Текст книги "Охотники красной луны (сборник)"

Автор книги: Мэрион Зиммер Брэдли

Соавторы: Пол Зиммер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Кто ты? – крикнул землянин, удивляясь тому, что голос его звучит совершенно ровно. – Что тебе от меня надо? Хочешь драться?

Издав яростный кошачий вопль, мехар сделал выпад, и Дэйн едва успел отбить предательский удар, направленный ему в голову. Марш ударил в ответ, но существо высоко подпрыгнуло, и выпад не достиг цели.

Дэйн стоял на месте и ждал, что предпримет противник.

«Стойка как у фехтовальщика-саблиста, – подумал Марш. У мехара в руке была шпага с длинным лезвием, оружие более легкое, чем самурайский меч. Дэйн, державший меч двумя руками, немного расслабил правую руку, перенося вес клинка в левую. – Он достанет меня, – подумал землянин. – Техника и оружие позволяют. А прыжки?! Хотя чему удивляться, здесь гравитация слабее; Луна-то раза в два меньше планеты, на которой живет эта тварь…»

Но раздумывать времени не было. Длинное прямое сверкающее лезвие как молния ринулось к груди Дэйна. Он отбил выпад и занес руки над головой для ответного удара. Противник отскочил назад, но сталь самурайского клинка оцарапала голову мехара.

Теперь настала очередь Дэйна отступить, чтобы избежать сокрушительного удара, нацеленного в ногу. Промахнувшись, мехар издал короткий разочарованный рык.

Оба противника, которых разделяло всего несколько шагов, замерли лицом к лицу. Острие шпаги мехара указывало на Дэйна, который занес меч над головой. Землянин крепко сжимал эфес обеими руками, в его мозгу бурным потоком проносились японские термины, обозначавшие разнообразные удары. Однако тело, раз и навсегда обученное наносить их, не умело рассуждать. Грациозным движением Дэйн развернул клинок под нужным углом…

Гигантский кот целился в незащищенный живот противника. Но землянин опередил охотника на долю секунды. Разящая сталь, по сравнению с которой бритва казалась тупым столовым ножом, обрушилась на предплечье нападавшего. Рука, пальцы которой продолжали сжимать шпагу, упала на каменистую поверхность пригорка.

Мехар издал протяжный – не кошачий, но и не человеческий – крик, превратившийся в хрип, едва острие самурайского меча поразило охотника в горло. Но… он нагнулся и, подхватив с земли свою руку, сорвался с места и помчался прочь, карабкаясь по склону с отнюдь не свойственной покойникам ловкостью, то и дело меняя направление, подскакивая и прыгая.

Дэйн стоял, пораженный тем, что случилось. Он отрубил мехару руку… Противник должен был бы лежать, истекая кровью! А удар в горло? Это же верная смерть! Марш убил врага, но… тот выказал завидную прыть, спасаясь бегством.

Охотник? Несомненно. Существо исчезло за уступом скалы, Дэйн поспешил вдогонку, держа в руке окровавленный меч и опасаясь напороться на засаду.

За скалой не оказалось ничего. Никаких котообразных, никаких отрубленных рук. Одним словом, ничего!

Никакой крови, никаких следов, которые просто обязан был оставить столь тяжело раненный враг. Дэйн вернулся на место схватки. Он в полном недоумении озирался вокруг, насвистывая себе под нос. Как же так? Ведь он видел: сначала кровь текла из головы мехара, потом его рука упала на землю… Да и в горло он, Марш, попал!

На площадке, где произошел поединок, кровь была, но совсем немного. Буквально в пяти футах от места, где Дэйн отрубил чудовищу руку, кровавый след заканчивался.

Качая головой и не желая верить своим глазам, Дэйн осмотрел окровавленный клинок, вытер его и убрал в ножны.

«Первая кровь», – подумал он.

Что это было? Кто? Одно ясно – не мехар. Клифф-Клаймер, получив подобные раны, так быстро бегать бы не смог. И все же… Существо выглядело как настоящий соплеменник товарища Дэйна.

Один из котообразных?

Значит, все охотники китообразные?

Ну хорошо, хорошо. Мыслящая кошка, которой отрубаешь лапу, протыкаешь острием клинка горло, а она преспокойненько удирает, прихватив с собой часть своего тела? Мало того, словно растворяется в воздухе!

Марш начал спускаться вниз и нос к носу столкнулся со своими друзьями. Аратак и Райэнна, которые, вероятно, слышали крик твари, спешили к землянину. Он с изумлением понял вдруг, что оставил их всего каких-нибудь пять минут назад.

– Кто это был? – с тревогой спросила Райэнна. – Охотник? Я подумала, что это Клифф-Клаймер…

– Я тоже так решил сначала, – мрачно ответил Дэйн, – пока не увидел у него в лапах шпагу.

– Да вот я и смотрю… Мехар был с нами, мы помчались сюда… Ты убил его, Дэйн?

– Должен был. – Марш вкратце рассказал, что случилось. Все, конечно, посмотрели на следы крови, столь необъяснимо обрывавшиеся, но разумного истолкования этому никто найти не смог. Подошедший Клифф-Клаймер открыто выразил свое недоверие.

– Совершенно ясно, что ты не сумел достать его последним ударом, – бросил мехар. – А он просто убежал и спрятался среди валунов…

– А потом взял и сквозь скалу прошел?

– Ну, он мог укрыться в кустах. А потом, тут полно пещер, в одну из них он и нырнул, прежде чем ты успел его заметить.

Марш с раздражением посмотрел на «льва» и спросил:

– Если бы я тебе отрубил руку, Клифф, ты бы смог бегать?

Но Клифф-Клаймер, как известно, был не из тех, кого легко смутить.

– Может быть, это показалось тебе, Дэйн? – произнес он, качая головой. – Это ведь первая схватка. Ты, наверное, волновался, – добавил «лев» покровительственным тоном. – Если бы ты и вправду убил его, мы нашли бы тело. Так что все просто…

Марш отвечать не стал. Ну что тут поделать? Ругаться с Клифф-Клаймером? Подраться с ним? Молча Дэйн повернулся и жестом показал друзьям, что они должны следовать за ним.

– В любом случае, чем быстрее мы уберемся из этой долины, тем будет лучше для нас, – проговорил он. – Раз сюда пришел один охотник, могут подоспеть и другие.

Однако больше им не попалось ни души. Отряд с трудом преодолел подъем и тащился теперь по усеянному каменными валунами плато. Солнце погружалось за горизонт, исчезая за развалинами города. На фоне заката силуэт линии домов выглядел точно неровный ряд зубов из сломанной челюсти какого-то неведомого существа.

– Что это? – спросила Даллит, указывая на далекое свечение.

– Луна… то есть, простите, планета охотников поднимается, – сказала Райэнна.

Дэйн отрицательно покачал головой.

– Нет. Свет желтый, – сказал он. – Там нейтральная зона, а солнце как раз садится. Охота приостанавливается до полуночи. Пойдемте туда, нам надо раздобыть себе еды.

Все пятеро устало побрели по направлению к огням. Дэйн чувствовал себя вымотанным, Райэнна просто падала от усталости, даже Аратак и тот волочил за собой свою дубину, вместо того чтобы нести ее как обычно на плече. Огни казались безумно далекими, и только надежда на то, что там ждет отдых в безопасности, заставляла маленький отряд упрямо двигаться вперед. Дэйн думал, что же произойдет раньше? Удастся ли им дойти до огней, или он и его товарищи просто попадают прямо на дороге?

Огромный красный диск планеты охотников висел уже довольно высоко над руинами города, когда пленники достигли первого из фонарей. Зона – три или четыре акра площади – полностью освещалась огромными желтыми шарами, установленными на мощных стальных колоннах. Служители сновали повсюду, скользя по покрытой мхом и усыпанной камнями поверхности столь же невозмутимо, как и по полу Оружейной палаты. В зоне находилось всего одно живое существо – огромный человек-медведь, спавший возле остатков обильной трапезы.

«Чему тут удивляться? – подумал Дэйн. – Есть и другие базы отдыха; остальные, наверное, там. Если мы проживем достаточно долго, то тоже сумеем побывать где-нибудь еще».

В центре круга находилась огромная стойка с подносами, имевшими кодировку, как на тех, которые подавались пленникам на звездолете мехаров.

Дэйн подумал о том, что за прошедший день товарищи привыкли слушаться его, поскольку, прежде чем приняться за еду, они все обратились к нему за разрешением.

– Ешьте и отдыхайте, – сказал землянин. – Но не долго. Нам следует убраться отсюда подальше до полуночи, когда охота возобновится.

– Я спать хочу куда сильнее, чем есть, – пробормотала Даллит, но все же заставила себя съесть немного фруктов, прежде чем, завернувшись в свой плащ, забылась сном на мшистых камнях. Остальные сделали то же самое. Дэйн сказал, обращаясь к Аратаку:

– Поспи пару часов, а потом сменишь меня на посту.

– Ты думаешь, мы здесь в опасности? Ты не веришь охотникам?

– Я верю только в то, что они охотники, – ответил Дэйн. – Думаю, здесь мы в безопасности, но не хочу, выйдя отсюда, угодить к ним в лапы. Поспи, Аратак. Я потом тебе выскажу свои соображения на этот счет.

Гигантский ящер вытянулся и уснул, светясь слабым голубым светом. Глядя на Аратака, Дэйн мысленно подводил итоги и обдумывал планы на будущее. Землянин позволил Аратаку поспать пару часов, а потом разбудил его и сам отправился спать.

Он пробудился, уже точно зная, что будет делать, точно планы сами собой составились в его мозгу, пока он спал. Затем Дэйн разбудил Клифф-Клаймера и женщин.

– Пусть каждый из вас наберет для себя еды, чтобы ее хватило на два-три дня, – начал Дэйн. – Охота прекращается каждый день с наступлением сумерек… Интересно, что делают в это время охотники? Спят в таких же вот лагерях или поют песни до утра, сидя у костра?… Но не проверяли ли нас мехары и на наличие способностей предугадывать события? Могу поспорить, что в данном случае мы сталкиваемся с тем же самым; может быть, в первый раз, во второй и даже в третий спать здесь и покидать эту территорию в полночь совершенно безопасно. Но я уверен, что рано или поздно кого-нибудь, кто придет подкрепиться и подремать здесь, охотники сварят себе на ужин. Отныне мы будем останавливаться на привал только на возвышенностях и открытых местах, выставляя дозоры. На базы отдыха будем заходить лишь ненадолго, только чтобы взять еды, раз в два-три дня.

– Это разумно, – согласился Клифф-Клаймер. – Я и сам думал предложить примерно то же самое.

– Ну и замечательно. – Дэйн отправился, чтобы запастись продуктами – орехами, сушеными фруктами, вафлями из какого-то прессованного злака. Заметив, что эта пища лежит среди наиболее скоропортящихся продуктов, Марш подумал, что и здесь охотники проверяют свою дичь, дают более сообразительным шанс продержаться подольше.

«Я далек от мысли считать, что они поступают так для нашего блага, – подумал Дэйн, – или хотя бы ради того, чтобы вести абсолютно честную игру. Просто они хотят продлить удовольствие как можно дольше, и если мы действительно сумеем поразвлечь их, они закроют глаза на то, что один или двое сумеют уцелеть. – В мозгу у Дэйна на секунду вспыхнула безумная надежда: – Если бы мне удалось провести через это нас всех… всех пятерых!»

Нет, думать об этом рановато, пока надо просто сконцентрировать все силы на том, чтобы выжить сегодня… дожить до утра, продержаться до заката…

Дэйн посмотрел на Даллит, которая заплела волосы в косу, подошел поближе и сказал:

– У тебя есть какая-нибудь заколка или шпилька, чтобы закрепить косу на макушке? Пока она вот так болтается, любой, кто подберется к тебе сзади, сможет схватить тебя и оттащить от нас.

Она неуверенно улыбнулась:

– Я даже и не думала, что такое может случиться. Со мной никогда так не поступали… Могу отрезать ее, если хочешь.

Марш коснулся прекрасных волос девушки с видимым сожалением.

– Красивая коса, – произнес он с горечью и в порыве нежности поцеловал кончики волос. – Но если мы уцелеем, ты сумеешь отрастить новую, а пока мне было бы гораздо спокойнее, если бы у тебя не осталось… не осталось ничего, за что кто-нибудь мог бы схватить тебя.

Даллит вытащила свой кинжал из легких кожаных ножен, быстрым движением отрезала косу и уронила ее на землю. Девушка рассмеялась и ушла, оставив Дэйна в одиночестве. Он же, посмотрев ей вслед, нагнулся и поднял косу, которую свернул и убрал себе под рубашку.

«Подарок от моей любимой», – подумал он.

Увидев, что все его товарищи собрались, Дэйн махнул рукой и во главе своего маленького отряда двинулся прочь из зоны. Задолго до того, как планета охотников встала в зените над поверхностью Красной Луны, пятеро пленников оставили далеко за спиной ставшие почти невидимыми желтые огоньки.

Они устроили привал в предгорье и по очереди ложились спать, а затем, когда лучи рассветного солнца озарили горы, двинулись к разрушенному городу. День еще только начинался, когда они услышали где-то очень далеко звон железа, ударявшегося о железо, потом раздался пронзительный крик, крик погибающего живого существа, который словно бы растворился в безмятежной тишине.

«Тихо как в могиле… Кладбищенская тишина. Как иногда точны эти избитые штампы…» – мелькнуло в голове у Дэйна.

День уже клонился к вечеру, когда они сделали привал на усыпанном камнями пригорке, чтобы съесть по нескольку пригоршен сушеных фруктов и освежиться водой из горного ключа.

Дэйн чувствовал, что постоянное напряжение измотало его. Это и понятно: никто не может оставаться в состоянии, когда нервы его подобны натянутой тетиве лука, в течение столь долгого времени. Такие условия игры были, несомненно, удобны охотникам: им следовало только измотать свою жертву и захватить врасплох на отдыхе. Сами-то они могут отдыхать, не опасаясь, что их застигнут полусонными или донельзя измученными и перебьют как куропаток.

Даллит проговорила, обращаясь к Дэйну:

– Если мне доведется выбраться отсюда, я никогда не стану охотиться ради развлечения.

Дэйн мог сказать, что чувствует то же самое. Нет, он никогда не был заядлым охотником, – разве что любил побродить по лесам с фотоаппаратом в руках, – но всегда ценил мистический восторг преследования.

Он посмотрел на Райэнну, которая отдыхала, лежа на земле и положив руку под голову. Даллит же поела и, забравшись на камень, принялась всматриваться куда-то в даль и прислушиваться к чему-то, наклонив голову. Марш негромко спросил ее:

– Что-нибудь подозрительное?

– Нет… я не знаю… я не уверена, – проговорила она, и ее тонкое лицо, казалось, вытянулось и потемнело.

«Еще только второй день охоты, а она уже так устала. Что будет дальше, как долго она сможет продержаться?»

Он дал своим товарищам отдохнуть еще полчаса, а затем собрал их, чтобы начать подъем в гору по длинному склону. Там, на вершине, – самое безопасное для отдыха под открытым небом место. Выставляя посты, можно спать по очереди, не опасаясь того, что кто-то сумеет подобраться к ним незамеченным.

– Будьте осторожны при подъеме, – предупредил всех Дэйн, когда они двинулись в путь. – Вчера охотник набросился на меня как раз в это же время. Возможно, они любят нападать перед заходом солнца.

Дэйн не видел надобности менять сложившийся порядок построения на марше, но Клифф-Клаймер уперся и встал в позу.

– Я имею право возглавить колонну, – надменно заявил он. – Ты вчера шел впереди и пролил первую кровь. Теперь моя очередь! Или ты хочешь присвоить себе всю славу?

«Гори она ясным огнем, твоя слава, старичок!» – подумал Дэйн, но вслух ничего не сказал. Он уже начал понимать особенности менталитета мехаров. Земной стратег в первую очередь стремится к тому, чтобы его действия приносили ему наибольшую пользу. Но беда в том, что Клифф-Клаймер родился не на Земле, а потому ему было наплевать на целесообразность своих поступков. Пока мехар взаимодействует с остальными членами группы, но если будет задета его честь, он встанет на дыбы. Принимая во внимание все вышесказанное, Дэйн подумал, что если Клиффу нравится идти впереди, то почему бы не позволить ему этого?

А Клифф-Клаймер выдвинул дополнительный аргумент в свою пользу:

– В любом случае, у меня самый острый слух. Значит, мое место – впереди.

Дэйн пожал плечами:

– Давай, Мак-Дафф. Но пусть у тебя за спиной будет Райэнна.

Они двинулись вверх по крутой горной тропинке. Клифф-Клаймер, довольный тем, что добился своего, с воодушевлением ринулся вперед. Он прыгал с камня на камень, с валуна на валун, убегая все дальше и дальше. Райэнна тем временем, как, впрочем, и все остальные, больше и больше отставала от лидера. Подъем всем давался тяжело. Вдруг Райэнна споткнулась о собственное копье и едва не упала. Дэйн подхватил ее под локоть, но женщина, быстро восстановив равновесие, сказала:

– Помоги Даллит.

Дэйн подал руку девушке и, оглянувшись, отметил, что расстояние между ними и Аратаком заметно увеличилось.

«Хороши бойцы! – подумал землянин. – Растянулись вдоль всего склона».

Марш повернулся и хотел было крикнуть Клифф-Клаймеру, чтобы он не бежал так быстро, но тут Даллит издала короткий полузадушенный стон. Марш подумал, что она почувствовала его опасения, но в этот момент мехар громко зашипел и, повернувшись к своим спутникам, махнул рукой, показывая им, чтобы они укрылись.

Дэйн, взяв за руку сначала Даллит, а потом Райэнну, почти в буквальном смысле слова оттащил их в тень огромного выступа скалы. Аратак бросился на землю. Спрятаться ему было негде, но среди валунов и камней, лежа неподвижно, ящер вполне мог сойти за один из них.

А тем временем Клифф-Клаймер начал ловко, по-кошачьи, взбираться на скалу.

«Родители дали парню подходящее имя[3], – подумал Дэйн. Даллит издала короткий низкий стон, а мехар наверху замер в настороженной позе. – Что бы там ни было, оно идет!»

Дэйн знал это.

И в следующую минуту он увидел котообразное существо, похожее на мехара. Хватаясь за рукоять меча, Марш вспомнил гигантского «кота», которого убил… или не убил?

Дыхание Даллит неожиданно участилось, но прежде чем Дэйн смог хоть что-то сообразить, он увидел, как Клифф-Клаймер, стоя на вершине скалы, машет рукой, приветствуя незнакомца.

«Безумный котяра! Он что, хочет схватиться с охотником один на один?»

Незнакомец не остановился, увидев Клифф-Клаймера, а поспешил по склону прямо к мехару, который, точно спятив с ума, обернулся и помахал своим товарищам.

– Все в порядке, – крикнул он им, и в его голосе звучала радость. – У него хохолок как у меня, это мой сородич, представитель нашего клана!

С этими словами мехар направился к незнакомцу, произнося что-то вроде ритуального приветствия:

– Сядь рядом у костра, встань плечом к плечу в битве…

Даллит схватила Дэйна за предплечье, вонзая ему ногти глубоко в кожу.

– Останови его! Останови! Это ловушка! Обман…

Девушка наклонилась, поспешно отыскивая подходящий камень для своей пращи.

Дэйн, который точно зачарованный смотрел на мехара, не в силах ни крикнуть, ни шевельнуться, увидел, как блеснули на солнце стальные смертоносные «коронки» когтей незнакомца и, прежде чем ничего не подозревающий Клифф-Клаймер, исполненный радости и доверия, успел понять, что происходит, лапа «соплеменника» метнулась к его незащищенному горлу.

Тут Дэйн, с воплем выхватывая меч, ринулся вверх по склону, скользя подошвами по гальке и в любой момент рискуя напороться на свой собственный клинок.

Кровь брызнула из горла Клифф-Клаймера, но он устоял, вцепляясь когтями в своего противника.

Снизу раздался клокочущий рык, который мог принадлежать только Аратаку. Дэйн вновь закричал, изо всех сил стараясь сохранить равновесие на предательском склоне.

Две громадные кошки катились вниз прямо на Марша, вцепившись друг в друга мертвой хваткой. Обоих покрывала кровь. Клифф-Клаймер отчаянно пытался вцепиться в глаза врага, но силы быстро покидали товарища Дэйна. Когда последний приблизился, тело Клифф-Клаймера, содрогнувшись в предсмертных судорогах, затихло, но и убитый мехар не остался в долгу, его когтистые коченеющие пальцы глубоко погрузились в горло убийцы, точно вмерзая в плоть охотника.

«Ну, по крайней мере, одного ублюдка он с собой прихватил, – подумал Дэйн, глядя в остекленевшие глаза товарища. – Сделал все, что мог».

И тут произошло нечто невероятное. Мертвый охотник ожил и, взяв руку Клифф-Клаймера обеими лапами, выдернул его стальные когти из своего горла. Кровь хлынула из разорванной плоти и… остановилась. Раны как не бывало, гигантский «кот» поднялся и, глядя на Дэйна, принял боевую стойку, ожидая атаки бросившегося на него землянина.

Что-то ударило охотника в плечо. Даллит метнула свой камешек! Судя по раздававшемуся из-за спины Марша шуму, сзади к нему на помощь спешил не кто иной, как Аратак.

Еще один камень ударился о скалу рядом с охотником, он заколебался, хотел было схватить тело мехара намереваясь забрать его с собой, но блеснувший на солнце меч Дэйна заставил «кота» обратиться в бегство. Охотник помчался прочь с такой скоростью, что Маршу и думать было нечего о преследовании убийцы Клифф-Клаймера. Тот остановился наверху, прежде чем скрыться из виду, и столкнул с вершины скалы большой камень, который скатился вниз, заставив Аратака отскочить в сторону. Дэйн поднялся на гребень скалы, за которой исчез охотник. Последний точно растворился в воздухе – нигде не было видно ни следа таинственной твари.

«Испарился, как тот, которого я заколол… На сей раз тварь взобралась по крутому склону после того, как ей разорвали горло. А значит, вероятнее всего, тот, которого я „убил“, – тоже жив и здравствует…»

Дэйн начал спускаться вниз. Даллит склонилась над телом Клифф-Клаймера. Марш подумал было, что девушка плачет, но тут она подняла свое бледное лицо, на котором пылали сухие глаза.

– Охотник?

– А кто же еще? – мрачно произнес землянин. – Да поможет нам Бог.

Райэнна опустилась на колени рядом с телом мехара. Слезы рыжеволосой женщины упали на его гривастую голову, когда она закрыла желтые глаза храброго «льва».

– Капитан пожелал ему с честью выдержать испытание или принять достойную смерть, – прошептала она. – Ну вот он и принял ее. Все. Спи спокойно, друг.

Дэйн посмотрел на тело мертвого товарища и невесело усмехнулся.

– «Ты хочешь забрать себе всю славу?» Так он спросил меня и получил смерть. Погиб первым, храбро сражаясь, – громко произнес Марш. – Он занял мое место.

Но времени оплакивать и хоронить погибшего друга у оставшихся четверых не было.

«Чертов склон! Если у этого охотника есть поблизости приятели – нас сожрут живьем», – подумал Дэйн и отдал приказ трогаться. Райэнна, всхлипывая, запротестовала, но он мягко сказал ей:

– Если нас здесь прикончат вслед за ним, никому лучше не будет, Райэнна. Остается надеяться, что охотник на сегодня выполнил свою программу и не вернется в обществе себе подобных за следующей жертвой.

Аратак кивнул и, бережно взяв женщину под локоть, повел ее за собой:

– Из праха вышел – в прах обратился. Теперь он стал частью Вселенского универсального разума. Ты с нами, Клифф-Клаймер, а мы с тобой… Пошли, дитя.

Райэнна позволила гигантскому ящеру увести себя от мертвого тела, однако еще долго продолжала всхлипывать. Дэйну тоже вдруг стало ужасно грустно. Он и не осознавал раньше, как прочно сросся мехар с их четверкой. Дело было даже не в том, что теперь обороноспособность их маленького отряда понизилась. Марш чувствовал, что ему будет не хватать самого мехара. Его храбрости, умения с честью преодолевать трудности, даже его необоримого честолюбия и колких как шипы, оскорбительных выпадов.

Для мехара все уже кончилось, а для остальных – еще нет. Теперь они видели, как выглядят охотники, и картинка эта им совсем не пришлась по вкусу.

«А их вообще можно убить, тварей этих?!»

 13

Самое худшее на охоте, как казалось Дэйну, было то, что утрачивался счет времени.

Никто из них не знал, какой день, пятый или уже шестой, продолжалась смертельная игра. Минуты, часы и даже дни слились в единое целое, в котором бесконечное, ни на минуту, даже во сне не ослабевавшее напряжение не покидало пленников ни на мгновение. Когда погиб Клифф-Клаймер? Три? Четыре? А может быть, пять дней назад? Друзья ждали атаки в любую минуту, но с момента героической схватки на склоне горы они не только не подвергались нападениям, но и вообще не встречали ни единой живой души. Только однажды Даллит подняла тревогу, что-то почувствовав. Все четверо укрылись в кустах, но нападения не последовало, лишь где-то вдалеке раздался звон стали, встретившей сталь, а потом послышался предсмертный крик, и все кончилось. Еще долго сидели они за кустами, готовые к схватке, окутанные багровым светом Луны, а вернее, сиянием планеты охотников, прежде чем Даллит, отпустив конец ременной пращи, позволила камушку выпасть из петли.

– Ушло, – сказала девушка. – Совсем.

– Убит? – спросила Райэнна, а Даллит, вздохнув, ответила:

– Откуда же мне знать?

Сейчас, при дневном свете, Дэйн видел, что, пожалуй, тяжелее всех выживание давалось Даллит. Все трое были обожжены солнцем, обветрены, одежда их оборвалась и пропылилась, но покрывшаяся загаром кожа девушки казалась еще более бледной, чем прежде, а сама Даллит выглядела более изможденной и измученной, чем Райэнна и Дэйн. Щеки ее ввалились, а темные глаза, казалось, стали еще больше. Райэнна иногда плакала от усталости, но Даллит не проронила ни слезинки, не произнесла ни единого слова жалобы, только день за днем все быстрее и быстрее таяла.

«Отдых – вот что ей просто необходимо, – подумал Дэйн. – Возможность хоть разок нормально выспаться и ненадолго избавиться от постоянного страха.

Мы все нуждаемся в этом, но Даллит приходится хуже остальных. Похоже, даже во сне она продолжает воспринимать чужие мысли и чувства, и может быть, благодаря ее дару мы все еще пока живы».

Они нашли укрытие в горах, которые видели еще в первый день своего появления на Красной Луне. Разрушенный город стоял на горной гряде. Между руинами лежал каменистый склон, изрытый пастями пещер, исполосованный остатками стертых временем лестничных ступеней в длинных извилистых проходах.

Глядя на руины, Райэнна сказала:

– Я бы хотела когда-нибудь вернуться сюда в лучшие времена и порыться в этих развалинах.

– Ну уж нет, – отозвался Дэйн. – Если нам удастся унести ноги с этой чертовой Луны, я буду считать, что получил достаточно впечатлений – жизни на две, на три вперед.

– Ты не понимаешь, – покачала головой Райэнна. – Если охота шла здесь веками, то, может быть, даже сами охотники и построили этот город…

– И духи жертв и тех, кто охотился за ними, все еще продолжают там свою бесконечную игру… – с легкой иронией отозвался Аратак.

– Да, странные вещи случались… – проговорил Дэйн, вспоминая то, что ему довелось прочитать о длинном периоде безумия крестовых походов.

Аратак казался наименее вымотанным трудностями последних дней, но даже и он, как понимал Марш, находится на пределе своих возможностей. Уже на второй день охоты товарищи вымазали человека-ящерицу грязью с головы до пят, чтобы голубое свечение его кожи не привлекло в ночи внимания охотников. Аратак обожал грязь, но не мог не отметить, что имеется довольно существенная разница между купанием в грязевой ванне и ощущением того, что дорожная пыль точно панцирь присохла к коже.

Теперь Аратак, почесавшись, с мечтательностью в голосе проговорил:

– Эх, вспоминаю я купание в Заповеднике. Найти бы в этих развалинах воду… Глас Божественного Яйца, да не иссякнет кладезь его мудрости, как-то возвестил, что обильная трапеза манит голодного, и лишь подлинно мудрый, если он голоден, откажется от ужина ради ванны. Увы, но за последние дни я на собственном опыте убедился в истинности многих его изречений.

– Остается только позавидовать твоей философии, старина, – сказал Дэйн, усилием воли заставляя себя подняться. – Придется, я думаю, зайти в эти развалины и поискать воду. Еды-то у нас еще на день-другой хватит, а вот попить нам следовало бы, да и умыться тоже.

– По-моему, ты говорил, что в этих руинах мы скорее всего напоремся на западню? – напомнила Райэнна.

– Да. Но между заходом солнца и полуночью мы можем рискнуть. Луна… я хочу сказать, планета там, наверху, для нас теперь – Луна, она дает достаточно света, и мы можем попробовать поискать в этих развалинах то, что нам нужно. Однако мы должны уйти подальше отсюда, прежде чем наступит полночь. Думаю, с теми, кто считает, что сможет найти там хорошее укрытие, охотники от души позабавятся, играя в прятки.

Райэнна посмотрела на небо:

– Слава Богу, солнце уже заходит.

Даллит мрачно кивнула:

– Самое удобное время для нападения. По-моему, охотники любят атаковать перед закатом, потому что в это время дичь наиболее уязвима; измотана дневным переходом и не слишком осторожна в предвкушении отдыха.

– Очень верное замечание, – сказал Дэйн. – Нам следует проявлять повышенную бдительность. Ну ладно… идемте, хотелось бы попасть в город сразу после заката и не прокладывать себе путь туда с помощью оружия.

Дни переходов в постоянном ожидании нападения сформировали в пленниках привычку держаться вместе. И все-таки Дэйну постоянно не хватало бдительности Клифф-Клаймера. Сейчас, когда маленький отряд одолел вершину небольшой горы, Дэйн заметил далеко впереди движение в кустах. Что-то коричнево-желтое мелькало там. Скорее всего это был мехар или одно из тех котообразных существ, с которыми пленникам приходилось уже дважды сталкиваться. Марш махнул рукой, и маленькое подразделение выстроилось, готовясь к бою. Райэнна опустилась на одно колено, уперев древко копья в большой валун позади себя, Аратак и Дэйн заняли свои места на флангах. Даллит вскочила на большой камень, держа свою пращу наготове.

«Лев» остановился, посмотрел на них секунду-другую и, развернувшись, помчался прочь, скрываясь в кустах. Дэйн издал облегченный вздох, опуская клинок.

– Я не уверена, что это был охотник, – услышал Марш голос Даллит у себя за спиной. – Мехар казался напуганным. Думаю, он – дичь, как и мы с вами.

– Я в этом не уверен, – проговорил Марш и подумал: «В конце концов, он мог натолкнуться на нас неожиданно. Потом, нас четверо, а он один. Некоторые охотники, наверное, предпочитают менее опасную дичь. Или он испугался пятифутовой дубины Аратака?»

И действительно, широкая часть дубины человека-ящерицы была едва ли не вдвое больше головы землянина.

Даллит спрыгнула с камня.

– Он чувствовал по-другому, чем тот, кто убил бедного Клифф-Клаймера, – произнесла она упрямо. – Этот мехар… – Девушка запнулась, подбирая слово. – Он как сам Клифф, только менее храбрый.

– Тогда он, вероятно, один из тех, кого Клифф называл уголовниками, – сказал Дэйн, чувствуя в себе странное смятение: с одной стороны, он хотел найти перепуганного беднягу мехара, который был всего лишь соплеменником погибшего «льва», пусть и менее храбрым, с другой – непонятное предубеждение, которое, вероятно, являлось следствием презрения, с которым отзывался Клифф-Клаймер о своем земляке. – Однако мы могли бы использовать острые глаза и уши этого мехара, – произнес Марш, – чтобы ты, Даллит, имела возможность передохнуть.

Райэнна бросила копье.

– Не вижу причин, по которым я должна испытывать к мехарам нежные чувства, – произнесла она мрачно. – Не по их ли милости мы оказались здесь? Насколько мне известно, охотники благорасположены к этим разбойникам, и, как мне кажется, они практически одной крови.