Текст книги "С глаз долой - из сердца вон (ЛП)"

Автор книги: Мэрилин Кей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Мэрилин Кей
С глаз долой – из сердца вон

Для моих друзей, которые первые услышали эту историю на пляже в Бандоле: Томас и Августин Клерк; Эмили и Марион Гримод; Жанна, Анжель, и Батист Латиль; Лиона, Фанни и Элис Латц – люблю вас!

Мерелин Кей.

Пролог

Иногда я смотрю в зеркало, и никого не вижу. Я знаю что у меня есть отражение. Я просто его не вижу.

Может быть, это все в моей в голове.

Может быть, у меня плохое зрение.

Или, может быть, это что-то другое.

Меня зовут Трейси. Трейси Дейвон. Слышали про такую? ТРЕЙСИ ДЕЙВОН. Я пишу это заглавными буквами, потому что так звучит громче, люди обращают на это больше внимания.

Я никогда не говорила громко. Фактически, я вообще делаю мало шума. Я – тихий человек. Когда я говорю – я шепчу. Когда я смеюсь – что бывает очень редко – это тихий смех. Когда я плачу – я чувствую слезы на лице – но нет никаких звуков.

Нет, я не призрак. Я живая, дышащая, тринадцатилетняя девочка из плоти и крови. Я могу чувствовать. У меня есть две руки, две ноги, сердце, мозг – все как у всех. Также есть два уха, два глаза, нос, рот – все на своих местах. Я ем, пью, сплю, пользуюсь туалетом, так же как и все остальные.

Но иногда я смотрю в зеркало и никого не вижу.

Может быть, это мое воображение.

Может быть, я ослепла.

Или возможно, я действительно не здесь.

Глава 1

В средней школе Медоубрук триста сорок два студента и три перерыва на обед. Это означает, что во время любого перерыва в столовой должно находиться не более ста четырнадцати студентов, дабы избежать шума и суматохи. Однако, предположим, что половина этого населения все-таки обедает вместе. Студенты шатаются туда-сюда, орут, устраивают гонки от одного конца коридора до другого, опрокидывая при этом стулья, долбят подносами об стол. Там были парочка учителей, которые теоретически, должны были все это контролировать и поддерживать порядок, но они не могли остановить полет фрикадельки из спагетти, которые продавались сегодня. Или дальнобойный фонтан содовой, которая перед открытием преднамеренно была взболтана.

Со своего места за столиком Аманда Бисон смотрела на всю эту хаотичную сцену в приподнятом настроении. Столовая была шумной и грязной и не очень привлекательной, но это была часть ее небольшого королевства – или квиндом, если такое слово существовало. Конечно, она не носила короны, но была полностью уверена в том, что в этом специфическом улье она признана пчелиной маткой.

По обе стороны от нее сидели две принцессы, Софи Грин и Британи Теллер. Эта троица собиралась начать ежедневную оценку одноклассников. Как всегда, Аманда начала первая:

– О Боже! Посмотрите на свитер Кэролайн! Он слишком узкий!

– Без шуток, – сказала Софи. – Она хотела, чтобы все парни на нее пялились.

– Было бы на что пялиться, – добавила Британи.

Аманда посмотрела вокруг, в поисках новых жертв.

– Кто-то должен сказать Шеннон, что девочки с полными коленями не должны носить короткие юбки.

– У Терри Бойда появилась новая сумка, – указала Британи.

– Это что, Коуч?[1]1
  американская компания, известный производитель аксессуаров класса люкс. Штаб-квартира компании расположена в Нью-Йорке (здесь и далее примечание переводчика).


[Закрыть]

Аманда покачала головой:

– Не может быть – это подделка.

– Как ты можешь это утверждать, находясь так далеко? – не унималась Софи.

Аманда кинула на нее уничтожающий взгляд.

– О пажаааааааалуйста! Коуч не делает сумки для отбросов, да и к тому же в таком ужасном зеленом цвете!

Определение качества стиля была любимой игрой Аманды, и она рассмотрела толпу в поисках новой жертвы.

– Смотрите на свитер Кэры Винтерс.

– Джуси Кутюр? – удивилась Софи.

– Нет, я могу сказать это, глядя на ее пуговицы.

Софи глядела на нее с восхищением, Аманда же скучающе смотрела на руку Софи.

– Софи, ты действительно собираешься съесть этот кекс? Я думала ты на диете.

Вздохнув, Софи отодвинула кекс на край подноса. Аманда повернулась в другую сторону.

– Что ты так на меня смотришь? – спросила Британи.

– У тебя прыщик вскочил на подбородке.

Британи тут же выхватила зеркальце из сумочки.

– Он не очень большой, – утешала ее Софи. – Может никто и не заметит…

– Я заметила, – сказала Аманда.

– Действительно? – Британи все напряженнее смотрела в зеркало.

Аманда видела, что нижняя губа Британи задрожала и на мгновение она почти почувствовала жалость к ней. Все знали, что Британи просто одержима своим лицом. Она постоянно ищет свое отражение, чтобы убедиться, что не зря потратила половину карманных денег на крема и на ежемесячные сеансы дерматолога.

Не то, чтобы ей действительно нужно было столько времени уделять своей коже. Просто она не могла сидеть за одним столом с Амандой с таким лицом. Но Британи все еще смотрела в свое небольшое зеркало и Аманда заметила, что ее глаза стали влажные.

Ох, нет, не давай ей плакать, подумала она. Аманда не любила общественное проявление эмоций. Она всегда боялась увязнуть в них сама.

Еще трое их друзей – Эмма, Кэти, и Нина – присоединились к ним за столом, и Британи получила больше уверенности о состоянии ее кожи. Наконец Аманда сдалась:

– Знаете, мне кажется, что на моих контактных линзах пятно, и мне кажется, что у всех прыщики.

Британи заметно расслабилась и Аманда мысленно приняла к сведению не тратить оскорбления на друзей. Она не хотела, чтобы они чувствовали себя плохо из-за того, что она сказала. Чувства могут быть так опасны. К счастью, Эмма начала обсуждение новой темы «Хизер Тодд подстригся».

– Ага, и выглядит это примерно так, – Аманда показала, что-то несу-разное на своей голове, поставив волосы дыбом.

– Ахахахах!!! Аманда!!! Ты ужасна!!! – засмеялась Кэт.

Аманда знала, что это было сказано как комплимент, так что засмеялась в ответ. Кэти еще больше просияла и Аманда решила не говорить ей, что ее тональник, перемешанный с губной помадой, размазался. Кроме того, существует так много людей, более достойных ее внимательной критики. К примеру, девочка, проходившая сейчас мимо их стола: Трейси Дейвон, ученица 8 класса, самое жалкое создание в своем классе, возможно даже во всей школе.

По опыту, Аманда, честно говоря, знала, что внешность не влияет на способности человека.

Полный социальный кретин мог бы быть мега мозгом, уродливый парень мог быть великим атлетом, а у толстушки мог бы быть хороший певчий голос. Но у Трейси Дейвон не было абсолютно ничего, что бы подходило ей.

Она была худой – не как топ-модель, а настолько худой и костлявой, что ее локти и колени смотрелись неправильно в целом. Нет бедер и что еще хуже, нет груди. Она не брила ноги. Тот факт что она блондинка немного смягчал эффект и волосы были не так заметны. Да каждая девочка знает, что Аманда начала брить ноги в 11 лет!

Волосы на голове Трейси были жилистые и всегда нуждающиеся в мытье. Ее лицо было мягким и бесцветным, у нее не было бровей, а вместо губ – тоненькая полосочка. Лучшее о ее лице можно было сказать то, что на нем не было прыщиков, но это компенсировалось обильной россыпью веснушек.

Что касается ее одежды – она просто выходила за пределы УЖАСНАЯ. Абсолютное не сочетание верха и низа, платье с распухшими рукавами, как будто сделанное на пятилетнего ребенка, ботинки со шнурками и носки.

НОСКИ!!!

И это еще не все! Специфическая и уникальная неприглядность Трейси выходила далеко за пределы рамки. Она ходила сгорбив плечи и низко опустив голову. Говорила она шепотом, и люди, слушая ее, по большей части делали вид, что им интересно. Иногда, казалось, что ее вроде и нет вообще.

В данный момент она подошла к столику Аманды и застыла.

– Чего тебе надо? – спросила Аманда.

Трейси что-то пробормотала, но Аманда уловила только одно слово – Кэти.

Аманда повернулась к тому краю стала, где сидела Кэти.

– Кэти, твой новый лучший друг, Трейси Дейвон, хочет поговорить с тобой.

Кэти наморщила лоб:

– Кто?

– Трейси Дейвон! Ты ослепла что ли? Она стоит прямо перед тобой.

Кэйт посмотрела на нежелательного посетителя:

– О, и вправду! Что ты хочешь?

Каким-то образом Трейси удалось произнести фразу более-менее громко:

– Не могла бы ты дать мне вчерашние конспекты?

Кэти еще больше удивилась.

– Какие конспекты?

– По истории, – прошептала Трейси.

– А зачем тебе мои конспекты?

– Меня не было в классе. Я болела.

– Болела, – повторила Аманда. – Это интересно, я и не знала, что уродство это болезнь.

Это не была одна из ее лучших шпилек, но получила должную реакцию от Трейси. Она подняла голову достаточно высоко, чтобы Аманда и остальные могли видеть покрасневшее лицо и слезы на глазах. Потом она повернулась и ушла.

– Я только что вспомнила, что она и раньше брала у меня конспекты! – заметила Кэйт.

Вспышка беспокойства мелькнула на лице Британи:

– Она много болеет?

Кэти пожала плечами.

– Кто знает? Я никогда не интересовалась, есть она там или нет. Мне все равно, она одна из тех людей, на которых вы не смотрите. Она откусила бутерброд и перешла на чужой.

Но Аманда не могла есть. Она была слишком… слишком… зла? Может быть. И виной этому была Трейси. Это была ее собственная ошибка, позволить Аманде так легко себя дразнить. Казалось, она именно этого и добивается. Она не прикладывает не малейшего усилия, по уходу за собой и принимает любое оскорбление Аманды, без какой-либо попытки мести. Было много других, жутких типов в Медоубруке, но они, по крайней мере, могут постоять за себя. К примеру, Дженна Келли, девочка, одевающаяся во все черное и имеющая ужасную репутацию. Скажите ей, что она вампир, и она скажет, куда бы вам пойти.

Почему Трейси никогда не дает отпор?

В настоящее время друзья Аманды возвратились к еде и беседе. Все ясно, они уже и забыли о Трейси. Они, вероятно, рассматривали Трейси как недостойную даже оскорбления. Вот только Аманда по-прежнему злилась.

Она стиснула зубы. О, это не хорошо. Она чувствовала, что ее лицо краснеет, а сердцебиение учащается.

Слишком много чувств.

– Я должна забрать кое-что из своего шкафчика, – пробормотала она остальным. Прежде, чем кто-нибудь смог ответить, она развернулась и поспешила к выходу. Но у нее не было пропуска и если бы охранники засекли ее, то тут же бы доставили в кабинет к директору, но она рискнула.

К счастью, она спокойно покинула столовую и, пройдя два лестничных проема, наткнулась на туалет, которым редко пользовались. Зайдя туда, она ополоснула лицо водой и, оперившись обеими руками о раковину, посмотрела на себя в зеркало и сосредоточилась на подавлении жалости, сочувствия, злости, да вообще любой эмоции, которую она испытывала к Трейси.

Не жалей ее, приказала она себе. Она не заслуживает сочувствия.

На самом деле, Аманда не возражала, если бы кто-то сжалился над Трейси Дейвон. Но этот кто-то не может быть Аманда Бисон. Она слишком хорошо знала последствия такой заботы. Эти воспоминания всплыли в ее памяти.

В самый первый раз… ей было не больше пяти. Она увидела себя в холодный зимний день, когда шла по оживленной улице магазинов, держась за руку матери и, глядя на людей, которых они прошли. Но один особенно привлек ее внимание…

Она жалась у входа в старое заброшенное здание, спиной к дощатой двери. Чашка, с несколькими монетами в ней, лежала рядом. Тонкие седые волосы торчали из-под грязного цветастого платка. Она была одета в грязные тряпки, и даже притом, что Аманда была достаточно далеко от женщины, чтобы чувствовать ее запах, она знала, что пахнет она ужасно. Аманда не могла прочесть надпись на табличке, но она знала, что женщина хочет есть. Мать Аманды ее не заметила и остановилась у витрины магазина рядом с этим зданием. Должно быть, что-то заинтересовало ее в витрине, потому что она долгое время разглядывала это, что дало маленькой Аманде больше времени, чтобы разглядеть бедную женщину.

Теперь, спустя восемь лет, Аманда еще помнила это чувство, грустно, невыносимо грустно, грустнее, чем она чувствовала, когда ее золотая рыбка умерла.

Почему эта женщина должна была сидеть там, на холоде, в полном одиночестве? Разве у нее нет семьи? Нет любимого? Бедная женщина! Что она чувствует? Тогда, внезапно, Аманда узнала то, что чувствовала женщина. Поскольку она и была этой женщиной. Холодной, голодной и растерянной. И она смотрела на маленькую симпатичную девочку, с длинными, глянцевыми волосами в мохнатой шапке. Крепенькая, с блестящими глазами, укутанная в теплую куртку. За руку которую держит изящная женщина в шубе.

И если Аманда превратилась в старушку, кто была девочка, смотрящая на нее?

Ее мама говорит:

– Аманда, где твои перчатки?

– Они у меня в кармане, – маленькая девочка говорила голосом Аманды.

– Надень их, а то простудишься! – сказала мама.

– Хорошо. – Она вынула свои перчатки из кармана и надела их так же, как это делает Аманда. Аманда-Старушка растерялась. Таким образом, она была здесь – и она была там. Как это могло быть? В суматохе ее запутанного ума были чувства, которые означали зависть, тоску, одиночество. О, это было настолько ужасно быть этой женщиной, что Аманда не могла вынести этого! Потребовался только толчок руки матери, чтобы вернуть ее в себя. В следующий момент, она была на углу рядом с мамой, ожидая, пока свет светофора поменяется. Она знала, что печальная женщина осталась позади, но она боялась посмотреть.

В следующий раз, когда это случилось, ей было 8 или 9 лет. Это должно быть был летний период времени, потому что она бегала на заднем дворе в шортах и топе вместе с друзьями, собравшимися на пикник. От дома по соседству доносились крики. Аманда услышала голоса еще до того как мужчина и женщина вышли из дома. Сперва мистер Блекли, а за ним его жена. У них был маленький сын, с которым Аманда часто играла. Мистер Блекли выглядел сердитым, а миссис Блекли очень испуганной. Затем, к ужасу Аманды, мистер Блекли ударил свою жену. Он ударил ее правой рукой по лицу и миссис Блекли начала плакать.

Это было ужасно! Аманда никогда не видела, чтобы взрослые плакали. Как он мог это сделать? И почему миссис Блекли ему не ответила? Милая миссис Блекли, которая печет шоколадное печенье и поет своему ребенку, она обещала, что когда Аманда подрастет, то будет помогать ей нянчиться с сынишкой. Почему это произошло? Что она могла сделать? Что она сейчас собирается делать? Ничего. Потому что ее муж был сильнее и злее, даже если он ее бил, она все равно любила его и боялась, что он бросит ее одну с ребенком. Аманда все это знала потому что стала миссис Блекли, и когда мистер Блекли ударил ее снова, Аманда ощутила ожог на своей щеке. Ей было страшно и больно. Посмотрев через изгородь, она увидела двух маленьких девочек, в ужасе наблюдавших вместе с Амандой за происходящим, но Аманда не выглядела расстроенной или взволнованной. Как будто у нее не было никаких чувств вообще. Это было белее чем странно, ведь Аманда– С чувствами, была в теле миссис Блекли. Все остальное в памяти было размыто, но так или иначе, Аманда вернулась в свое собственное тело. Вскоре после этого, семья Блекли переехала.

Были и другие события. Особенно можно выделить два: в четвертом классе она увидела, как ее одноклассницу сбила машина, прямо перед школой, затем почувствовала себя лежащей на улице, и испугалась от пронзительной боли и от звука приближающейся скорой помощи. А другой раз – всего лишь три года назад, когда она стала мальчиком – тощим, нудным, плаксивым мальчиком по имени Мартин. Он был моложе ее и жил через улицу. Мартин и его мама всегда жаловались другим матерям о том, как их дети к нему относятся. Но однажды, она увидела его в окружении взрослых пацанов, которые толкают его вперед, назад, и смеются… и ей стало жалко его.

Это было в последний раз. Поскольку к тому времени она все поняла. Чувствовать слишком многое – это было проблемой. Теперь, в возрасте 13 лет, она знала слова: сочувствие, сострадание, жалость. То были эмоциями, которые вызвали странные скачки, которые транспортировали ее в других людей и заставляли ее чувствовать то, что чувствовали они.

Поняв это, она осознала то, что должна была сделать, дабы препятствовать тому, чтобы это случилось снова. Она должна была отрешиться от чувств и эмоций. Если ее не будут волновать окружающие люди, она не станет транспортироваться в них. Таким образом, она прекратила о ком-либо заботиться. Это было нелегко, и ей часто приходилось бороться, но это стоило того, чтобы больше не переживать такое. Сначала, она попыталась заблокировать сочувствие, но тогда она поняла, было бы полезнее бороться с ним. Она сосредоточила внимание на поведении, которые противоречат слову сочувствия: издевательство, насмешки, оскорбления. И в процессе она обнаружила странную правду, люди либо восхищались ею, либо боялись. В любом случае, это было ее преимущество.

И теперь у нее была сказочная жизнь. Она была королевой, и управляла школой, или, по крайней мере, восьмым классом, но она чувствовала уверенность, что ее известность доходит и до младших классов. Она никогда не была одна, одноклассники искали ее одобрение, а она удерживала их в страхе. Она знала, есть люди, которые утверждали, что ненавидят ее, но у нее нет сомнений, что на самом деле они хотели просто быть ею.

После нескольких глубоких вздохов, плеснув в лицо еще воды и поправив макияж, она была готова вернуться в столовую и начать там, где ее прервали. Она так и сделала, прожив остаток дня без каких-либо чувств.

Но позже, той же ночью, лежавшая в своей кровати, под балдахином и кружевным навесом, в ее красивой розово-белой спальне, Аманда думала о странном происшествии дня и задавалась вопросом, почему это произошло? Почему она почувствовала проблески жалости к Трейси Дейвон? Правда, Трейси была жалкой, но она не была жертвой, как миссис Блэкли или девочка, которая была сбита машиной. Что, в любом случае, она знает о Трейси? Не так много. Она знала, что Трейси была одной из тех «одаренных» детей, которые учились в специальном классе Медоубрук. Они ходили в одну и ту же начальную школу, где Трейси и Аманда учились в одном классе. Они не были лучшими друзьями, она была просто еще одним одноклассником и ничего ужасного о ней не думала. Тогда Трейси чувствовала себя хорошо. На самом деле, она была почти знаменитой. Все в городе говорили о семье Трейси, о том, что ее мать родила 7 идентичных девочек. Они были на телевидении, и в новостях. «Дейвон Семь» – так их называли журналисты. Дети были в рекламных роликах, позировали при объявлениях, и каждый год после этого на телевидении программа новостей включала запись с их дня рожденья. Дейвон Семь были местной знаменитостью.

Но не Трейси Дейвон. Она не была на тех специальных телешоу. По мнению Аманды, это было не удивительно. Кто хотел бы смотреть на ботаника Трейси по телевизору? Аманда поняла, что действительно раздражал ее, тот факт, что Трейси может быть нормальной. Она ведь может одеваться не так ужасно и перестать так нервничать. Почему бы ей не постоять за себя? Почему она принимает так спокойно все оскорбления, которыми ее забрасывают? Она больше чем ботаник! Она еще и зануда! Никогда не нанесет ответный удар, даже не попытается.

В общем, она была полным, абсолютным… неудачником.

Аманда почувствовала капельки пота, образовавшиеся на лбу. Нет, так не годится. Она не может позволить Трейси ее беспокоить. Все остальные просто игнорировали ее, так почему бы Аманде тоже так не поступить?

Она старалась успокоиться, чтобы заснуть, в конце концов у нее это получилось.

Когда она открыла глаза, лучи солнечного света проникали через окно… что было странным, потому что ее обычно будили, а потом открывали ставни. Но в комнате никого не было.

Она поморгала. Где ее навес? Почему она смотрит на потолок? Ведь он бы упал на нее! И кровать стала какой-то жесткой. Теперь она полностью проснулась и стали ощущаться первые ростки реального страха.

Она заметила комод перед собой. Он был желтый, а не розовый, и что делают эти пятнистые занавески на ее окнах?… нет… не на ее окнах… не в ее комнате.

Она резко выпрямилась и тут заметила свои руки. Что случилось с ее красивым розовым маникюром? Чьи короткие, покусанные ногти были перед ней? Ее сердце бешено колотилось, но ее тело двигалось в замедленном темпе. Она подняла ноги, которые небыли ее ногами. Поставив ногу на пол, она испытала еще одно потрясение. Где ее пушистый ковер?

Она подошла к зеркалу, которое висела над незнакомым комодом и в отражении увидела… ТРЕЙСИ ДЕЙВОН!!!

Глава 2

Застывшее отражение смотрело на нее с непониманием. То же самое бледное, веснушчатое лицо, сальные волосы и тонкие губы, что она презирала вчера в столовой. Худое тело, только скрытое тонкой, детской длинной ночной рубашкой, покрытой увядшими розовыми цветами. Сомнений не осталось – Аманда Бисон стала Трейси Дейвон.

Ее тело не могло двигаться, но ее внутренности дрожали. Аманда закрыла глаза. Подумай о том, кто ты на самом деле, приказала она себе. Аманда Бисон, пять футов и два, 110 фунтов, светло-каштановые волосы, голубые глаза, вздернутый нос. Аманда Бисон, королева средней школы Медоубрук. Отчаянно, она попыталась вспомнить то, что она надела на ночь: очень большая футболка с надписью «Я люблю Нью-Йорк», которую отец привез ей из последней командировки.

Когда эта картинка отпечаталась у нее в голове, она снова открыла глаза. Шок, который она чувствовала, был, все еще видим на лице Трейси Дейвон.

Тишина комнаты была нарушена рядом резких звуковых сигналов. Аманде потребовалось время, чтобы понять, что шум исходит от будильника на тумбочке. Она выключила это и села на кровати.

Сохраняй спокойствие, сказала она себе. Ты знаешь, что происходит. Это происходило раньше, и это пройдет. Фактически, она была больше рассержена, чем напугана. Будь проклята Трейси и эта жалость к ней! Если раньше Аманде не нравилась эта девочка, то теперь она просто ненавидела ее! Ненависть, ненависть, ненависть, повторила она про себя.

Конечно, ты не можешь испытывать сочувствие к тому, кого ненавидишь. Если она сосредоточится на своих реальных чувствах к Трейси, она выйдет из ее тела и вернется в собственное.

Но было трудно сосредоточиться на ненависти, когда то, что она действительно чувствовала, в настоящее время, было голодом. Она подумала, что, возможно, голод делает ее слишком слабой, чтобы попасть обратно в свое тело. Надо что-то с этим сделать.

Неловко перемещаясь на чужих ногах, она подошла к двери и вышла в коридор. Так она знакомилась с домом Трейси, или, по крайней мере, с верхней его частью. Она слышала голоса, доносящиеся из другой комнаты, и прошла вдоль стены, чтобы узнать, что происходит внутри.

Она узнала семь маленьких девочек по фотографиям из журналов. Дейвон Семь одевались, с помощью усталой на вид женщины (мать Трейси?) и девочки подростка. Разве у Трейси есть старшая сестра?

– Лиззи, помоги Сэнди с ее кнопками, – сказала женщина.

Девочка стояла в растерянности.

– Которая из них Сэнди?

– Лиззи, за что я тебе плачу, по крайней мере, могла бы научиться отличать их друг от друга, – ответила женщина раздраженно. Она указала на одного из детей.

Таким образом, Аманда поняла, что девочка всего лишь, в своем роде, помощник для матери. В то время как они обе были заняты одеванием девочек, она могла проскользнуть вниз, найти кухню, и достать чего-нибудь поесть.

К сожалению, один из детей заметил ее.

– Мама, это Трейси!

Удивленная, женщина подняла голову. На секунду она как будто была в недоумение, а затем выражение ее лица изменилось на раздраженное.

– Трейси, почему ты еще не одета? Ты опаздываешь на автобус, а я тебя в школу не повезу!

Прекрасно, подумала Аманда, потому что у нее совсем не было желания идти в школу как Трейси Дейвон. Но ей действительно понравилась идея вылезти из этой ужасной длинной ночной рубашки, тем не менее она решила отложить воровство провизии до того момента, пока она не переоденется. Возможно, к тому времени она уже покинет тело Трейси. Тогда, она смогла бы съесть тарелку своих специальных хлопьев, на своей родной кухне.

Но ведь пока она в теле Трейси, она может хотя бы раз одеть ее в школу прилично. Исследование содержания шкафа Трейси, однако, не предлагало разнообразный выбор в приличной одежде.

Не было конечно ничего из того, что Аманда хотела бы одеть и остаться незамеченной. Неужели ее семья настолько бедна, что у нее такой дефицит в одежде? Нет, дело не в этом. Дом выглядел хорошо, а те клоны были одеты в симпатичные платьица.

Еще один минус Трейси – у девочки абсолютно отсутствовал вкус. Еще одна причина презирать ее.

Все же недостаточно причин, чтобы Аманда смогла выбраться из тела Трейси. Она открыла ящик и начала охоту за лифчиком среди простых белых трусов – и тут она кое-что вспомнила о Трейси. Они вместе ходили на урок физкультуры и вместе переодевались в раздевалке. Трейси не носила лифчик! Вот еще одна причина высмеять ее.

Со вздохом Аманда начала искать наименее броскую одежду. Она остановилась на простой джинсовой юбке, без этикетки конечно, и на единственной футболке, у которой не было пятен на подмышках. Рубашка была слишком мешковатой, но она нашла коричневый пояс и закрепила его на талии. Обыскивая другие ящики, она не могла найти никакой косметики, даже блеска для губ, но ей удалось отыскать резинку и убрать грязные волосы с лица в высокий конский хвост.

Она все еще была голодна. Шум из комнаты в коридоре указывал на то, что все остальные еще заняты одеванием, поэтому она поспешила вниз и нашла кухню.

Она заметила коробку кексов на барной стойке и взяла один. Но откусить успела только один раз, прежде чем на кухню вошла помощница матери – Лиззи.

– Что ты делаешь? Это для девочек!

Аманда пожевала и проглотила.

– Я девочка.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – Лиззи подошла к стойке. – О, нет, осталось только 6 кексов, – заплакала она. – Что мать скажет?

Аманда не хотела знать. Внезапно, поход в школу перестал казаться такой уж плохой идеей.

Вспомнив, что видела рюкзак Трейси в комнате, Аманда поспешила на-верх. Быстрый взгляд внутрь обнаружил какие-то учебники, так что она перекинула ее через плечо, побежала вниз по лестнице и в дверь.

Не было труда определить автобусную остановку – школьный автобус подъезжал, а несколько детей ждали на углу. Она не знала ни одного из них, и ясно, что Трейси тоже не знала, так как ни один из них не отреагировал не ее прибытие. И когда автобус остановился и двери открылись напротив Трейси, они начали выталкивать ее в сторону, чтобы попасть внутрь. Так грубо.

Но водитель автобуса был еще грубее – после мальчика, прямо перед ней прошагавшего вверх по лестнице, он закрыл дверь. Как будто ее даже не существовало!

– Эй! – завопила Аманда, барабаня в автобусную дверь. – Откройте!

Водитель, казалось, был слегка удивлен, когда она села.

– Извините, я вас не видел, – пробормотал он.

Она все еще злилась, когда проходя по узкому коридору автобуса, споткнулась о чью-то ногу. Растянувшись на полу, все, о чем могла думать Аманда, было – так вот какая жизнь Трейси. Никто не попытался помочь ей встать, и парень, чья нога стала причиной ее падение, даже не потрудился извиниться. По крайней мере, никто не смеялся – в основном потому, что никто не обращал на нее внимания. Вставая на ноги, она могла только молиться, что она вернется в свою собственную жизнь очень скоро. Когда ей удалось добраться до задней части автобуса, она решила, что первое, что она будет делать, приехав в школу – найдет себя. Возможно, это обеспечило бы нужный толчок, чтобы закончить это преобразование.

Как только Аманда вышла из автобуса, она поспешила к своему шкафчику.

Там, другая Аманда, подбирала комбинацию и говорила с Бритни, у которой шкафчик был рядом с ее. У Аманды прежде был опыт наблюдения себя со стороны. Это всегда было жутко – но очень интересно.

Она выглядела хорошо. Полосатая юбка с гетрами смотрелась очень даже ничего. Не понравился только выбор обуви, в следующий раз надо будет надеть балетки вместо ботинок.

– Аманда, – сказала она.

Другая Аманда повернулась, и Аманда-Трейси сразу узнала ее собственное выражение, которое было именно таким, какое ожидается реакцией на любые попытки разговора с Трейси Дейвон.

– Что?

Аманда-Трейси не знала, как реагировать. Она надеялась, что простой контакт лицом к лицу вернул бы ее назад в свое тело.

– Гм… просто хотела сказать «Привет»…

Другая Аманда смотрела на нее с недоверием. Потом обернулась к Бритни, закатила глаза, и сказала:

– Пошли.

Аманда-Трейси была разочарована, но почувствовала облегчение. Это определенно было точным поведением Аманды. Как она и ожидала, она и Трейси не обменялись телами – но было хорошо иметь подтверждение. Теперь ей не нужно волноваться о Трейси, тормозящей, говорящей всякую тупость, или иначе разрушая репутацию Аманды.

Раздался предупреждающий звонок, извещающий учеников, что через две минуты они должны быть в своих классах. Тут Аманду осенило, она ведь понятия не имеет о том, где должен быть урок у Трейси.

Пошаря в рюкзаке, Аманда вытащила три папки с металлическими кольцами – кто бы мог подумать. Аманда не видела переплет как этот, начиная с начальной школы. Все в средней школе использовали портативные компьютеры, один на класс. Но к счастью, на внутренней обложке Трейси приклеила копию своего расписания. Ее класс был в другом конце здания, на втором этаже.

Она поспешила вниз, по быстро пустеющей прихожей. На полпути вверх по лестнице раздался последний, итоговый звонок, и остаток пути ей пришлось бежать. Черт! Учителя, стоящие в коридоре, делали большой шум на счет медлительности и опозданий, и последнее, что она хотела сегодня сделать, так это привлечь к себе внимание.

Но когда она проскользнула в класс, учитель даже не взглянул на нее. Ни один из учеников не заметил ее появления, по крайней мере, пока она пробиралась к свободному месту.

Девушка, сидящая перед ней, обернулась.

– Это место Хизер.

– Извини, – сказала Аманда. Тогда она хотела пнуть себя – или еще лучше, девочку, которая говорила с нею. Что с того, что она села на место Хизер? Хизер не было. И почему она извинилась? Она превращается в Трейси? Она посмотрела вокруг. Нужно ли рисковать и спрашивать у девушки, где обычно сидит Трейси?

Нет, она не могла спросить – это было бы слишком странно. Девушка, вероятно, в любом случае не знает, где сидит Трейси, поскольку ее никто не замечал. Аманда пересела на другое свободное место, и видимо оно принадлежало Трейси, поскольку никто не возражал. Ясно, все считали, что она была Трейси Дейвон на месте Трейси Дейвон. Само понятие было настолько ужасным, что она забыла ответить, когда учитель начал перекличку.

– Трейси! – рявкнул учитель. – Может, вы уделите немного своего времени классу и соизволите откликнуться на свое имя?

Класс хихикал, как будто это уже было не в первые.