Текст книги "Снежный ангел"
Автор книги: Мэри Бэлоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 6
Прокручивая в памяти былые интрижки, граф Уэзерби не мог припомнить, чтобы расставание с женщиной когда-нибудь вызывало у него такую тоску. Нет, конечно, ничего похожего. Правда, с любовницами он рвал отношения сам, когда они начинали ему надоедать. Наверное, в этом вся разница. Расставание с Розамундой было вынужденным, и оттого, наверное, ему было не по себе.
Он недавно проснулся. Интересно, сколько сейчас времени. Угли в камине едва тлели, в комнате было прохладно. Розамунда спала в его объятиях. Да, эта женщина надолго запомнится ему, и еще долго будут оживать в его памяти дни, проведенные с ней.
Все дело в том, что эта ситуация ему неподвластна. Если бы он сумел задержать Розамунду Хантер и вволю насладиться ее душой и телом, то расстался бы с ней так же легко, как со всеми женщинами, которые делили с ним постель до этого. Но как назло, Розамунда нисколько ему не надоела, напротив – граф с тоской думал о том, что через несколько часов простится с ней. При мысли об этом его охватывало отчаяние.
Она была великолепна в постели, но, главное, ему было интересно с ней. Граф с трудом мог вообразить, чтобы Джуд согласилась лепить снеговика и играть в снежных ангелов. Эта женщина, вся жизнь которой протекала в будуаре, пришла бы в ужас от одного предложения высунуть нос на улицу.
С Розамундой он может говорить на любую тему. У нее редкий дар моментально схватывать глубинную суть вещей. Джастин чувствовал, что знает ее очень хорошо, хотя после двух дней знакомства такая мысль могла показаться абсурдной. Он был свидетелем того, как за эти два дня в ее сознании совершился переворот: она наконец поняла, что молода и только начинает жить.
Тонкая рука у него на груди пошевелилась.
– Сколько времени? – сонным голосом спросила Розамунда.
О да, сегодня им важно знать время.
– Понятия не имею, – ответил он, накрывая ее руку своей.
Розамунда прислушалась. Тишина.
– Утро еще не наступило?
– Нет. – Джастин поцеловал ее в ладонь.
– Я решила, что проспала всю ночь.
– Нет. – Он нашел в темноте ее рот. – У нас еще есть время.
«А что бы я сделал, – думал он позже, когда она лежала на нем, уткнувшись лицом ему в плечо, – если бы мне не надо было жениться на Аннабелл? Изменило бы это что-нибудь? Возможно, я уехал бы вместе с Розамундой. Или узнал адрес ее брата, чтобы потом найти ее. Интересно, а женился бы я на ней?»
Пожалуй, при таких обстоятельствах джентльмен не может поступить иначе. Несмотря на вспыхнувшую между ними страсть, у него ни разу не возникло мысли сделать ее своей любовницей. «Так женился бы я на ней или нет?» Джастин не сомневался, что влюблен. Но он никогда не верил в романтическую любовь и не верил в нее сейчас. Самое сильное чувство угасает за несколько дней, в лучшем случае – недель.
Если бы у него было время поухаживать за ней, он быстро избавился бы от иллюзий. Пожалуй, не стоит продолжать знакомство с Розамундой Хантер, решил граф по некотором размышлении. Лучше сохранить в душе драгоценные воспоминания об этих днях.
Было по-прежнему темно. Они так и не разомкнули объятий за время сна. Наверное, ночь подходит к концу. Внизу послышались слабые звуки: миссис Ривз хозяйничала на кухне. Значит, уже утро.
Розамунда снова закрыла глаза. Внезапно резкая боль сдавила ей грудь и горло. Ночь прошла. Она не хотела, чтобы наступало утро. Не хотела, чтобы кончалась эта ночь.
– Ты спишь? – прошептала она.
– М-м. Сейчас уже нет. – Он поцеловал ее в нос. – Тебе неудобно лежать?
– Нет. Уже утро, Джастин.
– Уже? Но ведь еще не рассвело?
– На кухне кто-то ходит.
– А-а. – Одной рукой он гладил ее волосы.
– Может быть, нам пора вставать?
– Пожалуй. Тебе, видимо, не терпится уехать.
– Да, – согласилась она.
– Ты действительно не хочешь, чтобы я тебя проводил?
– Нет, я не хочу обременять тебя. И мне бы не хотелось, чтобы тебя увидел Деннис.
– Ну, как хочешь.
– Значит, встаем? – Вопреки словам она прижалась к нему всем телом и почувствовала, как в нем нарастает желание.
Джастин перевернул ее на спину и глубоко вошел в нее. Потом взял ее руки в свои, зарылся лицом в волосы и стал двигаться, мощно, медленно, ритмично.
Она была совершенно не готова к этому. Ей не хотелось бездумно отдаваться порыву страсти. Розамунда решила запомнить каждое мгновение их близости, чтобы потом, ночью, где-нибудь в гостинице вспоминать, как все это было. Она закрыла глаза и лежала не двигаясь, из-под ресниц ее струились слезы.
В этот раз он любил ее молча и долго, и наконец ее тело откликнулось. Достигнув высот наслаждения, Розамунда до боли сжала его пальцы. Джастин поцеловал ее, и она разглядела в рассеивающейся тьме его улыбку. Потом он встал, набросил халат и, не говоря ни слова, покинул комнату. Ну, вот и все, подумала она. Конец приключению, которое затронуло ее чувства сильнее, чем она осмеливалась себе признаться. Конец знакомству, которое ей следовало пресечь в самом начале. Но она не променяла бы это приключение ни на какие сокровища в мире.
«Однако сейчас надо подумать о другом, – напомнила себе Розамунда. Она решительно отбросила одеяло и, поежившись от холода, ступила босыми ногами на ковер. – Нужно отвлечься от грустных мыслей, иначе в минуту расставания слезы польют из меня, как из лейки. И тогда Джастин подумает, что я влюбилась».
Хотя это истинная правда, с сожалением отметила она. И он не сильно ошибется, если сочтет ее смешной и наивной. Действительно, какой надо быть дурочкой, чтобы в двадцать шесть лет потерять голову от первого встреченного ею красивого мужчины.
Они условились, что Розамунда поедет в экипаже графа до главной дороги и потом до ближайшей гостиницы, где скорее всего ее ожидает Деннис. Если же там его не окажется, она поедет дальше, спрашивая о нем на постоялых дворах и в гостиницах.
– Но что, если я так и не смогу найти его? – спросила она. – До городского дома Денниса два дня пути, да и то по хорошей дороге.
– Ну что ж, если так случится, я буду ждать возвращения своего экипажа, – пожав плечами, ответил Джастин. – Я приехал сюда, чтобы пожить в тиши, подальше от городского шума. Задержусь еще на два-три дня. Никто меня не хватится. Прощание состоялось сразу после завтрака, за которым оба не смогли проглотить ни кусочка, хотя старались выглядеть бодрыми и жизнерадостными, болтали о всяких пустяках. Розамунда торопилась выехать как можно раньше, опасаясь пропустить Денниса на дороге. Ривзы и кучер графа расчистили от снега площадку перед домом. Кучер уверял, что погода вполне подходящая для того, чтобы отправляться в путь.
– Ну, – сказала Розамунда, останавливаясь в дверях дома и протягивая графу руку, – вот и пришло время проститься. Спасибо тебе, Джастин, что подобрал меня и приютил.
Но Джастин не принял ее руки и вместо того, чтобы произнести такую же формальную фразу, схватил ее в объятия и прижал к себе так крепко, что она задохнулась. Но Розамунда ничего не чувствовала, кроме близости его тела. Она откинула голову, и он впился в ее губы яростным поцелуем.
– Ты такая красивая, Розамунда, – сказал он, отпуская ее. – Мне всегда будет приятно вспоминать о тебе.
– Мне тоже. – Она заставила себя улыбнуться.
– Ты уверена, что не могла забеременеть? Хочешь, я дам тебе адрес, по которому ты всегда сможешь меня найти?
Она покачала головой:
– Все будет в порядке, Джастин. Но я в любом случае не стала бы к тебе обращаться. Он еще раз прижал ее к груди.
– Ну, тогда до свидания.
– До свидания. – Розамунда лучезарно улыбнулась, легонько коснулась его щеки рукой в перчатке и быстро сбежала по ступенькам. Он последовал за ней и молча подсадил в экипаж. Потом закрыл дверцу и отошел в сторону.
Розамунде показалось, что экипаж не мог стронуться с места целую вечность, но наконец он дернулся и медленно покатился вперед. Она подняла руку, чтобы помахать на прощание, вымученная улыбка застыла на ее губах. Экипаж свернул на подъездную дорогу и поехал к воротам. Какое счастье, что она больше не видит его!
«Я даже не могу позволить себе заплакать, – думала несчастная женщина, закусив верхнюю губу. – Деннис сразу заметит следы слез на моем лице».
Боль, которая сжала ей грудь на рассвете, вернулась с новой силой.
Чувство полной опустошенности испугало Розамунду. Она прислонилась к окну и стала пристально смотреть на дорогу, хотя встретить брата в ближайшие полчаса не было никаких шансов.
Лорд Уэзерби вышел провожать Розамунду Хантер без пальто, однако, несмотря на холод, не сразу вернулся в дом. Он смотрел вслед удалявшемуся экипажу до тех пор, пока тот не скрылся за поворотом, а затем побрел на ту площадку, где они лепили снеговиков. Несмотря на оттепель, снежные фигуры еще не растаяли. Хотя Розамунда и была уверена, что благодаря углублению голова ее снеговика удержится, она тем не менее валялась в снегу.
Граф с улыбкой повернулся к тому месту, где Розамунда упала, чтобы превратиться в снежного ангела. Контур ее тела сохранился довольно четко, а вот его отпечаток был размыт из-за того, что он повалил на себя Розамунду.
Лорд Уэзерби вдруг осознал, что готов заплакать. Она уехала, и от их смеха, радости и взаимного влечения друг к другу остались только эти снежные фигуры, которые тают у него на глазах.
"Мой снежный ангел, – думал граф. – Он растворился в воздухе. Она уехала, а я ничего не знаю о ней, кроме имени и того, что она жила вместе с мужем в Линкольншире. Я не смогу найти ее при всем желании. Единственная надежда на то, что Розамунда разминется с Деннисом и мой кучер довезет ее до самого его дома.
Я должен надеяться, что она встретит брата как можно раньше и тем самым не оставит мне надежды разыскать ее, – говорил себе граф. – Я не должен поддаваться искушению и пытаться разузнать, где она живет. Я не свободен. А через месяц не смогу даже смотреть с вожделением на какую-либо женщину, кроме Аннабелл".
Он вдруг почувствовал холод и вздрогнул. Чертовски холодно. А она уехала. Больше некому согреть его и его постель. И его сердце.
Все оказалось до смешного просто. Когда Розамунда проглотила наконец непролившиеся слезы и сосредоточила свое внимание на дороге, то снова оказалась во власти страха, что навсегда потеряла Денниса. Все эти дни где-то в закоулках ее сознания шевелилась мысль, что брат мог сойти с ума от беспокойства или что-нибудь с собой сделать – большего ужаса нельзя было и придумать.
Но все оказалось на удивление просто. Экипаж мистера Холлидея свернул на главную дорогу и проехал по ней не более пяти минут, когда навстречу им показался другой экипаж. Розамунда прижалась носом к стеклу, узнала экипаж брата и бешено застучала кучеру, чтобы тот остановился. Не дожидаясь, когда ей поставят лестницу, она спрыгнула на снег и поскользнулась. Деннис, увидев ее в окно, тоже выскочил на дорогу.
– С тобой ничего не случилось? – хором спросили они и бросились друг другу на шею.
– Какое облегчение – знать, что ты не погиб, разыскивая меня, – сказала она после того, как они несколько минут сжимали друг друга в объятиях.
– Куда ты запропастилась, хотел бы я знать? – строго спросил брат, оправившись от радости. – Почему ты не пошла мне навстречу? Ты же знаешь, я не из тех, кто уступает первым.
– А куда подевался ты? Почему ты не вернулся за мной? Ты же знаешь, что я тоже никогда не сдаюсь первой.
– Я сидел на обочине дороги и смотрел на развалившийся экипаж, – ответил Деннис, начиная заводиться. – А ты, значит, готова рисковать своей жизнью, только бы не уступить первой? Это говорит о том, что ты еще недостаточно взрослая, Роза. И почему это я всегда должен тебе уступать? И кому, черт возьми, принадлежит этот экипаж?
– Может быть, мы все-таки не будем ссориться на глазах у прислуги? – предложила Розамунда. – Это экипаж мистера и миссис Ривз, они приютили меня на время снегопада. Уверяю тебя, они отнеслись ко мне очень тепло.
– В таком случае нам следует вернуться, я должен поблагодарить их, – сказал Деннис.
– В этом нет никакой необходимости. Ты, видимо, забыл, Деннис, я уже в том возрасте, когда принято благодарить от своего имени.
– Ну что ж. – Деннис вручил кучеру графа несколько монет, кивком отпустил его и помог Розамунде забраться в экипаж. – Надеюсь, ты понимаешь, что мы потеряли целых два дня и больше не можем позволить себе тратить время впустую? Сейчас мы должны были бы уже подъезжать к дому.
– Взгляни на это с другой точки зрения, Деннис. Ведь я могла замерзнуть до смерти и лежать сейчас где-нибудь под откосом. Как бы ты тогда себя чувствовал? В конце концов я осталась жива, и тебе есть кого попилить.
– Пока ты жила в полном довольстве у Ривзов, я был вынужден мириться с неудобствами в гостинице, недостойной называться этим именем.
– Но по крайней мере ничто не нарушало твой покой. Конечно, ты волновался за меня, но представь, сколько раз мы успели бы поссориться за это время, если бы оказались в гостинице вместе?
– Ну ладно. Но на будущее – не вздумай больше выкинуть что-нибудь подобное. Это совершенно детская выходка. И главное, из-за чего?!
– Ты хотел выдать меня за Тоби, – сказала она. – Чтобы снять с себя обузу.
– Тобиас – хорошая партия! – воскликнул он с раздражением. – Помяни мое слово, он будет епископом. Я всего лишь советовал тебе, Роза. Ты прекрасно знаешь, что я никогда не стал бы тебя принуждать. Разве я воспротивился, когда ты собралась за Хантера? А ведь я не одобрял этот брак. Ну, говори, я запрещал тебе выходить за него?
– Нет, – признала Розамунда, – хотя ворчал, и хмурился, и всячески выражал мне свое неудовольствие. А свою дочь Аннабелл ты насильно выдаешь замуж?
– Насильно? Анну? Что за чушь, Роза! Покажи мне человека, которому пришлось бы уговаривать дочь выйти замуж за графа. К тому же Уэзерби молод, привлекателен и невероятно богат. Разумеется, я не заставляю ее. Анна – очень покладистая девушка.
– В отличие от меня, судя по твоему тону, – улыбнувшись, добавила Розамунда. – Прекрасно, Деннис. Я верю, что Аннабелл послушна собственной воле.
– Она всегда стремилась выполнять свой долг, – веско сказал Деннис, – и доставлять радость своим родителям. И кроме того, последнее слово все равно остается за ней. Мы не собираемся давить на нее.
Розамунда вздохнула:
– А вот я доставляла тебе одни только огорчения, правда, Деннис? Но ты все равно был и остаешься хорошим братом. Ты потащился среди зимы в такую даль для того только, чтобы я отметила Рождество в кругу любящих меня людей. Обещаю тебе, что постараюсь вести себя хорошо и быть любезной с Тоби.
– Ты подумаешь о его кандидатуре? – с надеждой в голосе спросил брат. – В самом деле, Роза, лучшей партии тебе не найти.
Она нетерпеливо прищелкнула языком.
– Я сказала, что буду любезна с ним. А что касается остального, кто знает? Вдруг за девять лет он превратился в очаровательного человека и стал более интересным собеседником. Но я не обещаю выйти за него замуж. Возможно, на приеме у лорда Гилмора мне приглянется кто-нибудь другой. А может быть, я убегу с вашим графом, пока он не успел сделать предложение Аннабелл. Деннис нахмурился:
– Не очень удачная шутка.
– Да, – вздохнула Розамунда, – конечно. Прости, Деннис. Я просто устала. А ты? Я, пожалуй, вздремну немного.
– Тогда клади ноги на сиденье, – сказал он и заботливо укрыл ее пледом. – Я действительно до смерти переволновался за тебя, Роза, и ужасно рад, что все обошлось. Наверное, для тебя это тоже были нелегкие дни.
– Да. – Она улыбнулась. – Спасибо тебе, Деннис. Спасибо за все.
Розамунда опустила веки и сразу увидела Джастина, его голубые глаза улыбались. Она чувствовала на себе его горячие руки и жесткие волоски у него на груди. Запах его одеколона. Они больше никогда не увидятся. Даже если бы она захотела, даже если бы по какой-то роковой случайности забеременела, то все равно не смогла бы найти его, потому что знала только его имя. Розамунда вдруг осознала, что, несмотря на долгие разговоры, они фактически ничего не сообщили о себе друг другу.
«Я больше никогда не увижу его, никогда».
Горло снова сдавила боль. Она откинула голову на спинку сиденья и крепко зажмурилась, удерживая подступившие слезы.
В последующие несколько недель Розамунда с нетерпением ожидала поездки в Брукфилд, загородный дом маркиза Гилмора. Мысли о предстоящем бале помогали ей отвлечься от горьких воспоминаний. Она уже была когда-то в гостях у маркиза и маркизы Гилмор в качестве сестры и подопечной Денниса. Пожилая супружеская чета принимала ее по-родственному тепло.
Розамунда надеялась, что интересная компания и многочисленные развлечения не оставят ей времени, чтобы предаваться печали. Кроме того, было интересно посмотреть на людей, с которыми она виделась, будучи еще совсем юной девушкой. Иногда ей было трудно представить, что она вышла замуж так рано. Семнадцать лет, почти девочка. Моложе, чем Аннабелл сейчас.
Предполагалось, что на приеме будет отпразднована неофициальная помолвка Аннабелл и графа Уэзерби, хотя формально он еще не сделал ей предложения, а она не дала согласия. Похоже было, что Деннис и Лана действительно не давили на свою дочь. В приглашениях указывалось, что прием дается в честь семидесятилетия маркиза.
– Бабушка и мать его светлости мечтали об этой свадьбе, когда я была еще ребенком, – сказала Аннабелл своей тете во время одной из прогулок. – С тех пор мы не виделись и встретились снова прошлой весной, когда мама и папа вывезли меня в свет. Он несколько раз танцевал со мной, один раз сопровождал в театр и один раз сопровождал на прогулке в парке. Вскоре он попросил у папы моей руки, и папа дал ему предварительное согласие, поскольку я была еще слишком молода для замужества. Он попросил у графа отсрочки, сказав, что ему надо посоветоваться с дедушкой.
Аннабелл поведала эту историю в свойственной ей сдержанной манере. Розамунда помнила племянницу веселой, жизнерадостной девочкой. С тех пор она выросла и сильно изменилась. У девушки было красивое овальное лицо, большие серые глаза и прямые темно-русые волосы, полукружьями спускающиеся на уши и сколотые на затылке. Для своих восемнадцати лет она казалась слишком рассудительной и слишком послушной. «Я бы на ее месте протестовала во весь голос», – подумала Розамунда.
– Маму с папой обрадовало его предложение, – продолжала Аннабелл. – И бабушку с дедушкой тоже.
– А тебя? Ты довольна? Я слышала, он красивый? – засыпала ее вопросами Розамунда. – А как находишь ты? Он интересный? Добрый? Есть в нем что-то особенное? Ты влюблена в него?
– Он граф, у него большие связи, – ответила племянница. – Все одобрили его, тетя Роза. И я доверяю суждению взрослых.
Несмотря на предоставленную свободу выбора, девушка готова подчиниться воле старших, поняла Розамунда. Ее удивило такое поведение. Сама она непременно взбунтовалась бы, если бы дедушка с бабушкой или родители попытались предложить ей кого-нибудь в мужья. Хотя, возможно, и нет. Если бы папа был жив, она прислушалась бы к его совету. Но тогда, вероятно, он попытался бы отговорить ее от брака с Леонардом, а Розамунда ни за что на свете не отказалась бы от него.
Поскольку вскоре им с графом Уэзерби предстояло породниться, ей было интересно взглянуть на него. Со слов Ланы и Денниса, он казался ей воплощением совершенства. Не исключено, что, увидев его, она поймет, почему Аннабелл с такой готовностью согласилась выйти за него замуж.
Да, Розамунда с нетерпением ждала поездки в Брукфилд. Ей была необходима перемена обстановки, чтобы не впасть в отчаяние. По ночам можно было позволить себе отдаться воспоминаниям, воскрешая в памяти слова Джастина, его прикосновения, поцелуи. Но днем эти воспоминания не приносили ничего, кроме боли.
При свете дня она слишком ясно осознавала, что это был всего лишь мимолетный эпизод в их жизни, очень приятный, но не стоящий того, чтобы помнить о нем вечно. Она сама испортила сладость этих дней, воспринимая разлуку слишком болезненно.
Розамунда сердилась на себя. Она и представить не могла, что будет страдать из-за мужчины, принадлежащего другой женщине. Силы небесные, она даже ощутила укол разочарования, убедившись в том, что у нее не будет ребенка.
"Нужно будет пофлиртовать с кем-нибудь на балу. Хотя бы и с Тоби Стренджлавом. Или с Джошем Ферди, Робином – они наверняка тоже там будут.
Я забуду Джастина Холлидея, а если нет, то отведу ему место где-нибудь в самом дальнем уголке сердца. Как глупо день и ночь думать о человеке, который забыл меня через день или, самое большее, через два!"
