Текст книги "Дикая кошка (СИ)"
Автор книги: Мелек Челик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
– Туда нельзя.
– Где Шэфин? – без предисловий спросил командор. Отцом называть его, я даже в мыслях не могла. Даже если сейчас докажут, что он мой родитель, все равно, для меня это чужой человек, то есть рентианец.
– Я здесь, – в помещение вошел улыбающийся мужчина с живой бородой. Цвет его кожи от моего не отличался, разве что, на голове растительности не было. Я даже не сразу поняла, что щупальца, которые свисают с подбородка, это продолжение его. Но они шевелились, и этот факт не оставлял места сомнениям.
– Сможешь сделать тест на отцовство? – сразу перешел к делу командор, имя которого я так и не спросила. И если честно, мне это не так ужи интересно, но все же удивилась, услышав его из уст доктора.
– Рэлвид, это она? – на меня пристально посмотрела пара абсолютно черных глаз, без белков.
– Она, – почему-то вздохнул родитель.
– Сейчас, – хозяин лаборатории метнулся к шкафу и вынул оттуда небольшую шкатулку.
Водрузив ее на стол, док сначала велел мне прикоснуться к платине посередине. А когда я это проделала, мои действия повторил он. Тот, кого я в любом случае отцом признавать не собиралась. Прибор ожил. На нем замельтешили какие-то цифры, которые я не успевала прочесть. А спустя несколько долгих минул, в последний раз пиликнул и, вспыхнув красным, замер.
Я даже подалась вперед, чтобы увидеть, что высветит экран. Но ничего, кроме света, не было видно. И, тем не менее, вздрогнула, когда Шэфин произнес:
– Результат положительный, она ваша дочь.
– Это ничего не меняет, – вставила я, грозно глядя на папашу, теперь уверена, что мой. Но ненависть к нему никуда не исчезла.
– Юридически, ты еще не совершеннолетняя, – вдруг произнес он, – и распоряжаться тобой, я имею полное право.
– Мразь! – не выдержала я и ринулась в атаку. До боли захотелось разукрасить его спокойное лицо так, чтобы надолго запомнил.
Вот только меня он с легкостью остановил. Убрав руки за спину, он поднял меня на руки, не испытывая от этого ни малейшего дискомфорта и вынес из лаборатории. А по дороге, как бы я не старалась его задеть, не получалось. Слишком легко он держал меня. Причем, руки мои и вовсе одной левой сжимал и я, не смогла избавиться от захвата, даже используя все номера Сваржа. Теперь стало ясно, что там, на станции, командор просто позволил ударить себя. А сейчас, я только хуже себе сделала. И сломанные пальцы болеть начали снова, да так, что у меня едва получалось лицо держать. Хотелось выть. Причем не столько от боли, сколько от бессилия, которое мне не понравилось. Особенно, когда я вот так далеко от своих друзей.
Меня не слишком ласково уложили на диван в комнате, где оставили ранее и, развернувшись, вышли. Отреагировала я мгновенно и, не обращая внимания на жуткую боль, схватила первый попавшийся предмет и запустила следом. Вот только вместо встречи с головой папаши, деревянный табурет со стуком разбился о закрытую дверь. А потом, в наступившей тишине, отчетливо услышала, как щелкнул замок. Все-таки запер.
Ярость накрыла с головой. Я, не задумываясь, схватила с журнального столика графин с водой и отправила в полет. Правда от приземления того о вертикальную поверхность, во все стороны полетели брызги води вперемешку с осколками, но зацикливаться на этом не стала. Следом полетели стаканы. Потом я добралась до бара, который к несчастью родителя, еще и оказался полным.
Нет, пить я не собиралась. Не тогда, когда меня везут во вражескую территорию. А потому, всех бутылок постигла та же участь, что и первый погубленный мною сосуд. Помещение заполнил сильный запах алкоголя. Но вентиляция здесь работала отменно, поэтому, недостатка в кислороде я не испытывала.
А между тем, разбивать было уже нечего и я, снова опустилась на тот злополучный диван и с шипением развязала фиксирующую повязку, которая уже не выполняла свои прямые обязанности. Пальцами шевелить было проблематично, кисть стремительно разбухала. Если не принять меры, заживать будет долго.
Стиснув зубы, я вставила кости на места, а потом, не обращая внимания, на обильные слезы, зафиксировала все той же повязкой. Забыла я, оказывается, как это больно. И, вот сейчас, я позволила чувствам вырваться из-под жесткого контроля. Я заплакала. Впервые за долгое время.
Но слезы быстро высохли. Не время раскисать.
Вытерев лицо, я встала. Подошла к двери и забарабанила по ней. Сидеть взаперти мне не хотелось. Нужно было чем-то занять себя. А выдавать то, что свайдер с собой, я не собиралась.
Вскоре дверь открылась, и в проходе появился все тот же невозмутимый командор. Тот самый, который мой отец. Он посмотрел на учиненный мною беспорядок, нахмурился и грубо спросил:
– Что?
Отвечать не стала. Обогнув замершего посреди дверного проема, родителя, я вышла и снова направилась в центр управления. Донимать капитана вопросами мне никто не запретит. Я хитро улыбнулась. Вот сейчас настроение начало стремительно подниматься. Но длилось это недолго. Стоило вспомнить о друзьях, которые наверняка уже сбились с ног, разыскивая меня. А может им сообщили? Но эту мысль я отвергла сразу. Никому нет дела до группки сирот. В этой жизни. Во всех мирах. Каждый за себя.
Я вошла в помещение, где, как и в прошлый раз, работа кипела полным ходом и, увидев пустующее кресло капитана, не задумываясь, села. А подошедший хозяин, поперхнулся воздухом, но не произнес и слова.
А я, мельком взглянув на него, уставилась в монитор перед собой. Многие показатели были мне знакомы, но я все же не всезнайка, а потому, через несколько секунд указав пальчиком, спросила:
– Что это?
– В других уже разобралась? – усмехнулся тот.
– Считаете, что я несмышленая, избалованная девчонка? – ехидно спросила я, и добавила: – Ошибаетесь.
– Что это? – повторил он мой вопрос, наугад указав на один показатель.
– Давление двигателя, – не задумываясь, ответила, даже не поднимая головы и следя за изменениями.
– А это? – похоже, меня решили проверить.
– Энергетическое поле, – произнесла, все так же, не отрывая взгляда от экрана.
– Для чего оно нужно? – верно, это экзамен.
– Чтобы излучаемое двигателем тепло не распространялось, – медленно произнесла я и посмотрела на своего собеседника. Точнее он был не один. Рядом обретался мой новоиспеченный родитель, но которого смотреть желания не было. Я опустила голову и снова посмотрела на монитор, отслеживая малейшие изменения.
– Это давление топлива, – мужской палец указал мне на непонятные данные, – а это, подача охлаждения.
– Ясно, – я внимательно изучала данные.
– Знаете норму? – спросил мужчина, при этом в голосе больше насмешки не было.
– Угу, – не стала я тратить время на любезности, и указала пальчиком на цифры, – вот это норма.
– Правильно, а вот здесь немного превысили, нужно сообщить в машинное отделение, чтобы приняли меры.
Я протянула микрофон капитану, но тот мягко отказался.
– Если вы заняли это кресло, будьте добры, возьмите на себя и это.
Ха, он думает, таким образом, меня напугать. Да я всегда – за. Вот только окружающим знать об этом не нужно. Правда был маленький вопрос, его я и озвучила.
– По какому каналу?
Усмехнувшись, мужчина набрал и передал мне, а я, в свою очередь сообщила, что уровень подачи газа превышен и, нужно принять необходимые меры. Немного басовитый голос даже не спросил, кто это с ним говорит, молча, выслушал и отключился.
Ну что же, теперь меня никто избалованной не считает. И вообще, смотрят с уважением. Командор в первое время наблюдал за мной, потом куда-то исчез. Но искать его взглядом, даже не подумала. Пусть катится во все четыре стороны. Я снова углубилась в мир показателей и расчетов.
Полет продлился около трех дней.
Оказывается, что родная планета находится далеко. А корабль, именуемый гордо «Метеором» летел на сверхзвуковой скорости. С каждой секундой я все больше отдалялась от друзей, которые в свое время стали для меня семьей. Но звонить им я пока не решалась. Мало ли, отследят звонок, потом еще и отберут единственное средство связи.
Ночевала я в той самой разгромленной комнатке. Правда, к моменту, когда уставшая я вернулась туда, там уже было убрано. Даже запаха не было. Что несказанно обрадовало.
А когда мы подлетели к планете, мы с командором пересели в небольшой шатл и начали спуск. Мне было безумно интересно, куда это мы прилетели, но, пришлось подавить в себе любопытство и, пристегнувшись, терпеливо ждать приземления. А спустя четверть часа, я почувствовала, как шатл мягко приземлился и двигатели замолкли.
Несколько секунд понадобилось на то, чтобы привыкнуть к земному притяжению, а потом уверенно поднялась на ноги и двинулась к выходу. Его, кстати, уже успели открыть. И я вышла.
В первый момент, мне показалось, что я ослепла. Яркие солнечные лучи били прямо в глаза и, из-за этого не сразу заметила, где мы находимся. Платформа, на которую приземлился шатл, расположилась на холме, с которого открывался восхитительный вид на море. Или океан? Кто его знает? Но красиво.
Позабыв обо всем и о том, на каких условиях прибыла сюда, я залюбовалась открывшейся взору красотой. Вот и исполнилось мое желание побывать на море. Жаль, только я не рада этому.
Пока я задумчиво смотрела на горизонт, кто-то мягко взял меня за локоть. От неожиданности я дернулась и чуть не двинула ему в живот, но мою конечность вовремя скрутили, отчего я зашипела, и повели к какому-то транспорту. Я бы даже не посмотрела на него, если бы не заметила, что тот бесшумно парит в пятидесяти сантиметрах над землей. Вот тогда я и присмотрелась к странному сооружению, предварительно вырвав из захвата родителя руку. В эти дни мы с ним в диалог не вступали. Я вообще его всячески избегала, правда деться некуда было, все же корабль. В открытом космосе.
И вот сейчас, когда он снова сделал мне больно, напомнив тем самым о своем существовании, ненависть побежала по венам, сжигая все светлое во мне. Еще никогда мне не хотелось кого-то лишить жизни, как в этот момент.
– Долго еще стоять собираешься? – не выдержал командор.
Отвечать не стала. Бросив ему взгляд полный ненависти, я первая открыла дверцу и села на одно из свободных сидений. А их было четыре. Первые два заняли отец и водитель, я оказалась сзади. И это даже хорошо, так как не придется терпеть взгляды родителя.
Ехали мы в абсолютной тишине. А так как наш овальный транспорт крышей не обладал, у меня была возможность смотреть по сторонам и ощущать на лице дуновение свежего ветерка с привкусом соли и с запахом водорослей. Я догадалась сразу, что это за запах, так как в свое время изучала морскую экосистему. Там было подробно описано, что такое водоросли, и какими в целом бывают морские обитатели. Почему-то в голове всплыли именно эти научные работы.
В раздумьях я не заметила, как мы подъехали к огромному особняку. Я даже не удивилась, увидев столь богатую обстановку. Мой папочка другого и не приемлет, наверное. Губы невольно скривились в презрительной улыбке. Что еще ждать от великого командора, который даже не потрудился поговорить с дочерью, а привез как животное на заклание. Внутри меня снова поднялась волна ненависти. И она бурлила во мне весь путь, что я прошла до дома, невольно отмечая то богатство, которое было недоступно мне в детстве. Но я молчала. Не о чем было говорить.
Навстречу нам вышли слуги и высокая женщина, рентианка, с сединой на висках. А судя по тому, как рабочие остановились немного позади нее, я поняла, что эта женщина занимает не последнее место здесь. А потом, когда папаша подошел к ней и, поцеловав ей руку, обнял, я резко остановилась. Когда же он назвал ее мамой, мои подозрения подтвердились.
– Это она, – женщина внимательно посмотрела на меня.
– Она, – сухо подтвердил родитель.
– Девочка моя, – рентианка шагнула в мою сторону. Я тут же отступила на два шага.
Бабуля поняла, что обниматься я не собираюсь и жестом пригласила войти. Сопротивляться не стала, да и выбора особо не было. Не пойду сама, заставят.
Огромный холл, явно старого здания, встретил меня прохладой. Вокруг сновали слуги в специальных костюмах, горничные со стопками белоснежного белья.
Я замерла, разглядывая интерьер, моего будущего дома. Правда, надолго задерживаться здесь я не собиралась. Хотя, чую, жить мне в этом доме точно не позволят. Я посмотрела на лестницу, которая вела на второй этаж и двинулась туда. Вот только незаметно исчезнуть мне, конечно же, не позволили.
– Александра, – позвал меня суровый командор, стоя в дверном проеме, который, судя по креслам на заднем фоне, вел в гостиную.
– Ты знаешь мое имя? – язвительно спросила, подходя ближе.
– Перестань хамить, и заходи, – мне указали в сторону бежевого дивана, – нам нужно поговорить.
– О, мать Родительница, – я театрально закатила глаза, – ты все же снизошел до нас простых сметных.
Меня наградили тяжелым взглядом и, молча закрыв дверь, заняли кресло напротив. Я же, откинувшись на спинку, осмотрелась. Находились мы в довольно большом помещении, в котором у стен расположились шкафы со всякой мелочью, типа посуды или вышитых платочков.
Стены классические, белые. Окна с тяжелыми темно-зеленными гардинами, были панорамными, через которые можно бесконечно любоваться видом на море. И я бы смотрела, но рядом сидел отец и этот факт раздражал.
– Как ты меня нашел? – начала я первая, так как командор все еще думал.
– Я был поблизости, когда генералис сообщил, что в академии появилась рентианка.
– И ты понял кто я? – не скрывая яда в голосе, поинтересовалась я.
– На нашей планете очень строгий учет рожденных полукровок, – все еще не показывая эмоций, ответили мне.
Хмыкнув, я снова посмотрела в окно. Потом, когда немного успокоилась, повернулась к своему собеседнику.
– Значит, все мужчины рентианцы способны держать свой член в штанах, кроме тебя? – не смогла я не спросить.
– Осторожней с выражениями, девочка, – резко произнес папаша и я, удовлетворенно улыбнулась, значит задела его.
– А кто тебе позволил меня забрать из академии? – все же решила продолжить я.
– Мне не отказывают, – высокомерно сообщил командор, – и твои документы я забрал, как только отправил доказательство того, что ты моя дочь.
– Мерзавец! – закричала я, вскакивая с места. – Ты отнял у меня друзей, а теперь еще и мечту?
– Сидеть, – отец тоже встал на ноги, – эту междоусобойную войну не я начал, но мне приходится закончить.
От его громкого заявления я села обратно.
– И как же ты закончить ее собираешься? – яд в голосе все же присутствовал.
– Ты должна выйти замуж за одного представителя из клана белых кошек.
– Почему? – из праздного любопытства, поинтересовалась я
– Это твой долг, чтобы спасти свой клан черных кошек.
– Вот значит как? – я снова вскочила на ноги. – Я обязана, да? Долг, видишь ли, так? А где они были, когда я голодала в приюте? А когда мне пришлось воровать, чтобы не уснуть голодной? Или когда на меня натравили собак, а потом изрезанными пальцами, всю ночь пришлось зашивать порванную одежду, где вы были, а? – закричала я, то сжимая, то разжимая кулаки.
– Какой еще приют? – свирепо спросил отец, тоже вскакивая со своего места.
– Тот, где я выросла, – пришло время откровений. Получи и распишись, папочка.
– Где Виолета? – самообладание все же отказало командору, так как на его лице все же отразилась эмоция. Он был в недоумении.
– Умерла она, в ночь, когда я родилась, – устало произнесла и села на место. Вдруг захотелось спать.
– Как? – потрясенно прошептал суровый командор.
– Не выдержал молодой организм такой нагрузки, – не удержалась я и съязвила, – думаешь, почему я тебя извращенцем называю.
– Выбирай выражения, – снова пригрозили мне.
– Даже не собираюсь, ты обесчестил шестнадцати летнюю девушку, наградил ее ребенком…
– Это было случайностью! – не выдержал папаша и громко продолжил: – Мы даже поженились, но она сбежала!
– Она твой договор с другим таким же извращенцем увидела! – воскликнула я, и добавила: – Договор о браке.
– В любом случае, ты выйдешь замуж завтра в полдень, – отрезал отец, – все уже решено.
Я стиснула кулаки с такой силой, что зажившие кости затрещали, и меня пронзила адская боль. Кажется, я их опять сломала. Но этого кроме меня никто не увидел. Отец, продолжавший гипнотизировать взглядом окно, на меня не обращал никакого внимания. И это продолжалось бы долго, если бы не закончилось мое и без того не безграничное терпение.
– Может, проводите меня в комнату, командор?
Он ощутимо вздрогнул и, кивнув, пошел в сторону выхода. Молча, последовала за ним. Наговорилась уже, хватит.
Мы быстро поднялись на второй этаж, прошли по коридору с красным ковром-дорожкой и вошли в комнату, в самом его конце.
Меня сразу же оставили одну. А когда дверь закрылась, меня снова заперли. Но бросаться предметами я не стала, просто пошла в ванную и, включив воду, вытащила свайдер.
Подруга ответила сразу после первого гудка.
– Ты где? – голос ее был крайне взволнован, и я понимала, правда ничего изменить была не в состоянии. Пока.
– На Рентиане, – со злостью произнесла я, – папаша меня нашел.
– Знаю, – показала свою степень осведомленности эльфаинка, – тут все об этом и говорят, что рентианку с силой увезли.
– Ну да, было дело, – криво улыбнулась, глядя во взволнованные глаза близкого для меня существа, – но по морде он получил знатно, – не смогла не похвастаться я.
– Узнаю свою Али, – тоже улыбнулась девушка.
В этот момент кто-то выхватил из рук девушки свайдер. На экране высветилось лицо Кеарза. Причем под его глазами залегли тени. Хотя, у всех они были, за спиной друга сели Олдвин и Дейрик.
– Как ты? – хорошо хоть не начал сначала.
– Сейчас в порядке, но свадьба уже завтра в полдень по местному времени, – более спокойно произнесла я.
– Слишком спешит, – будто прочитав мои мысли, задумчиво сказал Кеарз, – это плохо, мы не успеем.
Только сейчас замечаю, что находятся они в помещении с темно-серыми стенами. Не такими, как на станции. Да и комнатка маленькая.
– Где вы? – с подозрением поинтересовалась я.
– Мы со Сваржем летим в Рентиан, – подтвердил мою догадку парень, – вот только лететь нам неделю.
– Но мы прибыли сюда за три дня, – не смогла не заметить я.
– Тоже мне сказала, – усмехнулся друг, – корабль командора быстрее и современнее.
– Я вам скину координаты, – предложила я, но в этот миг кто-то вырвал свайдер у друга и я, увидела своего наставника.
– Александра, – начал он, – они знают, что у тебя есть свайдер?
– Нет, – машинально ответила я.
– Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул мужчина, – как только будет возможность, связывайся с нами, мы звонить не будем, чтобы не выдать.
– Завтра свадьба, – повторила я, чувствуя, как волна гнева и ненависти снова поднимается во мне.
– Успокойся, – правильно угадал мое состояние Сварж, – пока ничего не предпринимай и наблюдай.
– Я так и делаю, – заверила я тех, кто сейчас находился по ту сторону экрана. Сердце заныло. Хотелось к ним. Туда, где от меня ничего не требовали.
– Мы связались с местной мафией, – продолжил между тем наставник, – они согласились с нами сотрудничать.
– Как? – не поняла я.
– Контрабандисты из Рентиана заключили с нами сделку и помогут вытащить тебя оттуда, – обрадовал он, но увидев, как просияло мое лицо, поспешил остудить пыл, – не показывай это никому, иначе помешают.
– Поняла, – уже более серьезно ответила я и в этот миг, кто-то постучал в дверь.
Причем постучали в дверь спальни, то есть этот кто-то не вошел. Правда мотивы понять не могла, ведь открыть я в любом случае не смогу. Но все же выключила воду, спрятала свой единственный аппарат для связи и вышла.
– Александра, я могу войти, – послышалось из-за закрытой двери и я, поняла, что это просто дань уважения, а не необходимость.
– Входите, – обреченно ответила я, присев на постель и занялась фиксирующей повязкой на руке, которая перестала выполнять свою прямую обязанность.
А между тем щелкнул замок, и в спальню опасливо вошла бабушка. В руках она держала большой конверт из плотной бумаги, классически белого цвета. А подойдя ко мне и присев на краешек постели с белоснежным покрывалом, протянула его мне.
– Что это? – взяв в руки и повертев, спросила я и не спеша открывать.
– Твои новые документы, – лаконично ответила мать моего отца, – теперь ты официально рентианка.
– К чему такая спешка? – все же не смогла не спросить я, продолжая разматывать повязку. Взгляду открылся живописный синяк, который снова начал распухать и наливаться цветом.
Пока рассматривала повреждения, рядом кто-то ахнул. В недоумении посмотрела на свою бабулю. Она что, никогда синяков не видела? Это я и озвучила.
– Твоя рука сломана, – тихо произнесла она, – я вызову доктора.
– Не стоит, – я усмехнулась, – лучше верните мне свободу.
– Увы, не в наших силах это, – горестно вздохнула женщина, – боюсь и у тебя, особо выбора нет.
– Может, уже объясните, – потребовала я, – а то принимаете меня за дитя малое, которое не может ничего решать.
– Я так не считаю, – тут же попыталась убедить меня моя собеседница.
– Так что это за история, – вернула я тему в прежнее русло, а то сейчас пойдут розовые сопли. А меня не то настроение чтобы выслушивать чужой лепет о том, что меня любят и тому подобное. Все равно не поверю.
– Твой дед увлекался азартными играми и проиграл часть земель, а потом, когда протрезвел, обратился в суд. Клан белых кошек посчитал это оскорблением, и нанесли ответный удар. Они начали похищать наших женщин и мужчин. С первыми обращались как с продажными девками, а вторых оправляли на каторгу. Никому не удалось вернуться оттуда. А когда твой отец поступил в Академию, ситуация стала невыносимой. Еще и выяснилось, что он женился на девушке из какой-то отсталой планеты. Он попытался унять конфликт и с помощью юристов, договорились о браке между представителями нашей семьи и их. А так как никого из свободных не было, жребий пал на тебя.
– Как трогательно, – не смогла не заметить я.
– Я тебя понимаю…
– Ничего вы не понимаете, – вспылила я, резко надавив на сместившиеся кости и начала с ожесточением накладывать уже поднадоевшую повязку.
– Тогда расскажи, – попросили у меня. Причем именно ей дерзить не хотелось.
– Нечего рассказывать, – буркнула я, – мне пришлось прорываться сквозь трудности всеми известными способами, и думаете после всего, что пережила, соглашусь выйти замуж за какого-то великовозрастного озабоченного извращенца?
– Мужчины клана белых кошек, а особенно в главенствующей семье, отличаются красотой и ослепительно белыми волосами.
– Мне от этого должно стать легче? – все же не смогла не съязвить. – Я даже не знаю кто он?
– Не волнуйся, – улыбнулась бабуля, показав здоровые и крепкие зубы, украшенные парой клыков, – он не великовозрастный извращенец.
– И на том спасибо, – я откинулась на подушки и, подхватив конверт, открыла и вытащила бумагу.
Оказывается мое имя рода – ден Сахр, то есть я уже не Бохен. И когда только успел? Хотя, ему же не отказывают. Я усмехнулась и вытащила еще и удостоверение личности, тоже на новую фамилию. Оперативненько, ничего не скажешь.
В этот момент наблюдавшая за мной бабушка осторожно заговорила:
– Александра, тебе нужно платье на завтра.
– Спасибо, воздержусь, – резко ответила я, продолжая изучать документы межгалактического образца.
– Девочка, поверь, то, что ты выходишь замуж, это еще не конец, – начала она, – ты можешь договориться с ним и, если он позволит, завершить учебу.
– А потом что? – резко спросила я, откинув в сторону бумаги. – Вернусь домой и стану примерной женой? Займусь вышивкой?
– Я не это имела в виду, – пролепетала женщина, растерявшись от моей воинственности.
– А что? – я пытливо посмотрела ей в глаза. – Вы же сами сказали: «если позволит».
Ответом мне стало молчание. Я поняла, что жить на этой планете добровольно уж точно не буду, и всеми способами постараюсь покинуть ее. Даже порадовалась, что у меня есть такие друзья. Правда ради них я бы сделала то же самое, и даже больше.
– Александра, – снова обратилась ко мне бабуля, – позволь снять с тебя мерки и я закажу одежду, у тебя ведь с собой ничего нет.
– Нет, – согласилась я и встала на ноги.
На меня тут же направили сканнер, а через мгновение мы могли любоваться моей проекцией посреди комнаты. Мать моего отца начала нажимать на кнопочки и одежда на мне начала меняться. Она постоянно спрашивала, нравится ли мне то или другое и отмечала что-то в своем свайдере. Потом пришел черед платьев. Похоже, она твердо решила облачить меня в это белое безобразие с кружевами. Я отказывалась от любой модели, которую надевали на меня, точнее ту, которая висела в пространстве. Но через некоторое время, мне это надоело, и я выбрала первое попавшееся. В любом случае завтра не мой день, так что не имеет значения, что надену. Бабушка только хмыкнула и, отметив его, выключила проектор и покинула меня. Я вздохнула с облегчением. Не люблю, когда мне что-то навязывают.
И пусть у меня сейчас выбора особо нет, и как говорил Сварж, нужно не действовать, а наблюдать, я не сдамся. С этими мыслями я подошла к окну и выглянула наружу. А там было на что посмотреть. Живописный пляж, такой, какой я раньше только на картинах видела. Спокойное синее море и корабли. Много кораблей. Справа, чуть вдали крутой утес, на котором тоже много трехэтажных домов. Даа, богатые живут всегда лучше тех, кто стеснен в средствах.
Тут моя дверь снова открылась и вошла девушка с подносом. Тарелки были накрыты железными крышками, а потому, увидеть что там, я не могла. Но это ненадолго. Она поставила все на прикроватный столик и, убрав крышки, не говоря и слова, ушла. М-да.
Как только закрылась дверь, я тут же села на небольшой пуф и с наслаждением начала уплетать мясо с овощами. Никогда не страдала потерей аппетита и не понимаю тех, которые в стрессовых ситуациях отказываются от еды. Глупышки, да именно в такие моменты организму нужна поддержка. Так что покончила с этим я быстро и, выпив стакан сока, промокнула губы салфеткой и встала.
После сытного обеда все кажется, не так страшно. А может я просто подобрела?
А проснулась я внезапно с осознанием того, что меня усыпили. В комнате царил полумрак, а подойдя к окну, я обнаружила, что это рассвет. Ругательства сами вырвались. Захотелось крушить, ломать, чтобы знали, что нельзя так поступать. Но я сдержала в себе этот порыв. Не время истерить.
Я еще некоторое время простояла у окна, наблюдая, как яркое дневное светило появляется на горизонте и плавно устремляется вверх. А потом кто-то осторожно вошел в комнату и я, с удивлением обнаружила, что это мой родитель.
– Александра, – произнес он и замолчал.
Что хотел сказать командор, я не знала, но с интересом ждала продолжения. Но он молчал.
– Если вам нечего сказать, зачем вы здесь? – ехидно поинтересовалась я.
Суровый военный потоптался немного на месте, потом подошел и молча, протянул небольшую черную бархатную коробочку. В такие обычно ставят драгоценности.
И я оказалась права. В футляре оказался великолепный набор из ожерелья и сережек в форме цветов, переплетающихся между собой. Выполнены они были из белого золота и усыпаны изумрудами. Должна признать, красиво.
– Что это? – я вопросительно посмотрела на отца.
– Мой подарок, – коротко ответил тот.
– Решил откупиться подарками? – не без сарказма спросила я, кивнув на драгоценности.
– Просто подарок, – с нажимом произнес отец и вышел.
Несколько мгновения я смотрела ему вслед, а потом резко захлопнула крышку коробочки и бросила ее на постель. Не нужно мне от него ничего.
Хотя, я вернулась и, взяв в руки футляр, открыла и снова посмотрела. Красивые. Такие, наверное, дорого стоят. Идея сформировалась в голове сама собой.
Через некоторое время пришла вчерашняя девушка с подносом.
– Надеюсь, на этот раз там ничего нет? – подходя к ней, вкрадчиво поинтересовалась я, – иначе вернусь и ты, будешь первая, кому я отомщу.
Она ощутимо вздрогнула, но поднос не уронила и аккуратно поставила его на столик.
– Не я добавляла снотворное, – произнесла она, опустив голову и тем самым подтвердив мои догадки.
– Кто? – я подошла ближе и нависла над ней.
– Ваша бабушка, – пискнула она и начала пятиться, – это было сделано, чтобы вы смогли нормально отдохнуть.
Что ж, логично.
Я отступила назад и тем самым перестала пугать и так нервную прислугу моего отца или бабули. Кто их разберет? Я вот если и вернусь сюда, то только для того, чтобы отомстить. Чтобы стало им уроком. А пока я думаю и веду себя тихо, ровно настолько, насколько позволяет мой характер. А он у меня не сахар и если кому не нравится, пусть топает лесом, ну, или в горы. Это как ему удобно будет. У меня для таких, даже палец специальный есть.
Эти мысли заметно приподняли мое настроение. Я пошла в ванную и, включив воду, проверила свайдер. Там было короткое сообщение от Реллин: «Мы тебя восстановили в академии». День стал прекрасней. Я перевела свой аппарат связи на беззвучный режим и, спрятав его, умылась.
Настроение улучшилось настолько, что даже предстоящая свадьба не могла его испортить. Насвистывая любимую песенку, я вернулась в спальню и с аппетитом съела свой завтрак. А потом… потом пришла бабушка со штатом прислуги и стилистов.
– Пора, – произнесла она и в душе что-то дрогнуло.
Не хочу. Но пришлось.
Через пару часов я была облачена в платье. Белое. С множеством кружев и ленточек. Ненавижу! Но свайдер я смогла незаметно спрятать в лифе этого одеяния из преисподней. И какой извращенец только придумал это недоразумение. В нем неудобно не то, что двигаться и что-то делать, но и сидеть и то настоящая пытка. Не понимаю тех, кто мечтает надеть подобное платье. От былого хорошего настроения, увы, остались одни воспоминания.
Они еще и собрали мои волосы. Соорудили на голове что-то, что я с легкостью назвала бы птичьим гнездом. А потом еще и спросили, нравится ли мне. Они что шутят? Конечно же, нет! Но я кивнула, мол, все хорошо. Даже на макияж не обратила внимания. Пусть отыгрываются.
А когда настал час «икс» пришел отец. Он внимательно оглядел меня с ног до головы и, пройдя к постели, взял оттуда небрежно брошенные украшения и, подойдя, надел ожерелье мне на шею. Правда с серьгами возникла небольшая заминка, так как я их отродясь не носила и соответственно отверстий для них не имела. Немного подумав, командор закрепил их на ожерелье.
– Это чтобы не пропали, – пояснил свои действия он, а потом добавил: – Пора.
Готовые сорваться с языка слова, вдруг все застряли в горле. А я вдруг по-новому посмотрела на своего родителя. Нет, прощать его так легко я не собиралась. Но все же, любопытно стало, зачем такая забота? Недолго думая, озвучила мелькнувшую в голове мысль.
