Текст книги "Ахтимаг"

Автор книги: Михаил Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

В Зумадоре был полдень: жгучее солнце висело в нестерпимо голубом, будто нарисованном небе – нигде ни облачка, лишь далеко-далеко, в вышине, стремительно носились птицы, то ли ласточки, то ли стрижи, поди разберись… Воздух пах степными травами и раздражающе вкусным шашлычным дымком; за воротами посадочной площадки высился покрытый разноцветной мозаикой дворец с синим куполом-крышей, арочным входом и ясно различимой над ним белокаменной надписью: «Зумадор. Добро пожаловать!». Рядом с дворцом-вокзалом пристроились всяческие лотки под матерчатыми навесами и торговые павильончики на колёсах – оттуда-то и доносились аппетитные запахи. Больше никаких строений поблизости не наблюдалось, степь да степь кругом, горячая, знойная. Лишь вдалеке, у горизонта, светлой полоской тянулись едва различимые отсюда многоэтажные дома, окраина Зумадора.

Ройд вместе со всеми пассажирами вышел с территории посадочной площадки, но, в отличии от остальных, не кинулся покупать сочные шашлыки и разливное сухое вино, а потихоньку, не спеша, оторвался от своих попутчиков и затерялся между павильончиками. После чего, сняв с себя приметный карнавальный плащ, скрутил его в жгут и засунул в первый попавшийся мусорный жбан. Подумал немного и, сняв с себя тонкий свитер, бросил его следом – жара, однако! В рубашке и настежь распахнутой куртке тоже было жарковато, но выбрасывать куртку Ройд не решился, мало ли что, вдруг тут вечера холодные… Выждав назначенные полчаса стоянки-кормёжки на помойных задворках рыночка и проводив взглядом улетевшего рейсового дракона, Ройд вернулся ко входу на вокзал. Первым делом надо было обменять золото на здешние бумажные деньги и как-то добраться до города – идти пешком под палящим солнцем в эдакую даль Ройду совсем не хотелось.

С обменом золота проблем не возникло: обменный пункт находился в здании вокзала на первом этаже, никакой очереди, подходи и меняй. Проблема возникла с паспортом, необходимым «для полной отчётности по валютным операциям, согласно королевскому распоряжению» – как пояснил Ройду толстый меняла, сидевший в просторной стенной нише за железной решёткой. Меняла долго рассматривал личный документ Ройда и так, и эдак, не торопясь выдавать деньги: словно увлекательный роман читал, а не паспорт листал.

– Что-то не в порядке? – не выдержал наконец Ройд. – В чём дело?

– Пачпорт у вас шибко странный, – признался меняла, возвращая сыщику тонкую книжицу с вложенными в неё купюрами. – Типа и документ, и печати всяко разные, и на понятном языке слова написаны, а всё одно необычно как-то, неправильно… и место вашей прописки для меня неизвестное, а я-то, поди, много пачпортов видал!

– Так это ж заграничный, – успокоил менялу Ройд, пересчитывая деньги: за две золотых монеты тот выдал ему на руки сто шестьдесят танов, удержав подоходный налог и, конечно же, не обидев и себя, любимого… да уж, погрела на бедном калеке фея-кассирша руки, ох погрела! Ну и ладно, главное, что билет дала.

– Видать, далёкая-то заграница? – поинтересовался меняла, с уважением глядя на залётного иностранца. – То-то я смотрю, монеты дивные, не нашенской чеканки…

– Очень далёкая, – с серьёзным видом согласился Ройд; не став пускаться в дальнейшие объяснения, он отправился на рынок – теперь, с деньгами в кармане, можно было и шашлык с сухим винцом отведать, самое обеденное время! А заодно выяснить, как можно добраться до города. Причём желательно, чтобы быстро и с удобством.

Взяв палку шашлыка, ломоть хлеба и кружку лёгкого вина, Ройд обстоятельно расспросил словоохотливого продавца о том, как уехать в город. Оказалось, что от драконодрома к Зумадору ходили маршрутные самоходки, не часто, но ходили. Однако ехать ими продавец не посоветовал: медлительные, тряские, часто ломаются… Куда как лучше прокатиться весело да с ветерком на частном извозчике! У него, кстати, и брат тут неподалёку, на стоянке, с быстроходной коляской и свежим рысаком, так что не желает ли уважаемый?… Уважаемый желал.

Коляска действительно оказалась быстроходной: ехал Ройд, как ему и было обещано, весело, с ветерком; копыта дробно стучали по бетонке, громко звякали под дугой бубенчики, а пожилой брат-извозчик с воодушевлением то и дело покрикивал: «Эхе-хей!», виртуозно щёлкая бичом в воздухе. Ройд, положив шляпу на колени и ковыряя спичкой в зубах, благодушно поглядывал по сторонам. Смотреть особо было не на что, степь как степь, но Ройду, городскому жителю, было в диковинку видеть столько незастроенного, не по-хозяйски свободного места.

– А что, гражданин водитель, город-то у вас большой? – перекрикивая бряцанье многочисленных бубенцов и шум встречного ветра, поинтересовался Ройд у виртуоза-извозчика, – есть где разгуляться?

– Очень большой, – повернувшись к пассажиру, охотно крикнул в ответ гражданин водитель, – во какой! – и, бросив поводья, показал руками – точь-в-точь рыбак, хвастающийся уловом; судя по размаху, Зумадор был размером со взрослого осетра.

– И гулять есть где! – не менее охотно продолжил извозчик, – десять ресторанов, четыре гостиницы, два полицейских участка и один морг! Хорошо у нас! Вас куда доставить-то?

– В морг не надо, – категорически приказал Ройд. – И в полицейский участок тоже не нужно… Ты, братец, отвези-ка меня на постоялый двор, «Колдун и трилистник» называется.

– А нешто ваша милость по профессии чёрным колдуном будет? – не на шутку встревожившийся «братец» с испугом глянул на Ройда и попытался отодвинуться от него куда подальше, отчего едва не рухнул с коляски.

– Почему – колдуном? – удивился Ройд, вовремя ухватив нервного извозчика за брючный ремень и вернув его на место. – Причём здесь колдовство? Я разве похож на мага? – извозчик окинул пассажира настороженным взглядом и неопределённо пожал плечами, мол, кто вашу милость знает? Может, и маг. Чёрный-пречёрный.

– Там чего, одни лишь колдуны живут? – требовательно спросил Ройд, – ну-ка, поясни! А то у меня на постоялом дворе встреча с знакомым назначена… Не бойся, не с чародеем.

– Эта… зря вы туда едете, – нехотя ответил извозчик. – Поганое место! Ни один приличный человек, кроме гнусных ворожеев, в «Колдуне и трилистнике» не бывает. Говорят, если кто из обычных людей там хоть на одну ночку останется, то непременно исчезнет! Причём насовсем. И никто его больше никогда не увидит, – зловещим голосом добавил извозчик, отвернулся от пассажира и, пронзительно заорав: «Эй, дохлая!», щёлкнул бичом, давая понять, что разговор окончен.

– Любопытно, – усмехнулся Ройд. – Едят их колдуны, что ли? Ну-ну…

Не доезжая до города коляска свернула на объездную дорогу, не столь гладкую и ухоженную, как центральная магистраль – под колёса всё чаще и чаще стали попадаться всякие колдобины-выщерблины, ямки да ухабы. Рессоры у коляски оказались слабые, трясло знатно, и Ройду вскоре стало не до разглядывания пейзажа: он мужественно боролся со взбунтовавшимся в желудке шашлыком, коварно вступившим в сговор с сухим вином. И потому не заметил, как дорогу постепенно обступили деревца, а чуть погодя они въехали в самый настоящий лес – скрытый до поры, до времени городскими зданиями, он возник словно ниоткуда. Или, возможно, то был не лес, а пригородная, чрезмерно разросшаяся роща, из числа тех, куда на выходные приезжают из города всем семейством, жарят шашлыки, пьют вино и мусорят где ни попадя… При мысли о шашлыках Ройда опять скрутило.

– Приехали! – объявил извозчик, – с вас, господин хороший, двадцать пять танов.

– Сейчас, – просипел Ройд, часто обмахиваясь шляпой, – погоди минутку. Отдышусь маленько и расплачусь.

– Эк вас, – с участием сказал извозчик, – с лица, ровно покойник, сбледнули… То ли ещё будет, да-да! Поганое тут место, сплошь колдовское, обычному человеку вовсе не полезное. Помрёте и не заметите, как.

Ройд, донельзя ободрённый словами извозчика, потихоньку – икая и постанывая – вылез из коляски, отдал сердобольному гражданину водителю двадцать пять танов и огляделся.

Постоялый двор «Колдун и трилистник» удивительно соответствовал распускаемым о нём мрачным слухам: это был старый трёхэтажный дом с замшелыми каменными стенами и подслеповатыми окнами-бойницами, близко обнесённый чугунной решёткой-забором с настежь открытыми по дневной поре воротами. Окружавшие постоялый двор высокие деревья смыкались над зданием густыми кронами, не пропуская солнечный свет, что по нынешней жаре оказалось весьма уместным.

Длинная веранда у входа была уставлена серыми пластиковыми столами и такими же серыми креслами, сейчас пустующими; кое-где на столах виднелись грязные тарелки, стаканы с чем-то красным, недопитым, и пустые рюмки – видимо, на веранде недавно отобедали.

– Кровушку стаканами пьют! – ужаснулся за спиной Ройда извозчик. – Ходу, ходу из этого проклятого места! А вам, господин хороший, лёгкой смерти, – Ройд, не оборачиваясь, лишь икнул в ответ, в душе послав извозчика к чёрту. Позади раздался крик: «Но-о!», щёлкнул бич, застучали копыта и очередная ужасная сплетня о логове гнусных колдунов опрометью помчалась назад, к драконодрому.

Ройд поднялся на веранду, отыскал на одном из столов нетронутый стакан, заполненный до краёв подозрительным красным, и осторожно понюхал содержимое – это оказался самый обычный томатный сок. Покряхтывая от удовольствия, Ройд не торопясь выцедил «кровушку»: к последнему глотку бунт в желудке и надоедливая икота постепенно стихли. В пустых рюмках, судя по запаху, недавно была водка… тоже, небось, колдовская. Опохмелительная.

– Нормальные здесь колдуны живут, – одобрил Ройд, поставив рюмку на стол. – Продвинутые, – и направился к входу.

За массивной стальной дверью находился уютный холл для приезжих: небольшой, с натёртым мастикой паркетным полом, в котором тускло отражались десятки скрытых потолочных светильников, с расставленными вдоль правой стены мягкими креслами и с батальными картинами над ними – там лихие колдуны, грозно хмуря брови, то швыряли во врагов жёлтые файерболлы, то наводили на супостатов зримую порчу (поверх вылетающих из колдовских рук чёрных молний так и было написано: «Порча», для несведущих), то горели на кострах с задумчивым выражением на лице… видимо, прикидывали, кому и как будут мстить посмертно.

Слева, за высокой стойкой, с установленной на ней табличкой «Дежурный администратор» и лежащей рядом толстенной книгой багрового цвета, никого не было. Ройд нетерпеливо стукнул по столешнице ладонью, подождал и стукнул ещё – только после этого внизу, за стойкой, началось какое-то шевеление: звук двигаемой табуретки, кряхтение и сопение, невнятное бормотание… Наконец из-за стойки вынырнул лысый, но внушительно бородатый карлик – сонный, зевающий, – вынырнул и уставился на Ройда с явным недоумением. Впрочем, Ройд смотрел на него с ещё большим изумлением.

– Ежели вы на конвент магов, то все номера со вчерашнего дня заняты и подселению не подлежат, – прокашлявшись, доложил карлик. – Мест нет! И не будет. До свидания, – и, пыхтя, собрался было скрыться под стойкой, где у него наверняка было налажено уютное лежбище.

– Погодите! Совсем нет? – огорчился Ройд, – как же так! Я ведь забронировал себе место, да. На днях… ээ… кажется, в прошлую пятницу бронировал! Должны же остаться какие-то записи, подтверждения… Что за бюрократизм! Я буду жаловаться.

– Кому? – поразился карлик, даже зевать перестал. – Кому жаловаться?

– Кому надо, – уклончиво ответил Ройд. – Дождусь и пожалуюсь.

Карлик в затруднении уставился на Ройда, в рассеянности прочёсывая пальцами растрёпанную бороду. О чём он думал, Ройд не знал, но надо было не терять инициативу, давить, пока бородатый малыш не послал его куда подальше.

– Собственно, у меня тут знакомый живёт, – понизив голос, доверительно сказал Ройд. – Я могу и у него остановиться, он возражать не станет.

– Кто таков ваш знакомец? – пододвигая к себе багровую книгу, равнодушно спросил карлик. – Чин? Звание? Магическое имя? – Только сейчас Ройд обратил внимание на мелкую, вытесненную серебром надпись на обложке книги: «Постояльцы: живые, мёртвые, прочие».

– Имя его непроизносимо, – задрав подбородок, важно ответил Ройд. – Чин и звания тайные, потому о них умолчу. В общем, это молодой парень лет двадцати, высокий, темноволосый… вчера к вам приехал.

– А-а, понятно, – карлик оставил книгу и со странным интересом посмотрел на Ройда. – Принц Кларентий! Обычник, х-ха… Тогда да, тогда идите, – карлик, покряхтывая, скрылся под стойкой.

– Эй, а этаж? А номер комнаты? – перегнувшись через стойку, вопросил Ройд у пустоты: за стойкой уже никого не было, только ободранная табуретка да свернувшийся рядом с ней на коврике плешивый от старости чёрный кот.

– Второй этаж, номер двести сорок три, – ответил, позёвывая, кот. – Обы-ы-ычники голимые, хе-хе… было бы из-за чего меня беспокоить, – и умолк, только кончиком хвоста недовольно шевельнул. Ройду очень-очень не понравилось выражение «голимые обычники», но что оно обозначало, он не ведал и потому возмущаться не стал. Может, какой термин колдовской, не более.

В дальней стене холла – не заставленной креслами, гладкой и до этого ничем особо не примечательной, – неожиданно возник дверной проём, завешенный бамбуковой шторой; снизу к каждой бамбучине был прицеплен колокольчик, уж неведомо с какой целью. Вполне вероятно, для того, чтобы никто не вошёл в дом незамеченным. Или наоборот, не вышел… Раздвинув бамбуковую занавесь, отозвавшуюся радостным перезвоном, Ройд вошёл в следующее помещение и остановился, разинув рот и озираясь по сторонам, словно провинциал в центре стольного града. Потому как ничего подобного Ройд не ожидал, предполагая увидеть в лучшем случае тёмный коридор с рядами дверей и ведущей наверх старой лестницей, не более.

Просторный зал с длинным, замкнутым по периметру настенным светильником тянулся вдаль и вширь, во много раз превосходя истинные размеры дома. Многочисленные винтовые лестницы – с бронзовыми ступеньками и поручнями, – установленные по всему залу в поразительном беспорядке, соединяли под разными углами гладкий малахитовый пол с высоким, золотой окраски потолком, ныряя и вверху, и внизу в здоровенные отверстия межэтажных переходов. А сами переходы светились приглушённым разноцветным светом: где красным, где зелёным, где голубым – короче, тлели всеми цветами радуги; некоторые из лестниц, изогнувшись немыслимым образом, упирались в стены зала, однако ж никаких дверей или дверных проёмов там не наблюдалось. Хотя, скорее всего, двери существовали, но их попросту невозможно было увидеть обычным, не колдовским взглядом.

Ещё в зале была мебель: всяческие диваны, кресла, низкие столики, пуфики и кушетки, все дорогой отделки, но выполненные совершенно в разных стилях и расставленные как попало, без какого-либо маломальского соображения. Или же тут была своя система, которую Ройд не понимал, или же владельцам постоялого двора было наплевать на порядок и уют в их заведении. Хотя какой, к чёрту, уют при таких-то лестницах…

Посреди зала располагался бассейн с неработающим фонтаном – Ройд на цыпочках, то и дело озираясь, подошёл и заглянул через бортик. Внизу, на сухом мозаичном дне, полусидел-полулежал, привалившись спиной к фонтану, человек в строгом деловом костюме и со сползшей на лицо кепочке с пластиковым козырьком – то ли спящий, то ли вовсе мёртвый.

– Эй, мужик! – позвал его Ройд, не слишком надеясь на отклик. – Ты живой или не очень? Помощь-то нужна? – Человек в ответ лишь промычал что-то неразборчивое, вяло махнул рукой: отстань, мол. Иди куда шёл.

– Вот что колдовская водка с людьми делает, – с сожалением покачал головой Ройд. – Или не водка? Или вредные заклинания? Мужик, а мужик, – Ройд снова нагнулся над бассейном, – ты часом не пострадавший? И чего у вас тут стряслось?

– Кон-вент… – с трудом, по слогам ответил «мужик» и замолк. Судя по всему, надолго.

– Любопытно, – задумчиво пробормотал Ройд, прикидывая, куда ему теперь идти… вернее, по какой именно лестнице подниматься на второй этаж? И где, собственно, находится тот этаж, вверху или внизу? Ройд ничуть не сомневался, что в этом безумном доме запросто можно попасть вовсе не туда, куда собираешься. Или даже совсем пропасть, если уж на то пошло… Недаром извозчик его о том предупреждал!

Ройд с минуту постоял на месте, соображая, что делать, и не сразу заметил, что тишина в зале исподволь сменилась нарастающим гулом – казалось, что откуда-то издалека сюда мчалось нечто громкое, ревущее… Дракон, например.

Испугаться Ройд не успел, всё произошло слишком быстро.

По лестницам, с гиканьем и посвистом, вдруг понеслись-помчались вверх и вниз невесть откуда взявшиеся колдуны: бородатые и бритые, молодые и старые – они словно вываливались из ниоткуда и мчались в никуда; вдоль столбов лестниц-винтов, оседлав мётлы, с пронзительным визгом промчались ведьмы, все как одна с распущенными волосами; миг, и в зале снова стало тихо, жутковато. Только неподалёку от лестниц, как будто образовавшись сами по себе, возникли пустые бутылки, пивные да водочные, разные – тихо позвякивая, они неспешно раскатывались по полу.

Ройд от неожиданности сел на бортик, спросил ошеломлённо:

– Это что ж такое было-то?

– Кон-вент, – с задержкой вновь донеслось из бассейна. – С-с… собрание. У нас.

– Знаю, – сердито отмахнулся Ройд. – Право же, дурдом какой-то, а не собрание… Ладно, буду искать методом тыка. – Идти назад и консультироваться с котом-оборотнем сыщик не захотел: тот ему спросонья такого присоветует, отчего уж точно сгинешь! Раз и навсегда, бесследно.

Выбрав наиболее вертикальную лестницу, Ройд прошёл к ней по соединительному мостику, осторожно ступил на бронзовую ступеньку. Подождал немного, глядя то вверх, в алый проём, то вниз, в синий, – пока что всё было спокойно, никаких тебе встречных бешеных колдунов – собрался с духом и зашагал по ступенькам к алому потолочному зареву.

Глава 5
«Шестое правило сыщика: бди!»

Этаж, на который забрался Ройд, вовсе не был залит красным пожарным светом – на потолке висели обычные лампы-самосветки, цепочкой протянувшиеся вдоль широкого коридора с рядами стандартных гостиничных дверей по обе стороны. Прикреплённая на стене возле переходного мостика эмалированная табличка сообщала, что Ройд попал на «плюс четырнадцатый» этаж. Чуть ниже таблички была прикноплена бумажка с размашисто написанным от руки текстом: «Группа мертвяков: прямо и налево, до конца, каменная дверь. Стучать молотком, громко!»

– Сами стучите, – буркнул Ройд. – Тэкс, куда теперь? – он глянул вверх: очередное межэтажное отверстие было молочно-голубого цвета и от него ощутимо тянуло холодом. Ройд, вздохнув, стал подниматься дальше.

Следующий этаж – покрытый твёрдым утоптанным снегом, с узорами инея на стенах и блестящими сосульками на потолке, с дверями, вырезанными из матового льда – имел порядковый номер «минус восемь» и, скорее всего, предназначался для хранения продуктов. Или, что тоже возможно, для проживания каких-нибудь экзотических снежных колдунов… слышал Ройд о таких, слышал! И встречаться с ними ничуть не желал: он упрямо зашагал вверх по лестнице в зелёное, как чешуя молодого дракона, переходное марево.

Этаж, на который в этот раз попал Ройд, оказался «плюс вторым», тем самым, который он и искал – если, конечно, принца Клара не поселили на «минус втором» или каком-нибудь «ноль втором», а то с них, колдунов, станется! Сыщик перебрался по переходному мостику в коридор, точно такой же, как на плюс четырнадцатом этаже, и пошёл вдоль дверей, отыскивая нужный ему номер.

Двести сорок третий оказался в самом конце коридора, возле окна-бойницы с толстым, явно бронебойным стеклом. Ройд не утерпел, мимоходом заглянул в окошко: как ни странно, за ним был вовсе не лес и даже не вид на город – неподалёку, в пещерных сумерках, на краю пышущего лавой вулканического кратера стояли два мохноногих недоросля. Один из мохноногих – плохо различимый, словно отлитый из прозрачнейшего хрусталя, с ярко-золотым кольцом на пальце – почувствовал на себе взгляд Ройда. Повернувшись к наблюдателю, прозрачный мохноног сделал пару шагов в сторону окна и надменно показал Ройду неприличный жест окольцованным пальцем; одновременно откуда-то из темноты выпрыгнула мерзкая тварь, похожая на безволосую макаку, цапнула лапами воздух в том месте, где только что стоял прозрачный, и, не удержавшись на краю, упала в лаву. Мохноног с кольцом заглянул в кратер, плюнул туда и, гордо расправив плечи, пошёл в темноту: второй недоросль поплёлся за ним с убитым видом.

– Тю, – с досадой сказал Ройд, – хулиганы мелкопузые! – отвернулся и постучал в дверь номера.

Дверь открылась не сразу, было слышно как за ней кто-то осторожно ходит туда-сюда, потом звуки стихли. Ройд присел и заглянул в замочную скважину: с другой стороны на него внимательно смотрел чей-то серо-зелёный глаз. Глаз моргнул, Ройд тоже поморгал в ответ.

– Ты кто? – приглушённо донеслось из-за двери. Ройд открыл было рот, чтобы представиться честь по чести, как положено: частный детектив Ройд Барди, ищу принца Кларентия… Но вовремя сообразил, что начинать разговор с подобных слов нельзя, потому как беглый принц-медвежатник запросто может их неправильно понять и вытворить чего нехорошего – из пистоля через дверь пальнуть, если вооружён, а то и в окошко сигануть, в темноту к мохноногим… или что там у него из окна видно.

– Привет, Клар, – негромко сказал Ройд. – Я здесь по поручению твоей матушки, вдовствующей королевы Арнелии Первой: приказано тебя отыскать и назад во дворец доставить. Очень, понимаешь, она за твою жизнь беспокоится! – Ройд вспомнил о торге в хранилище артефактов: да уж, волнуется королева, дальше некуда… Мда.

– Ерунда, – с заминкой ответили из-за двери. – Никакой я не принц и никаких королев знать не знаю! Вот ещё.

– Это видишь? – Ройд достал из кошеля стальной кастет-артефакт, продемонстрировал его замочной скважине.

– Заходи, – коротко сказали за дверью: щёлкнул замок, дверь приоткрылась. Ройд, на всякий случай надев кастет на руку (а если в помещении засада? Придётся использовать бесценный артефакт далеко не по назначению), вошёл в номер.

За год, проведённый в чужом мире, принц Кларентий заметно возмужал и уже не столь походил на того юношу, которого Ройд помнил по картинкам из новостных линий: во-первых, он раздался в плечах – видимо, сказалась работа при банке, всякие физические тренировки, обязательные для штатных охранников. Во-вторых, на принце был не чопорный дворцовый наряд, а легкомысленная, более подходящая для курортного пляжа одёжка: густо разрисованная непонятными знаками-иероглифами жёлтая рубаха навыпуск; белые, обрезанные по колено, штаны и летние сандалии. А в-третьих, исчез затравленный взгляд всеми третируемого ребёнка – перед Ройдом стоял уверенный в себе молодой человек. Правда, несколько нервничающий молодой человек: Клар, уперев руки в бока, то и дело поглядывал за спину Ройду, словно ожидая ещё кого-то; сыщик оглянулся и на всякий случай захлопнул за собой дверь. Во избежание.

– А где Ирион? – вскинулся принц. – Разве он не с тобой?

– Нет, – ответил Ройд, осматривая небольшой гостиничный номер: аккуратно застланная кровать, шкаф, тумбочка с графином и стаканом, пара стульев – убого, но практично. – Умер старец. Можно сказать, у меня на руках отошёл. Но успел рассказать, как вы взяли сейф и где ты нынче скрываешься… – окошко номера было задёрнуто короткой шторой и что за ним творилось, Ройд не увидел. А жаль! Любопытные, однако ж, здесь окна…

– А ну-ка, покажи документы, – с подозрением глядя на нежданного гостя, потребовал Клар. – Сам знаешь, какие!

– Разумно, – улыбнувшись, согласился Ройд. – На, держи, – цепляясь кастетом за подкладку куртки, он достал из внутреннего кармана паспорт, отдал его принцу. Клар, хмурясь, прочитал имя-фамилию Ройда, полистал странички и, остановившись на месте прописки, с весёлым изумлением воскликнул:

– Ух ты! Это же рядом с нашим дворцом! Соседи!

– Полчаса ходьбы, – подтвердил Ройд, забирая у принца документ и пряча его на место. – Если спокойным шагом, не торопясь… Надеюсь, с проверкой закончено?

– Да, – кивнул принц. – Никаких вопросов!

– Тогда поехали домой, – Ройд невольно тронул пальцем серую кнопку. – Тебя, поди, мать заждалась, да и мне, честно говоря, тут особо делать нечего. Хотя, конечно, можно было бы напоследок какой банк ограбить, но только взять не дурацкие бумажки, а что-нибудь по-настоящему ценное – золото или бриллианты… Шучу, шучу, – спохватился Ройд, увидев, как изменился в лице Клар. – Обойдёмся и без ограблений.

– Это был вынужденный поступок, недостойный особы королевских кровей, – холодно молвил принц, невольно переходя на высокопарный дворцовый слог. – Я поступился своими принципами в первую очередь ради моего наставника, мага Ириона! У него было очень больное сердце… мне один городской колдун посоветовал привезти Ириона именно сюда, на этот постоялый двор. Сказал, что здесь будет конвент, куда соберутся все видные чародеи из разных королевств, а среди них есть выдающиеся маги-целители, которые за приличное вознаграждение смогут Ириона вылечить.

– Вылечить от чего? От старости? – недоверчиво хмыкнул Ройд. – Извини, не верю. Впрочем, теперь это уже не важно… Погоди, что ты сказал? Твой наставник? В каком смысле?

– В прямом, – Клар помолчал, обдумывая что-то: видимо, ему не слишком хотелось говорить на эту тему. – Ирион всё это время обучал меня своему искусству, говорил, что у меня талант и прирождённые способности к чародейству… Ты ж смотри маман не проболтайся, не одобряет она моих занятий магией!

– Разве? – удивился сыщик. – А мне в беседе с ней показалось, что королева к твоему увлечению волшебными науками относится более-менее спокойно… Ты, Клар, извини, но я нарушу этикет и присяду, а то у меня ноги от беготни по этажам гудят, – Ройд уселся на стул и, закинув ногу на ногу, облегчённо вздохнул. – Посижу чуток и двинем… Гм, магии обучил, говоришь? Но ведь она тут неправильная, непредсказуемая! Таких дров наломать можно, что ой-ой…

– Я теоретически изучал, – смутился принц. – Молча, про себя. Ирион заклинания и пассы на бумаге писал-рисовал, а я запоминал: уверен был, что рано или поздно вернусь домой, там оно, конечно, пригодится… Только возвращаться-то мне и не хочется, – грустным голосом сообщил принц. – Нисколько.

– Это почему же? – зевнув, поинтересовался Ройд, – в чём дело? А, понял – ты здесь девушку встретил! Хорошенькую, небось… Не проблема, с собой её захватим.

– Нет, не встретил, – принц развернул второй стул и сел на него верхом, лицом к спинке и к Ройду. – Не успел. То служба в банке, то занятия по магии… Тут другое дело, – Клар замялся, словно решая говорить или нет; Ройд ждал, рассеянно почёсывая щёку – однако ж, щетина вылезла знатная, пора было бриться. А то явишься к королеве и её дружку в непотребном виде, враз засмеют… особенно регент, та ещё язва!

Наконец Клар решился, сказал доверительно:

– Понимаешь, я ведь дома кто? Да никто, в общем-то… Ну, принц, надежда королевства, а толку-то? Мать шагу не даёт ступить, везде её шпионы и стукачи – ни пива тебе с друзьями выпить, ни с девушкой какой познакомиться… ревнует она меня к ним, вот что. Сколько раз уже было: познакомлюсь, вечер проведу, то да сё, а на следующий день нет той девушки! И родителей её тоже нет, выехали все в срочном порядке, в неизвестном направлении. Причём навсегда… И дядька Лион меня терпеть не может: в лицо улыбается, а сам за спиной нож острый держит. Запросто и убить может, чтобы я на престол не вступил! А здесь я сам себе хозяин и…

– Минутку! – Ройд поднял руку, останавливая принца. – Не надо драматизировать ситуацию, не надо. Ты в этом мире с год, значит, тебе двадцать один уже стукнуло, верно? Стало быть, теперь ты можешь вступить на престол, и чем скорее, тем лучше… А то твой дядя с ножиком за спиной прибить меня обещался, если я тебя домой верну.

– Так-то оно так, – уныло согласился принц, – действительно, стукнуло месяц тому назад. Но маг Ирион говорил, что здешнее время течёт быстрее, чем у нас. Он мне несколько раз объяснял почему, но я не разобрался – что-то слишком мудрёное, связанное с направленностью магических векторов, полярностью заклинаний, перераспределением магоэнергии… ээ… да я, в общем-то, больше практикой интересуюсь, чем теорией, – Клар виновато улыбнулся. – Такие вот дела. Ройд, а правда, что тут время по-другому идёт?

– Правда, – нехотя подтвердил Ройд. – В нашем мире всего сутки прошли. Но это ведь ничего не значит! Пригласишь медицинских ведунов, которые по крови настоящий возраст определяют, они разберутся, что к чему, напишут официальное заключение и…

– Ты думаешь, маман и дядя позволят мне сделать подобное? – Клар снисходительно посмотрел на собеседника, будто сказать хотел: эх, сыскарь, ничего-то ты в дворцовых интригах не понимаешь! Ройд промолчал – ответ был очевиден.

– Ладно, – Ройд встал, подошёл к принцу. – Как будет, так и будет: нам всё равно возвращаться надо, никуда от этого не денешься. Давай-ка за руки, что ли, возьмемся, чтоб ты в пути не потерялся! Не то мне твоя маман голову оторвёт… Жаль, наручников у меня нету, – огорчился Ройд, – с наручниками-то оно куда как надёжнее!

Клар поднялся, хотел что-то сказать, но передумал и с обречённым видом шагнул к сыщику. Ройд, крепко ухватив принца левой рукой за предплечье (в правой был зажат кастет-артефакт), торжественно объявил:

– Поехали! – и нажал кнопку. Кнопка с лёгким щелчком вдавилась в стальную пластину и… И ничего не произошло: никуда они не перенеслись, ни в какой дворец не вернулись – как стояли посреди комнаты, так и продолжали стоять.

– Не понял, – нахмурился Ройд, нажимая кнопку повторно. Подождал, нажал ещё раз, и ещё, и ещё… Увы, результат всё время был удручающе одинаковый. То есть – никакой.

Ройд поднёс волшебный кастет к лицу, внимательно осмотрел его, хотя чего на него смотреть, железка как железка; раз двадцать пощёлкал кнопкой у себя перед носом, а после, спрятав артефакт в карман куртки, будничным голосом сообщил Клару очевидное:

– Кажется, мы влипли. Вот же гадство… – и отпустил принца.

Клар, потирая руку, кивнул согласно:

– Да, просто ужас какой-то, – вот только сожаления в голосе принца отчего-то не было, разве что лёгкое недоумение, словно обещали показать занятный фокус, а фокус не удался… ну и чёрт с ним! Не очень-то хотелось.

– Слушай, – в задумчивости поскребя ногтями щетину, вдруг оживился Ройд, – а, может, в этом постоялом дворе стены особые? Заговоренные, предположим, или вообще магонепробиваемые… Как-никак, но в нём же всякие колдуны-чародеи останавливаются! Вот для того, чтоб постояльцы друг дружке случаем не навредили, хозяева те стены, небось, и зачаровали… Пошли-ка из дома, в лесочек! Там, уверен, наша артефактовая машинка наверняка заработает, – воодушевлённый идеей, Ройд направился было к двери, но на полпути, что-то вспомнив, остановился, развернулся и, подойдя к зашторенному окну, отдёрнул занавесь в сторону.