Текст книги "Восьмой (ЛП)"

Автор книги: Мэтт Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Разве у тебя нет ничего ярче, что ты можешь надеть? – спросила она. – Ты всегда одеваешься в чёрное… Цветное тебе так идёт…

– Я хочу чёрный. Чёрный – это круто, – сказал я.

Я также понял, что это был цвет силы. Мама как-то сказала, что думала, что я гот. Я не мог не рассмеяться. Я вряд ли гот. Не то чтобы я накрашиваюсь, одеваюсь с ног до головы в чёрное и хожу, слушая хэви-метал, пока режу себя… Имейте в виду, я на самом деле не знаю ни одного гота… Может, они этого и не делают? Может, виной просто плохие фильмы, изображающие их в негативном свете?

– Что ж, приятно видеть, что ты так быстро устраиваешься, – продолжила она. – Особенно после того, что случилось в начале недели… Тебя хоть подбросить?

– Всё в порядке, мама, правда. Я могу идти своим ходом.

– Ну, если ты уверен…

Мне правда жаль маму. Я знаю, почему она так хочет быть частью моей жизни. Потому что на самом деле у неё нет собственной жизни. Она так же часто переезжает, как и я, из-за папы. По крайней мере, у меня есть шанс познакомиться с новыми друзьями и разными людьми, ходя в школу. Ей не нужно работать. На самом деле папа сказал, что не хочет, чтобы она этого делала. Он хотел, чтобы она была дома… Держала дом в порядке и готовила еду на стол, пока он выходит на работу и обеспечивает семью. Думаю, старомодные взгляды. В реальности это означало, что маме не удавалось общаться с людьми своего возраста, тем более что ей не хватало уверенности, чтобы присоединиться к местным клубам по интересам, которые открыли бы дверь для встречи с новыми единомышленниками. Она просто оставалась дома и с каждым днём ​​всё больше сходила с ума.

– Спасибо, мам. Правда. Но я уверен.

Она улыбнулась мне и сказала:

– Ну, тогда я оставлю тебя собираться… – и с этими словами вышла из комнаты.

Хотя я люблю её.

* * *

Моё сердце билось быстро и сильно, когда я нажал кнопку дверного звонка в дом Ребекки. Я знаю, что это всё к лучшему; новое начало. Шанс превратить ненависть Пирса и других, которые испытывают её ко мне, во что-то более позитивное. Но это не делает меня менее нервным. Нервничать – нехорошо. У меня есть дурная привычка быть крайне саркастичным, нести всякую чушь или быть очень молчаливым. Ни те черты, которые располагают к себе. Я бы хотел, чтобы Дэвид пошёл со мной. По крайней мере, здесь был бы кто-то, кому я определённо нравлюсь.

Шаги из-за двери. Кто-то приближается. Дверь открылась, и там стояла Ребекка. Видение красоты. На ней было короткое чёрное платье, которое, похоже, едва прикрывало её заднюю часть. Я не буду лгать; она выглядит горячей. Действительно горячей. Её лицо было накрашено сильным макияжем. Обычно я предпочитаю «лёгкий», но… Ей это идёт.

– Ты пришёл! – воскликнула она. На самом деле она говорила так, как будто она была рада. – Я надеялась, что ты это сделаешь! – она протянула мне руку и повела в дом.

Я уже чувствую себя не в своей тарелке. Она провела меня в гостиную, где сидели Пирс и его друзья. Всего их было шестеро. В комнате воцарилась тишина, когда они увидели меня. Мне стало плохо, но я не могу этого показать. Пирс первым встал и подошёл ко мне.

– Ты не настучал, – сказал он, – я уважаю это… Послушай, мы оба говорили и совершали глупости, но… Что ты скажешь, если мы начнём всё заново? – он звучал искренне.

– Мне нравится эта идея, – сказал я.

– Договорились, – сказал он.

Он отвернулся от меня и снова присоединился к своим друзьям. Через несколько секунд они вернулись к тому, о чём они говорили, прежде чем я вошёл.

– Видишь, – сказала Ребекка, – новое начало.

Я улыбнулся ей. И это всё? Это всё, что было нужно?

– Могу я предложить тебе напиток? – спросила она.

Ответа она не дождалась. Всё ещё держа меня за руку, она потащила меня в большую кухню, которая была битком набита различными напитками – в основном разновидностью «алкогольных напитков».

– У нас здесь есть почти всё, – сказала она.

– Так много алкоголя, – сказал я.

– Все скинулись.

Упс. Я тоже должен был вкладывать деньги? Немного денег в фонд алкоголя? У меня сейчас ничего нет, кроме наличных денег, которые мне нужны, чтобы добраться на такси до дома. Я мог бы дать ей их. Мог бы позвонить маме, чтобы она забрала меня… Нет. Забудь это. Мне не нужно, чтобы она видела Ребекку. Она, без сомнения, поспешит с выводами, что мы пара. Наверное, в конечном итоге произнесёт речь о безопасном сексе и всё такое. Что ещё хуже, она пригласит Ребекку на воскресный обед… Хотя, это было бы неплохо… С тех пор, как я впервые увидел её, я думал, что она милая.

– Попробуй, – она ​​протянула мне красный напиток.

Понятия не имею, что это и каков будет вкус, но я не хочу показаться некрутым, спрашивая или отказываясь.

– Спасибо, – сказал я.

– Дэвид не смог прийти, да? – спросила она.

– Нет, он сказал, что занят…

– Жаль.

Смех доносился из гостиной.

– Ты хочешь подняться наверх, чтобы мы могли поговорить? Там тише…

– М-м-м, конечно, – сказал я.

Это был первый раз, когда меня приглашала девушка наверх. Я отчаянно пытался говорить об этом спокойно и уверенно, но я почти знаю, что у меня ничего не вышло. Она улыбнулась и повела меня через дом обратно к лестнице. Она поднималась по лестнице впереди меня. Я всегда думал, что я джентльмен, но, глядя на её тугую маленькую задницу на протяжении всего пути… Ну… Думаю, я не такой уж и джентльмен!

– Это вон там, – она ​​указала на дверь напротив лестницы, – я сейчас приду – устраивайся поудобнее.

Она направилась в то, что выглядело как ванная комната, и я пересёк лестничную площадку в то, что оказалось её комнатой.

Странно. Всё было розовое. Не знаю, чего я ожидал, но был уверен, что это будет не совсем розовая комната. Розовые стены, розовое одеяло… Даже ковёр имеет более светлый оттенок розового. Определённо, комната молодой девушки. Вы бы не догадались, что это её комната. Думаю, я наполовину ожидал увидеть здесь фотографии полуобнажённых мужчин поп-звёзд, свисающих со стен, и косметики, разбросанной по всей комнате… Чёрт, я даже думал, что увижу разные наряды, лежащие на полу на том месте, где она примеряла одежду на эту вечеринку. Но в этой комнате, кажется, всему своё место. Кстати говоря, я, одетый в чёрное, действительно должен выглядеть здесь неуместно!

– Извини, что отлучилась, – она ​​появилась в дверном проёме позади меня.

Я повернулся, чтобы посмотреть на неё. Это было странно, но её грудь внезапно показалась… Ну… Больше? Никаких претензий к этому не было. Я старался отводить глаза, чтобы не смутить её и не показаться мерзавцем. Она просто улыбнулась и прошла мимо меня, погладив рукой мою промежность. Это было недоразумением… Но… Этот запах… От неё ещё больше пахнет сладкими духами, которые я почувствовал, когда она впервые открыла мне дверь. Не знаю, что это, но мне нравится. Она села на кровать и похлопала по матрасу рядом с собой. Приглашение присоединиться к ней? Как ни странно, я почувствовал, что мой член становится жёстче. Я могу только надеяться, что она этого не заметила.

Я пересёк комнату и сел рядом с ней. Интересно, выглядел ли я так нервно, как себя чувствовал? Давай, ты должен быть мужчиной. Действуй как таковой.

– Должен сказать, я не ожидал, что твоя комната будет выглядеть так, – сказал я.

– Нет? Чего же ты ожидал? – она повернулась ко мне лицом и положила руку мне на ногу.

Сейчас у меня полная эрекция, и я чувствую себя невероятно неловко.

– Ты хорошо выглядишь сегодня вечером.

– Спасибо, – пробормотал я.

Тупица. Я должен был сказать ей, что она тоже хорошо выглядит, и не только сегодня вечером. Она всегда хорошо выглядела.

Она засмеялась.

– Ты чувствуешь напряжение… Расслабься…

Прежде чем я успел ответить, она наклонилась и поцеловала меня в губы. Через несколько секунд она снова поцеловала меня, засунув язык в мою глотку. Агрессивно… Приятно…

Она слегка отстранилась.

– Ты хорошо целуешься.

Я попытался ответить, но мой рот не хотел работать. Кроме того… Я был уверен, что она это сказала просто так. Чтобы быть доброй. Интересно, могла ли она понять, что это был мой первый поцелуй? Она снова наклонилась, положив левую руку мне на щёку. Продолжала целовать меня, её рука ласкала мою щёку, а ногти нежно царапали меня. Она опускалась ниже… По шее… По груди… Пока не коснулась моей промежности. Она издала забавный звук «м-м-м» изо рта и обеими руками возилась с моим ремнём, пока он не был расстёгнут, что позволило ей сделать то же самое с моими джинсами. Это действительно происходит? Я отчаянно хотел прикоснуться к ней, как она прикасается ко мне… Я хотел почувствовать мягкость и тепло её кожи. Я хотел пощупать её грудь… Хотел, но не мог. Я просто замер на месте; позволяя ей делать то, что ей заблагорассудится.

– О, а ты большой мальчик, – промурлыкала она, высвобождая мою эрекцию из-под моих боксеров.

Я чувствую, что должен её остановить. Может быть, сначала познакомимся с ней немного? Я думал, что правильный порядок: несколько свиданий, держание за руки, ещё пара свиданий, первый поцелуй, ещё держание за руки, а затем, в конце концов, какой-то половой акт. Я не думал, что всё будет так.

– У меня там в ящике есть презервативы… – прошептала она мне на ухо.

К чёрту это. В любом случае подержаться за руки можно и после.

– Конечно, – пробормотал я, всё ещё приковывая руки к матрасу.

Она спрыгнула с кровати и пошла через комнату, на мгновение оставив меня на постели.

– Давай, сейчас! – внезапно закричала она.

В мгновение ока дверь спальни распахнулась, и в комнату ворвался Пирс с мобильным телефоном в руке и огромной злой улыбкой на лице.

– Что за мерзость! Что ты делаешь! Дрочишь в комнате младшей сестры Ребекки? Ты знаешь, как это хреново? Ей всего восемь. Ты долбаный извращенец!

Я не знал, что происходит, и не ждал ответа. Я встал так быстро, как только мог, повернувшись спиной к мобильному телефону, и приспособился, чтобы скрыть свою эрекцию. Звук смеха Ребекки из угла комнаты эхом разносится в моём обеспокоенном разуме…

Вот такое новое начало.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Если бы Пирс сказал, что он имел в виду в тот вечер, о том, что мы начнём сначала… Если бы Ребекка не обманула меня, заставив выглядеть глупо… Прямо сейчас миссис Прайс, несомненно, кричала бы на одного из нас за плохое выполнение домашнего задания. А пока она просто сидела и выглядела расстроенной тем, что только что сделала. Ребекка всё ещё шмыгает носом в углу комнаты, а Пирс всё так же истекает кровью, как он и заслуживает.

– Подумай ещё немного, – сказал я Пирсу, возвращаясь к передней части класса, – и мы ещё немного поговорим, – сказал я.

Вернувшись в начало класса, я повернулся к Бену Гриффину и Дэниелу Гордону. Двое ближайших друзей Пирса. В отличие от физического насилия, которое Пирс любил проявлять, эти двое были слишком слабы, чтобы нанести такой урон. Вместо этого они предпочли проверенный метод обзывания. Тот, кто сказал, что «палки и камни могут сломать вам кости, но слова никогда не повредят вам», явно не был объектом внимания людей, которые проводят бóльшую часть своего времени, используя слова ненависти. За короткое время в этой школе я потерял счёт много раз, когда меня обзывали эти два узколобых придурка. Глупо с моей стороны и других – обижаться на это, но… Вы слышите что-то достаточно много раз и начинаете в это верить. Это вас утомляет.

– Бен и Дэниел, не могли бы вы выйти вперёд класса, пожалуйста?

Не знаю, почему я сказал «пожалуйста». Мне больше не нужно так говорить. Мне не нужно быть вежливым. Я главный. Это была не дружеская просьба. Это был приказ.

Они посмотрели друг на друга, не зная, стоит им это делать или нет. Беглый взгляд на Пирса, который был едва в сознании после последнего полученного удара пистолетом, и они двое встали; ни один из них не желает подвергаться такой жестокости. Интересно, сделали бы они это, если бы знали, что их ждёт? Интересно, предпочли бы они всё ещё встать? Я улыбнулся. Медленно они двинулись вперёд. Оба они были высокими людьми. Оба с тёмными волосами. У обоих тёмно-карие глаза. Такой же размер и по ширине. Вам будет простительно, если вы подумаете, что они братья.

– Вы помните, когда Дэвид рассказал вам о Бене и Дэниеле? – спросил я миссис Прайс.

Она не ответила. Как грубо.

– Вы помните, как он рассказал, что его всё время обзывают? Я помню. Он рассказал вам, как это его расстраивает и как ему это не нравится. Он попросил вашей помощи, и вы сказали ему, чтобы он не был таким глупым. В конце концов, это были всего лишь обзывания. Которые, кстати, до сих пор продолжаются. Вы помните?

– Да, – кивнула она.

– Это была просто игра, – сказал Бен.

– Ну, тогда всё в порядке… Пожалуйста, присаживайтесь… – сказал я.

Мой сарказм снова ускользнул. Бен по глупости пошёл обратно на своё место в конце класса.

– Не двигайся, блять… – прошипел я.

Он замер на месте. Хороший мальчик. Не такой глупый, как кажется.

– Скажи мне, как ты называл Дэвида, когда просто играл? – попросил я.

Ни один из них не ответил. Может, забыли?

– Педик. Хуесос. Гомосек. Гей. Любитель членов… Было несколько названий.

– Это была просто игра…

– Вы знали, что это его расстраивало. Вы знали, что он не воспринимал это как игру.

– Нам очень жаль, – сказал Дэниел.

– Поздно, – я старался не показывать ликование, поскольку они оба выглядели так, словно вот-вот заплачут. – Ну… Я полагаю… Вы могли бы поцеловаться в знак всеобщего примирения…

Они ничего не сказали. Они просто смотрели друг на друга, надеясь, что один из них понимает, о чём я говорю. Они повернулись ко мне с пустым выражением лиц. Наступила пауза.

– Тогда давайте, поцелуйтесь в знак примирения…

После того, как видео, которое Пирс снял на свой мобильный телефон, было отправлено по электронной почте – как выяснилось – всем, кто подписался на школьный цифровой журнал, которым руководили ученики, именно Дэниел и Бен распустили слух о том, что я педофил. Именно они заявили, что нельзя показать всё видео, потому что в нём была показана младшая сестра Ребекки, танцующая для меня в нижнем белье. Они признали, что это была ложь, когда была задействована полиция, но не так, чтобы все могли слышать – только полицейские, моя мама и родители Ребекки. Ребекка отрицала, что находилась в комнате в то время; её отрицанию способствовал тот факт, что звук был приглушён изворотливой «порно» музыкой, наложенной поверх её смеха. Бен и Дэниел так и не извинились за неприятности, в которые я попал. Не помогало и то, что Дэвид дулся на меня. Он предупредил меня, чтобы я не ходил туда, и обижался на то, что я не поверил в то, что он говорил.

– Я не понимаю, – сказал Дэниел.

– Позволь мне объяснить тебе это, – сказал я. – Я хочу, чтобы ты поцеловал Бена.

Дэниел посмотрел на пистолет в моей руке, а затем на Пирса в дальнем конце комнаты. Он повернулся к Бену и наклонился вперёд. Закрыв глаза, он быстро поцеловал его в щёку.

– Что ж, – сказал я, – это было очень мило, но… Я думаю, ты можешь сделать больше, чем это. Поцелуй его, как будто это серьёзно. Я хочу видеть языки. Знаешь… Потому что я такой вот педик!

– Мы не это имели в виду! – сказал Бен; выражение паники на его лице и дрожащий голос. – Пожалуйста… Мы не это имели в виду. Понимаешь?

– Понимаю. Спасибо. Для меня это очень много значит. Теперь целуйтесь. И выглядите так, будто вам это нравится.

* * *

Последствия просочившейся видеозаписи более или менее прекратились к третьей неделе. По крайней мере, в школе. Дома мама всё ещё не отпускала эту ситуацию, и она по-прежнему была не совсем довольна случившимся. Я продолжал твердить ей, что это не моя вина, но она просто продолжала говорить, как это стыдно для всей семьи. Для всей семьи? А что я? Я не просил показывать видео везде. Я не хотел, чтобы люди это видели. Я тот, кто должен выходить на улицу и встречаться с людьми, которые смотрели это видео. Не похоже на то, что мама натыкается на людей, которые его смотрели. Мама ни с кем не сталкивается.

– Твой отец будет так разочарован, когда вернётся домой, – постоянно напоминала мне мама.

– Кого волнует, что он думает? Кого волнует, что кто-либо думает? Не то чтобы мы здесь долго пробудем! Никогда такого не было!

– И что она тогда сказала? – спросил Дэвид.

Я сидел с ним в кафетерии. Это был первый раз, когда мы говорили об этом с момента утечки видео.

– Она сказала, что я неблагодарный. Что папа всё это делает ради меня… Командировки… Работа… Что это всё для меня, но это чушь.

– Почему же?

– Если бы они хотели для меня самого лучшего, они бы оставили меня в той школе. Они бы меня не таскали с места на место. Они не хотели бы, чтобы мне приходилось знакомиться с новыми людьми, заводить новых друзей и, что более важно, отец бы оставался с нами! Папа работает, потому что он этого хочет. Ему плевать на меня, на маму. Он делает вид, что это не так, но… У него плохо получается.

Дэвид ничего не сказал. Думаю, он понял, что мне просто нужно дать выход накопившимся эмоциям.

– Что ж, мне жаль, что тебе пришлось через это пройти, – сказал он в конце концов.

– Спасибо.

– Но…

– Не говори этого.

– Я же сказал тебе тогда…

Я посмотрел на него и произнёс:

– И спасибо за это.

Он просто улыбнулся.

– А теперь всё успокоилось? – спросил он. – Я имею в виду, что касается полиции и директора школы?

Я кивнул.

– Но меня чуть не исключили из-за этого.

– Я посмотрел видео… – улыбнулся он, – …впечатляет.

– О, да пошёл ты нахуй.

Дэвид рассмеялся.

– Посмотри… новое видео в процессе создания! – сказал Дэниел.

Я обернулся и увидел Дэниела и Бена за столом позади нас. Они смеялись, как обычно, когда издевались над кем-то или над чем-то. Реальная версия Траляля и Труляля. Дэвид закатил глаза.

– Как вы думаете, кто из вас будет давать, а кто – брать? – спросил Бен.

Я ничего не сказал. Я мог так много сказать, но… В этом не было смысла. Я уже понял, что умные комментарии не заставят их исчезнуть. Сегодня всё располагало к тому, чтобы попробовать что-то новое; игнорируя их. Я посмотрел на Дэвида и надеялся, что он тоже будет молчать.

– Посмотри… Посмотри, как они поедают друг друга глазами… Наверное, они собираются поцеловаться…

* * *

– Посмотрите… – сказал я своим одноклассникам. – Посмотрите… Наверное, они собираются поцеловаться…

– Пожалуйста, – сказал Бен. – Мы уже извинились.

– И я ценю это. Теперь целуй, – я поднял пистолет к его лицу. – Я больше не буду повторять…

Бен и Дэниел посмотрели друг на друга. Небольшая пауза, пока они оба обдумывали то, что им нужно было сделать.

– Подождите! – внезапно закричал я.

Они отдалились друг от друга.

– Подождите…

На их лицах появилось облегчение. Я взял с учительского стола мобильный телефон и включил камеру.

– Хорошо, теперь вы можете целоваться, – они знали, что я не шучу. – И… Поехали!

Последовала долгая пауза, пока они просто смотрели друг на друга. Они обратились к камере. Без выстрела я взмахнул пистолетом в воздухе. Они снова посмотрели друг на друга. Они знали, что им нужно делать. Но самое смешное, что они не знают и половины того, что им нужно ещё будет сделать. Сегодня это мои цирковые обезьянки, и я собираюсь извлечь из них максимум пользы.

– Целуй его, педик, – прошипел я.

Миссис Прайс беспокойно заёрзала на стуле. Наверное, вспоминая своё собственное маленькое шоу, продемонстрированное классу. Я бросил на неё взгляд, чтобы она успокоилась. Когда я снова посмотрел на Бена и Дэниела, они уже стояли нос к носу. Интересно посмотреть, кто сделает первый шаг? Мои деньги на Бена. В мелком мудаке Бене есть что-то особенное. Дэниел наклонился вперёд и поцеловал Бена в губы. Я рад, что не поставил на это никаких реальных денег. Они остановились и повернулись ко мне. Я не двинулся с места. Я всё ещё нацеливал на них камеру. Это был не поцелуй. Не тот. Не поцелуй любовников. Я выглянул из-за экрана телефона и строго посмотрел на них… Суровый взгляд, который они оба поняли. Они снова повернулись друг к другу. На этот раз шаг должен был сделать Бен. Он шагнул вперёд и склонил голову набок, приоткрыв рот. Дэниел тоже подошёл ближе, его рот также приоткрылся. Вскоре их губы слились в страстном объятии. Я могу ошибаться, но… Они выглядят так, будто им это нравится. Конечно, это будет забавная съёмка. Интересно, что подумают об этом остальные в школе, когда я отправлю это видео по электронной почте тем же людям, которым написал Пирс, когда сделал своё маленькое видео?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Пойдём, – сказал я Дэвиду.

Я изо всех сил старался игнорировать комментарии Бена и Дэниела; изо всех сил старался подняться над этим, но они начали меня раздражать, и я знал, что Дэвид чувствовал то же самое.

– Ой, а куда вы идёте? – спросил Дэниел.

– Полагаю, в туалет, – сказал Бен. – Наверное, им было мало их обедов и им захотелось ещё и маленьких колбасок.

Они смеялись. Другие люди, которые сидели вокруг и слушали, тоже смеялись. Очень весело.

* * *

Бен и Дэниел оторвались от поцелуя. Маленькая струйка слюны вырвалась из их последних объятий.

– Так как же это было? – спросил я. – Я должен сказать, и я уверен, что не только я подумал так, похоже, вам обоим это понравилось. Правда?

Они не ответили. Впервые в жизни их обоих заставили замолчать. Я должен был сделать это давным-давно.

– Снимите свои брюки.

Оба выглядели поражёнными. Без сомнения, они надеялись, что я позволю им снова сесть. Они ошибаются. Я с ними ещё не закончил. Я ещё далеко не закончил. Дэниел расстегнул брюки и уронил их на пол.

– Что ж, похоже, твои усилия не соответствовали его стандартам, – сказал я Бену.

Бен не двинулся с места.

– Твоя очередь, – и снова он не двинулся с места. – Помоги ему, Дэн… Ты его друг, не так ли? Ты бы не хотел, чтобы ему было больно, верно?

Дэниел повернулся к Бену.

– Пожалуйста… Делай, как он говорит… Не заставляй его…

Бен неохотно спустил брюки, и я не мог удержаться от смеха, когда заметил, что его член твёрдый.

– Я думаю, Дэн целуется отлично, а?

Бен стал ярко-красным, как и Дэниел. Однако мы ещё не закончили.

– Бьюсь об заклад, ты мог бы угостить его маленькой колбаской прямо сейчас, а?

Я шагнул вперёд и стянул с Бена трусы. Его эрекция выскочила вверх, стоя по стойке смирно, вызывая отвращение, чтобы весь класс мог это видеть. Не хочу смотреть слишком внимательно, но держу пари, что всё покрыто пред-кончой.

– Ты всё время говоришь об этом, – сказал я Дэниелу, – поэтому я считаю, что это то, что ты хочешь… Ты хочешь маленькую колбаску для себя?

– Что? Нет-нет…

– Я думаю, ты слишком много протестуешь. Вот твой шанс… Положи его в рот.

– Пожалуйста, нет… Я не гей.

– Я тоже, но вы двое настаивали на том, чтобы сказать, что я им был просто потому, что я дружил с кем-то, кто случайно выбрал этот конкретный путь в жизни. И это не было худшим из того, что вы говорили, давайте не будем забывать об этом… А теперь засунь его в свой грёбаный рот и держи его там…Дэниел не двинулся с места. Я кинулся к нему и приставил пистолет к его коленной чашке, ударил им сбоку. Он вскрикнул и упал на колени.

– Я сказал, засунь его в свой грёбаный рот…

– Просто сделай это, – сказал Бен.

– Видишь, он умоляет об этом. Он хочет, чтобы ты… Вот этот мелкий педик… Чтобы ты сунул его член себе в рот.

Кто-то заёрзал на сиденье позади меня, поэтому я развернулся с пистолетом и нацелил его на них. Они замерли. Я повернулся к Дэниелу и прижал пистолет к его виску.

– Урок почти окончен. Ты можешь почти уйти наказания… Если ты не сделаешь этого… Если ты откажешься… Ты не уйдёшь.

Медленно он придвигался всё ближе и ближе к пенису Бена. Он открыл рот и позволил стержню скользнуть в глубину его рта. Бен застонал. Не уверен, был ли это стон удовольствия или стон, рождённый неудобством.

– И каково это на вкус? – спросил я. – А теперь двигайся вперёд и назад… Ты видел, как женщины это делают в фильмах, которые вы, несомненно, смотрели… Сделай это. Сделай это.

Дэниел начал двигаться взад и вперёд, как я ему и сказал, и стоны Бена стали более частыми. Каждый раз, когда пенис Бена ударялся о заднюю часть рта Дэниела, Дэниел не мог удержаться от рвотных позывов.

– Тебе нравится это? – спросил я Бена.

Его глаза были закрыты. Я не уверен, представлял ли он Дэниела, отсасывающего ему, или, возможно, Ребекку или миссис Прайс. В любом случае, это было для него приятным занятием. Без предупреждения я повернулся к Дэниелу и изо всех сил ударил его между ног. Внезапный прилив боли заставил его зажать челюсть… Я был удивлён, как далеко брызнула кровь от Бена, когда Дэниел оторвался от него. Оба они упали на пол в агонии.

– Кто следующий? – спросил я класс.

Джон, один из самых спокойных членов группы, вскочил и бросился к двери. Я не был уверен в его намерениях. Может, он хотел помочь Бену? Может, он хотел избежать собственного урока? В любом случае… Глупый ход, учитывая, что я был не так далеко, я бы успел добраться до двери первым. Я воткнул пистолет ему в лицо.

– Сядь нахуй.

Я до сих пор удивляюсь, насколько легко управлять небольшой группой с помощью одного пистолета. Неужто они не должны понимать, что у меня на всех не хватит патронов? Думаю, никто из них не желает жертвовать собой, чтобы спасти своих друзей. Трусы. Всё, что им нужно сделать, это вывести меня из себя. Я бы, наверное, даже не успел полностью опорожнить обойму. Мы действительно живём в эгоистичном мире.

* * *

– Я ненавижу это место! – воскликнул Дэвид, когда мы были далеко от слышимости Бена и Дэниела. – Повсюду развешаны все эти плакаты против тирании, из-за которых создаётся впечатление, что школе на самом деле не наплевать, но это не так. Им наплевать, что над их учениками издеваются.

Я ничего не сказал. Я просто позволил ему высказать свою маленькую тираду.

– Я бывал у учителей и раньше, но им всё равно. Они не хотят знать. Если они что-то говорят причастным к этому людям… Это нерешительно. Это безучастно и, безусловно, недостаточно, чтобы их отпугнуть. Меня тошнит от этого. Это просто показывает, что ты действительно один.

Он заплакал. Следует ли мне обнять его? Точно сказать не могу. Вдруг он неправильно поймёт?

– Все эти разговоры о палках и камнях, ломающих кости, и о словах, которые никогда не повредят… Сломанные кости зарастают. Синяки заживают. Резкие слова могут иметь длительный эффект.

Я не мог с ним спорить. Он был прав. Он посмотрел на меня.

– Ты не очень хорошо справляешься, чтобы я почувствовал себя лучше.

– Мне очень жаль, – пробормотал я. – Не совсем уверен, что нужно сказать.

– Хоть что-нибудь! – сказал он.

Я сделал небольшую паузу.

– Ну, ну… Всё будет хорошо…

Он не мог не рассмеяться, увидев, насколько я бесполезен. Утешение людей никогда не было моей сильной стороной. Думаю, у меня действительно нет семейного опыта, чтобы позволить себе этот маленький жизненный навык. Папа всегда работал, а мама наоборот всегда окружала чрезмерной заботой, что меня раздражало.

– Так что ты хочешь делать?

– Я просто хотел бы заставить их всех страдать.

– Ну, я уверен, что это было бы здорово, но… Не думаю, что это очень реально. Кроме того, я имел в виду, что ты хочешь делать сейчас?

– Я не пойду на занятия. Хочешь пойти в кино или что-нибудь в этом роде?

Я кивнул. Надеюсь, он заплатит.

* * *

Дэниел был на полу перед классом и плакал, его рот залит кровью. Я не уверен, плачет ли он из-за того, что только что откусил член своему другу, или из-за боли от удара ногой. Может быть, понемногу и от того и от другого? Бен, с другой стороны, в бессознательном состоянии мертвецки спокоен. Он выглядит бледным. Интересно, не станет ли он в конечном итоге истекать кровью от травмы? Может быть. Если он это сделает, он сам виноват, сам навлёк это на себя.

– Возвращайся на своё место, – сказал я Дэниелу.

Он медленно встал и пошёл по среднему проходу обратно к своему месту – все его одноклассники смотрели на него. Мне понравилось, как все смотрели на него. Все смотрели… Все судили за то, что он только что сделал. Он не сможет забыть их взгляды. Они будут с ним навсегда… Так же, как вкус человеческой плоти будет преследовать его.

Я оглядел класс. Кто следующий? Мой взгляд остановился на девушке в передней части класса. Она сразу заплакала. Она знает, что теперь её очередь.

– Пожалуйста, я ничего тебе не сделала…

Это правда. Она мне ничего не сделала. Я знал её имя только потому, что слышал его во время множества перекличек, которые мы проходили; Хлоя.

– Пожалуйста…

– Я знаю, что не сделала, – сказал я. – Но речь сейчас не только обо мне.

Я повернулся, чтобы посмотреть на семерых, стоявших позади меня; Дэвид, Линдси, Элизабет, Маркус, Саманта, Кейт, Хелен… Кажется, им всем нравится моё маленькое развлекательное шоу. Я снова повернулся к Хлое… Она сидела там, красиво выглядя со своими короткими тёмными волосами и большими карими глазами, тщательно нанесённый макияж использовался для улучшения её внешности, а не для того, чтобы просто скрыть её за ненужным слоем косметики. Я посмотрел ей в глаза, она уже выглядела так, будто вот-вот зарыдает. Жалкая. Вы могли бы подумать, что люди, которые плохо относятся к другим людям… Вы могли бы подумать, что их будет труднее сломать, но это оказывается довольно легко.

– Выйди вперёд класса, – посоветовал я ей. – Давай поговорим.

Неохотно Хлоя встала. Она взглянула в сторону своих друзей. Несомненно, она надеялась, что кто-нибудь из них выйдет вперёд и предложит ей некоторую помощь. Ни единого шанса. Они не хотели вмешиваться. Они не хотели, чтобы на них обращали внимание. Хлоя стояла в нескольких футах от меня. Я никогда раньше не замечал, насколько она худая. Интересно, была ли она такой худой от природы или она была одной из тех девушек, которые ели пищу, просто чтобы вырвать её позже в туалете, когда думали, что никто не смотрит?

– Линдси…

Всё, что я сделал, это произнёс девичье имя, и Хлоя заплакала. Она знала, к чему всё идёт.

– Ты хочешь рассказать классу, что ты сделала с Линдси?

Хлоя покачала головой.

– Ой, да ладно, давай… Не стесняйся… Ты бы предпочла, чтобы мы спросили Линдси?

– Пожалуйста, прекрати.

Все они говорят одно и то же. Это утомительно. Я не собираюсь останавливаться, как и они, когда их об этом просили. В конце концов, справедливость есть справедливость.

– Ты выглядишь нервной. Не надо. Мы все друзья, не так ли? Вот… У меня есть кое-что… – я полез в свой рюкзак, который оставил у стола перед классом, и вытащил контейнер для еды. Я снял крышку и показал Хлое содержимое. – Шоколадный торт…

– Я ничего не хочу.

– Конечно, ты хочешь, не будь неблагодарной. У меня есть один кусок для тебя и один для твоей подруги Линдси… Ты же знаешь, она любит торты.