Текст книги "Проклятие Дерика"

Автор книги: Мэри Дэвидсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

3

– А ааагггггг…

– Я прошу прощения…

– Гггггггггххххх…

– Но коробка передач совершенно никуда не годится…

– Гггггххххх…

– И нам придется оставить у себя машину по меньшей мере на неделю…

– Ггггххххх…

– Пока мы поработаем над ней…

– Ггггхххх…

– Это будет стоить немного дороже, чем я сказал раньше… Господи, леди, вы бы перевели дыхание, а?

Сара Ганн прислонилась к чему-то большому и засаленному – нет, не к механику – и сосредоточилась на том, чтобы не утратить мужество. Новая коробка передач! Целая куча долларов за ремонт и по меньшей мере неделю – жизнь без машины! Теперь механик заморочит ей голову, вынудить все разгребать, и день пойдет псу под хвост.

– Мы бы могли управляться и побыстрее, если бы выменяли масло чаще двух раз в год, – с легким упреком заметил механик.

На кармане его халата было написано «Дейв», а на футболке ядовитой желтой краской выделялись слова: «Спросите у меня, что вам делать, чтобы реже менять колеса!» Сара не любила выслушивать поучения от людей, которые носили инструкции на одежде.

– Терпеть не могу загонять машину в автосервис, – проворчала она, и липкий пот страха струился у нее между лопатками.

– Почему?

– Потому что это всегда слишком дорого стоит! Послушайте, я прошу прощения. Я знаю, это не ваша вина. Вы меня ошарашили, а я не очень хорошо переношу сюрпризы.

– Ну какой тут сюрприз? У вашей машины автоматическая коробка передач, но она не переключает скорость, пока вы не жмете на газ по крайности десять секунд…

– Но завелась-то она хорошо, так что я не стала об этом задумываться.

– И дорожные патрули все время к вам цепляются – сами говорите, что проехали по школьной зоне со скоростью семьдесят миль в час?

– Так ведь это случилось в десять вечера в воскресенье. Вряд ли там были дети. – Механик хмуро на нее глянул, и она залилась краской. – Ну, потому я к вам и приехала.

– По-моему, у вас нет причин переживать, что это слишком дорогое удовольствие. Вы совсем как девчонка – нашла шишку у себя на груди, но к врачу идти не захотела, а когда сказали, что у нее рак, страшно разозлилась, – покачал головой Дейв. – Я все время с таким встречаюсь.

– Во-первых, это совершенно неуместная аналогия. Во-вторых, я плачу вам не за то, чтобы вы читали мне морали.

– На самом деле вы вообще мне не платите, – усмехнулся механик, подумав, что дамочка очень даже ничего – если вам нравятся длинноногие, фигуристые и рыжие, а ему это нравилось. – Не-а, ни цента.

– Ну, тогда я поехала, да? Черт побери, да ведь ваши ребятки благодаря моей дурацкой коробке поступят в Гарвард. – И она пнула ногой заднее левое колесо.

– Ха! Гарвард. Я мог бы туда поступить, – фыркнул он, – но мне не хотелось жить на другом берегу.

– Поверьте мне, его переоценили. – Сара вздохнула и провела пальцами по своей слишком длинной челке. Если только прядку длиной до подбородка можно назвать челкой. – Ну ладно, раз уж вы будете заниматься этой коробкой передач, посмотрите заодно, что можно сделать с часами. Они встают, когда я включаю фары.

– Да ну?

– Да. Но как только я выключаю фары, они снова начинают идти, только вот время на них неверное, и приходится его поправлять, пока я в следующий раз не включу фары. И еще я потеряла прикуриватель…

– Как это можно потерять…

– Я просто как-то посмотрела вниз, а его нет, ясно? Знаете, как ослепляют встречные фары? Во всяком случае, время от времени из зажигалки вылетали искры, а это как-то отвлекает внимание.

– Я думаю.

– И сигнал у меня тоже не работает.

– Ну а это-то как случилось?

Она пропустила вопрос мимо ушей.

– И еще мое радио ловит только местную поп-волну. Это бы и неплохо, но они примерно шесть раз в час пускают Ленни Кравица. – Она опять вздохнула. – Я раньше любила Ленни Кравица.

Дейв ошарашенно посмотрел на нее:

– Почему бы вам не купить новую машину?

– Это машина моей мамочки, – ответила Сара. – Ей нравились никуда не годные вещи.

– Угу. – Он пожевал губу.

Все в городе знали, что произошло с миссис Ганн. И все помалкивали. Ему было бы жаль Сару, даже не будь она такой куколкой. А Сара и впрямь девочка что надо – с этими кристально-синими глазами и развевающейся массой рыжих кудрей. Кожа белая-белая, точно свежие сливки, и ни одной веснушки. Если она когда-нибудь выйдет на пляж в тропиках, ее охватит пламя, подумал механик.

– Послушайте, доктор Ганн, мне жаль, что я приношу дурные новости, и вообще… Я постараюсь починить вашу машину как можно скорее. Это займет не больше нескольких дней.

– Несколько дней мучений! – воскликнула она, на пугав его.

Вот еще одно свойство доктора Ганн. Вы можете вести с ней самый обычный разговор, и вдруг она начинает кричать. Ничего не скажешь, правильно говорят насчет темперамента рыжих.

– На это время я найду вам машину напрокат, которая вам обойдется… – По меньшей мере сорок в день, иначе босс убьет его. Ну ладно, тридцать. Двадцать пять девяносто пять – и это последняя цена… – Задаром. Учитывая, что вы так потрясены и все такое.

Она улыбнулась, и он чуть не упал на стопку шин. Когда Сара волнуется, устраивает разносы и огорчается, она прелесть. А когда улыбается, так просто красотка. Появляются ямочки на щеках, а в уголках глаз – морщинки, и от этого сразу становится интересно, каковы на вкус ее губы.

Он улыбнулся в ответ.

«Что ты делаешь, Дейви, дружище? Какие у тебя шансы с доктором Сарой Ганн? Все равно что отрастить у себя сиськи и улететь».

– Замечательно, Дейв, – сказала она с искренней теплотой. – Простите за вспышку раздражения.

– Это уже не первый раз. У вас темперамент как у бешеного скунса. – Он проговорил это с восхищением.

– Ооо… благодарю вас.

– Может, пообедаем вместе, когда вашу машину починят?

– Конечно! И угощать буду я – за бесплатный прокат.

Она еще раз улыбнулась. Так, как она улыбается своим студентам, коллегам, влюбленным механикам. Доктор Ганн – умная, нервная, иногда надоедливая и при этом совершенно не понимает, что она – полный отпад.

– Спасибо. – Он вздохнул. «Эх. Попытка не пытка». – Я вам позвоню, когда пойму, сколько на это уйдет времени.

– Еще раз спасибо.

В конце концов он выдал ей самый красивый автомобиль напрокат – серебряный «додж стратус 2004». Босс свернет ему голову, как петуху, когда узнает об этом.

Да пошел он.

4

– Ты должен спасти мир.

У Дерика едва не отвисла челюсть.

– Я?

– Да, ты, придурок, ты. Ты мог бы взяться за это прямо сейчас?

Мойра хлопнула в ладоши.

– Поиски приключений! Как раз то, что тебе нужно, это великолепно, великолепно!

– Поиски приключений? Неужто я похож на какого-нибудь там хоббита? Я должен спасти мир? От чего?

Антония усмехнулась.

– На самом деле – от кто.

– На самом деле – от кого, – поправила ее Мойра.

Антония сердито посмотрела на нее. Мойра, не отводя взгляда, выгнула брови, и ее более высокая собеседница тут же опустила глаза. Антония была одной из редких помесей человека и оборотня, но ее не очень-то любили. Рожденная от отца-человека и оборотня-матери, она не могла перекидываться, хотя и обладала сверхъестественной силой и быстротой, присущей их роду.

Неспособность перекидываться была для нее в детстве страшным испытанием… Стая многого ожидала от своих полукровок. Родители Антонии пытались скрыть свое разочарование и потерпели неудачу. Взросление далось ей нелегко как по причине страшного недовольства собой, так и по другим причинам, о которых говорили прямо или намеками.

«Единственное, что мне нравится в себе, – не раз повторяла она с горькой проницательностью, – это моя внешность. Но здесь вокруг красивых баб – пятачок пучок».

И правда. Никто не знает в точности, сказываются ли тут происхождение, генетика, огромное везение или полная всеядность, но оборотни мало того что обладают исключительной силой и быстротой, так еще и все – исключительные красавцы. У Антонии были огромные темные глаза и кремовая кожа, длинные ноги и фигура модели, демонстрирующей купальные костюмы, но все это никак не выделяло ее среди остальных.

Никто не догадывался, что такое Антония, пока однажды, в день своего семнадцатилетия, она не проснулась утром и, приготовив себе тост и яйца всмятку, не упала в глубокий обморок. Придя в сознание, она вычесала желтки из волос и сказала удивленным родителям:

– Сегодня Майкл кого-то обрюхатит, женится он ближе к лету и станет отцом до Пасхи. Ах, – добавила она задумчиво, – ребенок будет девочкой, и родильная горячка будущей матери не грозит. Ха-ха!

Ко всеобщему удивлению, так все и случилось. Это было первое из множества предсказаний. Некоторые оказывались пустяковыми («Мойра увязнет в новой ревизии… ха!»), некоторые – серьезными («Держись подальше от Нью-Йорка 11 сентября 2001 года»). Антония никогда не ошибалась. Ни разу не просчиталась ни в единой мелочи. Никто никогда не видел ничего подобного. Никто не понимал, что это значит – неужели оборотни обладают такими же необычными умственными способностями, как и физическими? Это оставалось тайной для всех.

С тех пор Антония перешла из положения «Никто в Стае» в ранг «Полубог Стаи». Достань ее, и, может, ничего и не случится, а может, она увидит твою смерть, но со злости не предупредит.

И вот вам пожалуйста – устроила прием в солярии и объясняет, что мир погибнет, если Дерик не отправится как можно быстрее в Калифорнию, в Монтрей, дом 6 по переулку Фей.

– Ребята, вы знаете, кто такая фея Моргана?

Мойра кивнула. Дерик заморгал.

– Я буду изображать бессловесного блондина, – сказал он, избегая тычка Мойры. – Понятия не имею.

– Сводная сестра короля Артура, – пояснила Антония – У нее был кровосмесительный роман с братом, и она косвенно виновна в его смерти. А кроме того, она была могущественной волшебницей.

– Угу. Это круто, золотце. Мне нравится, но что из этого…

– Я получила о ней сведения.

– Сведения о ней? – переспросила Мойра. – Тони, о чем ты говоришь, бога ради?

– Ан-ТОН-ия – ух. А фея Моргана проживает в Монтрей-бей.

– Ты поэт, и сама об этом не знаешь, – пошутил Дерик и не удивился, что ни одна из собеседниц на шутку не отреагировала.

– Она перевоплотилась и живет под именем доктора Сары Ганн. Тебе нужно поехать туда и присмотреть за ней. В противном случае через неделю, начиная с этого дня, никого из нас здесь не останется.

Мертвое молчание нарушил слабый голос Мойры:

– Ой, Антония… это правда?

– Нет, я все это выдумала, потому что хотела привлечь к себе внимание, – бросила она. – Да! Конец мира близок, и все мы пропали, если Стая не поторопится ответить на эту угрозу.

Вновь повисло молчание, а потом Мойра сказала:

– Наверное… наверное, я схожу за Майклом и Дженни.

На сей раз Дерик не возражал.

В дверях Майкл откашлялся.

– Значит, уезжаешь?

Дерик выпрямился, перестав укладывать вещи. Он уже побросал все необходимое в сумку и был готов к отъезду. Более чем готов. Он полетит рейсом Уиндем – Сан-Хосе, Калифорния, а там возьмет напрокат машину и доберется до полуострова Монтерей. С Мойрой и Дженни он попрощается чуть раньше.

– Ага, прямо сейчас. Мне пора.

– Ладно. Будь осторожен. Не позволяй ей одолеть тебя.

– Воплощение самой могущественной волшебницы в истории литературы, которая должна погубить мир в ближайшие дни? Никаких шансов, – хмыкнул он и обрадовался, увидев бледную усмешку на лице Майкла. – Предоставь это мне. Все будет как тогда, когда я согласился готовить угощение для твоей свадьбы. Разве что муки уйдет меньше.

– Полагаюсь на тебя, – серьезно сказал Майкл. – Ты знаешь, что Дженни опять беременна?

Дерик кивнул. Они все это знали.

– Ради бога, не говори ей, что ты знал об этом до того, как я тебе сказал, – поспешно проговорил Майкл. – Мне было нелегко притвориться удивленным, когда она наконец-то собралась сообщить мне эту новость. И конечно, она поняла, что я на самом деле не удивился, ну, я и получил по полной.

– Не твоя вина, что ты это учуял, – пожал плечами Дерик.

– Это ты так думаешь. Как бы то ни было… дело в том… все, что у меня есть и что я есть, все в твоих руках. Очень плохо, что… – «Что мы не ладили», – хотел скачать Майкл, но не сказал.

– Ага. Не волнуйся, шеф.

Майкл опять улыбнулся.

– Я не волнуюсь. Ну, разве самую малость – уж такой я. Но если кто-то и может спасти мир, так это ты. Я готов поставить на кон свою жизнь, что это так. – Он помолчал. – Я ставлю на кон свою жизнь.

От удовольствия Дерик на некоторое время утратил дар речи. Он вспомнил свои недавние слова – и свои недавние поступки – и покраснел от стыда. Он хотел обзавестись собственной Стаей – или хотя бы быть самому себе хозяином. Значило ли это, что он должен обращаться со своим лучшим другом как с тем, кого нужно ободрать до нитки?

– Э-э-э… спасибо… но прежде чем я уеду… – Он перекинул дорожную сумку через плечо, пересек комнату и начал выгибаться, собираясь показать горло.

Майкл схватил его за плечо и рывком заставил выпрямиться.

– Не нужно, – спокойно проговорил он. – Во-первых, ты едешь спасать мир, так что, насколько это касается меня, между нами счеты кончены. Во-вторых, Мойра говорит, что ты можешь стать альфой. Поскольку я полностью уверен, что она никогда ни в чем не ошибается…

– Это раздражает, – согласился Дерик.

– …для тебя будет лучше как можно быстрее избавиться от привычки показывать горло.

Дерик ответил не сразу:

– Нам… нам почти что пришлось станцевать сегодня ча-ча-ча, но ты все это так и оставишь, раз я еду спасать мир?

– Уж такой я славный парень, – торжественно сказал Майкл, и оба они расхохотались, только вот смех больше походил на вой.

5
ПОЛУОСТРОВ МОНТРЕЙ

Он понимал, что это говорит о мелкости его натуры. Он понимал, что, наверное, слишком стар для такой чепухи. Понимал, что следует сосредоточиться на спасении мира. Но ничего не мог с собой поделать.

Дерик любил кабриолеты, машины с открывающимся верхом. А эта была просто грандиозна – цвета электрик, от которого начинали слезиться глаза, с кожаными сиденьями и великолепной стереосистемой. Он тащился от «Предайся любви» Роберта Палмера, потому что – вот уж радость так радость – нашел местную станцию, передающую весь рок восьмидесятых. Погода стояла хорошая – градусов двадцать в тени и солнечно, – а от близости океана тысячи и тысячи соблазнительных ароматов витали в воздухе.

Он глотнул этого воздуха и, хотя голова у него закружилась, попытался разобраться. Нос у Дерика был инструментом пугающей точности, но даже с таким носом можно было запутаться и не справиться. Черт, это половина удовольствия, которое получаешь от открытой машины! В данный момент он чуял запах моря-сирени-дегтя-бетона-оленя-дерьма-енота-перьевморскихчаек… ух! Вот соблазнительно пахнуло рыбой-водорослями-газоно-косилкой-выхлопнымгазом-опоссумом-жареной-курицей и – слава тебе господи! – девичьим потом и духами.

«Я в Калифорнии, стране красоток, роскошных авто и сплошного кино, но мне нельзя думать об этом, пока я не спасу мир».

При мысли о том, что зависит от этой однодневной поездки, сердце у него сжалось. Дерик всегда считал себя славным парнем (несмотря на недавние события), и если бы кто-то сказал ему, что на нем лежит ответственность за спасение мира – не Стаи и даже не ближайших друзей, но мира, всего мира… да, в голове у него это просто не поместилось бы. Голова попыталась бы вместить это, а потом мысли потекли бы в другом направлении, и он стал бы думать о каких-нибудь глупостях: например, как здорово найти радиостанцию 80-х так далеко от дома.

Во всем виновато прощание с Ларой. Пробрало до печенок, хотя и ненадолго. Он любил девчонку-сорванца так, будто это его волчонок. Он умер бы за нее сию же минуту. Свернул бы шею всякому, кто причинил бы ей зло, и сломал бы хребет любому, кто заставил бы ее плакать. Но если он напортачит – если Моргана от него улизнет, – Лара никогда не пойдет в школу. Никогда не пойдет на свидание, никогда не испытает первого Превращения. Никогда не станет его боссом, когда вырастет, как стал ее отец.

Блин, он чуть не разревелся, когда прощался с ней! «Быстрее начнешь – быстрее закончишь». Не то чтобы ему так уж не терпелось вернуться домой – там, дома, у них был свой собственный набор проблем.

«Ты понял, – подумал Дерик, – что твоя жизнь пошла наперекосяк, и почти что обрадовался, что, занявшись спасением мира, сможешь отвлечься от всего этого».

Ладно. Они с Майклом помирятся. Придется помириться. Иначе – иначе он просто никогда больше не вернется домой, хотя это, наверное, и не лучший способ улаживать проблемы.

Он не доверял самому себе, когда дело касалось Майкла, вот и все. Если бы он сорвался и ситуация вышла бы из-под его контроля, Майкл был бы мертв и он стал бы вожаком Стаи, а Дженни – вдовой, и Лара осталась бы без папочки. Тогда он, наверное, забился бы в угол и раскроил себе череп. Лучше быть трусливым одиночкой, чем рисковать такими вещами. Намного лучше.

Сара Ганн натянула вторую пару колготок за утро, и – невероятно – случилось то же самое. Раздался звук «зизззззззззззз» – а потом ноготь на большом пальце разорвал и эту последнюю пару.

– Нормально, – проворчала она. – Почему это, когда я опаздываю, все идет наперекосяк? И что еще хуже, почему это я разговариваю сама с собой? – Она сорвала с ноги орудие пытки и швырнула его через плечо на пол. – Ну и ладно… погода великолепная. Самое время ходить с голыми ногами.

Она провела рукой по левой ноге. Жестковатые, но все же не такие, как усы у Дяди Сэма. «Не забыть: если нет запаса колготок, нужно чаще брить ноги».

Она услышала звонок в дверь, это раздражающее «дзинь-ДЗИНЬ-дзинь-дзинь… дзинь-ДЗИНЬ-дзинь… дзинь-ДЗИНЬ-дзинь-дзинь-ДЗИНЬ! Дза-дзинь-дза-дзинь-дзинь». Выругала увлечение своей покойной матери Алексом Требеком и «Своей игрой». Всякий раз, когда к ней кто-нибудь приходил, ей хотелось выражаться исключительно в вопросительной форме.

«Опять двадцать пять… или двадцать восемь, коль на то пошло… а мне так и не удалось переехать из дома матери. Отлично, Ганн. Только без пафоса!»

Она сунула ноги в лодочки на низком каблуке и рассеянно скосила глаза на зеркало. Волосы: прилично, если и не совсем гламурно, схвачены одной из тех больших черных заколок, которые похожи на средневековые орудий пытки. Кожа: слишком бледная; на макияж времени нет. Глаза: большие и синие с полопавшимися сосудами – черт бы побрал этот марафон «Deep Space 9». Костюм: кремового цвета лен, а это означает, что через час все будет жеваным. Ноги: голые. Ступни: узкие и втиснуты в туфли с такими острыми носами, что видны пальцы.

– Плохо, девушка! – сказала она себе. – В другой раз не будешь столько раз глушить будильник.

«Дзинь-ДЗИНЬ-дзинь-дзинь… дзинь-ДЗИНЬ-дзинь… дзинь-ДЗИНЬ-дзинь-дзинь-ДЗИНЬ! Дза-дзинь-дза-дзинь-дзинь».

– Сейчас!

Она выбежала из спальни, глянула в кухонное окно и вздохнула с облегчением при виде стоящей у дома машины. Наконец-то! Дейв, ее механик, в конце концов сумел прислать ей машину напрокат. Выглядит крикливо. Ну, грабители могут… и т. д., и т. п. Другая арендованная машина заглохла через час – разве ее вина, что она не может ездить с ручной коробкой передач. Она распахнула дверь.

– Слава богу, что вы… ой.

Она уставилась на мужчину, стоящего на крыльце. Если честно, это был просто класс. По сравнению с обычным homo sapiens он казался чем-то вроде ванильного мороженого, к которому добавили горячую сливочную помадку, и в результате произошло полное и совершеннее улучшение исходного продукта. На целую голову выше нее, он буквально заполнил весь дверной проем. Белокурые волосы цвета солнца, цвета спелой пшеницы… чего-то по-настоящему замечательного. Плечи пловца, а мышцы рельефно проступают сквозь ткань зеленой футболки, на которой – непонятно зачем – белыми буквами отпечатан логотип «Марта Рокс». Шорты цвета хаки скрывают мускулистые ноги, завершающиеся нелепо большими ступнями без носков в поношенных мокасинах… И руки тоже очень большие, с квадратными пальцами и короткими тупыми ногтями.

Слегка загорелый, похож на человека, который всюду чувствует себя как дома – и в палатке, и в лесу, и праздно сидя у бассейна, и склонившись над компьютером. Глаза цвета мокрых листьев излучают силу и доброжелательность. Рот словно создан для улыбки. Сейчас незнакомец улыбался ей.

«Возьми себя в руки», – велела она себе.

Она с раздражением отметила, что сердце бешено забилось. Невероятное ребячество – затрепетать при виде этого мужчины, который пока только и сделал, что позвонил в дверь и теперь стоит на крыльце. «Он еще и рта не раскрыл, а ты уже буквально ошарашена на собственном пороге». Он… ах! ах! Он говорит!

– …не туда.

– Что вы сказали?

– Я сказал, что я, наверное, попал не туда.

Он улыбнулся еще шире, окинув ее взглядом с головы до ног, отметив голые ноги, потертые туфли, мятый костюм и спутанные волосы. Зубы у него были абсолютно ровные, почти слепящей белизны, и острые на вид. Парень, наверное, питается сырым мясом. Он мог бы заработать состояние, рекламируя жвачку «Чиклетс».

– Простите, что побеспокоил.

– Нет, вы попали туда. Я ждала машину напрокат. – Она кивнула на яркое маленькое голубое авто с откидным верхом. – Кое-кто, может, и считает, что у меня раньше времени начался криз средины жизни, но что поделаешь? Входите. Как вы доберетесь обратно до автосервиса?

Он вошел, и когда она протянула руку, чтобы закрыть раздвижную дверь, то вновь осознала, какой он большой. Сама она ни в коем разе не была миниатюрной женщиной – если честно, ей приходилось отказываться от круассанов с шоколадом, – но рядом с ним казалась совсем крошкой. Ощутив его аромат, она чуть не замурлыкала. Он него пахло мылом и мужчиной. Большим чистым мужчиной.

Гость окинул взглядом ее кухню.

– Слушайте, я не хочу затруднять вас, но не могли бы вы сказать, где дом номер 6 по переулку Фей?

– Здесь, – ответила она с явным нетерпением. Хорош, но умом не блещет. Ну что поделаешь, кто из нас совершенен? – Я сказала, что вы попали куда надо. Я опаздываю на обход, так что, если вам удастся найти того, кто вас подбросит…

– Ага, я так и сделаю. Это, ясное дело, ошибка.

– Расскажите мне об этом, – сказала она, глядя на него с тоской. В идеальном мире это был бы ее бойфренд. А в реальном она опаздывает на работу, и ему нужно найти, кто его подбросит к автосервису. – Ну ладно, спасибо, что привели машину. Я вас провожу.

Он пошел за ней на крыльцо.

– Приятно было познакомиться. Простите, что ошибся.

Забавно, что в голосе его звучало не сожаление, а таинственное облегчение. Странно! Но у нее не было времени на раздумья.

– Пока!

Она завела машину без затруднений – она и раньше слышала фразу «мотор замурлыкал, как котенок», но до сих пор по-настоящему не знала, что это такое, и выехала на улицу. Потом помахала рукой тому, кто должен был бы быть ее бойфрендом и у кого был такой вид, словно к нему прикоснулось солнце, и нажала на педаль.