Текст книги "Любить сенатора (ЛП)"

Автор книги: Миа Виллано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 15

Смерть моей матери и время, которое она провела в тюрьме, не давали мне покоя.  Желание знать, из-за чего все это началось, превратилось в навязчивую идею. Я начала выяснять, почему моя мама оказалась в тюрьме.

         Я узнала, что Морт, долгое время бывший ее бойфрендом, сутенером и моим мучителем, был в тюрьме и отбывал пожизненный срок. Я полетела в Огайо, чтобы встретиться с ним. Когда я жила с мамой, он ужасно относился ко мне. Мне был противен один его вид, а встречаться с ним снова было еще противнее. Но я должна была увидеться с ним сейчас, если действительно хотела оставить свое прошлое позади.

         Вина говорила, что Морт осужден за убийство человека по имени Рональд Пул, у которого были жена и двое детей. Если верить Вине, они с Мортом подрались у бара, потому что тот приставал к Дейдре. Когда он покинул бар, Морт уже поджидал его. Он ударил его ножом в живот и оставил умирать. Этого не могло случиться после того, как Дейдра начала умирать, и я пришла к выводу, что она была осуждена за убийство, сыграв свою роль в его смерти.

         В тюрьме я ждала в комнате с телефоном на стене и стеклянной перегородкой, пока его вели в комнату для посетителей. Я села. Все было как по телевизору. Он был закован в наручники, одет в оранжевый комбинезон, шаркал и ухмылялся. Я едва узнала его. У него больше не было выпирающего брюха и прически «рыбий хвост». Он был болезненно худым и лысым. Казалось, в этом человеке не осталось надежды на будущее.

         Я наблюдала за ним через стекло. Мое сердце начало выпрыгивать из груди, когда я посмотрела в глаза человеку, которые годами держали меня в страхе. Они были все такими же маленькими и злобными. Охранник снял наручники, дал ему сигарету и зажег ее. Он медленно снял телефонную трубку. Я взяла свою и подумала, что не уверена, смогу ли вынести звук его голоса.

         – Эй, у тебя задница больше не жирная. Теперь бы я тебя трахнул. Чего надо? Встретила богача и переехала на его огромную ферму?

         Я нервно сглотнула, переступив через внутреннюю тревогу, сделала глубокий вдох и начала говорить:

         – Нет, Морт, я не вышла за богача, и нет, я не переехала на огромную ферму. Ты похудел. – Я была настроена вести себя самоуверенно, так же как и он.

         – Можешь сказать за это спасибо своей матери. У меня отличный план по снижению веса. Называется ВИЧ. Это прекрасно. Ты не можешь есть и все время блюешь своими же кишками. Что тебе надо, Прюденс Джуд? Соскучилась без моего члена? – улыбнулся он.

         – Я хочу узнать о маме. Что произошло? – спросила я, игнорируя его слова. Меня не удивило, что у него ВИЧ. Он принимал героин. И у него все еще был тот тошнотворный тик, когда он странно поворачивал голову и хрипел.

         – Что значит, что случилось? Она умерла. Ты не знала? – он затянулся сигаретой и выпустил дым мне в лицо. Он клубился по стеклу.

         – Я спрашиваю не об этом. Я спрашиваю, почему она оказалась в тюрьме? – Я не сводила с него глаз, чтобы он знал, что не сможет запугать меня. Я была бы счастлива отдать его  Виктории на растерзание. Он бы у нее через секунду заплакал.

         – Они сказали, что она помогла мне убить того мудака из бара. Так и было. Она пырнула его в голову, и это был удар, который прикончил несчастного ублюдка. Она признала это. Я подтвердил. Она убила его, а в тюрьме сижу я. Эта баба продолжает разрушать мою жизнь. Что ты еще хочешь знать?

         – Как она заразилась СПИДом? – спросила я.

         – Она была проституткой и наркоманкой, вот как. Потом она заразила меня, и кто знает, сколько еще людей. Мне становится хуже и у меня мало времени, поэтому вынужден тебя поторопить с этим маленьким семейным воссоединением, – сказал он, засмеявшись и выпуская клубы дыма.

         – Ты был ее сутенером?

         – Ну, можно сказать и так. Я устраивал ей свидания, а она ходила на них. Той ночью, когда тебя вышвырнули из трейлера, я немного превысил норму. – Он снова засмеялся и начал кашлять.

         Я помню ту ночь. Тогда мне казалось, что это худшая ночь в моей жизни, но позже она обернулась чем-то лучшим. Я прибежала в трейлер поговорить с мамой, а она была в кровати с двумя парнями. Она была настолько не в себе, что не узнала меня и не понимала, что происходит. Она даже решила, что я третий парень, который решил к ним присоединиться. Вошел Морт и начал орать, чтобы я оставила ее в покое. Он разгромил комнату, а она потом злилась на меня, что потеряла деньги.

         Я умоляла ее покинуть город, чтобы мы могли убраться из этого ада, но она не собиралась этого делать. Она ушла, чтобы найти кого-то еще, и той же ночью она выгнала меня из трейлера, потому что Морт сказал ей, что я хотела заняться с ним сексом.

         Он продолжал смотреть на мою грудь, и это было отвратительно. Я нервничала, не только из-за того, что нахожусь в тюрьме, но и из-за того, что сижу напротив такого ужасного человека, как Морт Стигер.

         – Это ты решил вышвырнуть меня из дома? – спросила я, глядя ему в глаза. Я никогда не могла смотреть ему в глаза, когда была ребенком.

         – Я уговорил ее на это, хотя это было не сложно. Она была готова на все. Знаешь, я сказал ей, что ты сама пришла ко мне, и она поверила. Я слышал, что это пошло тебе на пользу. Похоже, ты поднялась по пищевой цепочке, когда уехала жить к ее гребаной богатенькой мамаше, – сказал он.

         – Пожалуйста, не называй ее так. Ты ничего о ней не знаешь.

         Он засмеялся и снова начал неудержимо кашлять. Я никуда не продвинулась с этим идиотом, а мне нужно было знать больше.

         – Я знаю намного больше, чем ты, дорогуша. Когда-нибудь и ты узнаешь. Твоя мать знала.

         – Что ж, Морт, спасибо за разговор. Я больше не буду отнимать у тебя время, – сказала я.

         Я собралась уходить и начала вешать трубку.

         – Стой.

         Я остановилась и поднесла трубку к уху.

         – Она не хотела, чтобы ты уезжала. Я заставил ее тебя выгнать. Она любила тебя. Думаю, что говорю тебе это, потому что скоро  умру. Когда я пытался приставать к тебе той ночью, я был не в себе. Ты, должно быть, убежала и рассказала своей матери о том, что я сделал. Черт, я бы не стал трахаться с жирдяйкой, но какого черта, той ночью мне было плевать. Я помню, у тебя были неплохие сиськи, они и сейчас такие, между прочим. Хорошо, что они не пропали вместе с твоей толстой задницей. Подними блузку и дай мне посмотреть. Мне будет на что подрочить, когда ты уйдешь.

         Ужасные воспоминания, которые я с таким трудом пыталась забыть, сразу всплыли у меня в голове. Грязный трейлер, никакой еды, мама под героином, и приходящие к ней мужчины, а теперь это лилось на меня потоком. Морт пытался заняться со мной сексом в последнюю ночь, что я была там. Я подавила воспоминания об этом, пока он не напомнил мне о том, что случилось. Я вдруг вспомнила его мерзкое потное тело на мне, как он лапал мою грудь, как он дышал перегаром мне в лицо. Сейчас я сидела напротив сморщенного человека со СПИДом, гниющего в тюрьме, и не чувствовала ни капли жалости к нему.

         Слезы были готовы политься из моих глаз, но я не могла позволить ему увидеть их. Мне нужен Алекс.

         – Мне нужно идти, – сказала я. Я больше не могла смотреть на него. Он был мне противен.

         – Не выдержала, мажорка. Такова жизнь. Такое дерьмо случается каждый день. Поумней и выдержишь. Тебя не трахнули той ночью. Готов поспорить, что сейчас это не так. Готов поспорить, что тебе нравится, когда внутри тебя большой член, правда?

         – Спасибо, что выгнал меня той ночью. Я прошла долгий путь от запуганной толстой девочки с торчащими рыжими волосами, которая когда-то тебя боялась. Я буду молиться за тебя. Удачи со СПИДом, Морт. Я слышала, смерть от него ужасна, – сказала я. Я положила трубку и вышла.

         Я с трудом вызвала такси, чтобы добраться от тюрьмы до отеля. Не могла говорить, было похоже, что я вернулась в кошмар. Я хотела к Алексу. Нужно было взять его с собой, как он и хотел.

         Я отдала таксисту все, что было у меня в кошельке. Я уверена, что переплатила, но мне было все равно. Я хотела поговорить с Алексом, услышать его голос. Я вошла в фойе отеля, пытаясь взять себя в руки, чтобы забронировать номер. Нужно было это сделать до того, как пойти в тюрьму, но я была слишком взволнована предстоящей встречей.

         – Ключи от нашего номера у меня. – Я услышала родной голос в холле.

         Я повернулась и увидела перед собой Алекса. За всю свою жизнь я никогда и никого не была так счастлива видеть. Я бросила свою сумку и вещи и кинулась в его объятия, давая слезам волю. Он прижал меня к себе, я спрятала лицо у него на шее  и разрыдалась.

         – Малыш,  что случилось? Ты дрожишь.

         – Пойдем наверх, Алекс. – Я плакала, прижимаясь к нему сильнее. Было так хорошо от того, что он обнимал меня после встречи с Мортом.

         Посыльный взял мои вещи и передал их Алексу.

         – Спасибо, я возьму.

         Он обнял меня, и мы пошли к лифту.

         Мы поднялись в номер, и я упала ему на руки. Мое тело стало безвольным и безжизненным. Как у тряпичной куклы. Мне казалось, я выплакала все, что держала в себе последние семь лет. Я никогда не скорбела о своей прежней жизни, а сейчас я оплакивала ее. Все старые воспоминания вернулись и обрушились на меня.

         – Слава Богу, что ты здесь, – все, что я могла произнести.

         – Что-то подсказывало мне, что ты не должна быть здесь одна. Я не позволю ему причинить тебе боль, и не оставлю тебя здесь одну, Прюденс.

         Он подвел меня к дивану, я села перед ним. Он снял блейзер и галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки,  снял часы и налил нам по рюмке водки.

         – Теперь выпей это и расскажи мне все, малыш. Боже, не могу видеть тебя в таком состоянии. – Номер был большим и вместительным, с прекрасным видом на город. Солнце садилось, и небо было усеяно пушистыми розовыми облаками.

         – Прости, что тебе пришлось приехать сюда. Я думала, что сильная, и ничто не сможет меня сломить, но сегодня со мной произошло именно это. Все, над чем я так тяжело работала, чтобы забыть, вернулось ко мне с новой силой, как будто это произошло вчера , – я плакала.

         – Этого стоило ожидать, Прюденс. Я не знаю, о чем ты думала, собираясь туда. Ты знала, что он мог расстроить тебя. Расскажи, что он сказал тебе, пока я сам не добрался до него и не поговорил с ним.

         – Той ночью, когда меня выгнали из трейлера, он… – Я не могла подобрать слов. Алекс сел рядом. Он поднял мои ноги, снял туфли и начал разминать ступни. Это помогло мне расслабиться, и я почувствовала, как напряжение уходит.

         – Он изнасиловал тебя? – спросил он, разминая мои ноги.

         – Он пытался, но нет. Он много чего сделал, но не насиловал. Я разозлила его, потому что пошла к маме, когда у нее было двое клиентов. Мама ушла, он ничего не понял. Он начал стучать в дверь моей спальни. Я была в кровати, пыталась уснуть, на следующий день мне надо было в школу. Когда я не ответила ему, он ворвался и залез на мою кровать. В трейлере было жарко, поэтому я была только в майке и трусах. Он сбросил одеяло с меня, начал трогать мою грудь. Он называл всеми возможными словами, означающими толстуху, а потом… – я не могла это произнести.

         – Скажи, малыш.

         – Он стянул с меня трусы и попытался засунуть в меня свои мерзкие пальцы. Я звала на помощь, но никто не слышал. Я продолжала кричать так громко, как только могла. Но он продолжал, я со всей силы ударила его по яйцам, но этим я только его разозлила. Если бы не вошла моя мама, он бы убил меня или изнасиловал. Он во всем обвинил меня, сказал, что я пыталась соблазнить его. Она была не в себе, как будто сошла с ума, называла меня шлюхой, домашним вредителем, тварью.

         Я думала, что если убегу на время, они скоро придут в себя и я смогу вернуться и, может, забудут о том, что произошло. Но этого не случилось. Когда я вернулась, мои вещи валялись на траве. Алекс, все, что было в моей комнате, валялось кучей снаружи. Даже моя постель и одежда. – Я допила водку и поставила рюмку на край стола. Мое горло горело, я чувствовала, как это ощущение стекает вниз к груди, и в животе начинает теплеть. Я убрала ноги и прижалась к нему. – Я пыталась вернуться в трейлер к маме. Я думала, что она позволит мне вернуться. Мне некуда было идти. И мне было страшно. Я плакала и колотила в дверь, умоляя ее впустить меня. Она подошла к двери, бросила мне кусок бумаги и сказала звонить Бьюле или идти жить на улицу. Той ночью я осталась  у Вины, а на следующий день позвонила бабушке. Она проехала весь путь через Огайо, чтобы забрать меня.

         – Господи, Прюденс, как она могла так поступить с тобой? Малыш, больше никто не сможет обидеть тебя, я обещаю. – Он поцеловал меня в макушку.

         – Я не хочу, чтобы твоя кампания была омрачена этим дерьмом. Если это всплывет, и еще то, что я встречаюсь с тобой, тебя могут уничтожить, – сказала я, вытирая глаза руками.

         – Это не должно помешать мне. Я со всем справлюсь. Я хочу, чтобы ты перестала об этом беспокоиться.

         – Прости, что тебе приходится с этим возиться, – сказала я.

         – Мне ни с чем не приходится возиться. Я выбрал быть с тобой, и все, что произойдет дальше, я смогу пережить. Как я и говорил, ты для меня важнее всего, важнее выборов или работы. Ты сегодня ела? – спросил он, чтобы сменить тему.

         – Нет, я еще не ела сегодня, только думала об этом. Я проголодалась.

         –Давай приведем тебя в порядок и сходим что-нибудь поедим. Я бы не отказался от хорошего ужина с тобой где-нибудь в городе. Никто не узнает нас, и мы можем пойти поесть как обычные люди.

         Мне не хотелось покидать отель, но мысль, что я в Огайо с Алексом вызывала приятные чувства. Я была уверена, что и ему хочется остаться, ведь последний раз, когда он был здесь, в него стреляли.

         – Звучит здорово. Я немного освежусь, – сказала я. Я подняла себя с дивана и ушла в ванную.

         Я поправила макияж, расчесала волосы, нанесла парфюм, и была готова идти. Когда я вышла, Алекс разговаривал по телефону и, увидев меня, сразу положил трубку. Я не могла не спросить, с кем он разговаривает.

         – Это по работе. Я должен вернуться к завтрашнему заседанию. Кажется, Морис собирается затягивать голосование, похоже меня ждет долгая ночь.

         Я решила не думать об этом.

         – Готова? Я взял напрокат машину, так что мы можем прокатиться и найти какую-нибудь  забегаловку. Я бы не отказался от чизбургера и картошки фри, утопающей в масле. А ты?

         – Звучит превосходно. – Я была не против поесть и не могла дождаться, когда выпью кофе.

         В «Кухне Мэри» пахло луком и жареным кофе. Это место не было «Синим Базиликом», но там подавали горячую еду, а это было именно то, что нужно нам обоим. Прервав свою вегетарианскую диету, мы оба заказали по двойному чизбургеру, картошку фри с сырным соусом и салат из капусты. Алексу приглянулся пирог с орехами пекан, который он до этого не пробовал. Во время нашего ужина он отвлекся, но его телефон продолжал вибрировать. Сообщения приходили без перерыва. Я не хотела спрашивать его, что происходит, и решила, что это связано с его работой.

         – Вкусно. Я могу есть это целыми днями, – сказал он, вытирая рот и улыбаясь.

         – Я бы стала такой же большой как та официантка, если бы так делала. Вот кем бы я стала, если бы не уехала с Бьюлой, – произнесла я. Время от времени я поглядывала на официантку, которая весила, по меньшей мере, триста фунтов (136 кг)  и переходила вразвалочку от стола к столу. Она выглядела подавленной и потерянной.

         – Нет, не стала бы. Не будь так строга к себе, Прюденс. Шик у тебя в крови. И мозги, которые есть далеко не у всех. Ты бы никогда не дошла до такого.

        – Пойдем. Я хочу доехать до нашего старого трейлера, пока не стемнело, – сказала я, делая последний глоток кофе и поднимаясь, чтобы уйти.

         – Ты уверена? После сегодняшнего это может быть перебор.

         – Вряд ли, ты же со мной, а когда ты со мной, я могу все. – Я улыбнулась и поцеловала его в блестящие от жира губы. Он оставил деньги и большие чаевые на столе, и мы направились к выходу.

         – Это то, как я отношусь к тебе, Прюденс. Вот почему ты мне нужна для сбора средств, – сказал он, когда мы выходили. Алекс придержал дверь для пожилой пары, они вошли внутрь и улыбнулись ему. Он кивнул им и сказал:

        – Закажите пирог с пеканом, он безумно вкусный.

         – Нам все еще нужно обсудить кое-какие детали. – Я улыбнулась ему, садясь в машину.

         – О, неужели? Ваши требования, мисс Ромэйн? – засмеялся он.

         Оказавшись внутри, я дала понять, что в мои требования входили объятия, ласки и взгляд глаза в глаза.

         – Мои требования просты. Я хочу тебя сегодня ночью, я хочу тебя каждую ночь вплоть до окончания сбора средств. Это все. Возможно, еще дважды в день по выходным. – Я убрала руку и поняла, что у него встал.

         – Боже правый, да ты хуже, чем мафия с их коррупцией. Думаю, что с этим я способен справиться, и смогу внести свой вклад, если ты не убьешь меня в процессе.

***

         Трейлер находился вниз по шоссе, и я вспоминала, как попасть к нему, видя знакомые ориентиры. Вот парк, в котором мы с Виной гуляли, Макдональдс, который, конечно же, выглядел также, и моя старая школа совсем не изменилась. Мы продолжили путь через Висперин Уилоу, и это место выглядело хуже, чем когда я в нем жила.

         – Что за убогая дыра, Прюденс. Тут не было настолько дерьмово, когда я был здесь последний раз, – сказал Алекс, оглядываясь вокруг. Мы выглядели как инопланетяне на нашем арендованном БМВ. Когда мы ехали, на нас все оглядывались. Все те же трейлеры с разными лицами и разными жизнями. Казалось, ничего не изменилось, может только люди, влачащие жалкое существование, как и те, которыми я была окружена. Я вспомнила, как шла вдоль дороги, как ждала школьный автобус, как возвращалась домой, зная, что мамы могло там и не быть, и о том, что могло не быть еды, все это вернулось ко мне.

         – Готов поспорить, они думают, что мы продаем наркотики, – засмеялся он.

         – Да, Алекс, давай на это надеяться. Было бы чудесно, если бы тебя обвинили еще и в этом, а не только в том, что ты, по всей видимости, встречаешься с дочерью бывшей подружки. Для твоей карьеры то, что надо.

         Он сжал мою ногу и подмигнул мне.

         – Расслабься, малыш. Все будет хорошо.

         Мы поехали к месту, где я жила, оно оказалось пустым. Окна были заколочены, ступеньки, по которым я ходила, когда жила здесь, осыпались, все было загублено. Старый фургон, в котором мы жили шесть месяцев, стоял на своем месте. Это был просто остов с дверью и шинами, заброшенный и полностью проржавевший. Воспоминания об этом месте навалились на меня, как тонна камней. Время, когда я приходила домой, а там не было электричества и еды, боль в животе от голода. Я вспомнила, как один из маминых бойфрендов, который присматривал за мной, когда мама работала, умер на кухонном полу. Я понятия не имела, что он мертв, и ночью несколько раз перешагивала через него, думая, что он пьян. От этих воспоминаний бежал мороз по коже, мне захотелось уехать.

         – Вот место, где в меня стреляли, прямо под этим умирающим деревом. Я помню, как терял сознание и думал, что это последнее, что я запомню, прежде чем умру, – сказал Алекс, показывая на дерево, на которое я когда-то лазила. Казалось, что та жизнь была не моя. Это было всего несколько лет назад, а казалось как будто сто. Я почувствовала нарастающую панику, в голове все затуманилось.

        – Давай уедем, Алекс. Здесь все слишком угнетает, – сказала я. Я прижалась к нему и закрыла глаза. Мы поехали дальше от парка и от воспоминаний.

         Мы вернулись в отель, силы меня покинули после всего случившегося. Все, что мне было нужно, это горячая ванна и руки Алекса. Он набрал для меня воду и наполнил бокалы вином. На обратном пути он купил мое любимое мерло в винном магазинчике.

         – Пойдем со мной, – сказала я ему. Я смотрела, как он раздевается. То, как он снимает одежду, это просто шедевр. Его живот плоский и покрыт бугорками мускулов. Мне нравилась темная дорожка, которая вела от пупка до безупречного члена. Его мускулистые ноги покрыты черными волосами, такими же, как и на его крепких бедрах и совершенных икрах. Он повернулся, бросая одежду на диван, и мне открылись его округлые обнаженные ягодицы. Ягодицы, в которые я погружала пальцы, когда он был на мне, выглядели упругими и гладкими. Он был невероятным. И моим.

         Он сел в ванну за мной, и мое тело рядом с ним расслабилось. Мы потягивали вино и наслаждались тишиной. Я убрала волосы наверх, он поцеловал меня в шею, пробуждая мою жажду в нем. Я повернулась и подарила ему долгий и чувственный поцелуй. Я чувствовала, что начинаю заводиться, и это было удивительно после такого дня.

         – Твои губы такие сладкие, – сказала я, поглаживая его бедра под водой. Я почувствовала его эрекцию.

         – Ты заводишься, Прюденс? – спросил он. Он поставил бокал вниз и положил руки мне на грудь. Она набухла,  соски напряглись.

         – Если ты в одной комнате со мной, я возбуждена. Ты – чудесное завершение такого ужасного дня, Алекс. Я так рада, что ты здесь. – Я снова повернулась и поцеловала его, скользнув языком в его рот. Он пососал мой язык, и я застонала.

         – Я всегда буду с тобой, малыш. Никогда не забывай, с чем бы ты не столкнулась, ты больше не одна.

         Мы сидели в ванне, полной теплой пенной воды, не желая вылезать, пока не начали скукоживаться, как чернослив. Мне было абсолютно комфортно сидеть на нем в его объятиях. Когда вода остыла, мы добавили горячей и продолжили мокнуть в объятиях друг друга. Хотя мы и думали о сексе, но оба слишком устали для него. Я мысленно позволяла прошедшему дню утекать. Алекс выглядел уставшим, хотя он никогда бы в этом не признался. Наконец выбравшись из ванной, мы забрались в постель. Мне было тепло и уютно, я слушала его дыхание и успокаивалась под стук его сердца. Я по-настоящему обожаю этого человека.

         Когда мы выехали следующим утром, я осознала, как счастлива, что он приехал спасти меня. Я получила то отпущение, в котором нуждалась, чтобы двигаться дальше в мою новую жизнь.

         – Спасибо, что был со мной, – сказала я, когда мы лежали, переплетаясь телами. Мы уже вернулись домой и предались дикой и страстной до боли любви. Я играла с его волосами, пока он засыпал в моих руках.

         – Я люблю слушать твое дыхание ночью. Это помогает мне заснуть, – прошептал он. – Я люблю тебя, Прюденс Джуд Ромейн, – выдохнул он.

         Мне показалось, что я не расслышала, или может мне это приснилось, и я ничего не говорила некоторое время.

         – Ты слышишь меня?

         Я хотела, чтобы он сказал это снова.

         Я придвинулась ближе, и он сказал:

         – Я люблю тебя, Прюденс Джуд Ромэйн, больше, чем кто-либо когда-либо.

         – Я люблю тебя больше, – прошептала я ему на ухо.

         Его дыхание стало глубже, он засыпал.

         Я лежала без сна, думая, что было бы хорошо, если бы это длилось вечно.

Глава 16

Проснувшись, я увидела, что Алекс сидит на балконе с телефоном. Он кричал в трубку, но мне не было слышно о чем. Я никогда не видела его таким злым. Он был властным и жестким, когда это было необходимо, но эта его сторона удивила меня. Я подошла к балконной двери, и он поднял руку, останавливая меня. С первого взгляда было понятно, что его надо оставить в покое и не задавать лишних вопросов. Мне показалось, что это связано с вопросами политики, поэтому я развернулась и спустилась сделать себе кофе. Мы с Беккетом стали лучшими друзьями. Он прошел за мной на кухню и сел рядом со своей миской в ожидании, когда я накормлю его.

 – Доброе утро, Беккет. Ты, похоже, голоден, – сказала я, когда он склонил голову набок. Я накормила его, сделала кофе, написала сообщение Томасу и начала ждать, когда Алекс закончит разговор.

 Я услышала его шаги. На нем были только боксеры и носки, и он был неотразим. Волосы взъерошены, на глазах очки.

 – Доброе утро, малыш, – он подошел и поцеловал меня.

 – Доброе утро, красавчик. Суровый телефонный разговор? – я улыбнулась ему, он налил себе чашку кофе.

 – Давай сядем снаружи и поговорим, – сказал он. Мы вышли на заднее крыльцо и сели на диван перед очагом. Я еще слышала запах огня, который мы разожгли прошлой ночью, ветер раздувал вокруг пепел. Я взяла плед и накрылась им.

 – В общем, Джейд и кто-то еще, кто ей помогает, снова взялись за свое. Она слила историю о том, как мы с тобой встретились. История в духе, что когда тебе было шестнадцать, я хотел от тебя секса. Я использовал твою маму, с которой я недолго встречался, чтобы добраться до тебя. – Я видела, как его обуревает злость, пока он это говорил. Он провел руками по волосам так, как будто это помогло бы что-то изменить.

 – Я думала, что с этим давно покончено, – сказала я. Я начинала злиться.

 – Я тоже так думал, но она взялась за старое.

 – Что мы можем предпринять? Это ведь помешает твоим предстоящим выборам.

 – Я не знаю. Мои ребята работают над этим, и я надеюсь, мы что-нибудь придумаем. Не волнуйся.

 – Почему она так поступает с тобой?

 – Она любит скандалы и публичность, Прюденс. У нее был невыносимый характер, когда мы встречались. Эти постоянные ссоры и борьба. А теперь, когда мы с тобой вместе, она делает все, чтобы задеть меня побольнее и выставить себя жертвой.

 Я сложила руки на груди, думая о том, что нужно что-то сделать, чтобы предотвратить это. Я не хотела, чтобы мое прошлое или я сама навредили ему. Я должна что-то сделать, но не знала что.

 – Ты глубоко о чем-то задумалась, малыш. О чем ты думаешь? – Алекс продолжал читать смс.

 – Я думаю о том, как остановить ее и защитить тебя. Я не позволю ей причинить тебе вред, Алекс. Ты очень много работал, чтобы достичь того, что у тебя есть. Я собираюсь противостоять ей, потому что она, по всей видимости, тебя не слушает. Это от нее сообщения?

 – Нет, она мне не пишет. Это по работе. Позволь моей PR-команде справиться с этим. Они знают, что делать в таких ситуациях. Если ты столкнешься с ней, она может ответить сильнее, и Бог знает, на что еще она способна. Жизнь сенатора или любой другой политической фигуры всегда на виду. Неважно, что ты сделаешь или не сделаешь, всегда найдется кто-то, кто раздует из мухи слона. Я справлюсь. – Он притянул меня к себе и поцеловал в голову. Ветер сильно качал деревья и обжигал холодом мое разгоряченное и разозленное лицо. Мой огненный рыжеволосый нрав начал проявлять свою силу.

 – Что будем делать сегодня? Нам нужно выбраться отсюда и заняться тем, что душа пожелает, – сказал он. – Чем ты бы хотела заняться? – спросил он, поскольку впереди нас ждал целый день, в котором мы были предоставлены сами себе. Алексу не надо было быть в Капитолии, а у меня был отгул. Мы могли заниматься, чем угодно, только я и он. – Как насчет того блошиного рынка, на который ты хотела попасть, и пообедать где-нибудь. Давай уже выберемся куда-нибудь, – предложил он.

 – Звучит здорово. Я буду готова через минуту. Мы сможем быть вместе, и никто не увидит нас и не скажет ничего, что было бы неправдой. Давай сбежим от этого дерьма. Надеюсь, ты оставишь свой телефон здесь. Или хотя бы не будешь на нем висеть все время.

 – Я не могу. Я все время должен быть на связи.

 – Алекс, я никогда раньше не видела, чтобы ты так много отправлял сообщений. Почему они не могут просто позвонить, если это так срочно?

 Он положил телефон в карман и поцеловал меня.

 – Давай уже пойдем, – сказал он тихо.

 Мы наконец оторвались друг от друга, приняли душ и вышли из дома. Как только он сел за руль своего Мазерати, я тут же завелась. Что-то в его манере вождения и в том, как он контролировал такую изящную машину, распалило и взволновало меня. Я подождала, пока мы выедем за пределы округа, и решила устроить ему небольшой сюрприз.

 Я поцеловала его в шею, медленно расстегнула рубашку. Проложила дорожку из поцелуев вниз к его прекрасному животу и еще ниже, к тому, что принадлежало мне.

 – Мне нравится, Прюденс.

 – Расслабься и дай мне отсосать тебе. Ты так сексуален за рулем. Это будет долгий день рядом с тобой, но без возможности прикоснуться к тебе, – сказала я, глядя ему в глаза. Он застонал, когда я расстегнула молнию на его джинсах и вынула член из боксеров. Я целовала и лизала его, пока он не затвердел. То, что мы ехали по шоссе среди бела дня, и я была у него внизу, невероятно возбуждало. Я медленно лизала головку его члена и водила языком вверх и вниз по его стволу. После того как он стал влажным от моих движений языком, я полностью погрузила его в рот и начала сосать. Он испустил стон и положил правую руку мне на голову.

 – Тебе нравится так, милый? – спросила я, прервавшись.

 – Боже, да, не останавливайся, – прошептал он.

 Я продолжила лизать и сосать его и погружать лицо в его прекрасную мужественность. Его запах был повсюду. Я пристрастилась к нему и не могла насытиться. Мне нравилось зарываться в него лицом.

 – Прюденс, дай мне остановиться и взять тебя. Я так возбужден, – прохрипел он.

 – Нет, Алекс, сейчас я хочу именно этого. Откинься назад и получай удовольствие. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, и не беспокойся обо мне, – прошептала я ему. Я вдыхала его запах, как будто это был воздух, без которого я не могла дышать, я потерлась об него лицом, чтобы получить как можно больше его.

 В момент, когда он погружал свой горячий член глубоко в мой рот и дальше в мое горло, казалось, что он уходил в себя. Он был слишком нетерпелив, и я решила полизать его медленно. Я захотела растянуть удовольствие и наслаждаться им дюйм за дюймом. Его рука была у меня в волосах, легко нажимая, когда он стонал и приподнимал бедра. Я позволила языку нежно порхать и мягко посасывать его по всей длине. Он был таким большим, и я с таким усилием сосала его, что у меня заболел рот.

 – Соси его, Прюденс.

 Он был просто объедение, я завелась от его мощи и удовольствия. Я лизала его и наслаждалась вкусом его смазки, рассчитывая на большее. Я была уверена, что через секунду он мог кончить, одновременно пытаясь маневрировать по извилистой дороге. Мне нравилось, как реагирует тело Алекса на все, что я делаю с ним. Он держал руль так крепко, что костяшки на руках побелели, а мускулы на руках вздулись. Он глубоко задышал и заполнил мой рот своей горячей спермой, когда я начала сосать сильнее.