Текст книги "Тайна памятной встречи"

Автор книги: Мэри Вирджиния Кэри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Сейчас каждый из вас, получит весьма ценную вещь, – губы его раздвинулись в самой широкой и в самой обаятельной из арсенала улыбок, – которой, я надеюсь, вы будете дорожить всю свою жизнь.

Он сделал еще одну эффектную паузу и, наконец, сказал:

– Очаровательный серебряный кубок из серебра самой высокой пробы. Причем не просто кубок, а именной: на каждом выгравировано ваше имя и название так прославившего вас сериала – «Маленькие Плутишки»!

Он снял крышку и передал ее обворожительной Трикси, потом заглянул внутрь коробки, потом запустил туда руку. Потом ухватил ее за края и… стал яростно трясти. Коробка вырвалась из его пальцев, и, прежде чем операторы успели отвести камеры, рухнула на пол – как раз открытой стороной. Она была совершенно пуста. Ни единого очаровательного серебряного кубка.

Первый сыщик тут же перевел взгляд на лицо ведущего. И. впервые с момента их знакомства не увидел там сияющей улыбки.

ВНЕЗАПНО ВСПЫХНУВШИЙ СВЕТ

– Никаких Плутишек не видать, – сказал Боб.

– А ты тот канал включил? – спросил Пит. Боб кивнул.

– Все верно, без четверти пять: прямо перед новостями. Так и в газете было написано. А тут крутят какой-то старый вестерн.

Возвратившись в Роки-Бич на том же самом роскошном лимузине, Три Сыщика сразу же отправились в свой штаб.

Пит уселся в вертящееся кресло и задрал ноги.

– Может, они решили отменить передачу? Из-за пропавших кубков? А ты как считаешь, Юп?

Первый сыщик не отвечал, он развалился в кресле, стоявшем у стола, и сосредоточенно теребил верхнюю губу. Это была его давняя привычка. Юпитер уверял, что это помогает ему думать, а сейчас он как раз думал, и очень напряженно.

Боб выключил телевизор, где вместо обещанной «Памятной встречи Маленьких Плутишек» шел фильм. Два скачущих во весь опор ковбоя исчезли с экрана.

– Они, между прочим, все еще там, – задумчиво сказал Юпитер.

– Кто? – спросил Боб, усаживаясь на свой стул и прислоняясь затылком к стене.

– Не кто, а что, – пояснил Первый сыщик. – Пять очаровательных серебряных кубков, которые нам собирались вручить. Они все еще там.

– Еще где? – спросил Пит.

– Перед выходом из здания Девятой съемочной нас всех обыскали, – сказал Юп. – А когда мы подъехали к воротам, обшарили весь лимузин. Выходит, похититель не мог вынести кубки. Они на «звуковой площадке», где мы с вами были.

– А почему эта самая «площадка», как ты говоришь, так называется? – опять спросил дотошный Пит.

– Потому что много лет назад, когда стали снимать фильмы сразу со звуком, всем студиям пришлось оборудовать для съемок специальные помещения – со звуконепроницаемыми панелями.

– Насчет кубков ты, наверное, прав, – заключил Пит. Он по опыту знал, что Первый сыщик практически не ошибался, когда использовал метод дедукции. – Только на что тебе сдались эти кубки? Тебе-то твой наверняка не нужен, ведь правда? Ну и что бы ты стал с этим «очаровательным серебряным» делать?

– Верно. Тем более, если учесть твое «нежное» отношение к Маленьким Плутишкам, – ввернул Боб, и на лице его появилась улыбка: он вспомнил, что Первый сыщик вытворял сегодня перед камерами. – Да уж, ты классно продемонстрировал свое отношение к этому настырному Глассу, к его глупым журналистским трюкам. Такого валял дурака, залюбуешься.

– Ничего подобного, дело совсем не в Милтоне Глассе, – задумчиво проговорил Юп. – Я просто хотел, чтобы Балбес и Ищейка потеряли бдительность.

– То есть? – тут же переспросил Пит, который ни капельки не понял, о чем толкует его друг и босс.

– Это как в фехтовании, – пояснил Юпитер. – Пока противник не сделает выпад, тебе кажется, что он просто не умеет держать в руках рапиру и что ничего не стоит с ходу его одолеть.

– А по-людски объяснить нельзя? – пробурчал Пит.

Юпитер такое иногда загнет, что им с Бобом вовек не разобраться…

– Иными словами, теперь, когда мои противники убедились, что у меня не хватило мозгов даже на то, чтобы вспомнить свою кличку из сериала, – стал терпеливо уточнять Юп, – они уверены, что на запланированных Глассом викторинах разделаются со мной в два счета.

– Это точно, – согласился Пит. – Так вот почему ты там так чудил.

Боб, старательно протиравший свои очки, восхищенно закивал. Наконец-то все стало ясно.

– Но теперь, когда исчезли эти «очаровательные» кубки, ход событий может немного измениться, – озабоченным голосом произнес Юп.

– Ты хочешь сказать, что нам спешно придется заняться расследованием? – спросил Боб. – Я правильно тебя понял?

Ему ли было не знать, что Юпитер терпеть не может всяких нерешенных загадок и не успокаивается до тех пор, пока не отыщет правильный ответ. Боб и сам был таким, да и Пит. В конце концов, они прежде всего Три сыщика, а разве настоящий сыщик упустит такое дело? Налицо ограбление, и они просто обязаны обнаружить вора…

– Ну, Юп? Какие идеи? – поинтересовался Пит. Первый сыщик ничего не ответил, только протянул руку к телефонной трубке.

– Алло, автопарк? С вами разговаривает Юпитер Джонс. Один из ваших водителей откомандирован в мое распоряжение на время съемок передач о «Маленьких Плутишках». Гордон Харкер. Вы не попросите его?

Через несколько секунд шофер подошел к телефону.

– Мистер Харкер? – как ни в чем не бывало произнес Юпитер, – простите, что снова вас беспокою, но мне только что позвонили с киностудии – просят приехать… Да, прямо сейчас… Хорошо, огромное спасибо. Будем ждать вас у ворот.

– Что? Мы снова едем на Студию? – Пит даже вскочил. – Но как мы туда попадем? Они же нас не ждут! И никто нам оттуда не звонил!

– Ну, не звонил. Приходится иногда немного корректировать реальную ситуацию. – Сказав это, Юпитер вытащил из кармана какую-то бумажку. – Мы попадем туда, благодаря этому пропуску. Я снял его с ветрового стекла лимузина, когда мы приехали обратно. Вдруг, думаю, Гордон Харкер им воспользуется.

В дальнейшие объяснения он пускаться не стал. Когда же Боб и Пит стали допекать его расспросами уже в машине, он выразительно затряс головой и дал им понять, чтобы держали язык за зубами.

У ворот Студии Юп предъявил пропуск привратнику, и тот мигом их пропустил, не задав ни единого вопроса. Лимузин покатил мимо знакомых зданий, около которых не было теперь ни души, и остановился у здания Девятой съемочной. Гордон открыл заднюю дверцу, выпуская ребят.

– Мы недолго, не больше получаса, – сказал ему Юпитер.

– Понял, – коротко бросил шофер, снова усаживаясь за руль. – Я буду на этой улице, только запаркуюсь чуть дальше.

Юпитер подождал, когда машина отъедет, и только потом толкнул маленькую обитую дверь. Он знал, что она незаперта. Современные площадки, где шла запись сразу со звуком, никогда не запирали, это он помнил с «киношного» своего детства. Из-за рабочих, которые приходили ровно в восемь и за ночь должны были подготовить, проверить и в случае надобности заменить оборудование, необходимое для проведения съемок.

Огромный съемочный зал был почти не освещен. Лишь наверху, на уровне опоясывающего огромное помещение балкона, тускло горело несколько забранных в сетки ламп.

Юп вытащил из кармана фонарик и стал светить под ноги, поскольку по всему полу были протянуты какие-то провода.

Боб и Пит пробирались следом за ним к павильончику, изображавшему кухню. На «кухне» Юп остановился и стал обшаривать светом фонарика стены.

– Посмотрим, что у нас тут имеется, – тихо сказал он, будто разговаривая с самим собой. – Стол стоял здесь. А после ленча его отодвинули и расставили в кружок кресла – для беседы давно не видавшихся друзей, так сказать. И все это время «золотая» коробка с очаровательными кубками была за пределами павильона…

Он подошел к «кухонной» двери: к той самой, через которую по знаку Милтона Гласса в кадр вошла блондинка.

Юп открыл дверь и вышел из павильончика, Пит и Боб тоже.

– Видимо, коробка находилась здесь, – сказал он, направив лучик света на вертящийся столик, стоявший сразу у двери. – Но дверь ни разу не открывали до того, как внесена была коробка… И официанты, и операторы, и мы сами… ну в общем, все заходили на кухню с открытой стороны, а не через дверь декорации. Вокруг было полно народа. Значит… – Он посмотрел на Боба и Пита. – Ваши соображения, коллеги.

– Значит, похититель не мог затащить кубки в кухню и спрятать их там, – стал рассуждать Пит. – Ему нужно было вынуть кубки из коробки, а потом пробиваться с ними сквозь кучу народа, стоявшего с открытой стороны, мимо камер.

– Верно, – кивнул Юп. – Представим, что я вор. – Обойдя кухню вдоль картонных стен, он вышел туда, где стояли камеры. – Предположим, я нахожусь здесь, вокруг толпятся люди, – рассуждал Юп. – Но я запросто могу незаметно проскочить за декорацию, к столику с коробкой. – Луч его фонарика опять прошелся по пустой столешнице.

– Кухонная дверь была всю передачу закрыта, по сценарию ее незачем было открывать. Значит, я мог преспокойненько развернуть фольгу, вскрыть коробку и вытащить кубки. – Рассуждая, он проделывал все это, как бы держа в руках невидимую коробку. – Итак, у меня целых пять кубков, значит, нужно положить их в какой-нибудь пакет. Но стоп. Мне в любом случае придется пройти мимо камер, где много народа. Единственное, что я могу предпринять, это…

– …это припрятать их здесь же, в каком-нибудь укромном местечке, – продолжил за него Боб, освещая своим фонариком клубки разноколиберных проводов, огромные жестянки с краской, чуть покосившийся массивный сундук и груду небольших – сантиметров десять на пять – дощечек одного размера. Боб с Питом стали поднимать крышку сундука, а Юпитер им светил. В сундуке сыщики обнаружили лишь всякие плотницкие инструменты. Они хорошенько поворошили груду дощечек и заглянули во все пустые жестянки из-под краски – кубков нигде не было.

Боб и Пит обернулись к Первому сыщику, но тот даже на них не посмотрел, так как сосредоточенно ощупывал гайку на длиннющем шесте одной из дуговых осветительных ламп: видимо, длина шеста регулировалась, и, ослабив гайку, лампу можно было спустить пониже.

Юп задрал голову, посмотрел на саму лампу, защищенную черным металлическим кожухом, и замер в охотничьей стойке.

– Ну-ка, помогите, – сказал он.

Оба сыщика тут же бросились к нему. Они общими усилиями отвинтили гайку и осторожно приспустили лампу: Юп нащупал на черной пластине замочек, поднял ее вверх и сунул руку внутрь.

И в этот самый миг полумрак «звуковой площадки» словно пронзили множество молний, слившихся в единый всполох. И «кухня», и все остальные пространство были теперь залиты ярким светом!

ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ

Три сыщика окаменели от ужаса. Боб и Пит все еще держались за металлический шест, а рука Юпитера была внутри кожуха.

– Не двигаться, – скомандовал чей-то властный голос. – Стоять на месте.

Ребята повиновались. А Лютер Лоумакс, режиссер «Маленьких Плутишек» – это был именно он, – отойдя от рубильника, неторопливо направился в их сторону и, конечно, глаза его были прикованы к Юпитеру. Фонарики можно было теперь погасить. И без них было видно, что под рукой Юпитера, шарившей за рефлектором лампы, чуть поблескивали все пять кубков.

– Так вот где вы их припрятали, – промолвил режиссер.

На сегодняшней съемке он показался Юпитеру таким старым и жалким… но голос его был по-прежнему грозным, Юпитер очень хорошо его помнил. Все Плутишки беспрекословно подчинялись любому приказу Лоумакса…

– На эти кубки мы истратили две тысячи долларов, – с горечью продолжил Лоумакс, – а вы втроем тайком, пока никто на вас не смотрел, вскрыли коробку, забрали кубки, а потом спрятали их внутри этой лампы.

– Нет, – сказал Юпитер Джонс, – я их не прятал, я их нашел, мистер Лоумакс. – Он стал по одному вытаскивать кубки из-за рефлектора и передавать в руки режиссеру.

– Придумал бы что-нибудь более убедительное, – усмехнулся Лоумакс, ставя кубки на столик. – В таком месте их мог найти только тот, кто туда их запихал.

– Я не крал их, – Первый сыщик слегка повысил голос. Он был страшно оскорблен. – Я просто вычислил, куда вор мог их спрятать, когда мы все втроем обсуждали это происшествие в своей штаб-квартире…

– В штаб-квартире? – прервал его режиссер и строго переспросил: – В какой еще штаб-квартире?

– Это офис нашей фирмы, – с достоинством пояснил Юп. – Там мы обдумываем планы всех наших расследований.

– Расследований? – в строгом голосе Лютера Лоумакса теперь зазвучало и раздражение. – Скажи еще, что вы работаете детективами в полиции.

– Нет, в полиции мы не работаем, – признался Юп, – но мы действительно сыщики. – И он извлек из кармана их визитную карточку и протянул режиссеру. Эти карточки Первый сыщик изготовил собственноручно, воспользовавшись старым печатным станком, найденным среди всякого антиквариата на складе у дяди Титуса. Карточка гласила:

ТРИ СЫЩИКА

Расследуем любые дела

? ? ?

Первый сыщик – Юпитер Джонс

Второй сыщик – Питер Креншоу

Протоколы и исследования – Боб Эндрюс

В правом углу был указан и их «служебный» телефон.

Как правило, все спрашивали, что означают три вопросительных знака. На этот случай у сыщиков был припасен готовый ответ: их интересуют самые загадочные тайны и самые «нерешаемые» задачи. Однако Лютер Лоумакс ничего их не спросил. Он рассматривал карточку с таким видом, будто перед ним была фальшивая монета.

– Этот кусочек картона ничего не доказывает, – сказал он. – С таким же успехом вы могли бы напечатать на нем, будто вы являетесь, скажем, соучредителями Студии. Нет, ваша так называемая визитная карточка отнюдь не доказывает, что вы не причастны к краже.

– Да не брали мы ваших кубков, – с жаром выпалил Боб. – Когда мы сюда пришли, мы и знать не знали, где они спрятаны.

– Мы думали, что они в какой-нибудь банке из-под краски, – добавил Пит.

– Это Юп решил, что они в лампе, – продолжил Боб. – Но почему, Юп? Почему это пришло тебе в голову?

– Лампа была закреплена на шесте подозрительно высоко, – объяснил Первый сыщик, – гораздо выше, чем все остальные. Я и подумал: с чего бы это?

Говоря это, Юпитер с задумчивым видом смотрел на режиссера, явно что-то замышляя. Причина его задумчивости была проста: он искал способ убедить Лоумакса в том, что они не воришки, а самые настоящие сыщики… Тот ведь явно им не поверил. Значит, нужен кто-то, в чьих словах этот старик не стал бы сомневаться…

– Мистер Лоумакс, вы знакомы с Гектором Себастьяном? – спросил Юпитер.

– С писателем? Ну, знаком. А в чем дело?

– Мистер Себастьян давний наш друг. Он хорошо нас знает и хорошо осведомлен о нашей деятельности. И всегда с интересом следит за всеми нашими расследованиями.

Лоумакс все еще держал в руке карточку сыщиков, но при этих словах он раздраженно ее скомкал и бросил на пол.

– Короче, чего вы от меня добиваетесь? – возмущенно спросил он. – Чтобы я попросил Гектора Себастьяна замолвить за вас словечко?

– Почему бы нет?

Лоумакс помолчал, потом сказал:

– Я никогда с ним не виделся, а его телефон я не помню.

– Ничего, я вам напомню, – Юп извлек из кармана карандаш и еще одну карточку: на ее обороте он написал номер Гектора Себастьяна. – Я уверен, что он будет только рад вашему звонку.

Лоумакс все еще сомневался, но потом все-таки отправился к телефону, висевшему в другом конце помещения.

Три сыщика наблюдали, как он набирает номер, но сам разговор на таком дальнем расстоянии расслышать было невозможно. Во всяком случае, этот разговор был довольно долгим.

Однако когда Лоумакс вешал трубку, на лице его была улыбка, и она не исчезла, когда он снова подошел к сыщикам.

– Он сразу меня вспомнил, – удивленным, но при этом очень довольным голосом сообщил режиссер. – Вот уж не ожидал. Понимаете, когда студия решила взяться за экранизацию его романа «Неправедное наследство», я надеялся, что режиссером назначат меня… Но, увы, – он обиженно пожал плечами, – мне предпочли одного юнца. С тех пор прошло уже несколько лет, – тут Лоумакс снова заулыбался, – а он, оказывается, меня помнит. Гектор Себастьян помнит мое имя.

– А что он сказал вам про нас? – не выдержал Пит.

– Ах да. – Лютер Лоумакс встряхнул головой, как бы заставляя себя вновь вернуться к причине, вынудившей его позвонить писателю. – Все нормально. Он сказал, что вы не могли их взять. Так что можете спокойно возвращаться домой, а я прослежу, чтобы кубки передали в отдел прессы и рекламы.

Юп поблагодарил его – за то, что он согласился позвонить.

– Ну что ты, – теперь режиссер был очень любезным. – Я получил огромное удовольствие от беседы с мистером Себастьяном. Люди его профессии, как правило, очень быстро тебя забывают… А он помнит обо мне буквально все, даже названия всех моих картин. Они ему нравятся.

Юп незаметно кивнул своим приятелям, и они двинулись к двери, а режиссер так и стоял посреди ярко освещенной «кухни», думая о чем-то своем.

– Ну, что скажешь, Юп? – спросил Пит, едва они вышли на улицу.

Первый сыщик ничего не отвечал, сосредоточенно теребя нижнюю губу.

– Так кто стянул кубки, а? – тоже не терпелось узнать Бобу. – Как ты думаешь, Юп?

– Мне не дает покоя эта лампа, – задумчиво пробормотал босс. – Тот, кто спрятал туда кубки, наверняка точно знал, что ее не будут в этот день использовать. – Он остановился, Боб и Пит невольно последовали его примеру. Все трое стояли в тени, отбрасываемой огромным, похожим на ангар зданием, которое они только что покинули. – Наверное, он потому и дожидался, когда включат камеры… – Первый сыщик озабоченно нахмурил брови. – Но пока я могу только лишь предполагать…

– Это Балбес? – не отставал Пит. – Или Ногастик?

– Пока я могу лишь предполагать, – повторил Юпитер. – В этом деле есть целый ряд загадочных моментов.

– Да? И каких именно? – спросил Боб-.

– Сейчас, погоди… – Первый сыщик загнул пухлый палец. – Загадка первая: наш шофер, Гордон Харкер.

– Ну и что в нем такого загадочного? – удивился Пит.

– Его память, – коротко сказал Юп. – Привратник сразу его узнал, когда мы приезжали сюда днем, значит, ему довольно много приходится ездить по всему съемочному комплексу Студии. Однако он почему-то не знал, где находится Девятая площадка. Даже останавливался, чтобы узнать дорогу сюда. – С этими словами Первый сыщик решительным шагом ycтремился к черному лимузину, запаркованному в коне улицы. – А что если Харкер только делал вид, что не знает, куда ехать, – продолжал рассуждать он. – Что если ему было известно о существовании этих кубков, которые нам вчера собирались подарить? И он просто хотел нам продемонстрировать, что даже не знает, где эта Девятая съемочная площадка находится…

– По-твоему, он их и стянул? – спросил Боб. Юп снова нахмурился.

– Я никого не обвиняю, – пробормотал он, – по крайней мере, пока. Однако я видел, что Гордон Харкер крутился в том углу – рядом с бутафорской «кухней»… и как раз перед тем, как начали снимать «Памятную встречу Плутишек».

ЮПИТЕР ВЕДЕТ СЛЕЖКУ

А на следующее утро, позавтракав и перемыв вместе с тетей Матильдой посуду, Юпитер решил часок-другой поработать в своей мастерской, устроенной во дворе склада. К двум ему нужно было ехать на телестудию, поскольку сегодня должны были снимать первую из двух намеченных викторин.

Юпитер знал, что обычно участникам викторин на выбор предлагают те или иные темы для вопросов: ну, там, спорт, история, знаменитые личности и так далее… Каждому из Плутишек из этого перечня позволят выбрать что-нибудь одно, об этом предмете его и будут спрашивать.

Усевшись за свой рабочий столик, Юпитер гадал, что же это будут за темы. Хорошо бы в перечне имелся пункт «Наука». Во всем, что касалось точных наук, он был первым в их школе.

На ленче, который им устроила Студия, Пегги попыталась «расколоть» Милтона Гласса. Но тот был начеку и категорически отказался обсуждать темы предстоящих викторин и тем более возможные варианты вопросов.

– Вас ждет сюрприз, – «утешил» он Плутишек. Юпитер разложил на обитом жестью столике разобранные старые фотоаппараты – конечно же, он нашел их среди очередных приобретений дяди Титуса. Юпитер намеревался отобрать вполне пригодные еще детали и сделать из них «сыщицкий» микрофотоаппарат, чтобы его можно было спрятать под лацкан пиджака и делать снимки сквозь прорезь пуговичной петли… Руки у Юпитера были золотые, что да – то да, к тому же ему страшно нравилось из какого-нибудь старья сотворить полезную вещицу…

Но только он вошел во вкус, как пришлось отложить инструменты: над столиком замигал красный огонек, а это означало, что звонит штабной телефон. В метре от его ног в куче хлама зияла металлическая решетка, закрывавшая вход в длинную чуть помятую трубу. Это был Второй тоннель – один из секретных ходов, ведущих к штаб-квартире.

Юп начал быстро протискиваться по тоннелю – настолько быстро, насколько позволяли его солидные габариты. Он, запыхавшись, выскочил из люка в полу и в два прыжка был у телефона.

– Юпитер Джонс слушает.

– Это Лютер Лоумакс. Надеюсь, что не очень тебя побеспокоил.

«Просто удивительно, – подумалось Юпитеру, – как здорово у этого человека может меняться голос. Вчера вечером, когда Лютер Лоумакс застукал нас с якобы украденными кубками, голосок у него был не дай Бог… такой же командирский, как во время съемок детского сериала. И буквально через несколько минут, когда Лоумакс стал рассказывать, что вместо него на съемки фильма „Неправедное наследство“ – ну, по книге Себастьяна – пригласили другого, голос его стал жутко несчастным и усталым. И сейчас в нем тоже ощущалась усталость, хоть и не такая, как вчера».

– Что вы, какое беспокойство, – сказал вежливый Юпитер. – Очень рад вас слышать, мистер Лоумакс. Я сразу решил, что вы, наверное, нашли вора.

– Нет, пока нет. То есть, я не вполне уверен. Об этом я и хотел с тобой потолковать. – В голосе старого режиссера снова зазвучали властные нотки. – Это не телефонный разговор. Может, ты сумеешь приехать на студию пораньше? И мы все с тобой это обсудим.

– Конечно, конечно, – успокоил его Юпитер. – Так к какому часу мне подъехать?

– Давай к одиннадцати. Ровно в одиннадцать. На проходной тебе объяснят, как меня найти. – Чуть помолчав, старый режиссер спросил:

– А твои друзья тоже с тобой приедут?

– Нет, к сожалению, – сказал Юп.

«Да и еще к какому сожалению», – подумал Юп, вешая трубку. До Боба и Пита добраться было уже невозможно, поскольку с утречка они поехали на пляж. Они и его приглашали, но Юп совсем не собирался сегодня трястись на велосипеде, а потом еще плюхаться в воду с доски для серфинга. Он берег силы для викторины.

Юп тут же позвонил матери Боба и сообщил, что по непредвиденным обстоятельствам ему придется поехать на студию раньше, но он обязательно пришлет за Бобом и Питом лимузин – чтобы они не опоздали на передачу.

Потом он стал звонить в автопарк: трубку снял сам Гордон Харкер и обещал через полчаса подъехать к дому Юпитера.

Облачившись в белую сорочку, галстук и в черный парадный костюм, Юпитер вышел к воротам. Гордон приехал минута в минуту. Всю дорогу до Голливуда они молчали, но когда лимузин подъехал к зданию телестудии и Гордон стал открывать дверцу, Юпитеру вдруг показалось, что шофер хочет о чем-то его спросить.

Первый сыщик специально чуть замешкался.

– Никогда еще не был на съемках викторины, – произнес Харкер. – Говорят, что туда даже приглашают зрителей, да?

– Точно. Думаю, сегодня позовут человек двести, – сказал Юпитер.

– Наверное, там будет страшно интересно. – Шофер смущенно потоптался, но потом все-таки решился:

– У тебя случайно не найдется лишнего входного билетика?

Билетик у Юпа нашелся. Милтон Гласс дал ему целых четыре штуки, чтобы он мог пригласить на передачу и членов своей семьи. Однако тетя Матильда и дядя Титус из деликатности отказались. Два он отдал Бобу и Питу, а еще два лежали сейчас у него в кармане. Он не раздумывая протянул лишний билет Гордону Харкеру.

– Вот спасибо! – обрадовался шофер. – Как твоих друзей привезу, сразу же и пойду… Желаю тебе победить.

Входя в вестибюль, Юп сосредоточенно нахмурился. Этот Харкер все больше и больше удивлял его. Ну на что такому приличному умному парню идти глазеть на то, как какие-то бывшие малолетние кривляки будут отвечать на идиотские, скорее всего, вопросы? И почему он так смущался? Впрочем, возможно, ему просто-напросто захотелось приобщиться к «блестящей» экранной жизни, окунуться в богемную атмосферу. На это часто клюют и вполне разумные люди.

Служащий сказал Юпитеру, как пройти к Лоумаксу, на двери которого висела табличка: «Нештатные режиссеры». Старик, кажется, очень Юпу обрадовался и пригласил садиться.

– Вчера, когда я беседовал с Гектором Себастьяном, – начал режиссер, – он очень хорошо о тебе отзывался. Нет, ты не подумай, что мы обсуждали твои моральные качества. Про кубки он сразу сказал, что подозревать тебя просто дико… Ты не возражаешь, если я буду называть тебя Юпитером? – чуть помешкав, спросил он.

– Вообще-то все знакомые зовут меня Юпом, – уточнил Первый сыщик.

– Значит, Юпом. Понятно. Так вот, дорогой мой Юп, Гектор Себастьян сказал, что ты замечательный детектив. И что ты и твои друзья раскрыли не одну тайну, причем из самых головоломных.

Юпитер с достоинством кивнул. Скромность явно не входила в ряд его неисчислимых достоинств, поэтому ему весьма приятно было услышать лестный отзыв их с ребятами друга и наставника.

– Вот я и подумал, Юп… – Лоумакс немного помялся, — Мы тут, естественно, не хотели бы, чтобы история с кражей стала известна за пределами Студии. Мы даже не стали заявлять в полицию… – Он опять на секунду умолк. – Я подумал, что самое разумное – попросить о помощи тебя и твоих друзей. Если вы сумеете найти вора, Студия даже могла бы выделить деньги на небольшое вознаграждение…

– Большое спасибо за доверие. Для нас это весьма интересное дело. И не нужно никакого вознаграждения, – добавил Первый сыщик.

– Ну хорошо, договорились, – Ломакс от волнения взъерошил свои седые, поредевшие уже, волосы. – А теперь хочу тебе кое-что сообщить… но только это строго между нами, Юп. Есть у меня весьма сильное подозрение относительно одного человека…

Юп молча ждал продолжения.

– Когда я вчера уходил с Девятой съемочной, – снова заговорил Лоумакс, – то слышал, как кто-то выбежал за дверь – как будто этого человека испугали мои шаги. На улице было уже темно, но я все-таки разглядел, как к воротам Студии бежал какой-то молодой человек.

Юпитер продолжал хранить олимпийское спокойствие.

– Лица его я, конечно, не видел, – продолжал режиссер, – но его походка вдруг сразу мне вспомнилась, он ставил ноги совсем как Чарли Чаплин. Это был тот парень, который играл у меня когда-то Ногастика.

– Вы думаете, он приходил забрать кубки? – спросил Юпитер.

– Ну да, такое объяснение напрашивается само собой, – кивнул режиссер. – Иначе что еще он мог делать там в это время?

«Действительно непонятно, зачем он туда притащился», – подумал Юпитер, а вслух спросил:

– Но это еще не может считаться доказательством причастности Ногастика к преступлению, верно?

– Да, но вероятность очень и очень велика. – Тут в голосе режиссера послышалась знакомая властная уверенность. Он с достоинством расправил плечи. – Вероятно, я совершил в некотором роде самоуправство, да. Сегодня суббота, на Девятой площадке до понедельника не будут проводить никаких съемок… В общем, уходя, я запер висячий замок.

Он вынул из кармана ключ и положил его перед собой на стол.

– Я почти не сомневаюсь, что кубки похитил Ногастик, – твердым голосом произнес Лоумакс. – Я думаю, что он еще вернется, рассчитывая на то, что дверь обычно не запирают. То есть можно преспокойненько забрать кубки, которые он заранее припрятал за рефлектором лампы. Он ведь думает, что они все еще там.

– Наверное, – согласился Юп. – Ему же вроде неоткуда было узнать, что кубки-то нашли и вытащили.

– Неоткуда. Сотрудникам Отдела прессы и рекламы было строго-настрого приказано никому об этом не говорить. – Режиссер подтолкнул ключ к сидевшему напротив него Юпу. – На, возьми и хорошенько следи за Ногастиком. Может, тебе как-нибудь удастся вывести его на чистую воду. А теперь извини, мне нужно еще кое-что сделать для нашей передачи.

Юп взял ключ и поднялся.

– Следи за Ногастиком, – снова раздался ему в спину властный голос Лоумакса, когда Первый сыщик выходил из кабинета.

Очутившись в коридоре, Юп мельком взглянул на часы. Ему нужно было на что-то убить еще целых два часа. Он спустился на лифте обратно в вестибюль и, основательно устроившись на одном из диванчиков, стал с интересом наблюдать за сновавшими вокруг людьми: входя, они на минутку задерживались у вахтера, проверявшего пропуска, потом устремлялись к лифтам.

Вдруг Юп непроизвольно вскочил и, прикрывая ладонью лицо, отошел от диванчика: он увидел подозреваемого.

Ногастик прошел мимо, не заметив его, и направился к лифту. Вот кабинка наполнилась, сдвинулись дверцы, и на световом табло стали вспыхивать огоньки, обозначавшие этажи, – они загорелись семь раз. На каком этаже вышел Ногастик? А обыскивать все семь этажей не имело ни малейшего смысла… Юпитер в задумчивости побрел обратно к своему диванчику.

Одно он знал точно: студия, в которой будет записываться их викторина, расположена на семнадцатом этаже, а вот как раз там лифт не останавливался. Итак, Ногастик направился не в указанную на билетике комнату, а куда-то еще… или к кому-то еще. Не исключено, что он еще вернется сюда, в вестибюль.

Юп решил оставаться на месте и следить дальше. Ждать ему пришлось совсем недолго. Всего минут через пять мимо него проскочил Ногастик – в руке у него был конверт, и он буквально пулей помчался вон.

Держась на безопасном расстоянии, Юпитер двинулся за ним следом. Немного пройдя по тротуару, он увидел, как Ногастик вскочил на стоявший у обочины старенький мотоцикл и по Голливудскому бульвару помчался к Вайн-стрит, на которой располагалась киностудия.

Юп осмотрелся по сторонам. К телестудии, видимо только что, подъехала на такси какая-то старушка и сейчас расплачивалась с шофером. Юпитер подождал, пока она вручит ему последнюю монетку, и юркнул в кабину.

– Вам куда? – спросил шофер.

Юп лихорадочно обдумывал ситуацию. Если Ногастик поехал на Девятую, продолжать слежку не имеет смысла. Лучше уж тогда его опередить и спрятаться там в съемочном зале.

Он назвал адрес Девятой. Судя по кряхтению, которое издавал мотоцикл Ногастика, такси должно было здорово его опередить.

Точно. Таксист обогнал Ногастика уже на втором светофоре. До ворот Студии оставалось мили две, не больше.

Расплатившись с шофером, Юп быстренько сунул привратнику пропуск и знакомым путем потрусил мимо бутафорских знаменитых зданий к «ангару», в котором располагалась Девятая съемочная площадка. Врученным ему Лютером Лоумаксом ключом Юп отпер висячий замок и вошел.