Текст книги "И снова весна..."

Автор книги: Мэрил Хенкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Успокойся, Крис, ты ни в чем не виноват. Ошибку совершила я, слепо поверив человеку, о котором практически ничего не знала. Мне надо было поговорить с тобой, ведь Эрнест твой дальний родственник, но я потеряла голову.

Какое-то время оба молчали.

– И почему не состоялась ваша свадьба? – глухо спросил Кристофер, не глядя на Марджори.

Пришлось ей в подробностях вспомнить события того ужасного вечера. Когда она закончила, ее трясло мелкой дрожью, как будто ей пришлось заново пережить все случившееся с ней тогда. Заметив, что Марджори дрожит, Кристофер обнял ее за плечи и привлек к себе.

– И ты не оставила даже записки?

– Нет.

– И никому в доме ничего не сказала?

– Я не могла ни с кем разговаривать в том состоянии, в каком тогда находилась. Помню только, что отчаянно захотелось очутиться у себя дома, в Корнуолле, подальше от Лондона. Но вскоре и там мне стало невыносимо. Тогда я подумала, что единственное место, где я буду чувствовать себя в безопасности, это твоя галерея в Нью-Йорке. Но я ошиблась.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мелани говорила тебе, какой именно заказ поступил в галерею сегодня утром?

– Нет, только упомянула о нем. – Кристофер решил не повторять всего, что сказала Мелани. Он давно заметил, что его верная испытанная помощница невзлюбила Марджори с первого момента ее появления в галерее.

– Заказ на рисунок Констебля.

– И что в этом необычного?

– А то, что речь идет о рисунке, который висит в доме моих родителей в Корнуолле.

– Ну и что? Я не понимаю.

Марджори тяжело вздохнула.

– После моего отъезда в Лондон на учебу и твоего отъезда в Нью-Йорк Эрнест Гриффит с помощью твоей матери был представлен моим родителям в их доме. Он сам рассказал мне, что пытался уговорить их продать ему рисунок Констебля. Он собирает коллекцию «Британия глазами художников».

– Ты хочешь сказать… – медленно соображал Кристофер.

– Да! Этот заказ сделал Эрнест Гриффит.

– Эрнест в Нью-Йорке? И ты видела его?

– Да. Не знаю, кто ему мог сказать, что я здесь. Во всяком случае, не мои родители.

– Но, может, вам просто надо спокойно поговорить и выяснить все до конца, чтобы у него не оставалось иллюзий? – В голосе Кристофера звучало сомнение.

– Мне не о чем с ним говорить! Я не хочу его видеть! – вырвалось у Марджори. – К тому же я все ему уже сказала.

– Вы встречались?

Марджори почувствовала плечом, как напрягся всем телом Кристофер.

– Да, он выследил меня и подошел, когда я сидела в парке на скамейке. Я зашла туда по дороге из магазина подышать свежим воздухом, чтобы избавиться от головной боли. А вместо этого получила…

– Он приставал к тебе? Если он посмеет прикоснуться к тебе, я ему шею сверну!

– Нет-нет! – поспешила разуверить его Марджори, испугавшись агрессивной реакции обычно миролюбивого Кристофера. – Он только требовал, чтобы я вернулась к нему.

– Чтобы ты вернулась к нему? – повторил Кристофер, не веря своим ушам. – После того как он так поступил с тобой?! Зачем ему нужно, чтобы ты вернулась? Ты дала ему понять, что тебе стали известны его отвратительные планы?

– В общих чертах, – уклончиво ответила Марджори. – По-моему, он просто хочет отомстить мне за мой побег, который ранил его самолюбие, и снова подвергнуть меня унижению. – Она сжала перед собой заледеневшие от волнения ладони. – Я ответила, что никогда и ни за что не вернусь к нему.

– Да, Эрнест из тех людей, которые не умеют смиряться с отказом.

– Именно поэтому мне пришлось сказать ему, что мы с тобой живем, ну… как муж с женой. Ты не сердишься?

– Разумеется, нет. Мне это даже лестно. – Кристофер грустно усмехнулся. – Полагаешь, ты окончательно избавилась от него с помощью этой лжи?

– Крис, я не хочу возвращаться к нему, – тихо, но твердо произнесла Марджори.

– Я рад слышать это. – Кристофер осторожно похлопал ее по плечу. – Тебе нечего бояться. Насильно он не посмеет тебя увезти. – Он помолчал. – Значит, появление Гриффита так подействовало на тебя, что ты решилась выйти за меня замуж?

– Да, – призналась Марджори жалобным голосом.

– Ну что ж, я должен быть благодарен судьбе за то, что она привела Гриффита в мою галерею и дала тебе возможность разобраться в себе. Если ты уверена, что больше его не любишь, то просто выброси его из головы. Думаю, ему быстро надоест это бессмысленное преследование и он благополучно вернется к своим делам в Лондоне.

Марджори прикусила губу, ей было стыдно, что она не рассказала Кристоферу всю правду.

– Вижу, тебя все-таки что-то еще беспокоит, – сказал Кристофер, внимательно глядя на нее. – Не хочешь поделиться со мной?

– Мне не хотелось бы разговаривать с ним в галерее по поводу его издевательского заказа, – сказала Марджори и отвела глаза.

– Это я возьму на себя, не беспокойся. А в галерее можешь несколько дней вообще не появляться. Тебе положены выходные, которыми ты не пользовалась.

– Но там сейчас слишком много дел… – запротестовала Марджори.

Кристофер не дал ей договорить.

– Ничего страшного. Мы с Мелани несколько дней продержимся без тебя. Если Гриффит там появится, я с ним разберусь. – Увидев сомнение на лице Марджори, он спросил: – Сомневаешься, что я с ним могу разобраться?

– Нисколько! Напротив, я уверена, что у тебя это получится гораздо лучше, чем у меня, – поспешила сказать Марджори, хотя в душе действительно сильно сомневалась.

– Больше тебя ничего не беспокоит? – заботливо спросил Кристофер.

О Господи! Если бы он знал всю правду, думала Марджори, в ушах которой еще звучали слова Гриффита, сказанные им перед уходом: «До скорой встречи!». Впрочем, если она не будет выходить из дому и никому не откроет дверь, то встреча с Эрнестом ей не грозит. Она виновато улыбнулась Кристоферу.

– Боюсь, у меня разовьется мания преследования, – призналась Марджори.

– Твое состояние мне понятно и все-таки прошу тебя: перестань терзать себя напрасными тревогами.

– Я постараюсь.

– А теперь забудь о неприятностях, которые доставил тебе Гриффит, и подумай о предстоящей свадьбе. Если ты не будешь возражать, я хотел бы венчаться в церкви.

– Я согласна, – быстро сказала Марджори.

Кристофер весело улыбнулся и обнял ее.

– Тогда завтра с утра я загляну к своему другу, викарию Джеймсу в церкви Троицы, и узнаю, когда он сможет нас обвенчать. – Кристофер сжал Марджори в своих объятиях. – Я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

Марджори робко подняла к нему лицо, и он начал нежно целовать ее. Она постаралась освободиться от сковывавшего ее напряжения и насладиться его нежностью. Но, по мере того как его поцелуи становились все более требовательными, в ней нарастало беспокойство. Теперь Кристоферу известно, что она уже не девушка, вдруг он захочет увлечь ее к себе в постель? До сих пор он вел себя как истинный джентльмен, но Кристофер, в конце концов, мужчина, за которого она только что согласилась выйти замуж. Что мешает ей разделить с ним ложе? Наверняка он окажется нежным и чувственным в постели. К тому же это поможет ей забыть Эрнеста…

Когда раскрасневшийся от возбуждения Кристофер взял Марджори за руку и повел по лестнице на второй этаж, где в разных концах площадки находились их спальни, ее ноги словно прилипли к полу, отказываясь следовать за ним в его спальню. Он почувствовал ее сопротивление и остановился, глядя на нее умоляющими глазами. Понимая, что ведет себя несправедливо по отношению к Кристоферу, Марджори тем не менее свернула в сторону своей спальни, но он догнал ее и снова привлек к себе. Сжав зубы, она не противилась и даже сама обняла его за шею. Труднее всего было отвечать на его поцелуи. К счастью, он стал целовать ее в шею.

– Ты прекрасна, – бормотал он между поцелуями, – ты самая женственная из всех женщин. Я не встречал ни одной женщины, более желанной, чем ты.

Она фиксировала каждое его движение, каждый поцелуй, как будто смотрела на все происходящее со стороны, как посторонний зритель. О если бы он мог зажечь в ней ответный огонь! Марджори досадовала на себя, но ничего не могла изменить, оставаясь равнодушным наблюдателем чужой страсти.

Внезапно Кристофер отпрянул от нее; лицо его было воспаленным и растерянным.

– Мардж, что с тобой?

– Ничего, – пробормотала она, опустив глаза.

– У меня появилось ощущение, что я держу в объятиях прекрасное, но холодное произведение искусства.

– Прости, Крис, я не могу. – Синие глаза Марджори наполнились слезами. – Сегодня был слишком тяжелый для меня день. – Она отвернулась, слезы катились по ее щекам.

Слезы Марджори подействовали на Кристофера отрезвляюще.

– Это ты меня прости, Мардж, я повел себя как эгоистичная скотина. Тебе столько пришлось сегодня пережить, а я… я думал только о своих чувствах.

Пристыженная великодушием Кристофера, она снова повторила:

– Прости меня, Крис, прости!

– Все в порядке, успокойся. Мне следовало сдержать свою радость. – Он поцеловал ее в лоб. – Отправляйся спать и ни о чем не думай. Обещаю, что Эрнест Гриффит оставит тебя в покое, мы скоро поженимся и все у нас будет хорошо. – Кристофер проводил Марджори до двери ее спальни и пожелал ей спокойной ночи.

На следующее утро они как обычно вместе позавтракали. Марджори сознательно вела себя как жена, провожающая мужа на работу. В этот день Кристофер впервые за полгода отправлялся в галерею без нее. В холле он нежно чмокнул ее в щеку.

– Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.

Вид у Марджори вдруг стал такой потерянный, что у Кристофера заныло сердце.

– А чем же мне заняться сегодня? – Марджори вопрошающе смотрела на Кристофера.

– Может, прогуляешься по магазинам? Наверняка тебе нужно купить свадебное платье и что-нибудь еще. Это тебя развлечет немного.

Нет, выходить ей из дому никак нельзя. Кто знает, где ее будет подкарауливать Эрнест? Марджори заставила себя приободриться и даже улыбнулась Кристоферу.

– Знаешь, я, пожалуй, займусь укладкой зимних вещей. И вообще, пора заняться домом всерьез. Я посмотрю, что надо сделать, и вечером расскажу, что я надумала, ладно?

– Ладно, только смотри не переусердствуй. Иначе зачем я плачу приходящей домработнице? Ведь это входит в ее обязанности. Лучше отдохни, почитай, устрой себе настоящий выходной. В нашем саду можно сейчас уже загорать по утрам.

– Думаю, я все успею: и позагорать, и хозяйством немного заняться, и что-нибудь вкусненькое тебе на ужин приготовить.

– Замечательно! – Кристофер искренне обрадовался хорошему настроению Марджори, но тут же нахмурился. – Совсем забыл, у меня сегодня опять деловая встреча. Очень важная, я не могу ее отменить. Если сделка состоится, решатся все мои финансовые проблемы.

– Понимаю, – сказала Марджори и сникла. – Так во сколько мне тебя ждать?

– Постараюсь вернуться не позже восьми и расскажу тебе все подробно. Поверь, это будет грандиозная сделка! Отдыхай и ни о чем не беспокойся.

С этими словами Кристофер покинул дом, а Марджори все стояла и смотрела на закрытую дверь, испытывая странное чувство потерянности.

8

Мысль о том, что весь день придется провести взаперти, угнетала Марджори. Слоняясь по дому, она не знала, чем себя занять. Хозяйством ей заниматься расхотелось, и она ограничилась тем, что убралась на кухне и вынула из морозилки курицу, чтобы позже приготовить ее на ужин. Вспомнив, что Кристофер советовал ей позагорать в саду, в который можно было попасть через заднюю кухонную дверь, она сбегала переодеться в шорты и открытую короткую майку. В темных очках, с журналом под мышкой, с большим стаканом апельсинового сока, разбавленного минеральной водой, она вышла в уютный сад, где под старыми вязами стояла удобная плетеная мебель: стол, три кресла и поскрипывающая качалка. Качалка показалась ей очень удобной, к тому же нервы успокаивает, подумала она и огляделась. Сад окружал высокий забор, так что незаметно сюда никто не мог проникнуть.

Марджори забрала повыше волосы, выпила соку и уткнулась в журнал, обнаружив в нем рассказ современной английской писательницы Дженнис Эллиот «Песнь Гименея». Ей импонировала правдивая искренняя манера этой писательницы, ее трилогию она когда-то прочитала запоем. Но сейчас ей никак не удавалось сосредоточиться на небольшом рассказе. Вины автора в том не было, просто на Марджори снова нахлынули мысли об Эрнесте, хотя, возможно, тема рассказа их и спровоцировала. Мрачное лицо Гриффита то и дело вставало перед ее глазами, вызывая холодок беспокойства. Интересно, что он еще может выкинуть? Марджори отложила журнал, взяла со стола стакан с соком, отпила еще немного и поставила обратно. В конце концов ей удалось расслабиться, она даже глаза закрыла.

– Доброе утро! Хорошо спалось?

Услышав знакомый голос, Марджори резко вскочила на ноги, задела рукой стакан с соком, который упал на каменные плиты и разбился, залив ее шорты соком. Осколки стекла вонзились в ее голые ноги. Боли она не почувствовала, внезапное появление Эрнеста привело ее в шоковое состояние.

Он был одет по-летнему: в легкие брюки и шелковую рубашку, распахнутую на груди. Марджори смотрела на него во все глаза, потеряв дар речи. Таким привлекательным она не видела его с восемнадцати лет. Тогда тоже была весна…

– Дорогая, ты видишь, как опасно делать резкие движения? Осторожно, не двигайся, а то наступишь босыми ногами на осколки. Э, да ты поранилась, у тебя кровь течет по ногам. Подожди. – Эрнест подхватил Марджори под мышки и легко перенес к креслу с другой стороны стола. – Присядь, я посмотрю.

Онемевшая от подобной бесцеремонности, Марджори послушно опустилась в кресло. Теперь и она смогла увидеть, как из многочисленных маленьких ранок на ногах струится кровь.

– Где аптечка? – спросил Эрнест.

– В шкафчике на кухне, – тихо произнесла Марджори, в горле у нее пересохло, и слова давались ей с трудом.

Эрнест быстро вернулся с пузырьком перекиси водорода и пачкой ваты.

– Сейчас мы тебя будем лечить, – насмешливо сообщил он.

– Оставь, я сама могу это сделать, – запротестовала она, которая за время его отсутствия сумела прийти в себя.

– Сиди спокойно и, пожалуйста, не очень громко кричи, когда будет больно, а то соседи позвонят в полицию. Надо удалить осколки из ранок. Они очень мелкие, но могут причинить массу неприятностей.

Марджори смотрела, как ловко и тщательно Эрнест промывает каждую ранку. Интересно, где он этому научился?

– Кажется, все в порядке, но ты еще посиди, я сейчас. – Он ушел на кухню, принес оттуда совок и щетку, аккуратно собрал осколки с каменных плит и отнес их в мусорное ведро на кухне. Оттуда он вернулся не так скоро, потому что на этот раз он держал в руках два стакана с соком. – Надеюсь, своими героическими усилиями я заслужил стакан сока?

Эрнест поставил на стол перед Марджори стакан, а из второго, не дожидаясь ответа на свой вопрос, отпил половину залпом. После чего опустился в плетеное кресло, стоявшее рядом с креслом Марджори. На нее пахнуло его запахом, от которого мгновенно закружилась голова и тревожно забилось сердце. Просто злой гений соблазна, подумала она, обаяние делает его вдвойне опасным. Она сжала похолодевшие ладони в кулаки, увидев, каким глазами он смотрит на нее.

– Ты сейчас похожа на школьницу, сбежавшую с уроков.

– Не надо заговаривать мне зубы, я уже достаточно взрослая и стойкая к лести. – Окрепший голос Марджори теперь звучал холодно и сурово. – Лучше объясни, как тебе удалось проникнуть в дом.

– Как порядочный человек я вошел через главный вход.

– Для этого нужно иметь ключ, – заметила Марджори.

– Вот он! – Эрнест показал ей ключ и быстро спрятал его опять в карман.

– Где ты его взял? – резко спросила Марджори.

– Выудил из твоего кошелька вчера вечером, – признался он, нимало не смутившись, и улыбнулся озорной улыбкой.

– Ты находишь забавным воровать из чужого кошелька ключ от чужого дома? И даже называешь себя после этого порядочным человеком?

– На войне как на войне, все средства хороши.

– С кем ты воюешь? И вообще, зачем ты пришел? Что тебе нужно? – Голос Марджори звенел от гнева.

– Только не надо кипятиться, – попросил Эрнест невозмутимо.

Марджори постаралась сдержать бушевавшие в ней чувства.

– Ты все равно ничего не сможешь изменить, только напрасно теряешь время. Я не собираюсь возвращаться к тебе, постарайся смириться с этим, – сказала она ровным назидательным тоном, каким обычно воспитатели говорят с непослушными детьми.

– Все это я уже слышал от тебя, поэтому и пришел, чтобы попытаться уговорить тебя изменить решение.

– Откуда ты узнал, что я сегодня не пошла на работу?

– От Кристофера. Я заходил в галерею, и мы с ним поговорили.

Марджори внутренне похолодела.

– Должен признаться, я ошибался. Кристофер оказался крепким парнем. А я-то всегда считал его размазней и маменькиным сыночком. Он отчитал меня как мальчишку. – Эрнест потер висок. – Похоже, он по уши в тебя влюблен и без хорошей драки не уступит. Я от него просто в восторге. Кто бы мог ожидать от него такой стойкости? – Он задумался, потом посмотрел на Марджори, увидел ее испуганное лицо и улыбнулся. – Успокойся, я употребил слово «драка» в переносном смысле. Дуэли нынче не в моде.

Она с облегчением перевела дыхание, но тут же вспомнила, каким несдержанным на язык бывает Эрнест в гневе, и сердце ее сжалось при мысли о Крисе, который при любых обстоятельствах остается благородным рыцарем без страха и упрека.

– Кристофер уверен, что я обошелся с тобой непорядочно, но, в чем состоит моя непорядочность, из его слов я так и не понял. Зато понял, что ему известно о нашей встрече в парке.

– Я сказала ему, что ты преследуешь меня.

– Если бы он знал, что мне известно, где ты живешь и что я был здесь вчера вечером, вряд ли он оставил бы тебя дома одну. Значит, о моем вечернем визите ты ему не рассказала. Почему? – Он испытующе посмотрел на нее.

– Не хотела огорчать, – ответила Марджори.

– Думаю, он еще больше огорчится, когда узнает, что и сегодня я нахожусь в его доме, рядом с тобой. – Эрнест самодовольно улыбнулся.

Стараясь сдержать раздиравшее ее возмущение, Марджори как можно спокойнее спросила:

– Зачем ты пришел? Уговорить меня тебе все равно не удастся. Своего решения я менять не собираюсь. Что дальше?

Эрнест прищурился, подняв лицо к небу, и посмотрел на солнце, стоявшее прямо над головой.

– Хотел пригласить тебя на ланч. Скучно ведь тебе, бедняжке, сидеть дома целый день в одиночестве.

– Ничего не выйдет! Я никуда с тобой не пойду, – поспешила заявить она.

Ее ответ, похоже, нисколько не огорчил Гриффита. Он одобрительно кивал и лукаво ухмылялся.

– Как скажешь. Действительно, зачем нам куда-то идти? Здесь так хорошо, спокойно, солнышко пригревает. Ты абсолютно права. Останемся здесь и приготовим ланч на двоих. Надеюсь, в холодильнике что-нибудь найдется? Если нет, тоже не проблема: закажем еду по телефону из ближайшего ресторана.

Марджори от досады больно прикусила губу. С опозданием до нее дошло, что гораздо безопаснее пойти с Эрнестом на ланч в ресторан, чем оставаться с ним наедине в пустом доме.

Он взял ее за руку.

– Нам ведь так хорошо вместе, правда?

Марджори резко поднялась и вырвала руку.

– Не смей прикасаться ко мне! Я выхожу замуж за Криса. Если ты еще раз хоть пальцем дотронешься до меня, я… я…

– Что ты сделаешь? – Эрнест медленно встал и сделал шаг к ней. Так же медленно Марджори отступила в сторону кухни. Шаг за шагом он продолжал наступать, а она отступала, пока не прижалась спиной к двери. Его лицо было так близко, что она ощущала его дыхание на своем лице. – Признайся, Мардж, ты думала обо мне прошлой ночью?

– Нет! – отчаянно крикнула она. – У меня было более интересное занятие.

Эрнест озадаченно нахмурил лоб.

– Надеюсь, не в постели Кристофера?

Марджори на секунду растерялась. Ей хотелось солгать, что, да, в постели Кристофера, но, вспомнив вчерашнюю сцену на площадке второго этажа, она не смогла. Эрнест заметил ее растерянность и, взяв двумя пальцами за подбородок, поднял ее лицо к себе так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.

– Отвечай, – сурово потребовал он, – ты спала с ним?

– Спала или нет, тебя это не касается! – На эту фразу ушли ее последние силы, от близости Эрнеста в голове у нее все смешалось, истосковавшееся по нему тело реагировало так бурно и откровенно, что даже слепому стало бы ясно, какие чувства обуревают ее в данный момент.

– Меня всегда поражала твоя мгновенная отзывчивость на мои прикосновения, моя милая Мардж. Тебе не удастся меня обмануть, твое тело честнее, чем ты, и красноречивее. Оно не забыло, как мы занимались с тобой любовью.

Эрнест наклонился к ее уху и стал нашептывать самые яркие эпизоды из их недолгой совместной жизни в его лондонском доме. Описания эротических сцен кружили ей голову, соски набухли и затвердели, внутренняя дрожь сотрясала все тело.

– Смотри, как ты хочешь меня. – Эрнест слегка провел пальцами по торчащим соскам, и Марджори с трудом сдержалась, чтобы не застонать от острого наслаждения, отозвавшегося в глубине ее лона. – Что выбираем? Постель? Или отправляемся на ланч?

– На ланч, – тихо произнесла она, переводя дыхание.

– Ты уверена? – спросил он, насмешливо улыбаясь.

– Да. – В голосе ее звучала покорная обреченность.

– Ну вот видишь, в чем-то мне все-таки удалось тебя убедить. – Эрнест взял Марджори за плечи, притянул к себе и нежно коснулся ее губ. – Отлично. Хотя предпочтительнее было бы отправиться в постель. Ничего, у нас с тобой все еще впереди. Я могу и подождать несколько дней. Что такое несколько дней после полугодовой разлуки? А теперь, я полагаю, тебе надо переодеться во что-нибудь более серьезное для посещения ресторана. – Он отпустил Марджори и снова уселся на стул. – Надеюсь, двадцати минут тебе хватит, – добавил он.

Последние его слова достигли ушей Марджори, когда она уже была в кухне. Категорический тон, каким они были произнесены, освободил ее от остатков наваждения, и она бегом понеслась наверх с одной мыслью: запереться в спальне, забаррикадировать дверь. Влетев в спальню, она остановилась в растерянности. Тут до нее дошло, что боится она не столько Эрнеста, сколько себя. А от себя, как известно, не спрячешься. Она тяжело вздохнула, быстро причесала волосы, уложив их в низкий узел, переоделась в строгий шелковый костюм деловой женщины цвета маренго, взяла сумочку и бесшумно спустилась вниз. В холле Эрнеста не оказалось, правда двадцати минут еще не прошло. И снова возникла мысль о побеге.

Марджори тихонько направилась к двери, выходящей на улицу, но вспомнила, что у нее нет ключа, и в этот момент услышала за спиной ехидный голос Эрнеста:

– Кажется, сбежать от меня стало твоей навязчивой идеей. Хорошо, что я ключ тебе не отдал.

– Черт бы тебя побрал! – не оборачиваясь тихо буркнула Марджори. – Никуда я не убегаю, просто подошла к двери, – сказала она громко.

Эрнест взял ее за локоть и заставил повернуться к себе лицом.

– Бог мой, зачем тебе понадобилось изображать из себя синий чулок?!

– Ты сам попросил меня одеться во что-нибудь более серьезное для посещения ресторана. В это время туда в основном приходят деловые женщины. Так что я оделась соответственно.

– Жаль. Времени на очередное переодевание у нас нет, – медленно произнес Эрнест, разглядывая ее с ног до головы. Потом быстро выдернул шпильки из ее волос, и они каскадом рассыпались по плечам и спине Марджори. – Вот так уже лучше. А то подумают, что я привел в ресторан школьную учительницу.

– Иди к черту! – взорвалась Марджори.

– Какая черная неблагодарность! – произнес Эрнест, изобразив обиду. – Нет чтобы поцеловать меня за находчивость. – Он смешно выпятил губы для поцелуя.

Чтобы скрыть невольную улыбку, Марджори отвернулась.

– Можешь не паясничать, целовать тебя я не собираюсь, – бросила она ему через плечо.

Эрнест открыл дверь украденным накануне ключом и пропустил Марджори вперед. Она быстро пошла по тихой улочке, направляясь в сторону Амстердам-авеню.

– Поцеловать тебя я и сам могу, – сказал он ей вслед. – Но ты пошла не в ту сторону. Мой лимузин дожидается нас на стоянке в глубине этой улочки.

Поскольку Марджори не отреагировала на его окрик и упрямо продолжала идти вперед, он догнал ее, повернул к себе и закрыл ей рот поцелуем. Держать ее не было необходимости, от поцелуя Эрнеста она застыла на месте. И, когда он обнял ее, весь мир перестал для нее существовать, остался только он, Эрнест Гриффит, самый желанный мужчина на свете. Сердца их бились в унисон. Сквозь прохладную шелковую ткань его рубашки она ощущала ладонями жар его тела, жадно вдыхала знакомый до боли запах лосьона, которым он пользовался после бритья. Голова ее закружилась. Воздуха не хватало. Наконец губы Эрнеста оторвались от ее губ. Он дышал как загнанная лошадь. Марджори шатало как пьяную, она вообще лишилась способности думать.

– Может, вернемся? – шепнул он ей на ухо.

Вопрос немного отрезвил ее.

– Но мы собирались в ресторан, – тихо произнесла она.

– Расплачиваюсь за собственное недомыслие, – с оттенком горечи посетовал Эрнест.

Но Марджори показалось, что он доволен ее твердостью.

В машине он натянул на себя пиджак, достал из кармана галстук и завязал его.

– Теперь мы оба приобрели вид, соответствующий деловым людям, – заметил он с иронией.

Марджори смутило то обстоятельство, что их лимузин свернул с Шестой авеню, остановился у ресторана, находившегося неподалеку от галереи Эйкройда. Сюда они обычно ходили на ланч с Кристофером. Правда, до ее приезда в Нью-Йорк Кристофер ходил в кафе через две улицы в обществе Мелани. Смутная мысль мелькнула в голове Марджори, но додумать ее она не успела, потому что Эрнест уже вышел из машины и протянул ей руку.

Несмотря на переполненный зал ресторана, столик на двоих был мгновенно накрыт, стоило Эрнесту переговорить с метрдотелем.

– Только не говори, что тебя здесь хорошо знают как бизнесмена, – усмехнулась Марджори.

– Нет, просто с владельцем этого ресторана мы учились на первых двух курсах. Потом его родители переехали в Америку, и свое образование он заканчивал уже здесь. Метрдотелю было достаточно услышать мое имя. Каждый раз, приезжая сюда по делам, я навещаю своего старого приятеля.

– Странное совпадение, – пробормотала Марджори, садясь за столик и настороженно оглядываясь.

Эрнест всячески пытался завладеть ее вниманием, рассказывая забавные случаи, которые происходили с ним и его приятелем во время учебы в университете. Рассказчик он был замечательный и очень остроумный. Марджори и не заметила, как увлеклась его рассказом. Она весело смеялась, любуясь его выразительным красивым лицом. Потом подошел официант, Эрнест замолчал, а Марджори задумалась: для чего ему понадобилось привезти ее именно в этот ресторан? Кормили здесь всегда превосходно, но ела она машинально, в напряжении ожидая того, что должно случиться здесь по замыслу Эрнеста.

– Что произошло? – спросил он у нее.

– Пока ничего, – ответила Марджори.

– Почему тогда такая резкая смена настроения? Ты вдруг закрылась как улитка в раковину, – улыбнулся ей Эрнест.

Но Марджори не ответила ни на вопрос, ни на улыбку.

Наконец официант подал кофе.

– Когда ты дала согласие Кристоферу выйти за него замуж?

Марджори недовольно передернула плечами, говорить об этом ей не хотелось.

– Во время нашего разговора Кристофер сообщил мне, что вы собираетесь пожениться. Вот я и спрашиваю: когда ты дала ему согласие на брак?

Марджори вспомнила угрозу Эрнеста и продолжала молчать.

– Не бойся, ничего плохого я ему не сделаю. Конечно, я его предупредил, что если он не откажется от тебя, то определенные неприятности я ему гарантирую.

Марджори зажала рот ладонью, чтобы не ахнуть вслух. Бедный Кристофер! Сколько же ему приходится страдать из-за нее! Глаза ее округлились от ужаса.

– А чего ты ждала? Что я стану поздравлять его?

Она молчала, продолжая неотрывно смотреть большими потемневшими глазами на Эрнеста.

– Ты скажешь мне, наконец, когда ты приняла предложение Кристофера?

– Он мне сделал предложение еще на Рождество, – сказала она, уклоняясь от прямого ответа.

– И ты сразу согласилась?

– Разумеется, ведь мы с детства были предназначены друг для друга еще нашими родителями, которые дружат много лет.

– И ты его любишь?

– Да, люблю. – Марджори для убедительности кивнула.

– Страстно? – продолжал своеобразный допрос Эрнест.

– Безумно, – подтвердила она и снова кивнула.

Эрнест помолчал, и Марджори с любопытством взглянула на него. В его синих глазах прыгали смешинки, рот он прикрывал полусогнутой ладонью руки, на которую опирался его подбородок. Марджори поняла, что он смеется над ней.

– Что тебя так развеселило? – сухо поинтересовалась она.

– Наслаждаюсь тем, как ты врешь, – ответил он, едва сдерживая смех.

– Почему вру? Я тебе в парке еще сказала, что мы с Кристофером собираемся пожениться официально.

– В парке ты сказала, что он хочет на тебе жениться. А это две большие разницы, как говорят. Почему бы тебе честно не признаться, что, когда Кристофер сделал тебе предложение, ты отказала ему? Скорее всего, ты согласилась на брак с ним после моего вчерашнего появления в доме.

– Ничего подобного!

– Перестань, Мардж, я знаю от самого Кристофера, что только вчера ты согласилась стать его женой. Мне ясна причина, по которой ты вдруг решила выйти за него. Кристофер твое решение объясняет совсем другими причинами. Но Бог с ним! Как ты считаешь, он будет счастлив, когда поймет, что ты просто использовала его, чтобы спастись даже не от меня, а от самой себя?

– Ничего подобного, я с детства увлечена Крисом и продолжаю питать к нему глубокое уважение.

– Тогда почему ты согласилась в прошлом году выйти за меня?

– Ошибка молодости!

– Допустим. Значит, ты безумно любишь Кристофера и собираешься создать с ним семью. Тогда почему ты отказываешься спать с ним?

– Это тоже Кристофер тебе рассказал? – удивленно вскинула на него глаза Марджори.

– Я давно знаю Кристофера, Мардж, и достаточно хорошо изучил тебя. Мне не нужно ничего рассказывать. Твоя реакция на мои поцелуи сказала мне гораздо больше, чем все ваши с Кристофером россказни. Он помешался на тебе давно. Когда-то он рассказывал мне о девочке-подростке, необычной, своенравной и талантливой. Потом эта девочка выросла и превратилась в прекрасную девушку. Прошли годы, девочка успела стать женщиной, полюбить, а он по-прежнему видит тебя той восемнадцатилетней, честной и прямодушной. Он верен своей мечте. Он такой, пойми! Не дай Бог его разбудить! Он не переживет твоего предательства, Мардж. Иначе чем предательством – с твоей стороны, я имею в виду, – твой брак с ним назвать невозможно. Подумай об этом!

– Ты закончил свою проповедь? – зло спросила Марджори.

– Если хочешь, я продолжу. Твоему союзу с Кристофером мешает один пустяк: ты хочешь спать со мной. А с ним ты спать не хочешь.