Текст книги "Танцуя с ветром"
Автор книги: Мэри Джо Патни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Она вздрогнула, вспомнив кошачьи глаза графа.
– Да, так я и сделаю.
Дальше они шли молча. Когда они подошли к маленькому домику на Маршалл-стрит, Кит пригласила Джонса зайти и выпить чего-нибудь, чтобы согреться, но он отказался.
– Если я сейчас не вернусь, Анни будет волноваться. Она очень подозрительна. – Он зажег свечу для Кит от своего фонаря и глухо рассмеялся. – Она думает, что я всем женщинам нравлюсь и не могу устоять перед ними. Мне это даже нравится.
– Вы дадите мне знать, если…
– Конечно, – ответил он мягко. – Чтобы я ни узнал, я тут же сообщу вам.
Кит заперла за Джонсом дверь и прислонилась к ней на минуту. Тихие комнаты обещали ей покой. Как всегда страхи отступили, и теперь она могла поверить, что все будет хорошо. Пушистая кошка подошла к девушке и, мурлыкая, потерлась о ее лодыжки.
– Не пытайся ввести меня в заблуждение, Виола, милая. Я знаю, что ты думаешь только о своем ужине.
Кит посадила кошку на плечо, взяла подсвечник и направилась в маленькую кухню. Жилище Кит было небольшим, но уютным, – со спальней и гостиной. На втором этаже в таких же комнатах жила актриса Клео Фарнсуорт. Клео была немного моложе Кит, но настолько добра, что заботилась по-матерински и о Кит, и о Виоле.
Кит покормила кошку, разожгла огонь в камине и устало разделась. Отличительной способностью жилища Кит было множество встроенных стенных шкафов. Кит повесила свою одежду и открыла левый шкаф. Там на нескольких полках стояли белые гипсовые головы, и на всех, кроме одной, были надеты парики всех возможных цветов и стилей. С огромным облегчением Кит сняла безобразный рыжий парик и провела пальцами по своим настоящим спутанным светло-каштановым волосам. Как приятно было снять накладные формы и спрятать их на нужную полку, а потом смыть краску с лица.
Наконец девушка юркнула в постель, где на одной из подушек уже мурлыкала Виола. Кит ждала, когда дрема окончательно сморит ее, надеясь, что во сне ее посетит вдохновение, в котором она так нуждалась.
Старик с удивлением нахмурил свои кустистые брови, заметив вошедшего.
– Я не узнал вас, милорд. Сейчас вы похожи на фонарщика.
– Очень хорошо. Этого я и добиваюсь, – Люсьен снял свою бесформенную шляпу. – Спасибо, что принимаете меня в столь поздний час.
Старик усмехнулся и провел гостя в библиотеку.
– Ростовщику приходится работать в самое неподходящее время. Многие не хотят, чтобы их здесь видели. Чем я могу помочь вам, милорд? Не думаю, что вам нужны деньги.
– Вы правы. Я пришел не за деньгами, а за информацией.
Люсьен достал из кармана список.
– Я хочу знать, кто из этих людей обращался к вам или к вашим коллегам. Особенно меня интересуют те, кому деньги понадобились впервые после отречения Наполеона прошлой весной. Или те, кто до этого занимал лишь изредка, а потом стал это делать регулярно.
Старик изучил список, не произнеся ни слова.
– Я поговорю с коллегами, – сказал он, – и потом сообщу вам все, что узнаю. Есть еще одна вещь, – медленно продолжал он, положив бумагу на письменный стол. – Я не знаю, стоит ли говорить, но…
– Да-да, – поддержал Люсьен, когда голос старика совсем упал.
– Один молодой человек должен мне большую сумму денег. Он сказал, что в Восточной и Центральной Европе люди моей профессии часто становятся жертвами преступников. Погром, пожар – вот и нет никаких больших долгов, – старик вытянул руки, его лицо дрожало. – Он делал вид, что шутит, но я так не думаю.
Люсьен нахмурился.
– Вот уже несколько столетий в Британии такого не случалось. Хотя преступный мир непредсказуем. Как зовут этого человека?
Услышав имя, Люсьен кивнул и задумался.
– Хорошо. Вам больше не надо бояться. Он вас не потревожит.
– Что вы собираетесь делать? – спросил старик через силу. – Я бы не хотел, чтобы на моей совести была чья-то смерть, даже такой гнусной свиньи, как он.
– Ничего такого ужасного не произойдет. Да и, кроме того, если он умрет, то не сможет вернуть долг. Я знаю нечто такое, что заставит этого парня вести себя как следует.
– Может быть, у вас найдется время для чашки чая, – спросил старик с облегчением.
– Только не сегодня. У меня еще несколько визитов в Ист-энде. Я снова загляну через три дня.
Собеседники пожали друг другу руки, и Люсьен исчез в ночи.
Старик вернулся в библиотеку, думая над тем, куда и зачем пошел граф.
Глава 5
Люсьен поместил прыгающее устройство внутрь серебряного корпуса и посмотрел, как оно разместилось. С одной стороны слишком близко к стенке. Люсьен вынул механизм и с помощью маленького надфиля удалил излишек металла. Он готовил подарок к Рождеству для Никласа. В семействе друга ожидали прибавления, и Люсьен хотел сделать нечто выдающееся. Кроме того, эта работа требовала большой концентрации внимания, и он знал по опыту, что в такие моменты его мозг продолжал подсознательно трудиться, собирая воедино разрозненные впечатления и факты.
К сожалению, в этот вечер его подсознание не добилось никаких успехов. Люсьен вновь обдумал все, что он узнал о «Геллионах». У него было досье на каждого члена Клуба, подробная информация о его финансовых делах и, конечно же, личные впечатления. Тем не менее он не продвинулся вперед ни на шаг. Сейчас он был ничуть не ближе к разгадке, чем в начале расследования.
Единственным его достижением был отчет, который он получил от своего агента из Парижа. В архивах шефа наполеоновской разведки он обнаружил несколько зашифрованных записей о ценном источнике информации в Англии. В одной из них говорилось, что информатор был членом Клуба Геллионов. Вот те скупые факты, с которыми должен был работать Люсьен. Он считал, что шпионом руководили не столько политические убеждения, сколько корысть. Но это ему тоже не помогло. Выяснилось, что у большинства членов Клуба финансовые дела шли из рук вон плохо либо из-за страсти к азартным играм, либо просто потому, что жили не по средствам.
Люсьен закончил работу, откинулся на спинку кресла и расслабился. Обычно он всегда мог успокоиться, когда это было необходимо. Но сейчас он чувствовал себя бесконечно усталым. Постоянное пребывание в обществе «Геллионов» было очень утомительным. Завтра утром ему предстояло отправиться на очередную охоту, на этот раз в имение лорда Чизвика. Хотя это не было официальной встречей «Геллионов», многие из гостей были старейшими членами Клуба. Люсьену стоило огромных усилий вести себя так, будто он был одним из них.
Образ дерзкой и веселой служанки из «Короны и грифа» возник в его воображении. Люсьен криво улыбнулся. Конечно, причина его утомленности была ясна. Его тело жаждало женщину. Он взглянул на часы. Было одиннадцать. Еще не слишком поздно, чтобы заглянуть в один из тех немногих борделей, где состоятельных и известных мужчин ждали полные тепла и желания женщины.
Он колебался между вожделением и осторожностью. Наконец, отрицательно покачал головой. Его желание еще не было настолько сильным, чтобы платить за него такую дорогую цену.
Сколько раз он мечтал о том, чтобы стать похожим на других мужчин, которые могли переспать с незнакомой женщиной и забыть об этом. Для него это было, к несчастью, невозможно. Эмоциональный стресс был слишком силен.
Когда он был молод и полон желаний, он с восторгом кидался в морс наслаждений и испробовал все, что было доступно богатому человеку.
Страсть каждый раз захватывала его с необоримой силой. Понадобились годы, чтобы он осознал, что вслед за удовлетворением неумолимо следует депрессия.
Древнее изречение гласит: post coitus, triste, или после соития – грусть. Но то чувство, которое овладело Люсьеном, было совсем не похоже на угрызения совести, которые иногда посещают мужчин в подобных ситуациях. Приступы меланхолии и опустошенность охватывали его иногда в течение нескольких дней.
Исследовав темные стороны своей души, Люсьен пришел к выводу, что причиной его повторяющейся депрессии была иллюзия дружеской близости с женщиной, которая возникала во время таких встреч. Вслед за короткой разрядкой он погружался в свое привычное одиночество и чувствовал себя глубоко несчастным.
Как только Люсьен понял, сколь высокую цену ему приходится платить за краткие мгновения удовольствия, он избрал более аскетичный образ жизни. Изредка, когда страсть и желание близости лишали его способности контролировать себя, Люсьен встречался с какой-нибудь женщиной. Каждый раз он надеялся, что теперь все будет по-другому, что он сможет получить наслаждение и встретить следующий день с улыбкой. Но этого не происходило.
Люсьен перевел взгляд на обрамленный углем эскиз, на котором были изображены он сам и его сестра. Он был сделан за два года до ее смерти. Тогда в Эшдаун, имение Стрэтморов, приехал художник, чтобы написать большой семейный портрет. Картина удалась и висела на почетном месте, но Люсьену больше нравился этот эскиз. Он лучше передавал нежное, ускользающее очарование Элинор.
Люсьен внимательно вглядывался в портрет, на котором две белокурые головки близко склонялись друг к Другу. На лицах брата и сестры было то беззаботное выражение, которое бывает только у детей, рожденных в любви и не знакомых с бедностью и жестокостью. Ему с трудом верилось, что когда-то он был так счастлив. С напряженным лицом он склонился над своим рабочим столом, взяв самую маленькую отвертку. Если он и дальше будет ворошить воспоминания, его опять охватит отчаяние.
Четко следуя указаниям Генри Джонса, Кит с легкостью открыла простой замок на французских дверях. Проскользнув в темную библиотеку, она перевела дух и внимательно прислушалась.
Издалека слышались рулады сопрано. Лорд Чизвик был более чем гостеприимным хозяином. Для того, чтобы развлечь гостей, он привез из Лондона десять девушек легкого поведения. Вечер еще только начался, и у Кит было достаточно времени, чтобы обыскать большую часть комнат.
Она становилась настоящей преступницей. Вторгшись в чужую комнату, Кит, конечно испытывала страх, но того ужаса, который охватывал ее прежде, не было.
Неслышно поднялась она в комнаты гостей. На этот раз Кит не удалось устроиться служанкой. Ей пришлось разыскать в деревне человека, который раньше служил у Чизвика лакеем. За умеренную плату он описал девушке расположение комнат и обычаи дома. Он же сообщил ей, что на свои вечеринки Чизвик привозит из Лондона шлюх, вызывая возмущение соседей.
Это навело Кит на мысль переодеться дамочкой легкого поведения, проникнуть в дом во время одной из вечеринок и продолжить поиски.
Белокурый парик, накладки на фигуру вроде тех, что она надевала, изображая Салли, и косметика позволили ей полностью вжиться в образ.
Если бы девушку увидел кто-нибудь из гостей Чизвика, он принял бы ее за одну из тех, кого хозяин пригласил для их развлечения.
Кит нахмурилась, увидев, что на этот раз на дверях не было табличек с именами гостей. Ей придется выяснять имя хозяина, уже попав внутрь.
Ладони стали влажными. Она собралась с духом и проскользнула в дверь.
Когда томная рыжеволосая девица, сидевшая за столом рядом с Люсьеном, взобралась ему на колени, он понял, что оргия началась.
– Ты такой одинокий, милок, – проворковала она. – Дай-ка Лиззи тебе поможет.
Она обвила его шею руками и крепко поцеловала, обдав запахом винных паров.
Лиззи была очаровательной толстушкой, чем-то напомнившей Люсьену служанку из таверны. Но в отличие от Салли у этой девицы все прелести были настоящими, и глубокий вырез платья подтверждал это.
Поцелуй был достаточно долгим, чтобы Люсьен мог решиться. Он принимает предложение девушки. У него так давно не было женщины – слишком давно. Возможно, веселая прямота Лиззи убережет его от меланхолии.
Нет, в нем просто говорило желание. Он это прекрасно понимал. Бездумное совокупление с неизвестной женщиной ввергнет его в глубочайшую депрессию. Как только все закончится, он сразу же пожалеет, что поддался искушению. Его желание было не настолько сильным, чтобы экспериментировать.
С другой стороны, если он не будет участвовать в оргии, то останется в гордом одиночестве. Это может вызвать подозрение. Так что, если он решил не принимать в ней участие, то должен, по крайней мере, сделать вид, что развлекается вовсю.
Пока они с Лиззи целовались, события вокруг них разворачивались с бешеной скоростью. Услышав глухой мужской рев из-под стола, Люсьен заглянул вниз и увидел, как одна из дамочек демонстрирует свое профессиональное мастерство, лежа на Родрике Харфорде. Подняв голову, Люсьен увидел Чизвика, который, охватив талии двух блондинок, покачиваясь, удалялся в гостиную, где ковры были мягче, а камин горел веселее. Нанфилд лежал на животе, впившись губами в пальцы ног черноволосой шлюхи, как младенец в соску. Остальные гости также разбились по парам и занимались любовью во всех укромных уголках.
Люсьен снял свою рыжеволосую соседку с колен, поставил на ноги и встал со стула. Обняв девушку за плечи, он вывел ее из столовой.
– Не любишь зрителей, милок? – Лиззи тесно прижалась к нему и начала ласкать его с большим знанием дела. Но даже это не смогло отвратить Люсьена от принятого решения.
– Прости, Лиззи, но этой ночью мне лучше поспать одному, – он мягко отстранился от девушки. – Я сегодня сильно расшибся во время охоты, и теперь у меня болит в самых неподходящих местах.
– Ты уверен? – просительным тоном ответила девушка. – Мне нужно кого-нибудь, а ты лучше других.
– А ты сама не хочешь отдохнуть? – спросил Люсьен, заметив темные круги у нее под глазами.
– По правде говоря, у меня был сегодня тяжелый день, – произнесла Лиззи с сомнением в голосе, – и мне не помешало бы хорошенько выспаться. Но работа есть работа, а лорд Чизвик даром денег не платит.
– Завтра я всем расскажу, что ты была потрясающе хороша. Чизвик никогда не узнает, что было на самом деле.
Девушка ухмыльнулась.
– Ну что ж, это будет наш секрет, – она посмотрела на него с восхищением. – Приходи навестить меня, когда мы оба будем в хорошей форме. Я Лиззи Лариш, и ты найдешь меня в Королевском театре.
Люсьен пожелал девушке доброй ночи и не без некоторого сожаления отправился в свою комнату. Лиззи была очень привлекательна. Возможно, в следующий раз, когда желание победит осторожность, он разыщет ее.
Из-под дверей комнаты Люсьена пробивался слабый свет. С удивлением заметив это, граф тихо вошел и увидел высокую женскую фигуру в дальнем конце комнаты. Сначала он решил, что она горничная. Но на девушке было вечернее платье из полупрозрачной красной ткани. Это была еще одна блондинка Чизвика. Люсьен подавил вздох. Пожалуй, гостеприимство хозяина перешло все границы, а его собственные возможности по части выпроваживания хорошеньких девиц из постели весьма ограничены. По-видимому, придется покориться неизбежному.
Однако игривое настроение Люсьена моментально улетучилось, как только он увидел, что его ночная гостья роется в платяном шкафу. Сначала она осмотрела одежду, висевшую на вешалках, а потом открыла ящик для белья. Там она обнаружила коробку с механическими игрушками, которые Люсьен собирался показать лорду Мэйсу.
Девушка, не успев открыть ее, услышала холодный голос графа:
– Если вы ищете деньги, то напрасно теряете время. Их там нет.
Коробка выскользнула из рук испуганной девушки, и, раскрывшись, упала на пол. Игрушки рассыпались в разные стороны. Девушка обернулась на голос. Ее глаза были широко раскрыты, и в них читался страх. Золотистые кудряшки рассыпались по плечам.
Если бы он не поймал девушку на воровстве, она могла бы ему понравиться.
Люсьен, закрыв за собой дверь, прислонился к ней.
– Ты всегда крадешь у своих клиентов?
– Я… Я не крала, милорд, – в ее низком приятном голосе чувствовался йоркширский акцент.
– Ну, конечно, нет, – сухо заметил он. – Ты просто потерялась и случайно оказалась в моем шкафу.
Девушка стиснула руки и не могла поднять глаз.
– Я… Я искала мистера Харфорда и не знала, где его комната. Я хотела посмотреть, его ли вещи в шкафу.
Возможно, она говорит правду. В любом случае, он ее вовремя остановил. Да и такой откровенный наряд совсем не подходил для того, чтобы прятать украденное. Он не прикрывал даже фигуры девушки. Люсьен внимательно рассмотрел ее. Очень трудно сердиться на женщину с такими длинными красивыми ногами.
– Не думаю, что Харфорд нуждается в твоих услугах, Я только что видел его в обществе одной из твоих товарок.
– Ох! – девушка помолчала. – Я приехала слишком поздно. Лорд Чизвик будет сердиться на меня.
– Сомневаюсь, что он заметит твое отсутствие в ближайшее время, – ответил Люсьен, вспомнив, как лорд удалялся в обществе двух блондинок.
– Все равно, лучше мне найти его. Простите, я случайно вошла в вашу комнату. Поверьте, я ничего не хотела взять.
Она двинулась к двери в полной уверенности, что Люсьен позволит ей уйти.
– Доброй ночи, милорд.
Не шелохнувшись, он рассматривал свою гостью. Желание, которое тлело в нем все последние дни, теперь разгоралось. Кровь быстрее побежала по жилам, а пульс стал чаще. Конечно, эта девушка не столь привлекательна, как Лиззи, но она его заинтриговала. Возможно, дело было в контрасте застенчивости и внешнего вида, а может быть, в том тихом достоинстве, которое проявлялось даже при этих обстоятельствах. Но причины больше не играли никакой роли. Чем дальше Люсьен разглядывал девушку, тем меньше его беспокоили последствия его страсти.
– Поскольку Харфорд занят, можешь остаться и заработать свои деньги со мной.
Его слова потонули в тишине, как тонет в воде камешек, брошенный в пруд. Только круги расходятся в разные стороны. Кит остановилась. Она не ошиблась, испытывая страх перед Стрэтмором. Его кошачьи глаза гипнотизировали ее. Пульс девушки участился, и она была совсем не уверена, что причиной были страх или отвращение.
Он протянул к ней руки.
– Иди ко мне, – произнес он глубоким спокойным голосом.
Кит хотела убежать. Но вместо этого она протянула Люсьену свои руки. Казалось, они выполняли его желания и ей больше не подчинялись. Люсьен сжал пальцы девушки и привлек ее к себе.
Кит знала, что этот мужчина не будет похож на других. Он нежно держал ее в своих объятиях, разглаживая непокорные локоны, слегка касаясь своей щекой ее волос, легко проводил рукой по спине, постепенно приучая девушку к близости. Его сила пробудила скрытый эротизм ее чувств. Тело девушки стало податливым, и она прильнула к Люсьену.
– Как тебя зовут, – прошептал он. Кит не ответила. Она боялась, что слова нарушат очарование этого мгновения. Впервые с тех пор, как она начала поиски, девушка чувствовала себя в безопасности. Как она была одинока раньше, как страшно ей было…
Люсьен взял девушку за подбородок, и губы их слились. Кит затрепетала. Его прикосновения не были требовательными, но она сама не пыталась устраниться от них. Поцелуй становился все более страстным и глубоким. Их губы и языки соприкасались в страстной гармонии, а сердца бились в унисон.
Не прилагая ни капли физической силы, Люсьен расплавил ее сопротивление.
Но когда Кит почувствовала его теплые ладони на свих обнаженных плечах, чары рассеялись. Господи, он развязал тесемки, которые поддерживали ее платье. Он спустил с плеч тонкие рукава и оголил ее руки. Если она сейчас его не остановит, то предстанет перед ним обнаженной. Но он лишал ее не только покровов, но и способности защищаться. Он лишал ее остатков благоразумия. Она забыла о своей цели. А ведь он был ее врагом! Не случайно его назвали Люцифером!
Кит оторвалась от него, с трудом переводя дыхание, и уперлась ладонями ему в грудь.
– Я должна идти. – Она попыталась натянуть рукава, – Я… Меня пригласили специально для Харфорда. Если он меня отпустит, я вернусь.
Девушка выскользнула из объятий Люсьена и поспешила к двери. Еще минута, и она будет свободна.
Глава 6
Люсьен спохватился и мысленно отругал себя. Почему он должен потакать повышенному чувству ответственности этой шлюхи? Он снова привлек ее к себе.
Девушка попыталась осторожно высвободиться. На мгновение она повернулась так, что он смог рассмотреть ее профиль – нежный и строгий, как на древней греческой монете.
Сходство потрясло Люсьена. Нет, невозможно. Это просто совпадение. Но инстинкт сыщика подсказывал другое.
Желание бесследно исчезло. Люсьен бросился вслед за девушкой и схватил ее за руку, когда она уже выбегала в коридор.
Без всяких церемоний он втащил Кит в комнату и захлопнул дверь. Он повернул девушку так, чтобы ему был виден ее профиль.
– Боже мой, это и правда вы! Кит попыталась выскользнуть.
– Пустите меня. Я не знаю, о ком вы говорите.
"Может быть, это лорд Мэйс подослал ее следить за мной, – подумал Люсьен. – Возможно, он с подозрением относится к будущему члену Клуба». В таком случае ситуация гораздо серьезнее, чем он предполагал. Но девушка, дрожащая в его объятиях, была совсем не похожа на шпионку, и еще меньше на шлюху. Она поцеловала его, как невинное дитя, дитя, которое быстро усваивало науку любви.
– Не думайте, что вам снова удастся провести меня, милая леди воровка, – он крепко держал девушку за плечо и внимательно разглядывал ее лицо.
– Как вы умело наложили косметику. Вам удалось изменить черты лица. Родная мать вас бы не узнала. И опять накладки на фигуре, хотя не такие откровенные, как у Салли.
Сопротивление Кит было сломлено. Она смотрела на Люсьена полными слез серо-голубыми глазами.
– – Игра проиграна, не так ли, – йоркширский акцент девушки исчез бесследно.
– Да, конечно! – Он отпустил девушку. – Кто вы на самом деле, черт вас побери!
Кит отвернулась и прижала дрожащие пальцы к вискам.
– Я не причиню вам зла, – сказал он несколько спокойнее, – но мне нужна правда. Какое из имен ваше настоящее – Китти, Эмми Браун? Или Салли, как у публичной девки из таверны? А может быть, ни одно из них? Девушка вздохнула и подняла голову.
– Меня зовут Джейн. Я не назову своей фамилии. У меня и так достаточно неприятностей.
Люсьен решил, что это, могло означать только одно. Он мог быть знаком с ее семьей. Кит производила впечатление хорошо воспитанной молодой женщины, одной из тех, которых можно встретить в лондонских гостиных, но не в сомнительных тавернах.
– Почему вы преследуете «Геллионов»? Или вас интересую я, собственной персоной?
– Лорд Стрэтмор, меня интересуете не вы, а один из ваших приятелей, – Кто именно?
Девушка не знала, стоит ли отвечать.
– Я не могу сказать.
– Вам придется, – коротко сказал Люсьен. – Вы, конечно, знаете, какое наказание полагается за воровство. Вы – красотка, поэтому виселица в Ньюгейте[3]3
Ньюгейт – лондонская тюрьма. Построена в 1902 году.
[Закрыть] вам не грозит. Но если я решу дать ход этому делу, вас вышлют в колонии. Кит побледнела.
– Пожалуйста, не отправляйте меня к судье. Клянусь вам, мне нужно только то, что принадлежит мне по праву.
Люсьен нахмурился.
– Вы преследуете человека, который разорил вас?
– Он разорил моего брата, а значит, и меня, – девушка принялась быстро ходить по комнате.
– Ваш брат проиграл свое состояние в карты? Кит остановилась и посмотрела на него в упор.
– Как вы узнали?
– Я хорошо информирован, – сухо ответил Люсьен. – Азартные игры – самый быстрый путь к разорению. Но каким же надо быть гнусным подонком, чтобы позволить собственной сестре рисковать собой.
– Джеймс не такой, – девушка подошла к камину и смотрела на тлеющие угли. – Он прекрасный брат и ответственный человек. Он служит в армии и приехал домой подлечиться после ранения. Перед самым возвращением в полк один человек втянул его в игру. Его принудили, обманули и, видимо, напоили каким-то зельем. Когда он проснулся на следующее утро, этот человек показал ему расписку. В ней говорилось, что если Джеймс не уплатит двадцать тысяч фунтов в течение шестидесяти дней, все наше имение переходит к этому человеку.
Люсьен присвистнул.
– Плохи ваши дела, если это правда… Почувствовав сомнение в его голосе, Кит возмущенно взглянула на него.
– Мой брат не лжец. И он не стал бы придумывать всякие сказки, чтобы оправдать свою глупость – Если он был обманут, то почему не вызвал обманщика на дуэль?
– Для чего? Чтобы ухудшить и без того тяжелое положение… – девушка безрадостно улыбнулась. – Человек, обманувший брата – я буду называть его капитан Плут, – имеет огромное влияние. В случае дуэли разразился бы скандал, а карьера брата была бы перечеркнута раз и навсегда. Джеймс – отличный стрелок, и он вполне мог убить своего противника. А если нет… – она вздрогнула. – О другом исходе я не хочу думать. Я попросила Джеймса вернуться в полк, потому что у меня был готов план, сказав, что смогу решить эту задачу сама.
– И он спокойно уехал, переложив все это на вас? – Люсьен покачал головой. – Ив чем заключается ваш план? В том, чтобы всадить кинжал вашему врагу между ребер? Не очень разумная мысль.
Девушка нервно забарабанила пальцами по каминной доске.
– Поверьте мне, я вовсе не воображаю себя леди Макбет. Я узнала, что мой брат был не первым, с кем капитан Плут проделывал этот трюк. Он находил молодых людей благородного происхождения, но не очень самостоятельных и не имеющих хороших связей… Он обычно возит расписки с собой. Я хотела украсть расписку, пока срок не истек.
– Вы говорите так, как будто кража – это разумное решение вопроса, а не опасный бред.
Люсьен не мог решить, кто перед ним – самая отважная или самая глупая женщина на свете. Возможно, и то, и другое.
– Вы с Джеймсом – близнецы? Почему-то девушка ответила не сразу.
– Нет, я на три года старше. Почему вы подумали, что мы – близнецы? Он пожал плечами.
– Потому что вы очень близки. Тень пробежала по лицу девушки.
– Наши родители умерли, когда мы были совсем юными.
– А другие родственники, которые могли бы защитить интересы семьи?..
– Наш кузен стал опекуном, но он долго жил за границей.
– Возможно, я смогу помочь вам, – предложил Люсьен. Он решил, что сможет совершить благое дело, а заодно получит сведения о «Геллионах», предположив, что в роли капитана Плута выступал либо Харфорд, либо Нанфилд. У обоих была сомнительная репутация.
– Не смешите меня, – резко ответила девушка. – Это не ваши проблемы.
– Самым разумным в вашем положении было бы принимать любую помощь, – спокойно сказал Люсьен. – Скажите-ка, моя милая, это была третья попытка выкрасть то, что вам нужно? Или об остальных случаях я не знаю?
Девушка печально улыбнулась.
– Вы видели меня каждый раз?
– Просто чудо, что вас до сих пор не изнасиловали или не арестовали! Если вы скажете, кого разыскивать, я, скорее всего, смогу выручить вас с братом.
Глаза девушки сузились.
– Я не настолько глупа, а ваша репутация не настолько безупречна. Возможно, отвергая вашу помощь, я поступаю неразумно. Но доверять вам было бы безумием.
Эти слова не должны были задеть Люсьена. Ведь он сделал все, что от него зависело, чтобы выглядеть таинственным и, отчасти, порочным.
Тем не менее он почувствовал обиду.
– Я не отправил вас к судье, и, мне кажется, этого достаточно для того, чтобы вы мне доверяли, – резко ответил он.
– Это еще не все. Ведь ближайший судья – лорд Чизвик, – ехидно произнесла Кит. – А вы сами сказали, что он терпеть не может, когда его прерывают во время развлечений.
Люсьен готов был расхохотаться. Девушка перестала его бояться. К ней вернулось обычное самообладание. Возможно, если она сможет разрешить его проблему, она будет доверять ему больше.
– Вы упомянули опекуна. Вам, я думаю, уже больше двадцати одного года, а сколько лет вашему брату?
– В феврале ему исполнится двадцать один. Люсьен удовлетворенно кивнул.
– Поскольку Джеймс был несовершеннолетним, когда подписывал долговое обязательство, капитан Плут не получит ни единого фартинга.
– Как же так, – в ее глазах вспыхнула надежда, сменившаяся недоверием. – Несовершеннолетним людям часто приходится выплачивать карточные долги!
– Большинство из них делают это, чтобы не опорочить себя. Но обязать их к этому по закону невозможно, – ответил Люсьен. – В настоящем случае, когда ваш брат, как он считает, был обманут, капитан Плут вряд ли решится обращаться к опекуну. Он сделал большую глупость. Не было смысла терять время на несовершеннолетнего юношу.
– Возможно, капитан этого не знал. Джеймс выглядит старше своих лет. В семнадцать он уже поступил на службу в армию, Кит была ошеломлена услышанным. Она прислонилась к спинке кровати и облегченно вздохнула.
– Мне никогда не приходило в голову, что по закону он еще не считается взрослым мужчиной.
– Вам надо обзавестись зубастым адвокатом. Он напишет капитану Плуту и опротестует долг. Я могу назвать вам несколько имен, если у вас нет никого на примете.
– Не нужно. Я знаю человека, который сможет это сделать.
Девушка одарила Люсьена ослепительной улыбкой.
– Подумать только, сколько я наделала глупостей, сколько страха натерпелась, а никакой реальной опасности не было!
– Если бы вы не натворили этих глупостей, мы с вами могли никогда не встретиться. А это было бы весьма печально, – мягко заметил Люсьен.
Их взгляды встретились, и мощный первобытный импульс пробежал между ними. Они больше не соперники – просто мужчина и женщина, которые восхищаются друг другом и хотят быть вместе.
У Кит перехватило дыхание. Комок стоял в горле. Глядя на нее, Люсьен понял, как мучительно ей осознавать, что ее неумолимо тянет к нему.
В ее взгляде восхищение смешивалось с тревогой, свойственной невинным девушкам.
– Мне пора идти, – сказал она и чуть было не наступила на одну из игрушек, разбросанных по полу. Опустившись на колени, девушка принялась складывать их в коробку.
– Простите, я все рассыпала. Надеюсь, они не сломались.
Люсьен опустился на колени рядом с ней. Их пальцы встретились, когда она потянулась за маленьким серебристо-черным пингвином. Этого краткого прикосновения было достаточно, чтобы почувствовать, как дрожат у нее руки.
– Что он может делать? – спросила она, спохватившись.
Люсьен взял механического пингвина, повернул ключик и снова поставил его на пол. Раздалось слабое жужжание, пингвинчик наклонился вперед, потом вдруг подпрыгнул, перевернулся в воздухе, сделав сальто назад, и встал на свои перепончатые лапки.
– Не может быть, – воскликнула Кит, задохнувшись от восторга.
Не успела она договорить, как пингвинчик сделал еще два сальто одно за другим.
Кит откинулась назад и радостно засмеялась, приложив руку к груди. Она хохотала так, как будто ей не приходилось этого делать уже очень долго, и Люсьен с радостью смотрел на нее.
Облик девушки стремительно менялся. За последние несколько минут она успела предстать перед графом как испуганное невинное создание, полная сладострастия нимфа и хладнокровная противница. Теперь она была развеселившимся ребенком. Стрэтмор понимал, что это были подлинные грани ее характера, но он хотел бы знать, какая из них в наибольшей степени определяла ее женскую сущность. Джейн была очаровательной головоломкой, и он собирался разобраться в ней.
