Текст книги "Саманта выбирает любовь"

Автор книги: Мэри Лайонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава 2

Под руку с Мэтом Саманта вышла из ресторана. Сердце ее стучало как кузнечный молот, а в жилах стремительно пульсировала кровь.

Она находилась в каком-то призрачном, нереальном состоянии, не замечая никого и ничего, кроме шедшего рядом статного красавца. Как сквозь сон она увидела, что он распахивает перед ней дверцу лимузина и помогает сесть. Автомобиль стрелой понесся по ночным улицам, но Саманта так и не поняла, куда они держат путь, потому что всю дорогу Мэт крепко прижимал ее к себе.

Они остановились у огромного дома из коричневого камня. Саманта заметила швейцара в форме, и тут же Мэт увлек ее в широкий вестибюль, к лифту. Тишину громадного пространства нарушал лишь быстрый стук ее каблучков по мраморному полу. Лифт вознес их наверх, и вскоре, будто повинуясь хозяйскому взгляду, распахнулась дверь апартаментов.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, с иронией провозгласил Мэт, снимая с гостьи пальто и ведя ее в громадную гостиную.

Саманта будто очутилась посреди огромного спортивного зала, застланного пушистым кремовым ковром. Ей оставалось только ошеломленно взирать на окружающую роскошь. Вид комнаты в стиле рококо – пышном, обильном, с тяжелой позолотой – был не для слабонервных!

– Располагайся у камина, – взмахнул рукой Мэт. Сам он двинулся к массивному бару красного дерева, подхватив по дороге пульт дистанционного управления.

Саманта завороженно глядела, как медленно опускаются сами собой причудливые шторы, скрывая от глаз холодную темноту апрельской ночи, как сам собой гаснет водопад света из хрустальных люстр, сменяясь мягким свечением разбросанных там и сям ночников. В гигантском, оправленном в резной мрамор камине внезапно вспыхнули дрова.

– И что же, все в этой смиренной обители приводится в действие автоматически? – подавленно спросила гостья.

– О нет. Есть еще пара-тройка вещей, с которыми я справляюсь сам! ухмыльнулся Мэт, сопровождая слова шумным хлопком пробки, вылетевшей из шампанского.

– Все очень… грандиозно… – промолвила она, огорошенно разглядывая дорогой, витиеватый дизайн и синий шелк причудливых кресел и кушеток. Затянутые таким же синим шелком стены были увешаны картинами в старинных темных тонах.

– Жуть, правда? – рассмеялся он, наполняя искрящимся вином два высоких бокала. – Я купил эту квартиру, когда стал исполнительным директором. Она была в ужасном состоянии. Но я проводил на работе почти двадцать четыре часа в сутки и поручил отделку интерьера моей подруге. Она – декоратор высшего класса, и остальные помещения у нее вышли прекрасно. Но гостиная… К сожалению, так и не нашлось времени ее переделать, – прибавил Мэт, вынимая зазвонивший мобильный телефон.

Пока он отдавал какие-то распоряжения, Саманта успела протрезветь. Позволив Мэту привезти ее сюда, она совершила глупейшую ошибку.

Вернуть прошлое нельзя. Это всем известно. Зачем она поддалась этому урагану внезапного вожделения, который обернулся лишь никому не нужной, исполненной неловкости встречей?

И эта ужасная комната… Наверное, дама просто хотела сделать гадость своему бывшему любовнику.

Немало воды утекло с тех пор, как Саманта без памяти любила этого человека. Теперь они совершенно чужие люди. Что за наивная фантазия – думать, что можно заново начать с того места, где остановились?

– Прости, пожалуйста, – сказал Мэт, швыряя телефон в кресло. – Я вырубил эту проклятую штуку, так что теперь никто нам не помешает. – И с бокалами в руках он двинулся к ней.

– У помещения хорошие пропорции, – напряженно проговорила Саманта, принимая бокал. – Найдется немало желающих… сделать тебе дизайн. Так что… ты без труда все поправишь.

Злясь на свой лепет, Саманта сделала быстрый глоток, отчаянно стараясь не замечать трепета, с каким ее тело отзывается на близкое присутствие хозяина апартаментов.

Вероятно, именно их совместное прошлое вызывает в ней такое нервозное чувство. Надо как можно скорее выпутаться из этой глупейшей ситуации.

– Боже! – театрально воскликнула она, взглянув на затейливые французские часы. – Я и не знала, что уже так поздно! Право же, мне непременно следует…

– Право же, тебе непременно следует успокоиться, – неторопливо протянул Мэт, ставя бокал на каминную полку.

– Я абсолютно спокойна! – передернула плечами Саманта, совершенно измаянная неистовым биением собственного сердца и изнурительным нервным напряжением.

В ответ она услышала лишь низкий, глухой смешок, родивший новый приступ дрожи в коленях и мучительно-сладостное покалывание в пальцах ног. Мэт обвил рукой ее талию и ловким движением забрал из дрожащих пальцев бокал.

– Расслабься, дорогая, – глухо пробормотал он и нежно отвел с ее лба выбившийся локон.

От бархатистого прикосновения его пальцев по коже пробежала сладостная дрожь. Мэт обнял Саманту, и обжигающая волна пронеслась по ее жилам.

Беспомощно подняв на него глаза, женщина заметила напрягшийся желвак стиснутой челюсти, проступивший румянец на скулах, блеск глаз под тяжелыми веками. Он увидел ее подрагивающие губы, смятенное выражение лица, и взгляд его подернулся дымкой.

– Извини, Мэт. Ты, должно быть, считаешь меня законченной дурой, произнесла она слабым голосом, – но…

– Напротив, – хрипло пробормотал он. – Я считаю тебя умной, привлекательной и очень, очень сексуальной женщиной.

– Но мне не следовало приезжать сюда. Нельзя возродить прошлое. Мы оба делаем ошибку.

– В своей жизни я принял ряд неверных решений. Но это решение к ним явно не относится, твердо сказал он, и от интонаций его голоса сладкий озноб пробежал у нее по спине.

– Ты не можешь всерьез так думать! – выпалила она.

– Я не хочу сейчас ни о чем думать. Мне просто нужно чувствовать тебя, прижимать к себе, обнимать.

– Мэт! Это правда неудачная затея… – беспомощно бормотала Саманта, чувствуя, что ее тело опровергает эти слова. Набухшая грудь и затвердевшие соски вопиют о волне желания, вздымающейся в ее разгоряченном теле. Не в силах ничего с этим поделать, она лишь бессильно взирала снизу вверх на его загорелое лицо.

– Поверь, это единственное, о чем я мечтал с тех пор, как увидел тебя сегодня днем.

Он обнял ее крепче, вызывая в ней томление и заставляя время остановиться. И вдруг в нетерпении резко привлек к себе. Наклонив голову, Мэт своевластно припал губами к ее губам, сливаясь с Самантой в исполненном чувственности поцелуе.

С первым прикосновением его горячих губ у молодой женщины не осталось сомнений: это было то самое, чего она так страстно желала и одновременно боялась, едва увидев его сегодня. Она чувствовала себя бессильной и безвольной, не способной ни на что, кроме как с нетерпеливой готовностью отзываться на движения его губ. Губ, что с предательской обольстительностью, с нежной и чувственной силой раздвигали ее губы, дерзко овладевая сладостью рта…

Поцелуй становился все глубже… Будто бы где-то включили рубильник, одним махом выпуская на волю мощный, стремительный поток грозного электричества, и теперь оно яростным зигзагом пронзало насквозь ее тело.

Непостижимо, но ей показалось, что такой же сверхмощный разряд огненной волной прокатился и по его телу.

Под натиском этой древней, могучей силы, над которой оба были не властны, все правила и условности цивилизованного поведения просто растворились в воздухе. Все так же сливаясь с ней в поцелуе, он принялся срывать одежды, ставшие препятствием для утоления их неистовой жажды, сначала с нее, затем с себя, – лихорадочно отшвыривая их в сторону и увлекая Саманту на белый ковер перед камином.

Лишь почувствовав, что ее обнаженная плоть грубо и дерзко притиснута к его голой груди, Саманта сделала последнюю отчаянную попытку вернуться.

– Это безумие… мы сошли с ума… – трепетно выдохнула она, и в это время он накрыл ее мягкое тело своим.

– Скажи! – прошептал он, покуда его руки стремительно и ненасытно ласкали ее охваченную дрожью грудь. – Ты правда хочешь, чтобы я прекратил? А если нет, любимая, – он прижал теплые губы к ее напрягшейся, воспламененной груди, оставим мораль и этику на потом.

Помимо воли тело ее судорожно выгнулось. Саманта обнаружила, что ее руки страстно обвивают тело Мэта, а пальцы инстинктивно зарываются в его густые темные волосы, крепче прижимая его голову к груди.

Да, она безумно хотела его. Ничего в мире не хотела она больше. Вожделение было так велико, что походило на физическую боль.

– Нет, но все-таки… – пролепетала она.

– Молчи, Сэм, – оборвал он, и рот его вновь с сокрушительной силой прижался к ее губам в долгом, исполненном глубочайшего сладострастия и безудержного обладания поцелуе.

И, забыв обо всем, она вверила себя воле чувств, уносясь на волнах этого поцелуя. Из груди вырвался приглушенный стон, на который его мощное тело отозвалось сильнейшим содроганием. И она будто утонула, затерялась в мутных глубинах простейшей, первобытной силы. Той, что находилась вне их власти. В которой не было места стыду и сожалению. Пальцы Саманты жадно гладили, трогали, ощупывали до боли знакомое тело Мэта. Дикая, грубая страсть, так долго сдерживаемая, внезапно бомбой разорвалась между ними, свивая их тела в едином, необузданном порыве голодного желания.

…Уже много позже, лежа без сил в сонном пресыщении, когда их сплетенные тела покоились на ворсе ковра, перед вспыхивающими языками пламени, Саманта почувствовала, что пальцы Мэта неторопливо чертят путь по ее телу.

– Милая…

В сознание начали пробиваться проблески реальности, и Саманта почувствовала вдруг неловкость и беспокойство.

– Сэм, любимая, – негромко продолжал он, нежно отводя с ее лба выбившиеся пряди влажных белокурых волос, – ты ведь не ждешь от меня извинений? Ты их все равно не дождешься! Знай: это было бесподобно и… абсолютно неизбежно.

Ее неприятно царапнула нотка самоуверенности в его голосе и то, как по-хозяйски прикасаются к ней его руки.

Получалось, что все заслоны и баррикады, так старательно возведенные ею, чтобы защититься от прошлого, вдруг оказались под угрозой. А вместе с ними и ощущение, что она сама хозяйка своей судьбы.

Да, когда-то она безумно любила Мэта. Но то, что произошло сегодня, – было ли оно возрождением того, прежнего чувства? Или же просто вспышкой влечения? Слов нет, между ними действительно возникло сильнейшее притяжение, мощное электричество. Глупо с этим спорить. Но не лопнет ли оно, словно мыльный пузырь, от первого же столкновения с реальностью?

Однако, когда его пальцы вот так, с нежной лаской, пробегали по изгибам ее нагого тела, было очень трудно мыслить рационально. А тем временем Мэт поднял ее на руки и понес по широкому коридору в спальню.

– Здесь будет гораздо удобнее, – приглушенно промолвил он, опуская женщину на широкую кровать и укрывая одеялом. – Только прошу тебя, без возражений. – В следующую секунду она уже вновь оказалась в его теплых объятиях. – У нас будет масса времени поговорить обо всем позже, о'кей?

Но разговорам так и не нашлось места. Через несколько часов бледные лучи рассвета, пробиваясь сквозь тонкие занавеси, озарили комнату призрачным светом, пробуждая Саманту от сна.

Вяло оглядывая незнакомую обстановку, она повернула голову и увидела скользнувшего к ней под одеяло Мэта, который тут же обнял ее. Судя по влажному телу, он только что вышел из душа. Сквозь аромат мыла и свежести угадывался приятный запах его собственного тела.

Он сначала легонько поцеловал ее в губы, потом его губы спустились ниже, до душистой впадинки у основания шеи. Его дыхание щекотало кожу, руки медленно двигались, повторяя очертания ее теплого гладкого тела, и каждая ласка, каждое исполненное чувственности прикосновение рождали в ней легкую дрожь глубочайшего наслаждения и томительное желание близости.

– Милая, – взволнованно прошептал он. – Как только я увидел тебя вчера, я тотчас понял, каким был ослом. Я был просто убит – точно меня переехал грузовик! Нам ведь было так хорошо вместе. Мы подходили друг другу, как две половинки единого целого. Но тогда из этого не могло ничего получиться… ты была так молода… перед тобой лежал весь мир.

– О, Мэт… – Мысли Саманты путались.

– Я просто без ума от тебя, Сэм, – шептал он. – И всегда был без ума. Но теперь… теперь мы можем себе это позволить. Сможем удержать наше счастье. Я сделаю для этого все. Я не имею права вновь потерять тебя, – будто клятву, произнес он и с глухим стоном блаженства уткнулся лицом в ложбинку между ее грудей.

Саманта почувствовала, как груз сомнений спадает с ее плеч, как растерянность, колебания и страхи тают от непритворной искренности его голоса и от ее собственного горячего стремления.

Купаясь в его дразнящих, обольстительных прикосновениях, Саманта переживала забытые ощущения и удивлялась, до чего же знакомыми они кажутся. И как же прав был Мэт, когда сказал однажды, что их тела идеально подходят друг другу!

Его тело было влажным и крепким – налитым, точно яблоко. Она ласкала его тугие мышцы, гладкую загорелую кожу, и тело Мэта пронизывала сладостная дрожь. Исторгаемые им стоны наслаждения рождали в молодой женщине ответное чувство.

Она вдруг подумала, что вновь предаваться с Мэтом любви после стольких лет – это все равно что возвратиться домой после долгих скитаний и заново открыть дорогую сердцу радость. И ей оставалось лишь молча изумляться: как она могла не знать, что это будет именно так?

В противоположность их первому бурному порыву – когда они были похожи на двух измученных жаждой людей, которые припали к живительному роднику, – теперь Мэт медленно, смакуя, ласкал ее полную негой грудь. Его пальцы и губы подробно исследовали каждый неприметный сладостный кусочек ее трепещущего тела. И так продолжалось, покуда Саманта в конце концов не потеряла всякое чувство реальности. Все ее существование словно сосредоточилось в этих энергичных и изощренных ласках. Чувство бесконечного ликования стремительно нарастало в ней, и наконец весь мир как будто взорвался и рассыпался вокруг ослепительными осколками.

Когда Саманта опять открыла глаза, сквозь тонкие занавески уже лился яркий солнечный свет. Мэт спал рядом.

Осторожно, чтобы не разбудить, она выскользнула из постели и бесшумно прокралась босиком в ванную. Там, облачившись в белый махровый халат и почистив зубы найденной в шкафчике новой зубной щеткой, Саманта решила, что готова встретить день во всеоружии.

Найти кухню оказалось нелегко. Апартаменты были действительно громадные. Кроме спальни и гостиной, в квартире имелось по меньшей мере еще две спальни с ванными и большой кабинет, он же библиотека.

Наконец Саманта обнаружила кухню, и она ей понравилась; много стекла и нержавеющей стали, огромных размеров холодильник, пол выложен плиткой под дубовую доску. Стиль неординарный, но Саманта почувствовала себя полностью в своей тарелке. А уж набор всевозможного оборудования привел ее в завистливое восхищение.

Она стала готовить себе апельсиновый сок со льдом – просто чтобы проверить, как работает устройство для приготовления льда, – когда за спиной раздался голос:

– Доброе утро, дорогая.

От неожиданности она вскрикнула, уронив половину ледяных кубиков на пол и вызвав добродушный смех Мэта.

– А я-то недоумевал, куда подевался халат, обронил он.

– Уф! – Саманта перевела дух и принялась собирать с пола рассыпанный лед.

– Давно мечтал это увидеть: женщина, стоящая на кухонном полу, на коленях перед своим повелителем. Прекрасное начало, Сэм.

– Не слишком увлекайся, о повелитель! – насмешливо фыркнула Саманта, поднимаясь на ноги.

– Эх! Вдребезги разбивается одна из моих любимых фантазий, – с напускным сожалением протянул он. – Придется спускаться с небес на землю.

– Ты чертовски прав, – направляясь к мусорному ведру, чуть нервозно проговорила она, избегая встречаться с ним глазами.

Она бы хотела, чтобы сейчас на нем было что-нибудь посущественнее, чем туго обмотанное вокруг бедер коротенькое полотенце. Потому что именно сейчас ей было очень важно сохранять самообладание.

Обходя квартиру, она уже попыталась разобраться в наплыве запутанных, противоречивых эмоций.

Мэт сегодня горячо и щедро дарил ей свою любовь, заявлял об истинности своих чувств. Но Саманта уже не была той прежней наивной девочкой. Она хорошо знала: легко раздавать обещания и говорить сладкие слова в пылу страсти, но страсть имеет обыкновение быстро остывать.

Но главное, она не чувствовала себя уютно в роли партнерши на ночь. Было время – сразу после развода с мужем, – когда она по глупости решила, что много секса может послужить утешением. Но достаточно было одной неудачной встречи, чтобы понять: это не для нее. Так что не стоило слишком обольщаться. Минувшая ночь была поистине волшебным событием, но, коль скоро в деле замешан Мэт, очень возможно, что она так и останется очередным экспериментом.

– Позволь мне вытереть твои пальцы, – сказал он, между тем подходя и насухо промокая их кухонным полотенцем. Потом обнял Саманту за плечи. – Ну вот, теперь самое время для хорошего утреннего поцелуя, не так ли?

Сладость и тепло его губ были удивительно бодрящими, вселяли уверенность. Женщина нежилась в кольце сильных рук, крепко прижимавших ее к обнаженной, с темной порослью груди. Ноздри с наслаждением вдыхали тонкий аромат дорогого лосьона.

– Кстати… – произнес он, медленно поднимая темноволосую голову и внимательно глядя на нее блестящим, чуть насмешливым взглядом зеленых глаз, на тот случай, если у тебя остались какие-то сомнения… Я не отказываюсь от того, что говорил ночью.

– Правда?

– Святая правда! Чтоб мне лопнуть и не сойти с этого места! – серьезно заявил он, и оба улыбнулись, вспомнив детское заклинание. – Что попусту сотрясать воздух, Сэм? Оба мы взрослые, разумные люди, и, думаю, ты согласишься: то, что произошло между нами, – это нечто особенное. – (При этих словах Саманта беспокойно поежилась в его объятиях.) – Знаю, когда-то я больно обидел тебя. Но у меня не было выбора. Университетское начальство дышало мне в затылок. Да и ты была еще так молода… Поверь, мы никак не могли бы продолжать наши отношения.

– Да… Теперь-то я понимаю. Но тогда…

– Тогда я поступил как бессердечная скотина, заметив мелькнувшую искру боли в ее голубых глазах, горько признал Мэт, и губы его исказила гримаса отвращения к себе. – Но не будем ворошить старое, теперь все изменилось. Все кроме нашей сильнейшей тяги друг к другу. Теперь мы взрослые, независимые люди. Пускай через Атлантику четыре часа лету, я торжественно обещаю сделать все, чтобы на сей раз у нас получилось!

Глядя в зеленые глаза, прожигавшие ее насквозь, Саманта подумала: быть может, он прав. Если уж ей до сих пор не удалось погасить чувство к этому человеку, то не лучше ли в самом деле оставить былые обиды в прошлом?

В конце концов, теперь она старше и мудрее. Невозможно представить, чтобы сейчас было так же легко разбить ее сердце, заставить переживать ту же мучительную агонию. Кроме того, он ясно выразился: речь идет просто о любовной связи, не слишком обременительном приключении как с той, так и с другой стороны. Тут не подразумевается эмоциональная зависимость, не требуется, чтобы они посвящали себя ей целиком и полностью.

Да-да, она не допустит прежней ошибки – не влюбится по уши, не уйдет с головой в это чувство. Вожделение – это одно, а любовь – совсем другое. Вдобавок, как он верно заметил, у обоих очень напряженная деловая жизнь.

Любовные утехи с Мэтом будут действительно замечательной и важной частью жизни. Но всего лишь частью. Важнее всего для нее карьера, и ею она не собирается жертвовать ни для одного мужчины!

Так о чем волноваться?

– Ну что? – подстегнул ее Мэт, непроизвольно сжимая кольцо рук. – Бога ради, дорогая, речь ведь не идет о роковом решении, от которого зависит жизнь! Я просто хочу заниматься с тобой любовью как можно чаще. Неужели ты меня отвергнешь?

– Хорошо… в общих чертах… я принимаю ваше предложение, – с нарочитой важностью сказала она и расхохоталась в ответ на вырвавшийся у него драматический вздох облегчения.

В восторженном порыве он снова крепко прижал ее к себе.

– А теперь, когда улажены основные моменты контракта, предлагаю одеться и приготовить чашечку хорошего крепкого кофе.

– Вот это предложение, от которого действительно трудно отказаться, засмеялась она, вдруг почувствовав себя невероятно бодрой и счастливой.

– Восхитительно! – блаженно вздохнула она через некоторое время после тостов с джемом и нескольких чашек ароматного кофе. – Однако не могу же я провести тут весь день. Пора возвращаться в отель.

– Пойдем, я покажу тебе кое-что перед уходом, сказал хозяин. Саманта была несколько разочарована тем, что он не предложил провести день вместе, но ей хватило здравого смысла сообразить, что, не зная заранее о ее визите, он наверняка назначил другие дела и встречи. – Увидишь, почему я соблазнился этой квартирой, – продолжал Мэт, беря ее под руку и уводя в гостиную. Отодвинув с помощью пульта шторы, он сделал приглашающий жест в сторону высоких, в виде арок до потолка, окон, которые выходили на маленький и живописный, с красивым кованым ограждением, балкон.

– Ух ты! Какой чудесный вид! – воскликнула она, глядя вниз, на широкую, затененную улицу между домом и зеленой лужайкой большого парка, на которой красовался броский монумент с мраморными колоннами, а рядом пролегала сверкающая синяя гладь. Саманта догадалась, что это река Гудзон. – Ты, должно быть, пересмотрел уйму квартир, прежде чем нашел эту?

– Ну, в общем-то, это заняло некоторое время, зато… – Его прервал резкий звук дверного звонка. – Минутку! – бросил он, оставляя ее любоваться видом, а сам скрылся в холле.

Купаясь в лучах утреннего солнца и свежем, бодрящем воздухе, Саманта лишь краем уха воспринимала смутное жужжание голосов. Мэт разговаривал с кем-то. Вскоре он вернулся и осведомился, не желает ли она еще чашечку кофе.

– Извини, Мэт, мне нужно идти.

– У тебя намечены еще какие-то дела до отъезда?

– В общем-то, нет. – Она пожала плечами. – Но я бы хотела осмотреть город…

– Очень на это надеялся, – ухмыльнулся Мэт. – Поэтому составил план на оставшуюся часть уикэнда. Ты остаешься, и мы в ударном темпе делаем марш-бросок по городу.

– Что значит «остаюсь»? – нахмурилась она. – Не думаешь ли ты, что я отправлюсь осматривать достопримечательности в вечернем платье или в этом халате!

– Не стоит так волноваться, дорогая, – с олимпийским спокойствием и нарочитой ленцой протянул он, но глаза излучали насмешливый блеск. – Именно поэтому утром – покуда ты экспериментировала на кухне – я позвонил в отель и попросил доставить твой багаж в мои апартаменты.

– Что? И ты так спокойно… – Она оторопело замолчала. – Господи, но ведь тогда надо было попросить их собрать мои личные вещи!

– Я так и сделал, – кивнул он все с той же холодной, невозмутимой улыбкой. – К чему терять час или два нашего драгоценного времени на такую рутину, как сборы?

– Нет, ты не мог!.. – сердито сверкая глазами, выпалила Саманта, представив, как горничная роется в ее вещах. Кто дал ему право действовать как самовластный диктатор?

– Что толку повторять «мог, не мог», когда все уже сделано? – в той же своей замедленной манере проговорил он. Но его слова только подлили масла в огонь.

– А как же счет?

Он нетерпеливо отмахнулся.

– Все улажено.

– Что ж, премного благодарна! – огрызнулась она. – Моя репутация в отеле «Марк» загублена навсегда. Теперь мне уже нельзя там останавливаться!

– Абсолютно верно, – согласился он и уверенно и твердо взял напряженную, сердитую Саманту за плечи. – Скажи, зачем тебе останавливаться в отеле, когда можно уютно прикорнуть возле меня? – мягко прибавил он, обнимая ее крепче и наклоняя голову.

Обольстительная сладость его губ и языка, близость его упругого тела, как всегда, оказались самым действенным аргументом.

От горячего, проникновенного поцелуя пустилась вскачь кровь в ее жилах, тело сладко затрепетало от необычайно чувственных, эротичных прикосновений его пальцев. Он распустил завязки ее халата, и пальцы скользнули внутрь, принимаясь ласкать ее грудь.

Когда же он потихоньку отпрянул, оторвавшись от ее рта, она, пойманная в ловушку густой пелены желания и неги, могла лишь издать легкий стон.

– Не надо сердиться на меня, дорогая, – ласково произнес он. – Я всего лишь исполнял соглашение, к которому мы пришли на кухне. Иначе говоря: когда ты бываешь в Нью-Йорке, то останавливаешься у меня. Понятно?

Она кивнула.

– Наверное, я просто не привыкла, чтобы кто-то распоряжался за меня. Но попробую поработать над этим.

– О'кей, – усмехнулся Мэт. – Должен заметить, что благодаря моей предусмотрительности мы сэкономили массу времени. А это значит, – с низким, обольстительным смешком прибавил он, что теперь мы можем чуть-чуть расслабиться и снова отправиться в постель.

– Ты шутишь!

– Вовсе нет, – мягко и вкрадчиво проговорил он и решительно повел ее по толстому ковру обратно в спальню. – Ты ведь уже убедилась, что Нью-Йорк очень изматывающий город?

– И потому нам надо запастись энергией на день вперед? – иронически поинтересовалась она.

– Именно так! – Он повернул ее лицом к себе. – Ну как? Ты одобряешь мой новый график?

Саманта подняла глаза, устремляя пристальный взгляд на человека, который так неожиданно снова вошел в ее жизнь.

Потом, не выдержав, прыснула и зарылась лицом в его плечо.

– Да, мой милый Мэт, я думаю, что сумею в него вписаться.