Текст книги "Немного опасный"
Автор книги: Мэри Бэлоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Вулфрик никак не ожидал, что его потянет к такой женщине. Он привык считать, что предпочитает нечто более утонченное и изящное.
– Вы решили не ездить на верховую прогулку? – спросил он.
Кристина улыбнулась:
– Скажите спасибо, что я этого не сделала. Я умею ездить верхом – в том смысле, что могу вскарабкаться на лошадь и удержаться в седле. Во всяком случае, я еще ни разу не падала. Но не важно, на какой лошади я сижу, пусть даже это самая спокойная кобыла в конюшне, я моментально утрачиваю способность контролировать животное, так что подо мной оказывается беспокойная, перебирающая ногами тварь, которая готова ехать в любом направлении, кроме того, которое хочу избрать я или в котором едет остальная группа всадников.
Вулфрик промолчал. Все настоящие леди отменно держатся в седле. Большинство из них также умеют красиво ездить. Он не мог не признать, что миссис Деррик поступила правильно, оставшись сегодня днем дома.
– Однажды я каталась по Гайд-парку вместе с Оскаром, Бэзилом и Гермионой, – продолжала Кристина. – Мы ехали по узенькой тропинке, когда впереди показалась целая кавалькада всадников. Оскар и остальные предусмотрительно отъехали в сторону, чтобы дать возможность всадникам проехать, но моя лошадь предпочла повернуться, загородив всю тропинку, и приросла к месту. Она стояла неподвижно, как самая настоящая статуя. Мои спутники принялись извиняться, а я только и делала, что хохотала. Вся эта история невероятно развеселила меня. После Бэзил пояснил мне, что в числе всадников было несколько правительственных деятелей и русский посол. Они все повели себя очень дружелюбно, а русский посол даже послал мне цветы на следующий день, но с тех пор Оскар никогда не брал меня на конные прогулки.
Глядя на ее шляпку, Вулфрик мысленно представил себе, насколько смущены были спутники миссис Деррик. Неужели она действительно просто сидела и смеялась? Но странное дело, стоило герцогу представить себе эту женщину беспомощно восседающей верхом на неподвижной, как статуя, лошади, смеющейся так, что это вызвало восхищение русского посла, как ему самому захотелось засмеяться. Он должен был почувствовать презрение, лишний раз удостоверившись в том, что миссис Деррик не умеет себя вести. Вместо этого Вулфрик готов был запрокинуть голову и громко расхохотаться.
Разумеется, он этого не сделал и, напротив, нахмурившись, продолжил путь в молчании.
Через некоторое время герцог осознал, что они приближаются к концу аллеи. Последние несколько минут между ними не было произнесено ни слова. Это не послужило причиной дискомфорта – для него, по крайней мере, – но все же в воздухе возникло некое напряжение, своего рода обостренная чувствительность, которая не могла не быть взаимной.
Неужели ее влечет к нему так же, как его к ней? Во всяком случае, она не пыталась очаровать его. Она не флиртовала. Ее нельзя было назвать кокеткой. Но вдруг все же… Вулфрик был убежден, что женщины не считают его привлекательным. Возможно, им нравились его титул и богатство, но не он сам. Возможно, Кристину просто смущала тишина.
– Пойдем дальше? – герцог, указывая рукой на показавшуюся в конце аллеи лестницу наверх. – Или вы предпочитаете вернуться в дом? Мне кажется, мы рискуем опоздать на чай.
– На домашних праздниках гости слишком много едят и пьют, – вздохнула Кристина. – Там наверху есть потрясающий лабиринт…
Герцог не видел ничего потрясающего в лабиринте как таковом, но ему не хотелось возвращаться домой. Не лучше ли еще некоторое время провести в ауре света, смеха и жизнелюбия, которую излучала эта женщина?
Остановившись на верхней ступеньке лестницы, Вулфрик увидел расстилавшуюся внизу широкую, обсаженную деревьями лужайку. Невдалеке от них располагался лабиринт, о котором говорила Кристина, – аккуратно подстриженные кустарники высотой в семь футов образовывали стены.
– Давайте побежим наперегонки к центру, – сверкая глазами, предложила Кристина, когда они приблизились к лабиринту. Она развернулась к герцогу всем телом и мелкими шажками стала пятиться к началу пути.
Вулфрик остановился и вскинул брови:
– Как мне кажется, вам известен маршрут, миссис Деррик.
– Однажды я в самом деле нашла дорогу, – призналась она. – Но с тех пор прошло много лет. Прежде чем последовать за мной, вы должны медленно сосчитать до десяти, а я, в свою очередь, сосчитаю до десяти, когда добегу до центра лабиринта. Если я начну считать дальше, это будет означать, что я выиграла.
Она не дала ему возможности отказаться и, протиснувшись в узкий проход в зеленой стене лабиринта, свернула направо, затем исчезла из виду.
Несколько мгновений герцог недоуменно смотрел на живую изгородь. Он что, действительно должен искать дорогу в лабиринте? Хотя разве у него есть выбор? Если только предоставить миссис Деррик возможность стоять посреди лабиринта и медленно считать до трех тысяч и далее…
Раз… два… три…
Надо было отказаться.
Четыре… пять… шесть… семь…
Он никогда не играет в такие игры.
Восемь… девять…
Он вообще не играл в игры.
Десять.
Вулфрик с мрачным видом двинулся к лабиринту. Кустарник везде был достаточно высокий и густой, так что невозможно было разглядеть ни центр, ни параллельные тропинки. Здесь можно часами ходить по кругу, подумал герцог. Когда он завернул за угол, ему показалось, что он увидел мелькнувшую в кустах полосатую юбку, но вместо этого перед глазами у него пронеслась белая бабочка и перелетела через стену слева от него. Свернув во второй раз, Вулфрик в самом деле увидел Кристину, но она, рассмеявшись, тут же исчезла из виду, так что, когда он добежал до того места, где она перешла на другую линию, невозможно было определить, куда она пошла.
Вулфрик не мог не заметить, что вокруг царит атмосфера уединенности, как будто весь мир остался где-то позади, и не существует больше ничего, кроме деревьев, травы, бабочек, голубого неба – и женщины, которую он преследовал.
Он сделал несколько неправильных поворотов, но, в конце концов, разгадал структуру лабиринта. Каждый раз, когда тропинка раздваивалась, надо было сворачивать либо направо, либо налево. После этого герцогу не понадобилось много времени, чтобы дойти до центра, хотя он не нагнал Кристину по дороге.
– Пятнадцать, – громко произнесла она, когда он вышел на середину лабиринта примерно через десять минут после того, как вошел в него.
Посреди полянки возвышалась статуя какой-то греческой богини, рядом с которой располагалась ажурная скамейка из кованого железа. Кристина стояла, прислонившись к статуе, являя собой живой портрет нимфы. Она раскраснелась, глаза ее блестели, а на лице появилось победное выражение.
Вулфрик не спеша подошел к ней.
– Можем присесть и отдохнуть, если хотите, – сказала она. – Правда, вид здесь не слишком красивый.
– В самом деле, – согласился герцог, оглядевшись. – А какой будет приз? Вы не упомянули приз, когда называли условия игры.
– О, – воскликнула Кристина, – мне достаточно ощущения того, что я победила.
Они стояли на расстоянии фута друг от друга, и им нечего было сказать и некуда смотреть, кроме как друг на друга. Ощущение уединенности усилилось. Где-то неподалеку прожужжала пчела.
Щеки Кристины зарделись, она закусила нижнюю губу.
Герцог взял ее руку и зажал между ладонями. Рука Кристины была теплой и гладкой на ощупь.
– В таком случае я просто признаю свое поражение, – проговорил он и поднес ее руку к губам.
По непонятной причине сердце так сильно билось у него в груди, что герцог почувствовал легкое головокружение. Ее ладонь дрожала в его руке. Он прижимал ее к губам намного дольше, чем следовало.
Но разве ему необходимо держать ее руку хотя бы одну секунду?
Разумно ли это?
Подняв голову, Вулфрик обнаружил, что Кристина смотрит на него расширившимися глазами, слегка приоткрыв губы. И снова он услышал запах солнца и женственности.
Он наклонился и, коснувшись губами ее губ, мгновенно ощутил всплеск близости и желания.
Ее губы были мягкими, теплыми и зовущими. Вулфрик пробовал ее на вкус, касался языком, ласкал мягкую плоть за губами, вдыхал ее тепло, наполнял все свои чувства ароматом ее существа. Продолжая сжимать в ладонях руку молодой женщины, он почувствовал, что ледяной покров, под которым он столько лет надежно прятал свои эмоции, начал таять и тепло заструилось у него по венам.
Герцог не понял, то ли она высвободила ладонь, то ли он сам отпустил ее руку, но руки Кристины обвились вдруг вокруг его шеи, одна его рука легла ей на талию, вторая – на плечи, и они слились в тесном объятии. При этом она прижалась к нему всем своим мягким, теплым, чувственным телом.
Дразнящими движениями Вулфрик заставил Кристину приоткрыть губы и проскользнул языком внутрь. Она коснулась его своим языком и втянула глубже в себя.
Это было длительное жаркое объятие. Но вот оно оборвалось, и герцог, подняв голову, сделал шаг назад.
Ее глаза, огромные и синие, как летнее небо, смотрели на него, такие открытые и глубокие, что он боялся утонуть в них. Ее губы порозовели и увлажнились от поцелуя. Если он когда-либо считал, что это не самая потрясающе красивая женщина из всех, что встречались ему, значит, он был слеп на оба глаза.
– Прошу прощения. – Вулфрик по привычке сцепил руки за спиной. – Тысячу раз прошу прощения, мэм.
Кристина продолжала молча смотреть на него.
– Не знаю, за что вас прощать, – мягко отозвалась она. – Я же не сказала нет, правда? Хотя, как мне кажется, следовало бы. И уж точно я не должна была заставлять вас идти со мной в лабиринт. Я редко думаю, прежде чем что-либо сказать или сделать. Может быть, пойдем в дом и посмотрим, не осталось ли для нас немного чая? – Похоже, она сумела взять себя в руки и широко, пожалуй, даже слишком широко, улыбнулась ему.
– Как давно умер мистер Деррик? – осведомился герцог.
– Оскар? – Улыбка Кристины померкла. – Два года назад.
– Вам, должно быть, было одиноко все эти годы и не хочется возвращаться в деревню, где вы родились, чтобы жить с матерью и сестрой – старой девой…
– У каждого из нас своя судьба. – Кристина спрятала руки за спиной и прислонилась к статуе. – Моя жизнь вполне меня устраивает.
– Но вы могли бы жить лучше, – сказал Вулфрик. – Я мог бы дать вам лучшую жизнь.
Ему показалось, что эти слова произнес не он. Во всяком случае, он точно не собирался ничего такого говорить. Тем не менее, он не мог не произнести этих слов.
Герцогу с трудом удалось снова обрести контроль над собой.
Их взгляды встретились. Повисло долгое молчание, во время которого Вулфрик прислушивался к жужжанию пчелы в кустарнике и раздумывал, та ли эта самая пчела, которая пролетала здесь несколько минут назад.
– И каким же образом? – Кристина наконец обрела дар речи.
– Вы могли бы стать моей любовницей, – пробормотал герцог. – Я обеспечу вам собственные дом и выезд в Лондоне, вы не будете испытывать недостатка в одежде, драгоценностях и деньгах. Я буду обращаться с вами достойно во всех отношениях.
В течение нескольких секунд молодая женщина продолжала молча смотреть на него.
– И за это, – наконец проговорила она, – я буду в вашем распоряжении в любое удобное для вас время? Должна буду спать с вами каждый раз, когда вам этого захочется?
– Вы займете весьма выгодное положение, – торопливо добавил герцог на случай, если миссис Деррик решила, будто он предлагает ей стать обыкновенной куртизанкой. – Вы будете пользоваться всеобщим уважением и сможете вести такую роскошную светскую жизнь, какую захотите.
– В том случае, если не потребуется сопровождать вас на то или иное общественное мероприятие.
– Разумеется. – Вулфрик вскинул брови.
– Что ж, это по меньшей мере уже было бы немалым облегчением, – заключила миссис Деррик.
Вулфрик не отрывал от нее глаз. Он не ошибся в природе их поцелуя точно так же, как не ошиблась и она. В нем не было ничего невинно-романтического. Она была далеко не девочкой. В том, как Кристина обнимала его, чувствовалось неприкрытое желание. Однако она должна понимать, что такой мужчина, как он, не будет кокетничать ни с одной женщиной, какое бы общественное положение она ни занимала.
Неужели она обиделась?
Ее жизнь в роли любовницы герцога будет гораздо лучше, чем существование в качестве помощницы сельского учителя, которая под гнетом вдовства и бедности вынуждена делить дом с матерью. В материальном отношении она многое приобретет. Кроме того, она выиграет и в сексуальном плане. Двухлетнее воздержание скорее всего столь же неприятно для женщины, сколь и для мужчины.
Но, когда Кристина перевела на него взгляд, он не смог разгадать выражения ее лица.
Не думает же она в самом деле, что он собирался предложить ей руку и сердце?
– Собственный дом, – Кристина наклонила голову, – карета, драгоценности, туалеты, деньги, развлечения. И самое главное – вы в моей постели. Ваше предложение чрезвычайно лестно, но я вынуждена отклонить его. Я никогда не мечтала о карьере шлюхи.
– Между обычной шлюхой и любовницей герцога существует огромная разница. – Вулфрик почувствовал себя оскорбленным.
– Неужели? – удивилась Кристина. – По-моему, разница только та, что шлюха отдается мужчине в подворотне за пенни, а любовница возлежит на шелковых простынях за небольшое состояние. Обе они продают свое тело за деньги. Я свое тело не продам, ваша светлость, но все равно спасибо за щедрое предложение. Я польщена.
Последние слова были полны сарказма. Герцог понял, что миссис Деррик очень зла на него, хотя внешне это не выражалось ни в чем, кроме ее тона и легкой дрожи в голосе. Он был потрясен.
– Прошу прощения, – он коротко поклонился и протянул руку в сторону небольшого прохода во внутренней стене лабиринта, – могу я проводить вас до дома?
– Я бы предпочла, чтобы вы остались на месте и сосчитали до десяти после того, как я уйду, – холодно произнесла Кристина. – Боюсь, ваше общество утратило для меня свое очарование.
Обойдя вокруг статуи, герцог прислонился к ней спиной и стоял так до тех пор, пока Кристина не ушла. После этого он опустился на скамью.
Кажется, он неправильно оценил ее поведение. Она готова была сжимать его в страстном объятии, но не готова вступить с ним в более длительные отношения – во всяком случае, стать его любовницей. А что еще он мог ей предложить?
Вулфрик искренне сожалел о неудаче. Кристина взволновала его кровь, и он почувствовал себя так, словно затяжная холодная зима вот-вот отступит под дыханием весны. Но герцог никак не ожидал, что миссис Деррик откажет ему. Ее явно влекло к нему – такое не скроешь, и он сделал ей весьма выгодное предложение, учитывая ее социальное и финансовое положение. Конечно, она была замужем за сыном виконта – пусть даже за младшим сыном – и поэтому хотела для себя лучшей участи, нежели стать любовницей герцога. Что ж, он сделал все, что мог. Она, видимо, разочарована, но, впрочем, это не его проблема.
И без того скучный домашний праздник теперь показался герцогу откровенной пыткой. Ему все это попросту не нужно. В самом деле не нужно.
Разумеется, он один во всем виноват. Его сознание приняло легкое влечение и радость от страстного поцелуя за нечто более серьезное. Миссис Деррик, напротив, сохранила присутствие духа. Хорошо, что она отказала ему. К тому же не в его характере было предлагать что-то, не удосужившись предварительно обдумать все возможные последствия. В конце концов, она была родственницей Элрика, хотя ни сам виконт, ни его жена не проявляли к ней особого интереса.
Кроме того, он никогда не одобрял ее манеры поведения, не так ли?
Вулфрик сидел неподвижно, уставившись на зеленую изгородь и изо всех сил пытался спрятать свои эмоции под надежным ледяным покровом.
Глава 7
Кристина несколько раз сбивалась с пути, прежде чем ей удалось выбраться из лабиринта. Она быстро пересекла лужайку и спустилась по лестнице, затем бегом преодолела аллею, которая показалась ей в два раза длиннее, чем обычно. Пару раз она бросала взгляд через плечо, но герцог не следовал за ней. А чего она ожидала? Что он постарается заставить ее согласиться на его предложение, заворожив своим моноклем?
У нее закололо в боку, и она замедлила шаг.
«Вы могли бы стать моей любовницей».
Самое ужасное то, что, когда герцог сказал про лучшую жизнь, она подумала про брак и сердце ее подпрыгнуло от радости. Ну разве можно быть такой идиоткой?
Неужели герцог Бьюкасл всерьез захочет жениться на такой женщине, как она? Более того, разве может она сама стать женой такого человека, как герцог Бьюкасл?
Ответом на оба вопроса было категорическое «нет».
Хорошо – очень хорошо – что он не предложил ей брак.
Очутившись в густых зарослях, Кристина с ужасом обнаружила, что там кто-то есть. К счастью, это оказался Джастин. Он тут же поднялся с места, улыбаясь, подошел к ней.
– Ты застал меня врасплох. – Кристина приложила руку к груди.
– Правда? – Джастин склонил голову набок и внимательно всмотрелся в лицо Кристины. – Тебя что-то беспокоит, Крисси? Сядь и расскажи мне все.
Кристина взяла его за руку.
– Не здесь, – взволнованно проговорила она, – давай отойдем за дом.
Пока они шли, Джастин ласково похлопывал ее по руке.
– Ты сказала, что хочешь прочитать письмо от сестры, а я, дав тебе достаточно времени насладиться им, пришел сюда. Но я опоздал – Бьюкасл меня опередил. Надеюсь, он тебя не обидел?
– Нет, конечно, нет, – быстро проговорила Кристина и постаралась улыбнуться.
– Это же я, Крисси, – напомнил ей Джастин. – Меня не обманешь. Когда ты вошла в розовые заросли, то выглядела очень взволнованной. Ты и сейчас взволнованна.
Кристина сделала глубокий вдох и шумно выпустила воздух. Джастин уже много лет был ее другом, оставаясь верным ей в самые тяжелые времена. Она безоговорочно доверяла ему.
– Когда мы вошли в лабиринт, – созналась она, – герцог поцеловал меня. Вот и все.
– Возможно, мне стоит вызвать его на дуэль, – осведомился Джастин, – и поучить хорошим манерам?
– Нет, конечно, нет! – Кристина нервно рассмеялась и поцеловала его в ответ. – Все это ничего не значит.
– Я и не знал, что Бьюкасл такой волокита, – заметил Джастин, когда они вышли на лужайку за конюшнями и прошли мимо огорода, располагавшегося позади хозяйского дома. – Если хочешь, я поговорю с ним. Он явно расстроил тебя. Ты ведь не надеешься стать герцогиней, правда?
– О, Джастин, – снова рассмеялась Кристина, – он сделал мне куда более низкое предложение – попросил меня стать его любовницей.
Это в самом деле было низко. Низко и унизительно для нее. Кристина не собиралась ни с кем делиться своим унижением, но слова сами сорвались с губ.
Джастин остановился и отпустил руку Кристины. Он выглядел на редкость угрюмым.
– Бог мой, неужели это правда? – Его голос дрожал от гнева. – Да, пожалуй, я верю в это. Бьюкасл никогда не снизойдет до того, чтобы жениться на ком-нибудь ниже по положению, чем принцесса. Но сделать тебе столь оскорбительное предложение! Это невероятно. Держись от него подальше, Крисси! Он очень неприятный тип. Я не знаю ни одного человека, которому бы он нравился или кто бы мог терпеть его. Я сейчас…
– Джастин! – Кристина снова взяла его под руку и повлекла за собой. – Как мило с твоей стороны, что ты принял мои слова так близко к сердцу. Но, видишь ли, я не то чтобы очень зла – просто слегка шокирована. Естественно, я не хочу становиться герцогиней. Да и какая разумная женщина на моем месте захотела бы этого? Я вообще не хочу выходить замуж. И уж конечно, я больше не позволю себя обижать. Так что не переживай за меня.
Джастин вздохнул:
– Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Я бы сам женился на тебе, но готов оставаться просто твоим другом. И не жди, что я буду безучастно стоять в стороне, пока другие мужчины оскорбляют тебя.
Кристина смутилась и сжала его руку:
– Со мной правда все в порядке. Но прежде чем войти в дом, я хочу немного подышать воздухом и успокоиться, если не возражаешь.
– Никто не сможет обвинить меня в том, что я не понимаю намеков, – с улыбкой заявил Джастин. – Увидимся позже.
Именно эту черту его характера Кристина всегда любила. Он был ее ближайшим другом, но, если ей хотелось побыть одной, никогда не навязывал ни своего общества, ни внимания. Правда, их дружба была несколько односторонней. Джастин редко поверял ей свои проблемы и почти никогда не говорил о себе. На однажды все изменится. Придет день, когда ему понадобится ее дружба, и тогда она с радостью окажет Джастину любую помощь.
Поднимаясь по лестнице и подходя к двери своей комнаты, Кристина чувствовала себя измученной и морально опустошенной. Однако ей не суждено было хоть немного побыть одной.
– Миссис Деррик! – раздался голос у нее за спиной. Кристина обернулась и увидела Харриетт Кинг, которая стояла в дверях своей комнаты. Из-за ее плеча выглядывала златокудрая головка леди Сары Бакан. – Зайдите ко мне, пожалуйста.
Ее слова больше походили на категорический приказ, нежели на просьбу, но их вполне можно было проигнорировать. Вот только какой смысл? На любом домашнем празднике гостю суждено страдать от внимания окружающих. Если она сейчас не узнает, что им нужно, то все равно придется сделать это потом.
Кристина улыбнулась и вошла в комнату мисс Кинг. Просторные апартаменты выходили окнами на фасад здания.
В комнате Харриетт собрались все молодые леди – Сара, Ровена Сиддингс, Одри, Мириам Данстан-Латт, Пенелопа Чизолм и, разумеется, сама Харриетт.
– Итак, вас можно поздравить, – проговорила Харриетт голосом, в котором чувствовались железные нотки.
– Могу выдать вам пять гиней в качестве приза, – продолжила Одри. – Остальные деньги еще не уплачены. Примите мои поздравления, Кристина. Я поставила на вас, но, должна признаться, не ожидала, что вы выиграете, и вообще не думала, что кто-нибудь станет победителем.
– Я рада, что кто-то все же выиграл пари, – с чувством проговорила Ровена. – Теперь я могу расслабиться и спокойно насладиться второй неделей праздника. Как бы я ни любила выигрывать конкурсы, мысль о том, что придется целый час провести в компании герцога Бьюкасла, не давала мне спать по ночам. Поздравляю, миссис Деррик.
– Мы видели вас, – пояснила Берил, – мы с Пенелопой. Мы как раз заходили в розовые заросли, когда герцог выходил на аллею акаций. Мы стали обсуждать, кто из нас пойдет за ним – а точнее, кто не пойдет, – и вдруг увидели, что он остановился и заговорил с вами. Потом вы пошли с ним вдоль по аллее, а мы решили минутку поболтать с мистером Магнусом, который тоже пришел в розовые заросли. Но вы никак не возвращались – вас не было почти полтора часа. Отлично сработано. Мы отчаянно хотели победить, правда, Пен, но, как и Ровена, не знали, что сделать, чтобы выиграть.
– Ни за какие деньги я бы не осталась в компании джентльмена на целых полтора часа, – сказала Сара, что было весьма странно, учитывая условия пари. – Так недолго и репутацию потерять.
– Если, конечно, есть что терять, – многозначительно добавила Харриетт.
Тут они все заговорили разом, за что Кристина была им весьма благодарна – это дало ей возможность прийти в себя после столь жестокого потрясения. Интересно, есть в доме хоть кто-нибудь, кто не видел, как она гуляла с герцогом? И почему она ни разу не вспомнила о дурацком пари, пока была в его обществе?
– Ты должна оставить деньги себе, Одри, – сказала Кристина. – Ты поставила на меня и первая внесла плату, так что приз твой. Это было глупое состязание, правда ведь? Но сегодня у меня появился шанс, когда герцог Бьюкасл застал меня в аллее за чтением письма, и я воспользовалась ситуацией. Я целый час не закрывала рта, а он смотрел так, словно вот-вот испустит дух от скуки. Уверена, со мной случилось бы то же самое, доведись мне пройти через такое еще раз. Так что, дамы, я признаю себя победителем.
Кристина рассмеялась и с улыбкой обвела глазами собравшихся. Большинство дам, как оказалось, даже рады были расстаться со своими гинеями. Лишь две из них выглядели разозленными и разочарованными, но ведь леди Сара и Харриетт Кинг всего лишь испорченные юные леди, не заслуживающие ее симпатии. В конце концов, она не пыталась выиграть пари. По иронии судьбы их с герцогом увидели сегодня, тогда как в прошлый раз, когда она нарочно вынудила Бьюкасла пойти с ней на прогулку, а потом вместе вернуться в дом, им на пути не попалась ни одна живая душа.
– Харриетт и Сара, – заявила Одри, – вы должны мне по гинее каждая.
Вскоре Кристина удалилась и, наконец, нашла убежище в своей спальне. Глупо было считать, что никогда в жизни она не чувствовала себя так плохо, хотя в тот момент ей казалось, что это именно так.
«Вы могли бы стать моей любовницей».
Кристина крепко зажмурилась и помотала головой. Он поцеловал ее. Потом она поцеловала его. На несколько секунд – или минут, или часов – она ощутила взрыв страсти, подобного которому ей еще никогда не приходилось испытывать.
А потом он предложил ей стать его любовницей.
Как унизительно!
– Кристина в самом деле не кокетка, – убежденно произнес Джастин Магнус, обращаясь к Вулфрику.
После приключения в лабиринте прошло два дня. Герцог и миссис Деррик намеренно избегали друг друга в течение этого времени, хотя тот неприятный случай, похоже, не испортил Кристине настроения. Совсем наоборот. Она заслужила искреннюю привязанность большинства молодых леди и восхищение джентльменов. Китредж также был очарован ею. Несмотря на то, что Кристина никогда не пыталась верховодить на празднике, она неизменно оказывалась душой любого мероприятия. Если от какой-нибудь группы гостей доносились обрывки оживленной беседы и слышался самый громкий смех, значит, там находилась миссис Деррик.
Разумеется, кое-кто мог счесть ее кокеткой, но Вулфрик понимал, что это далеко не так. Кристина обладала врожденной привлекательностью. И еще она искренне любила людей.
– Согласен, – проговорил герцог как можно более холодно. Вся компания направлялась к холму у пруда на импровизированный пикник, как определила леди Ринейбл. Вулфрик, правда, считал, что в этом пикнике не будет ничего импровизированного.
– Кристину нельзя назвать традиционно красивой, утонченной или элегантной, – продолжал Джастин, – но она действительно привлекает внимание. Каждый мужчина, встречающийся ей на жизненном пути, чувствует это и подпадает под ее чары. Самое интересное, что большинство женщин точно так же привязываются к ней. Теперь вы сами видите, что это не просто кокетство. Все дело в ее потрясающем характере. Мой кузен Оскар влюбился в Крисси с первого взгляда и настоял на том, чтобы жениться именно на ней, хотя он мог выбрать любую девушку. Он был красив, как греческий бог.
– Да-да, ему очень повезло, – рассеянно заметил герцог.
Они вышли на лужайку перед прудом, где миссис Деррик налетела на него в первый день в Скофилде, и затем свернули по направлению к холму. Вулфрик замедлил шаг в надежде, что молодой человек уйдет вперед, но Магнус и не думал оставлять его. Разумеется, он ведь приходился миссис Деррик другом. Неужели его подослали специально? Или, может, он сам вызвался поговорить с ним? Вулфрик был несказанно раздражен тем, что ему приходится выслушивать упреки от какого-то юнца.
– Китредж очарован ею, – продолжал Магнус, – а также братья Калверы, Хильерс и Снейспс. Но это вовсе не значит, что Кристина намеренно пыталась привлечь их внимание.
– Осмелюсь спросить, – прервал молодого человека Вулфрик, – какое отношение имеют ваши слова ко мне?
– Вам она тоже нравится, – решительно заявил Магнус. – И вы, может быть, думаете, что она флиртовала с вами? Или, возможно, вам кажется, что Кристина флиртует со всеми подряд и пытается заманить вас в ловушку? В любом случае вы не правы. Все дело в ее дружелюбном характере. Она так ведет себя со всеми. Если бы Оскар это понимал, он был бы куда счастливее. Но он хотел, чтобы его жена улыбками и своим вниманием одаривала только его одного.
Вулфрик подумал, что молодому человеку не следовало брать на себя роль защитника миссис Деррик. Он непроизвольно заставлял окружающих думать, что эта женщина не способна испытывать глубокую привязанность ни к кому, даже к собственному мужу, и привыкла со всеми без разбору любезничать. В таком случае она действительно кокетка.
– Простите, – произнес Вулфрик, поглаживая пальцем ручку монокля, – но я не испытываю интереса к вопросу счастья или несчастья умершего человека.
Когда они подошли к холму, сразу стало ясно, что пикник был тщательно спланирован заранее. На склоне, который спускался к пруду, были расстелены одеяла и расставлены стулья для пожилых гостей. Горы провизии и вина лежали возле каждого одеяла и неподалеку от каждого стула. Двое слуг стояли между деревьями у подножия холма.
Вулфрик завел беседу с бароном Ринейблом и вдруг увидел миссис Деррик, стоящую на вершине холма с развевающимися на ветру лентами шляпки. Она показывала Китреджу местные достопримечательности – точно так же, как ему в первый его день здесь.
Интересно, зачем она пожаловалась Магнусу? Герцога раздражало сознание своей вины перед Кристиной. До тех пор пока он не поцеловал ее – причем по собственной инициативе, – она не сделала и не сказала ничего такого, что могло бы свидетельствовать о ее готовности принять его ухаживания. Вне всяких сомнений, ему следовало извиниться.
Обычно Вулфрик никогда не действовал импульсивно и потому не допускал неловкостей. Он редко бывал не прав, а значит, был неуязвим для нападок со стороны других.
Такого больше не повторится. Кристина Деррик определенно раздражала его – но ее вины тут не было.
Большую часть ночи, последовавшей за неприятной сценой в лабиринте, Кристина провела без сна и почти решилась на следующее утро уехать домой. Однако постепенно на смену разочарованию пришли гордость и упрямство. Почему она должна бежать только из-за того, что герцог Бьюкасл предложил ей стать его любовницей? Разве что ни с какой другой леди из присутствующих он не осмелился бы вести себя так. Ну и пусть! Это не имеет никакого значения.
И все же сейчас она больше, чем когда-либо, ненавидела и презирала герцога. Как же ей выносить его присутствие в одном доме с ней? В конце концов Кристина решила, что останется хотя бы потому, что это будет смущать его.
Она с воодушевлением окунулась в домашний праздник, с удовлетворением отмечая, что ей удалось завоевать дружбу почти всех гостей. Теперь она сможет одновременно наслаждаться праздником и не попадаться на глаза герцогу Бьюкаслу; тем более что он тоже наверняка постарается держаться от нее подальше.
Все складывалось как нельзя более удачно.
Кристина хорошо провела время на пикнике, показывая графу Китреджу окрестности с вершины холма. Они немного задержались, потому чтограф задал ей несколько вопросов, а потом она спустилась к пруду, поскольку молодые джентльмены попросили ее продемонстрировать умение бросать камешки в воду. Несколько дам также присоединились к их компании, и они все вместе замечательно повеселились. Хотя Кристина все же намочила подол платья, потому что очень часто хорошие камешки для броска лежали на дне пруда недалеко от берега и ей приходилось самой доставать их, она догадалась заранее снять туфли и чулки, так что особого вреда ее одежде причинено не было.
