Текст книги "Аромат страсти"
Автор книги: Мередит Рич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
– Жасмин, – не задумываясь ответил Деавильен. – Поэтому жасминовое масло используется в самых дорогих духах, таких как «Джой». А теперь пойдемте со мной. Я хочу вам кое-что показать.
Тайгер уже спрашивала себя, когда же они встретятся с Ги Сен-Дени, главным парфюмером, но понимала, что торопить Деавильена – пустое дело. И еще полчаса он водил их по лабораториям, где проверялись, создавались и испытывались пахучие вещества, использующиеся в производстве духов, косметики, стиральных порошков, моющих средств, продуктов питания.
– Видите ли, запах отдушки для духов меняется, если использовать ее в мыле или пудре. Приходится изменять состав, хотя на продажу продукт поступает под тем же названием, что и духи, как одна парфюмерная линия.
Потом Тайгер и Джесса привели в комнату, заставленную компьютерами.
– Допустим, вы пришли ко мне и попросили создать духи, копирующие определенный аромат, к примеру «Шалимар». Вы отдаете образец в лабораторию. Техника позволяет выделить отдушку, пропустить ее через наш компьютер и получить полный список использованных синтетических ингредиентов. К сожалению, большинство натуральных веществ компьютеры определить не могут… но они скажут нам, каков процент натуральных веществ в составе отдушки. Поэтому с помощью компьютеров мы можем определить от восьмидесяти пяти до девяноста процентов составляющих. Интересно, не правда ли?
Наконец, пройдя длинным коридором, они попали в маленькую лабораторию.
– А теперь я хочу представить вам нашего гения, нашего главного парфюмера, Ги Сен-Дени. – Деавильен окликнул проходящую мимо лаборантку. – Виолетт, пожалуйста, найди Ги. С ним хотят встретиться наши новые клиенты.
Деавильен повернулся к Тайгер и Джессу.
– Пока мы будем ждать, я покажу вам его «орган» – рабочее место парфюмера.
Он подвел их к полукруглому узкому лабораторному столу. За ним горизонтальными и вертикальными рядами выстроились ячейки, в каждой из которых стоял флакон объемом в унцию.
– Как вы видите сами, эти ячейки похожи на клавиши органа. Парфюмер сидит посередине, и любое вещество от него на расстоянии вытянутой руки. А вот это… – он указал на длинные полоски белой бумаги, – «пробники», пористая бумага, для проверки ароматов. Парфюмеров, занимающихся созданием новых отдушек, мы называем «нюхачами». Его задача – смешать различные вещества, чтобы получить новый аромат. Это искусство, а не механическая работа. Никогда не знаешь, что будет, если смешать две ароматические субстанции. Можно получить духи, в можно – нечто зловонное…
– Извините, что заставил вас ждать, – раздался у них за спинами мужской голос.
Они обернулись. Глаза Тайгер изумленно раскрылись. По ведомой только ей причине она ожидала увидеть невысокого человечка, в очках с толстыми стеклами и огромным носом, покрасневшим от постоянного нюхания. Но внешне Ги Сен-Дени более всего напоминал Ричарда Гира. Лет тридцати с небольшим, с проницательными темно-карими глазами, смуглой кожей, пропорциональными чертами лица. Никаких очков, прямой аристократический нос. Стройный, высокий для француза, никак не ниже шести футов.
Деавильен представил друг другу гостей и Ги Сен-Дени.
– По вашему лицу, мисс Хейес, я вижу, что вы удивлены молодостью нашего знаменитого парфюмера. Не вы первая. Но искусство создания новых ароматов передается в его семье из поколения в поколение. Ги пришел к нам еще мальчиком. И первую получившую известность отдушку создал для нас в двадцать три года.
– Я так же искренне изумлен, что в большой американской компании могут работать такие… очаровательные менеджеры. – Ги Сен-Дени восхищенно оглядел Тайгер, потом застенчиво улыбнулся и повернулся к своему боссу.
– У вас есть ко мне вопросы?
– Вечером я приглашаю наших гостей на обед и хочу, чтобы ты присоединился к нам. Ты сможешь многое рассказать им о наших парфюмерных секретах. Если, конечно, это интересно мисс Хейес и мистеру Лейбовичу…
– Разумеется, мы хотим узнать как можно больше, – кивнула Тайгер.
Возможность пообщаться с Ги Сен-Дени вне стен лаборатории была ей на руку: в неформальной обстановке проще уговорить его поехать с ними в Штаты.
– Буду счастлив составить вам компанию, – ответил Сен-Дени. – Сейчас у меня много дел, поэтому увидимся в ресторане.
Деавильен облегченно вздохнул. Его главный парфюмер не всегда шел ему навстречу, когда дело касалось культурной программы.
– Отлично, Ги. Восемь часов, в «Золотой сковороде», в Каннах, где остановились наши гости.
Ги Сен-Дени попрощался с американцами и провожал взглядом Тайгер, пока та не скрылась из виду, повернув за угол коридора.
Ресторан «Золотая сковорода» в Каннах «Справочником Мишелина» классифицировался как двухзвездный. Пьер Деавильен бывал там довольно часто, особенно вне сезона, когда многие другие рестораны Лазурного Берега закрывались. Ему хотелось, чтобы у американцев остались о Франции самые лучшие впечатления. Переговоры с «Келлер парфюмз» завершились во второй половине дня, телефонным разговором с Хью Маршаллом. Обе стороны остались довольны друг другом, но оставалась одна загвоздка. Американцы хотели, чтобы Ги Сен-Дени продолжил работу над «Джазом» в Нью-Йорке.
Деавильен не знал, как подступиться с этим вопросом к Ги. Молодой человек считал Грас земным раем. И Деавильен даже представить себе не мог, как убедить Ги поехать в Америку. Откажись тот, «Келлер парфюмз» могла аннулировать сделку.
– Извините за опоздание. Заработался и забыл о времени. – Ги Сен-Дени подошел к их столику. В строгом, хорошо сшитом сером костюме-тройке он скорее напоминал английского банкира, а не французского парфюмера.
– Мы тоже только что сели, – улыбнулась Тайгер.
– Работа, работа, работа, такой уж он человек, – хохотнул Деавильен. – Иной раз так трудно вытащить его из любимой лаборатории.
«Будем надеяться, что такое все-таки возможно», – подумал он.
Деавильен поднял пухлую ручку, и около столика тут же материализовался официант. Деавильен мельком взглянул на меню, повернулся к Тайгер и Джессу.
– Предлагаю начать с устриц в шампанском. Здесь это фирменное блюдо. И с «Шевалье Монтраше»? Урожая 1976 года. Думаю, вы не пожалеете.
Себе и Лейбовичу он заказал баранину на ребрышках, Тайгер посоветовал рыбное филе с огурчиками, а Ги остановился на своем любимом блюде – осьминог с помидорами и анчоусами. За обедом Деавильен главным образом ел и слушал, как Ги Сен-Дени отвечает на бесконечные вопросы Лейбовича.
Время от времени он замечал изучающие взгляды своего главного парфюмера, брошенные на Тайгер Хейес, которая говорила мало, но слушала очень внимательно. В пышном коричневом креповом с рисунком платье, с кружевными воротником и манжетами, она словно сошла с картины эпохи Возрождения. Не укрылась от Деавильена и необычная сдержанность, даже застенчивость Ги. Деавильен немного расслабился. Может, подумал он, в конце концов все образуется.
– С чего начинается создание новых духов? – спросил Лейбович.
– С задания… с идеи. Или, если мы работаем для конкретного клиента, к примеру, «Келлер парфюмз», отправной точкой являются выставленные условия… – Ги улыбнулся Тайгер. – А потом в ход идет метод проб и ошибок. Точно так же композитор пишет симфонию.
– Позвольте заметить, – вмешался Деавильен, что сотню лет тому назад наш соотечественник, некто Пьессе, попытался сравнить ароматы и звуки. Он верил, что существует гармония запаха, такая же как музыка. Он создал октаву ароматов.
– Как поэтично. – Тайгер пила «белье», местное белое вино, которое по настоянию Деавильена подали вместе с сыром на десерт. – Несомненно, запах может влиять на настроение, как влияет звук…
– Именно так, мисс Хейес, – кивнул Ги, не отрывая от нее глаз. – Запах также влияет на наше отношение к окружающим. У животных запах – непременный атрибут брачных игр. А люди говорят, что поцелуй – это пахнущее приветствие. Вы знаете, что у многих примитивных племен понятия «поцелуй», «приветствие» и «запах» выражаются одним и тем же словом?
– Наверное, поэтому парфюмерный бизнес столь велик, – вставил Лейбович. – В отличие от животных люди могут выбирать, каким пахнуть.
Ги пожал плечами:
– Это часть нашего имиджа. Духи, как одежда, которую мы носим, могут многое рассказать о нас.
– Кто-то сказал, что хорошие духи вызывают у мужчины любопытство, а у другой женщины – зависть, – хохотнул Деавильен.
– Я знала одну гаитянку… – Тайгер помолчала. – Она советовала мне мазать гвоздичным маслом кожу за ушами и левую подмышку. Согласно их местным легендам, так я могла привлечь настоящую любовь.
– И что из этого вышло, мисс Тайгер? – полюбопытствовал Ги.
Тайгер улыбнулась.
– Ну… один мужчина сказал мне, что я напоминаю ему его дантиста, который рекомендует гвоздичное масло при зубной боли. Другой приятель сказал, что я пахну, как пекарня на Рождество.
– Но вам известно, что гвоздичная эссенция входит в состав многих духов? – спросил Ги. – Так что ваша гаитянка в известной мере права. Запахи так неуловимы. Взять, к примеру, фиалку. Ведь она не теряет своего аромата… просто мы теряем возможность чувствовать его.
– Чувствительность нашего носа меняется в течение дня, – добавил Пьер Деавильен. – Вечером обоняние острее, чем утром, когда человек просыпается. Наша лаборатория работает со специальными отдушками… которые меняют запах с течением времени, становясь к вечеру более утонченными.
По мере того как обед катился к завершению, у Деавильена вновь возникло нехорошее предчувствие. Да, прекрасная американка явно произвела впечатление на его главного парфюмера, но достаточно ли этого, чтобы перебороть отвращение Ги к дальним поездкам. Деавильен заказал арманьяк и стал ждать удобного случая, чтобы затронуть главную на тот момент тему. Он сожалел о том, что Тайгер Хейес надушилась «Фарош». Духи, несомненно, прекрасные, но фирма «Нина Риччи» не была клиентом «Деавильен фрагрансез». А Ги мог вспылить и из-за меньшего пустяка.
– …в Нью-Йорке есть нечто завораживающее, – говорила Тайгер. Деавильен навострил уши. – Это один из моих любимых городов… Нью-Йорк и, конечно, Париж. Но Нью-Йорк задает какой-то особый жизненный ритм.
– Мне бы очень хотелось когда-нибудь попасть туда, – улыбнулся Ги.
Пора, сказал себе Деавильен.
– Ги, а ведь случай может представиться очень даже скоро. Руководство «Келлер парфюмз» хотело бы, чтобы ты поехал в Нью-Йорк и поработал с отдушкой, которую они выбрали для «Джаза». Разумеется, ненадолго… пока ты не добьешься желаемого результата…
Пьер Деавильен замолчал. Ги посмотрел на него, потом на Тайгер Хейес и Джесса Лейбовича. Карие глаза оставались непроницаемыми, не выдавая его мыслей. Тайгер побледнела. Лейбович ерзал на стуле, вертел в руках бокал с арманьяком.
Наконец Ги заговорил. Обращался он к Пьеру, но смотрел на Тайгер.
– Хорошо, Пьер. Я поеду.
Джесс шумно выдохнул. Деавильен едва не поперхнулся. Тайгер счастливо улыбнулась, и ее улыбка осветила лицо Ги Сен-Дени.
Тут заулыбался и Пьер Деавильен. Может, особой проблемы и не было. Ларчик открывался просто: cherchez la femme [42]42
ищите женщину (фр.).
[Закрыть].
– Мы сделаем все, чтобы в Нью-Йорке вам понравилось, – заверила Тайгер главного парфюмера «Деавильен фрагрансез».
Хью Маршалл похвалит ее и за выполнение этого поручения, подумала она. Но когда она смотрела через стол на молодого, красивого француза, Хью Маршалл отступал на задний план. Тайгер искренне радовало решение Ги Сен-Дени поехать в Нью-Йорк.
Глава 22
В своем доме на Восточной Шестьдесят первой улице Таша Пауэрс уточняла последние детали презентации «Диско». Для нее арендовали зал в «Саксе» на Пятой авеню и работа над духами шла полным ходом. Торговля ждала новые духи в марте, одновременно с «Джазом».
Билли Янгблад по пути домой попал под неожиданный дождь.
– Билли! Сколько раз я просила тебя оставлять сапоги в холле? Как отчищать такие пятна от белого ковра?
– Нет проблем. Если он слишком запачкается, купим новый. Напрасно ты волнуешься. Ты уже далеко не бедна…
– И все-таки сапоги можно было снять у двери, – настаивала Таша. – И потом, ты уже староват для ковбойского наряда. – Она повернулась к своей помощнице. – На сегодня все, Рита. Не забудь, завтра я приду на работу позже. Должна выступить на завтраке «Фэшн гроуп».
После ухода Риты Билли снял левый сапог и швырнул его в стену, да так, что задребезжало стекло на литографии Уорхола.
– Черт побери, Таша, почему тебе нравится оскорблять меня при посторонних? Особенно при Рите. Ты же знаешь, какая она сплетница. – Он налил себе бурбона. – Я не так уж стар для ковбойского наряда. Я из Техаса. Там мы так одеваемся…
– Да ладно. В конце концов, это твой дом и твой ковер. – Таша взяла стакан из его руки, отпила.
– У меня есть чем поднять тебе настроение. – Билли сунул руку в карман. – «Гаррис фрагрансез» прислали еще два образца отдушки. Одна – настоящий динамит.
Таша выхватила у него флаконы. Вытащила пробки, закрыла глаза, понюхала один флакон, потом другой.
– И который из них динамит? Скажи мне… я хочу знать. Черт, Билли, по запаху ты можешь отличить только хороший бурбон.
– Таша, давай смотреть правде в глаза. Ты слишком привередничаешь. Ты уже отвергла двадцать три образца, а срок подходит. Ты должна что-то выбрать.
– Я не могу выбрать что-то. Я схлестнулась с этим ублюдком Мэттом, и мои духи должны быть лучше!
– Не надо кричать, дорогая. Поверь, в «Келлер парфюмз» ситуация ничем не лучше. Послушай, сладенькая моя, я создал для тебя целую компанию. От тебя требовалось совсем ничего: определиться с формой флаконов, логотипом и ароматом. Не такая уж непосильная работа. Из двадцати трех кандидатов ты должна выбрать что-то приличное…
– Ни одна из этих отдушек не годится для «Диско», – взвизгнула Тайгер. – Я не верю, что во всем мире нет того, что нам нужно!
Билли вновь наполнил стакан.
– Ты чересчур привередлива. Помни, у нас очень мало времени, если мы хотим, чтобы наши духи появились в магазинах первыми…
– Лучше разлить в них мочу, чем то, что нам предлагалось. – В отчаянии Таша даже расплакалась. – Билли, ну неужели ты не понимаешь? «Диско» так важны для меня.
– Хорошо, крошка. Мы добудем тебе хорошие духи. Действительно, ты должна иметь самое лучшее. – Он обнял Ташу.
Она на мгновение прижалась к нему, потом отступила на шаг. Кокетливо улыбнулась.
– Если ты принесешь мне духи, о которых я мечтаю… я позволю тебе сделать то, что ты всегда хотел. В постели.
Янгблад просиял:
– Считай, мы договорились, любовь моя. – Он протянул ей пустой стакан. – А пока как насчет еще одного бурбона?
– Разумеется, Билли. – Таша налила ему двойную порцию, взглянула на часы над баром. Только половина восьмого, а они никуда не собирались. Она хотела, чтобы Билли побыстрее набрался и заснул, дабы ей не пришлось тратить на него весь вечер.
– Мэтт, это потрясающе. Женщины будут штурмовать прилавки с «Джазом». – Конни недолюбливала Мэтта Филлипса. Она полагала, что он готов терпеть только худых женщин, а потому чувствовала себя рядом с ним коровой. Но не могла не отдать ему должное. Эскизы презентационных прилавков смотрелись.
Хью Маршалл положил эскизы на большой стол в конференц-зале.
– Фантастично… но недостижимо. Воссоздание Бурбон-стрит обойдется слишком дорого.
– Я не воссоздаю Бурбон-стрит. Этот прилавок создает ауру джаза, он должен быть другим. Вы же не хотите, чтобы наши духи затерялись среди прочих.
– Мэтт… представленная вами смета не влезает ни в какие ворота. Вы должны уложиться в более реалистичную сумму. Или полностью изменить концепцию презентации. – Тайгер удивила резкость Хью. Или он начал сомневаться в том, что «Келлер парфюмз» ждет успех? А может, сказывалось постоянное напряжение?
– Мэтт воспринял ваши слова с пониманием, – заметила Тайгер после окончания совещания. Хью Маршалл притормозил у двери ее кабинета по пути к лифту. Тим Йетс говорил по телефону у стола Джинджер.
– Мы все начинаем чувствовать дыхание финиша, – ответил Маршалл. – Даже Мэтт. До него дошло, что времени на истерики нет. – Он устало потер глаза. – Раз уж мы вспомнили о творческом темпераменте… мсье Сен-Дени устроен и счастлив?
– Устроен, это точно.
– Значит, позаботьтесь о том, чтобы он был счастлив. Вы справились еще с одним очень сложным заданием. Деавильен чуть не заплакал, когда я сказал, что Сен-Дени нужен нам здесь. Думаю, он скорее прислал бы сюда свою жену. Потому что не знал, как убедить молодого гения покинуть Грас. То есть заслуга в этом полностью принадлежит вам.
– Невелика заслуга. Я лишь выказывала должный интерес к его работе, ничего больше. Ги не пришлось ни в чем убеждать.
Маршалл вопросительно посмотрел на нее.
– Так или иначе он здесь. Продолжайте в том же духе. Все необходимое должно быть у него под рукой.
Чуть позже Джинджер Макшейн принесла Тайгер на подпись какие-то бумаги.
– Бедный мистер Маршалл, – вздохнула Джинджер. – Он выглядит таким усталым. Я рада, что он уезжает.
– Уезжает?
– Я думала, он тебе сказал. Улетает этим вечером на длинный уик-энд. Больше он позволить себе не может. Мистер Йетс как раз заказывал билеты до Нассау. Здорово, правда?
– Отдых ему точно не повредит, – согласилась Тайгер, гадая, почему Хью ничего ей не сказал.
Она подписала письма, просмотрела список поступивших звонков. Разделила его на деловые и личные. Прежде всего отзвонилась по деловым. Среди личных значился и звонок матери. В субботу они собирались встретиться за ленчем. Тайгер предполагала, что у матери изменились планы. Ее это устраивало. Во второй половине дня она позвонила Бобби.
– Тайгер, дорогая, мне ужасно жаль, но я не смогу встретиться с тобой завтра. Улетаю в Нассау на уикэнд. На яхту Уайтни. Я просто не могла отказаться. Ты понимаешь, не так ли, дорогая?
– Разумеется. – У Тайгер засосало под ложечкой. – В Нассау? И с кем ты летишь?
– С Хью Маршаллом. Он не может все время работать, даже если он твой босс, Тайгер. Ему тоже нужен отдых.
Хотя рабочий день еще не закончился, Тайгер покинула кабинет и долго гуляла по Центральному парку. Зимний ветер хлестал по лицу. Вразвалочку никто не ходил, все неслись трусцой, подгоняемые холодом. На скамейки, и то на минутку, присаживались лишь выгуливающие собак. Пожалуй, только теперь, отвлекшись от текучки, Тайгер осознала, как много изменилось для нее и в ней за последние несколько месяцев. И речь шла не только о работе. Далеко не все из того, что она воспринимала как должное, осталось таковым. Взяв на себя ответственность за свою судьбу, она наконец-то повзрослела. Только одно волновало ее, очень волновало. Она не могла отделаться от мыслей о своей матери и Хью Маршалле. У них роман… Смириться с этим будет нелегко.
Тайгер помогла Ги Сен-Дени обустроиться в Нью-Йорке. Его поселили в «люкс», которым «Келлерко» владела в отеле «Карлайл», тот самый, где жила Мартина. Тайгер арендовала для Ги «пежо», чтобы он ездил в Бруклин и обратно в удобное ему время. Но от машины француз быстро отказался, объяснив, что предпочитает такси: он не привык к столь интенсивному движению.
Через несколько дней Тайгер пригласила Ги к себе домой на обед. Она говорила себе, что делает это ради «Келлерко парфюмз», но в глубине души знала, что это не так.
Ги приехал на час позже, все в том же сером костюме-тройке, в котором она видела его в ресторане в Каннах.
– Извините за опоздание. Я решил воспользоваться подземкой, и в итоге уехал на «Шиа-Стэдиум». Далеко отсюда, не так ли? – Ги протянул ей букетик фиалок. – Я купил их так давно, что они замерзли.
– Бедный Ги. Ну ничего, скоро вы научитесь ориентироваться в городе. – Она взяла цветы, поставила в хрустальную вазочку. – Они… они отойдут. Хотите что-нибудь выпить?
– У вас есть «Кампари»?
– Да.
– Тогда с содовой, пожалуйста.
– Сейчас все будет готово. – Тайгер наполнила стаканы. – Как вам Нью-Йорк?
Ги пожал плечами.
– Лучше, чем я думал. Но больше всего мне понравилась… ваша квартира.
– Завтра суббота. Я устрою вам обзорную экскурсию, если сначала вы походите со мной по антикварным магазинам. Здесь еще многого не хватает…
Квартира Тайгер постепенно принимала жилой вид. На одну зарплату не разгуляешься, поэтому пол она застелила китайскими циновками из «Конрана» [43]43
Сеть недорогих универмагов.
[Закрыть], а в гостиную поставила итальянские кресла, корзины для цветов и торшеры, купленные на распродаже в «Блуминдейле». Одну стену украсила французскими акварелями с изображениями экзотических птиц, на которые наткнулась на блошином рынке на Кэнел-стрит. Кухню от столовой отделила японская ширма, подаренная Бобби, которая стоила больше, чем все остальное, вместе взятое.
Над круглым, накрытым томатно-красной скатертью столиком (она купила его в комиссионном мебельном магазине на Гудзон-стрит) Тайгер повесила лакированный японский зонт, отражающий прямой свет люстры. Результат ей нравился, хотя Тайгер понимала, что уют еще наводить и наводить. К примеру, в спальне стояли лишь кровать, подаренная Джейком, да туалетный столик.
– С вами я готов ехать куда угодно, Тайгер. – Ги не отрывал от нее теплых карих глаз.
За обедом они говорили о духах и еде. Тайгер приготовила утку, фаршированную свежими овощами, к которой подала «Спринг маунтинг шардонэ» урожая 1974 года, белое калифорнийское вино. Ги пробовал американские вина впервые. Дегустация прошла успешно. Недоверие на его лице сменилось одобрением, когда он понюхал, а потом пригубил вино.
После обеда, за фруктами и белым бордо, Ги рассказал Тайгер о себе.
– Мой отец был парфюмером, как и мой дед. Я парфюмер в третьем поколении.
– И вы никогда не хотели стать кем-то еще? – спросила Тайгер.
– Хотел… велосипедистом. – Увидев изумление на лице Тайгер, он рассмеялся: – Мечтал о победе в «Тур де Франс». Много тренировался. Видел себя вторым Эдди Мерксом [44]44
Известный бельгийский велосипедист, пятикратный победитель «Тур де Франс», самой престижной профессиональной гонки.
[Закрыть].
– Он велосипедист?
– Да. Я знаю, в этой стране велосипедные гонки не пользуются успехом. А во Франции они очень популярны. Мне хотелось стать знаменитым спортсменом. Думал, что духи… как бы это сказать… не мужское дело.
– Но все-таки стали парфюмером… – Тайгер вновь наполнила кофейную чашечку Ги.
– Думаю, я всегда этим интересовался. Еще маленьким прекрасно различал запахи. Всегда мог сказать, какую рыбу мать принесла с рынка – тюрбо, барабулю или скарпену, даже когда еще не доставал головой до стола и не мог увидеть, что лежит в корзине. И разумеется, в нашем доме всегда стоял запах духов. Поговорка «сапожник без сапог» к нам никакого отношения не имела. Мама любила подушиться.
– Что ж, я рада… что вы поддержали семейную традицию.
Глаза Ги весело блеснули.
– Вы хотели сказать: «Я рада, что вы последовали зову своего носа».
– Не хотела! Наверное, нос у вас действительно такой же чувствительный, как у Сирано! – улыбнулась она. – Я уверена, вы стали бы отличным велосипедистом. Но тогда мы никогда бы не встретились.
– Спасибо, Тайгер. – Ги взял ее за руку. – Между прочим, я оценил вашу тактичность.
– В каком смысле?
Он поднес ее запястье к лицу, втянул носом воздух.
– Это одно из моих творений. В Каннах вы отдали предпочтение другим духам.
Тайгер улыбнулась:
– Пришлось провести небольшое исследование. Это прекрасные духи, Ги.
– Они вам подходят. – Он поцеловал ее запястье. Затем, не отрывая глаз от лица Тайгер, осторожно положил ее руку на стол. – Но вы заслуживаете лучшего. «Джаз» превзойдет эти духи. Потому что я буду думать о вас.
В два часа ночи Тайгер отправила его домой на такси: она не хотела, чтобы он вновь заблудился. Они постояли у окна, ожидая, пока подъедет вызванная по телефону машина. Когда она затормозила у подъезда, Ги привлек Тайгер к себе и поцеловал в губы.
– Не провожай меня, – попросил он по-французски. – Останься у окна, чтобы, уезжая, я мог тебя видеть.
Выйдя на улицу, он помахал Тайгер рукой, потом еще раз, уже через заднее стекло, когда такси сворачивало с Джейн-стрит.
Надо сходить в книжный магазин и запастись руководствами по кулинарии, напомнила себе Тайгер перед тем как улечься в постель. Впереди еще много обедов. Судя по всему, и завтраков тоже.
