харитон, вытолкал Дениса из помещения и аккуратно прикрыл за собой тонированную дверь.

Выйдя на площадку административного уровня, бёглер остановился. Повернулся к парню, внимательно осмотрел его с ног до головы, будто в рабство продать собрался, произнёс с нескрываемой досадой:

– И откуда ты, безадресный, на мою голову свалился, а? Нет, ну надо же было умудриться забрать подозреваемого не из какой-нибудь разрешённой, союзной реальности, а из закрытой! Тебя как зовут-то, нелегал?

– Денисом, – ответил Денис. – А вы – Харитон, верно? С таким именем вы просто обязаны знать Россию! Русское же имя. Хотя и греческого происхождения.

– Умник, – раздражённо фыркнул Харитон. – Всезнайка. Этого мне только не хватало, – развернулся и пошёл прочь, сцепив руки за спиной, удручённо покачивая головой. Парень догнал бёглера, пристроился сбоку: с минуту они шли молча, по закольцованному и никуда не ведущему пути.

– Ты вот чего, – наконец сказал Харитон. – Ты, Денис, на будущее лучше помалкивай, больше смотри и слушай. А то ляпнешь чего не надо, и попадёшь на разборку с неприятностями.

– Тогда объясните мне, что здесь к чему, – начал заводиться парень. – Я, между прочим, сюда не напрашивался!

– Твоя правда, – неохотно согласился бёглер. – Но коротенько, остальное по ходу дела узнаешь. Иначе чем больше я начну тебе объяснять, тем больше у тебя будет вопросов. А мне недосуг болтать, дело нужно делать.

– Давайте хоть так, – кивнул Денис. – Коротенько, ага.

– Это – Башня Реальностей, – Харитон неопределённо повёл вокруг себя рукой. – Каждый уровень с дверями является отдельной самостоятельной реальностью. Все они находятся на одной планете, на Земле. Имеются «открытые», с возможностью входа-выхода на соответствующем уровне и переходом на любой другой. То есть можно путешествовать в иные действительности. Есть «закрытые», двери которых заблокированы и войти-выйти через них могут только… ээ… специалисты, скажем так. Бёглеры. Я доступно объясняю?

– Вполне, – коротко ответил Денис. – Я умный, на лету схватываю.

– В Башне все говорят на одном языке, – с насмешкой глянув на парня, продолжил бёглер. – Вернее, каждый на своём, но при этом собеседники вполне понимают друг друга. Как земляки, как жители одного и того же городка. Потому в реальности имя Харитон означает для тебя одно, а для меня – совсем другое.

– А за стенами Башни? – полюбопытствовал Денис. – Там как? Только со словарём и разговорником?

– Я же говорил, что начнутся лишние вопросы, – поморщился бёглер. – Нет, когда ты проходишь через дверь в иную, не твою реальность, то умение понимать и беседовать с обитателями того мира у тебя остаётся. Но по возвращению в свою действительность эти способности пропадают.

– Жаль, – разочарованно протянул Денис. – А то я уже в универсальные переводчики решил податься. Думал, вернусь домой, устроюсь при каком-нибудь дипломате и пошлю к чёрту офис вместе с начальницей. Эх, не повезло.

– Ты сначала вернись, – думая о чём-то своём, проворчал Харитон. – Гм, чего я ещё не сказал? Ах да, по поводу твоего изъятия из безымянной реальности. Тут, как ты понял, произошла досадная ошибка, которую я должен исправить. Ладно, парень, не переживай, что-нибудь придумаю.

– Надеюсь, – уныло согласился Денис, глянув вверх, в бесконечный тоннель башни, – а то ни столовой тебе, ни туалета, ни переночевать где. Только голимые уровни да лифты. Как-то она, понимаешь, совсем не приспособлена для людей, ваша Башня.

– Это ты зря, – пожурил его Харитон. – Ежели с умом, если знаешь нужные места, то и жизнь будет замечательной. Даже без денег.

– Ну, с деньгами у меня вообще швах, – честно признался Денис. – Я ведь не знал, что в дальние места отправлюсь, а то бы взял побольше. А рубли у вас в ходу?

– Нам на тысяча семьсот пятьдесят третий уровень, – не ответив на вопрос сказал бёглер. – Там, скорей всего, и находятся двери в твою реальность. Пошли, – он указал рукой на показавшийся вдали арочный проём в оградительной решётке. – Выход к лифтам, – пояснил Харитон. – Не пешком же топать.

За аркой находился длинный выступ-язык, направленный к центру Башни и обрывающийся неподалёку от снующих вверх-вниз лифтов. Обязательная сетчатая решётка здесь плавно смыкалась вверху, повторяя форму арки, и тем здорово напоминала цирковую клетку-коридор – ту, через которую на арену выпускают хищников.

– А сверху-то сетка зачем? – задрав голову поинтересовался Денис, – наверное, чтобы на голову чего не упало? Забота о людях, да? – Харитон глянул вверх, коротко хохотнул.

– Именно что забота, хе-хе. Но не столько о людях, сколько о том, чтобы они крупногабаритную контрабанду из реальности в реальность не таскали. В лифт-то чего объёмистое не засунешь, вот и приноровился народ крупные изделия с уровня на уровень на верёвках поднимать-опускать. Работа тяжкая, муторная и опасная… Ну а после того, как однажды в шахту рухнули и груз, и с десяток грузчиков-контрабандистов вместе с ним, появились решётки. Впрочем, давно это было, много сотен лет тому назад, – пояснил бёглер. – Одна из здешних легенд, в общем.

– В каком смысле «появились»? – не понял Денис. – Сами по себе, что ли, возникли? Типа, взяли и выросли?

– Совершенно верно, – кивнул Харитон. – Взяли и выросли. Здесь многое само по себе… ээ… образуется при необходимости. Такая, понимаешь, своеобразная башенная магия.

– А сама Башня Реальностей, она откуда взялась? – озадачился парень. – Уж её-то наверняка строили, а не из какой-нибудь колдовской семечки растили. И кстати, сколько в ней этажей?

– Башня была всегда, – назидательно ответил бёглер. – Кто её строил, каким образом, для какой надобности – понятия не имею, да оно мне и не нужно. А этажей в ней много, около десяти тысяч, – Денис уважительно присвистнул. – В смысле одних лишь известных, разведанных, – наблюдая за реакцией парня усмехнулся Харитон. – Выше и ниже, насколько я знаю, никто никогда не поднимался и не опускался. Потому как дальнейшее перемещение лифтов полностью заблокировано.

Денис присвистнул ещё раз.

– Пришли, – подойдя к краю выступа, сообщил очевидное бёглер. – Теперь надо подождать, когда появится свободная кабинка, она сама к нам подплывёт.

Словно комментируя слова Харитона, от ближнего лифтового потока отделился серебристый пузырь. Покачиваясь будто поплавок на неспокойной речной воде, он приблизился к выступу и мягко к нему причалил: через миг в стене кабинки расплылось круглое отверстие входа. Харитон, а следом за ним Денис вошли в лифт.

Первое, что увидел парень, это торчавшую посреди кабины цилиндрическую тумбу с расположенным на её верхушке стальным колесом-поручнем, отдалённо напоминающим автомобильный руль. Как логично предположил Денис, грибовидная конструкция требовалась для того, чтобы было за что держаться в случае нежданной болтанки. Обычные меры предосторожности, не более.

Изнутри кабинка оказалась прозрачной, при желании можно было наблюдать за всем происходящим снаружи. Чем Денис и занялся – то с восторгом поглядывал вверх, в башенную высь, то с опаской себе под ноги: почти невидимый пол казался весьма сомнительной опорой, того и гляди исчезнет, и полетишь тогда в бесконечную глубину шахты… И будешь лететь до тех пор, пока не разобьёшься об какой выступ-язык, или не сгоришь в конце концов от воздушного трения как шальной космический метеор.

Харитон никакого интереса к интерьеру кабинки не проявил, наверняка за прошедшие годы вдоволь насмотрелся: подождав пока зарастёт входное отверстие, бёглер скомандовал:

– Тысяча семьсот пятьдесят третий уровень. Турбо-режим.

Кабинка лифта неспешно направилась к двум транспортным потокам, немного полавировала среди них, что-то для себя определяя, и вдруг резко нырнула в нисходящий. Где на лету влилась в самую быструю лифтовую струю и с громадной скоростью помчалась вниз.

Денис отчего-то предполагал, что они поедут вверх, потому манёвр умной кабинки оказалось для него полной неожиданностью. Ойкнув и побледнев, парень ухватился обеими руками за колесо-поручень; изо всех сил сдерживая рвотные позывы, Денис согнулся, почти уткнувшись лицом в центр «руля». И хотя было ему сейчас крайне нехорошо, однако Денис всё же разглядел – не специально, просто деваться было некуда – выгравированный посреди колеса рисунок-символ: ромб с вписанной в него окружностью и небольшой вертикальной щелью-прорезью посреди того круга. Символ чем-то напоминал кошачий глаз с суженным зрачком – во всяком случае Денису так показалось.

Наконец кабинка плавно затормозила падение. Парень облегчённо вздохнул, чувствуя как желудок возвращается на место, и лишь тогда обратил внимание на Харитона: бёглер, сложив руки на груди, с ехидной улыбкой глядел на Дениса.

– А нечего на меня так смотреть, – возмутился парень. – Что я, каждый день в лифтах падаю? Ничего себе поездочка, – вздохнул он. – Скажите спасибо, что я вообще тут не наблевал.

– Спасибо, – немедленно отозвался Харитон. – Ладно, для первого раза ты и впрямь держался молодцом. Выходи уж, молодец-удалец, – он указал рукой на открывшееся отверстие входа.

Уровень, на который прибыли бёглер и нелегал, разительно отличался от «административного». Во-первых, пол здесь покрывал толстый слой пыли, на котором не имелось ни единого отпечатка подошвы, или каких других отметин того, что здесь кто-нибудь когда-нибудь бывал. Во-вторых, двери в башенной стене оказались не стеклянными, тонированными, а самыми что ни на есть обычными – дубовыми, на железных петлях, с круглыми поворотными ручками. И разумеется тоже очень пыльными.

На уровне было тихо как в заброшенном склепе, только едва слышно гудели потолочные светильники, да ещё издалека, из башенного колодца, доносился ровный шелест пролетающих мимо кабин.

– Что-то мне не по себе, – пожаловался вслух Денис. – Паршивое какое-то место, дохлое… А вы точно уверены, что моя реальность именно за этими дверями? – он ткнул рукой в ближайшую к нему.

– Абсолютно, – непререкаемым тоном изрёк Харитон. – Закрытая реальность, юноша, это тебе не ресторан с кордебалетом, и не проходной двор с винным магазином. Здесь, верно, лет сто никого не было! Или двести. Да и кому она, собственно, нужна, неведомая и потенциально опасная? Не зря же её до сих пор башенная магия не распечатала… Или наоборот, в своё время надёжно закупорила.

– А как же вы меня тогда вытащили? – слабым голосом спросил Денис. – Вон, даже следов на полу никаких.

– Я тебя не через этот уровень тянул, – хмурясь, сказал бёглер. – Мне для изъятия нужного объекта любая башенная дверь сгодится. Ну, почти любая. А вот чтобы отправить тот объект назад, в его… ээ… родное бытиё – о, тут и впрямь без соответствующих дверей не обойтись. Короче, мы идём или ты продолжишь стоять и сомневаться?

– Идём, – нехотя согласился парень. Ступая за Харитоном след в след, чтобы не поднимать лишней пыли, Денис приблизился к ближней, им же указанной двери.

– Сойдёт любая, – вполголоса пояснил бёглер, хотя парень ничего у него не спрашивал. – Главное, чтобы в обжитое людьми место открылась… Не в пустыню, например, или во льды. Или над океаном. – Харитон взялся за ручку и замер, сосредоточенно глядя на дверь отсутствующим взором. Постояв так с полминуты, он глубоко вздохнул, с силой повернул туго идущую ручку – внутри замка что-то заскрежетало – и дверь медленно, пусть со скрипом, но начала открываться. Из образовавшейся щели хлынул неяркий дневной свет, в воздухе запахло сырой травой и цветами. Только сейчас Денис понял, что всё это время он не ощущал практически никаких запахов, будто воздух в Башне был полностью стерилен.

– Ещё чуток, – натужным голосом произнёс бёглер, – ну-ка… – Он рывком распахнул дверь. Парень едва ли не на цыпочках подошёл к дверному проёму, осторожно заглянул в него: сразу за порогом зеленела высокая, ещё покрытая росой густая трава. Вид открывался с высоты – дверь находилась на вершине холма.

В задверной реальности было прохладное утро, часов шесть-семь, не более. В чистом, по раннему сером небе плыли редкие облака. Солнце едва-едва выглянуло краешком из-за далёких деревьев, длинные тени протянулись по некошеному травяному полю. Через поле, по утоптанной просёлочной дороге скакал конь с всадником: широкополая шляпа с пером и развевающийся на ветру плащ мало соответствовали привычной Денису технически продвинутой реальности.

А ещё дальше, на фоне высоких заснеженных гор, почти у горизонта темнела городская стена с зубцами и редкими сторожевыми башенками: над стеной виднелись остроконечные верхушки крыш со шпилями, на которых развевались едва различимые ленточки вымпелов.