Текст книги "Джим Пуговка и машинист Лукас (пер. Кореневой)"

Автор книги: Михаэль Андреас Гельмут Энде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Погрузившись в раздумья, Лукас выпустил несколько клубов дыма, а потом сказал:

– Вот ведь как странно! Если бы мы не приплыли в Китай, мы бы никогда не напали на след этих злодеев, что засунули Джима в посылку.

– Да, – согласился император. – За всем этим кроется какая-то страшная тайна.

– Мы с Джимом обязательно раскроем ее, – решительно сказал Лукас тоном, не терпящим возражений. – Где же находится этот драконий город, эта Бедландия?

Теперь выступил вперед еще один ученый, из разряда скукоженных и крупнолобых. Это был главный придворный географ, и он знал наизусть все карты мира.

– Достопочтенные чужеземцы, – начал он с довольно-таки унылым видом. – Местоположение драконьего города, к сожалению, никому не известно. Ни один смертный не знает, где он находится.

– Это понятно, – ответил Лукас, – иначе почтальоны бы его уже давно нашли.

– Мы можем только предположить, – продолжал ученый, – что он находится где-то за Полосатыми красно-белыми горами. Ведь бутылочка с письмом от принцессы была найдена в Желтой реке. Если исходить из того, что бутылка плыла вниз по течению, то драконий город должен находиться где-то в верховьях Желтой реки. К сожалению, мы совершенно не представляем себе, где берет свое начало Желтая река, нам только известно, что она вытекает из глубокой пещеры Полосатых гор.

Лукас сидел, погруженный в свои мысли, и только все пыхтел трубкой, так что огромные клубы дыма постепенно заволокли весь потолок тронного зала.

– Можно ли как-нибудь попасть в эту пещеру? – спросил он наконец.

– Нет, – ответили ученые, – это совершенно невозможно. Там очень сильное течение.

– Но ведь река должна откуда-то вытекать! – воскликнул Лукас. – Как можно попасть на ту сторону Полосатых гор, чтобы поискать там истоки Желтой реки?

Ученый-географ разложил перед Лукасом и Джимом гигантскую карту.

– Это карта Китая, – принялся объяснять ученый. – Границу Китайской империи, как это хорошо видно по карте, образует всемирно известная Великая Китайская стена, каковая тянется по всей территории Китая, за исключением побережья. В стене имеется пять ворот: северные, северо-западные, западные, юго-западные и южные. Если ехать через западные ворота, то сначала можно попасть в Лес Тысячи Чудес, а за ним уже начинаются Полосатые красно-белые горы, которые еще называют Венец Мира. К сожалению, преодолеть эти горы нет никакой возможности. Но вот здесь, несколько южнее, есть небольшое ущелье под названием Долина Сумерек. Это единственный путь, позволяющий пройти через Полосатые горы. Но Долина Сумерек славится тем, что в ней раздаются какие-то жуткие голоса и душераздирающие звуки, которые не может вынести ни один человек. За Долиной Сумерек, по всей видимости, располагается бесконечная пустыня. Мы называем ее Край Света. Больше, к сожалению, я ничего не могу вам рассказать, ибо за пустыней начинаются уже неизведанные земли.

Лукас внимательно изучил карту, а потом снова на некоторое время задумался.

– Если ехать через Долину Сумерек и все время держать курс на Север, – сказал он через некоторое время, – то в конце концов мы обязательно выйдем где-нибудь к Желтой реке. И тогда нужно будет только идти все время по течению, пока не обнаружится драконий город. Если только он, конечно, на самом деле стоит на Желтой реке.

– Мы не можем это утверждать со всей определенностью, – осторожно заметил ученый, – но мы предполагаем, что это так.

– Ну что ж, в любом случае мы должны попытать счастья. Хорошо бы нам, конечно, иметь на всякий случай карту. У тебя еще есть вопросы, Джим?

– Да, – ответил Джим. – Я хотел узнать, а как вообще выглядят драконы?

На этот раз вперед выступил еще один ученый из разряда пухлоногих-плоскопопых.

– Я придворный профессор зоологии и могу вам предоставить наиточнейшие сведения о любых животных мира. Что же касается вида драконов, то тут, должен признаться, науке еще очень многое неясно. Все описания, которые доступны нам, страдают неточностью и противоречивостью. Вот перед вами несколько рисунков, но насколько они соответствуют действительному облику этих животных, мне судить очень трудно.

С этими словами он развернул перед Лукасом и Джимом плакат с изображением драконов.

– Ну что ж, – весело сказал Лукас, – когда вернемся, мы вам сможем дать более точное описание этих зверюг. А пока главное мы узнали. Благодарим вас, господа ученые!

Двадцать три ученейших мужа Китая снова распластались на полу в знак глубочайшего почтения к императору и его гостям. Затем они собрали свои бумаги и удалились.

– Скоро ли вы намерены отправиться в путь? – поинтересовался император, когда они остались одни.

– Я думаю, завтра утром, – ответил Лукас, – лучше всего – до восхода солнца. Дорога нам предстоит долгая, так что мешкать тут нельзя.

Затем он обратился к Пинг Понгу:

– Будь столь любезен и приготовь мне, пожалуйста, лист бумаги и конверт с маркой. Карандаш у меня есть. Мы хотели бы написать письмо в Медландию, прежде чем отправимся в драконий город. Кто его знает, что с нами может случиться.

Когда Пинг Понг принес все необходимые письменные принадлежности, Лукас и Джим написали длинное письмо. Они объяснили фрау Каакс и королю Альфонсу Без Четверти Двенадцатому, почему они покинули Медландию. Потом они рассказали, что теперь Джим все знает о посылке. И что они отправляются в драконий город Бедландию, чтобы освободить принцессу Ли Ши и узнать тайну Джима. В конце они просили передать привет господину Пиджакеру. Лукас подписал письмо, а Джим пририсовал рядом черную рожицу.

Затем они положили письмо в конверт, надписали адрес и спустились все вчетвером на площадь, где висел ящик для писем.

На залитой лунным светом площади одиноко стоял паровоз Кристи.

– Хорошо, что я вспомнил! – сказал Лукас, обращаясь к королю и Пинг Понгу. – Кристи нужна свежая вода. Да и углем неплохо бы запастись. Ведь когда отправляешься в неведомые края, никогда не знаешь, удастся ли раздобыть подходящее топливо.

В этот самый момент на пороге кухни появился господин Шу Фу Лу Пи Плу. Он вышел полюбоваться на луну. Заметив чужеземцев в компании императора и Пинг Понга, шеф-повар сердечно поприветствовал их.

– Любезный господин Шу Фу Лу Пи Плу, – обратился к нему император. – Вам ведь, наверное, будет не трудно дать нашим гостям воды и угля из кухни?

Шеф-повар с готовностью бросился выполнять поручение императора, а вся компания поспешила ему на подмогу. Лукас, Джим, шеф-повар и даже сам император принялись таскать ведрами воду и уголь для паровоза. Пинг Понг тоже не сидел сложа руки, хотя его ведерко было совсем крошечным, не больше наперстка.

Скоро уже тендер был до самого верха наполнен углем, а котел – водой.

– Ну вот, – довольный, сказал Лукас, – большое спасибо! Теперь пора на боковую.

– Разве вы не будете спать во дворце? – удивленно спросил император.

Но Лукас и Джим решили спать у себя в паровозе. Во-первых, в нем очень уютно, объяснили они, а во-вторых, они уже так привыкли.

На том все пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись кто куда. Император, шеф-повар и Пинг Понг пообещали прийти рано-рано утром, чтобы попрощаться с друзьями и проводить их в долгий путь.

Лукас и Джим забрались в кабину машиниста, Пинг Понг со своим отцом отправились к себе на кухню, а император скрылся за воротами дворца.

Скоро они все уже крепко спали.

Глава двенадцатая, в которой начинается путешествие в неведомые края и друзья впервые видят Венец Мира

– Эй, Джим, пора вставать!

Джим потянулся, протер глаза и, еще не очнувшись как следует ото сна, спросил:

– Что случилось?

– Пора, пора, – ответил Лукас, – нам уже нужно ехать.

Сон тут же как рукой сняло, Джим бодро вскочил и выглянул в окошко. На площади не видно было ни души. Стояли предрассветные сумерки. До восхода солнца еще было далеко.

Вот открылась дверь кухни, и на пороге показался господин Шу Фу Лу Пи Плу. Держа в руках большой пакет, он направился к локомотиву. За ним семенил Пинг Понг, по его мордашке было видно, что он чем-то озабочен. Но он явно старался держаться с достоинством, как подобает настоящему мужчине.

– Вот здесь я приготовил несколько бутербродов для достопочтенных чужеземцев, – сказал главный повар, протягивая пакет. – Они сделаны по медландскому рецепту. Надеюсь, они вам понравятся.

– Спасибо, – поблагодарил Лукас. – Здорово, что вы об этом позаботились!

Тут Пинг Понг не выдержал и горько заплакал.

– Вы уж… извините… достопочтенный машинист… – заговорил Пинг Понг, громко всхлипывая, – простите, что я плачу… Но с детьми моего возраста такое случается, вот так вдруг начинаешь… пл… плакать… неизвестно с чего…

Лукас и Джим растерянно улыбнулись, глядя на зареванного малыша, который старательно растирал слезы на мокром личике.

– Мы понимаем, Пинг Понг, всякое бывает! Всего тебе хорошего, наш маленький спаситель и большой друг, – сказал Лукас, протягивая руку на прощание.

Джим тоже пожал Пинг Понгу руку.

Наконец пришел и сам император. Он выглядел еще бледнее, чем всегда, и казался необычно серьезным.

– Друзья мои, – сказал он, – да хранит вас небо, вас и мою маленькую дочурку. Отныне мысли мои будут обращены не только к ней, но и к вам, дорогие мои. Потому что вы теперь очень много значите для меня.

Лукас выпустил несколько клубов дыма и, с трудом преодолевая волнение, пробормотал:

– Ну-ну, ничего, ваше величество, все будет хорошо.

– Здесь немного горячего чая для вас, – сказал император, протягивая друзьям золотой термос. – Горячий чай никогда не помешает в путешествии.

Лукас и Джим поблагодарили всех, поднялись в кабину машиниста и закрыли двери. Джим опустил окошко и закричал:

– До свидания!

– До свидания! До свидания! – кричали в ответ провожавшие их друзья.

Кристи тронулся в путь, и все махали друг другу до тех пор, пока уже никто никого не мог различить.

Так началось путешествие в драконий город.

Сперва они ехали по пустынным улицам, а потом выбрались из города и покатили по полям и лугам, оставляя за собою золотые крыши Пекина.

Взошло солнце, стояла чудесная погода – о такой можно было только мечтать. Друзья мчались весь день без передышки, держа курс на таинственную Долину Сумерек.

На второй день они уже были довольно далеко от Пекина. Вокруг простирались бесконечные сады и пашни, мелькали села и деревеньки, жители которых выбегали поприветствовать знаменитых путешественников. Крестьяне со своими женами и целые ватаги ребятишек – все выходили на дорогу, чтобы помахать им вслед, и уже никто не боялся Кристи, все знали, что два отважных чужеземца на паровозе отправляются спасать Ли Ши, – такие новости распространяются с быстротою молнии.

На третий день путешествия друзьям посчастливилось увидеть один из тех знаменитых китайских замков, что делаются из белого мрамора. Он стоял прямо посередине озера на четырех изящных колоннах, так что казалось, будто он парит над водой. В этом замке жили барышни из благородных семей. Лукас и Джим заметили, что они все сгрудились у окошек и машут им шелковыми платочками, тогда и друзья достали свои носовые платки и помахали им в ответ.

Где бы они ни останавливались, к ним тут же стекались люди, которые приносили им целые корзины фруктов и всевозможных сладостей, а еще воду и уголь для паровоза.

На седьмой день путешествия друзья добрались наконец до западных ворот Великой Китайской стены. Двенадцать солдат, охранявших эти ворота, были очень похожи на стражников из дворца. Трое солдат отправились за ключом от ворот – он был таких гигантских размеров, что эти трое дюжих молодцов с трудом приволокли его. А каких усилий стоило им вставить этот ключ в замочную скважину и повернуть его! И вот тяжеленные ворота распахнулись с громким скрипом, впервые за много-много-много лет – во всяком случае, ни одна живая душа не помнила, когда же эти ворота открывали в последний раз.

Когда паровоз Кристи подъехал к воротам, стражники взяли на караул и дружно грянули:

– Ура! Ура! Ура героям из Медландии!

Через несколько минут друзья уже стояли в самой чаще Леса Тысячи Чудес.

Найти в таких буйных зарослях дорогу, хоть мало-мальски пригодную для паровоза, было, прямо скажем, делом нелегким, и будь на месте Лукаса какой-нибудь менее опытный машинист, он ни за что бы отсюда не выбрался. Лес Тысячи Чудес представлял собою непроходимые джунгли, где росли пестрые стеклянные деревья, вьющиеся растения и всякие экзотические цветы. Из-за прозрачных деревьев хорошо были видны разные диковинные звери и насекомые, обитавшие в этих лесах.

Здесь, например, порхали гигантские бабочки, напоминавшие по своим размерам зонтик от солнца. На ветках деревьев тут и там кувыркались попугаи с яркими клювами. В траве шуршали огромные черепахи, за которыми тянулись длинные-предлинные усы – непременное украшение этих мудрых животных, по листьям ползли красные и голубые улитки, тащившие на спине свои домики, причем домики эти были многоэтажными и здорово напоминали дома в Пекине с их золотыми крышами, только в уменьшенном виде, конечно. Время от времени прошмыгивали изящные полосатые белочки с невероятно большими ушами, которые днем служили им чем-то вроде паруса, а ночью – удобной теплой подстилкой и одеялом одновременно. Гигантские змеи, отливающие медью, обвивали кольцами толстые стволы деревьев. При всем своем устрашающем виде они едва ли могли кому-нибудь причинить вред, потому что им было просто не до того: в отличие от обыкновенных змей у этих было две головы – одна спереди, другая сзади, – и от этого возникали постоянные споры, поскольку головы никак не могли договориться, куда же нужно ползти. Где уж тут охотиться на диких зверей или на людей. Приходилось довольствоваться фруктами. Они, по крайней мере, не убегут.

Один раз Лукасу и Джиму даже посчастливилось увидеть стайку розовых газелей, которые резвились на лужайке.

Все это, конечно, было очень интересно, и Джим с удовольствием остановился бы здесь, чтобы как следует все разглядеть, но Лукас покачал головой.

– Отложим до лучших времен, – сказал он. – Сейчас у нас на это нет времени. Главное – как можно скорее освободить принцессу Ли Ши.

Целых три дня им пришлось продираться сквозь джунгли. Дорога была не из легких. На третий день лес неожиданно кончился, как будто чья-то невидимая рука подняла занавес, и друзья увидели перед собою красно-белые Полосатые горы – Венец Мира.

Можно себе представить, какими высоченными были эти горы, если Лукас и Джим видели их еще с моря, когда только подплывали к берегам Китая.

Друзья стояли как завороженные, глядя на это величественное зрелище.

Весь массив представлял собою нагромождение отдельных гор, которые так тесно прилепились друг к другу, что и думать было нечего пробраться через них. За первой грядой поднималась вторая, за второй – третья, а там еще одна, и еще, и еще, до бесконечности.

Верхушки гор скрывались где-то за облаками, а сам массив растянулся по всей территории Китая, с юга на север.

Все горы, как одна, были в красно-белую полоску, только у каждой из них эти полосочки шли по-разному – у одной вдоль, у другой поперек, у третьей по диагонали, или волной, или зигзагом, а у некоторых встречались даже клеточка или еще какой-нибудь другой более замысловатый узор.

Вдоволь налюбовавшись на всю эту красоту – и Лукасу и Джиму особенно понравились узорчатые горы, – друзья достали карту и разложили ее перед собою.

– Так, – сказал Лукас, – посмотрим, где же тут у нас эта самая Долина Сумерек.

Довольно скоро Лукас уже разобрался, где что находится, а Джим только диву давался, как это его друг так ловко разбирается во всех этих точечках, крючках, закорючках и пестрых линиях.

– Посмотри сюда, – принялся объяснять Лукас, – мы стоим вот здесь, а здесь находится Долина Сумерек, – показал он, водя пальцем по карте. – Видишь, мы вышли из леса немножко не там. Нам нужно южнее. Теперь придется проехать немного вот в этом направлении.

– Как скажешь, тебе виднее, – кротко согласился Джим, почтительно глядя на своего мудрого друга.

Друзья покатили на юг, все время держась красно-белых Полосатых гор, пока наконец не увидели узкое ущелье, врезающееся в недра высоченных гор. Тут-то они и остановились.

Глава тринадцатая, в которой звучат голоса Долины Сумерек

Долина Сумерек представляет собою довольно мрачное ущелье, шириною примерно с обыкновенную улицу. Все здесь было каменное: снизу – сплошной красный камень, гладкий, как асфальт, сверху – нависают неприступные скалы, а в самом конце ущелья виднеется пылающий шар предзакатного солнца, что освещает пурпурным цветом уходящие ввысь жутковатые каменные стены, готовые вот-вот сомкнуться.

Лукас притормозил у самого входа в ущелье, и друзья решили немножко пройти пешком, чтобы осмотреться и разобраться с загадочными голосами.

Не слышно было ни единого звука. Вокруг царила торжественная тишина. Джиму стало как-то не по себе, и он взял Лукаса за руку.

Так они стояли молча некоторое время.

Все тихо, – сказал наконец Джим. Лукас кивнул и хотел уже было что-то ответить, как вдруг голос Джима раздался откуда-то справа:

– Все тихо!

А потом слева:

– Все тихо!

И понеслось, покатилось по всему ущелью:

– Все тихо… все тихо… все тихо… все тихо!

– Что это такое? – испуганно спросил Джим и сильнее сжал руку Лукаса.

– Что это такое?.. Что это такое?.. Что это такое?.. – раздалось в ответ.

– Не бойся, – попытался успокоить его Лукас. – Это всего-навсего эхо.

– Всего-навсего эхо… всего-навсего эхо… всего-навсего эхо, – отозвалось в ущелье.

Друзья вернулись к паровозу и уже хотели садиться, как Джим зашептал:

– Тсс, Лукас! Послушай!

Лукас прислушался. И тут до них донеслось эхо, которое как будто бы возвращалось с другого конца ущелья. Сначала это был только тихий отголосок, но постепенно он становился все громче и громче:

– Все тихо… все тихо… все тихо!

И что удивительно, теперь слышался не один голос Джима, а несколько, словно тысячи Джимов говорили одновременно. Конечно, тысячи Джимов говорили в тысячу раз громче, чем один. Дойдя до того места, где стоял паровоз, эхо снова стало удаляться по направлению к противоположному концу ущелья.

– Ну и дела! – удивился Лукас.

– Эхо возвращается и всякий раз, по-видимому, становится еще сильнее.

В этот момент вернулось второе эхо:

– Что это такое?.. Что это такое?.. Что это такое?..

Теперь уже казалось, что говорит целая толпа Джимов. Второе эхо тоже добралось до паровоза, а потом повернулось и стало удаляться.

– Н-да, – прошептал Лукас, – веселенькая история, если так дальше пойдет.

– А что случилось? – с опаской тихонько спросил Джим.

Нельзя сказать, что ему очень нравилось наблюдать за тем, как его собственный голос носится туда-сюда как очумелый, да еще и размножается по ходу дела.

– Представь себе, – сказал Лукас, стараясь говорить совсем беззвучно, – что будет, когда наш Кристи покатится по этому ущелью. Грохоту будет, как в паровозном депо.

Тут вернулось третье эхо, которое зигзагом мчалось по ущелью, отскакивая от стенки к стенке.

– Всего-навсего эхо… всего-навсего эхо… всего-навсего эхо, – голосили на все лады тысячи Лукасов.

Как и предыдущие, это эхо тоже повернулось и понеслось в обратную сторону.

– Как так получается? – шепотом спросил Джим.

– Трудно сказать, – ответил Лукас. – Здесь много неясного.

– Ой, эхо возвращается! – в страхе заметил Джим. Теперь вернулось первое эхо, которое тем временем уже успело изрядно размножиться.

Все тихо… все тихо… все тихо! – вопили десять тысяч Джимов с такой невообразимой силой, что у друзей даже уши заложило.

– Что же нам делать, Лукас, ведь дальше будет только хуже? – еле слышно спросил Джим.

Лукас решил двигаться вперед.

– Боюсь, что мы тут ничего не придумаем. Делать нечего, попытаемся как-нибудь проскочить, – сказал он.

Тем временем вернулось эхо Джима: «Что это такое?» Сотни тысяч Джимов вопили как оглашенные, так, что даже земля задрожала. Друзьям пришлось заткнуть уши.

Когда эхо откатилось прочь, Лукас быстро достал свечу, которая стала совсем мягкой, оттого что долго лежала рядом с паровым котлом. Он ловко отделил от нее два кусочка, скатал два маленьких шарика и протянул их Джиму.

– На, заткни ими уши, чтобы не лопнула барабанная перепонка! Только не закрывай рот!

Джим засунул катышки в уши, и Лукас сделал то же самое. Знаками он спросил у Джима, слышно ли ему что-нибудь. Друзья прислушались, но от третьего эха, которое обрушилось на ущелье с жутким грохотом, до них донеслись лишь слабые отголоски.

Лукас, довольный, подмигнул Джиму, поддал жару в топку, и они на всех парах понеслись по мрачному ущелью. Дорога была гладкой, так как землю здесь покрывали гладкие отполированные красные камни, и паровоз стремительно продвигался вперед, производя при этом невообразимый шум.

Для того чтобы понять, что ожидало бы друзей, не прими они соответствующие меры предосторожности, нужно рассказать немного о том, в чем заключался секрет Долины Сумерек.

Горы здесь стояли так, что звук отскакивал от одной стенки к другой и никак не мог выбраться из этой ловушки. Когда эхо докатывалось до конца ущелья, оно не могло выйти из него и вынуждено было возвращаться назад, откуда ему тоже было не выскочить, и тогда оно опять устремлялось к другому концу. Вот так и сновало оно туда-сюда без передышки. Каждое эхо, в свою очередь, рождало другое эхо, а из него опять получалось новое эхо и так далее и так далее. Вот откуда происходило все это многоголосие. И чем больше становилось голосов, тем больше, соответственно, был грохот.

И все бы ничего, если бы к голосам друзей не присоединялся шум, производимый паровозом. Это значительно ухудшило и без того сложную ситуацию.

Тут можно было бы задать вопрос: а почему в ущелье было так тихо, когда Лукас и Джим только вошли в него? Ведь самый мельчайший звук, попадающий в долину, должен был бы вроде как оставаться там навеки и к тому же невероятно размножаться.

Это очень хороший вопрос, настоящий вопрос настоящего естествоиспытателя. Все верно, так оно и было каких-нибудь два дня до того, как друзья появились в ущелье. Приди они сюда два дня тому назад, они услышали бы здесь адский шум. Он возник всего-навсего из нескольких звуков, которые поначалу были совсем тихими, но потом, с течением времени, сделались очень громкими. Вот, например, мяукнула тут кошка, и еле слышное «мяу» превратилось в зычный рык, состоящий из целых ста тысяч «мяу», или пролетел воробышек, чирикнул разок, а глядишь – уже миллион «чик-чириков» понеслось по ущелью, а то вдруг «трах-тара-рах» – скатилось два крошечных камушка, и семьсот миллионов «трах-тара-рахов» загрохотало вокруг. Можно себе представить, какой невообразимый шум стоял здесь еще совсем недавно.

Но куда же подевались теперь все эти звуки?

Секрет тут прост. Все дело в том, что незадолго до того, как друзья появились в ущелье, здесь прошел дождь! Всякий раз во время дождя эхо как бы оседало в капельках воды и вместе с ними уходило в почву. Таким образом Долина Сумерек время от времени очищалась от шума, а поскольку после дождя в долину еще не залетело ни одного звука, вот Лукас и Джим и застали здесь полную тишину.

Ну а теперь самое время вернуться к нашим друзьям, которые на всех парах неслись по ущелью.

Дорога оказалась несколько длиннее, чем это показалось друзьям сначала. Когда они были приблизительно на середине, Джим совершенно случайно посмотрел назад. И то, что он увидел, заставило его буквально похолодеть от ужаса, – тут и взрослому бы стало худо, не то что такому маленькому мальчику!

Если бы они задержались у входа в ущелье, то теперь от них бы осталось мокрое место – их просто задавило бы под гигантскими обломками скал. Слева и справа рушились горные стены. Джим видел, как Разлетались вдребезги несокрушимые громады, словно их взрывала чья-то невидимая рука, как начинали качаться высоченные вершины, а потом оседали, будто они были не из камня, а из песка. Долина Сумерек на глазах исчезала под грудой камней. Еще немножко – и паровоз окажется погребен под горными обломками.

Джим закричал и потянул Лукаса за рукав. Лукас обернулся и тут же понял, какая им грозит опасность. Не тратя времени на размышления, он рванул маленький красный рычаг, на котором было написано:

АВАРИЙНЫЙ РЫЧАГ!

ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ТОЛЬКО В ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЯХ!

Много лет он не пользовался этим рычагом и теперь не мог поручиться, что старина Кристоф выдержит такую нагрузку. Но выбора не было.

Кристи понял, что нужно поднапрячься, и громко свистнул. Это означало: все ясно.

Стрелка на спидометре начала клониться вправо, она неуклонно приближалась к отметке «максимальная скорость», но Кристи мчался все быстрее и быстрее, и стрелка уже давно перешла за красную черту и застряла на белом поле, пока наконец спидометр не разлетелся вдребезги на тысячи мельчайших кусочков.

Вспоминая потом эту поездочку, Лукас и Джим сами не могли понять, каким чудом им удалось избежать смертельной опасности. Кристоф буквально пулей пронесся по ущелью и вылетел из него как пробка в тот самый момент, когда с жутким грохотом рухнула последняя вершина.

Лукас отпустил красный рычаг. Кристоф постепенно замедлил ход, а потом вдруг выпустил пар и застыл на месте. Он не пыхтел, не сопел и вообще не подавал никаких признаков жизни.

Лукас и Джим сошли с паровоза, вытащили затычки из ушей и посмотрели туда, откуда они только что выскочили как угорелые.

Перед их взором предстали могущественные горы Венец Мира, а на месте Долины Сумерек теперь клубилось лишь мутно-красное облако пыли. Это все, что осталось от мрачной долины.