Текст книги "Мой голландский миллиардер - 3 (ЛП)"
Автор книги: Мэриан Ти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Маленькая серебристая коробочка…
У неё перехватило дыхание.
– Нет, Виллем. Нет, пожалуйста, – её голос превратился в сдавленный хрип.
Но миллиардер всё равно открыл коробочку.
Люди вокруг них ахнули, и она подпрыгнула от неожиданности, напоминая ей, что они далеки от уединения. Вокруг них было столько народа, и Виллем не мог не знать о них тоже. Знал, что все они увидят, как он делает предложение, и знал, что она откажет ему.
– Пожалуйста, Виллем, – она молила его не только словами, но и взглядом. Потому что, если она не доверяла себе, когда рядом с ним, не означало, что перестала его любить. – Пожалуйста, не делай этого.
– Тогда, скажи да, – глухо молил он. Виллем достал кольцо из коробочки, и Серенити затаила дыхание, когда он опустился на одно колено. – Я люблю тебя, Серенити Роли. Я понял это, когда было слишком поздно, но я люблю тебя с той самой встречи, когда тебе было всего четырнадцать лет, и буду любить тебя до конца дней своих.
Серенити прижала ладонь ко рту, чтобы подавить вырывавшиеся рыдания.
– Станешь ли ты моей женой?
Она прошептала:
– Нет.
Виллем затаил дыхание.
– Измени своё решение.
Она сильно прикусила губу.
– Нет.
– Я люблю тебя, Серенити. Будь моей женой.
Она зажмурила глаза.
– Нет.
Когда она открыла глаза, увидела удаляющуюся фигуру Виллема, и казалось, будто вся её жизнь летит в пропасть.
Слёзы хлынули из её глаз, а тело содрогалось в безмолвных рыданиях.
Видишь, Серенити?
Это всё была просто игра.
Вот, как мало ты значишь для него.
Но даже для собственных ушей Серенити, слова звучали пусто и неубедительно.
Она смотрела, как фигура Виллема продолжала удаляться, и казалось, её жизнь вернулась назад, когда ей было четырнадцать, проигрывая ту сцену в её памяти.
– Было приятно с вами познакомиться, сэр, – произнесла она четырнадцатилетняя.
– Не менее приятно и мне, – ответил ей с невероятной учтивостью двадцати восьми летний Виллем де Конаи.
– Сэр, – сказала она, встретив его в библиотеке.
– Виллем, – настаивал он, и этот спор не покидал их на протяжении всех лет знакомства, как же она должна к нему обращаться.
– Будем поддерживать связь, ангел, – это стало обещанием миллиардера без лишних слов, что он будет рядом с ней.
– Обещаю. Виллем, – ей было пятнадцать лет, когда она посвятила себя ему, полностью доверилась, как никому после самоубийства отца.
– Можешь мне кое-что пообещать? – Спросил её миллиардер. – Если когда-нибудь решишь меня бросить, не нужно… просто уходить. Дай мне знать. Я не стану тебя останавливать, просто… дай мне знать.
Серенити вздрогнула от последнего воспоминания.
И внезапно, ей стало всё ясно.
Он сделал ей предложение, и спрашивал её вновь и вновь, но не мог давить на неё вечно, потому что любит её. Он любит её именно так, как и говорил с тех самых пор, как ей было четырнадцать, любит сейчас, и будет любить вечно.
Он любил её настолько сильно, как и тогда, когда ей было шестнадцать.
Если она решит уйти, он не станет останавливать.
Потому что любил достаточно сильно, чтобы дать выбирать самой.
И она побежала за ним так сильно, как только могла, хотя и знала, что может повредить ногу. Ей хотелось кричать его имя, но Серенити прикусила губу так сильно, как только могла, не желая вызывать у него жалость.
Толпа расступилась, когда она бросилась вперёд, казалось никто не смел им мешать. Будто все понимали, что это битва, которую ей нужно выиграть самой.
Она уже была на полпути к нему, когда нога дала сбой, и Серенити рухнула на пол с глухим стуком. На мгновение ей показалось, что время остановилось, но она заставила себя встать.
Виллем завернул за угол, и толпа, ожидавшая у выхода не собиралась потерять возможности увидеть воочию местную знаменитость. Но казалось, они не узнали миллиардера, и он продвигался сквозь них быстро. Так же само, они были безразличны к присутствию Серенити, которой приходилось вставать на носочки, чтобы найти Виллема в толпе.
Ей приходилось двигать вперёд не смотря на жгучую боль, пронзавшую ногу. Серенити следовала за ним, рыдая и моля Бога, чтобы помог его догнать.
Пожалуйста, Боже, пожалуйста.
Ох, как она будет умолять его, чтобы остался с ней!
Ей нужен этот последний шанс, чтобы она сказала Виллему, что всё поняла.
Пожалуйста, Боже…
Пожалуйста…
Пожалуйста…
Но видимо, она слишком сильно увлеклась чувством мести.
Не важно, как она спешила, но он всё дальше и дальше уходил.
На расстоянии она увидела, как Виллем встретил какого-то знакомого, и надежда вспыхнула в ней вновь. Сейчас она его догонит, лихорадочно думала Серенити. Она заставила свою ногу работать вдвое сильнее.
Серенити уже практически коснулась кончиками пальцев его спины…
Как кто-то сзади толкнул её, и она упала.
В последний раз.
На этот раз, нога просто перестала сгибаться, и она поняла, что если опять даст ей нагрузку, нанесёт себе непоправимый вред.
На этот раз она рыдала, тихо, безутешно, понимая, что сама вела игру… и проиграла.
Он причинил ей боль, а она причинил ему боль в ответ.
Этого не должно было случиться, но миллиардер сам позволил ей провести своё возмездие.
Ей должно было хватить того, но она желал большего.
А теперь, он был потерян для неё…
– Сири?
Её голова дёрнулась вверх.
Это был Виллем.
Он опустился на колени прямо перед ней, лицо мертвенно-бледное. Его охрана, включая её любимых мистера Смита и мистера Смолена, обступили их вокруг, создавая эффект уединения.
– В-Виллем? – Она боялась, что всё ещё грезит. Она потянулась рукой к его лицу, и когда он схватив её, поднёс к своим губам и стал целовать каждый пальчик, она вздрогнула.
– Виллем, – она вновь и вновь произносила его имя сквозь рыдания, а когда он притянул её в свои объятия, Серенити уже было не остановить.
– Прости меня, Виллем. Прости, я была так напугана, что ты вновь причинишь мне боль, – выпалила Серенити, гонимая паникой, решив, что если прямо сейчас всё ему не расскажет, то он уйдёт. – Хотела отомстить тебе, хотя и не должна была. Хотела причинить боль, как ты причинил мне. Хотела…
Виллем поцеловал её.
– Всё хорошо, ангел, – прошептал он ей в губы.
Когда он отстранился от неё, его глаза подозрительно ярко блестели.
Её сердце вновь дрогнуло, и она прошептала в ответ:
– Я люблю тебя, Виллем.
Он ответил ей, предлагая кольцо, и после её кивка, надел его Серенити на палец. Он снял свои туфли, и не смотря на свои рыдания, она вновь кивнула. Виллем снял и её туфли тоже. И прежде, чем она поняла, что он собирается делать, Виллем уже целовал каждый пальчик её ног.
Люблю тебя, моя прекрасная Ледяная принцесса.
Моя Сири.
Мой ангел.
Эпилог
Три месяца спустя.
Все в замке мечтали убить Шейн Роли, все, кроме двоих, которые должны были ненавидеть её больше всех.
Это был последний день съёмок документального фильма о помолвке Виллема де Конаи и Серенити Роли, девятнадцатилетней американской девушки, которую в прошлом звали Виллем младший, но в последнее время, которая во всех заголовках и ток-шоу носила имя миссис Виллем, хотя официальная дата свадьбы и будет объявлена только после того, как она окончит колледж.
Сказать, что люди были в шоке, когда узнали, что Шейн была приглашена для съёмок документального фильма, было бы приуменьшением, но т.к. это было решение Виллема, никто не смел ему перечить.
Все, кто были знакомы с Виллемом, прекрасно знали, что власть над ним имеет только его возлюбленная невеста.
И команда делала всё возможное, находясь рядом с голландской моделью. Они притворялись, что слушают её истории, притворялись, что верят, даже когда они граничили с небылицами. Казалось, что Шейн приняла приглашение, только чтобы доказать, что не была проигравшей, а особенно в финансовом положении, о котором она не забыла упомянуть. Как только официально было объявлено о помолвке Виллема и Серенити, Шейн тут же созвала пресс-конференцию, дабы похвастаться своим кольцом с бриллиантом в двенадцать карат, которое ей преподнёс арабский шейх. Но тот факт, что её собственный миллиардер-жених был в два раза старше Виллема, она предпочитала утаить каждый раз, когда общалась с прессой.
Вечером перед началом съёмок документального фильма, Виллем пригласил всех участников в замок на ужин. Он восседал во главе стола, держа Серенити за руку, которая была вся в розовом, похожей на прекрасное видение.
Шейн прибыла последней, облачённая в полупрозрачное платье. Королева была так шокирована её видом, что приказала ей ужинать в гостевой спальне.
Поведение Шейн в первый день съёмок, так же создало некий прецедент. Если бы кто-то сказал бы, что взобрался на Эверест, она бы тут же подхватила, утверждая, что сделала это дважды. Если видела кого-то на площадке с сумочкой «Луи Витон», твердила, что отдала свою такую же горничной, потому что она ей наскучила. А если кто-то хвастался последним отдыхом на Багамах, Шейн зевала и говорила, что это место слишком устарело после того, как она была там бесчисленное количество раз.
И так далее, и так далее, в плоть до того, что режиссёр пришёл в офисе Виллема с визитом.
– Простите, мистер де Конаи, но боюсь, что принёс плохие новости.
Виллем опустил ручку на стол.
– Уверен, всё не так плохо.
– Так и есть, – несчастно ответил режиссёр. – Это команда. Они угрожают бойкотировать сегодняшний праздничный ужин.
– Ясно. Это действительно проблема. Вы знаете, в чём причина?
– Ну… – он поморщился. – Это ваша будущая золовка.
– Ах. Они не хотят видеть её там?
Он хмуро кивнул.
Голландский миллиардер просто кивнул в ответ.
– Сделаю всё, что смогу.
– Хорошо, босс, – когда режиссёр развернулся, чтобы уйти, он гадал показалось ли ему, или действительно он увидел жестокий блеск в глазах миллиардера.
Определённо…
Нет.
Это ведь Виллем де Конаи, самый воспитанный из миллиардеров. Он и его невеста были такими милыми, что пригласили Шейн Роли на съёмки фильма, хоть она и была полной стервой по отношении к миссис Виллем.
Он покачал головой. Скорее всего, миллиардер просто поговорит с Шейн, и всё.
***
С целью промоушена фильма, было принято решение снять дополнительный материал продолжительностью в один час только о любовном треугольнике миллиардера и двух сестёр.
Серенити думала, что Виллем откажется, но вместо этого он согласился. И вот теперь, мрачно думала Серенити, придётся больше, чем хотелось проводить времени с Шейн. Сейчас они обе находились на кухне, где Серенити крутила суши-роллы, пока Шейн восседала напротив неё на высоком табурете, и рассказывала о последних приключениях со своим женихом.
– А вы с женихом уже наслаждались прогулкой на верблюдах по пустыне?
– Эм… Нет.
– Бедняжка, – тон Шейн был полон симпатии.
Стоящий за ней оператор закатил глаза, и Серенити с трудом подавила смешок.
– Да, эм… жаль.
Но если верить статье, которая недавно попала в руки Серенити, то эта прогулка на верблюдах имела не совсем приятный исход. Шестидесятилетний жених Шейн накануне прогулки отобедал роскошными блюдами, и постоянно испускал газы в присутствии Шейн и её приглашённых друзей.
Время, казалось ползло, как черепаха, пока Шейн продолжала потчевать Серенити и команду очередными подвигами, большинство из которых они уже и так слышали. Закончив с роллами, Серенити спрыгнула со стула, и к ней тут же бросилась Эсли – собака, за которой присматривали они с Виллемом, пока её хозяева Деймэна и Маири Левентис, путешествовали по землям королевства.
Улыбаясь, она наклонилась, чтобы ласково почесать её за ухом.
Губы Шейн изогнулись.
– Это отвратительно.
– Шейн! – она прикрыла руками уши собаки. – Это не вежливо.
– Но это правда, и ты знаешь это, – со словами Шейн, на кухне появился Виллем, и его губы тронула улыбка, когда он заметил, как глаза его невесты засияли при его появлении. Я люблю тебя, кричали её глаза, хоть голос был мягкий и учтивый.
– Добрый день, мистер де Конаи.
Он улыбнулся, и напомнил:
– Виллем.
– Сэр.
Желая поскорее увидеть Виллема, Шейн та резко развернулась на табурет, что чуть не свалилась с него. Когда команда едва сдерживала хохот, она быстро соскочила со стула, и выпалила:
– У тебя слишком устарелая кухонная мебель, Серенити! Вот дома у моего жениха, всё согласно последнему писку моды, – когда она не ответила, Шейн повернулась в её сторону, и увидела, что рот сестры занят поцелуем Виллема.
Она покраснела, ревность и злость разрывали её. Она знала, что это единственная вещь, в которой ей не победить. В мире был всего один Виллем де Конаи, а её жених со своим шестидесятилетним сморщенным телом, и маленьким членом, делал Виллема ещё более привлекательным для Шейн.
Она уже хотела сказать что-то кокетливое, но в дверях появилась охранник, и кивнув всем присутствующим, передал миллиардеру дорогой на вид пакет.
Её любопытство взяло верх.
– Что это?
– Просто эксклюзивное лакомство из Франции, – голос миллиардера звучал буднично.
Шейн наблюдала, как Виллем достал фарфоровую чашу, украшенную разноцветными кусочками стекла, внутри которой что-то виднелось. Это были печенья в форме половинок сердечек, и прежде, чем могла остановиться, Шейн похвасталась:
– Оу, теперь я знаю, что это. У меня есть такие же.
Глаза Серенити расширились от удивления.
– Правда?
Скептический и раздражённый тон миллиардера слегка выбил Шейн из колеи, но она тут же натянула сексуальную и игривую улыбку.
– Ну конечно, есть. Мой жених и я никогда не упускаем возможности попробовать новые лакомства в странах, где бываем. А мы объездили весь мир уже трижды, насколько вам известно.
– Вчера ещё было дважды, – напомнил один из операторов, но тут же замолк, как только Шейн услышав его голос, метнула в его сторону молнию.
Шейн сделал глубокий вдох, прежде, чем вновь взглянуть на миллиардера.
– Так о чём я? – Она протиснулась мимо Виллема, позволяя кончику своей груди коснуться руки миллиардера.
Серенити нахмурилась, и уже собиралась сказать сестре отвалить, когда услышала её хриплое дыхание.
– Ох, теперь вспомнила, – сказала Шейн, ближе притягивая к себе чашу с лакомствами. – У меня точно есть такие, и я обожаю их.
– Ты уверена?
– Как на счёт того, чтобы ты дал мне попробовать одно, и я скажу не ошибалась ли?
Губы миллиардера изогнулись.
– Как пожелаешь, – он взял одно печенье-сердечко из чаши.
Челюсть Серенити отвисла.
– Шейн…
Не желая, чтобы слова сестры повлияли на то, получит ли она печенье, Шейн наклонилась вперёд, и быстро взяла его в рот из рук Виллема, не забыв лизнуть его пальцы. Она медленно жевала, делая вид, что наслаждается каждой его крошкой, и хотела, чтобы миллиардер вспомнил те времена, когда она поедала его член.
Миллиардер ошеломлённо смотрел на неё, и Шейн улыбнулась от удовольствия. Наконец-то. Она всегда знала, что настанет время, когда он устанет от её сестры. Она повернулась к Серенити, и, как и ожидала, увидела тревогу на её лице.
Похоже, Серенити не хватало слов.
– Шейн…
– Что такое, моя дорогая сестра, – наигранно сладко спросила она.
Серенити тихо ответила:
– Эти лакомства для Эсли.
Шейн перестала жевать.
Оператор и охрана, которые всё слышали, взорвались приступом смеха.
Вдруг она увидела взгляд миллиардера, полный презрения.
– Я знаю каждую грёбанную вещь, которую ты сделала моей будущей жене, – его голос был опасно мягкий, который могла слышать только Шейн. – Каждую чёртову мелочь.
Она стала задыхаться в ужасе, но когда она только собиралась припираться, миллиардер сказал?
– Нет.
Шейн замерла.
– Ты ведь знаешь, что я в считанные секунды могу уничтожить твою жизнь. Могу рассказать такие подробности твоему шейху, что потом вся его семья не отмоется, а он не просто прогонит тебя прочь, а её и посадит в свою королевскую каталажку.
– Я могу это сделать, и ты прекрасно понимаешь это. Кивни, как маленькая послушная собачка, если поняла меня.
Внезапно, она вспомнила последний день, когда Серенити была дома у Мелани, и как она пыталась обращаться с нею, как с собакой.
Шейн взглянула в глаза Виллема и поняла, что и об этом случае он тоже осведомлён. Он знает, и хочет убить её за это, только ждёт, чтобы она дала ему повод спустить курок.
Слёзы навернулись на глаза, но Шейн проглотила содержимое рта. Желудок протестовал, но она послушно всё проглотила.
– Может ещё одно? – Вежливо поинтересовался миллиардер. – Только, чтобы убедиться, что между нами всё в порядке, – на этот раз он сказал громче, чтобы слышали все.
Шейн не моргая взяла ещё одно лакомство из чаши, и послушно положила его в рот.
Миллиардер наклонился к ней…
Шейн вздрогнула.
Но он только коснулся её макушки.
– Хорошая девочка, – он взъерошил её волосы, будто она собачонка.
***
Держась за руки, они вошли в банкетный зал. Где все участники съёмок уже были в полном сборе вместе с королевой и другими членами королевской семьи. Серенити читала ему расписание на завтра, голос её был тихий и спокойный, но Виллем догадался, что что-то не так.
Это было не потому, что она звучала, как его личный ассистент. Она делала это постоянно, даже, с тех пор, как они воссоединились. Только потому, что теперь она его невеста, не значит, что не должна быть профессионалом на работе.
Так что, нет, Серенити не вела себя, как блондинка-робот, которой её постоянно дразнила подруга Уиллоу. Это был один из тех случаев, когда она не могла посмотреть ему в глаза, и когда она делала очередной вдох, Виллем перебил её.
– Что случилось?
Она робко ответила:
– Ты был таким пугающим.
– Естественно, – голос миллиардера звучал буднично. – Я хотел, чтобы она усвоила урок, – он сделал паузу, – и я был немного зол.
– В целом оправдано, – пробормотала она себе под нос.
– Как я тебе не раз говорил, не стоит быть грубым, когда злишься, – Серенити была захвачена врасплох, когда он притянул её к себе, и приподнял за подбородок лицо. – Я тебя испугал?
– Только немножко, – призналась она. – Ты всегда такой цивилизованный, – внезапно она смутилась.
Он пришёл в восторг.
– Отчего это?
– Ну, я подумала, что ты всегда такой цивилизованный, кроме… как в постели, – застенчиво призналась она.
Он должен был поцеловать её после такого, и к моменту, когда они присоединились ко всем в зале, щёки Серенити горели, а губы припухли от поцелуев. Он отодвинул ей стул, и помог присесть, а затем и сам занял рядом своё место. Для того, чтобы сохранить некую интимность, столики были накрыты для троих, и с ними за столом сидел один из младших братьев Виллема – Яак.
Его глаза горели восхищением, и он наклонился к Виллему и сказал:
– Я впечатлён, брат.
Виллем вздёрнул бровь.
– И чем?
Никогда не думал, что ты настолько сошёл с ума, чтобы опоздать на ужин с сотней приглашённых, ради одного поцелуя.
Услышав слова Яака, Серенити смутилась ещё больше, но Голландский миллиардер только улыбнулся.
– Ты, мой брат, ещё ничего не видел.
Её глаза уставились на него в изумлении как раз перед тем, как свет в зале погас, и по плану сегодняшнего «тёмного ужина», подали первое блюдо. Когда закуски были поданы, Серенити нащупала свою вилку, и только хотела попробовать что-то взять, как почувствовала пальцы Виллема у себя на подбородке. Она только хотела спросить в чём дело, но его губы аккуратно опустились на её.
– Как ты так быстро нашла закуску, Серенити? – Спросил Яак.
– Горячая, – выдавила Серенити, когда губы миллиардера уже скользили по её шее. Когда он отстранился, она вздохнула с облегчением, думаю, что это был конец. Вернулись официанты, чтобы забрать их тарелки, и подать следующее блюдо. Но тут Виллем подтянул её ближе к себе, и проскользив рукой по её телу, оставил её на груди Серенити.
– Вил… – но она не договорила его имени, потому что должна была сдерживать стоны, вызываемые его пальцами, которые ласкали и теребили её соски.
– Расслабься, – прошептал он ей на ухо, – никто не увидит.
И это продолжилось. Миллиардер отпускал её, когда официанты появлялись вновь, а когда уходили, продолжал свою пытку ртом и пальцами. К моменту подачи основного блюда, она уже была сгустком сплошного желания. И тогда, Виллем притворился, что упустил вилку, и опустился под стол, она даже не думала сопротивляться. Её ноги сами по себе широко раздвинулись, и когда Виллем опустил между её бёдер голову, её голова запрокинулась, губы распахнулись, а глаза закатились от удовольствия…
– Как тебе стейк, Виллем, – спросил Яак.
Серенити почувствовалась, как миллиардер оторвался от неё.
– Сочный и нежный, – и вновь вернулся поедать её киску.
Когда подали десерт, миллиардер потянул Серенити с её места себе на колени, она ахнула, когда вдруг оказалась насаженной на его член.
– Всё в порядке? – Спросил Яак.
– Всё. Просто. Замечательно, – она больше выдохнула, чем сказала, в ритм толчков Виллема. Это было так, так чертовски хорошо, что она наплевала на все приличия, и позабыла все запреты. Это было не правильно, не профессионально, но ей было плевать.
Всё, что она хотела, чтобы Голландский миллиардер трахал её опять и опять.
К моменту, когда свет был включён, они с Виллемом сидели каждый на своих местах на приличном расстоянии.
– У тебя щербет на губах, брат, – и заметив блеск в глазах Яака, она поняла, что он всё знает. Её взгляд метнулся к Виллему, и она чуть не завопила, при виде того, что Яак назвал щербетом, на самом деле было её соками удовольствия.
Но миллиардер быстро среагировал.
– Да неужели? – Он облизнул губы, и Серенити разрывалась между желанием и смущением. Это было так чертовски сексуально!
Его помутнённые желанием голубые глаза встретились с её.
– На самом деле такой сладкий. Думаю, мне понадобиться добавка, – и не говоря ни слова, он вскочил на ноги, и схватил её в охапку.
– Виллем! – Она оглянулась вокруг, чтобы извиниться, но потом замерла. Все вокруг сидели с красными лицами. А королева, сидевшая за несколько столиков от них, даже не могла взглянуть в их сторону.
Серенити завопила:
– Ты ведь говорил, никто не узнает!
Миллиардер только улыбнулся.
– Думаю, я ошибался, – он пошёл прочь, крепко держа своего ангела в руках. – Только с тобой, ангел.
Ох.
Она обвила его шею руками.
– У тебя очень специфический способ показывать свою любовь, но… – её голос дрогнул. – За это я ещё больше люблю вас, сэр.
– Виллем.
– Сэр.
– Виллем, или мы сейчас вернёмся, и проделаем тоже самое за чашечкой кофе…
– Я люблю тебя, Виллем.
– Слишком поздно, я передумал, – и миллиардер зашагал назад в банкетный зал со своей невестой на руках, где и правда подали кофе, только на этот раз свет был включен.
– Виллем!
КОНЕЦ
