Текст книги "Исцеление любовью"

Автор книги: Мэрил Хенкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

7

     В кабинете Ральфа Уиндхема на маленьком столике стоял поднос с напитками. Рози плеснула мартини в два бокала, сунула один Силии и указала ей на парчовый диван.

     Опустившись в кресло напротив, блондинка сделала большой глоток и без церемоний спросила:

– Надеюсь, вы знаете, что я собиралась выйти за Флойда замуж?

– Нет, это мне неизвестно, – спокойно ответила гостья.

– Я ждала только окончания бракоразводного процесса.

– А он знал об этом?

– В тот момент у него не было другой женщины, а я понимала его потребности, – без смущения заявила Рози.

– Как видно, вы имеете в виду сексуальные потребности?

– Не морочьте себе голову. Других потребностей у него нет.

– Разве он не такой, как все?

– Он не способен ни на нежные чувства, ни на долгую привязанность. Я не говорю, что Флойд любит меня. Сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь любил женщину. Он может быть свиньей, может быть жестоким, но это единственный мужчина, ради которого я готова была бросить все. И если бы не вы, я сумела бы найти с ним общий язык.

     Испытывая невольное сочувствие к этой женщине, Силия сказала:

– Флойд говорил мне, что ваша связь закончилась еще до его отъезда в Ванкувер.

     Рози со стуком поставила на стол пустой стакан и снова потянулась за бутылкой.

– Я могла бы переубедить этого кобеля, если бы вы не поддели его на крючок!

– Но я его не поддевала.

– Вы же ничего не помните!

– Он сам так сказал. Он говорил, что я не прибегала к приманке.

– Он сам хорошая приманка. Даже если бы Флойд не был сказочно богат, он бы все равно оставался мечтой любой женщины. Надеюсь, вы вышли за него не из-за денег?

– Он думает, что именно из-за денег.

     Рози приподняла идеально выщипанную бровь.

– Значит, вы настаивали на браке и он решил купить вас… Как вы умудрились заставить его поверить, что не прибегали к приманке? Вы упирались? Кокетничали с ним? Притворялись нетронутой ванкуверской розой? Флойд любит, когда ему бросают вызов. Мысль поднять целину могла показаться ему привлекательной. Наверно, он думал, что вы девушка?

– Вряд ли, – сухо ответила Силия.

– Тогда почему он на вас женился?

– Испытывал влечение.

– Ну что ж, тогда мы на равных. Когда страсть отцветет, какое-то время мы будем делить его, а потом он от вас избавится.

– Сомневаюсь.

– Тогда мне жаль вас, Ему не нужна ваша любовь. Он толстокожий, бессердечный ублюдок, и если вы думаете, будто что-то для него значите…

     Силия, которой до смерти надоел этот бесплодный спор, устало сказала:

– Я так не думаю. – Она неловко поставила на стол нетронутый стакан, расплескав жидкость. – Прошу прощения, но мне лучше вернуться к гостям.

– Мы еще не закончили беседу. Я не показала вам самое главное. – Голос Рози был почти дружелюбным, но ее лицо оставалось холодным и напряженным.

     Силия покачала головой и поднялась.

– Это бессмысленно…

– Ошибаетесь. – В светло-голубых глазах блондинки горел триумф. – А если я назову настоящую причину, по которой Флойд женился на вас?

     Внезапно поняв, что именно за этим ее сюда и позвали, а все остальное было только прелюдией, Силия с наигранным спокойствием спросила:

– Вы уверены, что знаете истинную причину?

– Еще бы! Стоило мне увидеть, как вы похожи, и я сразу обо всем догадалась. Конечно, в вас нет ее очарования, ее пронзительной сексуальной ауры… Рядом с ней вы то же, что акварель рядом с картиной, написанной маслом, но сходство очень большое, верно?

– Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите…

     Рози будто ничего не слышала.

– Когда она приехала в Монреаль, он сходил по ней с ума. Можно только догадываться, каким страшным ударом стала для него ее смерть…

– Смерть? – повторила Силия. У нее пересохло во рту. Она начинала понимать. И не хотела этого. – Как она умерла? Когда?

– Несколько месяцев назад их самолет разбился в Мексике.

     У Силии замерло сердце. А Рози продолжала говорить:

– Я знала, что Флойду нужна женщина, и пришла к нему, подумала, что он будет моим… Но его одержимость оказалась неизлечимой. Должно быть, он решил заменить погибшую мать дочерью…

     Силия бессильно опустилась на диван.

– Я не верю вам, – еле слышно прошептала она. – Он даже не был знаком с моей матерью…

– Поверьте, он ее прекрасно знал. Когда Флойд впервые увидел ее фотографию в газете, то не смог скрыть своего интереса. И хотя она была лет на пятнадцать старше, вскоре они познакомились и стали любовниками.

     В ушах молодой женщины стучала кровь, на лбу выступил пот. Значит, она, Силия, была простой дублершей… Может быть, поэтому Флойд ненавидел и обижал ее? Потому что она жива, а мать мертва? Но ведь мать он ненавидел еще сильнее. Стоило заговорить о Монике, как у Флойда менялся взгляд и голос.

– Я не верю вам, – решительно повторила Силия, уверенная, что блондинка хочет отомстить ей. – Он никогда не любил ее.

– Возможно, он пытался заставить вас поверить в это. Но посмотрите сами. Разве похоже, что он не любил ее? – Рози вынула из ящика секретера журнал в глянцевой обложке и бросила его на диван. – Найдите колонку светских новостей.

     Силия дрожащими руками листала страницы журнала «Монреаль ревю», пока не обнаружила то, что искала. На нее с разворота смотрела сфотографированная в полный рост изящная темноволосая женщина.

     Знакомое лицо…

     И тут Силия с ужасом поняла, что это она сама, если не считать впалых щек и разницы в возрасте. Одетая в узкое черное платье с разрезом почти до бедра, женщина держалась за руку Флойда, ошеломляюще красивого в безупречном вечернем костюме. Подпись под фото гласила:

     «Банкир Флойд Броктон сопровождает леди Монику Джайлс, жену адвоката сэра Рональда Джайлса, на приеме в отеле „Гран Мер“. Позже они танцевали щека к щеке в ночном баре отеля, а рано утром отбыли в неизвестном направлении…»

     На других фотографиях эти двое сначала танцевали в обнимку, а потом сидели за столиком, прижавшись друг к другу, и целовались.

     Чувствуя, как ее сердце обливается кровью, Силия продолжила чтение.

     «Ходят слухи, что леди Джайлс, известная своими предыдущими скандальными похождениями, бросила всех своих прежних воздыхателей ради красивого банкира…»

     Силия опять посмотрела на фотографию и снова удивилась поразительной схожестью с матерью. Теперь ясно, почему Рози и все гости так уставились на нее, когда она появилась в доме Уиндхема. Просто чудо, что никто ничего не сказал… Правда, Андре Кальдерон едва не проболтался, но его остановил холодный, угрожающий взгляд Флойда.

     Теперь было понятно, почему он вступил в брак. Рози права. Одержимый любовью к погибшей матери, он женился на дочери из-за их поразительного сходства.

     Может быть, именно об этом она узнала после свадьбы и решила уйти от Флойда?

     Силия закрыла журнал и в оцепенении встала.

– Если вы не возражаете, я пойду…

     В это мгновение раздался громкий стук в дверь и она открылась. Вошел Флойд, смерил взглядом обеих женщин, прищурился и снова посмотрел на побелевшее лицо супруги.

– Ты готова, дорогая?

– Да, готова, – едва слышно ответила Силия.

     Муж обнял ее за талию, вывел из комнаты и прошел через гостиную, на ходу прощаясь со знакомыми. Откуда-то вынырнул встревоженный Ральф и проводил гостей до дверей.

– Очень жаль, что вы так рано уходите. Надеюсь, скоро увидимся.

     Оба рассеянно пожелали хозяину доброй ночи, а Силия даже ухитрилась улыбнуться.

     Когда они поднялись к себе, Флойд отрывисто бросил:

– Мне очень жаль, что разговор с Рози расстроил тебя, но я предупреждал, что ничем хорошим это не кончится!

     Силия подняла пустые, ничего не выражающие глаза и вдруг задрожала всем телом. Сдавленно чертыхнувшись, супруг взял ее на руки, отнес в спальню и положил на кровать, снял босоножки и начал раздевать. Несмотря на жару, Силию бил озноб, и Флойд укрыл ее одеялом, разделся и лег рядом.

     Она перестала дрожать, но лежала тихо, слепо глядя в потолок. Флойд попытался привлечь ее к себе и согреть своим телом, но Силия внезапно очнулась, начала бороться как тигрица и яростно закричала:

– Уйди! Оставь меня! Оставь! Я не буду спать с тобой в одной постели!

     Держа супругу за плечи, Флойд резко спросил:

– В чем дело? Что тебе сказала эта дрянь?

– Убери руки! – снова закричала она. – Не смей прикасаться ко мне! Я тебя ненавижу! Ненавижу!

     Стиснутый кулак женщины ударил его в скулу и заставил на миг разжать объятия. В следующее мгновение он перехватил ее запястья и прижал их к подушке.

– Пусти меня! – прошипела Силия.

– Не отпущу, пока ты не перестанешь вести себя как дикая кошка. Надеюсь, ты скажешь мне, что все это значит?

– Пожалуйста, отпусти… – прохрипела она.

     Флойд, ожидавший новой схватки, осторожно убрал руки. Силия отодвинулась как можно дальше, отгородилась подушками и бросила на мужа гневный взгляд.

– Ты лгал мне. Если не прямо, то с помощью умолчаний. Когда я спросила, знал ли ты мою мать, ты ответил, что знал о ее существовании. Притворялся, что ненавидишь ее.

– Это не было притворством. Я действительно ненавидел ее и никогда не был ее любовником.

– Не пытайся отрицать это! Я все знаю! – яростно выкрикнула Силия.

     Он протяжно вздохнул:

– Ты что, поверила словам Рози?

– Нет, собственным глазам! Я видела заметку и фотографии в разделе светской хроники «Монреаль ревю».

     Флойд напрягся:

– Так вот что за хлам тебе подсунули!

– Нет, это не хлам! Теперь я знаю, почему ты женился на мне!

     Глаза супруга превратились в зеленые щелочки.

– Да? Ну что же, рассказывай.

– Ты сделал это потому, что я похожа на мать. Поэтому я и ушла от тебя, верно? Когда обнаружила, что я всего лишь дублерша…

– Совсем не поэтому.

     Не слушая мужа, она выпалила:

– Я не позволю себя использовать! Не желаю подменять никого, в том числе и собственную мать! Я ухожу от тебя…

     Наступила зловещая тишина, которую нарушил Флойд:

– Не глупи, Силия.

– Я сделаю это!

– И куда ты пойдешь?

– Не знаю… Куда угодно, но не останусь здесь.

– У тебя нет денег. Тебе не на что будет жить.

– Найду работу… Как-нибудь управлюсь. Он покачал головой.

– Я не дам тебе уйти. И ты знаешь, что на самом деле не хочешь этого.

     Его дерзкая самоуверенность разозлила Силию.

– Нет, хочу! Дождусь утра и уйду! Ты не сможешь остановить меня!

– Еще как смогу.

     Пытаясь унять дрожь, она вызывающе спросила:

– А твоему слуге не покажется странным, что ты держишь меня под замком?

– Если понадобится, я отправлю тебя в частную клинику. Все что от меня требуется, это позвонить доктору Фиболдсону и сказать ему, что, помимо амнезии, удар головой вызвал у тебя… как бы это выразиться… неадекватное поведение. Что ты отказываешься оставаться со мной, но не в состоянии позаботиться о себе.

     Силия посмотрела на мужа с ужасом.

– Ты не сделаешь этого…

– Не сделаю. Если в тебе проснется здравый смысл.

– Ты свинья! – порывисто заявила она.

– Я твой муж.

     Она оцепенела. Ну да, он может принудить меня остаться только на время, подумала она, но я не собираюсь спать с ним!

     Флойд насмешливо улыбнулся и напомнил:

– Мне будет нетрудно заставить тебя передумать. В прошлый раз…

– Тогда я еще не знала, что была всего лишь дублершей собственной матери!

– Ревнуешь?

– Нет, не ревную! – Ее голос дрогнул. – Но все это… гадко и мерзко.

– Да, если бы это было правдой. Но у тебя нет с ней ничего общего.

     Не обращая внимания на эти слова, она с неприязнью спросила:

– Значит, ложась со мной в постель, ты думаешь о ней и видишь ее лицо?

– До сих пор такого не было. – Чувствовалось, что Флойд сдерживается из последних сил; это должно было заставить Силию насторожиться. – Но в следующий раз непременно попробую.

– Следующего раза не будет!

– Ты лжешь и прекрасно знаешь это. Ты хочешь меня. – С этими словами Флойд резким движением перевернул супругу на живот, улегся сверху и вытянулся во всю длину. Не реагируя на приглушенные протесты, он отвел в сторону ее шелковистые волосы и прижался губами к затылку.

     Силия не в силах была сопротивляться. От близости его тела по жилам лихорадочно заструилась кровь. Губы Флойда нежно двигались вдоль ее шеи, а язык сладострастно изучал впадинку под ухом, но вскоре поцелуи стали чередоваться с легким покусыванием мочки, шеи.

     Силия ахнула и попыталась избавиться от этой эротической ласки, но мужские руки скользнули под ее тело, обхватили груди и принялись дразнить соски. Флойд в это время ритмично двигался, словно и впрямь уже овладел ею.

     Женщину пронзила вспышка пламени, и низ живота наполнился раскаленной лавой. Силия испустила негромкий стон.

– Скажешь мне, когда будешь готова… – прошептал Флойд.

– Нет, – хрипло выдохнула она. – Не хочу… не буду…

– Нет, хочешь и будешь, моя дорогая женушка!

     Он просунул руки под бедра жены, слегка приподнял и, повторяя ее имя, со сводящей с ума медлительностью овладел ею. Эта пытка продолжалась до тех пор, пока ее податливое тело, охваченное неслыханным наслаждением, не свела блаженная судорога.

     Когда Флойд отодвинулся, Силия продолжала лежать неподвижно, зарывшись лицом в подушку и ненавидя себя за унизительное слабоволие.

– Обернись и посмотри на меня.

     Она не желала подчиниться приказу… и тем не менее послушалась, уставившись в зеленые глаза Флойда.

– Ну что, доказал я, что ты действительно хочешь меня и что я в постели не думаю о другой женщине?

– Ты доказал только одно: что способен быть очень жестоким и что призрак моей матери действительно делит с нами постель, даже если она и не была твоей любовницей… Хотя после статьи в журнале в это невозможно не верить.

– Однако придется.

– Как я могу верить твоим словам? – воскликнула отчаявшаяся женщина. – Ты говорил, что не знал ее, а потом я увидела фотографию, где вы целуетесь взасос!

– Точнее, где она целует взасос меня…

– Не вижу разницы, – устало промолвила Силия.

– Разница есть, и очень большая.

– Все это слова… Ты говорил, что ненавидел ее, но фотографии и слова Рози доказывают обратное.

– Что именно она тебе сказала?

– Что ты, впервые увидев в газете фотографию моей матери, не смог скрыть своего интереса и что, несмотря на большую разницу в возрасте, вы вскоре стали любовниками…

– Она что, была в постели третьей?

     Не обращая внимания на то, что ее прервали, Силия продолжила:

– По словам Рози, ты был так очарован моей матерью, что не спускал с нее глаз. Впрочем, я догадываюсь… Ты будешь доказывать, что и Рози, и колонка светских новостей бессовестно лгут.

– Отчего же? Доля правды там есть, – не моргнув глазом признался Флойд. – Однажды я увидел портрет твоей матери, и она возбудила во мне чувства, которым следовало лежать под спудом. Я пытался выкинуть ее из головы, но без особого успеха. – Его голос стал мрачным. – Честно говоря, это стало настоящим наваждением… Я сделал так, чтобы наши дороги пересеклись. Мне хотелось как следует рассмотреть женщину, которую я проклинал годами, и убедиться, что она действительно такая стерва, как я думал…

     Он замолчал, и Силия нетерпеливо спросила:

– Ну и как, убедился?

– О да… – Его зубы блеснули в улыбке, больше напоминавшей оскал. – Если бы я ненавидел ее чуть меньше, то пожалел бы, увидев, во что она превратилась.

– Но для такого сильного чувства нужна причина. Не могу поверить, что для этого достаточно простого осуждения ее поведения.

– Естественно, причина у меня была.

– Ты не думаешь, что пора мне все рассказать? Чем она заслужила такую ненависть?

     Силия затаила дыхание, вперившись в лицо мужа.

– Да, пожалуй, тебе нужно знать, какой на самом деле была твоя мать… Мы едва успели познакомиться, как она вцепилась в меня мертвой хваткой, хотя муж был рядом. Меня чуть не вывернуло наизнанку. Она хотела переспать со мной в первую же ночь, но я отказался под предлогом того, что не хочу быть одним из ее многочисленных любовников и что мне претит принимать ее предложение на глазах у мужа.

     Флойд скривился как от зубной боли.

– Знаешь, что она мне ответила? «Если вас волнуют мои любовники, я прогоню их, а что до моего мужа, то ему на все, кроме открытого скандала, наплевать».

     Как ни странно, я ей поверил. Думаю, с годами Джайлс привык к ее изменам. И все же я сказал, что в данных обстоятельствах не готов наставлять ему рога. Хотя, прости меня Господь, искушение было большое. Она обладала той броской красотой, которая сводит мужчин с ума. Я прекрасно знал, насколько эта особа аморальна и беспринципна, и все же был вынужден бороться с физической тягой, которую она во мне вызывала, пытаясь обольстить. Силия сквозь зубы спросила:

– Тогда почему ты продолжал видеться с ней?

     Лицо Флойда превратилось в безжалостную маску.

– Убеждение в том, что все эти годы я был прав, воскресило во мне старое желание воздать ей по заслугам. Но мне требовалось время, чтобы придумать, как это сделать, найти способ такой же мерзкий, как то, что она сделала. А тем временем – возможно, потому что я отказывался спать с ней-она, кажется, по уши влюбилась в меня.

     О да, с мрачным сочувствием подумала Силия, представив себе голод, который должен был терзать такую темпераментную женщину, как ее мать.

– Она сказала, что должна будет сопровождать мужа, отправлявшегося по каким-то делам в Мексику, что после этого муж полетит в Оттаву, а она вернется в Монреаль и переспит со мной… Я решил дождаться этого, сказать ей в лицо, кто она такая, и опозорить публично. Но, как ты знаешь, судьбе было угодно другое…

     Можно было не сомневаться: если бы не авиакатастрофа, Флойд не постеснялся бы прилюдно унизить женщину, которую ненавидел. Женщину, которую Силия не могла вспомнить, о которой не слышала ни одного доброго слова, но к которой она вдруг испытала необъяснимое сочувствие и острое желание защитить.

– Ты все еще не сказал, чем моя мать заслужила столь лютую ненависть.

     Если бы Флойд сказал это, она бы поняла его поведение, поняла бы, что означают его туманные намеки и недомолвки…

     Он задумчиво следил за хрупкой рукой Силии, беспокойно разглаживавшей одеяло, и, наконец, спросил:

– При виде фотографии матери ты ничего не вспомнила?

– Нет.

– Ни малейшего проблеска памяти?

– Когда я увидела в твоем паспорте имя Чонси, оно показалось мне знакомым. Померещилось, что я вот-вот вспомню что-то важное. Но мне пришло в голову только то, что где-то когда-то-наверно, в детстве – я знала мальчика с таким именем.

– И это все, что ты вспомнила?

– Я… я поняла, что он мне не нравился. Я боялась его… А потом я почувствовала ужасное чувство вины и раскаяния…

     На мгновение смуглое лицо Флойда исказила гримаса боли, но она моментально исчезла, и Силия решила, что ей почудилось.

– И ничего больше? – на сей раз куда мягче спросил он.

– Когда Патрик принес к кофе турецкие сладости, он спросил, не предпочитаю ли я мятные конфеты, и я ответила, что люблю рахат-лукум. Тут у меня в голове что-то щелкнуло, и смутно припомнился темноволосый тонколицый мальчик, протягивающий мне коробку… Я пыталась вспомнить еще что-нибудь, но не сумела… – У женщины вырвался разочарованный вздох.

– И ты не думаешь, что этим мальчиком был я?

– Ты?! – Силия посмотрела на мужа молящими глазами.

– Так оно и было, – неожиданно признался он. – Это был мой подарок. В тот день тебе исполнилось восемь лет.

– Значит, мы знали друг друга детьми?

– Мы были соседями.

     Ошеломленная услышанным, Силия широко раскрыла глаза:

– Соседями? И моя мать не узнала тебя? Не догадалась, кто ты такой?

– Едва ли. В то время мне было только тринадцать лет, и она знала меня как Чонси.

– Так же, как и я?

– Да.

– Мы дружили?

– Нет, я был на пять лет старше, а в детстве эта разница слишком велика для дружбы, даже при взаимной симпатии. Я запомнил тебя тихой, ужасно нелюдимой худенькой девочкой с шапкой темных волос и огромными синими глазами… Даже тогда было ясно, что ты вырастешь красавицей. Как твоя мать.

– Мы жили в окрестностях Ванкувера, недалеко от Скуомиша на ферме деда. Она называлась усадьбой Грей Хиллз. А твоя семья-в усадьбе Голд Потлатч, в полутора милях от нас. Наши родители были не только соседями, но и близкими друзьями. – Его голос стал холодным как лед. – Особенно дружили наши матери.

     Силия задрожала, почувствовав внезапную угрозу, приближение какой-то страшной развязки. По жестокому взгляду Флойда она догадалась, что тот видит перед собой лицо ее матери, и онемевшими губами пробормотала:

– Что случилось? Что она сделала?

– Она была любовницей моего отца и стала причиной самоубийства моей матери, – медленно произнес Флойд.

– Самоубийство? – в ужасе прошептала Силия.

     Все оказалось куда страшнее, чем она думала.

     Флойд отрывисто вздохнул:

– Хотя дело сумели замять и вынесли вердикт «смерть в результате несчастного случая», я знал, что это было самоубийство. Мать не вынесла мысли о разлуке с человеком, которому посвятила всю свою сознательную жизнь…

     В то время как одна часть мозга Силии пыталась осмыслить услышанное, другая оставалась странно спокойной. Женщина была вся внимание.

– Твоя мать предала и довела до смерти женщину, которую называла лучшей подругой, – нарушил долгое молчание Флойд. – Хоть она лила слезы на похоронах и говорила, что ей ужасно жаль, на самом деле она не чувствовала ни вины, ни стыда, ни угрызений совести…

     Нет! Нет! – немо кричала Силия. Инстинкт подсказывал ей, что мать могла иметь свои слабости, но никогда не была злой. Впрочем, откуда же ей, потерявшей память, это знать? Цепляясь за соломинку, она еле слышно спросила:

– Неужели мать действительно была такой жестокой и бессердечной?

     Флойд, казалось, старается быть беспристрастным.

– Когда она решила соблазнить моего отца, то едва ли думала, что это закончится трагедией.

– А почему ты возлагаешь на нее всю ответственность за случившееся? Для танго нужны двое.

– Пользуешься затасканными клише? – фыркнул Флойд, возмущенный попыткой оправдать то, чему оправдания не было.

– В каждом клише есть доля истины.

     Флойд досадливо поморщился:

– Я не утверждаю, что мой отец был безгрешен, но если бы Моника решила соблазнить папу римского, тому пришлось бы напрячь все силы, чтобы сопротивляться ей…

     Отчаянно пытаясь найти малейшую зацепку, чтобы хоть чуть обелить мать, Силия спросила:

– Ты не думаешь, что они… моя мать и твой отец… могли любить друг друга?

     Он сделал резкий взмах рукой, отметая всякие сомнения.

– Какая там любовь. А если она и вспыхнула, то тут же и закончилась вместе со смертью моей матери… по крайней мере, со стороны Моники. Сразу после этого она бросила моего отца, и тот запил с горя. Так что, как видишь, она стала косвенной причиной и его смерти.