Текст книги "Наше мировоззрение (сборник)"

Автор книги: Мигель Серрано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ОРФИЧЕСКАЯ МУЗЫКА И АРХЕТИПИЧЕСКИЕ ЧИСЛА

Уход от вечности и проникновение в пространство-время предполагает мутацию. Орфей потерял свою Евридику. Он видел, как она удаляется в бесконечные пространства, уменьшается в размерах, становится узницей Вечного Возвращения внутри чрева Кроноса, и лишь «случай, исполненный смысла», или «закон солидарности» позволит ему вновь найти ее, – ее, оторванную от зеленой плаценты, Зеленого Луча. И ОН-ОНА отделило часть своего ОН, чтобы отправиться на поиски своей ОНА.

Очень сложно нам, остающимся здесь, понять то, в чем заключается эта Драмаразделения Орфического Яйца. Орфей рассказывает это в символах: Ночь была птицей с огромными черными крыльями, уронившей серебряное яйцо, столь ослепительное, что лишь сама она могла смотреть на него. Над этим Яйцом находилось Небо. Под ним – Океан, бывший также Хаосом. Серебряное Яйцо разбилось, и появилось существо с золотыми крыльями. Это был Эрос, Любовь, что заставил совокупляться Небо и Хаос, породивших Вселенную.

Рациональным умом невозможно понять причину разделения Первоначального Яйца, Протогона, Монады, Пуруши, о которой говорит нам индийская философия санкхьи. Иудаизированная математика, принятая и арийским мышлением, также вряд ли сможет нам помочь. Помочь может только Музыка (Орфей был музыкантом) в том смысле, который она имела для Шопенгауэра, музыка Архетипов, движущихся во времени. Это – орфическая математика, Архетипическая Математика, математика архетипических чисел, которая и является истинной музыкой. Музыкой Баха.

Именно так, с помощью "искусства фуги" можно предчувствовать, предпонимать разделение ОНА-ОН и ОН-ОНА. ЕГО и ЕЕ побег (на латыни fuga – побег, бег). Эту Драму и эту Ностальгию.

Орфей был музыкантом, который околдовывал всю природу, горы, реки, деревья, животных и птиц своими песнями. Таким же был Кришна и сам Вотан, учитель рунических музыкантов и поэтов, Runeniautern, Harmanen. Сами руны – это орфические числа или архетипические ноты Одина.

Как и во всех инициатических историях, в орфическом мифе не один уровень. Существует и тайный план, известный лишь в Элевсии жрецам и жрицам касты Эвмолпид. Только Гесиод дает нам кое-какую информацию о совокуплении Зевса с его второй сестрой, Деметрой, порождая единственную дочь, Персефону. Об этом не говорится открыто, поскольку Деметра – жена Посейдона, или во всяком случае, так считает большинство. Такова история для непосвященных в орфизм. В Элевсии эта глубочайшая мистерия открывалась в ее наиболее эзотерическом смысле. Об этом говорит профессор Б.Керений в своей работе о греческих богах, которую он прислал мне с дарственной надписью. И миф о разделении Орфического Яйца, Эрикепайоса. Космогонического Эроса понимался именно так, как понимает его наша Космогония. Потому что это было и остается гиперборейским откровением.

Сегодня люди пользуются семитскими числами, которые служат для сложения, вычитания, умножения, деления, – то есть для операций рассудочного мышления. Но они не годятся для единого мира (unus mundus). Существуют однако другие числа, например, римские, которые не годятся для сложения, вычитания, умножения или деления. Но именно их, а равно и другие типы секретного исчисления, использовали римляне для строительства своих мостов и акведуков, инкии атумаруны – для своих городов, майя и тольтеки – для своих пирамид. Египтяне и люди предыстории, великие «Бхараты» – для своих Вимана, Летающих Колесниц.

Архетипические числа, орфическая математика и музыка. С их помощью совершается разделение ОН-ОНА и ОНА-ОН. С их помощью можно также проникнуть в эту Драму, в эту глубочайшую Мистерию.

Там покоится Яйцо из Зеленого Серебра ("Yonder lie the Silver Green Egg"). Оно кажется зеленым сознанию, остающемуся в пределах пространства-времени. Там оно так неподвижно, как если бы его не существовало. Более того, есть бесконечное множество Яиц, и все они – несуществующие, так что кажутся одним единственным. Одно из них разделяется, в то время как другие остаются в резерве, не разделенными. Рядом с этим Яйцом было и другое, не занимающее никакого пространства (словно бы его там и не было!), но лишь с той небольшой разницей, которую можно считать и огромной, что его женское начало, его «Инь», было чуть больше, чем его «Ян». И поэтому это было ОНА-ОН, противоположное, но однако солидарное с ОН-ОНА. И оба они оставались спокойными, тотальными в себе, существующими внутри, погруженными сами в себя, в ОН и ОНА, в ОНА и ОН. ОН-ОНА! ОНА-ОН! (Слова, наши слова в этом пространстве-времени… Они – узники этого Кольца Вечного Возвращения, лишь попытки понять, почувствовать, проинтуировать… Нет, только орфическая музыка и музыка Баха…)

Даже когда ОН-ОНА и ОНА-ОН завершены в себе, погружены в собственную ОНА или собственного ОН, они творят божественную комедию Любви, Любви без Любви, поскольку оба они – Андрогины, и у каждого есть собственный ОН и собственная ОНА внутри. Они находятся в мире, но они вечны, неподвижны как дерево, как статуя. Они стерильны. Яйца, не разбивающиеся, не подверженные постороннему влиянию.

В демиургической Природе мы сталкиваемся иногда с тем, что некоторые примитивные организмы-гермафродиты совершают комедию "любви без любви" с другими гермафродитами. В платоновском мифе также можно заметить нечто подобное, хотя это – лишь демиургическое извращение, дегенерация времен упадка ионийской и иудейской демократии Перикла, далекой от исторического величия Спарты.

ОН-ОНА и ОНА-ОН – скорее соратники, чем возлюбленные. Это – два солидарных светила. И поэтому, когда разделяются ОН-ОНА, ОНА-ОН по закону солидарности, правящему полновластно в этом альтернативном мире (в силу синхронизма и потому, что Высшая Честь – это Верность), тоже разрывается, разделяется. Таким образом, можно говорить о "цепной реакции" (и одновременно о солидарности, верности), пробужденной демиургическим Взрывом, доходящей вплоть до Иной Вселенной, до плоскости иной материи после обретения точки внешней опоры, «рычага», позволившего начать динамический процесс.

Мы думаем, что это был акт высшей воли, высшей, отчаянной воли, перед опасностью уничтожающего заражения, эпидемии, угрожающей всей первоначальной Вселенной, вызвавшей разделение Космогонического Эроса, Орфического Яйца, Эрикепайоса, Фанеса, Протогоноса. Но это было только одно Яйцо из несчетного числа Яиц, действовавшее за всех и для всех, начиная дело, сопровождаемое другим Пуруша, чуть отличным, немного более женским, в которомбыло немного больше «Инь», ОНА-ОН. И оба покидают часть их самих, Вальхаллу, Рай Асгарда, Город Бессмертных Богов, чтобы выйти через эту вымышленную квантовую точку, сквозь это Окно или Дверь, сквозь Рану, открытую Взрывом, сквозь эту Черную Дыру, упав с полных тревоги небес в концентрационную Вселенную Демиурга, в плоскость Демиурга. И все для того, чтобы сражаться с распространением Империи Ночи, Империи Зла.

ИСКУССТВО ФУГИ

Подобная воздушному пузырьку, легкая, словно балерина, словно баядерка в зеленых тюлевых одеяниях, ОНА отделилась от ОН-ОНА. И ОН видел, как ОНА удаляется, проносится сквозь Рану, долго, долго падает головою вниз, как развеваются ее золотые волосы и покрывала, подхваченные звездными ветрами. ОНА падает в зону тотальной тишины, начинает вращаться, слабеет во власти Кроноса, узница Круга Вечного Возвращения, закона тяжести, царящего там, Кальпа за Кальпой, Манвантары и Юги. ОН видел, как лишается ОНА свежести Асгарда, всегда воплощающая, жаждущая познания, с зажженным светильником в руке.

И ОН не мог противиться этому видению. Частица его самого также пересекла Рану и опустилась в поисках ее, чтобы не оставлять ее там одну, потому что его Честь – это Верность, и ОН не мог бы продолжать своего существования без нее.

И это был Христос в поисках Софии, Мудрости. Это был Бальдр, распятый Бальдр, и Вотан, пославший своего сына, Бальдра туда.

И ОН низвергнулся в необъятные пространства, в демиургическую протяженность вниз головой, с распростертыми руками, на это поле Битвы, как руна 1R, руна Смерти, сжимая в руке меч. Оба искали, преследовали друг друга, не имея возможности соединиться, вращались как Свастика Исхода, Свастика потери небесного Асгарда, Первой Гипербореи Зеленого Луча.

Как мы уже говорили, только часть ЕГО покинула предкосмическое Яйцо, Зеленый Асгард. Но и эта часть не уместилась бы там, внизу: она была слишком велика, ведь это был Вотан, Бог, пришедший из-за звезд. Поэтому Некто, как основная часть ЕГО самого, вынужден был остаться ждать, словно у края Источника, наблюдая собственную Драму как бы извне Самого Себя, неспособный вмешаться, как Паралитик Вечности, как Резервное Время или Последний Батальон Эйнхереев.

То же произошло и с НЕЮ в ОНА-ОН, только в другой пропорции. ОНА видит как отделяется часть ЕГО, падает как руна 1К головою вниз и с распростертыми руками. И ОНА пойдет на поиски, держа в руке Лампу Чистого Несотворенного Света. И ОНА тоже уйдет не вся, оставив главную часть себя самой в пред космическом Яйце. ОНА – это Фрейя. И по мере того, как ОНИ спускаются по небесам, по разряженным пространствам, они сокращаются, дробятся еще больше, образуя отряды, кланы, семьи, рода, которые суть Одно, ОН, Бог, Бальдр, Вотан, ОНА, Богиня Фрейя. Ибо только так они могут поместиться здесь. Но с каждым разом ЕМУ все труднее узнать ЕЕ, а ЕЙ ЕГО. Их единая сущность разделена и раздроблена в множестве. И поэтому ОН мог бы любить всех ИХ, оставаясь верным Одной, потому что в каждой ОН находил частицу ЕЕ, но только в аккумулированной напряженной Одной Единственной, достигнув самого высокого тона Души, ОН сможет узнать ЕЕ и вновь вобрать в себя.

Мы говорили уже: ОНА, отделившаяся от ОН-ОНА, лишена онтологической реальности, будучи лишь малой частицей тотальной ОНА Яйца «Ян». Этого не достаточно для обретения полного могущества в демиургическом мире. В ОНА-ОН происходит то же самое, лишь в обратном смысле, потому что доминирует «ИНЬ». ЕЕВечность может быть восстановлена только через воссоединение с НИМ. ЭтуВечность можно достичь только с помощью посвятительной практики Магической Любви (А-МОR). Достаточно будет спасения одной Eдинственной частицы ЕЕ, для того, чтобы все остальные добились того же.

Это – одна из самых высоких Мистерий нашей Космогонии.

ДВЕНАДЦАТИГОЛОСНЫЙ КАНОН ИСКУССТВА ФУГИ

Повторим вместе с Новалисом, что не все люди равны, что недостаточно обладать человеческим обликом, чтобы называться человеком. Многие обладают этим обликом, но людьми при этом не являются. Это относится как к мужчинам, так и к женщинам.

Если ОН вновь встречает ЕЕ и заключает ЕЕ в себе, интериоризирует ЕЕ благодаря Магической Любви, А-МОR, ОН возвращает таким образом свою вечность, вновь обретая онтологическую реальность, которая была отнята у НЕГО после ЕЕ отделения от яйца ОН-ОНА, после того, как ОНА отдалилась и пала. ОН вновь находит ЕЕ, встречается с НЕЙ внутри себя, в своем Я, в SELBST. И лишь сейчас, вновь превратившись в Андрогина, в Тотального Мужчину, ОН будет готов к встрече вне себя самого с божественной женщиной, с другой ОНА, в свою очередь ищущей воссоединения со своим ОН, потерянным в небе ОНА-ОН. И они будут любить друг друга Любовью без Любви, в божественной комедии Любви (A-MOR), два Андрогина, Абсолютный Мужчина и Абсолютная женщина. Это будут две звезды, два солнца, две Вимана в неподвижном движении по ту сторону звезд. Два воина, одержавшие Победу.

Именно так надо понимать миф из арийской, гиперборейской, допотопной, еще не искаженной Книги Бытия об истории Евы и Лилит. Лилит была валькирией Люцифера, Люцибела, его мистической женой, Энойей, его мистической сестрой, пришедшей из яйца ОНА-ОН.

Адам и Ева – это он и она, но с маленькой буквы, это – люди-животные. Люцифер и Лилит (Вотан и Фрейя) – это ОН и ОНА, с большой буквы. Это – асы, божественные сиддхи Асгарда, Дивья. Адам и Ева – это только мужчина и женщина, частички позитивного и негативного, оторвавшиеся от ОН-ОНА и ОНА-ОН и лишенные онтологической реальности. Лилит – это Медея, вручившая Язону Золотое Руно. Это – Репане де Шуа, хранительница Грааля. А Люцифер – это Бальдр, Вотан, Кетцалькоатль, Утренний Свет, Звезда, неподвластная Демиургу.

"Искусство фуги" исполняется во времени, то есть имеет свой ритм, свой размер. Более того, проникнув сюда, архетипические Ноты-Боги вращаются по спирали, как в зеркале. Вынужденные реализовывать свою эссенцию во времени, они должны будут вернуться обратно к прошлому: с помощью Левосторонней Свастики, Свастики Возвращения.

Таким образом, в "двенадцатиголосном каноне" Искусства Фуги Бах зашифровал свою подпись, составленную из четырех главных мотивов (ОН, Она; ОНА, Он– Ре, Фа, Ми, До: В-А-С-Н, БАХ). Да, Искусство фуги составлено как зеркало. Это – циклическое произведение как и CREDO Мессы Си Минор. Это – бесконечная Музыка, не имеющая ни начала ни конца, и предназначенная для исполнения не столько материальными инструментами, сколько Сознанием и Сознанием же ее следует и воспринимать. В целом это произведение – монументальная попытка тотализации, индивидуализации и возвышенный рассказ о разделении, о поиске восстановления утерянной тотальности в конце жизни, в конце цикла воплощения Божества. С четырьмя свободными мотивами, которые Бах вводит в финале, все должно остаться незавершенным, поскольку здесь сюжет переходит на другую сторону зеркала, где вновь начинает разворачиваться, но уже в обратном порядке, окончательно безвозвратно. (Если это так, то необходимо начать в новом цикле все заново, но уже кому-то другому… Кто знает, может быть мне…) Эти четыре мотива должны переплетаться с основной мелодией, повторяющейся в фугах и канонах с момента Начала Времени. Но Бах умирает, оставляя нам незаконченный рассказ о божественном поиске и войне. О ностальгии ОН-ОНА и ОНА-ОН, о гиперборейской вселенной Зеленого Луча, о невозможности обрести ее заново, когда бы то ни было…

ВОЛШЕБНАЯ ФЛЕЙТА

Есть еще один музыкант, который лучше всяких слов выражает ту Драму, которую мы пытаемся здесь описать. Это – Моцарт и его «Волшебная Флейта».

Концепция Густава Юнга об Ашта и Аштиз, а также основная сюжетная линия "Степного Волка" Германа Гессе были почерпнуты из этого музыкального произведения Моцарта.

Говорят, что символизм "Волшебной Флейты" был инспирирован масонскими доктринами, и что их публичная экспозиция стоила Моцарту жизни. Надо заметить, что профессор Юнг и Герман Гессе тоже имели отношения с Масонерией. Кпримеру, очевиден символизм Демиана у Гессе. Он – каинист, сын вдовы, Евы. В одном списке масонов, который был опубликован однажды во время моего пребывания в Швейцарии, значилось и имя Юнга. Этим фактом можно объяснить и некоторые противоречия в его анализе личности Адольфа Гитлера и немецкой души, который он включил в разбор темы о "коллективном арийском бессознательном".

Однако, лично я не вижу ничего, что могло бы связывать тематику "Волшебной Флейты" с Масонерией. Она скорее имеет много общего с гиперборейской традицией и гиперборейским откровением, а также с высочайшей поэзией Любви германских миннезингеров. Если Моцарт и был убит масонами, так это из-за его свободомыслия и независимости, а также из-за того, что его произведение было слишком великим, слишком опасным, слишком немецким.

Моцарт великолепно описывает нам два типа существ, которые населяют нашу Вселенную. Первый тип – это полубожественные герои, вирья (в индуизме). Таковы Тамино и Памина. Второй тип – простые животные, извращенные Демиургом. Таковы Папаген и Папагена. В "Степном Волке" полюса представлены Гарри и Герминой, женской вариацией Германа (Германа Гессе), его души. Это – Апшиз и Ашта, ОН-ОНА и ОНА-ОН, разделенные и ищущие друг друга.

Божественная пара, Тамино и Памина, избирают процесс тотализации, орфической индивидуализации посредством инициатических испытаний, плоть достижения Звезды, Солнца, под руководством Мага-Учителя по имени Зорастро, намек на персидского Заратустру, Зороастра, воплотившего в себе именно арийское, а не еврейское и не масонское посвящение.

По мере углубления в эту космогонию мы можем объяснить себе символизм флейты Тамино и "коробочки с колокольчиками" Папагена.

Божественная пара стерильна. Человеческая – Папаген и Папагена – соединяются для воспроизводства, для нового разделения и продолжения человеческого рода. У божественной пары – Тамино и Памины – рождается Внутренний Сын, алхимический Rebis, Гомункул.

Быть может и не сознавая до конца того, что музыка – это божественные архетипы, движущиеся во времени, облаченные в эфирную плоть, Моцарт, божественный Моцарт передал нам на своем языке вечное, ясное и прозрачное откровение: Люцифер и Лилит – это Тамино и Памина. Адам и Ева – Папаген и Папагена. Два несмешивающих человечества, не имеющие точек соприкосновения, радикально различные типы существ, хотя и облаченную в одну и ту же человеческую форму, схожие лишь по видимости. В них сам Архетип выражает себя диаметрально противоположным образом, вкладывая в эти пары прямо противоположный смысл.

Я соотнес бы "Волшебную Флейту" с Новалисом, посвятил бы ее ему. Подобно тому, как в "Искусстве Фуги" Баха звучит и реализуется "высшая тональность души" над безднами, где цветет огненная лилия Вечной Любви, А-МОR, так и Моцарт приносит к нам. В наше время, архетипическую легенду, которая в царстве вечности едва укладывается в неподвижный вздох статуи. Моцарт заставил это дыхание двигаться, изливаться во Время. Даже сейчас это дыхание веет сквозь души избранных и испытывает невыносимые муки, проникая в наше сознание.

ЗЕМНАЯ РАЗВЯЗКА

И в нашем мире мы все время сталкиваемся с абсолютным неравенством существ, облаченных в одну и ту же человеческую оболочку. Подавляющее меньшинств – это дивья, божественные сиддхи, почти не встречающиеся в Кали-югу. Редки полубожественные вира, герои. И, наконец, во множестве наличествуют человеко-животные, шудра. (Мы используем здесь санскритскую терминологию арийского тантризма Индии, уже знакомую читателям наших произведений.)

Божественные дивья и сиддхи соответствуют частицам ОН, отделившимся от ОН-ОНА, не смешанным с человеко-животными и пришедшим на поиски своих ОНА, своей утерянной тотальности, вступившим в сражение с Демиургом и его воинами-роботами, шудрами. Вира – это дети дивья, полюбивших "дочерей человеческих", смешавшихся в виде исключения с земными женщинами; дети ангелов, совершивших "расовый грех" и загрязнивших свою огненную, над-звездную, гиперборейскую кровь, кровь Зеленого Луча. Это – Герои легендарных времен.

Нечто похожее случилось с женщиной. Лилит – это божественная женщина, Ева – земная. Валькирия Лилит – ОНА, отделившаяся от ОНА-ОН, чтобы отправиться на поиски своего ОН, своей утерянной тотальности. Но ОНА не смешивалась с человеко-животными, с земными мужчинами, оставаясь здесь, в земном мире, на короткий промежуток времени как жрица Магической Любви (А-МОR), кактантрическая йогиня и девственница. Это – женщина-гуру. А также героическая валькирия, спустившаяся столь низко лишь для того, чтобы помочь вира в его битве.

Герой, как мы уже сказали, ищет свою жену во всех женщинах, пока не убедится, что он может обвенчаться с Нею лишь внутренне, поместив Ее внутри себя. Без сомнения, священное целомудрие воина – идеал для такой битвы. Внешний, профанический брак – опасная ошибка для мага посвященного. Когда вира встречается с НЕЮ из ОНА-ОН, вечной возлюбленной того, кто есть ОН-ОНА внебе Зеленого Луча, то ОНА в этом кольце Вечного Возвращения появляется как его валькирия, его Аллуина, его Медея, и тогда его душа занимается пламенем, ведь Он нашел лик для своей души, для своей ОНА. Это – Полдень Вечного Возвращения и Откровения.

Существует скрытая мистерия, которую мы также попытаемся немного приоткрыть. Это касается вечно женственной сущности ОНА-ОН, представленной частичкой своего трансцедентного Я, которая отделяется и распространяется по мирам Демиурга, вплоть до нашей земли. ОНА-ОН разбивает свое пред-космическое яйцо в силу солидарности с ОН-ОНА, в силу Любви без любви, Вечной Любви «А-МОR» И ОНА вынуждена отправиться на поиски ЕГО.

Но последняя сущность женского начала выражается в отказе от своей вечности. Встретившись с НИМ в Кольцах Вечного Возвращения, ОНА вручает Ему свою вечность, оставляя в его руках тайну его собственного чудесного Воскресения, давая ему божественную энергию, чтобы Он смог продолжать битву. Она предлагает Ему свое собственное бессмертие, чтобы Он смог достичь финальной Победы. В его триумфе Она также обретет и свою Победу. Она должна умереть в этом мире, чтобы потом проводить его в Вальхаллу, чтобы "мертвой любить Его еще больше" согласно замечательному выражению Шелли. А пока Она будет сражаться через Него, ожидая Его в Вальхалле. И Он ответит на этот жест солидарности своим Триумфом, сделав Ее снова Бессмертной через свою Победу, дав проявленный лик своей единственной Возлюбленной, своей внутренней Она, обвенчанной с его душой. И тем самым Он преобразит ее в абсолютную женщину, а сам, восстановив свою тотальность, но уже на сей раз сознательным образом, станет Абсолютным Мужчиной.

В этой мистерии выражается высшая женственность ОНА-ОН и абсолютная Мужественность ОН-ОНА, Абсолютной женщины и Абсолютного Мужчины.

И в пред-космическом разделении и новой встрече в земном мире для Него есть только одна, единственная Она, и других просто не существует. Возлюбленная, которую герой встречает здесь, единственна, и Он обязан хранить Ей верность повсюду, во всех вселенных и даже по ту сторону звезд.