Текст книги "Обманутая в бикини"

Автор книги: Мелани Стайлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 18

Гордон лежал, вытянувшись на постели. И ноги, и руки были крепко привязаны к медным стойкам различными предметами Зоиного туалета. Она, смеясь, заявила, что наконец-то и им нашлось какое-то применение. Молодой человек все еще не мог поверить, что согласился на это. Однако винить было некого, кроме самого себя. Пигмалион чертов. Сам себе сотворил чудовище, сексуальную террористку.

– Ну как, нравится? – поинтересовалась Зоя, проскальзывая в спальню в своей любимой оранжевой футболке.

Действительно, как не понравиться! У нее уже было два оргазма, а у него – ни одного. Гордон уже сожалел о том, что показал ей, как останавливать извержение простым нажатием в правильном месте.

Ее сегодняшние игры положили конец мечтам о том, что она в него влюбится. Предыдущие три дня Гордону казалось, что чувства Зои начинают выходить за рамки чистого вожделения. Она ни разу не сказала ему «нет». Он мог обладать ею в любое время и в любом месте. Этим утром она вдруг призналась, что ее преследует настойчивая фантазия быть привязанной к кровати, и Гордон чрезвычайно возбудился. Потом Зоя заявила, что все еще не настолько ему доверяет, и, если он не возражает, она бы охотнее привязала его самого.

Естественно, после всего, что здесь было, он уже не возражал. Он настолько разошелся, что согласился бы, чтобы его привязали к вертелу и поджарили на раскаленных углях!

И вот теперь он распростерт на кровати и совершенно беспомощен. Ягненочек на заклании.

Она вовсе в него не влюблена. Она просто свихнулась на сексе!

Гордон зажмурился и застонал, когда Зоя забралась на кровать и вновь оседлала его.

– Бедный старый приятель, – сказала она, прижимая его твердый, как копье, инструмент к животу. – И бедный старый Гордон. Ты ведь помнишь, как полезно уметь ждать, помнишь? – сказала она, улыбаясь, а потом нагнулась к нему и принялась долго, тягуче, томительно целовать в губы, и ее язык был соблазном не меньшим, чем змей в Эдемском саду.

Потом Зоя остановилась, и Гордон протестующе застонал.

– Проси пощады, – потребовала она сквозь зубы.

– Никогда! – возмущенно ответил он.

– Ладно. – Она улыбнулась, соскочила с кровати и ушла.

Гордон завопил бы и начал бы трясти кровать, если бы ему позволила гордость. Зои не было примерно двадцать минут, и за это время возбуждение Гордона более или менее улеглось. Но когда он увидел, что она принесла целый поднос колотого льда, то, что улеглось, снова восстало.

– Не-е-ет, – промычал он.

– Как это нет? – невинным голосом поинтересовалась Зоя. – Ты ведь не знаешь, что я собираюсь делать.

Но он знал, потому что сам делал это вчера. Прикладывал кубики льда к ее соскам. И к другим местам тоже. Зоя улыбнулась, взяла кубик в рот и снова забралась на кровать.

Гордон заскрипел зубами, пытаясь не закричать, но чувства захлестывали его целиком, готовые выплеснуться наружу, их невозможно было сдержать. Ласки со льдом ему пришлось пережить в первый раз, а это оказалось то еще испытание. После начального шока эрекция спала, но ненадолго. Лед растаял, а Зоя не прекращала своих усилий. Она продолжала делать то, что, как ей прекрасно было известно, нравилось Гордону больше всего, и все ближе и ближе подводила его к оргазму.

Он не мог поверить, что она сделала это снова: опять прервалась, в самый последний момент он выругался. И не один раз. Зоя состроила невинную гримасу и изумленно уставилась на него:

– Неужели тебе не нравится? Я-то была в восторге, когда ты мне это устраивал. Теперь я поучу тебя ждать. Поверь, это окупится в самом конце…

– Не могу больше, – признался Гордон, ужаснувшись, что, если она продолжит в том же духе, он не просто взмолится о пощаде. Он потеряет самоуважение.

– Ну вот, надо было просто сказать, – пожала плечами Зоя. – Я бы ничего не сделала, если бы знала, что тебе это не нравится. Может быть, ты хочешь, чтобы я тебя развязала?

Хотел ли он этого?

– Нет, – признался Гордон. Он никогда еще не был настолько взволнован, настолько возбужден, как сейчас. – Пока нет. Но, пожалуйста, Зоя. Просто займись со мной любовью. По-настоящему.

Любовью?

Зоя отшатнулась. За всю неделю он ни разу не произнес это слово. Предательское тепло стало горячей волной подниматься внизу живота, и Зоя поспешно напомнила себе, что это всего лишь слова, к тому же произнесенные мужчиной. А разве хоть один мужчина знает, что такое заниматься любовью? Это был только секс. И все.

Так в чем же дело? Если он желает называть это любовью, она не против. Пусть, черт возьми, говорит что ему заблагорассудится. Устраивать скандал из-за одной глупой фразы? Ну уж нет.

– С удовольствием, – прошептала Зоя и потянулась за одним из презервативов, что лежали наготове на столике у кровати. В следующую секунду презерватив уже красовался на подобающем ему месте, ведь Зоя стала экспертом в таких операциях.

– Сними футболку, – хрипло сказал Гордон, когда Зоя уселась на него сверху. – Я хочу видеть тебя всю.

Ей не следовало исполнять его прихоти. Лучше издевательски улыбнуться и напомнить Гордону, что он не в том положении, чтобы приказывать ей. Но было что-то в его голосе, в глазах, что заставило Зою подчиниться. Она скрестила руки и медленно-медленно стала стягивать футболку, а потом отбросила ее в сторону. Встав на колени, она еще немного посмотрела ему в глаза, а потом коснулась обеих грудей.

– Боже, не делай этого. Не делай, когда я снаружи. Пожалуйста, возьми меня внутрь, пожалей…

Пожалеть? О какой жалости может идти речь? Тем не менее Зоя сделала то, о чем он просил. Гордон глубоко вздохнул от удовольствия и закрыл глаза. Как раз вовремя. Потому что, когда она взяла его глубоко в себя, что-то произошло с Зоей, что-то очень тревожное.

Волна прокатилась по ее груди, и на глазах выступили слезы.

«Все эта глупая фраза о любви, – с отчаянием подумала она. – Ну зачем он ее произнес? Почему не использовал другое выражение, которыми так смачно пользовался, говоря о сексе всю неделю? Зачем ему потребовалось приплетать сюда любовь?» Разозлившись, она начала двигаться на нем так, как он ей показывал, отчаянно пытаясь сфокусироваться на чем-либо, кроме секса. Физически это было даже лучше, чем раньше, но эмоционально она чувствовала себя разбитой и опустошенной. Внезапно ей расхотелось держать его в своей власти. Она захотела оказаться внизу, и чтобы они обнимали друг друга, а их губы слились в поцелуе. Нежности, а не разврата настойчиво требовало сердце.

Зоя застонала от неудовольствия. Черт! Она все-таки влюбилась в этого мужчину. Вопреки здравому смыслу и всем ее благим намерениям. Любить его было неразумно, но тем не менее так реально. Ужасно, мучительно и реально.

– Зоя? – опомнился Гордон, открыв глаза. – Милая, почему ты остановилась?

О, как ей хотелось, чтобы он не называл ее «милой»! Одно слово – как острый нож в сердце, потому что все это насквозь фальшивое.

– Просто даю твоему приятелю передохнуть, – равнодушно пояснила она.

– Ему не нужен отдых, – застонал Гордон. – Ему нужна ты.

– Правда? А на следующую неделю он сумеет подыскать себе другую?

Он недоуменно уставился на нее, и внезапно Зоя поняла, что так просто он ее не отпустит. Она была для него чем-то большим, нежели просто женщиной для секса на ближайшие несколько дней. Она была его сексуальной рабыней, готовой удовлетворять его самые дикие желания двадцать четыре часа в сутки.

Сердечко ёкнуло, прежде чем она снова принялась за дело. Он же не знает, что ты его любишь, напомнила себе Зоя. Будь сильной. Будь уверенной. Другого удобного случая показать, из какого теста ты сделана, больше не будет. Это сейчас он лежит на спине и не в силах пошевелиться.

– Только не напускай на себя огорченный вид, – насмешливо добавила она и вернулась к прежнему ритму. – Такому мужчине, как ты, не понадобится много времени, чтобы подыскать мне замену.

– А если я не хочу замену?

– Нельзя иметь все, что хочется, Гордон, такова жизнь, – безжалостно заметила Зоя, продолжая двигаться. – Я лично это усвоила хорошо. Странно, что ты этого не знал. На деньги всего не купишь, разве ты не в курсе?

– Я знаю, но я… О-о-о… – Он застонал, а потом его лицо исказила судорога.

Все понятно. Она слишком сильно сжала мышцы внутри. Но надо же было что-нибудь сделать, чтобы он замолчал.

– Прекрати болтать, – сухо потребовала она. – Закрой глаза и расслабься.

«И оставь меня в покое», – добавила она про себя.

К сожалению, он так и сделал.

Зоя никогда так не ненавидела свой оргазм.

– Я иду ловить волны, – сказал Гордон и подождал, не скажет ли Зоя что-нибудь в ответ.

Но она лежала на животе, обхватив руками подушку, спиной к нему. Она так валялась с тех пор, как раз вязала его. Заявила, что устала и хочет вздремнуть.

– Ладно, – проговорила Зоя, даже не пошевелившись, – развлекайся.

Гордон бросил взгляд на ее обнаженную спину, а затем решительно развернулся и вышел из комнаты, недоумевая, что, черт возьми, с ней стряслось. Когда он впервые встретил ее, она была настоящей лапочкой, не то что теперь. Грубая, циничная, помешанная на сексе сучка.

– Нельзя иметь все, что хочется, – злобно повторил он ее слова, выходя на крыльцо. – Надо же, какая мудрость!

Сильный порыв ветра оторвал Гордона от мрачных размышлений. Поглядев на потемневшее небо и грозовые облака на горизонте, он понял, что с юга идет шторм. Ничего, он пройдет пешком до «Рыбацкого пляжа». Идти долго, но это неважно. Ему нужно побыть пару часов подальше от Зои.

Прислонив легкую доску к веранде, Гордон снял с крыши грузовичка другую, старую, надежную, и ступил на песок. Он подумал, а не вернуться ли, чтобы предупредить Зою, куда он идет, но потом решил не нагнетать лишнее напряжение.

Ведь она все еще будет дома, когда он вернется. Еще не добрала свою дневную дозу оргазмов.

Еще долго после его ухода Зоя тихо плакала в подушку.

Как она могла оказаться такой дурой и влюбиться по уши? Как можно было так вляпаться? Снова наступить на те же грабли! Девушка вздохнула и села на постели, свесив ноги на пол. Ну и где его дурацкая футболка? А ее сумочка?

Ага, на стуле в кухне.

Зоя достала мобильник и пробежала список оставленных ей сообщений. Айрис звонила и попросила перезвонить как можно скорее. Значит, что-то случилось.

– Айрис, это Зоя. Я получила твое сообщение.

– Извини, что беспокою тебя в выходные, – начала Айрис. – Знаешь, терпеть не могу быть черным вестником, но ведь кто-то должен это сделать… Ты должна узнать, что творится у тебя за спиной.

– Я догадываюсь. Ты видела Сола с Дэйзи. Такой блондинкой, с пышным бюстом и роскошными губками, да?

– Так ты знаешь?

– Я поймала Сола на месте преступления на вечеринке в прошлое воскресенье. Я с ним сразу же порвала, так что не волнуйся. Я знаю, что творится у меня за спиной. Даже осмелюсь предположить, что это происходит уже довольно давно.

– Извини, Зоя. Я просто не могла поверить, пока не увидела эту отвратительную тварь вместе с Солом в бассейне. Обвивалась вокруг него, как пиявка. А он был вдребезги пьян. Меня это шокировало, и я даже сказала ему об этом. Если бы ты слышала, в каких выражениях он мне ответил! И все это на людях… А с тобой все в порядке? – озабоченно спросила Айрис.

– Все отлично, – солгала Зоя.

– Слушай, тут такое дело… Я была так потрясена поступком Сола, что не могла удержаться и говорила только об этом. Ну, в общем, при Логане сказала, как ты, должно быть, расстроена, и тут у него на лице появилась такая улыбочка… Подозрительная, одним словом. Когда я спросила его, в чем, собственно, дело, он заявил, что ты нашла кое-кого получше, чем Сол, и если, мол, он понимает хоть немного в жизни и в любви, ты вернешься на работу очень довольная. Я надавила на него посильнее и вытянула имя этого принца на белом коне. Это Гордон Винсент?

– А что, по-твоему, Гордон Винсент не похож на принца? – грустно поинтересовалась Зоя.

– Так это правда? У тебя с ним роман?

– Не роман. Так, скорее повестушка. Ничего серьезного.

«Если не считать того, что мое сердце разрывается на части», – добавила Зоя про себя.

– Ты уверена? Логан считает, что Гордон настроен весьма серьезно.

Сердце Зои подпрыгнуло и упало. Но всего на секунду.

– Логан – романтик.

– А ты нет?

– Уже нет.

– Ох. Это жалко.

Зоя опешила:

– Что значит – жалко? Разве не ты говорила мне, что я дура романтическая?

Айрис виновато вздохнула:

– Наверняка говорила, когда речь шла о Соле. Но Гордон Винсент! Этот достоин романтического отношения. Ужасно сексуальный парень. И вовсе не такой жестокосердный, каким его изображали газеты.

– Не такой? – удивилась Зоя.

– Слушай, я, конечно, не настолько хорошо знаю Гордона Винсента. Он был клиентом Логана. Но у меня нюх на прирожденных сучек. Так вот, в той самке, что затащила Гордона в суд, я ее опознала безошибочно. Она, кстати, сначала попыталась нанять для защиты меня, но я отказалась. Она невероятно нечистоплотна и непорядочна, но при всем том – умная лгунья. А Гордон, наоборот, был непростительно честен, отказался соврать даже в мелочи со скамьи подсудимых и признался, что переспал с ней. А затем очень глупо добавил, что всего один раз. Никто в зале суда ему, конечно же, не поверил, кроме Логана.

– А Логан, можно подумать, поверил, что это правда.

– Да, представь себе. Кто-кто, а Логан – хороший знаток мужской натуры, если, конечно, мужчина не голубой.

– Хм.

– Я не буду тебя спрашивать, насколько Гордон хорош в постели. Я очень рада узнать, что ты вовсе не рыдаешь по Солу. Хотя жаль, что между тобой и Гордоном ничего серьезного. Может, ты просто не даешь ему шанса? Если он такой лапочка…

Зоя благоразумно промолчала, и Айрис поняла, что разговор пора заканчивать.

– Ну ладно, пока, Зоя. Будь умницей.

Зоя повесила трубку, покачала головой и нахмурилась. Да, в этом мире сложно удержать что-то в тайне. Она, конечно, предполагала, что Айрис станет наводить справки и рано или поздно все узнает. Но чтобы она имела такое четкое мнение о характере Гордона… Учитывая цинизм ее начальницы и ее прохладное отношение к моральным качествам всех представителей мужского пола, Зоя была склонна принять ее слова за чистую монету. Гордон, наверное, в самом деле был пострадавшей стороной в том процессе, и это объясняет, почему он с такой неохотой рассказывал Зое о себе, когда они встретились впервые.

Внутри у Зои что-то перевернулось: ей пришло в голову, что, может, и насчет серьезных намерений Гордона Айрис права. Конечно, он и ей, Зое, говорил, что настроен серьезно. Но настроен на что? А если она действительно не давала Гордону шанса?..

Все вздор. Ей снова придется страдать, если она даст ему шанс и признается, что любит его. Но разве дело не стоит риска?

Раскат грома прервал ее невеселые мысли. Встревоженная, Зоя поспешила на крыльцо и опешила при виде того, как резко изменилась погода. Свинцовые облака заволокли небо, заслонили солнце, резкий ветер взбивал в пену волны, которые с грохотом обрушивались на песок.

Бегло оглядев поверхность океана, Зоя нигде не обнаружила Гордона. Она прекрасно знала, где он обычно ловил волны, но его там не было. Там вообще никого не было. И на пляже тоже.

Начался дождь. Крупные капли забарабанили по земле. Зоя свесилась с крыльца, пытаясь заглянуть за угол дома, где бок о бок стояли ее машина и желтый пикап Гордона. Раз его автомобиль на месте, значит, он не уехал. Значит, отправился кататься на серфе.

Зоя так сильно вцепилась руками в поручни, что у нее побелели костяшки пальцев. Расширенными от ужаса глазами девушка еще раз оглядела поверхность океана. И снова никого не увидела.

Внезапно до нее дошло, что волны на море не просто большие, а гигантские, смертельно опасные. Зоя вспомнила предательское течение, что тащило ее на скалы в ту памятную ночь. Не мог же он сам…

Забежав внутрь, она поспешно натянула попавшиеся под руку шорты, потом бросилась к двери, слетела по ступенькам и понеслась по мокрому, пузырящемуся песку к скалам, не обращая внимания на дождь. До скал Зоя добралась очень быстро, но там пришлось поневоле замедлить бег и осторожно ступать по скользким камням. Но и с возвышения никого не было видно.

Следующие полчаса девушка, как безумная, бегала вдоль кромки воды. Она промокла до нитки, но вернуться домой просто не могла. Если бы можно было попросить кого-то о помощи, она непременно это бы сделала, но «Уединенный пляж», как назло, обезлюдел. На гостевой парковке не стояло ни одной машины. И все домики были пусты. Будний день, ничего удивительного.

В отчаянии Зоя стала внушать себе, что Гордон просто отправился погулять. Однако, кричало все ее существо, он вернулся бы, как только начался ливень, а ведь времени прошло довольно много. Зое стало казаться, что с ним случилось что-то непоправимое, и от боли нестерпимо защемило сердце.

Что, если больше никогда не будет возможности сказать ему, как сильно она его любит? Что, если все, что между ними происходило, закончится трагично?

В отчаянии Зоя вернулась домой и схватила телефонную трубку. Если с Гордоном что-то случилось, ему уже ничем не помочь. Тем не менее она решила позвонить в местную службу спасения и уже набрала номер, когда услышала, как снаружи по дорожке едет машина. Бросив трубку, Зоя выскочила на крыльцо, спрыгнула на землю и побежала за угол.

Раздолбанный грузовик остановился, не доехав до парковки, и с пассажирского места на мокрый песок спрыгнул Гордон.

– Спасибо, дружище! – прокричал он, забирая с крыши свою доску.

– Нет проблем, – ответил водитель. – Пока, Гордон.

Машина развернулась и уехала.

– Что с тобой? – спросил Гордон, заметив вымокшую до нитки Зою. – Решила искупаться в одежде?

Зоя глядела на него, даже не зная, что делать. Ей хотелось одновременно и убить, и зацеловать Гордона.

– Свинья! – бросила она ему. – Я искала твой труп!

И разрыдалась.

Глава 19

Гордон застыл на месте. Она действительно за него волновалась, думала, что потеряла его! Он ей вовсе не безразличен!

Отбросив в сторону доску, молодой человек в два прыжка покрыл расстояние между ними и обхватил Зою за плечи.

– Ты права, я безответственная свинья. Я просто пошел прогуляться. Надо было тебя предупредить, но я так разозлился… Думал, что тебе на меня наплевать и что тебе нужен только секс. Но ведь это неправда, да, милая? Скажи, что я прав. Скажи…

Он взял Зою за подбородок и поднял ее голову, чтобы заглянуть девушке в глаза, такие прекрасные, такие глубокие… В них застыл неподдельный страх. И еще любовь.

– Не бойся признать это, – нежно проговорил Гордон. – Я не причиню тебе боли, как Сол. Я люблю тебя, Зоя. Всем сердцем. Я никогда не говорил этого ни одной девушке. Я знаю, ты считаешь меня дешевкой, примитивным соблазнителем. Понимаю. Все из-за того судебного процесса. Но… Я, правда, не такой.

– Расскажи, что там случилось, – тихим голосом попросила Зоя.

– Я познакомился с Дженни на вечеринке. Мы разговорились. Когда она сказала, что только что потеряла работу и ей негде жить, я предложил ей временно перекантоваться у меня в одной из свободных комнат. Я ничего насчет нее не планировал, вообще редко бывал в той квартире. Но, конечно, мне не очень понравилось, когда она решила задержаться. Прошло несколько недель, а она все не съезжала. У нее всегда находились какие-то оправдания, что, мол, ей пока некуда идти, а у меня, в общем-то, не было особых причин выставить ее вон. В то время я не встречался ни с кем. И вот однажды ночью, когда я вернулся после недельной отлучки, Дженни решила меня соблазнить. И ей это удалось. Но на следующее утро, когда я объяснил, что наша ночь была ошибкой, она показала себя во всей красе. Заявила, что я действительно совершил ошибку и что она заставит меня за нее расплатиться. Дженни нашла адвоката. Дальше ты знаешь… Она никогда не была моей подружкой, Зоя. И я никогда не обещал жениться на ней. Мое единственное преступление состояло в том, что я вел себя как простофиля, если не сказать хуже.

Зоя пристально вгляделась в его лицо, очень желая поверить, но все еще сомневаясь.

– Клянусь тебе, это правда. Клянусь жизнью матери, – добавил Гордон. – А если бы ты знала мою маму и то, как я ее люблю, ты бы поняла, что я не стану попусту клясться ее именем. Я ее просто обожаю.

Остатки Зоиных подозрений растаяли перед этой наивной декларацией.

– Скажи, что любишь меня, – настаивал Гордон. – Прямо сейчас. Скажи.

– Я люблю тебя, – произнесла она.

Искренняя радость, которая вспыхнула в глазах Гордона и осветила его лицо, лучше, чем что бы то ни было, сказала Зое, что оснований сомневаться в его откровенности нет.

– Слава Богу, – сказал Гордон, прижимая девушку к себе.

– Я пыталась сдержаться, – призналась она. – Я старалась ограничиться только сексом. Но в глубине души всегда хотела от тебя большего… Я думала, что нужно быть сильной и оставить наши отношения на уровне интрижки, но на самом деле я просто боялась.

Он чуть отстранил ее от себя. Взгляд молодого человека был теплым и нежным.

– Ты? Боялась? Нет, Зоя. Ты не трусиха. Ты очень отважная девушка, и за это я тебя очень люблю. У тебя есть характер и моральные принципы.

– Да ты что! Я всю эту неделю была такой… порочной. Развратной. Ты ведь знаешь…

– Вовсе нет. Как можно назвать развратом то, что мы делали с тобой вместе, если мы так любим друг друга?

– Ох, Гордон, я действительно тебя люблю! То, что я чувствовала к Солу, не было любовью. Теперь я это понимаю. А с Джорджем…

Зоя прикусила язык, но было уже поздно. Свершилось. Она проболталась…

– С Джорджем?

Зоя заметила тревогу в глазах Гордона и решила, что не позволит призракам прошлого испортить то, что у нее может сложиться с этим мужчиной.

– Это один мерзавец, которого я встретила, когда только приехала в Сидней, – объяснила она. – Мой начальник. Я тогда была толстая и очень стеснялась всего, что касалось отношений с противоположным полом. Он поспорил с дружками, что затащит меня в постель за одну ночь, запудрил мне мозги, повторял, какая я красивая и как сильно он меня хочет. Я оказалась наивной дурочкой и поверила ему… А на следующий день услышала, как он на работе со смехом обсуждал, какая я в постели. Он даже сказал своим приятелям, что они должны заплатить ему вдвое больше, потому что когда я разделась, то оказалась такой жирной…

– Ох, Зоя… Ужас какой-то. Мне стыдно за весь род мужской, когда я слышу такое… Но не все мужчины таковы, как Джордж или Сол. Возьми меня, например, – сказал Гордон и улыбнулся самой дерзкой своей улыбкой. – Чем не принц на белом коне?

Зоя облегченно рассмеялась:

– Ты высокомерный бес, вот ты кто. Ты ведь знал, что я в тебя влюблена.

– Я на это надеялся.

– Даже когда я сказала, что хочу только секса?

– Ну, это меня не очень тревожило. Я думал, что секс будет опытом, который скрепит наши эмоциональные отношения. Но должен признаться, что сегодня, когда валялся связанный на кровати, я начал волноваться.

– Представляю. Я была настоящей стервой, правда?

– М-м-м-м…

– Но когда ты сказал, что хочешь заняться со мной любовью по-настоящему, я поняла, что не хочу секса… Я хотела тебя развязать.

В его глазах застыло изумление.

– Я не хотела, чтобы ты понял, как сильно я тебя люблю.

Он обнял ее.

– Наверное, потребуется еще некоторое время, чтобы ты убедилась, что я хороший парень. Хочешь, я завтра свожу тебя к нам домой? Познакомишься с моей мамой. Но сперва я хочу заняться любовью с женщиной, которую обожаю. Только скажи еще раз, что любишь меня, – попросил Гордон, поднимая Зою на руки и внося ее в дом.

– Я люблю тебя, Гордон.

– Я хочу слышать это сегодня почаще…

– Да, милый.

– И это я тоже хочу сегодня слышать почаще…

– Я не взяла с собой фен! – в отчаянии протянула Зоя на следующее утро, осматривая себя в зеркале. – И косметики тоже совсем чуть-чуть. Что подумает твоя мама?

Гордон улыбнулся:

– Она подумает, что ты роскошна. Она думает так же, как я.

– Правда?

Ее женское беспокойство относительно собственной внешности одновременно и раздражало, и умиляло его.

– У тебя без всякой укладки роскошные волосы, – сообщил Гордон, – а у кожи восхитительный естественный блеск.

Зоя вынуждена была признать, что она действительно выглядит хорошо. Быть влюбленной ей шло. Или быть по-настоящему любимой?

– Старайся быть самой собой, Зоя. Я понимаю, что модные туалеты и длинные ногти играют важную роль в Сиднее, но давай это там и оставим, а?

– Я просто хочу произвести хорошее впечатление на твою маму.

Гордон снова улыбнулся и привлек ее к себе.

– Ты уже произвела на Нее хорошее впечатление тем, что полюбила меня. Ты бы слышала, что она говорила мне вчера по телефону! Мама просто в экстазе была. Нет нужды строить из себя невесть что ради Анны Винсент. Она не из таких. Она самая классная мама на свете.

– Но я все-таки не буду надевать шорты, – твердо заявила Зоя. – Лучше лимонные слаксы и белую рубашку, как ты считаешь?

– Ну, если это так важно…

– Важно. – Зоя встала на цыпочки и легко поцеловала его в губы. – Зато я завяжу рубашку узлом на животе и не надену лифчика, – добавила она шепотом.

– Ну, это другое дело! – ухмыльнулся молодой человек. – Тогда ты моя девочка.

И правда. Она действительно стала девочкой Гордона, в радости и в печали. Но до тех ли пор, пока смерть не разлучит их? Хотелось бы надеяться. Зоя знала, что мужчины не торопятся с предложением руки и сердца, но была уверена, что Гордон уже готов для долгих и серьезных отношений.

Они проговорили ночь напролет, в промежутках между самыми нежными ласками, и утром Зоя, несмотря на то, что не выспалась, встала счастливой и очень хорошенькой.

Конечно, гарантий в жизни не бывает. Но зачем портить прекрасное утро, погружаясь в грустные мысли?

– Дай мне еще пятнадцать минут, – сказала она Гордону, – и я буду готова.

Ехать на север было приятно. Погода менялась. Изнуряющая жара отступила, и ей на смену пришла мягкая осенняя прохлада. Они очень мило проболтали всю дорогу на отвлеченные темы, но когда Гордон свернул на Шелли-бэй, Зоя занервничала.

– Надеюсь, я понравлюсь твоей маме, – не удержалась она.

– Не волнуйся. Конечно, понравишься.

Шелли-бэй оказался изумительным прибрежным городком, где ни одно многоэтажное здание не портило общей картины. Высокие сосны, окаймлявшие пляж с белым песком, придавали пейзажу дополнительное очарование.

– Шелли-бэй не меняется, – с удовлетворением отметил Гордон, когда они въехали на главную улицу, а потом свернули на дорогу, что вела к окраине городка. – За что я его и люблю.

– Ну, лет через десять изменится, – предупредила Зоя, оглядываясь по сторонам. – Спорим, сюда понаедут застройщики и воздвигнут на холме огромный курортный комплекс?

– Сомневаюсь. Так получилось, что я владелец этого холма, и я не собираюсь его продавать.

Ошеломленная Зоя не сразу нашлась, что ответить.

– Ты что, действительно так богат, Гордон?

– Богат до неприличия. Но можешь не беспокоиться. Я не буду заваливать тебя дорогими подарками и таскать по пятизвездочным ресторанам. Или покупать тебя другими способами. Правда, возникнут сложности, когда дело дойдет до семейных праздников вроде Рождества и я не смогу подарить тебе ни цветочка, ни пузыречка с духами.

– Гордон! Ты же знаешь, об этом я просила тебя до того…

Зоя осеклась, а Гордон довольно ухмыльнулся:

– До чего?

– До того, как поняла, что ты меня любишь.

– То есть ты хочешь сказать, я могу тебя задаривать, подкупать и всячески портить наши чистые отношения деньгами?

Она рассмеялась и обняла его.

– Думаю, ты меня уже испортил. Ладно, Бог с тобой, подкупай как хочешь!

– Отлично! Ой… Едва не проехали мамин дом… Вот что бывает, когда касаешься таких волнующих тем…

Гордон резко затормозил и поставил машину перед изумительным старым деревянным домом, которые в Австралии называют «квинслендерами». Учитывая, что он принадлежал маме Гордона, Зоя не удивилась. Домик был выкрашен в ярко-желтый цвет, на окнах красовались белые наличники, а крышу покрывала терракотовая черепица.

Самое удивительное, что этот набор цветов прекрасно гармонировал с окружающей зеленью. Высокие камедные деревья бросали на крышу тень, с другой стороны дом окружали огромные пальмы, а заросли экзотических папоротников подступали к самым ступенькам крыльца.

Зоя восхищенно обозревала все это великолепие, когда на пороге появилась женщина, при взгляде на которую у Зои перехватило дыхание.

Высокая и стройная, с прямыми, пшеничного цвета волосами, ниспадавшими до самой талии, одетая в рубашку из бирюзового шелка, поверх которой красовалась ярко-алая фуфайка… Анна Винсент ходила босиком, а ногти на ногах переливались красным лаком. Когда она подошла ближе, Зоя заметила, что на ее коже цвета меда не было и следа косметики. Зато на шее и запястьях виднелись великолепные драгоценности. Длинные многоцветные кольца свисали почти до плеч. В правой ноздре красовался «гвоздик», а на левой руке – серебряный браслет-змейка. Анна выглядела экзотично, сексуально и не походила ни на одну из мам, с которыми Зое приходилось иметь дело раньше.

– О Боже, Гордон, – вздохнула Зоя. – Она прекрасна.

– Кто, мама? Да, ты права. Она такая. Но ее душа еще прекраснее, чем внешность. Пойдем, я вас познакомлю.

Милое лицо Анны Винсент оказалось еще симпатичнее, когда она улыбалась. А она улыбнулась, едва Гордон подхватил ее с земли и закружил вокруг себя, что-то приветственно крича, целуя и обнимая одновременно. Зоя смотрела на эту семейную сцену с благоговением. Так вот в каком ключе эта прекрасная женщина воспитывала сына, постоянно демонстрируя ему свою любовь. Неудивительно, что он вырос таким щедрым, добрым и любвеобильным человеком, во всех смыслах этого слова.

– Гордон, поставь меня на землю, – наконец велела Анна. – Я тоже очень рада тебя видеть, дорогой, но тебе не кажется, что пора бы представить меня Зое? Ты ведь за этим приехал, правда? Чтобы я смогла увидеть эту особенную девушку, которая растопила твое сердце, оживила дух и восстановила душу…

Зоины глаза распахнулись при этих лестных словах. Неужели Гордон ей так сказал?

Она поглядела на него. Молодой человек пожал плечами и робко улыбнулся.

– Мама умеет меня пристыдить, – подтвердил он, беря мать за руку и притягивая к себе. – Так что ты думаешь о моей Зое, мам? Разве она не хороша?

Зоя чуть-чуть покраснела, когда прекрасные голубые глаза Анны – точно такие же, как у сына, – пробежались по ней долгим оценивающим взглядом.

– Я думаю, – медленно ответила мама Гордона, – что если она действительно «твоя Зоя», то с ней не надо играть в разные игры, сынок. Скажи ей то, что сказал мне вчера.

Гордон застонал. Он так и думал, что этим кончится. Мама не позволит ему совершить ошибку, которую, как она полагала, некогда совершил его отец.