Текст книги "Восьмой (ЛП)"

Автор книги: Мэтт Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Мне жаль…

– Из-за чего? Тебе не о чем сожалеть… Да? Или я что-то пропустил?

Я ничего не пропустил. Я знал, что сделала Хлоя. Она проводила время со своими друзьями, которые на год её старше, преследуя Линдси, насмехаясь над ней из-за её веса. Линдси – одна из самых толстых учениц школы. Я не уверен, было ли это из-за того, что она постоянно ела, или из-за какой-то генетической особенности, которая сделала её такой. Это было неважно. Последствия их слов всегда имели один и тот же конец; Линдси плакала, пока не засыпала, иногда резала себя перед тем, как забраться в кровать.

– Нам нужно помочь Бену, – сказала миссис Прайс.

Она не наблюдала за Хлоей и мной. Её глаза были прикованы к Бену. Он выглядел бледным, этого нельзя было отрицать.

– Он умирает…

– Я разговариваю со своей подругой. Пожалуйста, не перебивайте меня снова, – сказал я. Я повернулся к Хлое и протянул ей торт. – Съешь это.

– Я не голодна.

– Ты можешь съесть это сама, или я могу тебя накормить. Я не против любого варианта.

Она оглянулась на своих друзей. Никто из них не сделал шага, чтобы помочь ей. Она медленно взяла у меня торт и посмотрела на него.

– Выглядит хорошо, не так ли? – спросил я. – Я сделал его сам.

– Пожалуйста, я не голодна.

– Конечно же, ты голодна. Посмотри на это! Как от такого можно не проголодаться?

Торт действительно выглядел хорошо. Шоколадный бисквит, покрытый шоколадной глазурью. Я бы сам съел его. Если бы я не добавил немного дополнительного ингредиента. Хлоя поднесла торт ко рту. Медленно её рот открылся. Там должна быть начинка. Как могло быть иначе? Торт выглядит потрясающе. Я должен открыть небольшую кондитерскую. Начать их продавать. Я мог бы разбогатеть.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я сидел с Дэвидом в кинотеатре, ожидая начала фильма. Он заплатил; это был какой-то фильм для девчонок, который он хотел посмотреть. Когда он пригласил меня на фильм, я должен был знать, что это не был бы типичный ужастик для парней. Ну что ж, я не мог возмущаться; полагаю, это было всё же лучше, чем быть в классе. Однозначно.

– Так как бы ты преподал им урок? – спросил я его.

– На самом деле не думал об этом.

– Правда?

– Ну ладно, я бы заставил их поцеловать друг друга, – сказал он через долю секунды.

– Что?

– Пирса и его дружков… Перед всем классом… Я заставил бы их целовать друг друга. Таким образом, они больше не смогли бы называть меня геем.

– Думаешь, они не смогли бы?

– Конечно, нет…

Свет погас, и экран ожил. Дэвид прошептал мне:

– Если все увидят, как они целуются… Они вряд ли смогут продолжать называть меня геем!

Я не ответил ему. Я полагаю, что всё, что было сказано, было правдой.

– Как бы ты заставил их поцеловаться? – спросил я.

Он пожал плечами.

– Я не знаю… Помахать пистолетом у них перед лицом?

Я засмеялся.

– Ты представлял это, не так ли?

– Очень много раз, – сразу ответил он. – Хочешь моего попкорна? – он наклонил ко мне свой большой стакан с попкорном.

Я покачал головой.

– Нет, спасибо. Ненавижу попкорн. Как дерьмо на вкус.

* * *

На моём лице расплылась улыбка, когда по подбородку Хлои потекло свежее собачье дерьмо. Полагаю, это из-за небольшого времени в духовке оно стало жидким? Этого следовало ожидать, но это не проблема. Ей, наверное, было ещё хуже, когда дерьмо стекало по её лицу. Она будет чувствовать его привкус несколько дней. Как только она поняла, что это было, она прикрыла рот ладонью, а потом выплюнула торт на пол.

– Нет! – закричал я. – Ты должна съесть всё это!

Я схватил торт и засунул ей в рот. Моя рука сжала её лицо, чтобы она не выплюнула ещё раз. Она боролась в моих руках, но я не отпускал её, пока не почувствовал, что она проглотила оставшуюся часть этого.

– Вот и всё… Хорошая девочка…

Я не мог не думать о Ребекке, которая проглотила и мой собственный яд. Улыбка расплылась по моему лицу. Как только я отпустил Хлою, её вырвало на пол. Здесь начинает пахнуть… Кровью, рвотой, дерьмом и смрадом страха. Слава богу, урок почти закончился. Приятно будет подышать свежим воздухом.

– Теперь ты можешь сесть, – прошептал я Хлое, когда она закончила рвать тем, что она ела, на пол.

Она встала и пошла обратно на своё место, плюясь на ходу.

– За это ты сгоришь в аду, – сказала миссис Прайс. – Ты знаешь это, не так ли?

Она меня больше не боялась. Она выглядела рассерженной. Знакомое выражение, к которому мы, как класс, привыкли. Может, она знала, что я на самом деле ни в кого не буду стрелять?

– Твои мама и папа будут известны во всём мире после того, что ты сделал. Ты будешь гнить в тюрьме, а потом в аду, и им придётся смириться с последствиями твоих действий.

– Тогда я думаю, ад будет переполнен, потому что все мы будем там.

– Просто отпусти нас, прежде чем ты сделаешь то, о чём потом пожалеешь.

– Я ни о чём сегодня не пожалею.

– Ты говоришь это сейчас, но в ближайшие годы… Ты поймёшь… Это был неправильный путь…

Я повернулся к Дэвиду позади меня. Выражение его лица… Он грустно смотрел. Лицо Линдси… Я только что увидел, как её мучитель ест собачье дерьмо… Я не пожалею о сегодняшнем дне.

– Когда вы закончите, – сказал я, – мы продолжим. Нам ещё многое предстоит сделать.

– Ты псих, – продолжила она.

– Нет. Я продукт своего окружения. Вы… Вы все, кто здесь сидите… Вы все сделали меня таким.

– Это чушь, – сказала миссис Прайс.

Я знал, что могу рассчитывать на неё в том, чтобы испортить мне кайф.

– Над учениками издеваются каждый день. Но где ты видел, чтобы они держали свой класс в заложниках?

– Я никого не держу в заложниках! Как только прозвенит звонок, вы все сможете уйти.

– Так позволь уйти нам прямо сейчас!

– Вы же знаете, что нельзя бродить по коридорам во время уроков. Вас могут отправить в кабинет директора. Вы сможете уйти, как только прозвенит звонок. Это не мои правила. Это правила школы…

– Они позволили бы сделать исключение…

Я впился в неё взглядом.

– Вы снова хотите выйти вперёд класса? Разве вы не усвоили урок?

Она ничего не сказала.

– Я так и думал.

Я повернулся к семёрке позади меня. Линдси, кажется, довольна тем, как я обошёлся с Хлоей. Дэвид кажется более спокойным, чем обычно. Забавно, учитывая, что изначально это был его план. Ещё пять учеников, которым нужен кто-то, кто будет сражаться за них в битвах; Элизабет, Маркус, Саманта, Кейт, Хелен. Я не совсем уверен, что смогу им всем помочь. Не совсем уверен, что у меня будет достаточно времени для рассмотрения каждой из их жалоб. Времени никогда не хватает.

* * *

– Где ты был? – спросила мама, как только я вошёл в семейный дом.

Я не сразу ей ответил. Я не ожидал, что меня засыпают вопросами, как только я войду. Не мог же я сказать ей, что был в кино с Дэвидом. Она бы разозлилась, что я не пошёл в школу. Возможно, она всё ещё достаточно сердилась после инцидента с видео, чтобы сообщить об этом и папе – когда он вернётся с работы… Если он вернётся.

– Я задала тебе вопрос – где ты был? Ужин испорчен.

Ужин не испортился бы, сомневаюсь, что она его вообще приготовила.

– Я был в библиотеке с Дэвидом, – соврал я.

На самом деле это было глупо, поскольку она знала, что это было ложью. Не могу вспомнить, когда в последний раз ходил в библиотеку.

– Звонили из школы.

– Что?

– Звонили из школы. Похоже, ты не пришёл на занятия после обеда. Они хотели знать, всё ли в порядке?

– Они правда звонили?

– Да…

– Они так делают?

– Так где ты был?

Лицо мамы покраснело. Я знал, что она злится. Одним из признаков того, что она разозлилась, было то, что её лицо стало ярко-красным; как если бы она была смущена. Дело было в том, что мама злилась только потому, что не знала, где я… Потому что она волновалась за меня… Не потому, что я пропустил занятия.

– Так что ж?

– Я был в кинотеатре…

– С Дэвидом?

– Да, с Дэвидом. У нас были кое-какие неприятности в обеденное время, и мы не могли вернуться в школу после. Мы не думали, что это будет проблемой…

– Скорее, ты не думал, что из школы позвонят?

– И это… Слушай, мам, мне там не нравится. Оскорбления… Издевательства…

– Они успокоятся, ведь ты просто новенький.

– Что? Нет, это не так. Это потому, что я дружу с гомосексуалистом и посмел заступиться за него. Ты помнишь, что случилось с видео? Ты же помнишь. Проблема, в которую я попал… Она будет продолжаться. Одному Богу известно, что они будут делать дальше. Я не хочу туда возвращаться…

– Ты должен вернуться! Я уверена, что им скоро станет скучно, и они перейдут к кому-нибудь другому.

– Это отличается от того, что было, когда ты ходила в школу, мама… Знаешь, когда мир был чёрно-белым, и люди не запирали входные двери на ночь…

– Ну, ты всё равно вернёшься туда завтра. Если хочешь, я могу пойти с тобой.

Я не мог не рассмеяться. Я не хотел.

– Спасибо, но я уверен, что это не поможет!

– Ну, тогда давай им отпор! А теперь пообещай мне, что ты больше не будешь сбегать с уроков.

Я ничего не сказал.

– Пообещай мне.

– Хорошо. Обещаю. Что бы ни случилось.

Я протолкнулся мимо неё, чтобы подняться по лестнице в свою комнату. Я знал, что рассказывать ей о том, что происходит в школе, бессмысленно, но решил, что терять нечего. По крайней мере, нечего терять, кроме моего терпения. Поднявшись наверх, в свою спальню, я закрыл дверь, чтобы уединиться. Я не знаю, как с этим справляется Дэвид. Он занимается этим уже несколько месяцев, у меня это было всего пару недель, и мне это уже надоело. Возможно, это потому, что я устал; устал переезжать из школы в школу… Из дома в дом… Устал от давления, связанного с игрой в догонялки со школьной программой… Устал от необходимости знакомиться с новыми людьми и пытаться заводить новых друзей… Пытаться притвориться, что всё в порядке дома, когда на самом деле… Мне надоела постоянная опека моей мамы и то, что моего старика никогда не бывает дома – всё время работает на Министерство обороны… Я даже устал от того, что не знал точно, чем он зарабатывает нам на жизнь, что заставляет нас так часто переезжать… Я просто устал. С меня было достаточно. И… Я не могу поверить, что из школы позвонили домой в первый же день моего отсутствия. Так много для одного человека, чтобы он время от времени мог убежать и получить тишину и покой. Я не могу допустить, чтобы они звонили домой всё время. Это вызовет проблемы ещё и дома. Тогда выхода не будет.

Дверь открылась, и вошла мама.

– Твой друг Дэвид внизу. С ним всё в порядке? У него ужасное лицо…

– Что? – я спрыгнул с кровати, на которой лежал, и поспешил вниз.

Дэвид стоял у подножия лестницы с разбитым и покрытым синяками лицом.

– Что случилось? – спросил я.

– С меня уже достаточно! – сказал он ещё до того, как я закончил фразу. – Мне, блять, всё это надоело!

Дэвид расстраивался всё больше. Похоже, единственная причина, по которой он уже не плакал, заключалась в том, что он был очень зол.

– Все они… Пошли они нахуй… Я не вернусь… Вот и всё…

– Что случилось? – спросил я снова. – Иисус Христос, Дэвид… Просто скажи мне!

– Пирс… Его дружки… Они случились. Возле моего дома, чувак. Возле моего дома.

– Как насчёт твоих родителей? Они не видели, что случилось?

– Их нет дома. Они никогда не возвращаются домой до позднего вечера. Они, блять, ждали меня у дома.

Позади меня появилась мама.

– Ты в порядке? – спросила она Дэвида.

– Нет, конечно же, он не в порядке! Посмотри на него! – крикнул я. – Вот как обстоят дела в школе. Эти отморозки… Те, про кого ты сказала, что они оставят нас в покое… Вот что они делают… – я почувствовал, что злюсь так же, как Дэвид. – Давай, – сказал я ему, – можешь вымыться в душе.

Я шёл за ним, пока мама просто наблюдала, выражение её лица говорило о том, что она всё ещё не понимает этого. Я не мог не задаться вопросом, что должно случиться, чтобы она поняла?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Теперь ты в порядке? – спросил я Дэвида.

Мы стояли у его входной двери, нас подвезла мама. Она ждала в машине, пока мы с Дэвидом разговаривали.

– Я в порядке, – сказал он.

Я ему не поверил. Я волновался за него. Он действительно не выглядел так, как будто с ним было всё хорошо; свет был включен, но он дома пока не появлялся.

Я посмотрел на окно гостиной. Свет горел, так что я предполагаю, что один или оба его родителя сейчас были дома.

– Ты собираешься рассказать им, что случилось?

– Не думаю, что я смогу это скрыть…

Его лицо действительно выглядело ужасно.

– Но это не имеет значения. Завтра меня всё равно заставят туда вернуться.

– Им всё равно?

– Папа однажды сказал, что это заслуженно.

– Что? Почему?

– Потому что…

– Ты гей? – спросил я.

Дэвид ничего не сказал, но я догадался, что именно поэтому его отец чувствовал, что Дэвид будто заслуживает время от времени побоев. Была небольшая пауза.

– С тобой всё будет хорошо?

Он пожал плечами.

– А какая альтернатива?

– Всё будет только лучше, – сказал я.

Не то чтобы я верил своим словам, но… Должно стать только лучше. На самом деле мы не заслуживаем того, чему нас подвергают. Дэвид не отреагировал на то, что я сказал.

– Что ж, – продолжил я, – мне лучше вернуться… Увидимся завтра. Никогда ведь не угадаешь, Пирс и его друзья могут больше и не появиться… Могут испугаться, что ты привлечёшь учителей, и они будут исключены.

Дэвид пожал плечами. Я повернулся к маме, которая всё ещё сидела в машине. Я мог сказать, что она становилась нетерпеливой, но ненавидел себя за то, что должен оставлять Дэвида вот так. Думаю, у каждого есть предел, и это должно быть его. Я его не виню. Я не пробыл здесь и вполовину так долго, как он, и уже близок к своему пределу. Я снова повернулся к Дэвиду, чтобы продолжить наш разговор, но он уже входил в свою парадную дверь. Не желая прощаться, он закрыл её. Может, завтра он придёт в норму, после крепкого ночного сна?

Я вернулся к машине и сел на переднее сиденье рядом с мамой.

– Он кажется спокойным, – сказала она.

Я бросил на неё взгляд.

* * *

– Что ты делаешь? – спросила миссис Прайс.

Я просто стоял перед классом. Мои мысли были в другом месте. Отвлёкся на минуту. Разочарован, что не хватает времени разобраться со всеми по отдельности.

– Нам нужно оказать помощь Бену.

– Он мёртв, – сказал я.

Я даже не посмотрел на него. Я просто знал, что он мёртв. Раньше его дыхание было шумным. Теперь я его совсем не слышу.

– Ты сядешь в тюрьму… – сказала миссис Прайс, – на очень долгое время.

– Я нет, – я улыбнулся ей и взглянул на пистолет.

– Ты убийца! – продолжила она.

– Пирс тоже! – крикнул я. – Хлоя… – я указал туда, где она всё ещё плакала. – Убийца! Линн… – я указал на девушку, сидевшую в задней части комнаты, рядом с тем местом, где сидел Пирс. – Убийца! Роберт… – один из друзей Пирса. – Убийца! Джон… – другой парень, близкий к Пирсу. – Даже Бен и Дэниел… Они все убийцы! Единственная разница в том, что они не брали в руки пистолет!

* * *

Уроки вот-вот начнутся. В классе тише, чем обычно. Похоже, Дэвид делает свой привычный трюк, задерживаясь до последней минуты, чтобы прийти в класс последним. С заднего ряда идёт шёпот. Я не могу его разобрать. Что-то о Дэвиде. Интересно, после вчерашней ночи, вернётся ли он в класс или его мама и папа наконец заберут его отсюда и отправят в другое место?

Я обернулся, чтобы посмотреть на остальных участников класса. Пирс и его друзья снова пропали. С ними та же старая история. Они задираются на кого-то, а затем исчезают на несколько дней. Через несколько дней они снова появляются из той дыры, в которую залезли, как будто ничего не произошло. Куски дерьма. При том настроении, в котором я нахожусь, вероятно, это лучше, что их не хватает. Не думаю, что смогу сохранять спокойствие из-за того, что они сделали прошлым вечером. Было бы не так уж плохо, если бы Пирс был один, но… Он и вся его банда? Я бы закончил так же, как Дэвид вчера.

Моё внимание снова обратилось к задней части класса, когда дверь открылась. Я почти ожидал, что это будет Дэвид, но это был не он. Вошла миссис Прайс; мрачное выражение на её лице. Что ж, это в новинку.

Класс молча смотрел, как она кладёт сумку около стола. Она выглядела так, словно ей понадобится пара минут, чтобы собраться с мыслями.

– Мы только что узнали, – сказала она спустя несколько минут, – что прошлой ночью Дэвид покончил с собой…

* * *

– В этом классе нет невиновных! – закричал я. – Ни одного! Никого! – я ткнул пистолетом в каждого ученика. Они изо всех сил старались уклониться от оружия. – Не ты! Не ты! Не ты! Ни один! Никто! Вам всем нужно понять… Вам нужно преподать урок. Здесь стоят только невинные… Я повернулся и увидел Дэвида, Линдси, Элизабет, Маркуса, Саманту, Кейт и Хелен.

– Там никого нет… – сказала миссис Прайс.

– То, что вы их не видите, не означает, что их там нет. Но они всегда здесь. Всегда ходят по коридорам, где их так долго мучили… Что я делаю? Что я здесь сегодня делаю? Кто-то должен был сделать это давным-давно…

– То, что ты делаешь… Это ничего не исправит. Это ничего не изменит…

– Исправит! Вы не понимаете. Люди услышат об этом. Эта история распространится по всему миру… Газеты, телепрограммы… Предупреждение для других, которые могут мучить своих одноклассников…

– Не исправит. Ты просто войдёшь в историю как ещё один психопат, убивающий невинных детей в своей школе…

– Так же, как и Дэвид стал очередным школьником в статистике самоубийств?

* * *

Короткие слова миссис Прайс были всем, что упоминали о Дэвиде в школе – по крайней мере, перед учениками. На утреннем собрании не было выступлений с предложениями помощи людям, находящимся в таком же положении, как и Дэвид. Советов по обращению с хулиганами тоже не было. Ничего не было. Даже местная газета почти не вдавалась в подробности об этом, когда она появилась на пороге школы через три дня после этого события.

Моей маме было жаль меня, потому что я потерял друга, но потом она стала говорить, что предполагала, что это может произойти. Она видела в его глазах, что он был обеспокоенным мальчиком; с израненной душой. Учителям тоже было нечего сказать. Очевидно, у Дэвида была затянувшаяся депрессия, которую он принёс с собой в новую школу – это зафиксировано в его досье из предыдущей школы. Я рассказал им об издевательствах, но это было более или менее скрыто. Пирс и его друзья, конечно, всё отрицали. Что было ещё хуже, так это то, что Пирс и его приятели, каждый раз, когда я смотрел на них, смеялись. Не знаю, как насчёт того, что… Неужели никто из них не чувствовал угрызений совести? Неужели они искренне считали, что не виноваты в том, что случилось с Дэвидом?

– Что ты здесь делаешь? – спросила мама.

Я сидел в кабинете отца. Кабинет, который обычно был недоступен из-за секретных документов, которые он иногда имел при себе. Я всегда не мог не задаваться вопросом, почему, если они были такими секретными, он приносил их домой и, что более важно, какая разница, допускали нас с мамой к ним или нет? Не то чтобы он оставлял их на своём письменном столе. Все они были заперты в его большом стенном сейфе. Кстати говоря… Как раз сейчас я отчаянно пытался угадать его комбинацию.

– Я задала тебе вопрос.

С щелчком открылся запорный механизм сейфа. Успех. Попробовав его дату рождения, дату рождения мамы, дату моего рождения… Я был удивлён, когда сейф открылся на дату их свадьбы. В этом дерьмовом мире было приятно осознавать, что папа по-прежнему ценит свой брак – больше, чем можно было сказать о некоторых парах. А может, конечно, он просто не знает, как изменить код комбинации теперь, когда он установлен.

– Уходи отсюда… Твой отец убьёт тебя.

Я сомневаюсь. Его никогда не бывает дома.

Я распахнул дверцу сейфа. Вот он. Как я и надеялся. Я залез внутрь и взял отцовский пистолет. Его любимая штука, когда он подготавливает новобранцев. По крайней мере, он мне так говорит. Насколько я знаю, он мог купить его на чёрном рынке просто как источник защиты для дома. Интересно, знала ли мама, что он здесь? Я узнал это только тогда, когда увидел пистолет через его плечо.

– Положи это! – строго сказала мама, когда я вытащил пистолет из сейфа.

– Я не могу. Мне он нужен.

– Нужен? Для чего?

Я просто смотрел на неё. Она знала, для чего он нужен. Неужели я действительно должен был это разъяснять? Мне он нужен, чтобы преподать им урок. Всем им. Как и хотел Дэвид. Я делаю это для Дэвида…

– Ты не выйдешь с ним из дома, – сказала мама.

Она заблокировала дверной проём. Я могу только надеяться, что она не собирается меня обезвреживать.

– Ты не возьмёшь его в школу, – продолжила она – доказательство того, что она точно знала, для чего мне он был нужен.

– Да, возьму. Мне нужно показать им, что они больше не могут обижать людей. Мне нужно показать им, что их действия имеют последствия. Им нужно знать, что я не боюсь. Им нужно знать…

– Ты не боишься? Тогда тебе не нужно брать в школу пистолет…

– Мне нужно им показать! – закричал я. Я чувствовал, как мои глаза начинают расширяться. – Ты знала, что Дэвид не был первым, кто покончил с собой в моей школе? Были и другие… Другие, над кем издевались, как и над Дэвидом. Впервые я услышал об этом вчера… В кафетерии… Люди говорят об этом… Вспоминая других, которые тоже покончили с собой, потому что над ними издевались…

– Так ты пойдёшь и причинишь вред тому, кто издевался над твоим другом? – сказала мама. – Дальше будет ещё один хулиган. Что бы ни говорили и что бы ни делали, их место всегда займут другие.

– Так не должно быть. Я могу их научить. Я могу показать им ошибочность их пути. Я могу им показать. Они больше никому не причинят вреда. Они этого не сделают. И когда появятся новости о том, что я сделал… Когда появятся новости – никто не захочет снова кого-то обижать…

– Ты глупый, – сказала мама, – мир не так устроен.

– А может, и так? Ещё никто не пробовал.

– Мне жаль твоего друга. Ты знаешь, что это так. Если ты хочешь подумать о смене школы, я поговорю с твоим отцом, когда он позвонит…

– А в чём смысл? Каждая новая школа такая же! Мне нужно это сделать. Не только для себя, но и для таких людей, как Дэвид…

– Но…

– Линдси, Элизабет, Маркус, Саманта, Кейт… Хелен… А теперь и Дэвид. Я нашёл газетные статьи о них на школьном компьютере. Все они покончили с собой разными способами. Все мертвы из-за тиранов…

– Ты не знаешь этого точно, это могло быть потому, что…

– Конечно же, это было связано с этими ублюдками! Возможно, в их жизни было что-то ещё, что расстраивало их, но ты сама понимаешь, что именно такие, как Пирс, довели их до черты. Каждый раз, закрывая глаза, я вижу их… Стоящих там. Каждый раз…

* * *

Я посмотрел на Дэвида и других. Время было на исходе. Я слишком был увлечён спорами с миссис Прайс о том, что я делаю. Как я ошибался. Я не психопат. Я нет. Я невиновен. Дэвид и другие шестеро учеников… Мы невиновные… Загнанные в угол без видимого выхода, кроме того, что я сейчас здесь совершаю, или самоубийства. Мне нужно это сделать. Просто перейти уже к Пирсу. В моих глазах он главный виновник. Преподать ему урок, настолько суровый, что другие запомнят его навсегда.

Вот оно.

То, к чему я стремился.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Хватит! Хватит! – рявкнула миссис Прайс. – Дай мне пистолет!

Кто, по её мнению, отдаёт такие приказы? Она забывает, что это мой класс. Я главный. Но она права, уже хватит. Я уже дошёл до точки невозврата. Пришло время положить этому конец.

– Дай мне пистолет! – закричала она.

* * *

Я никогда не слышал, чтобы моя мама так кричала, и это немного вернуло меня назад.

– Дай мне пистолет! – она снова закричала.

Я прошел мимо неё, но она схватила пистолет. Она кричала, чтобы я отдал его, но я не стал. Какую-то долю секунды мы оба танцевали по комнате, сражаясь из-за пистолета, как вдруг в доме раздался выстрел, эхом отозвавшийся в маленькой комнате, в которой мы находились.

* * *

Миссис Прайс выглядела сражённой, когда я посмотрел на неё через дуло дымящегося пистолета. Из дыры в груди сразу же хлынула кровь. Она опустилась на колени, не говоря ни слова, а затем упала лицом на твёрдый пол. Остальные в классе закричали и тут же вскочили из-за своих парт. Кто-нибудь обязательно бы это услышал. Сейчас кто-нибудь придёт.

* * *

Неважно, привлечёт ли звук выстрела людей. Меня здесь уже не будет. Я не хотел, чтобы это случилось. Я не хотел, чтобы пистолет выстрелил, но я не могу оставаться здесь, сожалея о случившемся. Когда я посмотрел на маму, которая лежала лицом вниз в луже крови, я понял, что это не моя вина. Я оцепенел от того, что сделал. Это не моя вина. Ничего подобного. Это их вина. Этих тиранов. Пирса. Это его вина. Уроки начинаются менее чем через час. Мне нужно быть готовым. Я только надеюсь, что смогу закончить это до того, как они придут за мной.

* * *

Меня не волновала паника в классе. Меня не волновало, что некоторые из них посмели броситься к двери. Они могут уйти. Это больше не имеет значения. Всё, что имеет значение, это он… Пирс. Он всё ещё в последнем ряду класса. Не знаю, слишком ли он ошеломлён, чтобы сбежать, или слишком глуп. В любом случае я благодарен. Я не хотел преследовать его по школе.

Я бросился к тому месту, где сидел Пирс, всё ещё держа в руке дымящийся пистолет, и схватил его за волосы. Он издал забавный тихий вопль, когда я поднял его на ноги и повёл к передней части класса. К тому времени, когда мы туда доберёмся, бóльшая часть класса будет пуста. Только я… Бен, миссис Прайс и Пирс. Даже Дэниелу удалось выбраться из комнаты – без сомнения, он помчался домой, чтобы почистить зубы и смыть запах члена с помощью очень сильного средства для полоскания рта. Грёбаный педик.

– Ты сделал всё это! – я кричал на Пирса. – Ты!

Теперь молчание не имело значения. Я знал, что они идут за мной. Кто-нибудь уже вызвал бы полицию… Кто-нибудь побежал бы к другим учителям. Время против меня.

– Пошёл ты! – прошипел Пирс.

Я ударил его прикладом пистолета по лицу, и он вскрикнул. Два его передних зуба треснули от удара твёрдым металлом. Утром будет больно.

– Нет! Это ты пошёл! Ты всё это сделал!

Я поднял приклад оружия обратно в воздух и снова уронил ему на лицо. Громкий треск. Это его нос? Он выглядел полубессознательно.

– Только, блять, не падай в обморок…

– Остановись! Что ты делаешь? – послышался голос из дверного проёма.

Я поднял глаза и увидел стоящего там директора школы с выражением ужаса на лице. Я направил пистолет прямо на него. Он протянул руки перед собой, как будто они могли остановить пулю, летящую в его сторону.

– Расскажите мне о Дэвиде! – крикнул я.

– Что?

– Расскажите мне о Дэвиде… Что он был за человек?

Последовала небольшая пауза.

– Он был сбит с толку… – начал он.

Я нажал на курок, и он упал замертво. Дэвид не был сбит с толку. Дэвид был жертвой. Мы все жертвы.

– Из-за таких людей, как ты, – сказал я Пирсу, последняя струна моих мыслей прозвучала вслух.

– Пожалуйста… Не убивай меня… – сказал он.

Неужели избиения окончательно сломили его? Или это было из-за того, что директор школы и миссис Прайс получили пулю? Этот «жёсткий человек», создающий образ неконтролируемого, окончательно сломлен? Не буду притворяться, что немного разочарован. Я очень хотел ударить его ещё, но, честно говоря, это, наверное, к лучшему. Я почти уверен, что уже слышу сирены на расстоянии.

– Я не собираюсь тебя убивать, – сказал я Пирсу. – Я хочу, чтобы ты с этим жил. Я хочу, чтобы ты жил с осознанием того, что убил миссис Прайс. Ты убил директора школы. Ты убил мою маму, сукин сын, и Дэвида. Даже Бен умер из-за тебя. Всё, что произошло… Твоя вина. Скажи это…

– Это моя вина, – пробормотал он сквозь сломанные зубы и окровавленные дёсны.

– Громче! – сказал я.

– Это моя вина, – повторил он.

– Кричи!

– Это моя вина! – крикнул он во весь голос.

– Ещё!

– ЭТО МОЯ ВИНА!

Сирены сейчас снаружи. Они уже здесь. Вот и всё. Игра закончена.

– Открой свой грёбаный рот, – прошипел я.

Пирс плакал, открывая рот.

– Шире! – сказал я ему.

Сломленный мальчик сделал, как было сказано.

В коридорах за классом двери бьют по стенам. Вот оно. Урок подошёл к концу. Через несколько секунд в дверях стояли офицеры, нацеленные на меня. Я уверен, что в коридоре есть ещё несколько человек, которые ждут своей очереди.

– БРОСЬ ОРУЖИЕ! – крикнул один из них.

Я прижался головой к лицу Пирса так, чтобы моё ухо оказалось на уровне его рта. Клянусь, несмотря на крики полиции, я чувствовал страх, исходящий от его тела. Даже унюхал его. Сломленный мальчик обмочился? Я улыбаюсь, когда приставляю пистолет к своему другому уху.

Я надеюсь, что знание, что он несёт ответственность за все эти смерти… Надеюсь, оно не даст покоя Пирсу, пока он жив. Если он забудет, я надеюсь, вкус моих мозгов в его рту послужит неприятным напоминанием. Готовясь нажать на курок, я только надеюсь, что пуля не пройдёт сквозь и мою голову, и его тоже. Я не могу обещать, что этого не случится.

А если это и будет так… Это не конец света. Только его. Я закрыл глаза и приготовился. Вот оно. Интересно, будет ли больно?

– Я тебя люблю… – дружелюбный голос, громче звучащий в моей голове, чем крики полицейских и сирен.

Я открыл глаза. Дэвид стоял практически передо мной.

– Я люблю тебя, – сказал он снова, – и всегда любил.

Я улыбнулся.

– Я тоже тебя люблю…

Всё это время я только начал понимать, что живу во лжи. Не было никакой девушки, потому что подсознательно я этого не хотел? Я так и не понял. Теперь это не имеет значения.

– Я тоже тебя люблю, – повторил я.

Я не мог не улыбнуться. Всё это время я пытался преподать урок всем. Пытался научить их чему-то ради их жизни, и именно я в конечном итоге чему-то научился.

Школа, даже город, быстро забыли о семи предыдущих, которые покончили с собой. Бьюсь об заклад, они не так быстро забудут восьмого.

Я проигнорировал крик из дверного проёма и нажал на спусковой крючок…

Перевод: Alice-In-Wonderland

Бесплатные переводы в нашей библиотеке:

BAR «EXTREME HORROR» 18+

https://vk.com/club149945915

или на сайте:

«Экстремальное Чтиво»

http://extremereading.ru