Текст книги "Молот Марса"

Автор книги: Мелинда Мёрдок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Давай, Бак, мы ждем тебя, – сказала она, направив ствол на терринов. Вильма стояла на шесть дюймов ниже панели, ограничивающей верхнюю часть тоннеля, но террины были прекрасной мишенью благодаря своему колоссальному росту.

– Возьмем заложника? – спросил Беовульф.

Вильма покачала головой:

– Не стоит. С ним много мороки, а пользы никакой.

– Прости, что вынужден тебя ударить, но мне нужно бежать, – сказал Бак. Он слегка подтолкнул Смирнова и саданул его по затылку кулаком. Смирнов растянулся на бетонном полу. Бак прыгнул в тоннель и привел в движение верхнюю панель, составляющую часть пола. Вильма выпустила в пространство поток лазерного излучения. Свет, разбившись о мощные тела терринов, превратился в сонмы мелких блесток. Они ослепляли, не позволяя терринам обнаружить обидчиков. Когда вход в тоннель закрылся, террины, бездействуя, все еще оставались на прежнем месте.

Бак и Вильма следовали за Беовульфом. Вильма, в отличие от остальных, шла пятясь. Когда позади осталось тридцать метров пути, девушка остановилась и прислушалась. Террины яростно топали ногами над их головами. Им ничего не стоило сдвинуть панель, закрывающую вход в тоннель, и начать преследование. Вильма подняла лазерную пушку и расстреляла стену в конце тоннеля. Образовавшийся после взрыва завал загромоздил вход.

Взрывная волна отбросила Вильму назад, она врезалась в Бака, и они вместе повалились на землю. Во время падения Бак схватил Вильму в охапку, чтобы смягчить ее приземление.

– О, Вильма, – нежно сказал он, – ты так импульсивна. – Бак, невинно моргая синими глазами, ласково погладил Вильму по ноге.

Вильма оттолкнула Бака.

– Ты неисправим, – заметила она, поднявшись с земли.

– Я знаю, – ответила Бак. – Но именно поэтому я столь интересен.

– Может быть, ты собираешься лежать здесь весь день, пока тебя не откопают террины? – ядовито спросила девушка. Несмотря на желчь в голосе, глаза ее смеялись. Бак на самом деле представлял собой очаровательное зрелище – даже с комьями земли, застрявшими в волосах соломенного цвета, и грязным пятном на щеке.

– Вставай! – Вильма протянула ему руку.

Бак схватил ее. В его глазах плясали веселые бесенята. Только что они находились на волосок от смерти, но счастливо избежали ее. Бак был возбужден. Это возбуждение передалось Вильме. На секунду ей показалось, что Бак сейчас снова повалит ее на землю. Она испугалась, но тут голос Беовульфа вернул их обоих к действительности.

– Поторопитесь. Мне еще нужно найти пилота, который доставит меня на «Спаситель».

Бак широко улыбнулся, когда Вильма в буквальном смысле слова поставила его на ноги.

Они двинулись вслед за Беовульфом. Тоннель представлял собой длинный узкий коридор, укрепленный деревянными балками с металлическими подпорками. Проход был рассчитан на одного человека. Беовульф, Вильма и Бак гуськом шли друг за другом. Беовульф впереди. Он задавал темп движению.

– Сколько мы уже прошли? – спросил Бак. Мягкое свечение точечных светильников придавало волосам Бака золотистый оттенок.

– Где-то четверть мили, – ответил Беовульф, с трудом переводя дыхание. Он двигался крепким, уверенным шагом. Сейчас Беовульфу приходилось больше распоряжаться, чем действовать, и он чувствовал себя не в своей тарелке.

– Кто знает, куда выходит этот тоннель? – спросила Вильма. Даже размашистой походкой она едва поспевала за Беовульфом.

– Трудно сказать. Мне кажется, мы двигаемся в северо-западном направлении, хотя и не уверен в этом.

– Разве ты не знаешь, где выход? – Бак едва поверил своим ушам, когда до него дошел смысл услышанного. Он попытался держать себя в руках, но голос, несколько нервный и взволнованный, выдал его.

– В зале заседаний сотни тоннелей, и каждый из них имеет свой собственный выход. Проходы идут во всех направлениях, – сказала Вильма, слегка отдышавшись. – Невозможно держать в голове сведения о том, где начинается один тоннель и кончается другой. Если, конечно, тебя заранее не ознакомят с его месторасположением. Нас не ознакомили.

– И это наталкивает на один любопытный вопрос, – заметил Беовульф, тяжело дыша.

– Террины… – поймал его мысль Бак Роджерс.

– Среди них есть предатели, – пришла к выводу Вильма, вспомнив вероломный поступок Смирнова.

– Я не мог связаться с Доком. Вы обратили внимание? Мешали помехи. Он должен был предупредить нас о предстоящей атаке, – Бак продолжал разговор, гулко ступая следом за Вильмой.

– Главный компьютер НЗО тоже должен был сделать это, – заметила Вильма.

Приглушенный разрыв очередного снаряда заставил всех троих непроизвольно пригнуться. Снаряд упал где-то далеко от тоннеля и не мог повредить его. Но звук разрыва подействовал на Бака, Вильму и Беовульфа как дикий хохот врагов, насмехавшихся над слабым позывом землян к свободе. Им захотелось закрыть уши руками.

– Попробуй еще раз выйти на связь, – предложила Вильма, оглянувшись через плечо.

– Не смей! – крикнул Беовульф и остановился.

– Но почему? Он может помочь нам выбраться на связь, – резонно заметил Бак, наклоняясь к своему персональному переговорному устройству.

– И кто-нибудь еще подслушает ваш разговор, – ледяным тоном вызывающе заметил Беовульф.

Бак медленно кивнул головой:

– Значит, мы предоставлены самим себе. – Он ухмыльнулся. – Мой добрый верный Док! Я привык советоваться с тобой. Помоги мне и сейчас выбраться из этой передряги.

– Но кто это может быть? – требовательно спросила Вильма. Ее карие глаза напоминали два глубоких колодца, в которых мерцала тревога.

– Кто-то из тех, у кого есть разрешение на доступ к линиям связи, – задумчиво проговорил Бак.

– Какая подлость, – сказал Беовульф. Его плечи тяжело колыхались от напряжения.

– Да, здесь действовал специалист, – согласилась Вильма.

– Сколько их у нас? – спросил Бак, снимая паутины с плеча.

– Кончайте… болтать, – Беовульфу было трудно говорить. – Нужно поберечь дыхание. Поговорим позже. – Он медленно пошел дальше.

Трое людей решительно шли по узкому, тускло освещенному проходу. Каждый из них был погружен в свои мысли. Кто-то пробил ощутимую брешь в системе связи Новой Земной Организации. Первый планетарный Конгресс окончился печально. Делегаты должны были получить предупреждение о вторжении и сразу же эвакуироваться. Но предупреждения не последовало. Безусловно, Смирнов имел прямое отношение к тому, что произошло. О наличии тоннелей в Зале Свободы знали практически все офицеры НЗО. Но точное расположение входов и выходов было строго засекречено. Каким-то образом Смирнов разнюхал что к чему – еще одна брешь. На этот раз в системе безопасности. Еще десять минут назад Беовульф мог поручиться за каждого из своих старших офицеров. Теперь он сомневался. Он не знал кому верить.

Романов, льстиво посмеиваясь, наблюдал по монитору за тем, что происходило на Конгрессе. Террины наводнили собой все мыслимое и немыслимое пространство, захватив в плен большую часть делегатов. Романов слышал, как Смирнов заверял публику, что солдаты убивают только по приказу и только в случае крайней необходимости. Романов знал больше. Ему были известны планы РАМ. Делегаты представляли для РАМ интерес только в том случае, если останутся живыми.

Компьютерное детище Мастерлинка, Романов внимательно прислушивался ко всем беседам, которые шли по линиям связи, и фиксировал любую информацию о Баке Роджерсе. Романов знал, что Бак непременно будет присутствовать на чикагоргском Конгрессе, и тут же взял след. Ограниченное пространство, где должен был проходить Конгресс, представляло собой прекрасную ловушку для скользкого как угорь капитана. Романов начал сооружать эту ловушку, считая, что не оставляет Баку Роджерсу никаких шансов.

Он снабдил Смирнова сведениями о том, как устроен зал заседаний. Положение Романова внутри системной структуры Новой Земной Организации давало ему право доступа к разного рода секретной информации. Акция, которую задумал Романов, требовала упорства. Но именно этим качеством и отличался компьютер, запрограммированный на выполнение одной единственной задачи: найти и уничтожить Бака Роджерса.

Как только информация попала в руки Смирнову, Романов понял, что дело сдвинулось с мертвой точки. Он блокировал все линии связи зала заседаний, отгородив его тем самым от внешнего мира и позволив терринам захватить Конгресс врасплох.

Все шло хорошо до тех пор, пока до компьютера не дошла информация о том, что делегаты Конгресса нужны РАМ живыми. Романов чуть не лопнул от злости. Он знал одно: Роджерс должен умереть. Этого требовала программа. Когда компьютер увидел, что террины ворвались в зал заседаний, он начал посылать в пространство грозные импульсы.

Ну а после того, как Романов стал свидетелем диалога между Смирновым и Роджерсом, из его утробы посыпались искры, свидетельствовавшие о том, до какой степени разъярен компьютер. Секунду поразмыслив, Романов-ДОС умерил свои страсти. Он понял, что Роджерса в данной ситуации не достать, и нужно сделать все возможное и невозможное, чтобы сохранить свои позиции в Новой Земной Организации. Романов знал, что Роджерс снова на свободе, но также хорошо он знал и то, что Мастерлинк не заставит себя долго ждать с ответным ударом.

Предаваясь размышлениям о том, что произошло, Романов внезапно осознал всю комичность сложившейся ситуации. Новой Земной Организации придется искать врага в своем стане. Она перестанет доверять всем на свете, но никогда не догадается, что предатель – это компьютер.

Романов снова самодовольно захихикал.

По абсолютно другой связи до Хьюэра донеслось эхо, коим отозвался в эфире смешок Романова. Хьюэр находился во взбешенном состоянии, тщетно пытаясь установить, что произошло с Баком. Тем не менее смешок привлек внимание Хьюэра. Он не смог распознать, чей это голос, но на всякий случай занес его в свой файл, чтобы потом идентифицировать. После этого Хьюэр опять попытался выйти на связь с Баком. Напрасно. Канал по-прежнему был забит помехами.

Бак, Беовульф и Вильма пробирались вдоль стены к наружному входу в тоннель. Отверстие было маленьким, один на два метра. Пол в тоннеле был завален битым кирпичом, блокируя вход. Отверстие находилось как раз на уровне глаз Бака Роджерса. Снаружи оно было замаскировано каменной стеной, но снаряды, посылаемые на Землю ударными захватчиками РАМ с невыносимой регулярностью, разрушили стену. Вдоль отверстия жалко свисал кусок покореженной жести, служивший некогда крышей для какого-то самодельного жилища. Сквозь свободное пространство проема в тоннель заглядывал кусочек синего неба. Бак вскрикнул от неожиданности, увидев, как в небо величественно взмыл гелиоплан терринов.

Он был близко. Настолько близко, что от вращающихся лопастей несущего винта в лица беглецов ударили волны пепла и мелкой трухи. Корабль поднялся в воздух. Ветер стих. Вильма тихо засмеялась.

– Вот так удача, – с иронией в голосе сказала она. – Ты хоть знаешь, где мы находимся?

– Боюсь, что да, – ответил Беовульф, стряхивая налет сажи с волос.

– Может быть, сходить на разведку? – спокойно спросил Бак.

Вильма с иронией посмотрела на него.

– Мы находимся в нескольких метрах от гелиодрома терринов. Местность должна кишеть ими.

Бак сдавленно засмеялся.

– Я думаю, это неплохое прикрытие для нас. – В его голосе было не меньше иронии, чем в глазах Вильмы.

– Согласен, – ответил Беовульф. – Нет лучшей возможности спутать наши следы, чем привести их к терринам. Они не станут обшаривать свои собственные владения.

– Наверху кто-нибудь есть? – спросил Бак. – Террины Смирнова, видимо, зашли в тоннель именно через этот проем. Не исключено, что они выставили возле него охрану.

– Я ничего не вижу, – пробормотал Беовульф. Он снял с пояса портативный сканер, установил его на работу в близком режиме и, рискуя быть замеченным, осторожно высунул его наружу. Никто не схватил Беовульфа за шкирку и не призвал к ответу. Он спокойно перемещал сканер дугообразным движением. Сканер не фиксировал наличие живых существ в ближайших нескольких метрах. Беовульф опустил руку.

– Сканер показывает, что рядом пусто.

Бак подошел к проему и остановился прямо возле куска края жести, который болтался в воздухе. Он перешагнул через огромный камень, уперся руками в узкие стены и поискал ногой место, куда можно ступить. Осторожно подтянувшись, Бак просунул голову в свободное пространство, стараясь не зацепиться за острый угол. Он избегал лишних движений, чтобы не скатиться вниз.

Бак, прищурившись, смотрел на яркое солнце, от которого уже отвык. Местность впереди была чистой. Позади себя он не услышал шума оползающего щебня, но это ничего не значило. Обломков было так много, что они вполне могли осесть вниз бесшумно. Очевидно, террины были настолько уверены в своих силах, что даже не потрудились выставить охрану вблизи стратегического объекта. Как Вильма уже заметила, гелиодром находился в нескольких метрах от них. Он не пострадал во время бомбежки, был цел и невредим. Летное поле было покрыто гладким блестящим пластиком. На нем находились три стартовые площадки для «стрекоз», две из них пустовали. Пилот корабля, оставшегося в одиночестве, развалился в своем кресле. Крышка аварийного люка и дверь грузового отсека были открыты. Холеный экстерьер корабля изобиловал различным оружием. Сзади был подвешен термоядерный реактивный двигатель.

– Вильма, – прошептал Бак.

Вильма вздрогнула от неожиданности – шипящий шепот Бака слегка напугал ее. Чтобы удержать равновесие, она схватилась за его плечо.

– Что возят эти крошки? – спокойно спросил Бак.

– Обычно два экипажа, – ответила она. – Если идут на задание. Один занимается гироскопическими пусковыми установками, другой – вот этими маленькими лазерными пушками. – Она показала на пушки, которые со злобным, словно у самих терринов, видом пристроились на брюхе корабля. – Еще есть несколько человек для прикрытия снайперов.

– Куда все подевались? – спросил Бак. Его голубые глаза смотрели с угрозой.

– Может быть, идет пересменка экипажей. Или дозаправка топливом, – медленно ответила Вильма, читая мысли Бака.

– Не вижу топливопроводов.

– Может быть, их сейчас монтируют. – Вильма явно подыгрывала Баку.

– Может быть. – Несмотря на обстоятельства, Вильме, с ее тонкой фигуркой, было уютно рядом с Баком.

– Вы когда-нибудь летали на этой штуке? – спросил Бак, посмотрев сперва на Вильму, затем на Беовульфа.

– Пару раз, – уверенно ответила Вильма.

Бак соступил с маленькой насыпи из битого пластикрита, которая некоторое время служила ему своего рода ступенькой, и увлек Вильму за собой. Восстановив равновесие, Вильма пошла следом. Бак протянул ей руку. Перекинув через плечо свою пушку, девушка вцепилась в Бака.

– Кажется, тебе был нужен транспорт? – обратилась она к Беовульфу.

Командующий вооруженными силами НЗО с интересом ожидал, чем окончится этот разговор. Он знал, на что способна Вильма и тем более Бак. Беовульф всю свою жизнь посвятил ратному труду и прекрасно знал цену боевым качествах этой парочки.

– Вы меня уговорили, – сказал он, взмахнув тяжелой лазерной пушкой, которая совсем недавно принадлежала террину.

Бак решил дождаться, когда штурмовики, носившиеся над городом, промчатся мимо, выпустив по Земле парочку снарядов. Наконец где-то рядом послышались взрывы. Земля содрогнулась. Потоки пыли и оторванные куски пластикрита взмыли вверх, дождем осыпавшись на тоннель. Под завесой пыли и мелкого камня, летящей в воздухе, Бак, пригибаясь к земле, с оружием наперевес, кинулся к гелиодрому. Вильма неотступно следовала за ним.

Три террина неожиданно выбрались из хижины, где находился их командный пункт. Они были без оружия. Увидев наведенные на них пушки, террины замерли. Сейчас они могли рассчитывать только на свои защитные костюмы.

– Вперед! – закричал Бак своим товарищам.

Вильма помчалась к гелиоплану, стреляя на ходу. Путь был свободен. Пучком лазерного излучения она выбила дверь гелиоплана. Пилот испуганно подался назад, прикрывая глаза рукой. Однако он быстро овладел собой и попытался включить зажигание. Не получилось.

Вильма навалилась на него всем телом. Метким ударом она снесла его на пол. Террин не вышел ростом по сравнению со своими собратьями, однако силы ему было не занимать. Он оттолкнул Вильму, поднялся и с грозным видом двинулся на нее.

Бак видел, что Вильма попала в бедственное положение. Он направил лазерное излучение сначала на трех терринов, превратив одного из них в свечной огарок, затем, в крутом развороте, выстрелил в лицо пилоту. Тот, пронзительно закричав, рухнул ничком. Вильма забралась в пилотское кресло.

Пилот оставил включенным роторы корабля, и сейчас они работали на холостом ходу. Вильма вторично запустила их, сдерживая напряжение. (Одно неверное движение – и с кораблем могло произойти неизвестно что.) Роторы быстрее замолотили воздух, и Вильма прокричала своим товарищам:

– Скорее сюда! Сейчас или никогда!

Беовульф, лежа на животе рядом с Баком, услышал зов Вильмы. Он потянул Бака за рукав синей униформы и показал на корабль.

– Я слышал, – сказал Бак, повысив голос. – Иди первым. Я прикрою тебя.

Беовульф не послушался. Он вскочил на ноги, послал прощальный выстрел в сторону оставшихся двух терринов и лишь потом побежал. Он ловким движение бросил свое оружие в отсек для грузов, а затем сам последовал за ним. Как только Бак оказался в корабле, Беовульф с грохотом захлопнул дверь и подал знак Вильме. Она кивнула, и корабль, слегка покачиваясь, оторвался от земли.

На летном поле догорал террин, которого в последний момент достал лазер Беовульфа. Уцелевший страж РАМ что есть мочи мчался к укрытию, понимая, что все еще представляет собой удобную мишень для Бака. Бак, упершись ногой в переборку корабля, не удержался и послал очередь лазерных импульсов в сторону удаляющейся туши.

«Стрекоза» поднялась в воздух, Беовульф облегченно перевел дыхание, улыбнулся и сказал:

– Пока все хорошо.

ГЛАВА 5

«Стрекоза» неподвижно зависла в небе. Вильма пыталась понять, как функционирует ее организм. У девушки не было большого опыта полетов на этих аппаратах, и поэтому гелиоплан, которым она управляла, все время норовил завалиться набок. Когда Вильма в очередной раз выводила гелиоплан в горизонтальное положение, над обглоданным снарядами каркасом некогда величественных зданий показались ударные захватчики. Шесть боевых единиц. Вильма не сразу заметила их – шум роторов гелиоплана заглушал рев двигателей кораблей РАМ. И, только когда штурмовики пронеслись над «стрекозой» в опасной близости от работающих лопастей, едва не коснувшись ее, Вильма вздрогнула от неожиданности. Под действием реактивной струи «стрекоза» закачалась из стороны в сторону. Вильма принялась бороться с управлением, выравнивая корабль. Бак и Беовульф пытались удержать равновесие, мертвой хваткой вцепившись в распорки фюзеляжа.

– Освободите трассу! – рявкнул в эфире чей-то голос. – Командир четырнадцатого звена ударных захватчиков РАМ обращается к «стрекозе» Б-97. Придерживайтесь малых высот!

Приказы командира летного звена РАМ не произвели на Вильму ровным счетом никакого впечатления. Ее аппарат, легко рассекая пространство, мчался вперед. Внизу, на земле, мелькали груды превращенного в порошок булыжника – все, что осталось от центра Чикагорга. Сосредоточившись на своих обязанностях, она не замечала ничего вокруг. Ей удалось удачно избежать встречи с еще одной группой штурмовиков и твердой рукой вести корабль по сильно пересеченной воздушной местности. Баку и Беовульфу в это время было не по себе.

С высоты птичьего полета они с ужасом взирали на опустошенный город. Те, кто волей случая остались в живых, ползали по кучам обломков как пауки, пытаясь найти хоть какое-нибудь убежище. Многие умирали прямо на ходу, так и не найдя крова, где могли бы спокойно отойти в мир иной. «Стрекоза» пролетела над женщиной, погребенной под насыпью из пластикрита. Была видна только ее голова. Когда-то женщина была, видимо, красива сейчас же гримаса ужаса обезобразила ее лицо. Дети, захваченные атакой врасплох, валялись на улицах, словно окровавленные тряпичные куклы.

Бак вспомнил фильмы о второй мировой войне, которые видел однажды. Нацисты учинили точно такую же расправу над завоеванными государствами, как сейчас РАМ над Землей. «По мертвой улыбке на его губах, я понял, что мы – в аду», – вспомнилась Баку фраза из какой-то слышанной им раньше поэмы.

Беовульф смотрел на вздыбленную землю пустыми глазами. Он привык сражаться, привык терять, привык к смерти. Во всяком случае, он думал, что привык. Но масштабы бесчинства РАМ над Землей, из которой Марс высосал все соки, ошеломили Беовульфа. Он знал образ мышления РАМ. Знал, что все крупные города на Земле сегодня пострадали. Их постигла участь Чикагорга. И все же это была не атака, а лишь нечто похожее на нее. НЗО не представляла собой опасности для РАМ. У нее не было нужной техники. Не было людских ресурсов. РАМ располагала этим сполна. Теперь НЗО, получив хороший урок, должна задуматься над своими дальнейшими действиями. Может быть, хитростью захватить основные военные объекты РАМ, попытаться взять заложников в лице представителей его исполнительной власти…

Захваченная врасплох, Новая Земная Организация не в состоянии одолеть РАМ. Чтобы победить, ей нужны союзники.

«Стрекоза» покинула пределы Чикагорга. Мимо опять промчалась стая штурмовиков, сея вокруг смерть и разрушение. Вильма направила гелиоплан вдоль выжженного плато, окружавшего город. Его поверхность была ровной, с растущими там и сям редкими пучками травы. Земля согревалась на солнце и не замышляла зла.

– Атака осталась позади, – заявила Вильма.

– Увези нас поскорей отсюда, – попросил Бак.

– Но куда? – Вильма проверила показания приборов, чтобы убедиться, что их никто не преследует.

– К месту, которое в шутку зовут Армией Спасения. На «Спаситель», – прокричал Беовульф, нетерпеливо вскакивая с места.

– Почему ты решил, что я смогу доставить туда корабль? – громко бросила Вильма, не поворачивая головы. – На тот случай, если ты еще не заметил, – наше транспортное средство не годится для полетов в космосе.

– В двух градусах к западу от города, в Чикаверне, есть запасное взлетное поле, – напомнил Вильме Беовульф.

Вильма, вспомнив об этом, кивком поблагодарила Беовульфа и изменила курс корабля.

– Чикаверн? – переспросил Бак. Он никогда не слышал этого названия.

– Воронка от взрыва на окраине города. Говорят, в этом месте когда-то находилась подземная компьютерная сеть РАМ. Это было 200 лет тому назад. Никаких записей не сохранилось. Но, по моему мнению, РАМ взорвала свою сеть еще раньше. Осталась громадная воронка. – Беовульф нахмурил брови. Он надеялся, что это место не пострадало от бомбежки.

– И у вас там спрятан космический корабль? – Бак приблизился к Беовульфу.

– Да… Должен быть, – сказал Беовульф.

«Стрекоза» сделала круг над Чикаверном.

Воронка двухсотлетнего возраста увеличилась в размерах: прямо в нее угодил снаряд. Ничего другого вокруг не было видно.

– Оставим эту идею, братцы, – сказал Бак. Его густой баритон был хорошо слышан даже среди шума роторов.

Вильма через плечо посмотрела на друзей. Выражение ее лица говорило лучше всяких слов.

– Нужно уходить отсюда, – подал голос Беовульф.

Вильма кивнула головой и направила корабль в сторону от Чикаверна, пытаясь набрать высоту. Они летели к отдаленной горе, маячившей впереди. Вильма хотела привести «стрекозу» к одному из самых секретных тайных убежищ Новой Земной Организации. Такие места, а их было несколько, обычно находились в глубинках, подальше от центров, где всегда разворачивались главные события. И потому РАМ не возился с ними. Когда Вильма подвела корабль к горе, ее из без того плохое настроение стало еще хуже. Откуда ни возьмись, словно рука судьбы, перед ними появился крейсер РАМ третьего поколения. Его корпус пурпурно ярко блестел в солнечных лучах, тупой нос был направлен прямо на «стрекозу».

Вильма увела свой корабль в крутой поворот.

– Проклятье, – пробормотала она.

Крейсер замер на месте. Вильма оторвалась от него и хотела пустить машину наутек, но мощный заряд энергии, посланный кораблем РАМ к двигателям системы стыковки гелиоплана, блокировал путь.

Вильма начала тормозить, и гелиоплан опустился на землю прямо перед крейсером, совершив двадцатиметровое падение в воздухе.

– У меня складывается впечатление, что это был обряд заклания, – сказал Бак, усевшись в кресло второго пилота.

Страсть Бака эксцентрично выражать свои мысли всегда поражала Беовульфа.

– Они увидели меня, потому что были совсем близко, – сказала Вильма, пытаясь унять дрожь. – Женщины не летают на кораблях терринов.

– Можно попробовать перехитрить их? – сказал Бак.

– Ни в коем случае!

– Ну почему не попытаться? – резонно заявил Бак. – Они не станут стрелять.

– Интересно, почему это?

Никто не ответил на вопрос Вильмы, потому что «стрекоза» неожиданно дернулась вперед.

– Что это? – спросил Бак, сидя перед приборной доской.

Вильма начала манипулировать приборами, ее широкий лоб сморщился от усердия.

– Это тянущий луч! – ответила она. Вильма включила питание, роторы заработали быстрее, корабль вздрогнул и поднялся в воздух. Бак заметил, что дверь грузового отсека крейсера медленно опустилась вниз. Вильма попыталась вывести корабль из-под действия луча. Всех тряхнуло.

– Бесполезно, – сказала девушка. – Бросаю управление, иначе мы разобьемся. – Она поставила на минимум рычаг управления двигателем и откинулась в своем кресле.

– Вот так? Ты сдаешься на милость врагу? – с вызовом спросил Бак.

– Если этого не сделать, корабль рассыплется на мелкие кусочки, а все мы станем трупами, – сказала она.

– Думаю, ты все же не сдаешься, – твердо сказал Бак, удовлетворенный мужеством, которое он услышал в голосе Вильмы. – Мы должны найти какой-то выход из этой передряги.

Гелиоплан медленно двигался к грузовому отсеку крейсера. Его роторы глухо урчали, едва удерживая корабль в воздухе. Когда «стрекоза» подплыла к открытому люку, Вильма отключила двигатели.

– А мне показалось, что ты сделала это уже раньше.

Вильма посмотрела на Бака. В уголках ее губ заиграла улыбка.

– Ты – как пират, знаешь очень много всяких штучек, – небрежно сказала она. – Не последняя из них – умение завести в ангар аппарат, потерявший управление.

«Стрекоза» заполнила собой грузовой отсек крейсера РАМ. Обстановка вокруг была напряженной и какой-то странной. Сигнальные огни не горели. Даже пираты никогда не позволяли себе такого. Дверь грузового отсека задраилась. Все погрузилось в темноту.

– Так, – сказал Беовульф. Его голос эхом отозвался в пустом помещении. – Кажется, мы попали в ловушку.

Внезапно включились сигнальные огни. Вильма, Бак и Беовульф прикрыли глаза руками, защищаясь от яркого света. Бак услышал потрескивание расползающегося металла и пластигласа.

– Черт побери! – сказала голос, который мог принадлежать только одному человеку на свете.

– Барни? – спросил Бак.

– Это вы, капитан, – удивился Барни, предпринимая еще одну попытку оторвать дверь гелиоплана.

– Что ты здесь делаешь? Вот это удача! – сказал Бак.

– Увидел, что они шныряют поблизости, и отправился следом, – проворчал Барни, имея в виду ударных захватчиков РАМ. Он боялся, что сейчас Бак спросит о Хауберке. После нескольких попыток Барни все же удалось сорвать с петель дверь аварийного выхода гелиоплана.

Вильма соскочила на палубу крейсера.

– Как вам удалось изменить цвет корабля? – спросила она. – Раньше «Деляга» был черным, как этого требовали лучшие традиции пиратов. Сейчас же он сиял пурпурным цветом.

– Это все за счет защитной оболочки, – сказал Барни. – Конии сделал ее красной.

– Здорово сработано, – сказал Бак, когда в дверном проеме гелиоплана появился Беовульф. – Но почему вы не вышли на связь с нами?

– РАМ, – однозначно ответил Барни.

Беовульф, рассматривая в упор гиганта, стоящего перед ним, согласно кивнул головой.

– Над городом полным полно штурмовиков, – сказал он.

– Мы не хотели рисковать, – пробурчал Барни. Его глаза смотрели сердито. Волосы были всклокочены.

Беовульф все еще не мог оторвать взгляд от пирата. Он никогда не встречался с Барни лицом к лицу, но репутация Барни была хорошо известна окружающим, даже тем, кто его лично не знал. Барни взглянул на командующего вооруженными силами Новой Земной Организации сверху вниз, решил, что у того не все дома, и повернулся к своему капитану Баку.

– Вывези нас отсюда, Барни, – приказал Бак.

– На «Спаситель»? – спросил пират.

– Правильно.

Беовульф выбрался из кабины гелиоплана и спрыгнул на палубу крейсера.

– Мы должны попасть в резервацию незамеченными, – предупредил он. – Это тот случай, когда мы не можем позволить себе делать ошибки.

Барни проигнорировал замечание Беовульфа и направился к мостику «Деляги».

– Он прав, – сказал Бак вдогонку. – Гони во весь дух!

– Бак! – позвал кто-то слабым, но резким голосом. Все подпрыгнули на месте, услышав его.

– Док! – ответил Бак, хватаясь за свое портативное переговорное устройство. – Куда ты подевался?

– Я собирался спросить у тебя то же самое, – ответил Хьюэр.

– Я уже несколько часов кряду пытаюсь связаться с тобой. Мешали помехи. Очень сильные.

– Помехи? Ты имеешь в виду, что не мог выйти на нас через компьютерную систему? – Бак посмотрел на Вильму, потом перевел взгляд на Беовульфа.

– Вот именно. Вся свободная зона Чикагорга забита помехами. Вы только сейчас попали в район, куда не распространяется их действие.

– Встретимся в резервации, Док. И найди причину помех.

Бак опустил воротник, к которому было прикреплено переговорное устройство.

– Я уже взялся за это. – Хьюэр прекратил связь.

Бак посмотрел на друзей:

– Кажется, наша работа создана прямо для нас.

Из глубины Нью-Йорка, превращенного в обугленные руины, ползла женщина. Она потеряла много крови. Кровь сочилась из множества мелких порезов и глубокой рваной раны на щеке. Глаза женщины ничего не выражали. Она была оглушена, но все-таки двигалась.

Цепляясь ногами за куски пластикрита и старого кирпича, она с трудом преодолела участок, покрытый вырванным из земли булыжником. Лодыжки женщины были изодраны в клочья и темны от крови. Руки распухли до такой степени, что стали неузнаваемы. И все-таки женщина двигалась.

Казалось, что она не слышит ни свиста лазерных бластеров, который то и дело раздавался из снующих вокруг «стрекоз» терринов, ни глухих разрывов бомб, сбрасываемых захватчиками. Женщина наткнулась на кажущееся безопасным место за выступом стены и спряталась там. Ее дыхание было глубоким и прерывистым. Сейчас она отдохнет и снова двинется в путь. Если не умрет. Пока не умрет.